Любовь — как голуби...

Приближался день рождения Фаллена, а его впервые в жизни это не радовало. Во-первых, Славки не будет, без него и праздновать не в кайф, а во-вторых... Фаллен с досадой и удивлением обнаружил, что скучает по Евстигнееву. По переписке, общению, даже по вражде и подначкам. Немного охолонув и в сотый раз анализируя события минувшей весны, он осознал, что погорячился тогда. Хорошо, что чат всё-таки не удалил. Сам не зная, зачем, он без конца перечитывал сохранённые сообщения и окончательно убеждался, что как собеседник и личность Евстигнеев его вполне устраивает. Наверное, при других обстоятельствах они могли бы стать друзьями, если бы тот не вбил себе в голову тупую любовную муть. Фаллен злился на него за это. Но и понимал. Безответные чувства — полный пиздец, он по себе это знал. Правда, его «любовь» испарилась без следа, стоило ему лично пообщаться с объектом своего вожделения, но у Евстигнеева-то всё наоборот. Иначе он не ревновал бы его к Аньке. Фаллен запутался. Как назло, рядом не было никого, с кем можно поделиться, и он всё сильнее увязал в мыслях и воспоминаниях. Вывод каждый раз был один, и он не радовал: Евстигнеев ему нравился. Притягивал к себе, словно ебучим магнитом. Ещё и дурацкая драка! Когда она в первый раз приснилась, Фаллен проснулся с колотящимся сердцем и характерным пятном на белье — и буквально захлебнулся ужасом. Неужели он тоже пидор? — Бред собачий! — со злостью цедил он под нос, глубокой ночью стирая в ванной чёртовы трусы, но с тех пор боялся ложиться спать — вдруг опять повторится? И думал, думал, думал. Помимо воли вспоминал тот день в раздевалке во всех подробностях. Умирал от стыда, но ничего не мог поделать. Родители, с тревогой наблюдая за впадающим в меланхолию сыном, не знали, как ему помочь. — Вань, ты бы хоть погулял, — заявила как-то раз мама. — Целыми днями в компьютере сидишь. — Не хочу, — буркнул он. — Тогда сходи за хлебом, — не отставала та. — Скоро папа придёт, будем ужинать. Фаллен неохотно выполз из-за стола, воткнул в уши беспроводные «капли», натянул капюшон, едва заметно морщась: именно в этом худосе он в тот злосчастный апрельский вечер попёрся писать своё послание на асфальте. Кто же знал, что всё закрутится, перевернув его жизнь с ног на голову за каких-то пару месяцев. Отрешённо смотря под ноги, он медленно плёлся по тротуару. Demons they torture my mind. Don’t matter how hard I fall, No matter how fast I hit the ground, Go on and break all my bones(1)... — надрывался в наушниках Дерик Фейн, и Фаллен скривился: блядь, всё против него, даже случайно выбранное музло. Потому что, сука, прямо в точку. В магазине он немного ожил, будто вынырнул из-под толстого слоя льда. Погулял между рядов с товарами, машинально кидая в тележку понравившееся, благо мама дала с собой сумму, на которую можно было купить целый стеллаж с хлебом. Плюс, у него ещё и своя карта имелась с карманными — он в последнее время так погряз в депрессняке, что даже на сиги не тратился, скопив в результате прилично бабла. Проходя мимо полки с шоколадками, он вдруг резко захотел сладкого. Всевозможные плитки с кусочками печенья, вафельками, изюмом и прочей дрянью его не интересовали, кокосовую стружку он терпеть не мог, предпочитая сожрать двойной «Сникерс», чем давиться ванильной гадостью. Быстро оглядев этот шоколадный клондайк, он обнаружил почти пустую коробку, где лишь в уголке сиротливо лежал единственный оставшийся батончик. Фаллен рассеянно потянулся к нему. Перед лицом что-то быстро мелькнуло, он моргнул, а открыв глаза, обнаружил, как чьи-то загребущие пальцы сжимают пёструю обёртку. — Эй! — возмутился Фаллен, резко оглянулся, чтобы оценить габариты нахала, который посмел увести у него из-под носа любимую вкусняшку: вдруг получится отнять обратно? И замер, едва не отбив фейспалм. — Бля, ну не-ет, — простонал обречённо. — Ну почему именно ты? Перед ним стоял никто иной как Евстигнеев. Собственной эльфо-принцевой персоной, с привычным невъебенным видом, будто ему весь окружающий мир откровенно до задницы. Правда, не совсем: узнав Фаллена, тот переменился в лице, растерянно уставился на шоколадку в своей руке. И молчал. Фаллен тоже не знал, что сказать и как себя вести — учитывая, что они вроде бы враги. Пауза затягивалась. Махнув рукой, Фаллен решил, что сейчас самое время смыться. Повернулся, толкая перед собой тележку. — Ты хотел его взять? — раздалось сбоку негромко. Напряжённо смотря строго вперёд, Фаллен пожал плечами. — Забей, дядь, на кассе куплю. — Там нету. — Евстигнеев непостижимым образом снова оказался прямо перед ним. Протянул ему батончик: — Возьми. Фаллен брезгливо покосился на изрядно замусоленную упаковку. — Спасибо, обойдусь, — отказался гордо и быстро направился к выходу. Благополучно оплатив покупки, он сложил их в объёмный пакет, вышел на улицу. Внезапная встреча с тем, кого меньше всего хотел увидеть, разом вышибла из сонного анабиоза, от недавней апатии не осталось и следа. Сонм противоречивых мыслей вновь бодро захороводил в голове. Вспомнились и специфические сны — ярко так, в красках. Ничего в них такого не было, всё та же драка в раздевалке, горячий спор, Евстигнеев, прижимающий его к стене. Да, ничего особенного. Исключая момент, что он стабильно просыпался со стояком. Фаллен чуть не заорал от бессилия. Блядь! Да что за хуйня с ним происходит. — Сучий Евстигнеев, я тебя ненавижу, — в сердцах процедил он под нос, чётко осознавая, что врёт себе. Никого он уже не ненавидел. Не любил, конечно, и, тем более, не хотел физически — добросовестно проштудировав инет, он уже понял, что у него банальная фиксация, ну, как условный рефлекс. И если не циклиться на нём — он обязательно пройдёт. Пройдёт же? Только как не циклиться? Не замечая дороги, он свернул в проулок к своему дому. Мимо пробежал высокий парень в куртке, задев Фаллена плечом. Очнувшись, он быстро обернулся, но вокруг уже никого не было. Заглянул в пакет: поверх хлеба, батона, чипсов и прочей фигни, там валялся тот самый шоколадный батончик. И сразу в кармане пиликнул телефон. Уже догадываясь, что он там увидит, Фаллен уставился в экран. В телеге висело с незнакомого номера: Может, всё-таки разблокируешь меня? Я соскучился Фаллен присел на качели, задумчиво пялясь в серое небо. Хмыкнул, с удивлением понимая, как настроение немного улучшается.

