За глазами Лары

Лара не знала, что в последующие пару часов до рассвета было более смущающим. То, как она едва не подавилась отвратительным на вкус отваром, который ей дал Яков, сказав, что он ускорит ее заживление и притупит боль, все это время с усмешкой наблюдая за тем, как она кашляла и плевалась. То, как она стояла посреди небольшой пещеры, задрав майку под самую грудь, которую обхватила руками, пока все тот же туземец с неземными глазами ее перевязывал, посылая мурашки по всему ее телу каждый раз, когда теплые пальцы едва ощутимо касались ставшей вдруг сверхчувствительной кожи. Или то, как пристальный голубой взор на миг замер на ее шрамах. Том, что остался от штыря, на который она упала, когда попала в плен Братства на Яматае, а потом прижгла, чтобы избежать инфекции и кровотечения. Он был уродлив и пересекал почти весь ее бок. Это, не говоря уже об остальных мелких шрамах, полученных так же на острове или вне его, и уродливых синяках разных оттенков, которые, подобно чернилам, растекались почти по всей ее коже. Она почти хотела обидеться, но не увидев в прозрачно-голубом взгляде не было отвращения, или неодобрения, а скорее печаль, не нашла в себе сил этого сделать. После этого был короткий перекус вяленым мясом, жадно поглощенный ее воющим от голода желудком, и чай из трав, куда как более вкусный, чем предыдущий отвар. К тому моменту досохла ее одежда и сапоги, и Лара быстро оделась, чтобы не потерять тепло своего согревшегося тела. С сожалением шинель пришлось вернуть Якову, а взамен она получила куртку, которая могла принадлежать только наемникам Троицы. Видимо, следопыты, приходившие в пещеру, пока она была в отключке, по просьбе Якова, украли ее шапку и перчатки с базы. А может быть, сняли с трупа, как и винтовку. Лара была непривередлива и даже благодарна. Кроме ледорубов, ножа, в какой-то момент добытого в бою, когда они убегали с базы, зажигалки, чудом не вывалившейся из кармана ее брюк, и раций, переживших плавание, у нее не было больше ничего, что могло пригодиться в дальнейшем. С первыми лучами солнца они покинули пещеру. Несмотря на притупившуюся, но все же боль в теле и некую скованность после недавнего погружения, Лара была готова встретиться с любой опасностью. Она решительно вышла в это морозное утро и огляделась. Ночью, замерзшая и почти без сознания, Лара едва ли могла вспомнить, куда шла, когда они вынырнули из реки. И даже при всем желании бы не смогла сказать, где примерно сейчас находилась. Лара была удивлена, увидев раскинувшуюся впереди советскую базу, ту ее часть, что находилась в низине, а не возвышении, откуда они сбежали, хорошо просматриваемую с выступа, на котором был вход в пещеру. Все же ей казалось, что они покинули ее территорию, но, видимо, ошиблась. — Нам нужно добраться до медеплавильного завода, — тихо произнес Яков, махнув рукой в сторону виднеющихся вдаль труб завода. — Через одну из шахт можно сильно сократить путь до моей деревни, но… — Нужно пересечь базу, полную бойцов Троицы, и выжить, — со вздохом закончила Лара. — В общем, ничего нового. Обычное для меня утро. Яков издал смешок. — Не волнуйся, — с еле заметно улыбкой сказал он, и вновь указал в сторону базы. — Сейчас в этой части почти никогда нет, кроме редких патрулей. Основные силы сосредоточились выше, там, где у советов жили начальники, командиры и надсмотрщики. — Нас не ищут? — вскинула бровь Лара, и увидела, как Яков покачал головой. — Кажется, они решили, что мы не пережили такой прыжок, прямо в ледяную воду, — подтвердил он. — Рации барахлят после утопления, но я все же сумел поймать пару передач. Сейчас солдаты больше заняты сборами для нападения на мою деревню, чем поиском скорее всего трупов, чем живых, как они думают, беглецов. При упоминании о грядущем нападении Яков помрачнел, и Лара ощутила желание его утешить. Но весь момент был нарушен громким выстрелом, в этой утренней тишине звучавший прямо оглушительно. Ее голова и голова