Котята

Кошек не любит только тот, кто еще не встретил свою кошку. © Дебора А. Эдварс Брук очнулась спустя полторы недели после ранения. По крайней мере, так сказал Брок. — Тебе какую-то дрянь вкололи, — вздохнул братец. — Ты покричала на стрелка, а потом отрубилась на полторы недели. Зато раны, считай, нет. Зажило всё как на собаке. Брук фыркнула, задрала больничную рубашку, разглядывая широкую розовую полосу под ребрами, и присвистнула: — Я думала, меня надолго от службы отстранят, а выходит… — Что ты почти целенький котеночек, — усмехнулся Брок. — И ты не помнишь того, что творила? — А что я творила? — заинтересовалась Брук. — О, — сказал вошедший в палату белый медведь. — Всего-то настолько запали в душу Зимнего Солдата, что он после трех обнулений подряд ищет «ушастого командира». И это не я. Агента Рамлоу, вашего брата, мы показывали. Зимний рад, но командиром всё еще считает вас. Так что на вас — командование Зимним Солдатом, Кулаком ГИДРы, самым грозным его живым оружием. Брук посмотрела на брата, и тот подтверждающе кивнул. — Пиздец, — вздохнула ушастая. Других слов у нее больше не оставалось. *-*-* Фьюри был мрачен и серьезен, когда расписывал Броку, как он должен приводить Роджерса в божеский вид. — Вы ж к нему Брук приставили? — нахмурился Рамлоу. — В бытовых вопросах, — кивнул Фьюри. — А ему требуется еще в форму прийти, познакомиться с новыми видами вооружения, охранных систем и прочей специфической информацией. — И вы решили доверить достояние нации двум Рамлоу? — ухмыльнулся Брок. — Я решил, — прищурился Фьюри, — что вы двое сможете научить его и жить, и выживать. Я понятно объясняю? Брок скрипнул зубами, но с начальством в некоторых вопросах не спорят. Тем более, в тех случаях, когда начальство может убить и закопать и, кажется, имеет отношение к ГИДРе, Рамлоу еще не уверены в этом. *-*-* Пирс оглядел с головы до ног Брук, а потом уточнил у медведя: — А есть шанс переключить его обратно на вас? То есть Брук в расчет он брать даже не собирался. Рамлоу переглянулись, и Брок кивнул, что, мол, тоже заметил. Это было… неприятно. Зимний Солдат стоял перед ними, изредка скашивая взгляд на Брока. Брук обошла «Оружие ГИДРы» по кругу, прикидывая, что теперь делать-то придется. Хэндлер, по идее, человек нужный, но она в качестве хэндлера явно не устраивала высокое начальство. — Был прецедент, — пожевал губу медведь. — Тогда Солдат тоже переключился на нового хэндлера. Сам. Старый доказал свою силу, убив нового хэндлера на глазах у Солдата. Брок и Брук мгновенно оказались за спиной у стрелка, Брук ногтями вцепилась в плечо Агента и сказала тихо: — Защищать меня и Брока. При попытке атаки — убить нападающего. — Принято! — почти радостно отрапортовал стрелок, плавно перетекая в боевую позу. Медведь уважительно хмыкнул. Пирс поморщился, вздохнул и уточнил у старого хэндлера: — И что делать теперь? — А ничего, — хмыкнул медведь. — Кошка вам попалась умная, себе на уме, не без того, но Зимний ей явно нахрен не сдался. Она его спокойно в расход пустит. Я про Рамлоу посмотрел информацию — живучие они, хитрые и ценят себя и деньги больше, чем чужие жизни. Дайте им зарплату, и они будут ваши. Солдат окажется в хороших надежных руках. Всё равно нового хэндлера надо было искать. Чем эта кошка не подойдет? — Тем, что я не уверен в ее верности, — спокойно ответил Пирс, но кивнул: — Попробуем… вашу протеже, сержант Майерс. Брук тогда насторожилась. Она еще не знала, что для закрепления связи ее протащат через ад вместе с Зимним Солдатом. Но первые две недели у нее был сержант Майерс. Через месяц он лег в больницу, откуда отправился в хоспис, а потом — сразу на кладбище. Суперсолдат мог