Lost Cause

Изуку паниковал второй раз за день. Он убежал и, честно говоря, первое время было приятно от того, что он обвёл вокруг пальца Цукаучи. Но затем сознание напомнило ему о том, что он оставил Хитоши. Это вышло ненарочно. Просто он слишком привык к тому, что его ловят в одиночку или с недавно пойманным злодеем. Не с другом. То есть, с Даби его никогда раньше не видели. И по правде говоря, в случае Даби он бы больше волновался о том, что тот попытается поджарить какого-нибудь полицейского. И вот он вспомнил, что у него есть друзья. Настоящие друзья, не как Каччан. И он оставил одного из своих лучших друзей на милость Наомасы. С приходом этого осознания он и начал паниковать. — У вас есть монета? Мне нужно позвонить... У вас есть моне...? Спустя десять минут и где-то тридцать перепуганных людей Изуку собрал достаточно монет для использования таксофона. Он должен действовать быстро. Он должен... — Кто это? Если кто-то хочет сменить мою энергетическую компанию, клянусь, я... — Ластик! — сказал Изуку с чувством облегчения, услышав грубоватый голос героя на другом конце. — Проблемный Ребенок, — Айзава сразу же узнал его голос на линии. — Ты в порядке? Что-то случилось? Ты ранен? Изуку обиженно фыркнул. — Я неуязвим! Это оскорбительно, что ты просто подумал о... — Я отключаюсь, — оборвал его Ластик. — НЕТ! Ты нужен мне! То есть... Ты нужен кое-кому, — он быстро поправил себя. — Мой друг... Ластик, мне нужна помощь. У Цукаучи мой друг. Он ничего не сделал! И... — Проблемный Ребенок... выражайся яснее. Соберись с мыслями. Я не понимаю тебя. — О, точно, — Изуку почувствовал себя очень жалким. Ластик на другом конце вздохнул. — Давай с самого начала. Изуку сделал глубокий вдох. — Я разговаривал со своим другом. И... — Разговаривал об избиении людей? О грабеже? Или... — Разговаривал о повседневной жизни! Ластик, веришь ты или нет, но иногда я живу обычной жизнью, ровно как и остальная вселенная. — Сомневаюсь в этом. — Ластик! Я серьезно. Моему другу нужна твоя помощь. Наомаса забрал его в полицейский участок. Тоши ничего не делал. Он не знает... Он... — Наомаса? Детектив Цукаучи? — Да, он. Наомаса. У него мой друг. Подросток, который и тарелки за всю жизнь не разбил. В полицейском участке. Просто потому что говорил со мной, — торопливо объяснил линчеватель. В его голосе были слышны срочность и раздражение. — У меня осталось несколько секунд до конца звонка, Ластик... Тоши не может расплачиваться за мои ошибки. — Я посмотрю, что могу сделать... — Чтобы сделать ещё один звонок, внесите дополнительную плату. Изуку громко выругался и с силой швырнул телефон, отключаясь. Прохожие обходили это место, переходя на другую сторону улицы, завидев, как мальчик, крича, многократно бьёт по телефону. Изуку делал это до тех, пока от него не остались только пластиковые осколки в качестве доказательства раннего существования. Он чувствовал себя жалким перед испытываемой всепоглощающей яростью. Изуку не узнавал себя. Он рухнул на пол кабинки и зажал голову между ног. Он оставил Тоши. Теперь Тоши перестанет разговаривать с ним. Сама мысль о том, что Тоши откажет ему в общении... Уххх... Его пугала сама мысль о потере друга. Он всегда боялся, что Каччан перестанет с ним разговаривать. Но в этот раз всё было совсем по-другому. И это приводило его в ужас. Множество вещей, о которых он раньше и не задумывался, стали приводить его в ужас. Изуку разрыдался, осознав, что больше всего боится потерять то, что имеет. Впервые у него был настоящий друг. Не такой, как Каччан. Нет, Тоши его друг. Тоши заботится о нём. Ему