A leopard can't change it's spots

Чимин едва не подпрыгнул от громкой мелодии домофона, промахиваясь палочками мимо кастрюли и едва не роняя те на пол. Ужин был почти готов, осталось только перемешать напитавшийся влагой рис, разложить поджаренное мясо и маринованные овощи. У него все было под контролем, кроме дурацкого фартука, так некстати замявшего на талии идеально выглаженную блузку. Попутно ругая на чем свет стоит свою медлительность и желание при этом выглядеть на все сто, Чимин судорожно распускал убранные в хвостик волосы. Те совершенно не желали слушаться. Он только сегодня днем был в салоне и без особого желания оставил там почти месячную зарплату ради «феноменального восемнадцатиступенчатого ухода», обещавшего омоложение и перерождение каждой клеточки. Чимин не верил ни единому слову, но, справедливости ради, должен был отметить, что голова за долгие три часа процедур успела приятно опустеть. Волосы и правда стали блестящими и лоснящимися, словно самый дорогой шелк, только теперь от них было в десять раз больше мороки: длинные локоны разлетались от малейшего дуновения ветерка, как цыплячий пух. Звонок раздался вновь, когда Чимин в последний раз решил заглянуть в зеркало, слюнявым пальцем стирая мелкую крошку осыпавшейся туши, по всей видимости, не выдержавшей горячий пар от еды. И стоило только тратить на нее шестьдесят тысяч вон, если она не могла выполнить ни одно свое хваленое обещание о стойкости и невероятном объеме. Он был безумно далек от всех омежьих дел, красился только на праздники, да и то по наставлению мамы, считавшей, что из ее сына еще могла бы получиться достойная партия для завидного альфы. Чимина же куда больше интересовали учеба и будущая немаленькая зарплата. Он всегда относил себя к омегам умным и трудолюбивым, а потому вовсе не интересным для большинства альф. И в этом не было ничего плохого. Чимин никогда не испытывал боли от нехватки внимания, слишком занятый собой и проблемами, выраставшими, как грибы после дождя, на каждом шагу взрослой жизни. У него не было возможности получить лучшее место на работе, просто похлопав ресницами, ему никогда не оплачивали обед в кафе и не помогали безвозмездно с переездом и тяжелыми сумками, а потому все приходилось делать самому. Пару раз он пытался построить отношения с бетами, но те никогда не выдерживали его ритма жизни и напора, а перестраивать себя ради пары месяцев неплохого секса и походов в кино Чимин намерен не был. К двадцати шести годам все в его жизни пришло к закономерному балансу. Съемная однушка встречала его оглушительной тишиной, но оттого совершенно не теряла уюта. В конце концов, Чимин всегда мог удовлетворить свою потребность в социальном контакте, пригласив в гости вечно неугомонного Тэхена с его не менее активным альфой. Работа начала приносить стабильный доход, пусть пока и совсем крохотный, он не отчаивался. Молодых специалистов всегда недооценивали, а с омег и того спрос больше, особенно когда эти омеги, ничуть не стесняясь, метили на управляющую должность. Вот только вся размеренная жизнь мигом испарилась, стоило в ней появиться Намджуну. — Прости, что заставил тебя ждать, — Чимин впустил гостя в квартиру, смущенно щебеча и торопливо целуя продрогшего на морозе мужчину в раскрасневшуюся щеку. — Я как раз готовил мясо и не мог отойти от плиты, — наглая ложь. Он закончил готовить все, кроме овощей, еще полчаса назад. Его кулинарные способности были почти на нуле, а потому приходилось пристально наблюдать за каждым блюдом по очереди, чтобы случайно не перепутать шаги из инструкции, но Чимин никогда не сознается в этом такому мужчине, как Намджун, и будет до последнего хранить свой маленький секрет, пока