I'll say that I'm fine. Will you believe me?

Тихо спускаясь по лестнице, Нейт рассматривал свой новый браслет и вдруг услышал, как Рико разговаривает в гостиной. Его голос звучал приглушенно и отчего-то в таком тоне, который заставил его поежиться, хоть он и был в куртке. Он уже был готов поехать в Лисью нору на работу, но что-то его остановило, и Нейт притормозил на пороге комнаты, где по телефону разговаривал его муж. Тот стоял спиной к нему, слегка сгорбив плечи рядом со столом. Рико был одет, словно он должен был вот-вот уехать по делам, но звонок его резко прервал от этого дела, что сильно удивило Нейта. Грубый тон и японский язык заставили его вновь испытать дрожь в коленях от страха, но он упрямо не двигался, прокручивая в голове встречу с Ичиро. — Какого черта мне не сообщают об этом? — Повысил голос Рико. — Ты хоть знаешь, кто я такой? Или мне напомнить? Секундная тишина вовсе не успокоила Натаниэля. Он пальцами вцепился в стену, размышляя, стоит ли ему втихую уйти, чтобы не попасть под горячую руку, или всё же узнать, в чем дело. — Мне плевать, что он сказал, — рявкнул тот, резко выпрямившись. Нейт неосознанно дернулся назад. — Ты пожалеешь о своём решении. Я спалю это место дотла и всех вас, безмозглые шавки. Натаниэль судорожно попытался понять, с кем он может разговаривать, но мозг, как назло, не мог подкинуть ни одну идею. Это определенно кто-то из подчиненных, но он не мог понять, кто и с чем это связано. Почему Рико так злится? Он срывается по любому поводу в последнее время, но физически на Нейта это отчего-то перестало распространяться, сильно вводя его в ступор. Ему было бы спокойнее и привычнее, если бы он не испытывал такие смешанные чувства. Насилие было для него привычным. И его отсутствие пугало Натаниэля до чертиков, так как это означало, что происходит нечто серьезное настолько, что в конце концов сделает ему ещё больнее. Отчего-то лицо его сморщилось в отчаянной гримасе от этих мыслей. Но он упрямо игнорировал страх и желание сбежать. Ему нужно разговорить Рико. Тот через несколько мгновений скинул звонок, с силой сжимая телефон в руке. Он словно хотел разбить его к чертям собачьим, но вдруг негромко рассмеялся, постучав уголком телефона по губам. — Рико, — негромким голосом осмелился позвать Натаниэль. Морияма моментально дернул голову вбок. Тотчас потеряв всю свою уверенность, Нейт вовсе позабыл, что хотел сказать. И замолчал. Тем временем Морияма развернулся к нему лицом, спрятав телефон в кармане брюк. Его лицо не выражало никаких эмоций, но глаза искрились злобой. Натаниэль знает этот взгляд — Рико хочет убивать и убивать. Он испытывает такой гнев, что ему стоило бы позорно сбежать, но он смотрит ему в лицо и стоит на месте, испытывая бурлящую панику. Глаза Мориямы всего на долю секунду сузились, изучающе оглядев его с ног до головы, а затем остановились на лице. Тот поджал губы, а затем спокойным голосом заговорил. — Выспался? — Первым разрушил тишину он. Натаниэль кивнул, находясь в шоке от того, что Рико равнодушен. — Я собираюсь на работу. Сет меня ждёт, — сказал он. Морияма лишь коротко кивнул. — У тебя сегодня нет дел? — Есть. Это заставило его судорожно выдохнуть, но так, чтобы Рико не заметил. Натаниэль не спрашивает о его делах. Не лезет с вопросами. Этот урок давно усвоен, но что-то сегодня было не так. — Всё в порядке? — Собрав всю свою смелость, выпалил Натаниэль. Пальцы крепко впились в стену рядом. — Тебя что-то разозлило? Рико сделал несколько шагов вперёд, и Натаниэль держался на месте только благодаря охватившему его страху. Он ударит? Нейт перешел грань? Что он сделает? Что… — Беспокоишься обо мне? — Рико резко притянул его за куртку к себе, коротко чмокая в губы. Натаниэль выдохнул удивлённое «да» ему в рот, слыша моментальный смешок. — Не забивай голову этим, Натаниэль. Это не твое дело. — Хорошо, не буду, — сдался Нейт сразу же. Он не может больше переходить через себя. Это слишком. Сейчас он испытывает такой сильных страх, что лучше засунет свое любопытство подальше, лишь бы ненароком не осечься. Это принесет ему боль, которую он изо всех сил пытается избежать. Рико говорит не забивать голову этим — Нейт послушается. Он не собирается злить его расспросами. Всё просто. Всё в порядке. Размышляя о том, что сейчас самое время поговорить с Сетом об этом, он открыл рот, чтобы