Лоранс

Совершенно разбитый от недосыпа старший Вейн с трудом сидел в своем кабинете, разбирая бумаги. Стены тесной комнаты давили со всех сторон. А маленькое окошко позади письменного стола еще больше «душило». Он чувствовал себя как птица в клетке — толком не полетаешь и не расправишь крылья. Но работа снова помогла ему отвлечься от дурных мыслей вчерашнего дня. Помимо основных дел, он разобрался с двумя непростыми ситуациями. В одной из них ему пришлось уволить повара, когда застал того за кражей мяса со склада. Самуэль не стал звать стражу и сажать вора за решетку. Руки марать совсем не хотелось. И лишний шум поднимать тоже. Поэтому он просто не заплатил ему денег за последний месяц работы и выгнал с позором с королевской кухни. Другой случай носил более деликатный характер. Одна из служанок беременная: начала рожать прямо во время работы. Девушка до последнего скрывала свое положение. Внешних изменений никто не заметил из-за ее крупного и плотного телосложения. Старший Вейн распорядился и послал своего слугу Кеврона за врачом и даже оплатил услуги. Роды прошли быстро и без проблем благодаря опытному доктору и крепкому организму служанки. Она слезно просила сохранить ей место на кухне. Самуэль пошел на уступки с одним условием: ребенок не будет мешать выполнять свои обязанности. Девушка согласилась на это и поблагодарила за помощь и великодушие. Настала пора отправиться в имение Гиббс. Самуэль радовался тому, что до небольшого отдыха от дворцовой жизни остался всего день. И молился Богу, чтобы тот не послал ему встречу с Лиарой в качестве наказания. В спальне он переоделся в серую рубашку и накинул нараспашку темно-синий камзол. Почистил туфли, сменил чулки и кюлоты. Причесал и собрал волосы в хвост. Он кинул взгляд на парик, но так и не решился надеть. Потому тот снова остался пылиться в шкафу. Хоть такое украшение и добавляло статности его персоне, все же считал, что эти седые волосы слишком старят. Напоследок приоткрыл окно в комнате и впустил вечерний июньский воздух. Он взбодрил и придал Самуэлю сил. Дорога от дворца до города всегда приносила ему удовольствие. Особенно когда старший Вейн отправлялся пешком, как сейчас. От королевских ворот шла широкая аллея из елей и сосен, переходящая в небольшой разномастный лес у окраины столицы Визерии, Уилбриджа. По пути встретилось несколько прогуливающихся туда-сюда офицеров, которые следили за порядком. Хвойный запах настолько полюбился Самуэлю, что он даже около своего дома посадил несколько пихт. Хоть и обошлось это недешево. Не каждый дворянин мог себе позволить подобную роскошь. В этих краях хвойные деревья были редкостью и их приходилось привозить из другого региона. А транспортировка любого товара всегда прибавляла большую сумму к стоимости. И, если кто-то пытался выкорчевать деревья с королевской аллеи или леса, то это каралось тюрьмой или огромной суммой арлингов в качестве повинности. Король считал, что это отучит воровать. И оказался прав. Конечно, смельчаков хватало. Но на их примере многие научились и совсем перестали это делать. А вот на участках в Уилбридже было иначе. Здесь стража не так усердно следила за подобными случаями, поэтому несколько раз за год в городе всплывали скандалы из-за подобного воровства. Когда Самуэль дошел до окраины города — начало темнеть и воздух стал еще прохладнее. Он застегнул сюртук на все пуговицы. Минуя несколько улочек из трехэтажных особняков, старший Вейн свернул к знакомому трактиру Долирена. Заведение пользовалось спросом у богатых людей. Ведь только здесь можно было найти дорогое валедрийское вино, которое обязательно присутствовало на королевском столе. Его одобрил сам Лоранс. Конечно, каждый хотел прикоснуться к тому, что пьет монарх, поэтому спрос на него никогда не утихал. Здесь же Самуэль договорился встретиться с Бриенном, чтобы вместе поехать в имение Гиббс. Круглое каменное здание с конусообразной крышей уже наполнилось людьми. Еще с улицы старший Вейн слышал их гомон. Внутри царил настоящий хаос: похоже, тут собралась целая