соваться в любые горячие точки и выживать, а простые смертные радиационное отравление переносили плохо. На его похоронах Брук была той, кто стрелял в воздух. *-*-* Брока Кэп бесил. Объективных причин не было. Сам по себе Капитан Америка был очень осторожным, почти скрытным, успешно изображал из себя скромного и приличного человека, но у Брока к нему накопилась масса претензий. Первым и самым важным было то, что ради Кэпа весь СТРАЙК перевели в Трискелион. Пирс прищурился, оценив то, что Фьюри увел у него команду наемников, и перекинул Зимнего Солдата, техников и все оборудование на базу в подвалах банковского хранилища в Вашинтоне. Брук, у которой шило в заднице было наследственным, проверяла всё лично. Высокое руководство оценило внеочередной премией. Брок совсем не оценил круги под глазами сестры. В казенную квартиру переезжать Рамлоу отказались дружно. Еще один минус от перевода — пришлось искать новую квартиру. Брок лично обошел с риэлторами двадцать три квартиры, всюду находя изъян, выбрал маленькую, неприметную, с тихими соседями, подписал все бумаги… и столкнулся в коридоре с Шэрон Картер. — Рамлоу?! — дернула пушистым белым хвостом агент тринадцать. — Песец, — сказал Брок. Не соврал. Агент Картер была песцом. Белым. Наглым. Идущим по головам. Знаменитая Пэгги Картер приходилась сестрой ее дедушки и изначально родню в ЩИТ брать не собиралась. Потом она просмотрела досье Шэрон и сказала, что иногда такие агенты им бывают необходимы. С ней спорить не стали, а агент тринадцать со временем доказала — если ее пошлют на задание, песец может настать всем неприятелям. — Я договор подписал, а эту квартиру выбирал неделю, — добавил Брок. — Я тут уже два месяца живу, чтобы Кэп не заподозрил, что я — агент ЩИТа, — вздохнула Картер. — Мы про тебя не скажем, — предложил Брок. Ему не поверили. Хилл была лаской — гибкой, быстрой, опасной. Она выслушала версию Картер, выслушала Рамлоу, вздохнула, сказала: — Подписываете документ о неразглашении личности агента Картер всем СТРАЙКом, и можете жить. В конце концов, всем будет лучше, если рядом с Капитаном Америка будет как можно больше людей, которые помогут ему приспособиться к новому времени. Брок согласился. *-*-* На первую миссию Зимнего Солдата сержант Майерс помогал Брук этого самого Солдата собирать. — У меня такой подмоги не было, — ухмылялся медведь. — Повезло тебе, хвостатая… или ты ушастая? — Я ушастая, — усмехнулась Брук. — Вот и усмехайся, — одобрительно кивнул Майерс, — скалься, смейся. Будь насмешливой и жестокой. Таких тут любят. И посмотрел пронзительно. Обязанности хэндлера в основном были в том, чтобы приглядеть за Агентом. Он должен быть чист, сыт, информирован о миссии, работоспособен, но не человечен. Если Зимний Солдат проявлял что-то человеческое, что-то сверх положенного мизера, его обнуляли. — Про него мой командир говорил «винтовка с глазами», — усмехался Майерс, вручая Брук шампунь. — У него волосы в стыках руки застревают. Стричь под «ноль» техники запрещают. Агент стоял голышом под душем и с каким-то детским интересом поглядывал на Брук. Майерс сложил руки на груди и ждал, что будет дальше. А Брук с интересом оглядела Зимнего с ног до головы, разглядывая шрамы, хмыкнула, уточнив: — И что? Это шрамированное великолепие всё мне? — Тебе, — согласился медведь. — Он полностью в твоем распоряжении и полностью зависит от тебя. Если с техниками Зимний может и поогрызаться, то перед тобой он полностью беззащитен. Он — ребенок, о котором ты должна позаботиться. Стрелок смотрел чисто и открыто. И да, Брук нравились мужчины… но не дети. А Зимний Солдат при всей своей смертоносности в этот момент, в эту секунду был ребенком, которому