«»
Когда Чонин просит встретиться в те выходные, это, честно говоря, облегчение для Сынмина. Конечно, они переписываются, когда могут, в перерывах между тусовками, но эта ситуация не совсем та, в которой Сынмин мог бы небрежно переписываться. Перед тем, как отправиться в их обычное кафе, Сынмин спорит сам с собой, уставившись на пухлый конверт с деньгами. Поняв, что это было, Ким спрятал его в глубине шкафа и отказался использовать какие-либо деньги, потому что чувствовал себя странно, используя деньги, которые, как он знал, принадлежали банде. Но. Технически Минхо был одним из его пациентов. И у них было соглашение (данное под принуждением, конечно, но, тем не менее, соглашение), что Сынмин получит деньги, если вылечит Минхо. Не то чтобы он сделал что-то противозаконное. Ну, не более противозаконное, чем обычно. И он не помогал им делать что-то противозаконное. Сынмин еще мгновение смотрит на конверт. Осторожно достает 30 000 вон. Этого должно быть более чем достаточно, чтобы заплатить им с Чонином за еду и напитки в кафе.«»
Чонин стоит снаружи кафе, слегка подпрыгивая на месте, и теребит губу, когда подходит Сынмин. Ким хмурится. Чонину не свойственно быть настолько взвинченным, чтобы так ерзать. — Что с тобой? — Чонин опускает руку и перестает подпрыгивать. — Ничего. — Сынмин смеривает его равнодушным взглядом. Чонин закатывает глаза. — Последние пару дней я был заперт в своей комнате, готовясь к тесту, ясно? Я чувствовал, что схожу с ума. — Сынмин осматривает его. Слова имеют смысл, но что-то звучит не так. — Хорошо, — Ким кладет руку на плечо Чонина и тянет его в кафе, отпуская. На младшего нельзя давить. Чем больше кто-то пытается выпытать, тем больше Чонин замыкается. — Сегодня я угощаю кофе. А, а, никаких жалоб. Считай, что это подкуп с моей стороны — сначала выслушать мои проблемы. — Чонин относится к этому спокойно, он никогда не отказывается от бесплатной еды, но особенно, когда Сынмин упрямится. Он, однако, приподнимает бровь, когда Ким заказывает латте для себя и по одному из тех маленьких пирожных, которые годами дразнили Сынмина, в этот момент для каждого из них. Старший тащит его в дальний угол кафе, подальше от любопытных ушей. — Хорошо, — великодушно говорит Чонин, немедленно вгрызаясь в свой торт. — Сплети мне сказку. Сынмин отвечает не сразу. Он не торопится, отрезая часть своего торта. Шоколад растекается по его языку, покрывая рот. Чувствуются нотки корицы, и слышен легкий хруст миндаля, украшавшего верхушку. Сам торт упругий, мягкий и легкий; идеально сочетается с тяжелыми вкусами. Он именно такой сладкий, каким Сынмин всегда его себе представлял. Ким встречается взглядом с Чонином, и в редком проявлении очевидной доброты Чонин ничего не говорит, пока Сынмин не торопится, наслаждаясь кофе и пирожным. — Так, возможно, у меня недавно была стычка с бандой, а может, и нет. — Взгляд Чонина немедленно обостряется. Его глаза обшаривают все тело Сынмина. — Ты ранен? Ты знаешь, кто это был? Я думал, ты не ходишь в те районы города. — Сынмин легонько пинает Чонина по ноге, чтобы привлечь его внимание. — Я в порядке, Йени. Они не причинили мне вреда; им действительно нужны были мои услуги. — Чонин поднимает бровь, но сутулится на своем стуле. Он жестом просит Сынмина продолжать. — Ну, это началось с того, что в воскресенье вечером в мою дверь постучали… — Пока Сынмин рассказывает историю, Чонин просто впитывает ее. Он воспринимает пустые воспоминания Сынмина, бессвязную историю в своей спокойной, ровной манере, в которой Чонин воспринимает большинство вещей. Это одна из причин, по которой они так хорошо ладят. Они не только знают друг друга вдоль и поперек, потому что выросли вместе, но и Чонин уравновешенный. Надежный. Якорь, который удерживает Сынмина на земле, когда он начинает слишком погружаться в собственные мысли. Единственное, что заслуживает ответа, — это когда Сынмин говорит о том, как, по его мнению, он обращался с кем-то более высокопоставленным, чем обычные наркодельцы SKZ. Это то, что Сынмин прокручивал в голове раз, два, сто с той ночи. — Что заставляет тебя так думать? — Сынмин загибает пальцы. — То, как красавчик приказал другим парням, и они немедленно бросились следовать за ним. Кулон на ожерелье выглядел дорогим; не совсем то, что они стали бы раздавать участникам, просто попавшим внутрь банды. Любой человек, оказавшийся в бедственном положении, может быть