армия. Каждый второй был одет в офицерский мундир: синий сюртук с нашивками на спине в виде герба страны, желтые кюлоты и черные сапоги до середины щиколотки длиной. Самуэль слышал как люди в форме выкрикивали фразы «мы победили», «помойным псам Радокии позор» и «Визерия — сильнее всех!». Такие волнения в толпе спокойно могли перерасти в драку из-за любого пустяка. И поэтому старший Вейн не хотел надолго здесь задерживаться. Он бегло искал глазами младшего брата. И наконец нашел. Тот сидел в дальнем углу с двумя юнцами и что-то выпивал вместе с ними. Самуэль сразу же подошел туда, поздоровался и напомнил Бриенну, что им пора идти. – Да-да, сейчас пойдем. Разреши наконец представить моего лучшего друга Бастиана и еще...Кловера Гиббса, – брат махнул кружкой сначала в сторону одного, а затем другого. Друг Бриенна сразу не понравился старшему Вейн. В первую очередь, из-за блондинистых длинных волос, которые очень сильно напоминали Лоранса. А по белой застиранной рубашке с красным потертым жилетом поверх нее Самуэль сделал вывод, что Бастиан явно не богат. И вряд ли мог себе позволить даже кружку вина. Это вторая причина, почему он не пришелся по душе Самуэлю. “За чьи арлинги он выпивает? Уж не в долг ли у Бриенна берет?” – закралась мысль в его голове. И, конечно, Кловера Гиббса за одним столом с братом он никак не надеялся застать, с учетом произошедших событий. Однако Гиббс своим видом вызывал у Самуэля больше симпатии. Хоть и одет тот, как и Бриенн, в военную форму. Но было что-то аристократическое в манерах Кловера — держать голову и кружку как-то по-особенному. Опрятный внешний вид портили уже зажившие разбитая губа и рассеченная бровь. – Похоже, твой брат немного озадачен тем, что видит нас вместе, – произнес Гиббс и отпил из кружки. – Вы правы, – подтвердил Самуэль. – Предполагаю, что вы идете с нами домой? – Нет. Я остаюсь здесь со своими офицерами. Ведь теперь я их командир, – Кловер кивнул на толпу в трактире, – А мы празднуем маленькую победу в войне с Радокией. Вот, решил порадовать своих ребят валедрийским вином. Всех угощаю. Кстати, Бриенн теперь у меня в подчинении. И мы уже не таим зло друг к другу из-за того недоразумения, – Гиббс гордо оскалился и положил ладонь на плечо брата Самуэля. Бриенн натужно улыбнулся. А на его скулах заходили желваки. Бастиан же скромно сидел и молчал, избегая взгляда старшего Вейн и Кловера. Похоже, почувствовал, что сейчас лучше в разговор не лезть. – Я не интересуюсь новостями с фронта, – сказал Самуэль, – Но все же поздравляю наших солдат с успехом и вас...с назначением, – сухо добавил он затем. Политика всегда интересовала его в меньшей степени. Ведь в жизни и без того хватало забот. И уж тем более факт того, что Гиббс теперь будет отдавать приказы Бриенну, совсем не радовал. – Благодарю. И понимаю вас. Жизнь во дворце слишком сильно поглощает. Моя сестра иногда жалуется, что не может толком вырваться оттуда. А она так скучает по семье, – Кловер состроил грустную физиономию и приложил свободную руку к сердцу. Самуэлю так и хотелось сказать, что находящийся между ног Морены король наверняка скрашивает ее тоску, но вместо этого решил закончить разговор: – Рад был познакомиться. Думаю, нам уже действительно пора. Ваш отец ждет. Ему сразу вспомнилась фраза тетушки Доры Вейн: “Не суди по внешнему виду. Дождись пока человек откроет рот”. И Самуэль совершил ошибку, позабыв об этом. Ведь Гиббс оказался самодовольным индюком. А выглядел как порядочный человек. Кловер развел руками, при этом так же отметив, что встреча была ему приятна. Самуэль с братом и его другом покинули трактир. Бастиан дошел с ними до ближайшей развилки и перед уходом сказал: – Надеюсь, что отец Гиббса не такой болван, как его сын. – Теперь я понимаю, почему брат оставил пару отметин на его лице, – произнес старший Вейн с улыбкой глядя на Бриенна. – И сделал бы это снова, – посмеялся он, но потом, поникшим голосом, добавил: – Правда, в этот раз одной тюрьмой и должностью дело бы не обошлось. – Тогда будь умнее и не ведись на