***
- Почему от тебя одни хлопоты и мне приходится приходить раньше для встречи с представителем полиции? – голос матери встретил его, стоило ему переступить порог квартиры – Другие дети не доставляют своим родителям столько проблем. - П-прости, мама, – тихо прошептал Изуку, сжимаясь. – Я… Я не хотел волновать тебя. Женщина фыркнула, замахнувшись полотенцем. - Марш в комнату, пока я не решила, что зря родила тебя, – процедила она. Изуку поспешил выполнить приказ, чтобы не раздражать ее еще сильнее. Ему было страшно. Тсукаучи-сан распознает любую ложь, которую его мать захочет или не захочет показать ему. И это пугало его. Он знал, что мужчине скорее всего не понравится то, по каким правилам он живет здесь. Но если он окажется в системе опеки, ему будет только хуже. В мире не было такой приемной семьи, которая дала бы ему больше, чем он имел сейчас. Только не беспричудному и бесполезному растратчику пространства, продуктов и денег.***
Тсукаучи появился на пороге их дома примерно через пару часов. Сидя в своей комнате, Изуку слышал, как его мать открыла дверь и они прошли в гостиную. Неслышной тенью он проскользнул следом и остановился в дверях. Детектив подробно объяснил суть своего вопроса и назначение системы стажировок, а также то, что она может дать Изуку. Его мать слушала со скучающим видом и безразличным взглядом. - То есть, эта ваша стажировка включает в себя его обеспечение всем необходимым? – спросила она наконец, чуть проявляя интерес к разговору. - Да, – ответил Тсукаучи. – В рамках данной программы Мидория будет находиться под присмотром меня и моих коллег. Мы не только обеспечим его безопасность и обучение, но также стажеры имеют доступ в столовую и тренировочные комплексы. Так же мы обеспечим его личным пространством, где он сможет осваивать школьную программу и отдыхать. Если по каким-то причинам он задержится допоздна, я или кто-то из моих коллег доставим его домой или он сможет переночевать там. В этом случае дежурный офицер присмотрит за ним. Кроме того, как стажеру ему будут полагаться определенные выплаты, которые он сможет потратить так, как сочтет нужным. Изуку наблюдал за тем, как его мать подняла голову и посмотрела на него. Он отчетливо ощутил, о чем она думала в этот момент, но это не смогло подготовить его к тому, когда она небрежно бросила. - Если он вам зачем-то понадобился, что вы готовы так заморочиться ради того, кто только и способен, что тратить чужое, то ради бога. Забирайте. Только в этом случае пусть он и живет там же, где и отдыхает. Если вам нужны какие-то согласия или отказы от него с моей стороны, то я подпишу. Только заберите его уже с глаз моих. Он достаточно выпил у меня крови. Поэтому делайте с ним, что хотите. Изуку привалился плечом к косяку, потому что силы покинули его тело. Шок пока еще подавлял боль, парализуя его мысли и чувства, но он знал, что это лишь вопрос времени, когда апатия превратится в агонию. Он видел, как окаменело и ожесточилось лицо детектива, после слов его матери, но тот ничего не сказал. Его руки на мгновение сжались в кулаки, а затем он протянул женщине одну из своих папок. Его мать просмотрела документы и небрежно расписалась. Тсукаучи забрал половину бумаг и поднялся на ноги. Подойдя к Изуку, он осторожно поддержал его и обернулся к женщине. - Мне жаль, что вы смотрите на это так. Я надеялся, что мы сможем взрастить из этого мальчика героя совместными усилиями. Но вы сделали другой выбор. Что ж, пусть будет так. Однако я вас уверяю, что для нас он никогда не станет обузой, каким вы его видите. Мы воспитаем его и используем все наши ресурсы и знания, чтобы снабдить его инструментами, при помощи которых он сможет достичь небывалых высот, – он