заменен такими парнями; зачем оказывать давление, чтобы спасти именно этого парня? Конечно, они могли бы быть друзьями, но моя зарплата говорит о том, что это не так, понимаешь? Торговцы наркотиками не зарабатывают столько денег. Кроме того, записка с наличными была подписана «БЧ». — Чонин задумчиво протягивает. — Ты думаешь, это значит— — Бан Чан? Да, я не знаю, кто бы еще это мог быть, и я сомневаюсь, что кто-то настолько глуп, чтобы даже подумать притвориться им. Бан Чан: печально известный глава SKZ. Постоянно в новостях, иногда выдвигаются обвинения в связи с различными преступлениями, но ничего не закрепляется. Ни для кого не секрет, что он глава SKZ, точно так же, как хорошо известно, что Ли Тэен отвечает за Neos, а Ким Намджун — за Bangtans. — Что я должен делать? — Чонин на это апатично пожимает плечами. Он рассыпает крошки от торта по тарелке, громко позвякивая вилочными щипцами. — Что заставляет тебя думать, что тебе нужно что-то делать? Они получили то, что хотели; тебе заплатили. Есть ли на самом деле что-то еще, о чем тебе стоит беспокоиться? Как они вообще узнали обо мне? Почему я чувствую на себе взгляды каждый раз, когда выхожу из своей квартиры? Почему у меня такое чувство, что должно произойти что-то плохое? — Что, если они вернутся? Что, если они решат, что не хотят оставлять свидетелей? — Чонин закатывает глаза. — Я сомневаюсь, что они заплатили бы тебе, если бы планировали тебя убить. Слишком много усилий. И если тебе удалось спустить все деньги до того, как они тебя убили, то они просто потеряли деньги. В этом нет смысла. — Сынмин находит в этом больше утешения, чем, вероятно, следовало бы. — Держу пари, все это уляжется, и это будет просто дурацкая история, которую ты сможешь рассказать после того, как закончишь медицинскую школу и получишь медицинскую лицензию. — Сынмин фыркает. — Я думаю, потребуется немного больше времени, чтобы я смог оглянуться назад и посмеяться над этим. Их разговор переходит на их обычные темы, и чем дольше они остаются, тем больше Чонин успокаивается. Ян больше не выглядит так, будто вот-вот выпрыгнет из собственной кожи, когда он запугивает Сынмина, заставляя купить ему напиток и еще один торт: — Раз у тебя теперь есть деньги, хен! — говорит Чонин с усмешкой. Возможно, Сынмин действительно размяк, потому что не может сказать «нет». И он сам хочет попробовать другой вкус торта. — Хорошо, хорошо. Я потрачу на тебя все свои недавно приобретенные кровавые деньги. — Так и должно быть. Так и должно быть.«»
Сынмин идет домой из кафе. Хотя технически у него есть куча денег, от которых он начинает чувствовать себя менее виноватым из-за того, что использует дома, в его груди нарастает остаточное беспокойство при мысли о том, сколько он потратил сегодня. К тому же, упражнение пойдет ему на пользу, учитывая, сколько сахара он съел сегодня. Холодный ветерок дует ему в лицо, пробегает по спине. Сынмин дрожит. Возможно, он мог бы потратить часть денег на покупку себе новой куртки. Становится только холоднее, и, вероятно, в его интересах иметь профессионально выглядящее зимнее пальто, когда ему нужно будет пройти собеседование со стажерами ближе к концу семестра. Краем глаза Сынмин замечает вспышку светлых волос. Он немедленно оборачивается, сердце колотится у него в горле. Хенджин следит за ним? Его убьют на случайной улице, потому что умер Минхо или что-то в этом роде? Сынмин оглядывается по сторонам, пытаясь найти те светлые волосы и куда они делись. Экран телевизора в магазине рядом с ним возвращается к началу. Белая семья, играющая в снегу, показывает, как яркий текст сообщает Сынмину о предстоящей праздничной распродаже. Мама семьи блондинка. Сынмин делает глубокий вдох, чувствует, как жар отливает от его щек, лента вокруг ребер ослабевает. Он качает головой. Чонин прав: Сынмин не стоит того, чтобы его убивать. Он ведет себя глупо. Остальная часть пути домой проходит без происшествий, и когда Сынмин поднимается по лестнице в свою квартиру, он игнорирует различные сомнительные звуки, эхом разносящиеся по коридорам. Его соседи не спрашивают, почему к нему приходит целая вереница студентов университета. Он проявляет ту же любезность. Когда он сворачивает за угол к своей квартире, Сынмин видит, что дверь его уже открыта. Он зажимает переносицу. Чертову Чонину просто нужно было сглазить его. Глубоко дыша, Сынмин уговаривает себя перестать паниковать и