руки сами не научатся нарезать морковь тонкой соломкой. — Ничего страшного, ты выглядишь замечательно, детка, — Намджун тепло улыбнулся, позволяя Чимину повесить в шкаф свое пальто. Чимин едва заметно вздрогнул, до сих пор ощущая себя неловко, когда Намджун разбрасывался подобными прозвищами за пределами спальни. Он должен был чувствовать себя лучше, чувствовать себя желанным и соблазнительным, но вместо этого хотел сбежать из собственного тела. Все эти пошлые прозвища совершенно ему не подходили. Пусть он и начал следить за собой, одеваться в брендовых бутиках и носить макияж, словно вторую кожу, Чимин никак не мог назвать себя роковым красавцем. — Я провел в салоне почти весь день, как ты и хотел, — Чимин смущенно поправил вновь выбившиеся из-за ушей пряди, дожидаясь, пока Намджун первым зайдет на кухню. — Приятно видеть, как ты наконец-то тратишь мои деньги, — Намджун покачал головой, влюбленно оглаживая взглядом хрупкую фигуру. Его омега с новой укладкой превратился в настоящую фарфоровую куколку. — Уже успел похвастаться Тэхену? — Конечно, мы проболтали, наверное, целый час. Ты же знаешь: Тэ только дай что-то обсудить, да и он в салонах бывает куда чаще, чем я, — Чимин, разумеется, никак не мог из-за спины увидеть тень, залегшую на лице Намджуна. Тот только кивнул, усаживаясь на давно отведенное ему место за небольшим столом. Чимин, сколько себя помнил, пытался поспеть за другом, ведь тот еще в колледже не упускал ни единой возможности покрасоваться. Он был тем самым прирожденным омегой, которому и пальца о палец не пришлось ударить, чтобы собрать вокруг себя целое стадо холеных альф на любой вкус и размер. Ему было сложно не завидовать, к тому же на фоне Тэхена Чимин всегда становился блеклым, будто совсем незаметным, пусть сам Тэхен совершенно ничего для этого не делал и даже не замечал такой проблемы у друга. Для него Чимин был особенным. Он никогда не переставал умиляться его очаровательности и твердил, как попугай, что нужно быть слепым бесчувственным камнем, чтобы не обратить внимания на такую прелесть. У Тэхена все всегда было легко и просто, но Чимин не винил его за это. В конце концов, разве мог найтись нормальный альфа, который бы среди всего цветника пышущих роз выбрал «милый» сорняк? — Как прошел твой день на работе? — поинтересовался Чимин, ловко орудуя палочками и выуживая из контейнера свое фирменное кимчи, которое на самом деле ему до сих пор передавала мама. — Весьма утомительно. Пришлось сегодня вообще не ложиться, сам понимаешь, как оно бывает к сдаче проекта, но обещаю, скоро все закончится, и мы обязательно куда-нибудь с тобой выберемся, — Намджун тепло улыбнулся, обнажая ровный ряд белых зубов. Он, как всегда, восхищенно поворковал над стараниями Чимина, первым делом едва не запустив свой нос в тарелку с мясом. — Мне жаль, надеюсь, хотя бы наш ужин немного поднимет тебе настроение, — Чимин достал из холодильника бутылочку воды, усаживаясь на стул напротив. — Мне бы хватило и просто ненадолго увидеть тебя, — Намджун отвлекся от еды ради мимолетного клевка в излюбленные пухлые губы, откладывая палочки в сторону. Чимин довольно сощурился, легко поддаваясь на провокацию. Он, черт возьми, безумно соскучился по своему альфе и едва не сошел с ума, когда понял, что весь его аромат буквально испарился из дома. Блаженно утопая в мягком поцелуе, Чимин совсем некультурно тянул носом воздух с чужой кожи, надеясь как можно скорее пропитаться древесными нотками, смешанными с землистым запахом и чем-то до жути уютным, но совершенно неуловимым в такой незначительной концентрации. Намджун ласково повел носом по щеке, едва заметно помечая их обоих смесью легких феромонов, еще не успевших