***
Серёжа волнуется, Серёже страшно. Он готов поклясться, что никогда этого не делал, но к чему это всё? Атмосфера – как будто на казнь ведут. Но ещё более страшно сейчас увидеть разочарование в глазах своего коллеги. И мужчина как на иголках. Сидит под жёстким взглядом товарища следователя. В руках теребит собачку от змейки на олимпийке своей. Прошла буквально минута, как он зашёл домой с пробежки – и в его дверь позвонили. Застали врасплох. Стали обыскивать квартиру и нашли на кухне то, что поразило до глубины души. Окровавленный нож. Диаметром один в один, каким убили Складчикову. Да что там, возможно, это он и есть. Что он делает на кухне, как вообще в квартиру попал и почему сейчас Матвиенко почти не реагирует на вопросы полиции – ему самому бы хотелось всё это знать. Ему права зачитали и с собой провели. Для Серёжи это случилось как большой кадр длиной в секунду, который просто затянулся на время. Просто один стоп-кадр, в котором, всё-таки, что-то происходит. Очень сложно сейчас просто сидеть и ждать непонятно чего. Скинуть адвокату сообщение сразу же, как только начался обыск,***
Когда вечереет – Антон нервничает чуть больше. Арсений всё так же любезен, принимает гостя, как положено, но что-то витает в воздухе, что Шастун никак не может уловить. Какой-то хозяин дома загадочный сегодня. И парень бы напрягся в любом другом случае, правда, напрягся бы, да только Арсения он знает уже достаточно, чтобы не параноить каждый раз, когда тот как-то странно себя ведёт. Попов угощает гостя ужином, наливает ему и себе виски и завораживает своей аурой. Они снова обсуждают что-то отвлечённое, на этот раз какую-то из поездок механика. Тот воодушевлённо рассказывает, как круто было поехать в Париж по работе, а потом спонтанно остаться там ещё на пару недель, чисто отдохнуть. Антон поражается и уголки губ тянет вниз в одобрительном жесте. Когда-то давно он ездил в Германию, в маленький городок на юге, к бабушке, но из-за учёбы нужно было быстро возвращаться обратно. Оказалось, Арс много где побывал. И с друзьями, и коллегами по работе, и даже с любимыми людьми. За разговором Антон совсем перестаёт сидеть на стрёме. Расслабляется полностью, ни о чём не переживает, а когда Арс внезапно подсаживается очень близко, буквально зажимает Антона в подлокотник большого дивана, тогда Шастун и не хочет сопротивляться. Чужое дыхание чувствует и взгляд отводит в смущении. Его кусают за ушко и он не может не ёрзать из-за присутствия мужчины рядом. – Помню, ты умолял меня о грубости, – шепчет Арсений так нежно, что глаза парня сами собой прикрываются от удовольствия. Такой длинный день и, наконец, он сможет отдохнуть, снова отдастся кому-то, кому можно довериться, кто сможет делать с ним всё, что угодно. Рука старшего уже чувствуется на колене и несильно сжимается. Красиво. – Надо в ванну... руки помыть, – скромно звучит в ответ и Арс ведёт рукой по бедру к паховой зоне под жаркий выдох Шаста. – Беги, – и Антон срывается с места, чтоб побыстрее разобраться с подготовкой. После лаборатории он был дома и как следует растянул свой задний проход, всё помыл, привел себя в порядок, но сейчас ему и правда нужно вымыть руки и умыться. Он ещё раз осматривает себя в зеркале. Щёки слегка красные от смущения. Он столько лет уже занимается сексом, столько партнёров поменял. У него был секс и не по любви и он умело пользовался своей сексуальной стороной, когда ему нужно было, но сейчас, находясь с механиком в одном пространстве, он снова смущается, как девственник. Холодной водой он ещё раз протирает лоб и щёки. В зале уже никого. Антон проходит дальше по квартире и открывает дверь спальни. Арсений ещё в прошлый раз показал ему, что и где находится, спать оставил в этой комнате с большой кроватью, так что парень не теряется и заходит. Арсений уже без футболки и спустя несколько секунд ступора Антон сглатывает. Красивый, чёрт. Со своим стаканом виски стоит, смотрит на зашедшего и бровь приподнимает. – Нравлюсь? – интересуется со смешком. Антон прикрывает дверь и не