Lost Cause

Айзаву множество раз предавали на протяжении всей его жизни. Но Наомаса в этот раз зашёл слишком далеко. — Ему всего четырнадцать. Скоро исполнится пятнадцать. Посмотрите на улыбку на его лице, — сказал Цукаучи, показывая круглолицевого веснушчатого мальчика с растрёпанными кудрявыми волосами. Большие зелёные глаза полные жизни и широкая улыбка от уха до уха. Айзава приподнял бровь. Это был тот же и одновременно с этим не тот ребёнок, с которым он встретился несколько недель назад. Это был более молодой и невинный Мидория Изуку, пожалуй, около одиннадцати лет. Это была ловушка. — Он такоооооой очаровааааааААААААААШКа, — восторженно воскликнул громкий муж Шоты. Айзава отменил причуду Хизаши и забрал фотографию у детектива, чтобы лучше рассмотреть детали снимка. Затем он посмотрел на своего мужа, который одаривал его тем же взглядом, что обычно был у Шоты, когда к ним подходил бездомный кот. То же лицо, отражающее желание взять к себе. Ох, Цукаучи вёл очень грязную игру. — Вы можете наконец-то взглянуть на линчевателя вашего мужа, — сказал он. — Нашего линчевателя, — Айзава поправил его, давая понять, что это их общая с детективом проблема. — Оставим это, нам всё ещё нужно взять хлопья. По сути, это была засада. Среда, день, когда оба прогероя рано уходили из Юэй и отправлялись в магазин за еженедельными покупками. Традиция, о которой знали немногие. И вот, посреди фруктового отдела к ним подошёл Наомаса с фальшивой улыбкой, будто это было простым совпадением. — Но Шооооооо! Посмотри на эту улыбку! Почему ты мне не говорил, что твой линчеватель такой маленький? — Это не поднималось в разговоре, — бесстыдно солгал прогерой. Они с Цукаучи молча смерили друг друга взглядами, пока Хизаши не замечал. — Ты уверен, что это тот Маленький Слушатель, который ходит по округе и избивает злодеев? — Определённо он, — Шота и Наомаса ответили в унисон. Сущий Мик нежно улыбнулся. — Он всего лишь ребёнок... — Четырнадцатилетний ребёнок, — повторил инспектор. — Почти пятнадцатилетний, — поправил его Шота. — Беспричудный, — добавил Наомаса так, будто это был теннисный матч. Шота поднял бровь так, что она почти доходила до корней волос. — Сомнительно. Я видел своими глазами, как он исчезает. Несколько раз, когда, к слову, моя причуда была активирована. Мик смотрел на них растерянно. Что-то уходило у него из-под носа. — Что ж, беспричудный на бумаге. По словам его матери, он всегда им был. Она очень удивилась, узнав что её сын обладает такой способностью. — Наверно, он поздний цветок или у его причуды особый способ активации, — добавил Айзава, беря в руки ананас как отвлечение. — Бедный Маленький Слушатель... Он должно быть прошёл через многое, — сказал Мик. — По правде говоря... — Нам всё ещё нужно найти хлопья, и у нас есть другие дела, Мик, — Айзава снова перебил его. Если бы взглядом можно было убивать, Цукаучи был бы на глубине двух метров под землёй. Мик посмотрел на снимок в последний раз и вернул его Цукаучи. — Давай я возьму конфеты на случай, если ты снова встретишь в патруле Маленького Слушателя. Айзава опять поднял бровь. — Он не кот, чтобы давать ему угощения, Заши. Его муж засмеялся от высказывания Шоты. — Ну, когда ты рассказывал о нем, я не был уверен в том, действительно ли он человек или всё же котёнок. Сомнения развеяны, покупаем сладкое. Таким образом, ты хотя бы сможешь заполучить немного его доверия. Детектив кивнул в знак согласия. — Неплохая идея, — он поддержал предложение блондина. — Учитывая, что он доверяет героям больше, чем полицейским. Он очень пугливый. Шота закатил глаза. Этот чёртов ублюдок очень хорошо разыгрывал свои карты. Теперь Заши будет побуждать его к более активному участию в деле. Он уже делал это, но отказывался признать вслух. — Это не показывает доверяет ли он больше или меньше. Я просто смог поговорить с ним больше других. Ничего иного. Сущий Мик сжал плечо своего мужа. — Не будь таким, Шо! Отдавай себе должное. Ты сможешь вернуть своего проблемного ребёнка домой. Узнай, что он любит есть. У всех есть слабости, когда дело доходит до еды. Айзава сморщился. Он был полностью не согласен с мужем. Он относился к той группе людей, которые думали, что приём пищи – это просто ещё одна задача на день. — Заши, любовь моя, не похоже, что он согласится поужинать у нас дома. Возможно, он согласился бы с Цукаучи. Детектив ахнул от удивления. — Что ж, я был бы рад, но моя дневная смена не очень сочетается с той, что у этого линчевателя, — ответил он. Хизаши хотел заговорить, но муж прервал его, сунув ему список покупок. — Сходи за