сказать, что ему нужно идти, но Морияма вновь припал к его губам, коротко сжав его шею и зафиксировав голову на месте. Натаниэль осторожно вцепился пальцами в его предплечье, пытаясь найти в этом опору, так как Рико вмиг стал напирать. Поцелуй из коротких чмоков и укусов превратился в глубокий, рука на шее начинала сжиматься крепче, пугая его ещё больше. Он старался поспевать за мужем, но едва ли мог хватать воздух. Легкие неприятно зажгло. В край задохнувшись, он скорее рефлекторно дернул голову назад, разрывая поцелуй с влажным звуком и ощущая сразу, как ногти впились в шею. Натаниэль начал жадно хватать кислород ртом, с легким испугом глядя на невозмутимого Рико, которого это действие не вывело из себя. Тот лишь коротко поцеловал уголок его губ и отпустил. Отпустил? — Я отвезу тебя, — бросил Рико, выходя в коридор. — Не задерживайся. Буквально через несколько секунд Натаниэль услышал, как открылась и закрылась входная дверь. Он моментально дернулся к выходу из гостиной и пулей побежал на кухню, видя, как Зоя занимается мытьем посуды. — Зоя, — пискнул он, сразу же замечая, как та обеспокоено вскинула голову. — Ты подсыпала успокаивающее в завтрак Рико? — О господи, нет, — в шоке выпалила она, быстро вымыв руки и закрыв кран. — Боже, что такое? Что случилось? Её тревога ничуть не успокоила его. — Он так кричал на кого-то по телефону, что я думал, — Нейт запнулся, оглядываясь. — Я на секунду подумал, он меня ударит за лишние вопросы. Зоя охнула, прижав ладони ко рту, а затем подошла и прижала его к себе, коротко обнимая. Нейту вдруг стало слишком жарко в куртке, но он упрямо игнорировал этот дискомфорт, вцепившись в неё. Ему нужно было прийти в себя после испытанной паники. Сердце потихоньку начинало успокаиваться и биться в ровном темпе. — Слава богу, что этого не произошло, — шепнула она. — Господин и правда на взводе в последнее время. Даже я это заметила. Он отстранился, прикусив губу в раздумьях. — Я пытался узнать, что случилось, но он не говорит. Что мне делать? — Тогда лучше не напирать на него, — заключила Зоя тревожно. — Будь осторожен, сынок. Если с тобой что-то случится… — Нет-нет, — быстро перебил он её. — Я осторожен. Всё будет в порядке. Ободряюще улыбнувшись, он вновь крепко обнял её, чувствуя, как полностью успокоился в руках самой близкой женщины. — Я поеду с Рико, — сказал он. — Хорошего дня. А затем, то ли от всколыхнувшихся нервов, то ли от поднявшегося настроения, выпалил: — Можешь расслабиться и быть боссом сегодня, Зоя! И выбежал в коридор, слыша краем уха, как она весело выпалила что-то о несносных мальчишках, а затем начала поминать Бога. Это так развеселило его, что он чуть не забыл, что его на улице ждёт Рико. Стерев глупую улыбку с лица и сделав несколько глубоких вдохов, он открыл дверь, замечая сразу заведенную машину и Сета рядом. Холод приятно окутал его разгоряченное тело, поэтому он спустился по лестнице чуть медленнее, чем обычно. Гордон открыл ему дверцу переднего пассажирского сидения. Его лицо было хмурым, а сам он отвернул голову вбок. Нейт аккуратно сел на сиденье, едва ли не подпрыгнув от громкого звука закрывшейся двери. Что-то тихонько щелкнуло в машине, а Натаниэль молниеносно пристегнулся, зная, с какой скоростью Морияма обычно ездит. Рико моментально вдавил педаль газа. Поездка в машине окутывалась плотным туманом напряжения. С каждым метром, преодолеваемым автомобилем, в воздухе начинало витать ощущение собственной тревоги, которую Нейт не в силах был развеять. Он молча молится о том, чтобы дорога до работы оказалась как можно короче, чем есть на самом деле. Его ладони влажные, кажется, они слиплись с джинсами, которые он незаметно сжимал в попытках успокоиться. Сердце замирало и начинало биться чаще при каждом повороте или внезапном торможении, когда мир вокруг казался слишком быстрым и непредсказуемым. Он вспомнил о поездках с Эндрю и то, как ему бывало комфортно. Поездка с ним теперь казалась ему оазисом спокойствия. Движения Эндрю за рулем были ровными и предсказуемыми, а в салоне царила теплая атмосфера. Голос Миньярда странно успокаивал, расслабляя все его мышцы. Натаниэль невольно сравнивал эту поездку с поездками с Эндрю и не мог не замечать контраст между напряженным молчанием сейчас и легкостью в общении тогда. Иногда он думает, что едва ли заслуживает такого