***
Через полчаса вся семья прибыла на станцию в дилижансе. У них ещё оставалось двадцать минут до отбытия поезда в Лондон, и Бенджамин, завидев привокзальное кафе, начал канючить, чтобы ему купили мороженое. Но родители были непреклонны. В конце концов, был найден компромисс: все получат угощение по прибытии в столицу. Миссис Мартель, подхватив сына, отвела его подальше от кафе и расположилась на скамейке у платформы. Мистер Мартель разглядывал газеты и брошюры на стойке, а Долорес, стоя неподалеку от отца, наблюдала за компанией у столика снаружи заведения. Четверо ребят сидели, склонив головы, и читали что-то в тетради, а пятый мальчик, судя по всему, хозяин увлекательного творчества, сидел, скрестив руки, и наблюдал за приятелями. К его стулу был привязан поводок, а маленькая собачонка лежала около ног, тихонько рыча. Одна из девочек вдруг захихикала, прикрывая рот ладошкой. Мальчик тут же взвился, притянул к себе тетрадь и захлопнул. — Тут нет ничего смешного! — Возмущение в его голосе, казалось, выплескивается волнами. — Да ладно тебе, Эд, опять ты за своё! — Устало откинулась на спинку стула одна из читавших девочек. — Я же просто над шуткой героя посмеялась, чего ты? — виновато оправдывалась смеявшаяся читательница. Мальчик стал запихивать тетрадь в сумку, а псина рядом с ним разразилась громким лаем, как будто защищала творчество хозяина. Долорес закатила глаза от этой картины: юная волшебница не могла ни на секунду представить подобное поведение среди своих друзей. Девушка повернулась к отцу. Мистер Мартель купил газету в дорогу, и теперь они оба направились к миссис Мартель и Бенджамину. Вскоре к платформе подали поезд, и все члены семьи удобно разместились на своих местах в вагоне. Через некоторое время состав тронулся, направляясь на север, в Лондон. Разговаривать Долорес почему-то не хотелось. Её нервы были на пределе: что, если это всё какая-то глупая шутка? Что, если не будет профессора на станции? Что, если она сейчас проснётся в своей кровати в день пикника? Бенджамина же, наоборот, было не угомонить. Мальчик громко разглагольствовал о магии, пытался уговорить сестру делиться с ним волшебной палочкой (которой у Долорес пока ещё не было, к слову), и рассуждал, где бы он сам применял магию. Эмма спустя половину пути устала цыкать на сына и просить если не помолчать, так хоть говорить тише. Теперь женщина молча смотрела в окно, наблюдая за сменяющимся пейзажем. Миссис Мартель пару раз пыталась вовлечь мужа в разговор, но тот невнятно что-то бурчал, не отрываясь от газеты. Так и прошла их поездка до Лондона. Выйдя на станции в столице, они окунулись в суетящуюся толпу, люди постоянно сновали туда-сюда, чемоданы били по ногам, а смерть под колёсами несущейся телеги была очень вероятна. Эмма с сомнением оглядывалась по сторонам, всем своим видом показывая, что ждёт подвоха. — Ну и где этот прохо… профессор? — слегка запнувшись, спросила женщина у мужа. — Обычно все встречаются в центре у часов. — Супруг посмотрел на неё с неодобрением и продолжил: — Поищем его там. Все члены семьи Мартель, схватившись за руки, проследовали в центр станции к огромным часам. Компания пыталась идти, не отставая друг от друга ни на шаг. Чуть впереди шёл Джордан, как ледокол, рассекая толпу, а за ним следовали жена и дети. Не успели они подойти к месту встречи, как их уже заприметил Элеазар Фиг. Активно размахивая руками, мужчина чуть ли не подпрыгивал, стараясь привлечь их внимание. Только пробравшись к нему, все выдохнули. — Как я рад, как же я рад вас видеть! — Профессор, как старый друг, затряс руку мистера Мартель, звонко чмокнул руки Эммы и Долорес, и важно пожал ладонь Бенджамина, попутно поинтересовавшись его здоровьем. — Всё хорошо, благодарю вас! Ваше особое лекарство отлично помогло мне! — Бен, помня про утреннюю оплошность, не стал распространяться о Рябиновом отваре и благоразумно назвал его более привычным словом. Не теряя времени на дальнейшие разговоры, Элеазар провёл всех к выходу и, не останавливаясь, уверенным шагом направился по одной из улиц Лондона, уводя за собой семью. — Сейчас я провожу вас в Косой Переулок, — мужчина слегка сбавил темп и поравнялся с Джорданом. — Это место спрятано от глаз не-волшебников, но так как Долорес принадлежит к волшебной части мира, а вы её семья, то тоже имеете право проследовать с нами. Да, кстати! — вдруг вспомнил профессор. — Многоуважаемый