Коноха. 20 ноября, 15 лет после рождения Наруто.
Ellie Goulding — Beating Heart
+++
Темари смотрит на Шикамару и кусает внутреннюю сторону щеки, хмурится и, не задумываясь, начинает его донимать какими-то придирками и упреками, от которых он отмахивается. Он стал выше нее и пошире в плечах, но все равно она не может не думать, что он еще не дорос. Она старше него на три года, уже джонин, у нее уйма ответственности, а от влюбленности избавиться у нее никак не выходит. В Суне уже потешаются над тем, что здесь, в Конохе, у нее есть парень, только вот сам этот парень ни сном, ни духом об этом. Разница в три года кажется чудовищно огромной. Темари чувствует себя порой дурой, настолько сильно ей иногда хочется растрясти Шикамару и получить у него хоть какой-то ответ. Еще рано, повторяет она себе, понимая, что мысли его вообще не о том. Все же, в Конохе дети растут совсем иначе, детство их длится куда дольше, наверное, в этом тоже проблема. Ему на все нужно больше времени, он мальчишка еще, хоть и не пустоголовый. О будущем Шикамару мало думает, все ворчит, что хочет спокойную и тихую жизнь, послушную жену и пару ребятишек. Тихой и спокойной жизни у Темари никогда не будет, послушной жены тоже из нее никак не выйдет. Разве что пару детей она сможет родить, но это единственное, что объединяет ее с мечтами Шикамару. Может быть, именно поэтому он в ее сторону даже не смотрит? Обычно же парни его возраста засматриваются на девушек постарше, так должна же быть причина, по которой он этого не делает. Ей ужасно хочется с кем-то об этом поговорить кроме Накику, которая ей ничем помочь толком-то и не может, но кому довериться Темари не знает. Есть только Акеми, но спрашивать что-то у нее она не хочет. Канкуро носится — в свойственной ему грубоватой манере — с рыжеволосой девчонкой уже который год, и это никакая не дружба. Вначале, может, это было приятельством, но в какой-то момент все изменилось. Акеми пробралась ее младшему брату под кожу, стала чем-то постоянным в его жизни, чем-то ему нужным. Темари так и подмывает спросить, как так вышло, но она держит при себе все вопросы. Во-первых, ей хочется знать как можно меньше подробностей о личной жизни Канкуро. Во-вторых, что ей расскажет Акеми? Они с ней слишком разные, да и ее брат совсем не похож на Шикамару. Скверно, думает Темари, садясь за стол напротив парня. Он поднимает на нее темные глаза, но ничего не говорит. — Я не смогу вырваться из Суны в следующем месяце, — говорит Темари, стараясь звучать максимально нейтрально. Она врет и не краснеет: сможет, если захочет, тем более, что поездка эта будет связана с предстоящим экзаменом. Другое дело, что ей надоело играть в эту странную игру, которую она сама же себе и придумала, на территории Шикамару. Что, если ей получится его как-то растрясти, если он лишится привычных условий? — Можешь сам к нам заглянуть. Три дня пути, не развалишься. Темари едва не начинает описывать Суну: там красиво, особенно ближе к ночи, когда солнца окрашивает пески в дымчато-красный цвет и спадает жара; резиденция Каге куда более величественная, чем здесь; там тоже найдется, куда сходить и чем себя занять. На самом деле у нее есть целый список того, что она могла бы ему показать. Шикамару ведь, справедливости ради, знакомил ее с Конохой, Темари давно уже думает вернуть этот должок, но все никак не представляется случай. Она любит Суну, любит Страну Ветра, и ей кажется, что и Шикамару может найти там что-то для себя приятное. В Конохе же нашлось то, что вызывает у нее самой улыбку. Шикамару смотрит на нее, задумчиво трет двумя пальцами пергаментный лист свитка, который просматривал, и Темари становится не по себе. — У нас миссия. — Он вроде бы говорит это спокойно, но в голосе слышится какое-то сожаление. Или ей кажется, потому что она хочет его слышать? — Я не думаю, что получится. Скорее всего отправят Генму-сан. — Лишь бы не этого вашего Райдо, — фыркает Темари, запрещая себе расстраиваться и стараясь перевести все в шутку. — Скоро у нас не останется девушек, с которыми он бы не развлекся. Разве что подрастет кто. — Все настолько плохо? Акеми с Накику мне рассказывали, но… — Шикамару дергает плечом, с каким-то любопытством глядя на Темари. Она закатывает глаза и подпирает голову рукой, пытаясь пересчитать сколько раз сама видела Райдо с кем-то. Сбивается она очень быстро — девушек у него слишком уж много. Того и гляди, скоро по Суне похожая на него детвора начнет бегать, вот уж весело будет лет через пятнадцать! Это же разбираться еще придется, кто кому родня, а кто нет. — Ну, жалоб нет, — неохотно признает Темари. Жалоб действительно нет, чудо какое-то. — Но он правда к каждой клинья подбивает. — И к тебе? — Шикамару чуть щурит глаза и сворачивает свиток, убирая его. Он кивает на выход и встает на ноги. — Что ты, я же страшная сестра Казекаге. Кто в здравом уме ко мне полезет? — Она смеется, хотя ей не весело. Может, в этом тоже проблема? Что, если Шикамару не по себе от ее брата? Нет, даже не так, от ее братьев? Канкуро ведь тоже тот еще фрукт, поразительно, что Акеми нашла способ с ним ужиться. — Ты пугающая, а не страшная, — поправляет ее Шикамару, пропуская вперед. — Я подумаю о Суне. Может быть, у меня получится. Темари сбивается с шага и отворачивается, чтобы спрятать улыбку.