нужна была ее забота. Брук вздохнула и кивнула стрелку: — Давай волосы намочим и вымоем. Стрелок кивнул и улыбнулся. Брук снова вздохнула. Кажется, это будет трудно. *-*-* Брук устроилась у Брока на груди. Ноги их были переплетены, хвосты — тоже. Брок почесал сестру за ухом, потом вздохнул: — Волосы стали длиннее. Подстричь? — М-м-м, — вздохнула Брук, потерлась щекой о грудь и сказала: — Потом. Не сейчас. Сейчас хочется спать. Только спать. Брок кивнул, запустил пальцы в волосы сестры, массируя голову. Брук муркнула довольно. Они закончили с переездом часа два назад. Долгий выдался день. Тяжелый. Хорошо, что человечество придумало доставку еды. — Как думаешь, выгорит у нас? — спросил Брок. — С Кэпом… с Ба… кхм… со стрелком?.. — Старк обещал подумать, — вздохнула Брук. — Да и Майерс ему мозг регулярно полощет. — Майерс может, — согласился Брок. Майерс и ему мозг регулярно полоскал, хотя официально был мертв два года уже — были заключение патологоанатома о смерти, могила и флаг, отданный двоюродной сестре — милой мышке, с которой сам Майерс виделся раз или два в своей жизни. Брук вздохнула. Брок ей вторил. Обоим было откровенно лениво. Завтра воскресенье. Выходной. Проснулся Брок от звонка в дверь. Вздрогнул, поначалу не понимая, что его разбудило, прислушался к лучше-бы-не-знакомому мощному сердцебиению и пошел открывать, потому что этот не уйдет, этот будет терпеливо стоять и ждать, а потом еще раз позвонит — брать измором Роджерс умел и использовал эту тактику, когда мог. В то, что других приемов в его арсенале нет, Брок не верил. Значит, Кэп до поры таился. Но так же это значило, что открывать придется. Вот Брок и пошел открывать — как есть, в пижамных штанах и с попыткой вывихнуть челюсть в зевке. А вот Роджерс почему-то с пирогом в руках стоял к нему спиной, готовясь звонить в другую дверь. — Эй, — позвал Рамлоу. — Кэп. Ты не к нам, что ли? — К вам? — обернулся Роджерс и завис. Взглядом медленно так от лица Брока вниз прошелся, к ногам, дошел до ступней, на что Рамлоу пошевелил пальцами, и вернул взгляд выше, на уши. И застыл так. Брок хотел было спросить, чего это он, но сзади прижалась Брук, своим хвостом прошлась по ногам брата, устроила руки у него на животе, а подбородок на плече и чуть сонно спросила: — Это нам?.. Роджерс вспыхнул. Весь. Разом. От природы он был светлокожий, светловолосый и голубоглазый, и краснел быстро и полностью. Броку даже интересно стало, о чем Кэп думает, чтобы так смущаться. — Стив, — потерлась щекой о плечо брата Брук, — пирог — нам? — Соседям, — отмер Роджерс. — Любым. Я не думал, что вы… — Он споткнулся. — Вы живете тут. Вместе?.. — Мы сломали Кэпа!.. — радостно, но всё еще сонно фыркнула Брук. — Стив, пойдем в квартиру. Съедим пирог. Брок сделает кофе. И зевнула заразительно. Брок тоже зевнул. Кэп не зевнул. Кэп смутился. Еще сильнее. Броку даже понравилось. *-*-* Когда Брок услышал «живое оружие», он был готов принять, что обращаются со стрелком как с роботом, с чем-то, что требует ухода и правильной эксплуатации. Он не был готов к тому, что в первую его минуту в одной комнате с Агентом тот сгребет его в медвежьи объятья и никто на это внимания не обратит. Даже Пирс, дающий наставления Брук. Брок посмотрел на Агента, тот посмотрел на него довольно. В кои-то веки маски на лице у него не было, и выглядел стрелок… знакомо. Очень знакомо. Просто до дрожи. — Агент Рамлоу, — позвал Брок. Сестра обернулась, глянула пристально и расслабилась, напомнив: — Зайчик, нужно Брока отпустить. Помнишь почему? — Потому что он — командир группы огневой поддержки, а сейчас — инструктаж к миссии? — сказал стрелок спокойно и отпустил. Брок осторожно добрался