знает куда себя деть. Снова смущается и лишь мелко кивает, и взгляд отводит, тут же себя ругая за это в мыслях. Арс приближается медленно, словно хищник, поглаживает костяшками пальцев скулу младшего и нежно целует в губы. Антону ясно – Попову нравится трогать партнёра за лицо, нравится нежничать, гладить и долго целоваться. Покорность ощущать нравится. Шастун углубляет поцелуй, негромко простонав. Тягучий, долгий танец языков распаляет, заставляя слегка засуетиться. Младший отходит на шаг и сам снимает свою кофту. – Нравишься мне, – вдруг ни с того ни с сего говорит механик и поражённый Антон так и остаётся стоять на месте, когда на его плечи набрасываются жадными поцелуями. Его шею кусают, а он только и может, что тихо стонать и приподнимать эти самые плечи. – Весь мой сегодня, да? – жаркий вопрос на ухо и снова несильный укус в шею. Младший руки поднимает на уровень груди, но его хватают за запястья. – Арс... – шепчет на выдохе Шастун, чувствуя, как коленки уже довольно ощутимо подрагивают. Старший оставляет ещё пару отметин уже на другой стороне шеи, пока его имя тихо стонут и через секунду Антон летит спиной на кровать. Арсений возвышается над ним. Во рту скапливается слюна. Такой властный взгляд не может не подчинять. Парню сейчас смотрят прямо в глаза, не пытаясь манипулировать, не угрожают, просто показывают желание. Антон привстаёт на локтях, немного отползает назад, к подушкам, и на очередном движении его ловят за лодыжку, останавливая. Шаст уже свои джинсы расстегнул и стармех помогает ему снять их с тела. Антон притягивает мужчину к себе ближе за плечи и снова целует, пока тот освобождает его и от нижнего белья, пока гладит очень близко к интимным местам, пока дразнит рукой самый низ живота, а затем поднимается к соскам. – Арс, я хочу тебя, – набрав воздуха в грудь, парень говорит негромко и чётко. Арсений тянется к своему стакану, отпивает немного виски, вновь ставит напиток на прикроватную тумбу и наклоняется к пухлым губам. Шастуну кажется, эту пошлость можно пощупать рукой, когда его целуют, когда рот наполняется напитком, а маленькая струйка жидкости течёт по горлу. Его челюсть сжимают и отстраняются с влажным причмокиванием. Пиздец. Антон звучно выдыхает и даже не стесняется этого, ведь только что случилось что-то нереальное. С ним ещё никогда так не делали. Ему безумно понравилось и он теряется. – Что такое? Уже поплыл? – хлёсткая пощёчина выбивает весь дух. – Ловишь кайф, блядь маленькая? Какая же тварь. Антона подбрасывает на месте от возбуждения и ещё более явный смешок не делает, блять, лучше. – Вижу, что кайфуешь. Ноги свои шире расставь. Шаст губы прикусывает, через рот дышит от неожиданности, и ноги сгибает в коленях. Разводит широко, как ему сказали. Поддерживает себя под коленками. И умирает от смущения, когда по его яйцам небрежно проводят рукой. – Арс... – Стонешь, сука, – увесистый шлепок прилетает по яйцам и младший взвизгивает от неожиданности. – Смазку мне подай, – кивает головой Арсений туда где стоит бокал с виски и тут же шлёпает чужое бедро. Антон тут же выполняет, дрожащими пальцами передаёт смазку старшему, когда тот своей второй рукой сильно и без разбора сжимает его пах. – А-арс... – Шастун мычит, вцепляясь в подушку руками, пока Арсений проводит манипуляции со смазкой. Два пальца проникают в Антона и он скулит. – Ты по-собачьи хотел на корабле, – вспоминает мужчина, грубо разрабатывая парня под собой. Добавляет ещё палец и довольно скалится, глядя на тело, что так сильно извивается в его постели. Слушает, как шумят браслеты и посмеивается. – Всё ещё хочешь? – Мгм... – без подсказок, Шаст переворачивается на живот. На четвереньки встаёт и Арсений любуется открывшейся картиной. Ягодицы оглаживает ладонью, пока смазку льёт как раз между ними и откидывает уже закрытый бутылёк куда-то в одеяло. А партнёр внезапно не зажимается, весь такой открытый и сексуальный. – Пожалуйста, – вдруг умоляет в подушку парень, выгибаясь, – накажи меня, Арс. Пожалуйста, можно? Его наконец-то звонко хлопают