О любви

      Я иду по пляжу, и ноги утопают в песке. Филипп стоит по колено в воде и смотрит на быстро исчезающее солнце. Я подхожу ближе и погружаюсь в нежные волны. Температура моря такая, что я не чувствую разницы между воздухом и водой. Солнце заходит за горизонт, и слабые отсветы ещё недолго будут освещать все вокруг. Мы одни. Филипп и я. - Ты понимаешь, что теперь мы навеки вместе?       Филипп смотрит на меня так долго, что я начинаю чувствовать себя неуютно. - Алла, твои глаза не могут лгать. Ты клялась, что будешь со мной и в горе, и радости. К чему эти вопросы? Я знаю, что ты моя на всю жизнь. И я никому, слышишь? Ни-ко-му тебя не отдам.       Я улыбаюсь и опускаю взгляд. В его голосе слышится угроза. Он смелый мальчик, очень смелый. Никто ещё не пробовал так говорить со мной. - Твоя, конечно, твоя, - шепчу я.       А что ещё я должна сказать? Что не люблю? Что думаю только о его мужском достоинстве, и это обычное для меня состояние влюбленности? В своих любовниках я, в первую очередь, видела мужчин. Что я мечтаю, чтобы именно он стал отцом моего ребенка? В самом деле, разве я найду где-нибудь ещё такие кудри, глаза и мягкие, пьянящие губы? Мой малыш будет благодарен мне за такие гены. Но, что касается любви, то здесь вопрос серьезнее. До единства душ нам с Филиппом далеко. Мы словно на разных полюсах живём, и чем больше времени мы проводим вместе, тем больше я убеждаюсь в этом...       Нет, я не совершила ошибку, выйдя за Киркорова. Просто я переоценила свои возможности. Он слишком упрям и слишком умело использует своё влияние на меня. И где я дала слабину? Когда он понял, что я ослепла и готова видеть только хорошее там, где таится такое море пороков, что только диву даешься. А ведь Филипп вырос в благополучной семье!       Филипп врывается в мои мысли, касаясь своими губами моей шеи. Он раздевает меня медленно и очень умело. Спускает лямочки бюстгальтера, обнажает грудь и тянет за собой в море. Я не сопротивляюсь, волны скрывают мою наготу, но, возвращаясь на берег, я выхожу из воды уже полностью обнажённой. - Афродита, вышедшая из пены морской, - произносит Филипп. - Ты сумасшедший, а вдруг нас кто-то увидит? - Ну, и что. Разве мы не супруги, проводящие свой медовый месяц? - Ты прав, - говорю я, пытаясь отгадать, что он задумал. - Давай займемся любовью прямо здесь. Как в кино! - предлагает Киркоров.       Ему легко это говорить. Глаза горят, восторг распаляет кровь. Я задумываюсь, но всего лишь на одну минуту. Разве не для этого я вышла замуж за молодого человека? Хотела острых впечатлений - получай.       Филипп ложится на песок, будто собирается загорать. Он показывает рукой на место рядом, предлагая мне присоединиться. Я наклоняюсь над ним и устраиваюсь сверху. Мне нравится эта поза: я все контролирую и могу в любой момент уйти, если мне не понравится. Но Филипп лукаво усмехается. Он никогда не позволяет мне верховодить. После нескольких движений, я чувствую на своей талии его руки. Он помогает мне встать так, чтобы ему было удобнее овладеть мною. Я чувствую похлопывание его руки на внутренней стороне бедер и расставляю ноги пошире... - Алла Борисовна, вы просили разбудить в восемь часов, - слышу я голос Люси за дверью моей спальни. - Да, Люся. Я уже встала, спасибо, - отвечаю я, пробуждаясь от своих грёз.       Такой сон! Ну, зачем мне снятся эти безумные сны? Я совсем с ума сойду, если Филипп не приедет в самое ближайшее время. Ох уж эти его гастроли в Америке.       Поднявшись с кровати, я иду в ванную, затем привожу себя в полный порядок. И вот, стоит мне нанести последний штрих кисточкой, как звонит телефон. - Алло! Слушаю! Филипп? Я только что думала о тебе, - радостно восклицаю я, услышав в трубке родной голос. - Алла, я всегда думаю о тебе. Не проходит и минуты, чтобы я не представлял твоё лицо. - Это уже слишком, - хохочу я. - Нет, правда. Мне кажется, что ваш, Алла Борисовна, голос уже поселился внутри меня, и я замечаю знакомые нотки в своём пении. - Это меня радует, Филиппок. Я прекрасно пою. - Алла, я скоро прилетаю в Москву.       