до сестры. Пирс переключился на Агента. Какой-то бледный, чуть сероватый Майерс устало сел на ближайший стул. — Зайчик, — повторил Брок. — Котиком я его называть не буду, — сообщила сестра, следя за тем, как Пирс общается со стрелком. — И да? Чего ты ждал? Всё уже улажено до нас. До нас еще Майерсом доказано, что Агент, умственно пребывающий в состоянии двухлетнего ребенка, намного полезней руководству, чем Агент, который старательно изображает из себя живое оружие. Заметь — только изображает. Потому что мозги в этой черепушке есть, хотя их и поджаривают регулярно, чтобы сохранить тот самый уровень двухлетки, который еще не понимает, что такое хорошо, а что плохо. И лицо у нее при этом на миг сделалось пустым, словно не смогла она выдать нужную эмоцию, потерялась между тем, чтобы примерить маску беззаботности и показать свое истинное лицо. Брок только кивнул, отметив, что нужно спросить позже. А пока — детали операции. Его СТРАЙКу впервые выпало работать с Агентом. До этого Брук сама с ним на миссии моталась по методу няньки — доставить на место, дождаться выполнения, вернуть на Базу. Брок еще раз оглядел Агента и сморгнул наваждение. Наваждение ли? Позже, наедине он спросит: — Ты же в курсе, что это Баки Барнс? — Что? — глянет на брата Брук. — Или его клон, — пожмет плечами Брок. — Это… вносит коррективы, — осторожно ответит Брук. Но это будет позже. А сейчас Брок крайне внимательно слушал о предстоящей миссии. *-*-* Брук устроилась на диване головой на коленях Брока и продолжала дремать, братец прихлебывал кофе. В кресле напротив сидел всё ещё немного смущенный и напряженный Кэп. Между ними стоял журнальный столик с всё еще целым пирогом. — Итак, — сказал Роджерс. — Вы живете на одной площадке со мной. — Да, — согласился Брок. — И вы живете вместе, — продолжил Стив. — Мы и спим вместе, — усмехнулся Брок. Кэп снова вспыхнул смущением. — Стив, — потянулась Брук и села: — С тех пор, как была взорвана «Валькирия», люди научились жить с особенностями, которые они унаследовали от своих животных сущностей. Ящеры не могут работать в холодных условиях. Гиены живут по трое-четверо, с женщиной во главе семьи. Птичьи спят только на животе или боку. Наше общество более терпимо к чужим особенностям, какими бы они ни были. Если бы мы активно собачились из-за расы, пола, религии, ориентации и чужих хвостов, скоро бы все вымерли. — Хотя были и есть расовые и животные экстремисты, — хмыкнул Брок, — но сейчас они осуждаются и порицаются, потому что в прошлом умудрились извести множество детей первого поколения. — Но… — начал Кэп, нахмурился, явно понимая, что лезет не в свое дело, напрягся, а потом сказал: — Простите, мисс Рамлоу. Очевидно, я не так понял ваши… слова. Я посчитал, что вы… — Он мотнул головой. — Не важно. Простите. — Ты с ним флиртовала? — уточнил Брок. — Я с ним и сейчас флиртую, — усмехнулась Брук. — Удивлена, что он хоть что-то заметил. — Но вы же с мистером Рамлоу, — нахмурился Стив, — вместе? Брук вздохнула, брат погладил ее по плечу, но вмешиваться не стал. Роджерс смотрел внимательно и явно ждал ответа на свой вопрос. Благо, у Брук был уже подобный разговор. — Мы с Броком, — аккуратно начала она, — близнецы. Мы — кровь от крови друг друга, мы разные, но мы одно, мы чувствуем друг друга и понимаем с полуслова. Нет, возможно, будь мы не кошками, всё бы сложилось иначе, но мы — кошки, нам необходимо быть рядом, быть вместе, быть целым. Роджерс смотрел куда-то, словно вне времени и пространства, но внутри его словно отпустило, разжалась пружина. Он кивнул, фокусируя взгляд на Брук, и сказал спокойно: — Я понимаю вашу привязанность. Я… сам был в подобных отношениях. И разлучаться