директор Хогвартса не сможет встретиться с вами ввиду своего отъезда. — Мужчина словно попытался скрыть насмешку. — Но вот его заместитель любезно согласилась назначить встречу и показать школу. Вас устроит пятое июля? — Пятое июля… — задумчиво протянул мистер Мартель. — Это какой день недели? — Это выходной день. Заместитель Уизли решила, что так будет удобнее всем. — Конечно устроит, премного благодарен, — ответил Джордан. Немного поплутав по Лондону и выйдя на Чаринг-Кросс-Роуд, они оказались у паба «Дырявый котёл». Долорес видела его как ясный день, а вот родители и брат стояли, непонимающе озираясь. Профессор Фиг незаметно вынул палочку и взмахнул ею. В ту же секунду заведение стало доступно взору и не-волшебной части семьи Мартель. Бен удивлённо присвистнул, за что схлопотал подзатыльник от отца. Компания проследовала внутрь паба, но не стала там задерживаться. Выйдя через задний вход, они оказались в маленьком дворике у кирпичной кладки. Элеазар снова достал свою палочку, отсчитал нужное количество кирпичей, постучал по одному из них, и вдруг стена пришла в движение. Эмма рефлекторно схватила сына и дочь и попыталась спрятать их за спиной, а Джордан поднял руки, словно защищаясь. — Не стоит волноваться, — повернулся к ним Фиг, лучезарно улыбаясь, и добавил: — Добро пожаловать в Косой Переулок! Долорес сдавленно ахнула. Перед ними открылась невероятная улица. Тут и там мелькали люди в странных одеждах невообразимых цветов, предметы просто парили в воздухе, раздавался шум, смех, а мимо пробежал мальчик с животным с пушистой кисточкой на хвосте, напоминающим кота. Осторожно ступая, семья Мартель вышла в Косой Переулок и теперь изумлённо осматривалась. Вот магазин «Твилфитт и Таттинг», где на витрине живые манекены демонстрировали красивые мантии, вот напротив «Книжная лавка», где книги витали в воздухе, сами перелистывались, а одна даже полыхала огнём. Она привлекла внимание новоявленной волшебницы. «Энциклопедия драконов», — прочитала Долорес на обложке. Словно в подтверждение, слова сложились в дракона, и из пасти опять вырвалось самое настоящее пламя. Внезапно кто-то схватил девушку за руку. — Нет, ты видела это, ты видела? — Это оказался её брат. Он во все глаза уставился на книгу. — Как ты думаешь, — вдруг заговорщически зашептал мальчик, — мама разрешит мне купить её? — Сдурел? Чтобы ты дом спалил? — Долорес пыталась выдернуть руку из хватки Бенджамина, но безуспешно. — Нет, ты только посмотри на это! — Бенджамин потянул сестру в сторону лавки доктора Фойеверкуса, где постоянно что-то взрывалось за время, что они тут находились. — Это же мини-фейерверки! А вот тут хлопушки, выстреливающие огнём! А тут смотри, замороженный фейерверк! — Восторгу Бена не было предела. Кое-как выдернув руку, девушка оставила брата, прилипшего к витрине волшебного магазина. Оглядевшись по сторонам, Долорес обнаружила отца, рассматривающего прилавок с телескопами и разным непонятным оборудованием, а мать и профессора Фига стоящими посреди улицы. Миссис Мартель скрестила руки на груди и хмуро оглядывалась по сторонам. Ей определенно не нравился Косой Переулок. Элеазар же, стоя рядом с женщиной, с лёгкой улыбкой поглядывал то на Бенджамина, то на Джордана. — Я бы посоветовал вам сначала обменять деньги в банке, — мягко тронул за локоть профессор Эмму. — А затем направиться за покупками. «Гринготтс» недалеко, буквально за поворотом. Мать, продолжая хмуриться, окликнула мужа и сына. Следуя за Элеазаром Фигом, они прошли мимо магазина с котлами, лавки с волшебными угощениями, где Бенджамин встал как вкопанный и отказывался сдвинуться с места, пока ему не купят вот это полыхающее пирожное… и вот те драже «Всевозможных вкусов»… и ту пастилу в виде ползающих пауков… и обязательно упаковку шоколадных лягушек! Джордан поинтересовался, как же мальчик собирается это всё приобрести, если у них нет здешней валюты. Маленькому сладкоежке пришлось признать правоту отца и последовать дальше. Когда все завернули за угол, то обомлели. Огромное белое здание возвышалось над остальными магазинами. Глаза не могли объять всю картину сразу. — А вот и наш банк «Гринготтс»! — с гордостью произнёс профессор Фиг и предложил им проследовать внутрь. У дверей обнаружились два странных и страшных существа. Миссис Мартель снова схватила детей и прижала к себе. Элеазар, заметив это, поспешил успокоить её: — Нет повода для беспокойства! Гоблины