Новый эпизод

Твик уже оправился от боязни привязанности, страха, но на смену пришли новые странные чувства. Если с выше перечисленным было всё более-менее понятно, то со вторым — нет. Он стал испытывать к Крейгу определённого рода эмоции, которым не мог дать чёткого описания. — Эй, что такое? — спросил Такер, увидев покрасневшего друга. Парни переодевались на физкультуру и Твик невольно засмотрелся на спортивный торс Крейга. Тренировки по футболу дали свои плоды. Но когда Такер заметил любопытный взгляд, скользящий по его телу, и сделал замечание, то Твик покраснел так, словно его застали за чем-то непристойным. — Н-ничего, — замялся парнишка. В последнее время Твик стал замечать странные порывы по отношению к Крейгу, например, желание его прикосновений, объятий. Кофеману хотелось, чтобы Такер просто почаще был рядом. Это хоть и звучало по-детски, но всё же подобные мысли стали маленькими и сокровенными желаниями Твика. Наверное, самое неожиданную хотелку по отношению к Крейгу он открыл не особо давно. Парень прекрасно знал о тяжёлой жизни Такера в обществе и о том, что подросток буквально переступал через себя, делая что-то ради других. Кофеман был в курсе того, как Крейгу не хватает одиночества и уединения. Наблюдая за этим, он пришёл к выводу, что очень хочет осчастливить Крейга и дать ему то, чего парню так не хватает. — Твик, можно я у тебя сегодня потусуюсь? — Такер подошёл к кофеману на обеденном перерыве и вымучено посмотрел на друга. — Неделя была тяжёлой и… — Конечно, можно, — улыбнулся парень. — Спасибо. В тот день Твик сделал для себя ещё одно открытие, узнав, какие же у Крейга мягкие и шёлковые волосы. Такер улёгся на колени кофемана, подставляя голову. Мальчики о чём-то беседовали, пока Твик с нежностью перебирал угольные пряди. Он бы вечность так провёл, наблюдая за прикрытыми веками Крейга и поглаживая его. — У тебя такие пальцы приятные, — неожиданно выпалил Такер. — С-спасибо, — парень от смущения отвернулся. Твик хотел сделать комплимент в ответ, но тогда получилось бы немного странно. Любезность за любезность — не очень звучит. Но самое жуткое для подростка случилось чуть позже. Однажды он увидел «мокрый сон», где главным героем его фантазии был Крейг. На Такере ни одного слоя одежды, а глаза с таким желанием смотрели на Твика, что парню казалось, словно он сошёл с ума. Сильные руки Крейга аккуратно поглаживали бёдра, плечи, грудь. Пальцы с нежностью проводили по губам, скулам, соскам. Язык хозяйничал во рту, круговыми движениями проходил по розоватым бусинам на груди и обводил головку члена Твика. Всё казалось таким реальным, что от этих ощущений у Твика кружилась голова. Он прижимался к своей фантазии всем телом, шумно выдыхал и надеялся, что его никто не услышит сквозь пелену дрёмы. Проснулся подросток в полном шоке. Одеяло — мокрое, лицо — красное, а всё тело била мелкая дрожь. Он схватился за лицо и одними губами прошептал: — Пиздец… В тот день он всячески старался избегать Крейга, ведь как только Твик смотрел на парня, то воображение сразу же рисовало пошлые сцены из сна, а подросток краснел, превращаясь в сочный помидор. — Что случилось? — Крейг схватил кофемана за запястье, однако тот быстро выдернул конечность. — Всё в порядке, — он опустил взгляд, рассматривая пол. — Просто хочу побыть один. Такера это немного удивило, но всё же парня определённое время не трогал. Крейг, конечно, всячески пытался выяснить причину такой отстранённости путём наблюдений и самокопаний, но ничего не вышло. Вскоре Твик просто смирился со своими похотливыми мыслишками и в какой-то степени радовался, когда Крейг приходил к нему по ночам и во снах дарил кофеману неземную