с человеком, которым я дорожил, было… крайне болезненно. — Он вздохнул, и в голосе его чувствовалась горечь потери. — Теперь меня удивляет то, что вы выбрали подобную работу, где есть риск потерять… друг друга. И глянул он так, словно снова был там, в том моменте, когда потерял кого-то своего, родного. Рамлоу переглянулись, поднялись с дивана синхронно, устроились на обоих подлокотниках кресла, где сидел напрягшийся Кэп. — Погладь, — сказала Брук, утыкаясь лбом в плечо Кэпа. — Это помогает, — хмыкнул Брок, но сам пока Роджерса не касался. Стив замер на миг, потом поднял осторожно руку и запустил в волосы Брук между ушей, вздохнул и охнул, когда кошка стекла с подлокотника ему на колени, устроилась на груди, потерлась щекой о плечо. — Это странно, — сказал Стив. — Но приятно? — уточнил Брок, осторожно положив ладонь на плечо Роджерса, погладил, сжал пальцами как кот, уминающий подушку, и Кэп слова против не сказал, только выдохнул растерянно. — Нравится? — Странно, — повторил Стив. — Вы — люди. — Сейчас мы — кошки, — муркнула Брук, ластясь под руку Роджерса. — Мы ничего не просим, но отдаем всё. И уходим, когда хотим. Если тебя это устраивает. Стив выдохнул странно, сипло, обнял Брук и сказал тихо: — Места мало. — Тогда неси в спальню, — подсказала Брук и тут же добавила: — Ничего… такого. Просто полежим вместе. — Сказал Волк Красной Шапочке, — хмыкнул Брок и, поймав взгляд Кэпа, добавил: — Просто полежим. Самое смешное, что они просто лежали. Поначалу напряженный и смущенный Рождерс и два Рамлоу по бокам. Брук физически чувствовала, как расслабляется Стив, как исчезает напряженность из его тела, как позволяет он себе быть рядом с ними. — Хвостатый, — позвала Брук тихо. Кэп не спал, но тревожить его не хотелось, хотелось, чтобы он продолжал медитативно поглаживать ее по спине. — Ты думаешь о том, о чем думаю я? — Да, ушастая, — вздохнул Брок. — Может, без лапы, но вернем. О том, что если бы Барнс родился после сорок пятого, то стал бы котом, они привычно и дружно промолчали. *-*-* Барнс, в кой-то веки согласившийся на гражданскую одежду ради маскировки, ухмылялся очень нехорошо. Нож в его руке и пистолет на поясе тоже не внушали спокойствия. Старк прищурился, разглядывая Барнса, и уточнил у Рамлоу: — И где тот умирающий от отравления радиацией медведь, которым вы меня сюда заманили? — За спиной Солдата, — ухмыльнулся Брок. — Ушастая? Брук посмотрела на брата нехорошо и сообщила: — Уговариваю. Он не верит, что «Старк» не равняется «ГИДРА». А своих друзей Зимний привык защищать. — Вот тебе и бесправное оружие, — ухмыльнулся Майерс. — Как техники вообще пропустили, что он часть памяти восстановил? — А мы что? — ухмыльнулся Брок. — Зря к нему приставлены? И как тут сообразишь, что он мозгами уже не двухлетка, если он меня продолжает тискать, а Брук его то «зайчиком», то «котиком» зовет? — Котик, — вторила его словам сестра, — пропусти Старка к Майерсу, Старк ему ничего плохого не сделает. — Как не сделал мне? — посмотрел на нее мрачно Барнс. — Это сделал Старк. — Который из?.. — хмыкнул Тони. — И что именно он сделал? Хвост отпилил? Уши? Барнс посмотрел на него хмуро, а потом сказал: — Он сделал мне металлическую руку. — О, — сказал Тони. — Значит, не я. Видишь ли, обычно я не работаю с живыми организмами. Так что твою руку делал не я. Я сделал только крылья. И расправил свои живые, но прореженные металлом крылья. Барнс уставился на них немо и с каким-то странным удивлением. — Видишь? — усмехнулся Старк. — Я тоже немного киборг. А теперь, может, кто-то объяснит мне, что тут творится? — Ну, — хмыкнула Брук, — теперь Солдат захочет потрогать твои крылья. Он родился во времена до первого