Всё растворится в молчании

       В школьном коридоре воцарила тишина. Каждый девятиклассник, которого вызвали, тихо проходил к своей аудитории и садился на стульчик, тем временем как остальная масса оставалась в актовом зале, где находиться было просто невозможно: в одну кучу смешались те, кто уже сдал, со своими впечатлениями и эмоциями, и те, кто только ждал своей очереди, отчаянно пытаясь выпытать информацию о проведении экзамена (неужели остались те, кому не хватило трёх уроков объяснения от учителей?).       Впрочем, страх, что, казалось бы, поглотил с головы до ног и не собирался отпускать, неожиданно исчез, как только меня вызвали в коридор, к слову, самой последней в своей аудитории, но не самой последней в принципе, что заметно упростило поиск своего кабинета, ведь все остальные стульчики были заняты, и, хотя, наверное, было бы глупо ошибиться, когда учительница, выводя меня в коридор, снова повторила аудиторию, но страх ошибиться преследовал меня с самого рождения, так что я внимательно вертела головой, словно на оконном стекле или на плакате «Родные просторы» могли находиться стрелочки, куда именно мне идти и что вообще делать — с таким же успехом можно сверлить взглядом шариковую ручку на контрольной, дожидаясь, когда же на ней наконец-то появится противная формула периода колебаний пружинного маятника — или математического, если хотите.       Увидев на двери номер «208», я остановилась, осознав, что достигла нужной аудитории, но счастье отнюдь не загорелось, даже наоборот — сердце пропустило удар, ещё один и казалось, что смерть выглядит именно так, но секундный страх погрузился во тьму, оставляя меня сидеть на стуле перед кабинетом в одиночестве, ведь человек справа, что, между прочим, находился дальше человека слева, уже зашёл в кабинет, а вслед за ним человек слева поступил так же. Справа нарисовался очередной одноклассник, а слева… Он. Он, безусловно, тоже мой одноклассник, но что-то в моей голове делит всех на категорию «одноклассники» и категорию «он». Мягкие волосы (мягкие? Как же хочется потрогать…) были аккуратно собраны в высокий хвост — не сказать, что сильно высокий, но и не низкий: одним словом так, что его волосы, в распущенном состоянии спадающие до плеч и чуть (совсем чуть-чуть) ниже, сейчас не достигали и плеч (прости, дорогой читатель, ты, верно, потерял смысл предложения?). Круглые очки подчёркивали выразительные тёмно-карие глаза, медленно поднявшиеся на меня. — ****, знаешь, кто там? — шепчет он, глядя мне прямо в глаза, да так, что все мысли переплетаются. — А…из учеников? — (глупая, какая ему разница на учеников). — Из учителей. — Там… Ну, я точно не знаю, но, — в голове продолжает путаться всё, что только может, и, к слову, всё, что не может, тоже, — вроде, ***** и ***.       Молчание. Он смотрит на свой паспорт, вертя его в руках. Такой милый, но… к сожалению, не для меня. Совершенно на другом уровне, и если я его полюблю, то лишь испорчю ему жизнь, а я этого не хочу… — ****, если ошибёшься, то можешь исправиться, и балл не снимут, — говорит он ни с того, ни с сего. — Что? Правда?       Мутно, словно кто-то намеренно стёр эту часть воспоминаний, думая, что хоть так будет возможно спасти парня. Неважно.

