* * *
Алые глаза повсюду: в каждом тёмном углу, в зеркалах, во снах. Шерлок боялся засыпать, боялся один раз не проснуться, но, будто мазохист, хотел ещё раз увидеть ночного незнакомца. Незнакомое чувство появлялось каждым раз ночью в груди, будто птица пытается выбраться из клетки, а клетка - ребра. — Мне страшно... — Ого, тебе и страшно? — Не перебивай! Я будто олень... — Ты только сейчас это понял?! — Джон пытался сдержать смех, но улыбка придательски появилась на его губах, — Прости, я не привык к таким душевным разговорам с тобой, но я рад быть твоим слушателем, продолжай. — Хорошо, — Шерлок заметно расслабился, все же тяжело кому-то открывать свою душу, — Когда на оленя едет фура, он просто замирает и смотрит на свет фар. Вот и я так перед этим... человеком, если его можно так назвать. Стою и ничего не могу сделать. — Ты пробовал пить снотворное? — Я пил виски. — О как... — Джон решил не комментировать сомнительное самолечение, — Твой психотерапевт знает об этом? Только самые близкие знали об СДВГ Холмса. Ёщё в детстве его родители отвели сына к врачу, ибо тот, как и сейчас, не мог усидеть на месте и постоянно отвлекался, но при этом, внезапно, мог упасть в изучение чего-то на несколько часов совсем забыв про еду и сон. Все специалисты утверждали: с возрастом пройдёт. Но вот сидит парень, ему двадцать пять лет, а он не может перестать снимать и надевать кольцо на палец по нескольку раз, или же крутит его постоянно, все никак не может оставить его в покое. — Нет, — в голосе не было ни капли вины, — От снотворных становится только хуже, сны все равно сняться, а вот проснуться намного сложнее.Пауза.
Джон очень хотел помочь. Шерлок самый близкий его друг. Вредный ребёнок, но разве это всегда плохо? Он будет всегда искренне радоваться за вас, может он и не запомнит дату вашего дня рождения, но будет помнить всякие милые мелочи: ваш любимый цвет одежды, каждого любимого персонажа из кино, какой кофе вы любите. В начале их общения Джон считал Шерлока самовлюбленным, что он все пропускает мимо ушей и говорит, думает только о себе. Но все изменила фраза которую бросил Холмс, когда они пришли в "элитный" чайный магазинчик:"М-да, вот тебе и элитный магазин! А матча вон какого говняного цвета, ещё и воняет как рыба". Шерлоку все равно на чай, он пьёт либо крепкий американо без сахара, либо Раф с кленовым сиропом зимой, летом - с лавандовым. А Ватсон один раз только упоминул о своей страсти к чаю и каким оливковым цветом должна обладать матча. — Знаешь, мне кажется, что я потихоньку схожу с ума, — очень серьёзно и даже как-то боязливо продолжил химик, — Перед сном, когда я закрываю глаза, начинаю слышать шум, будто кто-то зашёл в мою спальню, я могу открыть глаза, но тело парализовано и все, что я могу — смотреть в тёмный угол, а в ответ на меня смотрит тот самый парень. Такой реальным, реальнее чем во сне. — Тебе не стоит об этом сильно переживать, — Ватсон пусть и был преподавателем , он имел огромный потенциал стать как хируртое, так и врачом лечающим "душу" — психиатром, или же он изучал эту сферу медицины ради друга? Уже не столь важно. Как бы то ни было, он бы не смог работать врачом. Нет, его нельзя назвать "нежной" личностью, человеком он был с сильным добрым сердцем, но ему было бы слишком сложно смотреть на смерти и на то, как он не может помочь своему пациенту которого уже везут в хоспис — Перед сном у тебя Гипнагогические галлюцинации — обманы восприятия, возникающие во время засыпания в первую-вторую фазы медленного сна. Это считается нормой, но при этом может быть симптомами тревожности и стресса. Тебе стоит поговорить об этом с врачом, с этим тебя не положат в психушку, тем более, что ты ходишь к врачу анонимно. — Да надо бы, — облегчённый выдох, вроде как стало лучше, но не полностью. Ему повезло, что его друг немного разбирается в этом. В гугле же, он уверен, было бы написано: "Рак мозга". Из-за прекрасного поисковика платные врачи и получают столько денег, ведь ипохондрикам надо обследоваться как можно скорее.* * *
Говорят, что багровый закат предвещает ветреную погоду. На сломаном мосту стояли два парня. Брюнет как обычно рассказывал смешные ситуации из своей жизни, а блондин в ответ улыбался и слушал. Только звук воды сопровождал их весь путь, когда солнце почти село /... / заговорил. — Мы скоро встретимся, Вас это не пугает? — Почему это вообще должно меня пугать? — Шерлок остановился, блондит, пройдя немного дальше, тоже замер и обернулся, — Ты первый человек кто способен полностью меня понять и я рад, что мы дру... знакомы друг с другом. — Будете ли Вы действительно рады мне, когда откроете глаза? Шерлок не успел ничего ответить, что-то толкнул его спереди и он упал на спину. Странно, но поверхность была мягкой. Солнце скрылось за горизонтом, не было фонарей, не было луны. Только густая тьма становилась гуще и окутывала собой тело парня, давила на все тело: на грудь, глаза и горло. Шерлок открыл глаза, он был в своей комнате, но ночь все ещё прижимала его к матрасу, все стало хуже, когда глаза привыкли к темноте. Не тьма