человека, как Миньярд. Или вообще не заслуживает. Действительно ли реален Эндрю? Каждый раз он убеждается в этом, проводя с ним самое чудесное время, но, возвращаясь туда, где ему место, а именно — в самое пекло ада, он чувствует такой сильный контраст, что волей-неволей ощущает, что всё хорошее, что с ним случилось — это не реальность, а жестокая выдумка мозга. Стараясь казаться меньше, он глазами непроизвольно цеплялся за дорогу, но он периодически наблюдал за каждым движением Рико. Натаниэль каждую секунду ожидает, что что-то пойдет не так, и его внимание заострено на потенциальных опасностях, витающих в воздухе, но Морияма был молчалив. Словно был по-настоящему спокоен. Но… Натаниэль не сошел с ума и своими глазами видел ярость Рико. Его мрачное настроение словно густой тенью нависало в гостиной, но, понаблюдав за ним ещё немного, он наконец заметил его резкие движения. Заметил, с какой силой Морияма сжимал зубы и ладони, когда выворачивал руль. Каждый внезапный маневр на дороге только добавлял тревожности в уже накаленную психику Натаниэля. С каждой минутой Рико вел машину с невиданной быстротой, его жесты при переключении передач казались особенно агрессивными, а торможения — неожиданно резкими. Это заставляло Нейта слабо вздрагивать, его сердце билось и замирало в унисон с каждым рывком автомобиля. Тревожные мысли бесконечно кружили в его голове, ведь он понимает, что любая его реакция может лишь усилить напряжение. Он чувствует себя словно на пороховой бочке, не зная, как правильно себя вести, чтобы не усугубить ситуацию. Он ощущает себя в ловушке, погруженный в океан непонимания и страха перед непредсказуемостью Рико. Даже прожив с ним несколько лет и полностью приняв изменившегося Рико, он не мог сказать, что сможет предугадать его действия. Не может сказать, что знает, что именно тот сделает дальше. И пока он думал обо всем этом, окунаясь в беспокойные воспоминания, машина вдруг затормозила, а Натаниэль запоздало понял, что они доехали. Он быстро расстегнул ремень, кидая секундный взгляд на Рико. — Отвратительное место, — протянул он равнодушно. — Неужели сюда и правда ходят люди? — Мэтт говорит, в будние дни меньше, чем в выходные, — ответил Нейт негромко. — Но этого достаточно. Рико повернул к нему голову, Натаниэль вмиг поднял взгляд. Тот смотрел в его глаза, придавливая к месту чем-то тяжелым. — Я бы устроил тебя в место куда лучше этой дыры, — сказал он серьезным тоном. — Ты этого хочешь? Что-то рухнуло внутри Натаниэля на этих словах, но он заставил себя не реагировать. Не дергаться. — Дело не в этом, — осторожно начал он, собравшись с силами. — Здесь Мэтт и Дэн. Мои друзья. Мне бы не хотелось менять место работы. На губах Рико расползлась короткая улыбка, он пару секунд стучал пальцами по рулю, а затем всё же громко фыркнул. — Натаниэль, малыш, — протянул он почти ласково. — Ты стал таким сентиментальным и чувствительным. В чем причина таких изменений? — Я… — он теперь сильно занервничал. Что он творит? Ему не стоило открывать свой глупый рот. — Где твоё «всё в порядке, Рико», «как ты скажешь, Рико»? Ты вдруг вспомнил, что у тебя есть своё мнение? — Прости меня, я не хотел переходи… — Мне это даже нравится, — перебил его Морияма, удивляя его раз за разом. Он схватил его за шею, дергая к себе, а Нейт рефлекторно уткнулся ладонями в его бедро, перегнувшись корпусом через подлокотник. Рико несколько мгновений целовал его слишком мягко, а затем отстранился всего на пару сантиметров, чтобы несколько раз коротко поцеловать его уголок губ и щеку. Сердце предательски громко забилось в груди, зрительный контакт с Рико вовсе не успокоил его. Тот внимательно изучал его, словно знал всё то, о чем он думает, а затем провел большим пальцем по нижней губе, словно стирая и забирая отголоски нежности и поцелуя. — Я заеду за тобой вечером. Поужинаем вместе, — теперь ладонь Рико незаметно перешла, словно змея, на его шею, но не сжала. Но он всё равно почувствовал мертвую хватку, сдавливающую и душащую его в железных тисках. — Что скажешь? — Буду ждать тебя, — ответил он первое, что пришло в голову, и услышал резкий смешок. — Иди. Рико вмиг отпустил его, отворачиваясь, а Натаниэль выскочил из машины скорее на рефлексах после того, как услышал короткий и понятный приказ. Он торопливым шагом заскочил в кофейню, сразу же окутываясь