наполниться острой похотью и едким возбуждением. — Почему ты ничего не ешь? — едва оторвавшись от сочных, окутанных блеском губ, пробормотал Намджун. — О, я решил попробовать интервальное голодание! Говорят, это очень полезно для иммунитета и поможет немного прийти в форму, — ему пришлось придать голосу немалую долю беззаботности, чтобы не звучать слишком отчаянно. — Голодание, прийти в форму? Что за бред ты несешь? Чимин, когда ты последний раз смотрел в зеркало? Мне кажется, ты сбросил все килограммов десять с нашего знакомства. — Во-первых, голодание интервальное, я почти себя не ограничиваю, просто не ужинаю. Во-вторых, никакие не десять, не преувеличивай, я всего лишь хочу выглядеть хорошо. А если тебе дадут плюс один на рождественский корпоратив? Я не хочу опозорить тебя среди коллег просто потому, что тебе достался такой непутевый омега, — Чимин упорно загибал пальцы на левой руке, надеясь, что хоть так Намджун поймет глубину его переживаний. — Ты выглядишь лучше, чем все омеги нашего офиса вместе взятые! К тому же я даже не знаю, будет ли проводиться в этом году корпоратив, — недовольно покачав головой, Намджун снова принялся за еду, раздраженно запихивая за щеки комки риса и говядины. Если Чимину что-то взбредало в голову, то переубедить его было совершенно невозможно, он уже даже не пытался, делая себе в голове пометку припомнить младшему его же слова на следующее утро и заставить съесть полноценный завтрак. — Ты им начальник или кто? Как ты можешь не знать, будет ли в твоей компании корпоратив? — Чимин нахмурился, не слишком элегантно прихлебывая водой из бутылки. — Я этим не занимаюсь. К тому же я думал взять отпуск к Рождеству. Ты не сможешь отпроситься? — У меня как раз оставалась непотраченная неделя, вряд ли я пригожусь Джихену на праздниках, — Чимин пожал плечами, удовлетворенно наблюдая за тем, как тарелки стремительно пустели одна за другой. — Значит, решено: будем отмечать Рождество вдвоем. Или ты хочешь позвать к нам Тэхена и Гука? — Не думаю, что мы все поместимся в моей квартире, — Чимин снисходительно улыбнулся, позволяя проскочить в голосе ноткам настойчивости, на которые Намджун совершенно никак не отреагировал. — К тому же у Тэ с Гуки есть для тебя особенный подарок. — Для меня? — Намджун удивленно вскинул бровь, недоверчиво косясь на своего парня. — Они не обязаны делать мне подарки, тем более, как ты выразился, особенные, просто потому, что я твой альфа. — Не обязаны, — согласно кивнул Чимин. — Но ты им нравишься. — Мне кажется, Чонгук все еще считает меня каким-то злодеем, — Намджун собрал со стола посуду, прежде чем Чимин успел спохватиться и выпустить из рук измятую бутылку. — Не стоило, я сам помою! — он тут же сорвался со стула, принимаясь споласкивать тарелки и загружать их в посудомойку. — Я уверен, что Гуки просто до сих пор не может привыкнуть к тому, что нас теперь четверо. Я всегда шел в комплекте с Тэхеном, нет ничего удивительного в том, что он стал главой нашей маленькой стайки. А тут появляешься ты, весь такой взрослый, статный альфа, и заявляешь свои права на меня, так еще и претендуешь на место нового лидера. Конечно, он относится к тебе с подозрением. — Надеюсь, их подарок — это не путевка в один конец на край света. — Я уже знаю, что это, и я знаю, что ты будешь в полном восторге, — Чимин вытер руки мятым полотенцем, разворачиваясь на носочках и тут же прижимаясь к чужим губам торопливым, но куда более страстным поцелуем. — А теперь, пожалуйста, перестань меня мучить и пошли скорее в спальню, — он едва не прохныкал это, капризно кусаясь за подбородок — единственное доступное место с его ростом. — Спасибо за ужин, Чимин-а, — Намджун с легкостью