***
— Какаши-сенсей, вы можете рассказать, как все выглядело, когда вы нашли меня? — спросила Сакура, сев на кровати и сложив руки на коленях. Она посмотрела на Хатаке, сверху вниз. Учитель ответил ей многозначительным взглядом. — И да, я точно уверена, что хочу знать об этом. Какаши тяжело вздохнул и приподнялся, также садясь. — Я возвращался из миссии, когда почувствовал всплеск чакры, — Хатаке говорил медленно, смотря куда-то в сторону, вспоминая произошедшее. — Я сразу же направился туда, думал, что кто-то прорвался через барьер… А потом почувствовал твою чакру. Когда я пришел — не было никого, кроме тебя… В снегу. Это… Кто-то пронзил твое сердце, — Какаши повернулся к ней, смотря искоса. — Техникой похожей на Райкири. — Значит, вариант и в самом деле только один, — Сакура даже не изменилась в лице. Все было именно так, как она думала. — Не так и мало тех, кто владеют техниками стихии молнии, — попытался оправдать его Хатаке. — Да, и вы уж точно не узнали бы, что это что-то другое, а не ваша Райкири, правда? — косо улыбнулась девушка. Какаши молчал, он прекрасно слышал сарказм в её тоне. — Иногда, когда кто-то хочет, чтобы все выглядело определенным путем, то может быть трудно отличить истинную картину вещей от обмана. Возможно, кто-то хотел заставить нас так думать, — озвучил свои мысли Хатаке. — И кому же это нужно? Кому настолько нечем заняться, что он подстраивает смерть Харуно Сакуры, именитой куноичи мира шиноби, — в словах девушки так и сочился яд по отношению к себе. — Сакура, стоит смотреть на вещи шире. В большинстве случаев истинный злодей, если он умен, прячется в тени, действуя руками других. И на сугубо мое мнение, Саске не создает впечатление человека, которым возможно управлять без рисков и определенных последствий. — Нет, учитель, тут дело в другом. Не в том, мог ли Саске сделать это сам или под чьим-то влиянием, а в том, что никому нет дела до моего существования. Я могла бы понять, если подобное хотели бы провернуть против Наруто, Цунаде-самы, или же вас, да даже Хинаты, но я? Бровь Какаши взметнулась вверх. — Ты в самом деле так думаешь? — с удивлением спросил он. — Конечно, что я так думаю. Какую пользу я принесла в этой войне? В сравнении с Наруто, или Саске, с вами. — Сила познается не в сравнении с другими, — Какаши устроился напротив. — Да, в сравнении из собою прежним. Так что там с моим телом? — резко перевела она тему. — С ним всё в порядке, — снисходительно заметил Хатаке и едва заметно улыбнулся. Сакура невольно покрылась румянцем, то ли от злости, то ли от смущения. — А вы все об одном, — скривилась девушка. — Всего лишь отвечал на вопрос. Какаши положил голову на свои колени, смотря на Харуно. Её зеленые глаза, оттененные темным веночком пушистых ресниц, переливались разными отблисками в тусклом свете из окна, а само лицо буквально светилось здоровьем. Нежного цвета волосы прекрасно сочетались из персиком кожи, делая её еще более обворожительной. Ему редко выпадала возможность рассмотреть Сакуру так близко, точнее с такого угла. Не как просто девчушку, что моталась у него под ногами, а как объект интереса? — Я же не об этом спрашивала, вы специально, правда же? Хотите смутить меня, сенсей? — сделала странное выражение лица Харуно, будто не верила в правдивость своего предположения. — Возможно, — как всегда расплывчато отозвался он. — А с твоим телом… Я просто принес его в больницу. Какаши произнес это спокойно, своим уравновешенным будничным тоном, но только ему одному было известно, что же на самом деле он пережил в тот момент. Как мгновенно всепоглощающе отчаяние захлестнуло его с головой, а весь контроль рассеялся, точно плотный дым от простого дуновения ветра. Чувство потери и сожаления были столь острыми, что он просто не мог говорить, только смотрел и смотрел на её землисто-бледное лицо. Как сидел в испачканной кровью одежде под дверью морга и не мог сдвинуться с места. Чего он там ждал? Уж точно не того, что она может воскреснуть. Картины смерти Рин вынырнули в один момент, а потом перевоплотились, и вот на его руках лежит уже другая мертвая девушка, будто людям категорически запрещено сближаться с ним. И дело было даже не в проклятиях, что оказались наложены на нём. Если бы поспешил, мог ли он