весело с ним. Когда Шинсо рядом, время пролетает незаметно. Это по-настоящему. Тоши не Каччан. И Изуку чувствовал себя такими идиотом из-за того, что бросил Тоши одного. Вдали послышался рёв сирены. В досье Изуку появится новое обвинение. На этот раз – вандализм. К тому времени как прибыла полиция, мальчик уже исчез. Он полностью растворился и стал слоняться невидимым по городу. Он чувствовал себя жалким от того, что боялся приблизиться к полицейскому участку. Не потому что он боялся оказаться задержанным. Никто не мог удержать его в тюрьме. Но вот Хитоши – это совершенно другая история. Он не может допустить того, что бы по его вине страдал друг. Что если их дружба лишит его шанса поступить в Юэй? Что если их близость разрушит жизнь Хитоши? Ну, он уже разрушил жизнь собственной матери, вынудив заботиться о беспричудном ребенке. Каччан постоянно, говорил о том, что он бесполезный Деку. На него жаловались все учителя в Альдере. Честно говоря, он едва ли смог бы вспомнить кого-нибудь, кто действительно хотел бы, чтобы Изуку был в его жизни, пока тот ещё был жив. Ну, его мать была отдельным случаем. Это была деликатная тема, которую Изуку не был готов затрагивать. Он получал так много оскорблений, так много призывов к самоубийству, так много порезов, ударов, а его вещи ломали... Каждый раз, задумываясь об Изуку при жизни, он вспоминал крики чаек и звук волн, разбивающихся перед его трупом. То, что он мёртв, давало ему свободу от мыслей о тех людях, которых он знал до смерти. Проблема была с теми людьми, которых он встретил после. Ластик, Цукаучи, Даби, Тоши... Без лишних раздумий Изуку оказался на пляже только с Полом и собой в качестве компании. Он всегда приходил сюда, когда его мысли грызли его изнутри. Изуку обхватил свои колени, не желая, чтобы Даби видел его таким. Это было так несправедливо по отношению к мальчику. Он не мог открыться, не мог рассказать ему о том, в насколько сложной ситуации находится. Даби, наверно, решит, что он сумасшедший. Быть может, если показать труп... Нет, этот Изуку был только для... для Изуку. Это его секрет. Это его место для размышлений. Его место для заземления и освежения памяти о том, что он не может вернуться и никогда больше не будет мальчиком с мечтами. Он не может мечтать, поскольку у него нет будущего, о котором можно мечтать. Всё это было проблемой. Что он мог сказать? Изуку не хотелось признавать, что время до обнаружения его трупа стремительно утекало. Может та девочка устанет и перестанет расчищать пляж? Может она никогда не увидит его труп? Может к тому моменту Изуку наберётся решимости сказать себе прощай и столкнуть труп в море? Может он сможет достаточно открыться Даби, чтобы суметь рассказать правду? Нет. Не сможет. Что он скажет? Хэй, Даби, не мог бы ты помочь мне избавиться от собственного трупа? Нет, он не может потерять Даби. Так же, как не может потерять Тоши. Ни одного из его двух друзей, которого он завёл в своей... нежизни? Своего ровесника. Того, кто по правде наслаждался временем, проводимым с ним, и не уставал от его теорий о героях и причудах. Тоши помог Изуку почувствовать себя обычным подростком, а это было невероятно ценно. Не только потому что это напоминало ему о том, что он мог иметь, если бы был живым. Или скорее о том, что он должен был иметь. Но и потому что это придавало его жизни смысл в те моменты, когда он не был в режиме линчевателя. Прямо как Даби. Блять. Даби. Он будет волноваться о нём. Ну, Изуку позволил себе послоняться по улицам. Пожалуй, было бы неплохо проверить не сходит ли с ума другая ключевая