таким знакомым запахом. Лисья нора была уголком уюта и тепла в этом огромном городе для него. Всё в этом месте, от мягкого теплого света до ласкающего слух мелодичного шепота кофемолки, создавало ощущение уютного очага. Нейт искренне любит атмосферу своего рабочего места. Каждые выходные Мэтт или Дэн начинали сортировку кофейных зерен и настраивали аппаратуру, и Натаниэль в такие моменты всегда чувствовал себя частью чего-то особенного. То, что это — единственное, на что не повлиял Рико, делает это место ещё ценнее и любимее. За столько лет здесь многое изменилось, улучшилось, но самые близкие друзья остались рядом с ним, несмотря ни на что. Осознавая, что он немного опоздал, Нейт смотрит на кассу и замечает Мэтта вместо Дэн. Тот улыбается и машет ему рукой. Он быстрым шагом подошел к нему. — Я сильно опоздал? — Нет, я недавно открыл кафе. Ты как? — Я в порядке, Мэтт, — выдохнул он с улыбкой. — Ты сегодня вместо Дэн? — Ага, — протянул он, фыркнув. — Она сказала, что ей нужно заняться кое-чем очень важным. И приказала мне не совать свой нос в её дела. — Оу, — неловко ляпнул Нейт, смутившись. — Тогда я пойду на своё место. Мэтт широко улыбнулся. — Сначала зацени, что я испек сегодня, — Бойд загадочно подмигнул, подзывая к себе. — Я отложил несколько штук для моей принцессы. Он указал пальцем на прилавок, где покоились песочные круглые печенья с малиновым джемом сверху в форме сердца. — Вау, — ему это и в самом деле очень понравилось. — Это выглядит невероятно вкусно. Скоро ты перегонишь Дэн в готовке. Ей это не понравится. Бойд заливисто хохотнул на это сильное заявление. — Ни за что, — покачал он головой. — Она всегда будет первой и неповторимой. — Ну да, так оно и есть, — сдался сразу Нейт. — Ты завтракал? — Нет. — Садись где-нибудь, я сделаю тебе зеленый чай, — улыбнулся Бойд. — Ну Мэтт, — протянул он, испытывая легкий стыд. — Ты не обязан, это для клиентов. Тот нахмурился, словно искал кого-то в воздухе наверху. — Черт, — пробормотал он под нос, хмурясь. — Не вижу никого. Кто там пищит такой низкий и недовольный? — Мэтт, это очень подло с твоей стороны, — нахохлился он в шутку, а затем возмущенно повысил голос. — Или я должен сказать «с высоты»? Я разрисую сегодня жирафа в честь тебя. Мэтт пожал плечами, сдерживая смех, и отвернулся готовить чай, словно Нейт действительно был невидим. Садясь за уже привычный стол, где они с Эндрю чаще всего разговаривают, и вдыхая аромат кофе, он смотрел, как постепенно наполняется зал, и слышал первые звуки утренних разговоров. Ритмичный звук кофемашины, мягкая музыка из колонок и теплые улыбки незнакомцев создавали ощущение гармонии и спокойствия. Они с Эндрю давно не виделись после того… Черт. Черт. Черт. Каждый раз, вспоминая о том, что он натворил в той студии, он хочет исчезнуть от сшибающей волны смущения. Вспыхнувшее желание снесло ему разум, вынуждая его идти на поводу у самых развратных желаний, а Эндрю не прогнал. Сжимал крепко и направлял. Раздевал взглядом и чуть ли не брал его потемневшими от похоти глазами. Переписка с ним — совсем другое. Они никогда не поднимали эту тему, словно оба ждали личной встречи, чему Нейт был вовсе не рад. Он не может представить, как должен теперь смотреть Миньярду в глаза. Что он скажет? Что сделает? Будет ли тот вести себя так, словно это в порядке вещей? А вдруг для Эндрю это и есть норма? Натаниэль не знает. Но каждый раз, вспоминая то, с какой страстью Эндрю сжимал его тело в своих сильных руках, словно никогда не отпустит, не предаст и будет рядом даже тогда, когда он так уязвим и находится на волоске от настоящего безумия, Натаниэль сходит с ума ещё больше. Его низкий голос, говорящий ему на ухо пошлости, стал для Нейта новой любимой вещью. До сих пор он только представлял, как это будет звучать на самом деле, но в реальности всё оказалось намного возбуждающе. Это чертовски разнилось с тем, какие слова ему говорил Рико. Те вгоняли его в неприятный стыд и заставляли теряться от невозможности сказать что-либо в ответ, но с Эндрю… Каждый раз, когда они с Рико занимались сексом, он непроизвольно вспоминал тот день. Вспоминал, как Эндрю хвалил его и был так нежен. Один раз Морияма ляпнул что-то похожее на похвалу, а Нейт бессознательно попросил его повторить. И он это сделал. Повторил несколько раз, и это довело его до чертовски яркого