успеть? Спасти её? Хотя бы немногим быстрее, немногим раньше вернуться из миссии, но нет, он отвлекался на пути, делал остановки, вместо того, чтобы действовать прямо и лаконично. Времена в Академии явно не пошли ему на пользу, он стал слишком расслабленным и нож в спину не заставил себя ждать, хотя как в спину, кажется, это все же было ранено, не её, а его сердце, когда он увидел… Чужая ладонь коснулась его щеки, и Хатаке пришел в себя, сфокусировав взгляд на девушке перед собой. — О чем вы задумались? — участливо посмотрела Харуно ему в глаза. Хатаке невольно увел взгляд и потер глаза большим и указательным пальцами, что-то в его сердце вздрогнуло, шевельнулось. Что-то живое в его ледяной пустыне. Он поднялся с места и ушел прочь, оставив Сакуру одну в кровати. Девушка посмотрела на свою пустую ладонь и поняла, что, наверное, перегнула с этим жестким напором. Она наступает и наступает, не обращая внимания на то, чего же желает сам сенсей. Как бы хотела она не быть столь эгоистичной. Ей это не нравится. Он хороший человек, а она поступает с ним совсем не по-хорошему, пользуется в своих целях, манипулирует, а он и позволяет ей. Больно, он не заслуживает такого отношения, он заслуживает лучшего, более бережного отношения. Для Сакуры, когда она смотрела в эти серые спокойные глаза, казалось, будто его разум помещен в хрустальную чашу, что насквозь треснутая, но продолжает держаться вместе, несмотря ни на что. И кажется, точно следующий неверный шаг будет последним, а, возможно, это чувство равновесия продлится еще множество раз… Она не могла быть уверенной в том, что не сделает ему больно. Сакура могла только использовать. Харуно провела по своему лицу ладонью и быстро собралась, уйдя, когда мужчина был в душе. Им нужно было унять чувства внутри, чтобы снова делать вид, что всё в порядке.***
И теперь она стояла среди квартала Учих, смотря на дерево, что находилось в конце длинной улицы, которая вела к выходу из деревни. Она не знала, где конкретно был дом Саске, ведь никогда не была там, но и искать тот не было ни малейшего желания, пусть раньше это и было её маленькой мечтой. Прийти к нему, быть желанной гостьей, хотя бы другом, который может приблизиться к Учихе, с которым он будет говорить, а не просто перекидываться несколькими сухими фразами по существу. Но сколько бы лет на это не было потрачено, Саске оставался при своем мнении. Каркнул ворон, и Сакура повернула голову на звук. Средних размеров птица сидела на электрическом столбе. Ворон наклонил свою черную голову с большим клювом, будто оценивая её, а после взлетел и пересел на другой столб. Харуно смотрела на него, пока птица снова не подала голос. Сакура двинулась вперёд, а ворон ожидающе замер на месте. Куноичи ещё раз внимательно осмотрела его, вот только ей был недоступен ни шаринган, ни бьякуган, чтобы оценить не техника ли это. Когда Сакура сравнялась с новым столбом, птица взмыла в воздух, снова продвигаясь вперёд. Так повторилось несколько раз, пока ворон не свернул с главной дороги. Харуно бросила взгляд на дерево сакуры впереди, а после все же пошла следом. Уж больно подозрительным он был. В этот раз птица летела, а девушка шла за ним. Сказать, что это было странно, значит не сказать ничего. Сакуру не покидало ощущение, что ворон вел её куда-то. «Должно быть я и правда параноик… И сошла с ума», — когда Харуно устала идти за вороном, она остановилась и повернула назад, но в этот момент птица также села, прекратив полет, и снова каркнула, глядя прямо на неё. «Ну что за чертовщина, в самом деле!» — подумала Сакура. А ворон все ждал, смотря на Харуно своими острыми желтыми глазами. Сакура вздохнула и все же подошла к столбу. — Ну что, доволен? — развела она руки в стороны. Тогда птица вспорхнула и перелетела на ограду дома впереди, а дальше и вообще присела на крыльце, точно издеваясь над девушкой. Над ней теперь, что, даже птицы издеваться будут? Ну не шутка ли? Она для них игрушка, или что? Сакура с сомнением и подозрением глядела, не решаясь войти, тогда ворон подлетел к ней, проходя тенью прямо над её головой и вернулся обратно на свое место. «Ну ты, вредная, противная птица», — мысленно выругалась куноичи. Харуно все же вошла за ограду и насторожено осмотрелась. Она не чувствовала