Натурщик

Скачущие по волнам Волги солнечные зайчики, казалось, подмигивали сидящему на полотенце в плавках и неснимаемом им теперь пионерском галстуке Альберту, но он только грустно вздохнул. Ему очень хотелось броситься с разбегу в прохладную воду и плыть, плыть, что есть силы, чувствуя, как приятно напрягаются все мышцы. А потом лечь на спину и, плавно покачиваясь, любоваться полётом птиц и белоснежными горами-облаками. «Интересно, а в других реках мне можно купаться?» Ответа не последовало. Видимо, Серп Иванович был чем-то занят. А пока Альберт с завистью наблюдал за купающимися счастливцами. «Жалко, что здесь нельзя купаться даже ночью... Эх, скорее бы ночь. Так всё надоело». Солнце уже клонилось к западу, но всё же до заката оставалось ещё несколько часов. — Алик, а чего ты не купаешься? — Постнов возник перед мальчиком, словно из-под земли. В лёгкой белой рубашке с коротким рукавом и бежевых широких брюках, он казался обычным беззаботным отдыхающим, а не важным «деловым гусëм». — Мне пока не хочется плавать, — уже несколько дней Альберт старательно избегал мужчину, хотя и очень хотел продолжать с ним общаться. «Но он, скорее всего, про позирование спросит. Я, конечно, могу соврать, что пока другими работами занят, но глупо будет. И не слишком вежливо. И он может подумать, что я не ценю его. Заметно было, что позировать ему приятно. Обидится ещё... Нет, я бы с радостью написал с него портрет, даже несколько портретов, но пока мне чашку-то простую изобразить тяжело. И Юрий Дмитриевич ведь не поймёт, почему мне так плохо. Да и результат, наверное, его огорчит». — Ты по-прежнему плохо себя чувствуешь?— Постнов внимательно разглядывал Альберта сверху вниз. — Может, мне отвезти тебя в Куйбышев, врачу показать? А то здешний доктор, откровенно говоря, не внушает мне никакого доверия... Альберту вдруг так сильно захотелось уехать из этого «Буревестника» с его необыкновенными и пугающими делами, что он едва не выкрикнул: «Да, пожалуйста, увезите меня отсюда!» «Но я не могу оставить Серпа Ивановича. Ему ведь будет плохо без моей помощи. И как я могу предать доверенное мне великое дело? Даже просто пожилого человека нельзя подводить, если он попросил тебя о помощи, а Серп Иванович ведь не просто пожилой. Он — тёмный стратилат, он мог бы выбрать своим помощником любого человека и тот бы с радостью согласился. Но он выбрал меня. Это большая честь и огромная ответственность». Но была и ещё одна причина нежелания Альберта покидать лагерь: ему действительно понравилось пить кровь. Её вкус вызывал у него восторг, он всё больше тосковал без неё. Кроме того, ощущение собственной полнейшей свободы в сочетании с властью над другими, часто опасными для него днём ребятами, очаровывало мальчика. «А дома так спокойно ночью не погуляешь. Выйти из квартиры незамеченным я, скорее всего, смогу, но будут ли на улице подходящие мне... тушки? Нет, здесь определённо удобнее». — Я ещё немного слабость чувствую, — заверил мужчину мальчик. — Доктор сказал, скоро пройдёт. Буду, как новенький. Врать было неловко, но Альберту хотелось прекратить разговор как можно скорее. — Хорошо, если так, — кивнул вроде бы удовлетворённый ответом Постнов. — Алик, может, прогуляемся по берегу немного. Думаю, вожатые нам разрешат. Последняя фраза была произнесена достаточно громко, чтобы вожатые её расслышали. «Они, естественно, не станут спорить с «начальством» и отпустят. Но я не...» — Идём, — коротко сказал мужчина. Альберт нехотя поднялся с полотенца и последовал за ним. Мальчик решил, что спорить и препираться сейчас — только привлекать к себе лишнее внимание. «А я ведь должен быть осторожным, чтобы никто ничего не заподозрил». Пройдя пляж, Юрий и Альберт свернули на скрытую камышами тропинку. Земля тут оказалась сырой и скользкой, мальчик пожалел, что оставил сланцы возле полотенца. — Алик, я хотел с тобой поговорить, — Постнов на секунду обернулся, как бы взвешивая, можно ли доверить Альберту некую тайну. — Помнишь, ты как-то слышал в кустах странный шум? Ты ещё попросил меня проверить, что там происходит. — Да, помню. И мы с вами решили, что там, наверное, ужинал какой-то зверь, — Альберт старался отвечать, как можно более равнодушно. Мол, зачем и вспоминать про глупые беспочвенные страхи. — Да, решили, — подтвердил Постнов. — Но теперь я сомневаюсь, что наши с тобой выводы были правильными. — Почему? — Уже несколько ночей меня мучает бессоница. И вот я стал замечать, что каждую ночь с разных сторон лагеря то и дело доносится какое-то мерзкое, тошнотворное причмокивание. — Может, здесь живёт много каких-то зверей? — Альберт, как мог, играл лёгкое недоумение. — Те же собаки с пищеблока. Их там целая стая, я видел. Да и лисы... Тропинка сменилась небольшим уютным пляжем. В другое время Альберт бы обрадовался возможности поплавать в уединении, но сейчас он только поморщился. — Алик, понимаешь, — Постов задумчиво смотрел на Волгу. — Пару дней назад я решил пройтись ночью, чтобы найти виновника этих странных звуков. — И узнали? — осторожно спросил