его провокации, – посоветовал Бастиан. – Это будет сложно. Что ж, до встречи, – Бриенн пожал руку другу. Бастиан растерянно взглянул на Самуэля. Тот понял, что друг брата не решается протянуть ему ладонь для рукопожатия. Старший Вейн сделал это первый. И Бастиан уже уверенно пожал в ответ. Здесь же Самуэль поймал себя на мысли, что с другом брата, как и с Кловером, тоже мог ошибиться. И решил дать ему шанс. В городе стало светлеть из-за зажженых фонарей. Значит, фонарщики вышли на улицы. Обычно это делали совсем юные молодые люди, практически дети. Ведь нужна быстрота и проворность, а сама задача проста. Поэтому нанимали мальчишек, которым очень нужны арлинги. Пока Бриенн и Самуэль шли в тишине к дому Гиббс — несколько таких юнцов бегали от одного фонаря к другому с небольшой лесенкой в руках и сумкой наперевес. Кто-то носил с собой огниво и лучину, кто-то предпочитал маленькую масляную лампу. Огни в стеклянных коробочках на железных прутьях появлялись по ходу движения братьев. Словно указывающий праведную дорогу свет, они сопровождали к заветному дому. Белая трехэтажная усадьба с квадратными колоннами находилась в конце центральной улицы. Братья Вейн подошли к изразцовым ступеням у входа. Двойная деревянная дверь была открыта. И не спроста. Ведь прямо за ней стояли пара лакеев и Джератт вместе с Арроном. Оба — в праздничных ярких сюртуках и с распущенными волосами. Четверо братьев встретились взглядами. Самуэль опешил и медленно перевел взгляд на Бриенна. Ведь только он мог сказать этим двоим об этой встрече. – Решил, что лучше мы вместе сразу все проясним, чтобы избежать недомолвок, – будничным тоном сказал Бриенн. Джератт и Аррон с укором смотрели на старшего Вейн. Он понимал какие мысли у тех в голове. Их озвучил пару дней назад самый младший Вейн в комнате Самуэля во дворце. А Бриенн захотел подняться в глазах братьев. Правда, не самого старшего. – И что же ты молчал? – неловко спросил вполголоса Самуэль среднего Вейн. – Правда, не очень приятно? – ехидно подметил Джератт, услышавший вопрос. – Я понял, – цыкнул старший Вейн, – Ладно, идемте. Нас ведь ждут. Два лакея подождали пока братья закончат препираться и наконец повели их за собой следом. Уже с самого начала дом, на первый взгляд типичное аристократическое жилье, оказался наполнен странными вещами. В узком помещении от входной двери, ведущем к большой лестнице на второй этаж, вдоль стен стояло множество различных мраморных статуй и чучел животных. Олени, лоси, дикие кошки и медведи — их головы смотрели на Самуэля и остальных Вейн со всей суровостью и предвзятостью. А застывшие в позах статуи в виде обнаженных людей будто смеялись и осуждали, взирая надменными каменными взглядами на гостей. – Неудивительно, что Кловер такой. Что за ужас, – с опаской проговорил Бриенн. – Тут я с тобой согласен, – подтвердил старший Вейн. – Хотите сказать, жуткий и неприятный? – поинтересовался Аррон. – Всего понемногу, – отозвался средний брат. Они прошли под лестницу и зашли в двустворчатые двери со стеклянными кадратными окошками. За овальным накрытым столом ждали двое человек — Морена и, видимо, глава семейства Гиббс. Худосочный, с орлиным носом и крупными зелеными глазами. Его дети унаследовали эти отличительные черты. Морщинистое лицо выдавало преклонный возраст, но седина лишь слегка коснулась волос старика. Самуэль не обрадовался, что фаворитка короля будет присутствовать при столь важном разговоре. Ведь такая прыткая девушка может разболтать обо всем, что здесь услышит. Значит, им надо быть осторожнее. Старший Вейн уповал на то, что братья того же мнения. Ведь посовещаться с ними он уже не мог. – Добро пожаловать, господа! – поприветствовал их старик, встав со стула. – Рад встрече. Мортин Гиббс. Морена послушно повторила за своим отцом. Тот подошел к гостям и горячо пожал всем по очереди руки и даже приобнял. Что сильно поразило братьев. Они словесно поприветствовали Морену, однако Джератт позволил себе взять ее руку и поцеловать ладонь, а затем сделал комплимент глазам в виде