чьего-либо присутствия. Когда прямо рядом с ней раздался голос. До боли знакомый, вмиг взбудораживший все органы и чувства. — Что ты тут делаешь? Сакура резко развернулась. Её тело онемело в один миг, а горло сковали ледяные тиски. — Ты не слышала? Я задал вопрос, — зло востребовал он. В Сакуре что-то малодушно дрогнуло от его тона. Затылок похолодел, а по позвоночнику расползлось покалывание, будто она видела что-то очень страшное, монстра или проклятие. Он холодил все её внутренности. — Я… Шла за вороном, — сразу же выдала Харуно правду, от шока, не задумываясь и на секунду. — Каким вороном? — в голосе слышался скепсис. — …Этим, — Сакура ткнула на крыльцо. — Там никого нет, — сухо констатировал он, даже не повернувшись, и у Харуно сперло дыхание в груди. На крыльце уже никого не было. Или с ней не было никого с самого начала пути?.. — Спрашиваю ещё раз, что ты забыла в моем доме? — Я… Да я даже не знала, что это твой дом, — выдавила, чувствуя, как обида подходит вверх по горлу, как тиски сжимают её шею сильнее. Но несмотря на это, она упрямо уставилась на парня. Черные волосы доходили до края челюсти, обрамляя изящное лицо, ещё красивее, чем она его помнила. Хмурое выражение и крепко поджатые губы. Черных радужек было не видно за красными цветками шарингана. Вдруг они оказались слишком близко, Сакура хотела сорваться с места и убежать, жалко или позорно, но лишь бы подальше. Вот только ноги точно налились свинцом и приковали её на месте невидимыми кандалами. — Ты зашла на территорию клана. Что ты тут забыла, и вообще, — он сделал паузу, прижимая холодное лезвие катаны к её шее, — разве ты не должна быть мертва?***
Закончив принимать душ, Какаши вышел и увидел, что его комната пустовала. Оценив обстановку ещё раз, он убедился в том, что действительно остался один. И это было правильно. Когда они целовались вчера, Хатаке увидел, что девушка не готова зайти дальше этого, что бы не говорила, она боялась, потому Какаши просто уложил её на постель рядом, молча обнимая, и дождался пока она уснула. Сакура также ничего не говорила, она наверняка ощутила, что её самоуверенность на словах, весьма отличается от такой в реальности. Не так-то просто тому, кто никогда не имел отношений, в чем Хатаке не сомневался, довериться человеку противоположного пола. Он знал по собственному опыту. Это было похоже на то, как будто ты кладешь руку прямо в пасть обозленному зверю, и в самый последний момент хочется просто убрать её и уйти, спрятавшись, делая вид, будто ничего не случилось. Какаши не был уверен, что все было так же для неё, но он сам воспринимал близкие отношения, как что-то весьма отягчающее. Мужчина всегда со скепсисом наблюдал за тем, как сближались его друзья, или знакомые. Ему же было достаточно романов, и вовсе не хотелось воплощать их в реальность, будто между текстом и действительностью проходил невидимый, но глубокий разлом, и если бы он ступил туда, то уже перестал бы быть собой. Хатаке всегда отказывался от миссий, где нужно было заниматься подобным. Он мог осквернять свое тело чужой кровью, но никак чужими чувствами. Ему казалось, будто они впитываются в его кости и делают их мягкими, непригодными, разлагающимися. Он не хотел того счастья, которое хотели другие. Его не манила близость другого человека или все те прелести семьи, а если и случались моменты слабости, они были очень краткосрочны. Потому ему было так тяжело совладать с этой идеей девушки, потому все делалось, будто скрипя железными пластинами друг о друга. И чем дольше это происходило, тем ближе становились уязвимые сердцевины. Какаши боялся, что они оба сломаются. К каким последствиям это приведет? Что действительно ей было нужно? Он очень сомневался, что простая близость тел, а значит, все еще сложнее. Сколько бы Сакура не молчала, он видел отчаяние в её глазах. Люди, которым он пронзал сердца, смотрели также на него в последний момент, будто моля о спасении, точно сами себя не контролируя, их взгляды, что ещё секунду назад были исполнены неприкрытой злобы, в последний момент казались слишком беззащитными, истерзанными. Мало кто из них действительно хотел умирать. Она смотрела на него с той же жаждой к жизни, подсознательно, будто именно он стал вершителем её судьбы. Хатаке мог