Якова рефлекторно дернулись в сторону долины. С такого расстояния Лара не могла сказать, в какой части базы прозвучал выстрел, но точно знала, что им пора убираться с такого открытого места, пока и в них не прилетела шальная пуля. Они оба пригнулись и тихо спустились по тропе вдоль скалы вниз. Там, буквально в паре шагов от тропинки, был старенький деревянный мост, перекинутый через реку, которая, как думала Лара, станет ее могилой. Доски опасно скрипели под их ногами, отвыкнув от нагрузки за годы заброшенности, но все же он выдержал двух крадущихся на ту сторону базы людей. Лара изо всех сил напрягала уши и сжимала в руках винтовку, и чем дольше было тихо, тем больше нервничала. — Что-то не так, — прошептала она, когда почти одновременно с Яковом присела за ящиками, откуда был обзор на старую водонапорную вышку и многочисленные постройки, разной степени заброшенности, включая лесопилку. — Нам должен был попасть хоть кто-то. Выстрел же нам не почудился. Как по команде, из-за опор башни появилась тройка наемников, которые выглядели расслабленными, их винтовки небрежно были перекинуты через плечо, и, судя по смеху, вели какую-то непринужденную беседу, как будто они были на отдыхе, а не на старой базе, откуда готовились выступить, чтобы устроить геноцид во имя своих работодателей. Лара крепче сжала винтовку, а Яков ловко вытащил из сапога нож и, прижав лезвие к запястью, твердой рукой обхватил рукоять. — …ты видел его рожу? Такие выпученные глаза, — громко произнес тот, что шел перед двумя другими и активно махал руками. — «Нет, нет, нет, не убивайте меня!» Ахаха! — Тупой скот, — хрипло сплюнул тот, чья рыжая борода была заплетена в косу, а глаза закрывали темные очки. — Не понимаю почему Константин не выжжет эту деревню напалмом, или не выстрелит по ней парой ракет вместо того, чтобы собирать всю пехоту на драку с дикарями… Лара краем глаза видела, как напряглись челюсти Якова от столь явного оскорбления, и угрозы, в сторону своего народа. Она могла это понять. То, что говорили эти едва ли люди, было омерзительно и ужасно. Она поджала губы, и, поудобнее перехватив винтовку, сделала три подряд выстрела. Бойцы Троицы даже не успели закричать или схватить за свое оружие. Их тела с разницей в секунды упали на землю, а в их непокрытых головах было пару идеальных сквозных дыр. Она скорее почувствовала на себе, чем увидела, пристальный взгляд Якова. — Что? — небрежно произнесла Лара, и дернула плечом. — Мне нужны дополнительные припасы. — Конечно, — вскинул бровь Яков, чей угол губ едва заметно дернулся. — Я так и понял. — А так и есть, — невинно произнесла Лара, покидая своей укрытие со скрытой улыбкой на губах. Она подошла ближе к наемникам и быстро обыскала их трупы, привычно отводя взгляд от их лиц. Взять с них, кроме дополнительных рожков для винтовки, трех пистолетов и небольшой аптечки, было нечего. Лара еще обнаружила пару охотничьих ножей, но их без слов отдала Якову, явно куда лучше обращающийся с холодным оружием, чем с огнестрельным, за что получила еще одну едва заметную кривую полуулыбку. А потом они обнаружили тело одного из Потомков, очевидно убитого этими ублюдками, и мимолетный момент легкой игривости исчез без следа. Лицо Якова было мрачным, а взгляд печален, когда он присел рядом с погибшим, почтительно прикрыл тому широко распахнутые пустые глаза, направленные в серое небо, и тихо произнес короткую молитву на древнегреческом. — Никос был один следопытов, которые должны были предупредить моих людей о приходе людей Константина, — хмуро произнес он, после пары минут молчания. — Думаешь сообщение о грядущем нападении могло быть не доставлено? — тихо спросила Лара, почтительно понизив голос перед видом печали Якова, потерявшего соплеменника, которого явно знал достаточно хорошо. Он нахмурился и огляделся. — С ним было еще двое людей, — сказал Яков. — Выстрел был только один. Я не вижу других тел или крови. К тому же я велел им не идти