мальчик. — Да, это был не зверь. — А кто же? — Альберт понял, что его раскрыли. «Хозяин, что мне делать?! Днём я бессилен против него. Что ты мне велишь?» Ответа не последовало. Несмотря на новое состояние организма, мальчик ясно ощутил, как по его спине побежали мурашки. — Алик, — Постнов приблизился к Альберту. — Это был человек. Вернее люди. Мне показалось, что один из них укусил другого за руку и... — А может, вам действительно показалось?! — пожалуй, слишком эмоционально воскликнул Альберт. Страх разоблачения и молчание Серпа Ивановича действовали на него угнетающе. — Юрий Дмитриевич, может, вы просто застали какую-то парочку на свидании? И парень девушке руки целовал? Такое бывает, я видел. Юрий засмеялся познаниям мальчика в амурных делах и потрепал его по волосам. — Алик, мне бы очень хотелось, чтобы всё оказалось так, как ты говоришь. Но у меня возникли подозрения... Очень плохие подозрения. Я думаю, что здесь по ночам творится что-то действительно отвратительное. И думаю, я знаю, что это такое. Скоро с этим будет покончено. — Будет покончено? А-а как? — Я организую проверку лагеря «Буревестник», — важно заявил Постнов. — Привлеку и министерство образования, и партийную организацию, и милицию. А, может быть, и органы посерьëзней. Но со всей этой дрянью я разберусь. «Хозяин, тёмный стратилат, что мне сказать ему? Что сделать? Мне ведь надо как-то разубедить его. Или не надо?» Серп Иванович по-прежнему хранил молчание. Альберт тяжело вздохнул. — Алик, я хотел попросить тебя о двух вещах, — Юрий положил ладонь на плечо собеседника. — Могу я тебе довериться? — Конечно, можете! Юрий Дмитриевич, даже не сомневайтесь во мне! — Другого ответа я и не ожидал, — взгляд Постнова снова стал цепким, Альберт непроизвольно поëжился. — Так вот, Алик, во-первых, если заметишь что-то подозрительное, немедленно сообщай мне. Пусть даже твои подозрения и покажутся глупыми тебе самому. Они могут помочь при последующем расследовании. Хорошо? — Хорошо. — А во-вторых, никому не рассказывай о предстоящей проверке. Никто не должен знать. Чтобы застать злодеев врасплох, понимаешь? — Понимаю. И никому не расскажу. «Тем более, один из злодеев уже точно в курсе». Альберт смутился: до этого он как-то не осознавал себя злодеем. Смешно, но он совершенно не задумывался над моральной стороной своих ночных вылазок. «Люди ведь не умирают. Да и пью я у них совсем немного крови. Тем более, я не для себя — я Серпу Ивановичу помогаю». — Вот и славно, — улыбнулся Постнов. — Не грусти, Алик. Накажем всех этих... вредителей. Слушай, а давай всё же искупаемся. Только вот как бы галстук твой не намочить. Мужчина решительно взялся за красную ткань, развязывая аккуратный узел. — Нет! Отпустите! — Альберт грубо оттолкнул ладони и отскочил назад. Мальчика одновременно бросало в жар и холод. «Надо бежать! Иначе он поймёт!» — Что случилось? — озадаченно спросил Постнов. — Ничего, — мальчик поправлял галстук дрожащими пальцами. — Извините, Юрий Дмитриевич. Всё хорошо. «Он не поверит мне! Или поверит? Может, я просто не люблю, когда меня хватают так бесцеремонно. Он же не родственник мне... Нужно уходить быстрее». — Юрий Дмитриевич, я запомнил всё, что вы сказали, — Альберт старался выглядеть достаточно спокойным. — И обещаю всё выполнить. До свидания, мне пора лагерь. Меня ребята в кружке ждут. Но мысли Постнова, видимо, уже переключились на более приятную и рациональную тему. — А, я понял, — вдруг усмехнулся он. — Ты не умеешь плавать, да? И поэтому купаться не хочешь. Давай, я покажу тебе... — Нет, я умею, — запротестовал было Альберт, но был мгновенно поднят мужчиной на руки. — Не надо! Альберт едва не ударил мужчину по лицу, сдержав себя в последнюю секунду. «Нет! Не нужно его бить! Он ведь не знает, что мне нельзя в воду. А сказать не могу». — Да не бойся ты, глупый, — Постнов, смеясь, понëс мальчика к воде. — Я тебя мигом научу. Это не страшно. И не тяжело. «Уговорить его. Я ещё успею. Я ещё...!» — Юрий Дмитриевич! — Альберт упёрся ладонями в плечи мужчины, безуспешно пытаясь вырваться. — Я умею плавать, правда! Просто я боюсь снова заболеть. Пожалуйста, отпустите... Мальчику казалось, что от воды исходят электрические разряды. Теоретически он мог бы повалить Постнова, и с удовольствием врезать ему за наглость, но этим поступком он бы точно разоблачил себя. «Ведь не может быть такая сила у обычного ребёнка!» — Алик, всё! Ты меня уговорил, — мужчину, кажется, забавляла паника Альберта. Его ладони крепко сжимали плечи и бёдра мальчика. — Пожалуй, я тебя отпущу... Отпускаю! Постнов вдруг швырнул Альберта в воду. Разом взметнувшиеся брызги окатили рубашку и брюки мужчины, но он только рассмеялся. Альберт же взвыл от боли. Будто тысячи раскалённых игл разом вонзились в каждую клеточку его тела, разрывая её. «Я сейчас умру! Нет! Нет! Хозяин, где ты?! Помоги мне! Не-е-ет! Я хочу жить!» Мальчик с воплями рванулся из воды, снова подняв брызги. На ходу оттолкнув изумлённого Постнова, в два прыжка он оказался на берегу и понёсся через камыши, не разбирая дороги.