появления звериных признаков, так что ему всегда интересно новое, а познавать это новое он предпочитает тактильно. — А вообще, — подхватил Брок, — мы тут вспомнили, что ты, вроде как, от отравления радиацией умирал. По датчикам слежения мы с Солдатом в совершенно другой части города, и у нас есть десять минут. — Тогда зачем вы притащили его сюда? — уточнил Старк. — И сколько ему лет? — Притащили, потому что не только Майерсу нужна помощь, — вздохнул Брок. — А лет ему много, он — суперсолдат родом из сороковых. — Капитан Америка, вроде, был блондином, — прищурился Тони, — а этот больше смахивает на… — Он замолчал, хмурясь, а потом уточнил: — Так когда Говард сделал тебе руку, говоришь? — После официальной смерти Баки Барнса, — кивнула Брук. — Когда Барнс был в руках ГИДРы. — ГИДРА существует до сих пор, — кивнул Старк. — Сюрприз! — оскалился Брок. — Я всё расскажу, — предложил Майерс. — А вы оцените мой случай, мистер Старк. — По рукам, — кивнул Тони. — Сейчас или…? — У нас очень мало доказательств, — вздохнула Брук. — А ГИДРА сидит очень высоко, — кивнул Брок. — Разберемся, — решил Старк. И они ему поверили. *-*-* Работать с Роджерсом было… спокойно. Он не кичился, не командовал, не рвался вперед и очень старался следовать приказам. Не всегда у него получалось, парнем он был импульсивным, но Роджерс старался. И Брок это признавал. Вот только странно вечером было встречать этого же самого Роджерса у себя дома. Агент 13 яростно поглядывала на обоих Рамлоу, но Кэп крайне старательно — откровенно подчеркнуто — этого не замечал, продолжая вечерами появляться на пороге квартиры кошачьего дуэта с подношениями. — Рыба? — в первый вечер спросил Брок, открыв дверь и обнаружив на пороге Роджерса с сумкой, полной разнообразных судочков с рыбой. — Кэп, ты серьезно? — Ну, — протянул тот. — Кошки, рыба, логично? А у самого взгляд этакий, чуть ехидный. Брок прищурился, прикидывая, не закрыть ли дверь прямо перед носом у достояния нации, но под руку поднырнула Брук, мурлыкнула: — Ну чего ты к мальчику пристал? Мальчик принес нам рыбки. «Мальчику» было девяносто три года, вырос он в бедняцком квартале Бруклина, отслужил в армии во время войны и почти спокойно относился к возможности того, что Брук с Броком в одной кровати не только спят. А еще он улыбался невинно, это да. И вот так невинно и незаметно пророс в личном пространстве Рамлоу. Он просто приходил вечером с чем-то вкусным и оставался столько, сколько мог. Брук сворачивалась у него под боком, и Кэп чесал ее за ухом, одновременно читая какую-нибудь книгу. Поначалу они были бумажными, потом Роджерс перешел на цифровые версии, и в руках его был уже планшет. Странным было то, что ни одного из Рамлоу до сих пор не попросили проверить Кэпа на возможность проникнуться ГИДРой. Может, ждали, может, обрабатывали другими агентами, но пока было так — вечер, Кэп с планшетом на их диване и Брук у него под боком. Брок присоединился к ним не сразу, но однажды он обнаружил себя с другого бока Кэпа. Тот, кажется, был не против, а очень даже за. Брук дремала, положив голову на колени Роджерса, а он сам устроил планшет так, чтобы гладить ее между ушей и не придавить локтем никого из Рамлоу. Кэп был спокоен. — Ты из сороковых, — заметил Брок, разглядывая Роджерса. — Да, — кивнул тот. — С этим есть какие-то проблемы? — Да я думал, что проблемы будут у тебя с принятием… нас, — пожал плечами Брок. Роджерс вздохнул долго и как-то устало, отложил планшет, погладил по плечу Брук, посмотрел на Брока и сказал спокойно: — Я очнулся в новом мире. В совершенно новом мире. Он живет по своим правилам. Он живет в своем темпе. И у этого мира есть свои особенности. Мне