не причинят вам никакого вреда! Но женщина лишь недоверчиво покосилась на него, и не отпускала от себя сына и дочь даже зайдя внутрь. Всё поражало в этом банке: сидящие за высокими столами гоблины и подсчитывающие что-то в гроссбухах, потолок, уходящий так высоко, что терялся из виду, тележки, снующие туда-сюда за решётками. Всё было интересно и необычно для Долорес. Когда они дошли до освободившегося гоблина, девушка вдруг оробела. Ей стало казаться, что она попала сюда по ошибке и юной волшебнице тут не место. И, стараясь скрыть свою неуверенность, Мартель расправила плечи и высокомерно задрала нос. — Добрый день! — обратился к гоблину Фиг. — Мы бы хотели обменять фунты на галлеоны, сикли и кнаты. — Какая сумма? — коротко бросил им сотрудник за конторкой. — Я взял две тысячи, — Джордан уже доставал деньги из портмоне. — Достаточно будет и одной, — мягко улыбнулся профессор. Мистер Мартель протянул купюры в крючковатую ладонь. Гоблин, схватив их, тут же спрятал и стал отсчитывать разные монеты, ссыпая их в три мешочка. — Вот, — протянул он скрипуче, — двести галлеонов. — Служащий передал первую сумочку, — восемьсот пятьдесят сиклей, — второй, более увесистый, — а остальное, — банкир сгрёб невероятное количество бронзовых монеток в третий мешочек, — кнаты. Джордан не знал, чему больше удивляться: непонятному курсу или как столько монет поместилось в небольшие на вид мешочки. Поблагодарив гоблина и отойдя от стойки, все уже направились к выходу, как откуда-то справа раздался вопль и до боли знакомый возмущённый крик. Оказалось, Бенджамин, заскучавший от подсчёта денег, втихую отправился исследовать помещение и уже залезал в тележку, стоящую на рельсах, когда парня поймал один из охранников. Мальчик ни в какую не желал вылезать из «обалденного аттракциона» и требовал покатать его в недрах банка. Но гоблины и их магия оказались сильнее упрямства Бена. Они отлевитировали непоседливого парнишку прямо к дверям банка, поэтому всей остальной компании пришлось срочно проследовать на выход. На улице родители распекали Бенджамина за его неподобающее поведение. На часто повторяющийся вопрос: «Ты чем вообще думал?» мальчик предпочитал не отвечать, ибо и так было понятно, чем. Долорес изо всех сил старалась не захохотать, а профессор Фиг тактично отворачивался и делал вид, что камни на дороге его интересуют больше, чем семейная драма. Пообещав больше не отпускать Бена никуда дальше одного метра, миссис Мартель в гневе схватила сына за руку и повернулась к профессору. — Куда нам нужно сначала? — от её тона Элеазар испуганно попятился. — Я бы предложил начать с главного, с покупки волшебной палочки, — и он поднял руки в примирительном жесте. — Замечательно! Ведите! — И вся компания направилась снова на ту улицу, где располагался магазин «Мистера Олливандера». Когда Эмма тащила Бенджамина мимо витрины со сладостями, мальчик лишь грустно вздыхал и сопел, понимая, что ему уже не светит угощение. Профессор Фиг, желая немного разрядить обстановку, начал рассказывать Долорес и её родным про школу. Оказывается, учеников делят на четыре факультета: Гриффиндор, Пуффендуй, Когтевран и Слизерин. На первый обычно попадают те, кто смел и не боится опасностей, на второй — кто не чурается труда, третий для тех, кто ценит знания превыше всего, а на последнем обучаются самые амбициозные. Также Элеазар упомянул их цвета, соответственно: красный и золотой, желтый и чёрный, голубой и серый, зеленый и серебрянный. Долорес мысленно отправила себя на Слизерин: зеленый шёл ей как никакой другой. Бенджамин же собрался на Гриффиндор, так как считал себя самым смелым. Но сестра же была уверена, что его девиз, скорее: «Слабоумие и отвага». — А Глория на каком? — поинтересовалась девушка у Элеазара. — Ваша подруга в Пуффендуе, факультете добрых и трудолюбивых. — Точно про неё. — Кивнула Мартель. И вдруг вспомнила: — А кофе там подают на завтрак? — Да, но многие студенты предпочитают тыквенный сок, — ответил профессор. Долорес хотела было спросить что-то ещё, но их разговор прервался, так как они пришли к магазину волшебных палочек. В лавке царил полумрак, и было прохладно. Казалось, шум с улицы не проникает внутрь, и ничто не тревожит тишину. Компания неловко протиснулась внутрь. Поначалу Джордану казалось, что они не уместятся все, но каким-то чудом семейство с профессором не просто уместились, но и чувствовали себя довольно