За глазами Лары

Лара официально ненавидела греческий огонь. Они только дошли до частично обвалившейся лестницы и Яков помог ей забраться на разрушенные ступени, как было ушедшие бессмертные появились будто из неоткуда и начали выпускать целый дождь из стрел, смоченных раствором греческого огня и подожженных. Лара едва помнила, как они добрались до самого верха лестницы. Только их грубые гулкие голоса, искры вспыхивающих стрел со всех сторон от нее, так как бессмертные явно были намеренных убить лишь ее, а не своего бывшего хозяина, к которому все еще сохранили некие частички лояльности, — или просто считали его одним из них и не считали угрозой — а потом огонь, дым, и руку Якова, который не давал ей упасть в этом вспыхивающие, подобно петардам около ее ног и глаз, аду. И когда, казалось бы, выход был близок, а небо над головой, ставшие таким близким, начали окрашивать первые проблески рассвета, пол ушел у них под ногами. Лара в жизни не признает, что завизжала в этот момент. Последующий быстрый спуск тоже превратился в одно размытое пятно, зато падение в воду, слава богу, не ледяную, и не отравленную отходами древнего производства греческого огня. Она почти сразу всплыла на поверхности не самого глубокого водоема, кажется, спрятавшегося в пещере, и быстро взглядом нашла Якова, упавшего в воду неподалеку от нее самой, и в чьих глазах, как ей показалось, мелькнуло веселье, когда их взгляды пересеклись. — Кажется, кто-то мечтал принять ванну? Ну, вот и она, — иронично произнес он, обведя взглядом водоем. Она возмущенно фыркнула и плеснула в него водой. — А разве сквернословие — это не грех? — едко спросила Лара, и попыталась сдуть с лица мокрую прядь волос. — Сквернословие, без сомнения, — отозвался Яков с едва заметной ухмылкой на губах. — Но добрую иронию Господь не осудит, ведь что это, как не одно из проявлений ораторского искусства и мастерства слова? Лара закатила глаза и, понимая, что ступать в полемику с тем, кто словами мог развернуть армию и заставить пойти за собой тысячи людей, бессмысленно, поплыла к краю водоема, даже если Атлас, лежащий в импровизированной привязи на ее груди, несколько тянул ее ко дну. И совершенно точно не дулась. — Лара… — серьезно произнес Яков, когда они выбрались из воды, и замерли рядом друг с другом. Отчего она немедля подобралась, частью себя обреченно понимая, что вот он тот момент, когда все то, что было в руинах, в той пещере, должно было остаться там, позади, поскольку впереди их ждал путь, который, вполне себе, может разойтись в разные стороны. У Якова был его народ, забыв на миг, о котором и дав себе миг свободы действовать так, как хочет только он, наверняка уже начало его гложить почти также, как и все то, что было в те годы, когда Китеж пал, а у нее… У нее были поиски Источника, даже если причины, волей-неволей, несколько изменились. Вдруг ожила ее рация, кажется только чудом выжившая после всего того, что недавно случилось. — Лара? Лара, ты меня слышишь? — сквозь помехи прорвался голос Софьи. Лара скорее ощутила, чем увидела, как подобрался Яков, когда прозвучал голос его дочери. Она быстро распахнула полы шинели, вновь нашедшую приют у нее на плечах, задрала тунику и сняла рацию с пояса брюк, куда ту пришлось прикрепить после того, как ремни и пояс пришлось разрезать, чтобы подобрать к ее ранам, в память о который у нее только осталась дыра на ткани и следы крови, частично смытые водой. — Софья!.. — воскликнула Лара, поднеся барахлящую рацию ближе к губам. — Да, да, я тебе слышу!.. — Слава богу, — выдохнула Софья. — Я пыталась с тобой связаться с тех пор, как ты ушла к собору! Почти ночь прошла, и я уже было подумала… Рыжеволосая сделала паузу. — Меня трудно убить, — с ухмылкой произнесла Лара, все и так прекрасно понимая, после чего покосилась на Якова, и прищурилась. — Конечно, не так трудно, как твоего бессмертного старика, но все же. — Он с тобой? Отлично. А то я уже думала, что нужно собирать группу, чтобы искать его старые кости, которые опять ушли искать приключения на свою неспокойную голову, — с ноткой ехидство отозвалась Софья, а потом изумленно добавила: — Стой, ты знаешь о?.. Яков внезапно забрал рацию из рук Лара, чьей возмущенный взгляд, если бы мог, сделал бы в нем пару дырок. — Софья, — строго сказала он, и в этот мир она была уверена, что девушка на том конце радиосвязи выпрямилась по струнке. — Как обстановка? — Акрополь сейчас чист, и мы отбили нижнюю деревню. Сейчас мы собрались у обсерватории, — послушно отрапортовала