"Stand By Me"

      — Раз мы приехали в Переделкино, мы просто обязаны посетить музей Пастернака, — сказала Саша. — К тому же, мы уже пришли.       Ребята остановились перед небольшим деревянным двухэтажным домом, выкрашенным в коричневый цвет. На его полукруглом фасаде было расположено множество окон, отчего здание имело необыкновенно воздушный, летящий вид и было похоже на корабль, плывущий по волнам широкой, безбрежной реки.       — Весьма необычная архитектура, — произнес Дима, рассматривая дом. — Как я понимаю, это бывшая дача Пастернака?       — Да, — кивнула Саша. — Он жил здесь с 1939 по 1960 годы. В этом загородном доме он работал над переводами Шекспира и Гёте, а также над романом «Доктор Живаго». Здесь он узнал о том, что ему присуждена Нобелевская премия по литературе.       — Я смотрю, ты подготовилась к нашей поездке, да? — улыбнулся Дмитрий.       — Подготовилась. В доме полностью восстановлена прижизненная обстановка. Так что пойдем, я хочу поскорее все увидеть, — Саша направилась к входу и, взяв Диму за руку, потянула его за собой.       Купив в кассе билеты, ребята прошли в экспозиционный зал.       На первом этаже музея находилась гостиная с блестящим черным роялем возле большого окна, впускавшего в комнату много солнечного света. Напротив рояля стоял выполненный из темного дерева шкаф с зеркалом. К гостиной примыкала просторная столовая, в центре которой располагался простой деревянный стол, накрытый белой скатертью. Вокруг него были расставлены стулья с круглыми спинками, изготовленные по тогдашней моде.       — Здесь все такое советское, — сказал Дима, изучая экспонаты. — Прижизненная обстановка действительно сохранена, в этом нисколько не сомневаешься.       — Смотри, у Пастернака в столовой даже был телевизор, — сказала Александра, указав на маленький деревянный ящик с крохотным экраном, спрятанным под защитным стеклом.       — Это не удивительно, — отозвался Дмитрий. — Массовое производство черно-белых телевизоров началось в СССР в 1949 году. Они выпускались до 1962 года и даже назывались народными телевизорами.       Пара поднялась на второй этаж, где располагался кабинет писателя. Возле окна с видом на лес стоял деревянный стол. На нем находилась лампа с волнистым абажуром. Позади стола были бюро для хранения бумаг и полка, уставленная старинными книгами.       — Какой прекрасный медитативный вид, — произнес Дима, глядя на вечнозеленый сосновый бор за окном.       — Ага, только сиди и твори, — сказала девушка.       Она подошла к полке и внимательно посмотрела на переплеты книг.       — Кафка, Пруст, Жид в подлинниках, Библия, — произнесла она. — Всегда интересно узнать, что читали лауреаты Нобелевской премии по литературе.       — Да, а еще здесь есть Генри Джеймс, Томас Элиот, Эмили Дикинсон, — сказал Дима, подойдя к партнерше и рассматривая книги. — Все-таки согласись, Саш, восемьдесят лет назад люди были намного образованнее, чем сейчас. Они больше читали качественной литературы, которая сейчас стала классикой, больше времени уделяли изучению иностранных языков и культур, да и в целом больше думали о многих вещах.       — Да, Дим. Я с тобой согласна — ответила Саша. — Причем раньше некоторые люди, даже не имея высшего образования, стремились к научному познанию мира, постоянно развивались, узнавали новое. Сейчас у многих есть высшее образование, но не каждого, имеющего диплом, можно назвать по-настоящему образованным, культурным и грамотным человеком.       — Да, к сожалению. Ладно, пойдем, — Дмитрий взял ее под руку.       Когда ребята выходили из музея, Александра обратила внимание на деревянную корзинку, заполненную маленькими листами бумаги, свернутыми в трубочку и перевязанными лентами.       — А что это такое? — спросила она у кассира.       — Это предсказания со строками из стихов Бориса Леонидовича Пастернака. Можете взять.       — Я возьму одно. Дим, тебе надо?       — Нет. Ты же знаешь, что я не верю во всю эту чепуху, — ответил Дмитрий и вышел на улицу.       — Не обращайте на него внимания, — улыбнулась Саша кассиру. — Дима у нас такой скептик.       Девушка взяла из корзины свернутый в трубочку листок, перевязанный светло-зеленой лентой, и, попрощавшись с сотрудником музея, вышла на улицу.       — Интересно, какое мне досталось предсказание, — произнесла она, разворачивая лист.       — Не придавай этому слишком большое значение, — предупредил ее молодой человек.       Саша прочитала вслух:       Во всем мне хочется дойти       До самой сути.       В работе, в поисках пути,       В сердечной смуте…       Все время схватывая нить       Судеб, событий,       Жить, думать, чувствовать, любить,       Свершать открытья.       — Саша, это прямо про тебя, — усмехнулся Дима.       Она пихнула его в бок:       — А кто-то еще говорил, что в предсказания не верит.