положил руку на плечо ребенка. – В ближайшие пару дней я или мои коллеги приедем, чтобы забрать его вещи. И я не советую вам пытаться что-то утаить или спрятать. - Больно мне нужны его вещи, – фыркнула женщина. – Заодно хоть в квартире станет свободнее без этого хлама. И я наконец смогу жить нормально без того, чтобы видеть его в моем доме. Тсукаучи ничего не ответил, быстро уводя мальчика из этой чуждой ему квартиры, которая только номинально считалась его домом, но перестала быть им уже по-видимому очень давно. Что ж, они постараются дать ему настоящий дом. Пусть даже и при полицейском участке. Спускаясь по лестнице, детектив отбил сообщение Сансе и Гран Торино, в котором рассказал о случившемся. Пожалуй, Мидории потребуется главный антистресс их управления, чтобы хотя бы заснуть сегодня. Сам Тсукаучи не был в полной мере уверен в том, что он подходит на эту роль.***
На этот раз холод пришел к нему раньше, чем боль успела полностью поглотить его сердце, лишая возможности чувствовать что-то еще или о чем-то думать. Изуку прислонился виском к стеклу полицейской машины и закрыл глаза. Он нуждался в этом холоде, в том, чтобы тот проник в каждую клеточку его тела и заморозил всю боль, которую ему причинили слова матери. Почувствовав прикосновение рук, Изуку прижался к находящейся рядом с ним женщине и заплакал. Ему было все равно, что холод ее тела практически замораживал его слезы. Сейчас он был просто не в силах реагировать хоть как-то иначе. Он чувствовал, как ее пальцы скользят в его волосах в молчаливом утешении. И хотя они были почти совсем не знакомы, хотя он просто опять заливал слезами ее костюм в этой непонятной, но не лишающей зрения темноте, от нее не исходило раздражения или неудовольствия. Только тихое сочувствие и забота наполняли окружающую его атмосферу вместе с ее ледяными объятьями. Тело Изуку дрожало, но он едва осознавал, что причиной этого были не только его рыдания, но и холод, влияние которого становилось все сильнее по мере того, как проходило все больше времени. Героиня чуть отстранилась, глядя на него с грустной и мягкой улыбкой. - Ты замерзаешь, малыш, – тихо сказала она. Изуку поднял на нее взгляд. Его лицо уже покрыла тонкая корка льда из-за все никак не утихающих слез. - П-пож-жалуйста, – его голос дрожал от озноба. – М-можно м-мне ос-статься? Х-хотя бы н-немного. Я… Я н-не х-хочу ух-ходить. Женщина вздохнула, выпуская его из своих объятий, но беря его за руку. - Пойдем со мной. Возможно, сейчас у меня есть способ ненадолго согреть тебя. В любом случае я не хочу выяснять, что произойдет с тобой, если ты полностью окоченеешь здесь. Я не смогу себя простить, если ты замерзнешь насмерть, малыш. Не говоря уже о том, что такая смерть не будет легкой и быстрой, – она чуть поморщилась. Изуку кивнул и пошел следом. Он был готов идти куда угодно и сделать что угодно лишь бы ему позволили не возвращаться к реальности хотя бы еще какое-то время. Он определенно не был готов к тому, чтобы столкнуться с презрением или сочувствием со стороны других людей. Женщина привела его в странную комнату без стен. В ней было семь пустых кресел, а в центре внутри чаши горел огонь. И пусть Изуку всегда считал холод более дружелюбным, чем пламя, он рефлекторно потянулся к нему. Все его инстинкты требовали тепла. Однако, подойдя чуть ближе, он не почувствовал жара. Из его груди против воли вырвался слабый всхлип, поскольку вид огня только обострил осознание того, как сильно он на самом деле уже замерз. Героиня обернулась к нему, в ее глазах было сочувствие и понимание. Изуку удивленно моргнул, глядя на черные зрачки, которые пришли на смену ровному розоватому свечению. Теперь она полностью соответствовала тем