***

      Кабинет, заполненный учениками. Некоторые вышли из класса на «поиски еды», а остальная же часть, как обычно, занимается ерундой: играют в телефоны, болтают, как и я в данный момент, и… — Ага, а ещё «***», — говорит подруга, но её голос словно размывается, оставляя меня одну во всём мире без всяких переживаний о том, что и кто говорит.       Что-то ответив, я всё так же не свожу взгляда с последней парты, где он схватил ** за руки, пытаясь что-то отобрать. Они заливаются смехом. Всё же хорошо, да? Я могла бы так же общаться с ним, но… Она ему нравится, наверное. Или точно. Неважно. Я…не могу переступить черту, ты ведь это понимаешь? Впрочем, тебе не понять, что из написанного здесь правда, а что — лишь задумка «автора». Хах, уверен, что автор вообще существует? Даже сейчас для тебя — это лишь буквы на экране телефона или мониторе компьютера. Ничем не примечательные буквы, написанные таким же, как и ты, человеком, что в голове у которого известно только самому человеку, и то — не точно. Правда или вымысел? Этот сюжет. Эти слова. Эти чувства. Выдуманные «автором» или то, что действительно существует? Хотя разве это имеет смысл? Всего лишь рассказ или реальность, но я не способна любить. Если…опять разлюблю, то разобью сердце? Я не хочу… Это… Так неприятно и больно разбивать кому-то сердце. Так горько, что хочется вырезать ножом на руке надпись, какое же я ничтожество.       Не хочу. Не хочу его любить. Не хочу причинять боль. Пусть он любит ** и будет счастлив. Любит же? Любит. Хотя откуда я это взяла… Неважно. Со мной не получится ничего хорошего. Не получится ничего нормального. Ничего желанного. Я умею только рушить желания, надежды, любовь. Умею только оставлять глубокие раны, сама того не ведая, но, когда я узнаю об этом, то мне…становится так плохо… Мне так хочется исчезнуть, чтобы не причинять им боли, так почему… Почему ты общаешься со мной?       Я помню тот вечер, когда разбила чьё-то сердце, и, могу сказать, что это был одним из лучших вечеров. О, кажется, я противоречу себе. Сейчас поясню: мне было неприятно именно разбивать сердце, но победа в одном из конкурсов принесла мне такую радость, что я забыть забыла о всех насущных проблемах, которые преследуют меня до сих пор, заставляя оправдываться. Низко. Ненавидеть кого-то из-за самого себя. Но так легче. Разве это не человеческое свойство — спирать свои ошибки на других. Впрочем, не скажу, что поступаю именно так: я просто ненавижу именно того человека, на месте которого должна быть я.       Многие боятся, что их бросят вторые половинки? Не зря. Эта фраза о страхах так надоедает, что хочется бросить. Как это работает? Просто. Ты начинаешь желать этого больше всего на свете, ведь тебе не доверяют, так пусть хотя бы оправданно? Разве это не логично? Хотя, какая, к чёрту, разница и как это вообще относится к тому, о чём я говорила ранее? Читатель, а ты когда-нибудь боялся бросить? Не быть брошенным, а бросить самому. Разбить сердце. Морально убить человека. Я — да. Поэтому так избегаю контактов с ним, ведь я… Нет, не влюблена, но, быть может, он мне симпатичен, и я опасаюсь, что даже если вдруг чувства станут взаимными, то я сама разлюблю, как последняя эгоистка. Хотя как они могут стать взаимными, если я даже не могу связать рядом с тобой двух слов? Я бы хотела общаться с тобой чаще, но… Я боюсь. Я боюсь с тобой общаться, потому что могу задеть как-то твои чувства. Я боюсь тебя любить. Ты ведь будешь счастлив с **? Неважно. Точнее важно, но меня это не касается. Я причиняю людям только боль, тогда почему ты говоришь со мной всё чаще и чаще? Мне приятно. Мне безумно приятно, но страшно… Я боюсь, что причиню слишком много боли.

Что чувствуешь — не знаешь,

Но смысла не имеет.

Ты плавно погибаешь,

Тебя никто не греет.

Боишься полюбить, но

Не можешь ненавидеть.

Врать слишком много вредно,

В словах себя не видеть.

Что чувствуешь — не знаешь,

И страх настиг волною.

Ты плавно погибаешь:

Возьми меня с собою.

Боишься полюбить, но…

Но смысла не имеет.

Врать слишком много вредно.

Никто тебя не греет.