комфортно и даже не толкались. На полках вдоль стен были навалены длинные футляры, не было никаких надписей и цен. Эмма выглядела совсем перепуганной, в то время как Долорес была в предвкушении. Она ничего не знала про палочки, но хотела себе самую красивую. — Если бы я был волшебником, я бы выбрал самую длинную палочку! — вдруг зашептал Бен. — Чтобы в случае чего, можно было вдарить обидчику… — Но тут он поймал свирепый взгляд отца. — Понял-понял… — виновато пробормотал мальчик, — бить людей плохо… — Дальнейший бубнёж уже был неразличим. Вдруг откуда-то из недр магазинчика выскочил мужчина. Он выглядел довольно молодо, но его волосы уже тронула седина. — Добро пожаловать! Я мистер Олливандер! Чем могу помочь? — И он улыбнулся так, словно ждал их всю свою жизнь. — Мы… Э-э-э… — Долорес внезапно оробела и отступила на пару шагов назад. — Дайте угадаю! — Весело посмотрел на неё продавец. — Вы пришли за палочкой этому молодому человеку! — И вдруг посмотрел на Бенджамина. — Исполнилось одиннадцать и едете в Хогвартс? — Мистер Олливандер задорно подмигнул мальчику. — Нет, не угадали, — подал голос Элеазар и поздоровался, пожав протянутую руку мужчины. — Мы пришли выбрать палочку этой молодой мисс, — кивком указав на юную Мартель. Брови продавца поползли вверх. — Что-то случилось с вашей палочкой? Сломали случайно? — обратился он к Долорес. — Её и не было никогда, — сглотнула девушка. — Я только сейчас узнала о том, что я волшебница. Мистер Олливандер был крайне удивлён. Но, решив, что дальнейшие расспросы будут невежливы, улыбнулся и начал перебирать коробки на полке. — Так-так-так… — бормотал владелец лавки. — Эта точно нет… Эта? Сомневаюсь… — Мужчина рывком переместился на другую сторону магазина. — А что, если эта…? Ну-ка, мисс, — и он протянул Долорес длинный футляр. — Попробуйте взмахнуть этой палочкой! Девушка трепетно открыла крышку. Перед ней на бархатной подушке покоилась самая настоящая волшебная палочка с интересным орнаментом на одном конце. Не успела Долорес взять её в руки, как мистер Олливандер выдернул волшебную палочку и уже подсунул другую. — Нет, первая точно не ваш вариант, сердечная жила дракона не подходит…— Мартель плохо понимала, о чём идёт речь. Та же участь постигла и вторую палочку. Девушка успела только взять её и намеревалась взмахнуть, как волшебный предмет уже был вынут из рук. Третья продержалась дольше, и юная волшебница только выпустила из неё сноп искр, как продавец перехватил её и забрал. Четвертая, пятая, шестая… Но, казалось, мистер Олливандер ничуть не расстраивался, а только приходил в больший восторг. На чёрт-знает-какой-уже-по-счёту палочке Долорес растеряла весь энтузиазм. Может, ей не подойдёт никакая? Может, это все большая ошибка? Девушка украдкой обернулась на родителей: миссис Мартель сидела на предложенном ранее стуле, мистер Мартель и тут откопал какую-то газету и теперь удивлённо рассматривал живые фотографии, а Бенджамин, склонившись, что-то изучал на нижней полке. Профессор Фиг же, ничуть не утомлённый, наблюдал за процессом. И тут в руке у Долорес оказалась она. Девушка почувствовала разливающееся от волшебной палочки тепло, настроение сразу улучшилось и пришло осознание, что никому Мартель её не отдаст. Долорес взмахнула палочкой, и в помещении словно стало и светлее. Волшебный предмет как будто всегда был у девушки в руке. — Превосходно! — от радости мистер Олливандер хлопнул в ладоши, а Элеазар Фиг и вовсе разразился аплодисментами. — Вы нашли её! Двенадцать и три четверти дюйма, лиственница, сердцевина — волос единорога. Замечательная палочка, будет слушаться только вас! Мистер Мартель вручил пять галлеонов мистеру Олливандеру. И продавец счастливо положил волшебный предмет обратно в коробку. — Вам же нельзя колдовать вне Хогвартса! — И шутливо погрозил пальцем. — Я и колдовать-то не умею… — поникла девушка. — Я только пару дней назад узнала о своих магических способностях… Глаза продавца расширились от удивления. Вопрос был уже готов сорваться с его губ, но тут в разговор вмешался профессор Фиг. — Боюсь, нам пора. — И он начал откланиваться, выпроваживая спутников на улицу. — Нам ещё нужно столько всего купить, ох-ох-ох… Бенджамин, положи обратно! — шёпотом добавил мужчина. На счастье хулигана, миссис Мартель уже была на улице и не видела, как мальчик втихую достал одну и палочек и махал ею в углу. Бен быстро положил волшебный предмет в