оргазма, пусть он и представил на месте Рико совсем другого человека. Хотя это и разнилось с грубыми касаниями мужа, но всё же он стал наслаждаться только от одной мысли, что Эндрю хочет его. Он хотел его всё это время, пока Натаниэль думал и сгорал от своих чувств, которые оказались… Черт. Натаниэль не жалеет. Рико это даже нравилось, он лишь единожды подметил то, каким отзывчивым он стал в постели, обжигающими словами: «ты стал таким нуждающимся, малыш». Это вогнало его в сильное смятение, но Морияма говорил много обидных вещей, много смущающих и вводящих в ступор, а поэтому Натаниэль постарался стереть этот момент из памяти. Забыть. — Эй, дружище, всё нормально? Выглядишь так, словно уже попробовал мое печенье, — Мэтт весело поставил на стол чай и печенье. — Да. Кажется, я слишком сильно задумался, — увел разговор в другое русло Нейт, улыбаясь. — Спасибо, Мэтт. — Пожалуйста, — коротко рассмеялся Бойд, хлопнув его по плечу. Шумно вздохнув, он делает короткий глоток теплого зеленого чая и утыкается подбородком на ладонь, туманно рассматривая всё вокруг и находясь совсем не здесь. Ему казалось, что он тянет Эндрю на дно, он хотел оставить это расстояние между ними, съесть свои вспыхивающие чувства, но сейчас осознает — они оба на глубоком дне. И оба сделали это добровольно. С Рико Натаниэль чувствовал, что он всё ещё существует и мир, сотканный из боли и страданий, до сих пор не раскололся на две части, уводя его в адское пекло для вечных мук, но только с Эндрю он чувствовал себя живым по-настоящему. Чувствовал, что он действительно значим и его слова важны. Чувствовал, что есть другой мир. И Эндрю заботливо показал ему этот мир — мир, где его крепко сжимают, но не для того, чтобы принести боль, а забрать её; это был мир, где Нейта ласково обнимали, успокаивали, мягкими касаниями стирали слёзы, никогда не приносили боль, слушали и по-настоящему слышали. И он до дрожи в руках не хотел из раза в раз уходить в свой привычный мир, где его ждут с распростертыми объятиями. Для того, чтобы сжать его до болезненного треска в костях. Для того, чтобы принести ему страдания. Погруженный в свои мысли и воспоминания тишины того дня в студии, Нейт осознал, что его чувства к Эндрю глубже, чем он позволял себе думать. Они проникали в самую суть его сущности, заставляя сердце биться чаще при одной мысли об Эндрю. Это было нечто большее, и Натаниэль начал осознавать это в ночь своего дня рождения. Их первый и такой страстный поцелуй напрочь выбил его из колеи, когда Миньярд, словно разозлившись на него, сказал, что он не в порядке. Однако, остыв, он понял, что это не просто влечение или временное увлечение. Пусть он и позволил себе признать, что он испытывает к Эндрю нечто больше, чем дружеские чувства и… В груди что-то с силой сжалось, принося ему нестерпимую боль. Пусть всё и казалось ярче, живее, наполненным смыслом. Он знал… знал, что это нечто невозможное, как бы он ни хотел. Но он был благодарен Эндрю за то, что он наполнил его сердце такими светлыми чувствами. Сидя в Лисьей норе, окруженный молчаливыми стенами, которые он сам выстроил и которые казались ему слишком близкими, Нейт ощущал, как его сердце тяжелеет от груза невозможности быть с Эндрю. Это чувство неуверенности и потери чего-то, что никогда не было его, окутывало, словно туман, скрывая путь вперед и делая его шаги неуверенными. Он мог вспомнить каждую деталь той ночи, когда Эндрю сжал его в объятиях, не отдал свою боль, но забрал его. Он помнит каждый трепетный взгляд и каждое мягкое прикосновение. Эндрю смотрел на него так, будто Натаниэль был единственным человеком во вселенной, и в тот миг время остановилось полностью. Те моменты до сих пор кажутся ему такими живыми, что Натаниэль мог почти физически ощущать их на своей коже даже сейчас, но теперь они стали лишь воспоминаниями, оставляющими сладкую горечь на душе, когда он понимает, что его жизнь предопределена и он не может сделать что-либо, чтобы вверить себя в такие теплые и заботливые руки Эндрю. Душевные терзания Натаниэля усиливались в сто раз осознанием того, что он может потерять Эндрю навсегда. Один неверный шаг. Одно неверное слово. Если Рико о чем-то узнает… Нет, нет, нет. Он даже мысленно боится думать об этом. Эти думы были невыносимы. Нейт чувствовал, как его сердце сжимается от боли при мысли о жизни без