поднял его на руки, усаживая повыше на столешницу рядом с плитой. — На самом деле у меня есть еще кое-что для тебя, — он загадочно улыбнулся, прежде чем сбежал с кухни. — А что за повод? — Чимин завороженно уставился на бархатную коробочку, с которой Намджун вернулся к нему. — Разве мне нужен повод, чтобы порадовать своего омегу? — Намджун втиснулся между его бедер, поднимая крышку. — Нравится? Чимин так и застыл, не в силах выдавить из себя хоть слово. На черной подушечке лежал изящный серебряный браслет, сплетенный из крохотных звеньев. Зная вкус Намджуна, он был почти уверен, что это было вовсе никакое не серебро, а настоящее белое золото. В середине цепочки, будто в плетеной корзиночке, скрывался крупный фиолетовый камень. Он совершенно не разбирался в дорогих украшениях, но тут любому стало бы понятно, что подарок далеко не из дешевых. Чимин, не отдавая себе отчета, потянулся рукой к хрупкой красоте, приподнимая браслет на кончиках пальцев. Невероятно легкий и прохладный металл скользнул по коже легче шелка. — Это уже слишком, — Чимин поджал губы, не в силах заставить себя посмотреть Намджуну в глаза. — Тебе не нравится? Так и знал, что нужно было попросить выбрать Тэхена, — коробочка дрогнула вместе с рукой, вырывая Чимина из размышлений. — Он потрясающий, но это же безумие! Куда я буду его носить? — Чимин невольно заломил брови. Он ведь всегда такой неуклюжий, вечно спешащий. Как он мог носить такие украшения и не бояться, что замочек сломается в первый же день от того, сколько всего ему приходилось таскать в руках, бегая из кабинета в кабинет? — Я обещаю, как только мы сдадим проект, я отведу тебя хоть на сотню свиданий. Мы сходим в рестораны, театр, обязательно пойдем на ту выставку рукоделий, которая тебе понравилась. Только подожди немного, прошу тебя, — Намджун небрежно бросил коробочку на стол, чтобы обхватить наконец ладони омеги своими. Чимин только покачал головой, прижимаясь лбом к пышущей жаром груди. Сердце Намджуна взволнованно стучало, сбивая с мыслей своим гулким боем. И так всегда. Он ведь совсем не это имел в виду. Ему вовсе не нужны рестораны с именитыми поварами, выходы в свет и дорогие подарки. Чимин любил Намджуна каждым уголочком своего глупого омежьего сердца. Он должен был сказать правду, разбить хрупкое доверие и втоптать в грязь надежды своего альфы. Он ему не подходил и совершенно не был тем, в кого Намджун влюбился. Но разве Чимин был виноват в том, что хотел хоть раз в жизни ощутить себя в сказке? — Спасибо, снова, — повержено выдохнул Чимин, обхватывая руками торс Намджуна и прижимаясь к нему изо всех оставшихся в теле сил, чтобы скрыть за трогательным жестом крупицы навернувшихся на глаза слез. — Всегда пожалуйста, кроха. Я ведь только рад тебя баловать, — рука Намджуна бесцеремонно приподняла его за подбородок. Чимин едва успел сморгнуть с глаз остатки влаги, как уже оказался утащен в новый поцелуй. Пальцы нашли покой на гладковыбритом лице, пока сам он с трудом заставлял себя дышать в клубке раскаленного воздуха, потоками вырывавшегося из их приоткрытых губ. — Держись крепче. Намджун подхватил его под ягодицы, смело подкидывая на руках вскрикнувшего от неожиданности Чимина. Дорога от кухни до спальни была облюбована ими уже десятки раз. Углы давно перестали набивать синяки, а Намджун научился уклоняться от дверных проемов, не открывая глаз и не разрывая поцелуя. Такие ужины с горячим продолжением стали их маленькой приятной традицией, из раза в раз следовавшей по неизменному сценарию. Чимин очнулся от наваждения, только когда спина коснулась ужасно холодных простыней. Намджун нависал над ним скалой, удерживая омежьи бедра раздвинутыми своим коленом. В темноте