хлопьями. Хизаши чувствовал себя обязанным сделать так, как сказал муж. Внезапно двое мужчин пристально посмотрели друг на друга. Не было совпадением то, что детектив загнал Шоту в угол в его любимом магазине, и прогерою не доставляло удовольствие то, что его заставляли выполнять свою работу, когда он уже это делал. — Что ты пытаешься сделать? Цукаучи вытащил из кармана открытку, на которой было написано имя мальчика. Изуку Мидория. — Ты подобрался к нему ближе других. Вчера меня уведомили, что он арестовал подпольного перекупщика. С увеличением его нападений растёт шанс того, что он плохо кончит. Шота взял открытку в руки. Это был запечатанный конверт. — Ты думаешь, что я не знаю? Он слишком изворотлив. Даже для меня. Детектив устало вздохнул. — Я волнуюсь за ребёнка. Айзава пожал плечами. — Я тоже волнуюсь, но не могу ничего сделать, чтобы вернуть его. Эта причуда обходит мою. Должно быть она мутационного типа. Я не могу его остановить. Наомаса постучал указательным пальцем по конверту в руке Айзавы. — Это от его матери. Чтобы завоевать его доверие. Может Сущ... — Нет. Заши не будет вовлечён в это, — остановил его Шота. — Мидория испугается, если увидит ещё одного прогероя. Он дневной герой. Всему свое время, Наомаса. — Он всего лишь ребёнок, Шота. Это чудо, что он до сих пор живой. Большинство исчезновений заканчиваются смертью. Ему негде спрятаться. В конечном итоге он может стать жертвой торговли людьми. На лице Айзавы ничего не отразилось. Это были факты, о которых Шота уже знал. Он был хорошо осведомлён. Вот почему ему приходилось действовать медленно, но планомерно. — Я попытаюсь поговорить с ним. Я не знаю, насколько это, — он помахал конвертом, — действительно поможет. Кажется, он не сильно любит свою мать. Возможно, есть причина, почему он не возвращается домой. Это твоя часть расследования. Позволь мне заниматься своей. Детектив вздохнул в смирении. — Я работаю над этим. Могу понять, почему ребёнок не хочет возвращаться в школу, где над ним издеваются, но мать действительно любит его и заботиться о нем. В её голосе не было лжи. Шота помотал головой и сунул конверт во внутренний карман куртки. — Любить кого-то – не всегда означает что-то хорошее. Существует много способов, как можно любить кого-то. Если этот ребёнок рос, всю жизнь думая, что он беспричудный... или если, напротив, он провёл всю свою жизнь, скрывая причуду, на то должна быть причина. В этом вопросе я предпочитаю доверять мальчику. Цукаучи кивнул, давая прогерою высказаться. — Другой моей идеей было использовать Put Your Hands Up, чтобы получить какую-нибудь информацию о мальчике. Разумеется, ему было что-то нужно от Заши. Было очевидно, что он мишень, с того момента, как они встретились. — Нет. Это будет нелогично. Пока что мальчик не привлекает внимания прессы. Пусть всё так и остаётся. У него на спине будет меньше мишеней, и так будет безопаснее. Детектив согласился с доводами прогероя. Правда была в том, что Наомаса не привык иметь дело с такими молодыми линчевателями, как и с несовершеннолетними в целом. Это не входило в его обычную сферу деятельности. — Я взял хлопья и несколько закусок для Маленького Слушателя, — объявил Сущий Мик, вернувшись с полными руками пакетов. Шота застонал. Он уже знал, что так будет. — Нам нужно идти, иначе наши коты начнут планировать то, как убить нас, пока мы спим, — Шота извинился перед детективом. — Мои коты не любят, когда нарушают их расписание. Это было недвусмысленным предупреждением детективу. Сущий Мик попрощался и последовал за своим мужем к кассе, чтобы оплатить покупки. Они оба в последний раз проверили не забыли ли что-то. Первым шло кофе. Это всегда было приоритетом Шоты. Корм для кошек, средства для ухода за волосами Мика, много полуфабрикатов, несколько ингредиентов, овощи, пиво... и ананас. Сущий Мик рассмеялся, кладя фрукт на ленту. — Ты теперь фанат ананасов, Шо? Шота пожал плечами. — Ровно как ты фанат этих закусок. Сущий Мик усмехнулся. — Ну, мои закуски для нашего Проблемного Ребёнка. Айзава не станет отрицать, что ему понравилась идея использовать слово "наш". Нет, он помотал головой. Они не могли привязываться. Не потому, что, если они сделают это, то будет больнее в тот день, когда ребёнка обнаружат мертвым. Шота не хотел снова выносить муки как с Оборо. Не хотел, ведь он мог это предотвратить. — А кто сказал, что Проблемный Ребёнок не любит ананасы? — Шота не собирался признавать, что взял ананас по рассеянности. Он не признает этого вслух. Даже несмотря на то, что они оба знали, что это была ошибка. — Конееееееечно.