Эндрю. Он безумно хотел быть с ним, но понимал, что его эгоистичное желание может разрушить абсолютно всё. А Натаниэль всегда разрушал всё, к чему прикасается. Он помнит слова Эндрю о том, что тот прекратит всё, как только он скажет ему «нет», но каждый раз, видя его вживую, его язык словно прирастал к небу, и всё, что оставалось Нейту — смотреть и наслаждаться, возможно, последними секундами их встречи. Каждый день, проведенный вдали от Миньярда, казался самым настоящим испытанием. Он пытался занять себя, отвлечь свои мысли, но все его попытки были напрасны. Все напоминало о Эндрю. Даже чертов Рико напоминал о нём. Но он не мог просто отключить свое сознание, мучаясь. Возможно, он и не хотел этого. Не хотел забывать Эндрю. Музыка, которую они вместе слушали, фильмы, которые смотрели, даже простые встречи, проведенные здесь — всё вызывало в его памяти безудержный трепет. Это бушевало в нём, как самое настоящее цунами, что разрушает его мир изнутри, но он трепетно хотел этого. Самым трудным для него стали ночи, когда Рико прижимал его к своей груди, и когда Натаниэль изо всех сил цеплялся в его плечи в ответ, пытаясь успокоить свое бьющееся в тоске и обиде сердце. Темнота напоминала о его одиночестве, и в эти часы его душа казалась наиболее уязвимой и слабой. Тишина комнаты становилась настолько невыносимой, что мысли об Эндрю обрушивались на него с новой силой, и ему просто нужно было хотя бы представить, что он вновь оказался в той новогодней ночи, когда Эндрю прижал его к себе и не отпустил. Когда он дал ему безопасность, согрел его так, что ему чертовски не хотелось разрывать это объятие. Хотелось застрять в этом моменте навсегда и чувствовать его снова и снова. Нейт лежал без сна, крепко обнимая Рико, пытаясь утешить себя мыслью, что где-то там, возможно, Эндрю тоже думает о нем. Но эта слабая утешительная мысль не могла прогнать ощущение пустоты, которое окутывало его, заставляя душу кричать от боли и одиночества, пусть Рико и сжимал его почти ласково в ответ, осыпая лицо нежными короткими поцелуями. Печаль от невозможности изменить хоть что-либо пронизывала каждую клеточку его тела, оставляя чувство, будто в его груди разверзлась самая настоящая бездна. Натаниэль понимал, что эта печаль — это цена за те чувства, которые он так беззаботно позволил себе и которые он, возможно, никогда не перестанет испытывать. Они так и останутся несбыточной мечтой. Сейчас его мысли были полны воспоминаний о моментах, проведенных вместе: те безмятежные часы, когда они могли смотреть друг на друга и видеть всю вселенную в глазах друг друга. Эти воспоминания были как сладостный яд, принося утешение и одновременно разрывая его изнутри на мелкие-мелкие кусочки. Он пытался скрыть свою боль за улыбками и шутками, но вечера приходили, и с ними — непреодолимая тоска. Его мысли были полны борьбы между желанием бороться за свои чувства и признанием того, что некоторым вещам, возможно, не суждено сбыться. Эти внутренние противоречия сильно изматывали его, оставляя за собой лишь чувство беспомощности и отчаяния. Давление со всех сторон заставляло его чувствовать себя в ловушке. Грядет что-то ужасное. И он не может больше подставлять Эндрю. Однако даже в самые тёмные моменты, когда его душа казалась разорванной на части, оставалась тонкая нить надежды. Эта надежда была единственным светом в его искалеченном сердце, но… Ему нужно… Ему необходимо сказать Эндрю «нет». Глубоко вздохнув, он потянул пальцы к печенью и сделал небольшой укус, разделяя сердечко посередине на две части, и едва ли не пропустил, как напротив скрипнул стул и кто-то с шумом уселся. Замерев от паники, он не сразу вскинул взгляд, а когда всё же поднял глаза… — А говорил, не любишь сладкое, — невозмутимо протянул Эндрю. — Лжец. Он чуть не подавился печеньем и быстро сделал большой глоток чая, разглядывая его. Как же он скучал по нему. Привычная и полностью черная одежда, внимательный, будоражащий взгляд болотных глаз. Спокойное лицо, что словно было выточено в этом выражении навсегда. Несколько знакомых цепей на шее, которые Нейт успел запомнить. Знакомый парфюм… Такой знакомый… знакомый Эндрю. Эндрю, Эндрю, Эндрю. — Эндрю, почему ты здесь? — Выдохнул он ошарашенно, чувствуя теперь чертовски ярко свою сильную тоску по нему. — Соскучился, — всё так же невозмутимо сказал он, заставив