сложно… принять кое-что. Например, я немного не понимаю, как вы планируете строить семью, но мне по нраву то, что вы не считаете свои отношения чем-то недостойным существования. Вы не ломаете свою суть. И это правильно. Но… в мое время были семейные ценности… мать, отец, дети. Сейчас они перешли в разряд чего-то необязательного. И вы… пара. И это смущает меня в рамках тех самых семейных ценностей. — От Брока рожать не буду, — сообщила Брук, не открывая глаз. — Но однажды котенка я заведу. Возможно. Роджерс посмотрел на нее с нежностью, и Броку стало как-то сладко-горько от этого взгляда. Капитан Америка, кажется, полюбил его сестру. Ее невозможно было не любить. Наверное, пора бы отпустить уже Брук, отдалиться от нее. Вот уничтожат они ГИДРу, и тогда можно будет отпустить их обоих. Хотя больно. Больно. Но ничего. У него будет Барнс… то, что от него осталось. — Брок, — мягко позвал Роджерс, — мне интересно, почему вы никогда не зовете меня Стивом? — А надо? — хмыкнул Брок. — Меня, — осторожно начал Кэп, — с самого начала предупредили, что Рамлоу можно забрать только комплектом. И замолчал. Брук открыла глаза, глядя на него. Роджерс пожал плечами, улыбаясь. Брок вздохнул: — Ну что же, посмотрим, что с этим можно сделать… Стив. И снова вздохнул. Потому что была еще ГИДРА, СТРАЙК, Барнс и Старк, собравший за год столько компромата на многоглавую, что становилось страшно. Но они разберутся со всем. Обязательно разберутся. *-*-* Тони Старк был гением. И возможности для встреч с Рамлоу и Барнсом выбирал виртуозно. Он был в курсе каждой операции Зимнего Солдата и корректировал возможность устранения той или иной жертвы с виртуозностью человека, который видит не просто на несколько шагов вперед, а который уже выиграл эту партию и решил посмотреть, можно ли было выигрыш ускорить. — Птичка, — усмехался Барнс при виде Старка в очередной раз. В первый раз Тони удивленно поднял бровь. Потом смирился. Кажется, его это даже забавляло. Одновременно это облегчало коммуникацию между Тони и Барнсом, потому что последний никогда не путал Говарда Старка и птичку-Старка. У птички-Старка были железные крылья, и Солдат его за это уважал. — Однажды кто-то поймет, что Зимний уже Барнс, — говорил Тони, но пока им везло. А потом у Барнса случилось… обострение. На очередной из миссий вместо того, чтобы уничтожить цель, он защитил Брока, не Брук, своего хэндлера, которую, кстати, немного потрепало, а совершенно не имеющего к нему отношения кошака. И это видел не только СТРАЙК. К сожалению. Цель устранили. Брок был спасен. Группа отбывала с задания в джете. У Барнса кровила рука. — Иди к нему, — сказала Брук, пока Тронсон — их медик-заяц — обрабатывал ей рану на ноге. С ней Барнс разговаривать отказался. Ему перед ней было стыдно. Уж настроение Барнса за последний год работы с ним Брок различать научился прекрасно. — Иди к нему! — повторила Брук повелительно. — А то пинком отправлю. Брок ей поверил, но к Барнсу пошел не поэтому. Зимний бросил на него, севшего с правой стороны, сумрачный взгляд, живая рука его дернулась привычно приласкать уши, пройтись ладонью по хвосту, обнять… большего он не позволял ни себе, ни Броку, словно поняв, что пока это самое большее и желанное не ко времени. — Эй, стрелок, — позвал Брок. — Что не так? — Я всё испортил, — вздохнул Барнс. — Теперь меня обнулят. И я забуду. Тебя. Вас. Себя. — Ты уже забывал нас один раз, — напомнил Брок. — А потом взял и нашел. Меня и Брук. — Брок, — оборвал Барнс. — Теперь будет не так. Теперь я уже знаю вас. Он посмотрел болезненно и горько, и Брок просто… он не знал, что еще сделать. — Пойдем, — сказал Брок. И Барнс пошел за ним в туалетную кабинку. В