коробку, захлопнул крышку, сунул куда-то вглубь полки и побежал за остальными. Следующим на очереди был магазин одежды. Долорес ни в какую не хотела выпускать из рук чехол с палочкой. Она и верила, и не верила в то, что произошло. С одной стороны, девушка не сталкивалась с магией до пятнадцати лет, а с другой — вот же оно! И волшебные магазинчики, и палочка, которая ощущалась как родная, а сейчас вся ее семья направлялась в лавку одежды. Когда они вошли внутрь, зазвенел колокольчик. Мартель увидела пухленькую даму, которая расставляла на полке шляпы. Головные уборы невообразимы: одна остроконечная с цветами, шикарный цилиндр с фиолетовой атласной лентой и — тут у девушки отвисла челюсть — шляпа-тыква! Долорес переглянулась с братом, и они поняли друг друга без слов — оба хотели бы такую шляпу на Хэллоуин. Наконец, хозяйка лавки обратила на них внимание. — Приветствую вас в магазине «Твилфитт и Таттинг»! Меня зовут Эльза Таттинг. Чем могу быть полезна? — И женщина направилась к ним. Казалось, она плыла по воздуху, а её телеса слегка колыхались в такт движению. — Мне нужна форма! Я в сентябре еду в Хогвартс! — Долорес сама удивлялась тому воодушевлению, что волной накрыло её после приобретения палочки. — Рано вы, обычно ребята приезжают во второй половине лета… — лениво протянула пухлая дама. — А мы вот заранее решили озаботиться покупкой всего необходимого! — лучезарно улыбнулся Джордан. — Что ж… — Эльза отошла за стойку, а Долорес осознала, что вокруг ее тела вертится метровая лента и измеряет пропорции. Сантиметр периодически подлетал к неподалёку стоящему манекену, где была наброшена ткань, а иголки с нитками порхали сверху и снизу. На глазах чёрная тряпка превращалась в элегантную мантию. — Факультет? — послышалось из недр магазина. — Пока не знаю, — смутилась девушка. Эльза Таттинг выглянула из-за стеллажа и недоверчиво уставилась на Долорес. Профессор Фиг решил, что пора спасать ситуацию. — Редкий случай, но юная мисс перевелась к нам из другой школы, поэтому ей только предстоит пройти распределение. — И наклонившись к девушке, он тихо прошептал: — Не стоит распространяться о реальной причине. Мартель кивнула ему. — Скажите, — вдруг заговорил Бен, — а могу ли я примерить кое-что? Миссис Мартель гневно взглянула на сына, а мистер Мартель приложил ладонь ко лбу. — Конечно, милый! Что тебя заинтересовало? — Поспешила к мальчику пухлая мадам. — Вон та шляпа! — И он указал на шляпу-тыкву. Хозяйка лавки подала ему головной убор, и Бенджамин тут же нацепил его. Тыква, повернувшись к Долорес, внезапно расплылась в улыбке, сильно напоминающей улыбку брата. Мистер Мартель прикрыл рот рукой — Долорес подозревала, что так отец скрывал усмешку, а миссис Мартель возвела глаза к небу, как будто вопрошая: «За что мне всё это?» — Ваша форма. — Внезапно мадам Таттинг сунула увесистый свёрток в руки девушке. — С вас пятнадцать галлеонов. — И эту… это… этот головной убор тоже, — Джордан указал на сына, не в силах сразу подобрать слова, — а то несправедливо получается, только у Долорес обновки. Пусть и у Бенджамина будет что-то… эдакое. Парень сорвал с головы тыкву, его волосы растрепались, а лицо сияло, как галлеон. Который и отдал отец за шляпу. Миссис Мартель промолчала, но на её лице было написано всё, что она думала. Поход по остальным магазинам для Долорес уже не был таким впечатляющим. Её не так сильно удивили парящие книги, выбор котла и мензурок вообще показался скучным, а покупка ингредиентов напомнила поход в обычный продуктовый магазин. Обеденное время давно уже прошло, все чувствовали голод и усталость. Профессор Фиг предложил зайти в местное кафе и выбрать привычную еду. Внутри помещения стояли обычные столы и стулья, да только подносы порхали и принимали заказы вместо официантов. Как ни хотелось Бенджамину попробовать салат из «Дьявольских силков» и «Беззубой жующей капусты», всем заказали обычный тыквенный суп, картофельное пюре и мясо. Но Элеазар уговорил попробовать популярное у волшебников сливочное пиво. Младшего Мартель еле уговорили снять шляпу-тыкву и нормально поесть. А в конце обеда все слегка развеселились, лицезрея друг друга с пышными пенными усами. Напоследок остался зоомагазин. В письме было сказано, что Долорес могла привезти с собой одно животное. Профессор предложил взять сову, но птицы не внушали девушке доверия, поэтому она выбрала привычное (относительно, конечно, не-волшебного