всё же его кашлянуть от шока. — Ты не можешь говорить такие вещи с таким лицом. Эти шутки невыносимы, Эндрю, — протараторил он, ощущая, как лицо начинает теплеть, а сердце биться чаще от его слов. — Могу повторить, чтобы ты убедился в обратном, — ухмыльнулся Эндрю. — Я соскучился по тебе, Абрам. Смущение, охватившее Нейта, было подобно тёплой волне, бросившей его в резкий, но мягкий контраст с холодом его обыденных дней. Его лицо неожиданно охватил жар, а сердце забилось быстрее. Глаза, казалось, отказывались отвести взгляд, пытаясь найти хоть какие-то ответы. Это стеснение, всколыхнувшее его внутренности, было таким необычным ощущением после долгих недель печали и тоски, что Натаниэль почти забыл, как на него реагировать. — Я… — он ощущал, как его щеки пылают, как каждый взгляд, каждое движение кажется невыносимо важным и одновременно неловким. Это было похоже на возвращение к их самым интимным моментам, когда каждый жест и взгляд могли значить всё и ничего одновременно. А Эндрю не сводил с него взгляд. — Я тоже очень соскучился по тебе, Эндрю, — он увидел, как его плечи резко поднялись и медленно опустились, словно Нейт его смутил. Возможно, так и есть. Натаниэль внутренне улыбается такой реакции. Он вдруг заметил, как Эндрю посмотрел на печенье, и вмиг подвинул тарелку к нему. Тот лишь, не удивившись, вскинул брови на такой жест. — Всё равно я не съем всё, — улыбнулся он, повертев у лица своим надкусанным печеньем. — Ты попробуешь? — Да, — всего лишь сказал он, а затем наклонился над столом, обхватывая зубами печенье прямо из его рук. Натаниэль очень ярко ощутил, что мир вокруг него внезапно ожил, наполнившись насыщенным цветом и звуком, а затем потух и разрушился, оставляя его в этом моменте навечно. Эндрю не коснулся его пальцев, но по его рукам всё равно пробежался ток, заставив его выпрямиться и сесть ровнее. Потеплевшее лицо теперь горело пламенем, и он силком держался, лишь бы не отвести взгляд от Эндрю, который, словно ничего не случилось, жевал печенье, рассматривая его в ответ. — Это сносно, — заключил он, потянувшись к его чаю и сделав глоток. — Блять, а это уже вообще не сносно. — Эти печенья сделал Мэтт, — протянул он с улыбкой. — Ставлю два из десяти, — нахмурился Эндрю. — Ты сегодня очень щедр, — жутко веселясь, сказал Нейт. — Так и есть, — фыркнул Миньярд, а затем протянул совсем маленький мешочек, перевязанный ленточкой. — Что это? — С интересом выпалил Натаниэль, напрочь забывая о всякой вежливости. — Ты мне не скажешь, что там находится, да? — Придется тебе самому с этим справиться, — медленно сказал Эндрю, а Натаниэль подавился слюной. Он громко закашлялся от неожиданности. То, как Эндрю двусмысленно превратил те слова, что говорил в край расплавившийся от эктаза Нейт, когда так бесстыдно раздвигал под ним ноги, в нечто обычное, сбило его напрочь. Натаниэль больше не мог держать лицо спокойным, испытывая невыносимый жар и стыд. А Миньярду хоть бы хны. Если бы Нейт знал, во что превратится их разговор об этом, то миллион раз бы начал эту тему в переписке. Пусть он задохнется от паники сам с телефоном, чем лицом к лицу с Эндрю. Это было просто невыносимо. Тот откинулся на стуле, нагло улыбнувшись и спрятав ладони в карманах кожанки. — Что-то не так? — Дерзко поинтересовался Эндрю, наклонив голову вбок. — Всё в порядке, — нахмурился Натаниэль, испытывая желание исчезнуть с лица земли от неловкости. Глубоко вздохнув, он решил, что сам в этом виноват, и что сделано, того не воротить. Но внутренний Шекспир и эти мысленные успокоения ни на процент не умаляли его жар в груди, расползающийся по всему телу. Вспомнив о том, что маленький мешочек всё ещё лежит на столе, он с неудержимом интересом потянулся к нему, стараясь не зацикливаться на своём смущении. Он раскрыл ленточку и высыпал на руку две крошечные серебряные сережки в виде розочек. Быстро подняв глаза на Эндрю, он увидел лишь его прищуренный, внимательный взгляд, под которым он бы добровольно отдался. Натаниэль чуть не встряхнул головой. Миньярд смотрел так, словно он ждал его реакции, но Нейт не мог собраться даже с мыслями. Эндрю так бережно относится к тому, что Натаниэль когда-то сказал, и это заставляет кусать губы в попытках сдержать глупую-глупую улыбку. — Сегодня какой-то особенный день? — Игриво спросил он, всё-таки не сдержав широкой