фигура в его жизни без наблюдения. Он говорил себе, что должен больше доверять Даби. И всё же, как обычно, он оказался на той же самой улице в поисках пользователя огня. Было уже слишком поздно для того, чтобы он спал. Скоро зайдёт солнце. Он слонялся по округе, пока не нашёл Даби в супермаркете, в который они всегда заходили. Что ж, он надеялся, что инспектор уже закончил со своими чертовыми еженедельными покупками и не находился в этом магазине. Он не смог бы вынести, если бы оба его друга оказались за решёткой. Впрочем, если подумать, Даби не был таким... покладистым, как Хитоши. Будет жаль детектива, если тот наткнётся на его друга. Даби выругался, вцепившись в банки со спаржей. Этот парень сумел напугать его, появившись из ниоткуда. — Чёрт, Изуку! Однажды ты меня перепугаешь до смерти, — жаловался Даби. Мальчик ничего не сказал. Он просто стоял в нескольких шагах от него. Даби молча смотрел на него, складывая еду в корзину. Стащить что-то на халяву было невозможно в присутствии Изуку. Мальчик не позволит ему совершить ни единого преступления у него на глазах. Изуку следовал за Даби в тишине и под его пристальным взглядом. Не нужно было быть гением, чтобы понять, что с мальчиком что-то не так, но говорить об этом он не хотел. Они молча сделали покупки в компании друг друга. Пожилая дама на кассе поприветствовала их, как обычно. Ей было неважно являлись ли они героями, злодеями, линчевателями или котами до тех пор, пока у них были деньги. Ей было плевать предъявляют ли они документы, чтобы купить алкоголь или нет. Это была та причина, по которой Даби вообще стал совершать здесь покупки. Изуку взял часть сумок, и по дороге домой Даби решил заговорить. — Ты собираешься рассказать мне почему ты такой подавленный? Мне нужно вернуться и купить мороженое? Или это больше из разряда "переломай ноги кое-кому"? — Изуку фыркнул на слова Даби. — Прошу, скажи мне, что это больше про второй вариант, потому что я не привык к первому. Изуку пнул Даби по голени, не вкладывая особой силы. — Я облажался, — признался Изуку. — Я тот, кому ты должен переломать ноги. Даби поднял бровь, уставившись на своего бездомного кота. — Я пытался в первую ночь, когда мы встретились. Гладко это не прошло, — сказал Даби, пиная Изуку по голени в ответ. — Даби, я серьёзно. Я по-крупному облажался. Оба остановились посреди улицы и уставились друг на друга. — Кто-то умер? От этого вопроса у Изуку спёрло дыхание. Технически, кое-кто был мертв, но речь шла не об этом... — Нет, — солгал мальчик. — Узнали о том, что Тоши мой друг. Его забрали в полицию. Даби приподнял бровь, и после долгой паузы он попросту дал Изуку подзатыльник. — О, так всё из-за этого? Даби поднял с земли и сумки Изуку, и свои. — Это потому что ты идиот. Ты уже говорил с Тоши? То, как Изуку избегал его взгляда, дало исчерпывающий ответ. — Идиот, — объявил Даби. — Иди и поговори с ним. Извинись за то, что скрывал свою личность линчевателя. Разговаривай с людьми. Для кого-то как ты, настолько храбро выступающего против остальных, ты довольно труслив, когда дело доходит до разговора. Изуку открыл рот, чтобы возразить, но... Нет, он не мог. Даби был прав. — Иди, — решительно приказал Даби. Изуку открыл было рот, чтобы сказать что-то, но Даби не дал ему заговорить. — Сейчас же. Иди. Нет. Без пререканий. Иди. Шевели ногами. Одна за другой. Вот так. Иди и поговори с ним. И если ничего не получится, я помогу тебе вытащить его из тюрьмы. Или избавиться от трупа, — пошутил он. Он пошутил, даже не подозревая, что Изуку воспримет это предложение очень серьёзно.