джете — только СТРАЙК. Они ничего не скажут. А Брок может… всё. И Барнс — тоже. Вот только доходит до него не сразу. Он сначала не понимает, сначала бестолково стоит и смотрит на Брока, а тот, черт, давно не был инициатором. У них с Брук всегда было достаточно любовников и любовниц, которые охотно ласкали котиков, и сейчас было немного неясно, с чего начинать. Хотелось коснуться, прижаться, поцеловать, но как на это Барнс отреагирует? — Стрелок, — сказал Брок. — Можно… всё. Всё, что ты захочешь. У нас где-то полчаса до прибытия на базу. Барнс глянул пустым взглядом, потом в глазах вспыхнуло осознание — словно искры в глубине зрачка. А потом было всё просто — прикосновения жадные, горячие, не переставая смотреть в глаза друг другу. Брок, чувствуя свое и чужое возбуждение, от которого шерсть на загривке вставала дыбом, выдыхал, кусал губы, но взгляд так и не опустил, чувствуя, как открыто, не стесняясь ни своего желания, ни своего интереса исследует его тело Барнс, без стеснения забираясь ладонями под одежду, обжигая теплом одной руки и холодя металлом второй. И сам Рамлоу трогал, где мог, ощупывал, оглаживал, не пытаясь, правда, вытряхнуть Зимнего из униформы, потому что в эту самую униформу его упаковывали вчетвером. А Барнс, проследив полоску шерсти по хребту до основания хвоста, сказал вдруг: — Я не умею. Хочу, но не умею. Научи меня. — Чему? — выдохнул Брок. Барнс глянул как-то отчаянно, пытаясь без слов выразить то, чему слов не было, что было сильнее и больше слов, и Брок понял, понял, но времени было мало, так мало!.. — Всему-то вас учить надо, мальчики, — хмыкнула рядом Брук. — Брок, ты знаешь, что ему нужно. Уборная была маленькая, но она умудрилась как-то втиснуться, кошка гибкая, стояла сейчас, прислонившись спиной к двери, смотрела на них блестящими глазами и дышала тяжело. — Я не знаю, — честно сказал Брок. — Дай его мне, — попросила Брук у Барнса, и обняла лицо оказавшегося прямо перед ней брата. — Ему нужно это. И поцеловала — едва-едва, словно пробуя на вкус, словно давая безмолвную клятву в который уже раз — быть рядом, навсегда, — и внутри всё привычно перевернулось от нежности и любви. И Брок обернулся к Барнсу с этим же посылом, с этой же нежной честностью и клятвой. Барнс всхлипнул в поцелуе, попытался углубить его, сделать более жарким, ярким, откровенным, куснул торопливо за нижнюю губу, и Брук прижалась к спине брата, шепнув хрипло: — Нежнее. Он твой. Он никуда не денется. Он будет ждать тебя. Он мой. Он наш. Не торопись. У нас есть время. У нас оно есть. И Барнс поверил. У них было… всего полчаса. А на Базе Барнс сам пошел в комнату обнуления. Брок не стал лезть, ушел. А Брук — со своей больной ногой — стояла и смотрела, как обнуляют Зимнего Солдата, в который раз стирая Барнса. А Брок не смог. Вот так как-то. А потом Солдат был отправлен на хранение, и Брок чувствовал, что ему сердце вынули. Брук обнимала его, обещая, что всё будет хорошо и что всё случится так, как будет должно, по их воле случится. А через три недели с ними обоими случился Роджерс. *-*-* Стив, не отрывая взгляд от планшета, перебрался с дивана за стол. Рамлоу переглянулись. Брук была довольна. Брок только усмехнулся — ведь приручила, кошка, к своим рукам прибрала, и радуется. Плевать на все проблемы, ЩИТ, ГИДРу, на всё плевать. Главным для нее сейчас явно было то, что: — Роджерс, а ты ведь впервые остаешься с нами на ужин. — А? — оторвался от планшета Стив, нахмурился, прокручивая в голове фразу, кивнул: — Если позволите, я останусь и дольше. А что у нас на ужин? — Рыба, — сообщила Брук. Кэп удивленно поднял брови. Брок фыркнул. «Нас» грело душу и обещало счастливый финал. В кой-то веки.