мира) животное — жмыра. Создание это очень похоже на кота, только крупнее, на ушах и хвосте у него кисточки, а взгляд… Жмыр смотрит так, как будто понимает всё, что происходит. Но не говорит. Животное сразу пошло на руки к девушке, устроилось поудобнее и низко замурлыкало. Долорес аккуратно гладила шёлковую шёрстку и улыбалась. Это была последняя покупка на сегодня, и вся компания, уставшая, но довольная, вернулась в не-магический Лондон тем же путём, каким и попали в Косой Переулок. Во время прощания условились, что профессор Фиг будет приезжать к Мартель по понедельникам, средам и пятницам и обучать юную волшебницу азам магии. На дом в эти дни, по согласованию с Министерством Магии, будут наложены специальные чары, которые не позволят обнаружить волшебство тем, кто не должен о нем знать. В остальные дни девушке запрещалось колдовать намеренно, однако после начала тренировок могут начаться неконтролируемые всплески магии. Профессор заверил, что в таких случаях не стоит беспокоиться, но у Долорес побежали по спине мурашки: не хотелось бы расщепить ещё одно живое существо. На этом семья, нагруженная покупками, попрощалась с Элеазаром и направилась к поезду в Брайтон. Родителям уже было всё равно, что их сын щеголяет в странной шляпе — честно говоря, после всего увиденного и пережитого сегодня, тыква на голове уже не казалась им странностью, и они не обращали внимания на шокированные взгляды прохожих.Acceptance (Принятие)
14 марта 2024 г. в 12:16
Эмма вот уже десять минут лежала в кровати и смотрела в потолок. Несмотря на то, что солнце уже встало, в спальне было немного сумрачно благодаря ели, растущей прямо около окна их спальни. Как ни старалось небесное светило, но прорваться сквозь густую листву и прогреть помещение ему не удавалось. Поэтому оно вовсю «отрывалось» в комнате Долорес.
Женщина перевела взгляд на большие напольные часы с маятником. Те показывали возмутительно раннее время — четверть седьмого. В какой-то момент миссис Мартель показалось, что стрелки и сами были недовольны этим фактом, и возмущённо тикали: «Рано! Рано!».
Семейная реликвия досталась женщине от бабушки. Они стояли в гостевой спальне в домике на окраине Эдинбурга, и маленькая Эмма, гостившая у родителей матери несколько раз в год, каждое утро смотрела на них. Вот и сейчас, глядя на жёлтый циферблат, миссис Мартель окунулась в воспоминания…
Вот она, будучи восьмилетней девочкой, устраивает чаепитие для игрушек на заднем дворе бабушкиного дома. Низкий круглый столик, вокруг него восседают три куклы: две со светлыми волосами, и одна с рыжими. На улице было очень жарко, поэтому Эмма подавала «гостям» холодный чай, выпросив на кухне кусочек льда и кинув его в маленький чайник с водой.
— Привет, доченька! — Перед девочкой на корточки присела молодая женщина. — Как твои подружки? Уже выпили чай? Им понравилось?
— Мама, это же куклы, они не живые, им не нужно пить! — с полной серьёзностью ответила ей Эмма.
— Ох, ну хорошо, — растерянно произнесла мать.
Женщина удивлённо вскинула брови, поднялась и ушла, оставив дочку играть в саду.
В десять лет девочка с огненно-рыжими волосами пошла на день рождения к подруге. Праздник совместили с походом на ярмарку, чтобы дети от души повеселились, а потом, уставшие и проголодавшиеся, полакомились шоколадным тортом.
Кто-то из ребят завороженно наблюдал за фокусником, мальчишки катались на разных механических машинах, другие а девочки постарше опасливо слушали предсказания старой гадалки.
Эмма, заскучав, присоединилась к их столу. Как раз одной клиентке «ведьма» предсказывала судьбу по картам таро:
— Вижу молодого человека, — протянула гадалка, стрельнув глазами на ту, кому гадала. Девушка робко кивнула и слегка покраснела. — Недосказанность да намёки в вашем общении, не так ли? — продолжила «ведьма», внимательно следя за выражением лица посетительницы. Та, уже перестав скрывать эмоции, активно закивала головой. — Ох, любит он тебя, милая! Но признаться не смеет! — торжествующе провозгласила женщина, тыкая клиентке карту в лицо. — Вот он, рыцарь в латах. Видишь, дерётся с нищим? Это означает сомнения…
Дальше Эмма не стала слушать и отошла от стола, по пути шепнув подруге:
— А отец говорит, что все эти карты и гадания — полная чушь, и волшебства не существует! — Девочка нахмурилась и хотела было возразить, но передумала и последовала с приятельницей к палатке со сладостями.