было почти невозможно разглядеть лиц друг друга, но Чимин был слишком принципиален в вопросе приличий. Во всяком случае, даже глянцевые журналы твердили, что легкий флер тайны в постели помогал возбудить альфу куда сильнее безвкусного разврата. Чимин охотно верил, пусть самому иногда было настолько невтерпеж, что он готов был наброситься на Намджуна хоть при свете дня, хоть не доходя до спальни прямо в коридоре. Вряд ли бы сам альфа такой жест оценил, а скорее, покрутил бы пальцем у виска, но никто не мешал Чимину иногда просто по-омежьи фантазировать. — Мне все еще нужно сходить в душ, — шепот было почти не разобрать в сплетении губ и языков. — Джун-а, это моя любимая блузка! — Чимин жалобно всхлипнул, застигнутый врасплох слюнявым укусом за слишком чувствительный сосок прямо сквозь ткань. — Дождись, пока я вернусь из душа и хотя бы разденусь! — Не пущу, — Намджун лег на него всем телом, удерживаясь на одних только локтях, чтобы совсем не раздавить омегу в лепешку. — Я не видел тебя целую неделю и не хочу ждать еще даже десять минут, — горячее дыхание коснулось изящной напряженной шейки, вызывая вслед за собой поток мурашек. — Мне нужно. Он и сам совершенно никуда не хотел уходить. От Намджуна пленительно пахло лесной свежестью и спокойствием, а руки сами собой тянули густые волосы в попытках заставить альфу приникнуть к шее еще теснее, еще чувственней, будто был способ оказаться еще ближе. — Чимин, мы проводили вместе твою течку, что еще ты прячешь в своих очаровательных трусиках, чего я до сих пор не видел? — Не заставляй меня произносить это вслух, — он раздраженно сдул с лица надоедливую челку, чтобы столкнуться взглядом с уставшими глазами напротив. — Произносить вслух что? Потные подмышки, недобритые ноги, недостаточное количество духов и кремов, из-за которых я почти не чувствую твоего запаха? Мне все равно, я соскучился по тебе. Пожалуйста, — Намджун приподнялся, не настаивая на своих словах и давая возможность выбрать самому. — Ладно, плевать, но я не дам тебе соваться носом мне в душу. Хотя бы ради гигиены, — Чимин повержено откинулся на подушки, с силой проваливаясь в пуховую мякоть. Волосы взметнулись вслед за резким движением и накрыли собой почти все лицо до самого подбородка. — Клянусь, я в один день побреюсь налысо. — А мне нравится, тебе очень идет быть лохматым цыпленком, — Намджун едва не покатывался со смеху, пока заправлял мелкие пряди за безбожно горячие от прилившей крови кончики омежьих ушей. Чимин насупленно фыркнул, нетерпеливо сбрасывая с себя чужие руки. Выдержка уже давала сбои. Он и так весь чертов день наступал себе на горло, чтобы приготовить этот дурацкий ужин и роскошно выглядеть в дорогой одежде с салонной укладкой, а в итоге романтичный секс перерастал в дешевое комедийное шоу с ним в роли главного недоделанного растяпы. Только он мог потратить такие баснословные деньги, чтобы к вечеру в спешке забыть принять душ, так еще и испортить все старания хваленых парикмахеров. — Прекращай, давай займемся делом, — Чимин со всем скопившимся раздражением впился в смеющиеся губы, фальшивой страстью прекращая весь этот спектакль. Пальцы с трудом расстегивали пуговицы, едва не вырывая те с корнем, но Намджун будто вовсе не замечал этого, довольно зацеловывая ямку между ключиц, ярко источавшую терпкую цитрусовую кислинку, прорезавшуюся сквозь сладкую вату цветочного нектара. За рубашкой последовали ремень и пуговица на брюках, после которых ему ничего не оставалось, кроме как оторваться от желанного тела, чтобы наскоро скинуть вещи на пол. Чимин вслед за одеждой Намджуна расправился и со своей, оставаясь в одних только носках, до которых было невозможно дотянуться. Несмотря