заглушает голос разума, кричащий ему развернуться, уйти, вызвать полицию или что-то в этом роде. Он толкает дверь, снимает ботинки, как обычно, и вешает куртку, как будто его не ждет никто без приглашения. В его квартире может никого не быть. Это может быть совершенно обычная кража со взломом; так карма мстит ему за то, что он открыл дверь членам банды на прошлой неделе. Пожалуйста, пусть это будет совершенно обычная кража со взломом. Подождите. Может быть, и нет. — Привет. — Сынмин подпрыгивает. Он был настолько погружен в свои мысли, все еще стоя перед закрытой входной дверью, что не заметил, как Хенджин взгромоздился на кухонный стол, развалившись в пародии на одного из пациентов Сынмина. На его лице застыла дерзкая ухмылка. — Что ты здесь делаешь? — спрашивает Сынмин. Он делает паузу. — С Минхо все в порядке? — О, ты действительно беспокоишься за него? Как мило, — Хенджин снисходительно воркует с ним. -… Хорошо, — Сынмин скрещивает руки на груди. Хенджин закатывает глаза. — На прошлой неделе с тобой было веселее, — он тяжело вздыхает, лениво машет рукой. — У него все просто отлично. Лучше, чем обычно, после того, как его подлатали. — Хенджин ухмыляется, наклоняясь вперед. — Он сказал, что швы красивее, чем у другого парня, которого мы используем, так что это уже что-то, а? — Это не объясняет, что ты здесь делаешь. — Хенджин соскальзывает со стола, важно расхаживая, пока не оказывается неприлично близко к Сынмину. Хенджин немного выше его, и, судя по тому, что Сынмин может сказать (и предположить), чертовски намного сильнее. Сынмин сохраняет ледяное спокойствие, поддерживает зрительный контакт с Хенджином, когда тот подходит ближе, ближе, еще ближе, отказываясь показывать, что он напуган. Грудь Хенджина ударяется о руки Сынмина, которые все еще скрещены. — Тебе удалось произвести впечатление на Минхо, а это значит, что тебе удалось произвести впечатление на босса. — Сынмин молчит, хотя кажется, что Хенджин ждет ответа. — Итак… — Хван растягивает слова, когда становится очевидно, что Сынмин не собирается заглатывать наживку: — он думал, мы могли бы прийти к соглашению. Тепло пульсирует в теле Сынмина, раскалывая лед. Это на один раз? Да, Сынмину это не нравилось (и на самом деле у него не было выбора), но он мог с этим смириться. Длительный контакт с этими людьми? Нет, спасибо. — Спасибо, но мне это действительно не интересно. — Ухмылка сползает с лица Хенджина. Он изучает Сынмина с отсутствующим выражением лица, прежде чем рассмеяться. Ким думает, что это звучало бы неплохо, если бы не было таким пустым. От улыбки, которая остается на месте после того, как он заканчивает смеяться, волосы встают дыбом на руках Сынмина. Холодно. Угрожающе. — Ты такой милый, Сынмин-и, — снисходительное воркование возвращается. — Ты думаешь, это подлежит обсуждению. — Ты сказал, что ваш босс считает, что мы могли бы прийти к соглашению. Это намекает на то, что состоится обсуждение. — Соглашение об оплате. Думай об этом как о… вежливом предупреждении, что наши люди придут сюда за твоими услугами. — Знаешь, у меня есть дела. — Сынмин раздражен таким правом. Что он должен делать? Бросить все и остаться дома на тот случай, если он им понадобится? Если Ким вообще не хочет с ними работать, как, черт возьми, они могли подумать, что он пойдет на что-то подобное? Сынмин скорее чувствует, чем видит движение руки Хенджина. Он замирает, в голове вспыхивает образ пистолета, приставленного к его лбу. Схватите запястье, с силой отведите его от лица. Поверните пистолет, сломайте нападающему палец. Возьмите оружие под контроль. Уходите. Блеск стекла показывает то, что выглядит как новейший iPhone в руке Хенджина. Он размахивает им перед лицом Сынмина. Когда Ким не берет его, Хенджин протягивает руку и засовывает его в задний карман Сынмина, дважды похлопывая по нему. — Мы отправим тебе сообщение, сообщив, когда будем в пути. — А если я откажусь? — Сынмин свирепо смотрит на него, наконец снова обретая дар речи. Хенджин, кажется, смеется над Сынмином, и ему это не нравится. Он ненавидит чувствовать себя маленьким, словно он непослушный ребенок. Хенджин делает шаг назад, оглядывает Сынмина с ног до головы. — Я не думаю, что ты это сделаешь, — Хенджин протискивается мимо парня. Их плечи слегка соприкасаются. — Увидимся позже, Сынмин-и. Дверь хлопает, оставляя Сынмина одного. Он собирается врезать Чонину за то, что тот сглазил его.