понять это без слов, годами наблюдая за людьми из тени, он без труда предугадывал их реакции. И её реакции на него изменились с того самого момента, как Харуно открыла глаза после своей смерти. И все же, сколько бы Какаши не искал других вариантов, он даже пытался найти кое-какую информацию в библиотеке о проклятиях, но все это было слишком странно. И то, что Сакура ещё не лежала на исследовательском столе, говорило только о её высоком статусе, как приближенной Хокаге, но уж никак, не о внезапном милосердии старейшин или других высокопоставленных лиц, что вершили их судьбы. Нужная информация всегда достигает нужных ушей. Вся система в деревне работала подобным образом. Или все еще впереди?.. Хатаке сел на кровать, положив одежду себе на колени. Его предположения были не слишком оптимистичными. Сколько ещё времени осталось? И если он в конечном итоге не переступит через всё, что же с ней произойдет?.. Какаши не покидало гнетущее ощущение. Он будто знал, что она точно умрет. Ничто иное не вселило бы в её глаза такого отчаянного желания убедить его, только желание выжить. Это было не внезапная любовь, не уважение, даже не месть другому. Там было только безумие, которое тщетно и нелепо она пыталась скрыть. Безумие и отчаяние, что преподносились под острыми тёплыми взглядами обожания. Она и правда была хорошей актрисой, стоило ли ему также включить всё свое обаяние? Будет этого достаточно? Он хотел задать ей множество вопросов, но только и мог, что идти на поводу, не сопротивляясь, легко поддаваясь на все манипуляции куноичи. Он решил, что откроет свое сердце всего на секунду, а после резко захлопнет, чтобы спасти её. Это не слишком большая цена за то, что он был не один всё это время. Какаши сидел и понимал, что все правильно, все как и должно быть, вот только откуда взялось то тревожное предчувствие в груди? Хатаке привык доверять своей интуиции, потому натянул кофту, захватив по дороге жилет и плащ, он вышел следом за девушкой. Начав сканировать местность чакрой, он быстро выяснил, что Сакура сейчас находилась в квартале Учих и тревожное ощущение усилилось под влиянием догадки, что закралась в сознание от этого наблюдения.***
Какаши схватил запястье Саске за секунду до того, как лезвие катаны в его руках вонзилось бы в нежную и хрупкую шею Харуно. Глаза Учихи угрожающе сузились, взглянув на своего бывшего наставника. — Отпусти, Какаши, — без каких-либо церемоний процедил он сквозь зубы. — Что ты делаешь? — тон Хатаке был также не слишком дружелюбным. — Не мешай, это не твое дело, — брюнет резко откинул его руку, ударив рукоятью оружия. Хатаке конечно же выставил блок, а в следующий момент напал сам, заставив Учиху сделать несколько шагов от девушки. Сакура повернулась к учителю. В её глазах четко читалось облегчение и благодарность. Когда дело доходило до Учихи, она становилась на удивление беспомощной, несмотря с какими намерениями тот приходил. — Если не мое, тогда чьим же делом это станет, когда ты убьешь её? — холодно и ровно спросил Хатаке. — Чего вообще ты лезешь, это моё с ней дело. Сакура была первой, кто вторгся на территорию Учих, — зло проговорил он, будто в самом деле чувствовал крайнюю ступень отвращения к её действиям. — Когда это за вторжение на территорию клана приходилось такое наказание? — не уступал Какаши, совсем не понимая напускной ярости Учихи. — Тогда, когда я установил это, как глава клана, — прошипел последний Учиха тоном, от которого у Харуно, казалось, кожа покрылась коркой льда. — Кланом считается род, состоящий из одного человека? — ровно и холодно произнес Хатаке. Скулы Саске натянулись точно железные тросы, а бледные губы изогнулись в ядовитой усмешке. — Это ты мне ответь, — прямым выпадом Учиха попытался проткнуть в этот раз уже Какаши, но тот вовремя достал кунай, блокируя его нападение. Они обменялись серией быстрых ударов. Искры летели огненными фейерверками в стороны от лезвий, что скользили друг о друга. Пока Сакура молча стояла в стороне, наблюдая за этим и не находя в себе сил влезть между ними. Не то, чтобы она была слабее, возможно немного, но вот в скорости этим «мастерам молнии» Харуно уступала знатно. Потому, в какой-то момент ей в голову пришла идея, и девушка развернулась к выходу из дома Саске. Она