стихов. Отчего дочь Гиббса густо покраснела. Как ни странно, но Мортин даже улыбнулся, глядя на эту сцену, явно одобряя произошедшее. Самуэль не удивился поведению брата и реакции девушки так же, как поведению ее отца. Ведь он видел эти “представления” неодкоратно. Женщины сразу таяли как лед на костре. И становились легкой добычей Джератта. Но старший Вейн подумал, что в этот раз это может быть даже полезно. Однако, что было на уме Мортина Гиббса, до конца не понятно. Возможно, как отец, он искал подходящего супруга для своей дочери. Если Джератт сделает все правильно, то Морена будет меньше следить за разговором и больше за братом. Когда хозяин пригласил всех за стол, второй по старшинству Вейн намеренно сел рядом с дочерью Гиббса. Джератт повернулся к старшему брату и подмигнул. Теперь Самуэль понял, что он хочет взять сестру Кловера в оборот. Значит, брат выбрал верную стратегию. И Самуэлю стало спокойнее. Четверо Вейн и семейство Гиббс приступили к ужину. Оценить состояние любого дома можно не только по внутреннему убранству, но и по тому, что едят его хозяева. На столе хватало и мяса, и гарнира, и фруктов. Подано без лишних изысков, но на вкус это не повлияло. Умело сделанная хрустящая чесночная корочка у индейки и бархатное картофельное пюре сразу получили похвалу от Самуэля. Не обошлось и без сухого эльвейского вина. Не такое дорогое и крепкое, как валедрийское, но с сюрпризом: приятной кислинкой. Бриенн, Аррон, Джератт и сам старший Вейн охотно отвечали на вопросы Мортина. Он пытался выведать, кто чем занимается, кто женат, а кто нет. Тут подключилась и Морена. Дочь Гиббса делала акцент на Джератте, интересуясь его личной жизнью. – Мортин, скажите, а что у вас за коллекция в коридоре? – решил полюбопытствовать Самуэль, попутно сменив тему. – О! Это наша фамильная гордость, знаете-с, – засмеялся Гиббс, – Мой прапрадед еще начал ее собирать. Одна из скульптур привезена с раскопок из самого Бриуберга! – гордо сказал он, воздев указательный палец вверх. – Похвально, – оценил сказанное им Аррон, – Я одну из таких видел в королевском дворце. – Вижу, интересуетесь не только музыкальным искусством. Думаю, что мог бы рассказать вам и вашим братьям подробнее о каждой вещи в том коридоре. Уверяю вас, это будут чудесные истории, – блаженно оскалился Мортин и с прищуром посмотрел на Самуэля. Стариший Вейн сообразил, что это лишь предлог, чтобы поговорить с братьями наедине. – Нет, папенька, гостям вряд ли хочется об этом слушать, – встряла в разговор Морена, – Куда приятнее в этот час нам прогуляться по саду, верно? – она взглянула на Джератта, явно ища поддержки и намекая на совместный променад. Второй по старшинству Вейн слегка улыбнулся ей и немного растерялся с ответом. Тут подхватил Бриенн, явно догадываясь, что происходит: – Я бы с удовольствием послушал ваши рассказы, господин Мортин. – Да, это было бы познавательно, – согласился Аррон. Глава семейства Гиббс сказал, разведя руками: – Дорогая, видишь, гости просят. А ты можешь пойти прогуляться по саду. И, думаю, что господин Джератт не против сопроводить тебя. Тогда я буду спокоен. – Конечно, господин Гиббс. Можете не переживать, – Джератт встал со стула и протянул руку Морене. Дочь Гиббса засияла от радости и молча подала свою в ответ. Парочка быстро вышла из столовой. Остальные молча друг с другом переглянулись. Тишину нарушил Мортин, заговорив грустным голосом: – Знаю, вы хотели со мной поговорить. Теперь мы наедине. Пришлось спровадить дочь, а то еще скажет кому не надо об этом разговоре. – Да, мы хотели бы узнать об одном человеке, мистер Мортин..., – начал Самуэль. – О Валентайне Де Бург? – задал сокрушительный вопрос Гиббс, с сожалением посмотрев на трех братьев. У старшего Вейн пересохло в горле и заклокотало в груди. Он не мог произнести ни слова. – Откуда вы... Неужели действительно знали..., – подбирал слова Бриенн. А Аррон перестал двигаться, окаменев как те статуи из жуткой коллекции. – Конечно, ведь он ваш отец. И не представляете как я рад, что с его детьми все в порядке.