группой, как раз в том случае, если они наткнуться на солдат Троицы… — Но ты не уверен, — догадливо произнесла Лара, и в ответ увидела только то, как Яков сжал губы в суровую линию. Из ее рта вырвался вздох. — Ну и чего мы тогда ждем? — спросила Лара, кивнула себя за спину. — Показывай дорогу. Мы вроде уже близко к заводу… Я понимаю, что ты хотел бы похоронить своего товарища, но у нас нет времени. У остальных твоих людей его может не быть. Яков медленно кивнул, и, бросив еще один взгляд на своего павшего соплеменника, выпрямился. Лара хотела сделать шаг назад и развернуться, но тут ее взгляд случайно упал на лук, все еще зажатый в руках мужчины-туземца. Хороший крепкий лук. Оружие, подобное этому, спасло ей жизнь не единожды на Яматае, и могло бы пригодиться. Но брать его у этого павшего война, чьи смерть была явно не такой жалкой, как ее описывали эти бездушные наемники, было каким-то кощунством. — Умеешь им пользоваться? — вдруг спросил Яков, заметив ее взгляд, направленный на лук. Лара закусила губу и еле земетно кивнула. И была удивлена, когда Яков вновь наклонился к погибшему следопыту, аккуратно снял с него колчан со стрелами, взял лук из его рук и, поравнявшись с ней, протянул их ей. Лара растерянно моргнула и вопросительно посмотрела на мужчину перед собой, будто спрашивая, будет ли это уместно. — Никос был бы рад, если бы его любимый лук еще послужил достойному человеку, а не гнил рядом с ним, — твердо сказал Яков, и, как только Лара взяла предложенные ей вещи, обошел ее и продолжил путь до завода. Она быстро перекинула колчан через плечо, и, сделав то же самое с луком, поспешила за ним. Территорию лесопилки они пересекли без проблем, и когда впереди показали ворота медеплавильного завода, Лара решила нарушить ставшую, как ей показалось, несколько напряженной тишину. — Так… — начала она, косо поглядывая на мужественный профиль Якова. — Ты целитель? Ну, в обычной жизни, когда в ее течение не вмешиваются всякие наемники, советы, и… — И любопытные исследователи? — с поддельной небрежностью произнес он, изогнув губы в еле заметной улыбке. — Я бы даже сказал очень любопытными и ужасно упрямые. Лара фыркнула и едва ощутимо шлепнула его плечу. — А разве это плохо? — спросила она, вскинув бровь. — Испытывать жажду к открытиям?.. Ее плечи приподнялись в легком пожатии, а воспоминания невольно вернулись к немногим счастливым воспоминаниям из детства. — Даже когда я была маленькой, то больше всего любила играть понарошку в поиски сокровищ и древних реликвий, — отчего-то вновь разоткровенничалась Лара. — Тогда все было отличным приключением. Мой отец даже создал для меня в обсерватории целую комнату с загадками. Она невольно засмеялась. — Правда, я не думаю, что когда он это делал, то думал, что я начну их разгадку с того, что заберусь по стенам поместья и влезу в обсерваторию через крышу, — вспоминала Лара о том, как едва несколько раз не свалилась вниз, с высоты почти четырех этажей, пока неловко и безрассудно забиралась наверх. Яков тихо засмеялся. — Ты была храбрым непоседливым ребенком, как я вижу, — тепло сказал он и наклонил голову на бок. — Ты упомянула поместье… Твоя семья принадлежит к знати? Лара неловко закусила губу. Честно говоря, она никогда не ощущала себя в своей тарелке в те разы, когда попадала в компанию детей «голубой» крови, так сказать. А позже, когда стала старше, Лара едва ли думала о титуле, перешедшем ей по наследству, и всем прочем, что с этим было связано. Дядя все равно не давал ей допуска к делам ее семьи, а титул был просто красивой парой слов, которыми иные богатые детки английской знати мерялись на званных чаепитиях, когда она в жизни не пойдет, даже если от этого будет зависеть ее жизнь. Поэтому большую часть жизни, она… была просто Ларой. И ее это устраивало. — Графиня Эббингдон, к вашим услугам, — все же решила признаться она, отвесив короткий шутливый поклон, а потом несколько неловко отвела взгляд. — Правда, это