по заду, прежде чем снова зайти в разработанную дырочку, но уже всеми четырьмя пальцами. – Какой ты похотливый... тебе нравится фистинг, малыш? Антон млеет от глубокого голоса, активно кивает и ещё стонет. Мычит громче, не сдерживаясь. Подмахивает бёдрами, но пальцы исчезают, и недовольный стон сдержать не получается. Вот сука. Попову однозначно нравится издеваться. А Антон сейчас сдохнет. Он сжимает зубы и виляет бёдрами, не решаясь обернуться. Слышит шелест ткани и звуки копошения. Ещё пара секунд – и его бёдра тянут немного назад. – Давай-ка сначала успокоим тебя немного, – говорит Арс и проникает головкой внутрь. Младший тут же поддаётся, выгибается ещё сильнее и ноги пошире расставляет, принимая в себя член почти на всю длину. – Вот так. Ты как кошка в течку, Шастун. Резкий толчок заставляет уронить голову на подушки, сбитые в кучу. Антон старается не сильно орать, когда Арс набирает быстрый темп, но неконтролируемые звуки всё равно получаются сами собой. – Наслаждаешься? Развратный мальчишка, – и его целуют в лопатку. Парня вдруг берут за одно запястье, заводят его за спину и в самый низ живота стреляет волна возбуждения. Антон старается ровно дышать, но его без остановки долбят, ритмично, жёстко, так, что громкие хлопки кожи об кожу бьются о стены. Когда вторую руку Шастуна заводят за спину, оба его запястья Арс сжимает одной ладонью. Держит крепко, пока младший упирается головой в подушки, свободной рукой облокачивается на постель, но потом находит этой рукой горло парня. Слегка сжимает – и Шастун проваливается в удовольствие. – Сильнее, – подсказывает он и его сжимают сильнее, ебут ещё жёстче, попадая по простате, и его судорожные вдохи становятся всё громче. Арсений внезапно отпускает чужие руки и горло, снова шлёпает парня по заднице и дрочит его член. Протяжный стон оказывается куда громче, чем предполагал Шаст. Сперма выливается Арсу в кулак и тот останавливается, чтобы вытереть руку, но из парня не выходит. – Я тут созвонился с одним врачом, – говорит где-то рядом с ухом Попов и кусает Антона за плечо, посылая тем самым по его спине мурашки, – наш с тобой общий знакомый. У Антона пересыхает в горле. Он распахивает глаза и немного поворачивает голову, чтоб краем глаза видеть мужчину. – Ты знаешь, он убеждён, что если уж мы ищем предателя – нам нужен кто-то с крепкими нервами и пиздец, какой харизмой. У Антона ощущение, будто в его голове сейчас не могут соединить два провода и происходит ошибка. Абсолютное непонимание происходящего накатывает несколькими волнами, но Арс всё продолжает. – Помнишь нашу первую встречу? Ты тогда почти убедил меня, что ничего не делал, – продолжает толкаться в горячее тело под собой механик, слушая нервное дыхание. – Ты же старался помочь, маленький? В любой мелочи, даже достать папку. Арс с размаху шлёпает ягодицу и ускоряется. – И память у предателя... должна быть, что надо. А иначе как запомнить расписание каждого? – Арсений наклоняется и снова кусает в плечо Антона, продолжая говорить с ним между горячими выдохами. – И мозги должны варить. А ещё... хорошее расположение должно быть ото всех, чтобы можно было тусоваться возле разных данных. Антон натурально кричит, когда его горло снова сжимают, но через несколько секунд его отпускают и он валится на подушку. Старается удержаться руками, комкает простыни. Осознание старается поймать, как быструю бабочку. – У этого кого-то, хороший мой, должен был быть доступ к лаборатории, – шепчет в самое ухо механик, замедляя темп, – как нужно Химику. А ещё доступ к механизмам, чтобы перебивать работу. – Ладонь ложится на шею у загривка и давит, припечатывая Антона лицом в подушку. – Кто-то, о ком бы не подумали, что он специально. Ведь он только учится. Правда, Антон? Шаст вдруг дёргается, но крепкая рука продолжает держать его на месте. – Пусти... Арс совсем перестаёт трахать парня, снова берёт обе его руки, крепко сжимает, заводит за спину и фиксирует одной своей ладонью, а вторую кладёт на плечо Шастуна, чуть притягивая к себе ближе. Начинает