Отличная новость. Он прилетает. Хотя я это и так знала - у меня в руках весь график Киркорова. К сожалению, он не часто совпадает с моим. - Ещё немного, и было бы поздно, - вздыхаю я. - Мне снился наш отпуск на Канарах. Представляешь, как я соскучилась? - Что ты со мной делаешь? Я переплыл бы океан, если бы мог. Дождись меня, обязательно дождись! - восклицает Филипп. - Я-то никуда не денусь. А ты, и правда, смотри, не опоздай, нам ещё на Песне года выступать, - напоминаю я Филиппу. - Аллочка, я помню. Вот увидишь, ты ещё будешь мной гордиться.       Никогда не считала необходимым испытывать гордость за своих мужей. Пусть они гордятся тем, что их жена сама Пугачёва. - Целую тебя, Филечка. Возвращайся поскорее...       "Мне достаточно твоей любви, мой милый мальчик. Только не оставляй меня одну слишком долго!" - думаю я.       Я вешаю трубку и отправляюсь на кухню. Меня ждёт завтрак и дела насущные. Скоро опять снимать Рождественские встречи. Надо ещё раз перечитать сценарий. Казалось, что совсем недавно я занималась этим, но с тех пор, как Филипп спел мне "Примадонну", прошёл целый год.       Удачный год, ничего не скажешь. Нашла мужа и потеряла целое состояние, доверившись аферистам. Теперь паши, как проклятая, отдавай долги... Ох уж этот Филипп! Приедет и начнёт говорить, что заработает деньги и все заплатит, что я буду им гордиться и что он несёт за меня ответственность перед всем влюбленным в меня народом. Боже, какие мелочи! Кому это все надо? Уж точно не мне.       В дверь кто-то звонит. Люся открывает, и раздается жуткий шум. Такой может устраивать только один человек.       Я выхожу в коридор и вижу мужа с тремя чемоданами наперевес. Ну, конечно, мы же из Америки приехали, там столько барахла можно купить в магазинах. Моя маленькая квартирка на Тверской уже напоминает восточный базар, столько безделушек натащил сюда Киркоров. - Филипп? Ты же только что звонил!       Киркоров расплывается в улыбке. - Это я из аэропорта. Хотел сделать тебе сюрприз. - Поздравляю, сюрприз удался. Ещё пара минут, и ты не застал бы меня дома. - И куда же ты собралась? - Даже не знаю, вариантов слишком много.       Я улыбаюсь и целую своего мужа. Всё-таки хорошо, что он приехал. - Ну, как Америка? Пала к ногам Киркорова? - Аллусечка, ты ещё будешь мной гордиться! Я имел поразительный успех. - Не удивительно, мой хороший. Ты же так старался. Публика чувствует твоё отношение и отвечает тебе тем же. У меня вот до сих пор концерты продаются. Если бы не мои поклонники, по миру пришлось бы пойти. - Я все верну. Все деньги. Ты могла бы сидеть дома, я бы давал по несколько концертов в день и... - Заболел.       Знаю я его болгарское здоровье. Несколько концертов в день! Только скандала мне не хватало, он же наверняка под фанеру собирался шпарить. - Филипп, потерять репутацию очень просто. Ты не забывай, пожалуйста, что все, что говорят про тебя напрямую, касается и меня. Мне не хочется на старости лет краснеть из-за твоих выходок.       Филипп багровеет, и глаза начинают выкатываться из орбит. - Алла, эти мерзкие людишки выискивают всякие гадости, а когда их нет, то сочиняют сами. Ты же сама страдала от журналистов. Алла, я помню, что я в ответе за тебя, я не подведу!       Сказка про белого бычка. Я закатываю глаза. - Просто не давай повода, Филипп.       Люся проходит мимо меня и с многозначительным видом сообщает о своей горячо любимой подруге, которая её ждет-не дождется в гости. - Вернусь не скоро, Алла Борисовна.       Мне опять-таки наплевать. Могла бы и остаться. Я женщина не стеснительная, привыкла жить на виду. Люся подмигивает Филиппу и закрывает за собой дверь. Вот же спелись! - Филипп, похоже, тебе придётся провести этот день в одиночестве. Мне надо идти. - Я вас надолго не задержу, - улыбается Киркоров и прижимает меня к стене.       