на внутренний ураган, тело нисколько не отставало в привычных реакциях. Как бы Чимин ни был беспокоен, его омеге хотелось только одного — удовлетворить альфу и наконец-то заполучить себе ценный феромон, способный продержаться на теле до следующей, совсем не скорой встречи. — Сегодня ты необычайно нетерпелив, — Намджун со смешком поцеловал его под пупком, стягивая с ерзающих бедер белые трусики. — Тебе кажется. Чимин тяжело сопел, пытаясь одними мышцами спины удержать тело в приподнятом положении. В темноте всегда было легче избежать смущения, но от того становилось гораздо сложнее контролировать себя и свое возбуждение. Он молился, чтобы от кожи не разило потом или чем похуже. Долгие часы у плиты и беготня по магазинам явно не лучшим образом отразились на нем, но Намджуна, казалось, это совершенно не беспокоило. Несмотря на их договоренность, он явно не собирался упускать возможности оставить парочку засосов на бедрах, едва ли не у самой промежности. Чимин нетерпеливо постанывал и пытался оттянуть альфу за непослушные жесткие волосы. В обычное время он бы лужицей растекся по простыням, наслаждаясь вниманием и немного грубой лаской, но сейчас эти игры только нервировали его, заставляя переживать о своем внешнем виде. — Пожалуйста, Намджун, — он вцепился ногтями в широкие плечи, намеренно оставляя болезненные следы, чтобы хоть немного отвлечь изголодавшегося мужчину. — Хорошо, сейчас. Пока Намджун доставал презерватив, Чимин постарался незаметно ощупать себя между ног. Смазки было более чем достаточно, а ее крепкий концентрированный запах на секунду выбил из колеи даже его самого. — Я готов, — он скрестил лодыжки у Намджуна на пояснице, пробираясь в объятия. — Уверен, что не нужна подготовка? Чимин только отрицательно покачал головой, вжимаясь носом в крепкие грудные мышцы, плавно напрягавшиеся под пышущей жаром кожей. Он в последний момент вспомнил о том, что стоило бы расслабиться, прежде чем крупная головка с нажимом скользнула внутрь. Намджун застыл, хрипло мыча от узости. Возможно, Чимину и правда не нужно было торопиться и дать Намджуну время на растяжку, но он, к своему стыду, желал только одного — чтобы все это как можно скорее закончилось. — Черт, ты такой узкий, это невыносимо, — Намджун запрокинул голову, тяжело дыша даже от одного короткого толчка. — Прости, — все тело прошило током от тянущей тяжести. Бедра Намджуна с оттяжкой врезались в его ягодицы. Как и большинство альф, природа не обделила его размером. Чимин с трудом заставлял себя проглатывать воздух, но болезненное жжение было невозможно игнорировать. Острое напряжение в мышцах никак не хотело проходить, как бы он ни пытался расслабиться. Намджун толкнулся вновь, проскальзывая членом по простате. Удовольствие прострелило в копчик, едва не вызвав судороги. Чимин невольно простонал, чудом не плача от совершенно неприятного контраста. Намджун воспринял стон по-своему. В темноте было не разобрать, чем вызваны заломленные брови. Он ускорился, торопливо вбиваясь в безвольное тело в том же направлении. Мышцы сами собой расслаблялись от быстрых толчков, не в силах сжаться на проскальзывавшем по жирной смазке члене. — Я б-близко, — хрипло пробормотал Намджун, оставляя бесчисленные поцелуи на изящной шее, почти у самого уха. Его губы цеплялись за сережки, без разбора впиваясь в кожу до красных пятен. — Я тоже, — без тени сомнения солгал Чимин. Не то чтобы ему приходилось часто врать в постели, но порой легкий флирт и небольшое преувеличение были на руку всем. Намджуну это придавало уверенности и подстегивало действовать активнее, а Чимину было совсем не сложно простонать чуть выше и плаксивей, немного пощекотать пальцами покрытую