намеревалась все же добраться до сакуры, раз уж ситуация сложилась таким образом, и учитель отвлекает внимание Учихи, непонятно вообще почему взбесившегося. Вот только её изящный план не увенчался успехом. Как только нога куноичи была занесена за ворота, Учиха тут же попытался сразить её. Сакуре пришлось уворачиваться. Как оказалось, Саске специально отбросил Какаши подальше, все это время внимательно следя за её действиями. — Собралась сбежать, поджав хвост? — прошипел брюнет. — Собираешься довести дело до конца, раз в прошлый раз не вышло? — выплюнула ему в лицо Харуно, развернувшись. Непонятно откуда вообще взялось это бесстрашие перед обликом Учихи. — Так вот, в прошлый раз все вышло, так что можешь расслабиться, — холодно утешила его девушка. — Что ты несешь? — вмиг опешил парень. — Какое еще дело? Какаши замер, наблюдая на близком расстоянии, готовый остановить Саске в любой момент, но видел, что тот сейчас не собирается делать что-то преступное. — Как какое? Убить меня, — сказала Харуно так, словно это все было предрешено. — Я уже умерла, не нужно убивать во второй раз. Хатаке внимательно следил за его реакцией. На ровном лице Учихи показалось истинное изумление. — Умом тронулась? — хмыкнул парень. — Еще я этим рук не марал. Не знаю, кто тебя так убил, что ты все еще жива, но это точно не мог быть я, — он даже опустил свою катану и, казалось, разом унял гнев. — И это мне говорит человек, который пытался убить меня всего мгновение назад? — в тоне Харуно уже не проступала та же уверенность. — Думай, что хочешь, — скривился Саске, — но разбирайся с этим где-то в другом месте, — он перевел взгляд на Какаши, — и чтобы ноги твоей здесь не было. — Но ведь ты сам говорил, спрашивал, почему я жива?.. — еще больше растерялась Харуно, видя реакцию Учихи. — Сакура, я занимаюсь сбором информации, как ты думаешь, почему я был осведомлен об этом? — задал он риторический вопрос, выставив её полной идиоткой. — Тогда тебе должно быть известно, почему она пришла сюда, — вставил свое слово Хатаке. — Почему ты напал на Сакуру? — Даже если так, вход в квартал воспрещен всем, пока я здесь, независимо от того, кому и что здесь нужно, особенно, если кому-то здесь что-то нужно, — сказал он последнюю фразу девушке. — Но… — Харуно уже ничего не понимала. Она была уверена в том, что её убил Саске, даже не сомневалась, а тут, как снег на голову, эти его реакция и слова… Кто же тогда это сделал?.. — Что «но»? Я неясно выражаюсь? — нахмурился снова Учиха. — Но мне нужно осмотреть место убийства, — сразу же собралась Харуно, резко уловив, что сейчас не время для размышлений. — Разве его уже не осматривали после случившегося? Расследование не велось? — ровно спросил Учиха. Сакура понятия не имела, что делалось, а что нет. Ей было как-то не до этого, а теперь правда, что вылезла наружу… Это может еще больше спутать ей все карты. — Это происходило без участия Сакуры, и никаких улик обнаружено не было. Если она взглянет, возможно, ей удастся что-то вспомнить, — пояснил Какаши. Учиха окинул его презрительным, ничего хорошего не сулящего, взглядом. — И поэтому я должен позволить вам здесь оставаться? — холодно в ответ. — Как насчет сделки? — выпалила идею Сакура. — Сделки? Да что мне от тебя может быть нужно? — пренебрежительно сказал брюнет. — Есть в этом мире еще хотя бы кто-то, кто может дать мне то, чего я желаю, например, воскресить весь мой клан, как ты думаешь, Сакура? Сможешь это сделать? — его злоба и обида разом вынырнули наружу, и Учиха приблизился на угрожающе близкое расстояние. — Это в твоих силах?.. — Саске, — Хатаке протянул руку, чтобы задержать его, но Учиха резко отбил её в сторону. — У вас не больше пяти минут, если вы не исчезнете до того времени, я сожгу вас к чертовой матери, — процедил брюнет и сам исчез в огне. Харуно и Хатаке стояли перед сакурой. Перед ними было обычное дерево и ничего больше. Какаши внимательно просканировал все, но также не обнаружил ничего, стоящего внимания, как и до сих пор. Сакура смотрела на это дерево, и понимала, что в её голове абсолютно пусто, ни тебе вспышек воспоминаний, ни болей, ни даже сообщений от системы. Хатаке взглянул на девушку сверху вниз и встретился с ней глазами, осознавая, что, кажется, они попали в тупик.