приковала его к постели, а парень из снов. Он сидел на груди Шерлока и душил его. Может ли это быть галлюцинацией? Руки отчётливо ощущались на шее: худые, холодные и мокрые. Когда глаза полностью адаптировались к темноте, пришло осознание. Это кровь. Незнакомец был весь в крови, красные глаза сливались с каплями крови, что текли по его щекам. Кажется, он плакал. — Вы правда будете мне рады? — в этом голосе было столько боли и печали, Шерлок даже забыл о том, что его душат, так его ранил этот голос. И после этих слов все закончилось. Шерлок упал с кровати пытаясь встать, тело все ещё плохо слушалось, но вот дыхание восстановить было сложнее: окно закрыто и спертый тёплый воздух с трудом проникал в лёгкие и обжигал горло. Вся комната все ещё находилась в густой тьме, чернота искажала очертания предметов, делала их больше или меньше, более высокими или же все вжимала в пол. Коричневые шторы стали видеться красными, как закат. За шторами в небе луна, словно свет надежды, который манил к себе Шерлока и он поддался этому свечению. Вместо города кругом море. Шерлок делает последний шаг и просыпается.* * *
Кабинет директора - самое раскошное и богатое место в универе. Тут есть все: узорчатый ковёр, дорагая кофемашина, коричневый кожаный диван и благодарно-деревянный длинный стол. Колхоз по мнению Шерлока. Пока в кабинете биологии крысы живут в маленьких клетках, в кабинете Майкрофта весит огромная клетка для голубя, предназначеная скорее для огромного гиацинтового попугая ара. — Ты вообще меня слушаешь? — Майкрофта было сложно вывести из себя, но на брата, кажется, у него была аллергия, — Где отчёты за прошлый месяц? Ко мне уже приходят жаловаться твои ученики. — И как твой голубь не обосрал твой храм богатства? У них же метаболизм сумасшедший! Или ты не кормишь его? — Шерлок знал как разозлить брата, особенно он часто пользовался его любовью к домашней птице. — Его зовут Чарли, Чарльз Диккенс, — он прекрасно понимал провокацию, но иммунитет вырабатывается даже к Шерлоку, — Он ест самый лучший корм и мы каждые полгода водим его к ветеринару. У Чарли здоровье лучше, чем у тебя, — лицо Майкрофта на две секунды стало удивленым, он очень редко не следил за своим языком. Он совершил большую ошибку, все же иммунитет у него не такой хороший как он думал . — Мы? — Шерлок тоже сбросил свой образ клоуна пытаясь переварить услышаное, — Ты и твоя Шизофрения? А может у тебя два голубя? Когда будут голубята? Я хоть увижу их, а то на улицах они все взрослые уже, Джон тоже не видел детей помойки. Ситуация становилась все хуже и хуже, Майкрофту так и хотелось ответить, что это Шерлок с помойки и вообще он приёмный, но он знал что будет дальше, Шерлок бы ответил: "А ты не задумался о том что мы, к сожалению, слишком похожи? Оба с помойки?" А старший бы продолжил стоять на своём: "Родители выкинули тебя и потом пожалели, больно смотреть на больных детей." Но это слишком жёстоко, Шерлок очень нежная натура, даже добрая если посмотреть под микроскопом, скорее всего у биолога (Джона) поэтому и вышло увидеть в друге что-то светлое и прекрасное. Если бы только Шерлок понимал, что брат действительно заботиться о нем, а не окружает гиперопекой как их родителя. Если бы только он рассказал о своих снах, о видениях, о том как он сидит всю ночь на кухне с включеным светом и чуть не молится Аллаху и Иисусу. Старший бы понял и принял бы все меры чтобы снизить нагрузку. Но младший уже разворачивается и направляется к выходу. — Передай этому агрессивному очкарику, что он — студенТ, а не студенТЫ.* * *
Психотерапевт утверждает: мы видим во сне только то, что уже видели в жизни. Все лица прохожих остаются в памяти, где-то в тёмном углу и под замком. Мозг неспособен создать что-то с нуля. Шерлок на чердаке своего разума. Треугольная крыша сужается по краям комнаты и помещение кажется теперь не таким уютным как в детстве, а чем-то кошмарным и неизвестным. Всё мысли, образы, знания хранятся тут. Ещё в детстве маленький Шерлок запирался на своём чердаке. Он, как и любой маленький ребёнок, ненавидел когда кто-то посторонний наводит порядок на его территории. Почему они решают за него? Что, где и когда ему чувствовать и говорить? Почему каждый раз, когда одна книга падает со стелажа, окружающие сбрасывали все остальные и твердят: они лежат неправильно, почему они лежал не в алфавитном порядке? Шерлок правда старался разложить все "правильно", но после этого найти что-то было невозможно. Его мышление — хаус. Когда никто не заходит в его разум, книги валяются по всей комнате. И только мальчик знает где лежат нужные мысли. Он ориентируется в хаусе, его разум бесконечные страницы не по порядку, но он всегда знает где надо открыть книгу чтобы найти нужное воспоминание. Но в этот раз он не может найти нужную страницу, о том незнакомеце не написано ни в одной его книге. Чердак теперь тревожный, из него хочеться уйти, появляются книги которых быть не должно, это не его книги, а тревожность. Они заполняют собой всю критику, он больше не может спать в тишине. Не может оставаться со своими книгами наедине.