***

С гордостью и умиротворением Даби смотрел, как подросток идёт по улице, чтобы противостоять собственным демонам. Теперь ему придется нести продукты домой в одиночку, что кажется логичным, учитывая, что Изуку мало чего ест. Он не переставал думать о том, как мальчик прокармливал себя. Впрочем, он был уверен, что у него были источники еды в других местах, как у бездомного кота. Этим веснушчатым лицом и круглыми щёчками он вероятно очаровывает старушек, чтобы те давали ему еду. — Простите, можно вас на минутку? Даби развернулся и увидел перед собой высокого, несмотря на сгорбленную осанку, мужчину. У него были очень выразительные черты лица, будто в нём почти не было костей. Его светлые волосы спадали перед глазами, а пронзительные голубые глаза смотрели прямо в голубые глаза Даби. — Хм? Что вам нужно? У меня нет денег. Мужчина будто колебался. — Нет, нет, молодой человек, дело не в этом! Мальчик, который недавно был здесь... — Ох, конечно. Дайте угадаю... Он спас вас, и вам хочется его отблагодарить? — Даби вздохнул. Он мог быть немного грубым, когда хотел. А иногда даже когда не хотел. — Всё не... — Послушайте, — перебил Даби, — он делает это не ради благодарностей. Он помогает людям, потому что хочет этого. Если хотите отплатить ему, просто оставьте его в покое. Помогите кому-то ещё. Не знаю. Просто оставьте его в покое. Он и так привлекает слишком много внимания, а чем меньше его будет, тем лучше. Мужчина потерял дар речи. Он смотрел на Даби и время от времени оглядывался по сторонам в поисках мальчика. — Линчеватель? Но он беспричудный. — Мой зад беспричудный, — огрызнулся Даби. Затем он вспомнил тот разговор, который у них был совсем недавно. Он сделал глубокий вдох и выругался. — Наверно, я ошибся... — Нет, скорее всего, это именно тот идиот. Кто вы? Блондин заколебался и тщательно оглядел Даби, как будто проверяя не под наркотой ли он. Терпение. Убийство человека посреди улицы не принесёт ничего хорошего. Так говорил ему его внутренний Изуку. Черт, когда это у него появился внутренний Изуку, говорящий, что правильно, а что нет? — Я знакомый... Не могли бы вы передать мальчику мой номер? — Изуку? — Даби нахмурился. Теперь была его очередь осматривать незнакомца, чтобы убедиться в том, что он не педофил. — Зачем? Мужчина колебался. Ух... Он ни за что не даст этому незнакомцу приблизиться к его Изуку. — Изуку? Ах... Мы несколько месяцев не можем завершить один разговор. Даби рассмеялся и его улыбка скривилась. — Мальчик делает то, что хочет. Если он не хочет говорить с вами, значит не будет. Мужчина достал лист бумаги, быстро написал на нём свой номер и протянул его Даби. — Пожалуйста, это важно. Скажите ему, что Тошинори хочет поговорить с ним. Каждое утро я здесь, на близлежащем пляже. Что ж, это было интересно. Тот ли это пляж, на котором Изуку проводит так много времени. Должно быть так. Даби заключил листок между своими пальцами. — Дагоба? Как только мужчина кивнул, Даби сжег бумагу в синем пламени. — Если мальчик захочет поговорить с вами, то поговорит. А если нет, то нет. С этими словами он развернулся, чтобы продолжить свой путь. Он не останавливался, игнорируя мольбы мужчины. Даби расскажет об этой встрече Изуку, если... Ну, если он вспомнит об этом. Даби вздохнул. Ему всё ещё нужно было вернуться домой, поесть и подготовиться к работе. Было странно иметь распорядок дня. Но это было неплохо. По-другому. Но неплохо. Он просто надеялся, что к концу смены Изуку появится с улыбкой на лице.