Одна из «них», один из «нас»

Стайлз целует Малию — страстно, дико, резко, глубоко и настолько жарко, что даже Дерек заводится, хотя понимает, что на экране сейчас его кузина и напарница. Остальные парни просто зависли, разглядывая их на экране. Но Дерек их понимает, черт возьми. Они одного роста. У обеих сейчас темно-каштановые волосы, которые странно смешиваются, когда они целуются, и нельзя сказать, где заканчиваются волосы Малии и начинается шевелюра Стайлз. Стайлз — тонко-изящная, насмешливо-хрупкая, в тонко-обтягивающем. Малия — изящно-округлая, с высокой грудью и глубоким декольте. Они цепляются друг за друга — так отчаянно, так жадно, так, что у Дерека в животе узел завязывается. Помада размазалась, но им плевать. Чуть смуглую и бесконечно светлую кожу пятнают следы — алые следы Стайлз и бордовые Малии. Сегодня — никаких светлых тонов. Сегодня они ловят суккубу, которая специализируется на девушках и выжигает их разум. Стайлз целует Малию страстно. А Дерек пытается убедить себя, что все в рамках задания. — Кажется, они раньше встречались? — спрашивает кто-то. Дерек точно не может сказать — кто. Все смотрят на монитор. И не потому, что боятся пропустить появление суккубы. — Да, — коротко отвечает Хейл. — Заметно, — заявляет другой голос. Родригес. Опять. Не забыть его убить. — Без обид, но сразу видно, что они встречались, а вы со Стайлз нет. — Что? — удивленно оборачивается на него Дерек. — То есть? — Вот тут — страсть, — хмыкают в ответ. — А у вас… Ну, я думал страсть, пока не увидел, как Стайлз целует Малию. Кстати, почему Малию? Стилински кусает Тейт за шею, а та глухо стонет, вцепляясь в плечи Стилински. Ее рот красиво приоткрывается, веки опускаются, а ресницы ложатся полукругами на щеки. — Потому что Малия защитит Стайлз во что бы то ни стало, — хмыкает Дерек, стараясь оставаться беспристрастным. Стайлз целует Малию. И в то же время ждет. И этот азарт горит в каждом ее жесте, в каждом движении, в том, как она запускает ладонь под подол платья Малии, чтобы вытащить из ножен покрытый омелой и закаленный в святой воде клинок. Суккуба охает, когда в ее живот вонзается тонкое лезвие. Стайлз тяжело дышит, улыбается довольно. Она победила. Она опять обхитрила тех, кто считал ее простым человеком. И победила. Малия помогает скрутить суккубу. Лицо у нее серьезное. От возбуждения — а было ли оно? Его прямолинейная кузина тоже учится «играть»! — не осталось ни следа. Тейт передает суккубу парням из «группы поддержки», чтобы те надели на демоницу наручники. Малия быстро стирает с лица поданными Дереком салфетками следы от помады и помогает Стайлз, потому что у той все еще бурлит в крови адреналин, а такое спокойное и методичное занятие, как уничтожения следов помады, для нее подобно пытке. — Нет, Дер, ты видел, видел, да? — она ерзает и смотрит на него с восторгом. — Все видели, — хмыкает Хейл, помогая Малии и оттирая с уха — серьезно? С уха? — следы бордовой помады. — Недоговариваешь, — отмечает Малия. — И Стайлз. Ты меня укусила. Джексон будет ревновать. — Вы же с ним поссорились, — напоминает Стилински довольно и смотрит на Дерека. — Так что ты там недоговариваешь? — Он завидует! — сообщает Родригес. — Потому что вы, девочки, зажигали ярче, чем он с тобой, Сти. — Что? — возмущается Стайлз. — Да чтобы ты знал, я никогда не халтурю, если кого-то целую! И это всегда должно быть горячо! — Тем не менее, — разводит руками Родригес. — Это потому, что мы девушки, — серьезно заявляет Малия и приказывает: — Поцелуйтесь! Посмотрим. Дерек смотрит на кузину неодобрительно, но Стайлз… Стайлз, у которой в крови все еще бушует адреналин, которая нормы морали считает устаревшими и слишком косными, которая с головой дружит только тогда, когда ей это нужно. Стайлз целует. Его. И — черт возьми — плевать на всех. Это — горячо.        Родригес провожает Малию до такси, но у самой машины спрашивает: — Ты же не делала ставку, нет? — А ты странно подогреваешь интерес к тотализатору, — заявляет Тейт. — И все же, — улыбается он. — Как волк волку. — Я — койот, — улыбается Малия. — Но да, ставку не делала. Делал Питер Хейл. А Хейлы никогда не проигрывают. И такси уезжает.