Любовь с течением лет не меркнет, не тускнеет.

Лёгкий туман бродил по пещерам. То там, то сям мелькали изумрудные огоньки, создавая загадочную и слегка печальную атмосферу. Местному князьку, который любил балаган и шум, нынче не хотелось издавать и звука. Он в тишине покачивал своей ножкой в мягком сапожке, а взгляд его был устремлён на место, где некогда стояла каменная статуя, изображающая человека в позе прошения. Отчего вернувшись сюда, в своё законное логово, где он был абсолютной властью, он чувствует себя так опустошённо? - Хозяин... - жалобно спросил его один из слуг, подойдя чуть ближе. - Оставь меня. - убито сказал Ци Жун, даже не глядя на демона. Слуга в покорности своей не смел перечить господину и отошёл, всем своим видом выражая покорность. Вся эта заварушка с царственным братцем совершенно выбила его из привычной колеи. Он даже не мог подумать о том, чтобы заниматься своими обычными делами: пытать узников, оскорблять небесных чиновников. Он даже не смог бы сейчас составить ни одного дельного плана как бы подгадить паршивому псу Хуа Чену. В его голове, назойливой мухой крутилось смазливое личико этого глупого и псевдоблагородного гордеца Лан Цянцю. Чего он там мямлил про семью, даже лил слёзы, ах бедный он несчастный! "Как же бедняжке пришлось тяжело," - с желчью и сарказмом размышлял Ци Жун, в своей обычной манере унижая невидимого оппонента, - "У него умерли родители, он хотя бы их знал! Его предал ненаглядный царственный братец, как будто меня Се Лянь не предавал! Несчастный, несчастный!" Его голова, доверху забитая гневными высказываниями, выдала своему обладателю идею покидать любимые ножи в стену, таким образом снимая стресс. Метая в несчастное давным-давно увядшее дерево ножик за ножиком, он наращивал силу по мере попаданий: попал в центр - кидал сильнее, но не радовался, всё более как-то оставаясь раздосадованным и злым. - Идиот Лан Цянцю! - в порыве ярости выкрикнул он, промахнувшись своим любимым ножом с изумрудной гравировкой в виде змеи. - Ты ничего не хочешь мне сказать помимо оскорблений? - вдруг раздался голос непойми откуда. Ци Жун боязливо завертел головой, высматривая незваного гостя, который сейчас разыскивает его по всем трём мирам. -Нет! - храбрясь выкрикнул Лазурный демон, видимо желая вновь позлить небожителя. - Могу лишь только повторить то, что уже сказал: ты идиот, Лан Цяньцю. И, судя по всему трус, раз не решаешься показаться мне на глаза. Пока Ци Жун самозабвенно выкрикивал грозные слова куда-то в потолок, Бог Войны Востока с каким-то печальным и даже жалостливым презрением вглядывался в этого недоделанного князя демонов. Что же движет этой болотной мерзостью? Отчего его слова всегда так переполнены ядом? И что он скрывает под этим толстым, очевидным для каждого, у кого есть глаза, наносным слоем бахвальства и неоправданного высокомерия? "Так, стоп. Какое мне до этого вообще дело? Он должен ответить за всё, что сделал!" - подумал Лан Цянцю, уже было планируя быструю расправу над злосчастным демоном. Как вдруг заметил, что его местонахождение обнаружено, и Ци Жун уже собирается завопить, дабы призвать всех своих никчёмных слуг, чтоб те прикрыли его вшивый зад, пока он будет вновь убегать и прятаться, как последняя шавка. Решение пришло мгновенно: метнувшись к паникующему демону, Лан Цянцю заломил ему руки за спину, попутно накладывая простое заклинание молчания. Во демон и попался. Оставалось только нарисовать "сжатие тысячи ли" и дальше его воля, что делать с обидчиком. *** Ци Жун отключился сразу же, как только небожитель ударил его по голове, видимо пресекая на корню все "попытки сбежать и помешать правосудию". Знает Ци Жун это ваше небесное правосудие - взять хотя бы его братца: перерезал кучу народу, а всё равно небожитель, пусть теперь и мелкая сошка. Придя в себя в простой комнате с деревянными стенами и широкими окнами, он почувствовал то, что его ужасно разозлило: в своём теле он вообще не ощущал демонических духовных сил, коих у него в последнее время было всегда в достатке. Сейчас же он себя ощущает как босяк у царского дома, что не могло не раздражать. Зная вспыльчивый характер Лазурного Демона, любой бы поостерёгся входить в эту комнату, однако Лан Цянцю был не робкого десятка, поэтому он, разобравшись с парочкой неотложных дел вошёл во временную камеру для нынче обессиленного демона. - Где мой прах не скажу. - слёту выдал Ци Жун. - Мне это не интересно, я всё равно рано или поздно его получу. - необычно спокойно начал наследный принц Тайхуа. - Тогда что тебе, паршивцу, от меня надо? - закипал демон. - Первое о чём я подумал, когда ты рассказал обо всём: "Я убью этого урода, и заставлю его страдать как можно дольше". Цянцю сделал паузу, может быть для большего эффекта, может просто так. - Но? - Но я вдруг подумал, будто это вовсе не то, чему меня учил наставник, и отец с матушкой. И снова повисло молчание, которое неблагоприятно действовало на нервы и так донельзя раздражённого Ци Жуна. - А я к этому какое имею отношение??? - не стерпев выкрикнул демон. Лан Цянцю присел на корточки возле вопящего Ци Жуна и с обычной горячностью свой продолжил: - Так не ты ли убил моих родителей?! - Ну я, так и что с того! - Что они тебе сделали??? Чем провинились?! Чем я провинился!? - уже кричал Тайхуа. - У тебя было всё, чего у меня не было! - ещё не осознавая то, что он сказал, выкрикнул демон, оставив всякие попытки выпутаться из верёвок, крепко его сдерживающих. Повисла глухая тишина. Лицо Цянцю выражало столько эмоций сразу, что сложно было понять, какая из них преобладает. - Что? - неуверенно и совсем тихо спросил он. - А то! - злость Ци Жуна сменялась глубокой истерикой, - Любящие родители, счастливое детство, даже мой царственный брат, тот, чьего внимания я добивался всеми силами, даже он тебя превозносил, пусть и под маской... Демону явно не хватало воздуха, говорить было сложно, ещё сложнее было видеть лицо врага, который в данную минуту ему (Великие Небеса!) сочувствует. Нет уж! Избавьте! Не нужно ему ничьё сочувствие, сопереживание, и пошло оно всё ... В следующую секунду Лазурный демон вдруг почувствовал как до его холодных лживых губ вдруг докоснулось что-то теплое и мягкое, что-то совершенно ему чуждое и от этого такое манящее... Осознание накрыло Ци Жуна с головой: КАКОГО ЧЁРТА ЭТОТ ИДИОТ ЦЯНЦЮ ЕГО ЦЕЛУЕТ????. Тайхуа быстро оторвался от демона, сам не понимая что происходит и как это понимать. В маленькой комнатушке двое самых злых и заклятых врагов вдруг проявили нежность друг к другу. В гробовом молчании Тайхуа встал и вышел, так не проронив и слова.