жёстко вдалбливаться в тело под собой, от чего Антон балансирует на грани криков. – Кто-то, кто номера телефонов помнит наизусть, кто завораживает людей, стоит им только засмотреться. Глаза Антона закатываются и он абсолютно ничего не может ответить. Он и дышать-то может через раз. – Ты ведь узнал меня. По моему взгляду, помнишь? – у Антона замирает сердце. – Ты меня уверял, что почувствовал. Мурашками по затылку чужое присутствие сзади. – Жёлтый! Он вспоминает. Он говорил эти же слова тени в коридоре. Слово в слово. Он знает этот взгляд. И когда они с механиком впервые встретились – он почувствовал безусловно то же самое, что ощущал в коридорах. Что чувствует сейчас. Мурашками, которые бегут по груди, расползаются по плечам и заставляют дёрнуться. – Жёлтый! – Антон дёргается изо всех сил, вырывается, судорожно сжимает приятную на ощупь простынь, мечется и чувствует, как мужчина отпускает его. Слышит, как тот взял стакан с тумбочки и отпил немного. Шастун пытается отдышаться. «А как я не словился?» – звучит в его голове беспрерывно. Антон встаёт на колени чуть увереннее и не успевает сделать больше ничего – его крепко удерживают, наваливаясь сверху. – Арс! – Что такое? – мужчина буквально не делает больше ничего, просто держит, не давая сдвинуться с места. – Не думаешь, что нужно отвечать за свои поступки? – Отпусти меня и нормально поговорим, – серьёзно и твёрдо проговаривает Антон, но ответом ему служит тихий смешок. – Нашёл дурака. Что за хуета Его держат, сжимая в тисках, а Шастун нервно облизывает губы и от страха весь сжимается. – Я помню, ты просил меня о наказании. Хотел, чтобы с тобой грубо обошлись, было такое, шлюшка? – и Антон снова чувствует прилив стыда, что вот-вот заставит его захлебнуться. – Я что-то неправильно понял? Антон зажмуривается, голову опускает и поражённо выпускает воздух сквозь зубы. Этот козёл так поступает с ним сейчас, а возбуждение внизу живота никуда не девается. Член стоит по стойке смирно, течёт, пачкая простыни. Снова ощущения, как будто строгий учитель наказывает. Только не такие противные, как много лет назад в школе, а до того возбуждающие, что просто словами не передать. – Ну так что? – шепчет Арсений в загривок парня и коротко целует участок шеи пониже. – Зелёный. – Твёрдо, будто хоть что-то вообще контролирует, проговаривает Шастун. Антона отпускают, тут же перехватывая его за горло, и он чувствует, как каждый его вдох чужие пальцы могут буквально прощупать. Вторая рука его мучителя ложится ему на рот и толчки в бешеном темпе возобновляются. С ним обращаются очень жёстко и парень визжит в руку, которая приглушает его крики. От удовольствия глаза снова закатываются. Совсем провалиться не удаётся. Его берут за оба плеча и горячо выдыхают в ухо, пока младший крупно дрожит. – Сейчас ты сложишь руки на подушку. И голову на них поставишь, – диктует Арс чётко, как будто бы сам не устал от этого марафона. – У тебя пока ещё есть шанс показать мне, что моя сучка поддаётся дрессировке. Антон успевает поднести левую руку к своему члену и сжать в кулаке головку, – и тут же чувствует своё горячее семя. Кричит, не стесняясь. Сжимает мужчину внутри себя, а когда старается проморгаться – видит как ему на подушку бросают коробку с салфетками и ощущает, как из ануса выходит крупный член, заставляя ещё раз простонать. Он вытирает руку, пока мужчина сзади терпеливо ждёт, ничего не предпринимая. И, в конце концов, принимает позу, которую ему сказали принять. В задний проход стармех проталкивает три пальца и набирает прежнюю скорость. А Антон просто скулит, шевеля плечами, не смея сменить позицию. – Что нужно сказать, сладкий? – усмехается Попов, когда проталкивает четвёртый палец, предварительно влажно сплюнув на свою ладонь. – А-ах... Арс, спасибо, – на грани слышимости, но всё-таки произносит Антон из последних сил. Громкий шлепок – и ягодица горит огнём от крепкой ладони. – Дрянь маленькая, – распаляет Арсений младшего всё сильнее и тот начинает извиваться, ощущая давление. – Не зажимай свою