ласку. Чувства Твика к Крейгу росли с каждым днём, но он старался их игнорировать. Сны становились развратнее, желание росло больше и парню становилось всё труднее это игнорировать. Особенно тяжело приходилось, когда во время посиделок Такер прикасался к кофеману. Подростку нравились эти касания, однако его тело реагировало на них по-своему. Учёба, чувства и прочая ерунда наваливались на Твика всё сильнее. Благо Крейг, как всегда вовремя, оказывался рядом. В один из пятничных вечеров, когда вся домашка была сделана, а мальчики наконец смогли расслабиться, Такер расстегнул рюкзак и вынул оттуда бутылку коньяка. — Откуда это у тебя? — с удивлением спросил кофеман, косясь на спиртное. — Знакомые недавно приезжали, вот и вручили мне это в качестве подарка, — он улыбнулся. — Хотел попробовать с тобой. Пил когда-нибудь? — Ну в детстве давали на семейных праздниках, — он потёр шею. — А чтоб прям выпивал — нет. — Тогда это будет твой первый раз, — улыбка стала шире. Крышка, на редкость, оказалась пластмассовой и с ней не возникло особых трудностей. Твик принёс с кухни две чашечки, из которых обычно наливали гостям кофе, но сегодня, вместо горячего напитка, туда полилось спиртное. Алкоголь оказался крепким и школьники этого, к сожалению, не учли. Они выпили чуть больше половины и уже сидели опьянённые, болтая о какой-то ерунде. Ещё немного коньяка и каждый стал задумываться о смысле жизни. Парни сидели, думая о своём. Твик упёрся взглядом в пол, пока Крейг с замиранием разглядывал его профиль. — Ты такой красивый, — ляпнул Такер. Твик отвлёкся от своих мыслей и удивлённо посмотрел на Крейга, вскидывая брови. В этот момент подросток подумал о главной проблеме Такера, а именно то, что он всегда озвучивает свои мысли вслух, даже если те могут ему навредить или кого-то обидеть. Но только делает он это наедине с Твиком. — Ты тоже хорошо выглядишь, — ответил кофеман. Крейг приблизился настолько близко, что между мальчиками совсем не осталось места. Такер сжал одной ладонью худощавую руку Твика и заглянул парню в глазу. — Я хочу попробовать тебя на вкус, — решительно заявил Крейг. — Можно? Вместо ответа Твик несмела приблизился к губам Крейга, упираясь пальцами в пол. Коснулся тех самых, о которых давно мечтал и которые снились ему почти каждую ночь. Мальчики вели себя терпеливо. Они неспеша пробовали ощущения и друг друга на сладость. С каждой минутой поцелуй становился всё грубее, напористее. Крейг повалил Твика на пол, а кофеман вцепился в лопатки Такера. Казалось, что они не могли остановится. Чувствовали себя так, словно после долгой и мучительной диеты сорвались и теперь запихивали в себя еду, не ощущая при этом насыщения. Поцелуй затянулся. Даже слишком. Но это стало началом того, что уже нельзя остановить. Мальчики смотрели друг на друга горящими глазами, восстанавливая дыхание и приходя в себя. Парни ничего не говорили, а спустя пару секунд вновь вцепились друг в друга. От губ Крейг перешёл к ключицам, плечам, шее. Твик прижимал его голову к своему телу, ведь наконец сон превратился в реальность. Такер расстёгивал пуговицы на зелёной рубашке кофемана с нечеловеческой нетерпеливостью и она сползла вниз, свисая на локтях. Твик рвано выдыхал, пытаясь ухватиться за маленькую ниточку трезвости. Крейг расстегнул брюки, проникая пальцами в трусы кофемана и нащупывая вставший член. Ладонь Такера была умелой и словно знала, где Твику будет особенно хорошо. Они целовались, пока рука Крейга доводила подростка до оргазма. — Ты мне давно нравишься, — признался Крейг, когда Твик сидел у него на руках, уткнувшись парню в плечо. — А я представлял тебя в своих самых грязных фантазиях, — ответил кофеман и хмыкнул.