ЭТО ДОРОГО ТЕБЕ ОБОЙДЕТСЯ ДЯДЬ

Назови цену И разблокируй, пожалуйста. Я еле выпросил у брата телефон, чтобы написать Вздохнув, Фаллен покачал головой. Криво улыбнулся, осознавая, что вот сейчас, сию секунду, он сдался. Он так боялся увязнуть в этом, привязаться, привыкнуть, что в результате увяз, привязался и привык. Даже без помощи Евстигнеева, совершенно самостоятельно. Долго, больно и мучительно — но пришёл к осознанию, что и он соскучился. Что ему тупо нравилось общаться, и даже ругаться, и он не готов отказаться от этого навсегда. Конечно, никакой гомосяцкой херни он не допустит, он надеялся, что Евстигнеев это понимает, всё правильно переосмыслил и ему не придёт в башку снова начать клеиться. Иначе это уже, блядь, край. Ты разблокируешь? Я должен удалить эту переписку, а то брат увидит Жду И через паузу: Пожалуйста! Представив знакомую невозмутимую физиономию Евстигнеева, как он сидит, отбиваясь от брата, и настырно бомбит Фаллену в личку, тот невольно улыбнулся. Честно, ему даже слегка льстило, что именно его выделил Евстигнеев из всех. Значит, не считает серой массой. Но при этом и не снизошёл до общения, напротив, ведёт себя с ним нетипично, будто это Фаллен неведомый принц, а тот холоп, добивающийся аудиенции августейшей особы. Он встряхнулся, избавляясь от нелепой чуши, забившей мозг. Скосил глаза вниз: переписка с незнакомого номера уже исчезла, видимо, Евстигнеев её и для Фаллена удалил. Сидит, наверное, сейчас, ждёт. Может, даже волнуется. Помедлив, в последний раз обдумывая решение, Фаллен прокрутил чаты вниз, отыскивая нужный. Тапнул, открывая заученную до каждой запятой переписку. И решительно вдавил палец в нужный значок. __________ (1) Демоны, они мучают мой разум. Не важно, как сильно я падаю, Независимо от того, как быстро я ударился о землю, Продолжай и сломай мне все кости© Derik Fein «Don’t Matter».