Руки начинают беззастенчиво исследовать моё тело, я закусываю губу, чтобы не выдать охватившей меня страсти. - И всё-таки, я бы попросила вас... - Это я попросил бы вас не мешать мне осуществлять свой супружеской долг, - говорит Филипп, дотрагиваясь до моей груди.       От этих прикосновений в животе разливаются сладкие спазмы. Ожидание становится лучшей прелюдией. Пытаясь оттянуть момент и вполне им насладиться, я говорю с хитрым прищуром: - Супружеское насилие?       Зря я это сказала. Филипп останавливается, и глаза чернеют от гнева. - Ты что-то скрываешь от меня? У тебя кто-то есть? - В этой квартире? - спрашиваю я с невинной улыбкой.       Филипп вспыхивает. Руки сжимаются в кулаки, а длинные ноги начинают летать по комнатам. Киркоров попутно распахивает шкафы и делает вид, что ищет моего любовника. Квартира сотрясается от грохота его голоса: - Где он? Где этот несчастный? - Наверное, выпрыгнул в окно, - предполагаю я, падая от смеха на кровать.       Филипп тут же приземляется рядом со мной. - Его счастье, - снисходительно говорит Киркоров. - А вам, моя милая женушка, придётся расплатиться за свои грехи.       Безумный секс захлестывает нас с головой. Все проблемы уходят. Я чувствую его руки на своём теле, его внутри себя и хочу только одного: отдаться ему, насколько это возможно. Бери, я твоя, я хочу жить в тебе, а ты будешь жить во мне. И эта связь нерушима. Пока мы решаем проблемы таким образом, наш брак защищен от неприятностей. Я вспоминаю о своей любви к Филиппу. Так люблю я его или нет? Наверное, скоро, в ближайшем времени, я смогу дать точный ответ на этот вопрос!       Филипп сидит у камина в белом вязаном свитере. Вид у него такой соблазнительный, что я ревниво присматриваюсь не только к женской половине нашей эстрады, но и к так называемой мужской. Знаю я их, среди звёзд полным-полно охотников до молодых мальчиков. Но Филипп не сводит глаз с меня. Я снимаю, снимаю его. Так и домашнее видео может получиться. - Представь, что мы расстались. Что все в прошлом, и я ушла. - Как? Куда же ты уйдешь, Аллусечка? Где ты ещё найдешь такого, как я? - Не надо так глаза выкатывать. Мне нужна грусть. Филипп, ты должен умирать от горя!       Но Филя смотрит на меня и улыбается. Серьёзное выражение лица сменяется его детской улыбкой. Он не верит в несчастья. Так наивны могут быть только дети!

Ночь между зимой и весной Свет лампы теплом окутал, Но время бежит, Считая слова, дни и минуты...

- Филипп, ты же о времени поешь! Старинные часы ещё идут. Вот и твои часы уже начали отсчет, время уходит. Передай это голосом. - Алла! Поцелуй меня, и я все спою. Мне не хватает твоего поцелуя...       Я поддаюсь на провокацию, и все дальнейшее время Киркоров в клипе сидит с лицом кота, объевшегося сметаны. Ну, ладно, пока так. На нашу семью хватит и одной трагической актрисы. ***       Кабинет врача и откровенная беседа глаза в глаза. - Скажите, в чем дело? Я чувствовала, что я беременна.       Доктор разводит руками и пытается меня успокоить. - Такое бывает. На очень ранних сроках. Возможно, вам не стоит торопиться с зачатием в ближайшее время. - Торопиться? У меня и так уже времени не осталось. Почему я не могу выносить ребёнка? - У вас всё в порядке. Но сказывается, конечно, предыдущее хирургическое вмешательство...       Вмешательство? Аааа! Это он про мой аборт так культурно выразился. - Да, меня предупреждали. Это приговор? - Что вы, Алла Борисовна. Медицина справляется с любыми проблемами. Можно сделать искусственное зачатие в пробирке или воспользоваться услугами суррогатной матери. - Я подумаю, спасибо.       Возвращаясь домой, я даю волю слезам. Пока Филипп не видит, могу порыдать в своё удовольствие. Значит, ребёнок из пробирки? Боже, неужели мне суждено и это? Мысль о суррогатной матери я отвергаю сразу! Никому не доверю нашего с Филиппом ребёнка. Он должен вырасти внутри меня и появиться на свет, как все нормальные дети. Уж это-то я осилю. Обычная женщина, рожала уже. Тоже мне, конкурс "Золотой Орфей".