старым фотографиям, которые он нашел тогда в Интернете. - В-ваши г-глаза… - с трудом выдохнул он. Она улыбнулась. - Я знаю. Это нормально, – она подняла руку и чуть коснулась его головы. – Мне нужна небольшая прядь твоих волос. Ты сможешь ее выдернуть? Изуку неуверенно кивнул и запустил дрожащие пальцы в свои кудри. Они плохо его слушались, но все же ему удалось добыть некоторое количество волосков. Он протянул их женщине, хотя и не вполне понимал, зачем они ей понадобились. Героиня улыбнулась и взяла тонкую прядь. Пальцы мальчика были уже совсем ледяными. Подойдя ближе к чаше, она опустила волосы подростка в огонь. Параллельно она заметила рядом с ней несколько предметов, которых не было изначально. Значит ее предшественники все еще продолжали поиски Девятого. Это также объясняло то, почему здесь никого не было. Ей это было на руку, но все же она не могла быть в этом уверена, когда приняла решение привести мальчика в их комнату. Пламя вспыхнуло ярче и Изуку почувствовал, что оно стало теплее. Женщина жестом подозвала его подойти поближе. Ему не нужно было повторять дважды. Ноги сами принесли его к огненной чаше, ведомые идущим от нее теплом. - Скорее всего этот эффект не продлится долго, но он позволит тебе немного согреться, – произнесла героиня, затем она зачерпнула ладонью немного огня и добавила. – Не двигайся, я кое-что сделаю. Это не больно и не навредит тебе, малыш. Обещаю. Изуку неуверенно кивнул и чуть испуганно застыл, когда женщина коснулась его лица ладонью, по которой пробегали язычки пламени. На несколько секунд он перестал дышать, инстинктивно ожидая боли и ожогов, но этого не произошло. Огонь мягко обвевал его щеки, растапливая ледяную корку, но он был лишь немного теплее его самого. Постепенно Изуку расслабился, позволяя женщине и пламени также прогревать его замерзшие руки и другие части тела. - Тебе лучше? – негромко спросила она спустя какое-то время. Изуку открыл глаза, которые закрыл чуть ранее, и встретился взглядом с героиней. Он больше не замерзал и на его сердце сейчас тоже было спокойнее. Холод и последовавшее за ним тепло смягчили острую боль, а загадка отвлекла внимание. - Да, – ответил он. – Спасибо, – в его глазах мелькнуло любопытство. – Но что это за огонь? Почему он сначала почти не грел, а потом не обжигал? Это как-то связано с тем, что вы сожгли в нем мои волосы? Героиня улыбнулась, мягко привлекая мальчика к себе в объятья и опускаясь с ним на пол комнаты. Здесь и сейчас она не боялась заморозить его. Пусть и ненадолго, но пока они оба связаны с пламенем, их температура не будет отличаться так сильно, как раньше. Она коснулась пальцем кончика носа мальчика, прерывая его вопросы. - Прости, малыш, но я не могу рассказать. И я очень прошу тебя никому не говорить о том, что ты был здесь и видел этот огонь. - Ну, пожалуйста… Хотя бы чуть-чуть, – почти умолял Изуку, глядя в глаза женщине. – Я никому не скажу, но меня не сможет отпустить эта загадка. Героиня вздохнула, но наконец заговорила, очень тщательно подбирая слова. - Оно имеет такую форму, но все же это не совсем огонь. В физическом отношении уж точно. Поэтому контакт с ним ощущается иначе. Его тепло можно почувствовать, только будучи его частью, – она коснулась губами его волос и прошептала. – Больше я не расскажу. И я очень прошу тебя не говорить об этом месте, не рисовать его и не искать о нем информацию. Пообещай мне, малыш. - Я обещаю, – тихо ответил Изуку, приникнув головой к груди женщины и закрывая глаза. Он чувствовал себя уставшим, но холод приглушил боль, а огонь заполнил образовавшуюся после разрыва с матерью пустоту в его душе. Изуку был благодарен героине за то, что она позволила ему побыть здесь подольше.