Софья. — В верхней деревне сейчас тоже пусто. За пару часов до рассвета солдаты сами покинули позиции и, судя по передачам, которые мы поймали, они передислоцировались на старую метеостанцию, чтобы перегруппироваться. Яков поджал губы. — Готовятся к новому нападению, — мрачно произнес он, и переглянулся с Ларой, которая ощутила, что время вновь бросилось в бег, и даже скорее, чем раньше. — Им нужен Атлас, — подтвердила Софья, и неуверенно добавила: — Лара? Не так давно вернулись наши разведчики и привели мужчину… Он сказал, что его зовут Иона… Лара широко распахнула глаза. — Что? — пораженно выдохнула она, ощущая одновременно восторг и ужас, что Иона, о глупый упертый Иона, не ушел, как просила, а остался, да еще и нашел путь в долину. Она одним рывком вырвала рацию из руки Якова, мимоходом отмечая, как тот прищурился. — Иона? Он рядом с тобой? — взволнованно спросила Лара, и невольно рассмеялась, когда голос Софьи сменился знакомым ей мужским баритоном. — Птенчик! — с хриплым смехом воскликнул Иона. — Я так рад тебе слышать! — Боже, Иона, я же просила тебя вернуться назад! — с укоризной произнесла Лара, хотя ее губы так и стремились разъехаться в ухмылке. — Что ты здесь тогда делаешь-то? — Я ничего не слышал, — невинно произнес Иона, давая понять, что он все же слышал ее просьбу, но сделал вид, что этого не было. — К тому же, этот чертов шторм запер меня в пещерах в горах, а когда я смог спуститься, то чуть не помер! Спасибо людям Софьи. Они меня нашли и спасли. И рассказали о том, что к ним не так давно попала некая бойкая крохотная девчушка, способная выносить с пары ударов целую армию. И я сразу понял, что мой птенчик жив и снова в деле. Лара фыркнула. — Ты должен был уйти, — мягко повторила она. — Куда это? Я же обещал, что буду о тебе заботиться, — отмахнулся Иона. — Давай лучше возвращайся. Моя аптечка уцелела, и зная тебя, ты уже получила еще одно сотрясение и синяков целую палитру. Она обиженно надулась и сердито зыркнула на Якова, который прикрыл рот рукой, чтобы скрыт смешок. — Скоро буду, — буркнула Лара и, выключив рацию, шлепнула Якова по плечу. — Чего ты смеешься? Не все мои приключения кончаются травмами! Он только скептически вскинул бровь. — Ладно, ладно, закрыли тему, — несчастно сдулась Лара, и развернулась к туннелю, который, как она надеялась, приведет их к выходу отсюда и, желательно, куда поблизости от долины. — Давай лучше выбираться отсюда. — Не терпится увидеть своего друга? — миролюбиво спросил Яков, когда они направились вперед. — Он ведь один из тех, кто был с тобой на том острове с Императрицей-призраком? — Да, Иона был там со мной и остальными, — подтвердила Лара, чувствуя, как начинает замерзать от все этой мокрой одежды на ней и как тяжело волочить ноги в мокрых сапогах. — И мы вдвоем прибыли сюда. А потом случился шторм, лавина и меня смело вниз, а он, как я думала, уже должен был вернуться в ту деревню, откуда мы начали путь… — Но он очень хороший друг, и не бросил тебя на произвол судьбы, — закончил за нее Яков. — Это очень… ценно. Лара закусила губу, и могла разве что едва заметно кивнуть в согласии. Дальнейший путь они проделали в тишине, и уже минут через пятнадцать нашли выход, который привел их на возвышения, откуда открывался вид прямо на все еще тлеющий сигнальный костер на одной из полуразрушенных башен, и нижнюю деревню, где сейчас должна была быть Софья и Иона. Она с наслаждением вдохнула глоток свежего воздуха, и поежилась, когда утренний ветерок напомнил ей о том, что вновь была с ног до головы мокрая, и на грани получения воспаления легких. Лара с завистью покосилась на Якова, которому такая погода явно была не почем, и на чьих губах появилась едва заметная улыбка, когда он увидел ее взгляд. — Я все еще мерзну, хотя и не так сильно, как обычный человек. Просто я уже привык к этому климату в отличии от неких… исследовательниц, — дразняще произнес он. — Конечно, давай подразни меня, — проворчала Лара, на самом деле злясь не настолько сильно, насколько могла бы. — Я тут на грани обморожения, а ты!.. Яков закатил глаза. — Идем, — произнес он, и, неожиданно взяв ее за руку, потянул вниз, по тропе, но не той, что вела прямо в деревню, а прямо в противоположную сторону. — Куда мы идем? Нам же нужно в деревню! — с любопытство спросила Лара, безропотно следуя за широкими шагами мужчины перед ней. — Мы туда и пойдем, просто сделаем небольшой крюк, — таинственно ответил Яков, спокойно, даже грациозно, идя вперед, совсем не спотыкаясь о неровную поверхность