***

Несколько часов спустя Шота стоял под озадаченным взглядом, будто перед сотрудником охраны. — Зачем ты даешь мне ананас? Это какая-то ловушка? В нём устройство слежения? Я выгляжу так, будто нуждаюсь в ананасе? Или это скрытое послание, которое я не понимаю? Ты ходил с ним всю ночь? Это ловушка? Подпольный герой хмыкнул. — Нет, это мои плохие решения, — подытожил Ластик. Изуку выглядел ещё более запутавшимся. Они встретились всего пять минут назад на одной из крыш во время патруля в опасной зоне. Ластик сумел приблизиться к нему, а мальчик не убежал и не исчез. Всё благодаря сбивающему с толку ананасу. — Эм, Ластик, ты в порядке? Это твой способ сказать мне, что у тебя рак или что-то в этом духе? Прогерой усмехнулся. Мальчик был серьёзен, его замешательство было на вес золота. — Я не умираю, малыш. Это просто ананас. И я дарю его тебе. Мальчик выглядел ещё более растерянным, будто то, что ему что-то подарят, было даже страннее, чем сам ананас. — Зачем? Ластик пожал плечами. — Потому что я хотел угостить тебя, и взгляни, ананас очень полезен для твоего здоровья. Не знаю. Это только сильнее запутало мальчика. — Это розыгрыш со скрытой камерой? Пари с Цукаучи? Айзава потерялся в мыслях, в воспоминании о том, как его муж сказал, что хочет использовать ананас в необычном рецепте. Нет, для здоровья мальчика было бы лучше, если бы он сохранил его. — Ах... Нет, это для тебя. Изуку моргнул, всё ещё не веря происходящему. Он посмотрел на ананас в своих руках. Выглядел как обычный ананас. Изуку был заметно сбит с толку. — Зачем? — снова спросил он. Айзава сел на краю крыши, вздохнул и признался. — Я купил не то, что нужно, а мой супруг ужасен в готовке. Если я не буду осторожен, он положит ананас в карри. Так что, решением стало избавление от ананаса. — Так ты отдаёшь его мне, — заключил мальчик. — Это должно быть шутка... — Я же сказал тебе, что нет, — герой вздохнул, протягивая руку. — Если не хочешь ананас, верни его мне. Мальчик обхватил ананас, отступая от прогероя. — Нет! Он теперь мой! Герой улыбнулся и вытащил телефон, чтобы быстро сделать фотографию. Это смутило мальчика ещё больше. — Что ты делаешь? Прогерой показал ему фотографию перед тем как отправить её своему мужу. — Это для мужа. Он бы мне не поверил, даже если я бы сказал ему. Мне нужны вещественные доказательства. Мальчик нахмурил брови. — Ластик... Ты уверен, что ты действительно замужем и что твой муж на самом деле не просто часть твоего воображения? — Я подарил тебе ананас, а ты делаешь этот безосновательный выпад? — мальчик шаловливо ухмыльнулся. — Ну... не хочу обидеть... но ты к тому же выглядишь как бездомный. — Ты ж мелкий засранец... Отдай мне ананас. Я хочу забрать его. — НЕТ! — закричал мальчик, делая шаг назад. Ластик остановился и сел, вздохнув. — Это была шутка. Он твой. Я не буду забирать его. Даже несмотря на то, что ты мелкий гремлин, вызывающий у меня головные боли. Выражение лица мальчика полностью изменилось. Из веселящегося и шутящего он превратился в серьёзного и... раскаивающегося. — Я же говорил тебе, что мне не нужна помощь. Ты просто сам всё усложняешь. Заметно уставший Ластик потёр лицо и молча посмотрел на мальчика. Как он должен приблизиться к нему? Как ему убедить его остаться с ним? — Слушай, малыш, я не могу остановить тебя. Я имею в виду физически. Не могу, — признался прогерой. — За те пятнадцать раз, что я пытался, у меня даже близко не вышло. Ты исчезаешь или я не могу коснуться тебя. У меня есть ученик с похожей причудой. Он может делать свое тело проницаемым. Он может проходить сквозь предметы. Твоя же более... продвинутая версия, насколько я понимаю. Ты можешь исчезать. В случае моего ученика я могу остановить его своей причудой. В твоём случае это невозможно. Поэтому вот мы здесь. Разговариваем. Зелёноволосый мальчик вздохнул, прижимая к себе ананас. — Похожая... Интересно... Я бы хотел узнать больше о его причуде. Ты сказал, это проникание? Проходит сквозь все виды... — Малыш, ты уходишь от темы. — А ты всегда возвращаешься к одному и тому же, Ластик, — пожаловался Горошина. В