дырку! – Да!.. – тут же отвечает Антон и старается расслабиться как можно быстрее. Давление создаёт дискомфорт, на его анус сплевывают и парень наконец-то чувствует, что чужая рука проталкивается дальше в него. – Вот так. Не забывайся, кошечка моя, – мужчина выходит и уже кулаком толкается в тело и пиздец, как же Антону сейчас хорошо Его член реагирует на действия и слова мужчины, дёргаясь ещё несколько раз, и в ту же секунду его яйца начинает грубо перебирать чужая рука. Кулак ускоряется, проходит всё глубже с каждым толчком и Антон чувствует, какая мокрая подушка сейчас под ним, чувствует как слёзы бегут по лицу и как громкие рыдания вырываются из груди. Он и представить себе такое не мог. – Хорошо... Арс! Арс, пожалуйста, – выстанывает он и получает размашистый шлепок по промежности. – Давай, сука, ты знаешь, что надо говорить. И Антон знает. Снова кричит, иногда задерживает дыхание и, отбросив стыд, всё-таки проговаривает: – Да... я должен... хорошо себя вести. – Моя умничка, – и его одобрительно гладят по члену, – будешь послушной киской? – Я буду, я... я должен благодарить за это, – выдаёт судорожно Шаст и слышит довольный хмык. – Правильно. – Шастун силится ещё что-то сказать, но мужчина перебивает: – Что я могу с тобой делать? – и Антон в последний момент удерживает себя от того, чтобы поджаться, уступая место страху в своём сознании. – Всё. Всё, что Вам покажется правильным, – переход на "Вы" заставляет смутиться ещё больше, но подбадривающее «угу» сзади даёт понять, что парню нужно продолжать свою мысль, горячие касания скользят по лопаткам вниз и Антон больше не может. – Я заслужил. Пожалуйста... разрешите мне принять от Вас... что угодно, пожалуйста! Из него аккуратно, но быстро выходит кулак. – Руки свои давай. Антона прошибает холодный, мерзкий, такой неприятный ток, но руки он даёт, и даже не пытается понять, что мужчина задумал. Просто подчиняется, пока его запястья перевязывают сзади какой-то крепкой верёвкой. Его переворачивают также быстро и колени ему разводят. Антон наконец снова сталкивается с лицом старшего и понимает: ему зря казалось, что хуже уже не будет. Эти глаза, это выражение лица, эта улыбка, на которую хочется смотреть. И ни в коем случае не отрывать взгляд, потому что притягивает, потому что хочется это лицо тоже притянуть к себе ближе, поцеловать эти губы, хочется и ласки, и грубости одновременно. Арсений трёт чужие соски, крутит их между пальцами жёстко и тянется снова за стаканом с виски. Там совсем немного осталось, Антон видит, как напиток блестит на дне. Мужчина внезапно перестаёт разглядывать жидкость, на лицо младшего взгляда переводит и глядит так, что взгляд пробирается под кожу и по венам прямо в сердце отдаёт. Попов криво усмехается и пульс, что вроде бы приостановился, начинает бежать с немыслимой скоростью, стучит в висках, в груди, в животе, и словно сейчас проломит ребро. Мужчина неспешно переворачивает бокал, наблюдая, как льётся на парня напиток. Выливается на вздымающуюся грудь, на живот, стекает на простыни. А Антона просто ебашит. Словно в судорогах, словно перед смертью. Несколько капель попадает на член Шаста, и Арс заботливо растирает виски по органу. Снова по яйцам Антона шлёпает, а младший внезапно чувствует, как что-то инородное и прохладное заходит в него. Он напрягается, приподнимает голову, переводит взгляд на руки механика и видит, как тот вставляет ему внушительных размеров анальную пробку. – Я тебя сломаю, маленький, – шепчет Арс где-то рядом с губами Антона и тот подаётся вперёд, чтобы слиться с мужчиной в поцелуе. Звук изоленты привлекает внимание и младший разрывает контакт губ. Арсений вытирает влажные губы Антона тыльной стороной ладони и заклеивает рот младшему куском, который он оторвал секунду назад. Механик берёт Шастуна за голову и целует того в лоб, а затем кладёт обратно на подушки, чтобы парень лёг полностью. Копошится у него между ног, надавливая на анальную пробку. – Отдохни, родной. Пробка начинает вибрировать. У Антона текут слёзы, не переставая.