А на одиннадцатый день рождения в гостиной Эмму ждали подарки. Яркие, красивые, перевязанные жёлтыми, красными, розовыми и голубыми бантами; три огромных букета стояли в вазах, благоухая на всю комнату.
Именинница при гостях разворачивала каждый подарок с восторгом, благодаря друзей и родных. В одной из коробок лежала красивая шкатулка из слоновой кости, а внутри, когда открывали крышку, поднималась фигурка балерины и медленно кружилась слева от зеркальца под чудесную мелодию. Девочка никак не могла налюбоваться на шкатулку и танцовщицу, и всё раздумывала, где лучше поставить подарок: у окна на тумбу или же на комод…
— Да это же волшебная шкатулочка! — Бабушка Эммы наклонилась, чтобы поближе рассмотреть балерину и зеркальце.
— Бабушка, волшебства не существует! — без тени улыбки произнесла девочка. — Это всё специальные механизмы, видишь? — Она закрыла коробочку и перевернула её. — Вот тут ключик, который заводит их…
Дом Мартель, 1890 год
— Волшебства не существует… — тихо пробормотала миссис Мартель, вынырнув из воспоминаний.
Да, уже с детства Эмма отличалась от сверстников скептицизмом и отрицанием магии. Она всегда была рациональной и полагалась прежде всего на логику, чтобы найти всему здравое объяснение.
И ей это удавалось.
До вчерашнего дня.
Теперь предстояло решить, чему доверять — своим глазам или убеждениям.
Часы показывали половину седьмого. Эмма поняла, что уже не уснёт, поэтому тихонько поднялась с кровати и направилась к умывальнику. Совершив утренние процедуры, женщина спустилась в гостиную. Проходя мимо дивана, миссис Мартель косо посмотрела на подушки-думочки. Те лежали смирно и точно не собирались подниматься в воздух. Вздохнув, она направилась на кухню. Эмма намеревалась приготовить плотный завтрак — предстоял насыщенный день, поэтому оладьи с мёдом, овсяная каша и по яблоку каждому будут поданы сегодня к столу.
Под утро Бенджамин плохо спал от того, что у него чесался бок. Пытаясь продраться сквозь повязку и хоть немного облегчить этот зуд, мальчик окончательно проснулся и сел в кровати. На тумбочке рядом, он увидел карандаш, схватил его и тихонько стал елозить им по пострадавшему участку тела. Это помогло, чёс успокоился, а за ним и Бен.
Настроение у парня было преотличное. Быстро умывшись и небрежно проведя пару раз гребешком по волосам, Мартель младший оделся и вышел из комнаты в хорошем расположении духа. Бенджамин направился к лестнице, по пути проходя мимо комнаты Долорес. Так как он вставал раньше, Бен с особым наслаждением стучал в её дверь и будил: «Подъём!» Это, конечно, мало помогало — сестра могла сквозь сон крикнуть пару ругательств, и тогда мальчишка спешил ретироваться. Как-то раз прошлым летом он не отставал и колотил по деревянной поверхности, что есть мочи, но спустя пару минут настырного стука и ора, ему прилетело дверью в лоб от разъярённой девушки. Шишка была большой и не сходила пару недель. С тех пор Бенджамин ограничивался только кратким, но громким ударом, единственным воплем и сбегал к завтраку — злить сестру-подростка лишний раз как-то не хотелось.
Однако стук в комнату Долорес разбудил не её, а Джордана. Он недовольно потянулся в кровати и замер, вспомнив вчерашний день. Мистера Мартель пронзила мысль: «А что, если настоящие родители Долли — волшебники и, отпустив дочь в магический мир, я позволю матери найти её, а она отберет девочку?». Мужчина неосознанно сжал кулаки — пусть только попробуют. При малейшей опасности Джордан готов схватить всю семью в охапку и рвануть из Брайтона. Не важно куда. Да хоть в Америку. Грамотный юрист нужен везде. Главное, чтобы они были все вместе.
Умывшись и одевшись, мистер Мартель проследовал вниз, задержавшись у спальни дочери и прислушавшись — ни намёка на то, что Долорес встала. Опять опоздает к завтраку. Мужчина аккуратно постучал и попросил:
— Милая, пора вставать. Мы сегодня отправляемся в Лондон. Не задерживайся.
Ответом было неопределённое мычание из-за двери.
На самом деле девушка проснулась, ещё когда в комнату ломился Бен. Юная волшебница лежала в кровати, прокручивая события вчерашнего дня. Волшебники, магия, школа какая-то, вспышка, пропавшая собака… Долорес посмотрела на свои руки. С виду самые обычные: вот заусенец на указательном пальце левой руки, а вот родинка на запястье правой… Такие же, как и вчера, и позавчера… Да вот только то, как они были окутаны синим свечением, не выходило из головы.
Резко стукнув руками по обе стороны от себя, девушка вздохнула и решительно соскочила с кровати. Сегодня Мартель едет в Лондон, да не просто так, а за волшебными принадлежностями!