голосах обоих была усталость. — Я хочу помочь тебе, Мидория. Правда. Но тебе нужно позволить мне помочь. Мальчик устало вздохнул. Внезапно стало казаться будто его глаза были старее, чем сам мальчик. Ластик видел усталость и недоверие. Изуку действительно считал, что у него не было другого выбора. Айзава просто хотел забрать мальчика домой, чтобы его муж прочитал ему мотивационную речь. Он хотел увидеть этого мальчика снова полным надежд и желанием покорить мир. Как на фото, которое он видел сегодня. — Я бы хотел, чтобы ты мог... — это был лишь шёпот. Ластик на секунду подумал, что ему померещелось. — Я могу. Просто позволь мне. Скажи мне, как я могу помочь тебе. Мальчик ещё сильнее прижал к себе ананас. — Оставь меня в покое. Пускай все оставят меня в покое. Это то, что мне нужно. Шота покорно вздохнул. — Я уже говорил тебе, что не буду. Я верю в тебя, Мидория. Я вижу в тебе потенциал. Я вижу, что ты мог бы стать великим героем. Ты уже являешься им для некоторых людей здесь. Ты мог бы учиться в Юэй. Я буду рад написать тебе рекомендательное письмо, — предложил герой. Он не ожидал того, что мальчик разрыдается. Чёрт, что он сделал не так? В секунду Шота оказался около мальчика, пытаясь вытереть слёзы, текущие по его лицу. — Это несправедливо, — мальчик пожаловался между всхлипами. Айзава захотел обнять своего ребёнка. — Справедливо. Ты заслуживаешь целого мира, Мидория. Просто помоги мне помочь тебе. Позволь мне быть вовлечённым. Скажи мне... — Айзава умолял от всего сердца. Мальчик позволил ему дотронуться, и Айзава смог почувствовать его кожу. Она была холодной и мягкой. Взгляд с близкого расстояния дал ему возможность проверить наличие ран. Мальчик был худым, но казался хорошо накормленным. Должно быть о нём кто-то заботится. Может он связался не с теми людьми и теперь чувствовал себя в ловушке? — Я говорил тебе, что я пропащий. Шота нахмурился и крепче обнял мальчика. — Ты не такой. И никогда не будешь. Я буду рядом с тобой, когда бы ты ни нуждался во мне, — пообещал прогерой, вытаскивая из кармана визитку с номером телефона. — Я хочу, чтобы это было у тебя. Звони мне в любое время, если понадоблюсь, хорошо, Проблемный Ребёнок? Мальчик взял визитку дрожащими руками. — Ты не понимаешь... — Тогда объясни мне. Мальчик ахнул, нуждаясь в личном пространстве и отходя назад. Ему нужно было мыслить ясно. — Я не могу. Я... Я не могу. Пока нет. Айзава покорно вздохнул. Крошечные шажки. Потихоньку. Он уже достиг большого прогресса за ночь, тогда как не ожидал ничего. — Я буду ждать. Я не сдамся, Мидория, — Шота заметил, что мальчик пытается сдержать слезы. Может быть, если бы он был достаточно быстр, то смог бы схватить его и утащить домой. Какая-то его часть хотела завернуть его в одеяло, включить какой-нибудь диснеевский мультик и дать горячий шоколад с корицей. В принципе, это то же самое, что делал с ним Заши, когда у Шоты был плохой день. — Спасибо, Ластик. После этого мальчик развернулся, чтобы уйти. Это была такая искренняя благодарность, что Шота испугался. Ластику на секунду стало страшно, что это было последнее прощание. — Проблемный Ребёнок! — быстро позвал он, вынуждая его остановиться у самого края крыши. — В следующий раз я принесу тебе шоколад. А ещё мой супруг хотел узнать, какое твоё любимое блюдо. Мальчик посмотрел на него растерянно. — Зачем? Вероятно, мальчик никогда не устанет спрашивать один и тот же вопрос снова и снова. — Просто скажи мне. Он хотел бы, чтобы ты однажды пришёл к нам на ужин. Он не очень хороший повар, но делает всё с благими намерениями, — пообещал ему прогерой. — Предложение открыто для рассмотрения. А пока я мог бы утолить его желание, позволив готовить тебе закуски. И если по итогу ты заработаешь гастроэнтерит, то я не несу ответственности. Мальчик с замешательства перешёл на смех. Он должно быть правда думал, что прогерой пошутил. — Кацудон. Это моё любимое блюдо. Герой кивнул. — Шоколад и кацудон, принято. Мальчик помотал головой, не в силах поверить в то, что Ластик сдержит обещание. Было логично показать мальчику, что он человек слова.