тропы, в то время как Лара уже дважды чуть не свалилась оземь, зацепившись носком тяжелый мокрых сапог о камни и корни, щедро разбросанные по все сильнее с уживающейся тропе. Спустившись вниз и повернув чуть левее, она увидела, что они оказались в очередных руинах, где было полно людей, чьи лица наполнялись облегчением, стоило им увидеть Якова. Но он не направился к ним, хотя и приветственно кивнул некоторым из них. Вместо этого Яков все еще продолжал вести ее за собой, пока наконец не замер перед одним их немногочисленных уцелевших каменных зданий, которые прежде могли быть только казармами, или чем-то подобным. Он открыл тяжелую деревянную дверь, обитую железом, и приглашающе махнул внутрь. — Проходи, — коротко бросил Яков, и Лара опасливо вошла в полутемное здание, освещаемое лишь факелами на стенах. Она с интересом огляделась, и поняла, что оказалась в оружейной палате. Тут были древние кованные стойки для мечей, кинжалов и прочих видов оружия, включая луки и корзины, полные стрел. Полки, где были старые коробки из-под патронов еще советского производства, и манекены, где, вероятно, некогда хранились доспехи. Как ни странно, здесь не было пыли и было видно, что это не заброшенное место, а очень даже используемое, хотя оружия, как такового здесь почти уже не осталось. — Мы использовали почти все, что у нас осталось от красных и еще с давних времен, — со вздохом произнес Яков, войдя следом за ней, прикрыв за ними дверь. — Разве что кроме… Он дал повиснуть многозначительно паузе, и, отойдя вглубь помещения, сдернул ткань с одного из манекенов, который почему-то был прикрыт. И Лара быстро поняла почему. Она подошла ближе, широко распахнув глаза, и завороженно протянула руку вперед, чтобы коснуться металлического блестящего нагрудника доспехов, к которым прилагались наплечники укрощены символом Китежа и византийской вязью, а также наручи, щитки для ног, нижняя кольчуга и меховая накидка. — Эти доспехи некогда носили защитницы Китежа, — тихо произнес Яков. — Это был небольшой элитный отряд, который… который служил моей первой жене, Софье, и кого она лично тренировала. Лара тут же отдернула руку. — Назвал дочь в честь первой жены? — выпалила она, чтобы не дать затянуться неловкой паузе. Яков усмехнулся. — При всех своих талантах, выбор имени для своего единственного ребенка, это то, что не было мне дано, — с иронией ответил он. — По крайней мере, так решила мать Софьи, которой мой совсем вариант не понравился, и она сама выбрала имя, всегда восхищаясь историями об отважной воительнице, погибшей во время падения Китежа. О том, что та была жена Пророка… моя жена никто уже не помнит, как и многом другом, о чем я сам предпочел был не вспоминать. Лара закусила губу. — Мне жаль, — тихо произнесла она, коснувшись его руки, и искренне имея это ввиду. — Ничего, это было давно, — спокойно сказал он, повернув голову к ней. — Я… уже примирился с этой утратой, как со многими другими. — Но это не значит, что тебе еще не больно, — мягко заметила Лара, и, сжав его руку, прищурилась. — А какой у тебя был вариант? Имени для Софьи? Яков вскинул бровь. — Ирина, — с улыбкой ответил он, хотя его взгляд на миг стал далеким и рассеянным, словно что-то вспомнил. — Так звали мою младшую сестру, которая погибла, когда русы напали на окраины Константинополя, где мы тогда жили. У нее тоже были рыжие косы, всегда перевязанные голубыми лентами, и веснушки на носу, как и у Софьи, которая на нее очень похожа… На миг повисла тишина, а потом Яков вновь перевел взгляд на доспехи. — Ты должна надеть их, — твердо сказал он. — Они защитят тебя не только от шальных стрел и пуль, но и от греческого огня. Мастера Китежа изготавливали специальный сплав для наших доспехов, чтобы алхимики и воины во время битвы, меньше страдали от нашего же оружия. Тебе это пригодиться. Хватит им тут пыль собирать. Все равно никто из наших их не возьмет, так как это будет не честно, если кто-то один будет защищен лучше, чем все остальные… Яков махнул головой на шкаф, около стены, за которым стоял стул и стол. — Ты можешь там раздеться, пока я схожу поищу для тебе чистую и сухую нижнюю одежду, чтобы надеть их под доспехи, — добавил он, и направился к двери. — Сейчас вернусь. И вышел на улицу, оставив ее в одиночестве. Лара замерла на пару секунд, окинув еще одним взглядом комплект доспехов, которые прежде еще ей не приходилось носить, после чего двинулась к стулу, чтобы наконец снять с себя тяжелую мокрую одежду, оставляя за собой влажные следы на полу.