Умывшись и расчесав волосы (о да, мама будет довольна этой косой, которую Долорес обвила вокруг головы), она кинула взгляд в зеркало и замерла: обычно серые глаза стали цвета льда и слегка сияли синим. Юная волшебница моргнула — и всё наваждение пропало. Мартель тряхнула головой и вышла из комнаты. В нос, как обычно, ударил запах свежего завтрака: оладьи и кофе.
«Интересно, — подумала Долорес, сбегая по лестнице, — а кофе подают в той школе?» — И сделала себе в голове пометку: «Не забыть спросить об этом профессора».
Как обычно, семья уже была в сборе, и девушка была последней.
Пожелав всем доброго утра, она заняла своё место напротив брата. Мальчик уже уминал оладьи, щедро полив их мёдом.
— Много есть сладкого — вредно! — не удержалась новоиспечённая волшебница от подколки.
— Делать замечания брату — тоже! — парировал Бенджамин.
Отец строго взглянул на детей поверх газеты.
— У нас нет времени на ваши препирания. Долорес, будь добра, не засиживайся с едой. — И снова погрузился в чтение новостей.
— До поезда ещё два часа! — Возмущению девушки не было предела.
— После завтрака придёт врач, чтобы осмотреть Бена. Без разрешения доктора твой брат никуда не поедет. — Миссис Мартель только что налила всем кофе и расставляла чашки на столе. Строго взглянув на Долорес, Эмма поставила напиток и перед ней. — А вот за причёску хвалю! Очень элегантно уложила волосы, Долли! — И мягко улыбнулась дочери.
Девушка сделала глоток обжигающего напитка. Язык слегка защипало от горечи, отчего она поморщилась и быстро заела оладьями с мёдом.
Только-только семья расправилась с завтраком, как в дверь позвонили. Миссис Мартель пригласила внутрь высокого мужчину, семейного доктора, и он проследовал в гостиную к дивану, где уже расположился Бен.
— Выглядишь довольно бодро, — поприветствовав мальчика, отметил врач, аккуратно снимая повязку с раны.
— Да это всё Рябиновый отвар, после него мне гораздо лучше, — не подумав, ляпнул Бен.
— Рябиновый отвар? Что это? — вопросительно посмотрел на пациента врач.
Долорес округлила глаза, миссис Мартель в панике взглянула на мужа, а мистер Мартель поперхнулся кофе от слов сына. Бенджамин же замер, осознав, какую глупость он сморозил.
— Э… — начал Джордан и, прокашлявшись, продолжил: — Вчера заходил мой друг, он работает в фармацевтической кампании, и принёс экспериментальное лекарство. Мы, на свой страх и риск, дали его Бенджамину, и вот… — Отец развёл руками. — Как видите, оно подействовало!
— Очень смело с вашей стороны… — задумчиво протянул мужчина и присвистнул, увидев практически затянувшуюся рану. — Ничего себе! Никогда такого не видел! Тебя словно не вчера укусили, а пару недель назад!
— Так я могу ехать в Лондон? — Расцвёл мальчик.
— Да, конечно… — Врач всё ещё удивлённо рассматривал повреждение. — Готов поспорить, даже шрам не останется! Что ж, — мужчина снял надетые ранее перчатки, — осмелюсь сказать, что вашему сыну можно вести привычный образ жизни, и перевязки ему не требуются. Однако, — он проследовал к двери, но остановился около миссис Мартель. — Я зайду ещё раз, скажем… во вторник и проверю мальчика. А от вас, — повернулся доктор к мистеру Мартель, — я бы хотел получить контакты друга. Меня очень интересует это экспериментальное лекарство.
— Всенепременно! — заверил мужчину Джордан, бросив испепеляющий взгляд на сына. — До встречи!
— Всего доброго! — И миссис Мартель закрыла дверь.
— Хоть раз, спрашиваю я тебя, раз в жизни ты мог попридержать язык за зубами? — внезапно разразился гневной тирадой глава семейства. — Ему-то зачем ляпнул про отвар?
— Я случайно! — Бенджамин весь сжался на диване — видеть разъярённого отца мальчику приходилось нечасто.
— А мне теперь придумывай очередную ложь! — в сердцах крикнул мужчина.
— Почему «очередную»? Больше никто не знает ни про отвар, ни про магию вообще. — Удивлённо вскинула брови Долорес.
Джордан прикусил язык.
«Нельзя выходить из себя, сильные эмоции — мой враг», — пронеслось в голове.
— Это образное выражение, — мистер Мартель махнул рукой. — Хватит разговоров, идите наверх и одевайтесь, мы должны уже выезжать на вокзал. — И, словно подавая пример, встал из-за стола и направился к лестнице. Джордану необходимо было утихомирить разбушевавшиеся эмоции.