мурашками спину. Ему ведь очень повезло с альфой. Редко кто сам бы согласился вылизать своего омегу или тем более отсосать, не требуя ничего взамен, а Чимину доставалось ласки сполна, особенно в разгар течки, когда все тело умирало в агонии. Намджун никогда не лишал его удовольствия и заботился о нем, словно его собственных потребностей не существовало. Чимин не был эгоистом. Он даже представить себе боялся, как сильно выматывался на работе его альфа, а потому и не думал требовать особого отношения или привычного внимания. Он только хотел почувствовать себя нужным и важным, напомнить себе, что он больше не был одинок, что утром его не встретит пустая постель, противно пахнущая стиральным порошком. — Так сильно люблю тебя, — Намджун уперся лбом в хрупкое плечо, напряженно выгибая спину и кончая глубоко в омежье нутро. Чимин устало выдохнул, заботливо вплетая пальцы во влажные от пота волосы альфы. Намджун перекатился на бок, подминая поближе к себе довольно хныкнувшего Чимина. Белье под ними промокло до последней ниточки от смеси смазки и пота, но им обоим было слишком лень вставать посреди ночи, чтобы его поменять. Намджун как мог обтер их краешком простыни, извиняясь за устроенный беспорядок нежным поцелуем в висок. Чимин тихо рассмеялся, уверяя, что он и сам со всем прекрасно справится когда-нибудь потом. По правде говоря, «потом» произойдет очень нескоро, ведь пропахшая выделениями и феромонами спальня была единственным способом не сойти с ума в бесконечной рутине серых будней. — Когда теперь мы увидимся в следующий раз? — Чимин вперился взглядом в пустоту, боясь увидеть реакцию Намджуна. Он совсем не хотел быть навязчивым, а альфу его бесконечные расспросы начинали раздражать. Все ведь было написано на лице. — Не знаю, кроха, — голос предательски дрогнул, и хрупкое тело омеги в тот же миг вздрогнуло вслед за ним. — Думаю, теперь уже только после сдачи. — Снова так долго? — Намджун только тяжело вздохнул в ответ, крепче сжимая руки на узкой спине. — Ничего, мы справимся, — Чимин кивнул, крепко проезжаясь носом по груди. — К следующим выходным уже все закончится. — До следующего проекта или квартального отчета. — Мы же уже говорили с тобой об этом, Чимин, — Намджун устало выдохнул, приспускаясь на подушке до уровня омежьих глаз. — Нам нет смысла съезжаться. Я сутками живу на работе, сплю, обедаю и отдыхаю. Я ведь с ума буду сходить, зная, что ты в моей квартире целыми вечерами напрасно ждешь меня, надеясь, что сегодня, может быть, работы будет поменьше. — Знаю. — Хорошо, — прошептал Намджун, утыкаясь лицом в пушистую макушку. — Тэ с Гуком звали нас к себе в гости на следующих выходных. Намджун утвердительно кивнул, разнеженный теплом и возможностью наконец-то полноценно выспаться. Чимин невольно выдохнул, ложиться спать в плохом настроении — значило подписать себе приговор на такой же плохой день, а смена темы помогла им обоим забыть старый спор. Они были в отношениях уже почти полгода, но вопрос совместной жизни до сих пор был настолько же далек от решения, как и в первый день. Намджун ни разу не приглашал к себе в гости, даже на ночевку, под самыми разными предлогами. Чимин находил это странным, но в остальном альфа был так идеален и заботлив, что такую досадную мелочь можно было игнорировать. И вот уже полгода им приходилось довольствоваться лишь редкими проблесками свободы, ужинами в квартире Чимина и роскошными свиданиями в дни, когда работа могла немного подождать. Чимин вновь почувствовал себя омегой, научился любить и обрел свое маленькое счастье. Вот только даже Тэхен начал замечать, как сильно их отношения походили на деловую сделку, совершенно не включавшую в себя пункт создания семьи.