просто слова… После смерти моего отца мой дядя стал управлять делами семьи Крофт, которое он ненавидел, считая, что мама совершила ошибку выйдя замуж за какого-то зануду графа, увлеченного археологией, вместо герцога, которого ей прочили в мужья. Он закрыл мне вход в поместье, оставил его дряхлеть, а мне платил только очень скромную ренту из фонда, учрежденного родителям на мое имя. Лара сглотнула. — Теперь там везде пыль, запустение, а на втором этаже вовсе была большая дыра в стене, оставленное деревом, упавшем во время шторма, которое до сих пор там так и лежит, — тоскливо произнесла она. — Дом моего детства теперь больше напоминает склеп, чем-то место, где я росла. Она замерла, ощутив, как ей на плечо легла широкая ладонь. — Я знаю, каково это потерять свой дом, или видеть, как он рушиться, — глубоким голосом произнес Яков, чьи глаза стали на миг такими старыми и печальными, что ее сердце непроизвольно сжалось. — И мне искренне жаль, что так случилось с твоим. — Мне тоже, — хрипло произнесла Лара, заворожено смотря на то, как солнце отражалось в прозрачно-голубых очах напротив. — Мне жаль, что случилось с твоим домом… Яков коротко благодарно кивнул. После чего разговор временно затих. Они приблизились к воротам, ведущим на территорию завода, и тихо пробрались внутрь на случай, если здесь были патрульный отряды. Яков упомянул, что вход в шахты находиться выше, поэтому им придется поднять на пару этаже вверх в этой ветхой постройке, которая при ближайшем осмотре выглядела совсем не похожей на завод. Скорее на нагромождение деревянных сараев с открытой планировкой и почти лишенной окон. Им удалось поднять на первый уровень, когда Яков вдруг обхватил ее за талию, отчего она рефлекторно вцепилась в его запястье, и с легкостью утянул за покосившиеся ящики. — Тшш, смотри, — шепотом произнес он ей на ухо, кивая на открытую платформу на следующем этаже, которую было видно с лестницы, по чьим ступеням они только что поднялись. Лара попыталась проигнорировать то, как их тела тесно соприкасались, и теплую даже сквозь толстую куртку ладонь, распластавшуюся у нее на животе, и сосредоточиться на том, на что Яков ей показывал. — Бойцы Троицы, — выдохнула Лара и, нахмурившись, повернула голову нему. — Что они здесь делают? Думаешь знают о том коротком пути к твоей деревне, о котором ты говорил? Яков покачал головой. — Скорее грабят то, что не успели унесли советы, — с оттенком горечи произнес он. — Внутри горы раньше были гробницы… — Те фрески с фотоснимка, — догадливо сказала Лара, вспоминая черно-белую фотохронику, которую видела после их побега из камеры. — Значит их нашли здесь? В шахтах?.. — Фрески, кубки, украшения, свитки, — подтвердил Яков. — Было разорено много когда-то святых мест и склепов, где покоились предки моего племени. Так и оказалось. Лара с легкостью избавилась от двух караульных, а Яков от двух других, который расхаживали на следующей лестницы. Они прокрались вглубь завода, и наткнулись на еще одну группу наемников, который как раз обсуждали то, как вскрыть сейф красных, где, следуя описи должно быть спрятано множество ценностей. Часть из них не хотели этого делать до прихода Константина, а часть обуяла жажда наживы. И пока они трепались, также упомянув то, что сюда скоро прибудет дополнительная охрана из-за того, что Лара учинила на базе, она нашла красную канистру с бензином и пару тряпок. — Сюда сбегутся все солдаты, каких только Константин сюда направил, — со вздохом сказал Яков, как только увидел, что она делает. Лара с усилием протолкнула кусок ткани в горлышко канистры и вскинула взгляд. — Хочешь меня остановить? — с ноткой вызова спросила она, на что Яков закатил глаза. — А это возможно? — иронично спросил он. Она только подмигнула ему, чиркнула зажигалкой, чтобы поджечь ткань и, размахнувшись, бросила канистру прямо между наемниками, слишком занятыми своей болтовней, чтобы заметить то, что к ним подобрались со спины. Грянул взрыв.