улыбки. Красивый Эндрю отвел взгляд и выпрямился на стуле. — Не знаю. А ты как думаешь? Натаниэль не ответил, расставаясь с разумом. Он растаял и превратился в лужу под его глазами. Чертовски хотелось прямо сейчас прижаться к нему и не отпускать. Хотелось чувствовать его, дышать им и быть всегда рядом. Возможно ли то, что он действительно стал чувствительным и эмоциональным? Он потерял бдительность настолько, что даже Рико это заметил, но… Как же он был счастлив. — Спасибо, Эндрю, — нежно вырвалось у него. — Они такие замечательные. Я хочу их надеть. Но он не хотел отходить в уборную и оставлять Эндрю хоть на минуту, когда у него есть возможность провести время вместе. Ему послышался глубокий вздох, словно Миньярд возится с капризным ребенком, а следом — Эндрю передвинул стул так, чтобы сесть рядом с ним. Натаниэль невольно задержал дыхание от такой близости и увидел, что Эндрю зачем-то протянул ладонь. Запоздало поняв, что тот ждёт сережки, он отдал их ему. — Да? — Протянув к его лицу свою ладонь, спросил он. Натаниэль кивнул, едва разлепив свои губы, чтобы ответить. — Да. Он ощутил легкое касание холодных пальцев на мочках горящий ушей. Эндрю снял одну пару его сережек, надевая сначала одну, а затем мягким касанием повернул его голову так, что Нейт случайно чуть не уткнулся в избил его шеи и чуть не задохнулся от запаха Эндрю. Тот лишь надел вторую серьгу, к сожалению, слишком быстро отдаляясь. — Так лучше? — Эндрю взглянул на него и спросил негромким тоном, лишая его дара речи. Он бы хотел смотреть на него и утопать в его глазах, но Эндрю ждёт ответа. — Ты не занят сегодня? — Выпалил он, прежде чем успел признаться, что умирает внутри тысячу раз от своих чувств к нему. Миньярд на секунду вскинул бровь. — Нет. — Поможешь мне? Теперь уже, не удивившись, Миньярд хмыкнул, поднимаясь на ноги и без комментариев уходя к месту, где Нейт обычно работает. Сдерживая улыбку, он направился к Мэтту, который в свою очередь очень усердно натирал тряпкой пустой бокал, подозрительно косясь на Эндрю. — Мэтт, печенье очень вкусное, спасибо, — он перегнулся через стойку, хватая один фартук и завязывая его на талии. — А этот засранец здесь почему? Я всё ещё не понимаю, как ты его терпишь, — Мэтт не поддался комплименту. — Он сегодня будет мне помогать, — сказал он с улыбкой, а затем надавил обиженным тоном. — И тебе вообще-то тоже, так что перестань обзывать его. — Просто невероятно, Нейт. Он пришел и околдовал твой разум и вообще, — лепетал Бойд возмущенно, но Натаниэль с широкой улыбкой помахал ему, совершенно не слушая и уходя вглубь кафе. К Эндрю. Мэтт покачал головой и занялся подошедшим клиентом, а Нейт, чуть ли не подпрыгивая, торопливым шагом шел к столам, но неожиданная сцена перед глазами остановила его на месте. Эндрю, который всегда казался таким сосредоточенным и серьезным, сидел за столом с маленьким ребёнком, и они вместе разукрашивали глиняные фигурки. Мальчик лет пяти громко что-то лепетал и тыкал крошечными пальчиками в краски, которые Миньярд любезно ему открывал, чтобы тот мог использовать их. Внимание Эндрю было полностью поглощено этим занятием; его руки аккуратно обращались с крошечными кистями и красками, направляя малыша и создавая яркие узоры на поверхности фигурки. На лице Миньярда неожиданно заиграла мягкая улыбка, когда он подсказывал ребенку, как смешивать цвета, чтобы получить новые оттенки, а маленький художник восторженно пищал, прыгая на стуле, чуть ли не разбрасывая по всему столу принадлежности. Момент нежности и заботы был таким неожиданным и трогательным, что Нейт почувствовал, как в его груди разлилось тепло, обволакивая его приятными объятиями. Это была милая картина — видеть, как Эндрю проявляет столь ласковую и игривую сторону своей натуры. Натаниэль застыл на несколько мгновений, чувствуя, что его сердце приятно сжимается, словно не желая нарушать этот мирный момент, и он вдруг понял, что эта сцена запечатлеется в его памяти на долгое...долгое время. Нейт подошел поближе, с интересом наблюдая за их занятием. — Это выглядит весело, — Эндрю вскинул голову. — Можно я к вам тоже присоединюсь? — Конечно, присаживайся, — очень вежливым тоном ответил Эндрю. Ребёнок начал хихикать. — Видишь, у нас здесь вся радуга цветов. И острые кисти, чтобы атаковать противников. Это заставило его заливисто рассмеяться. Эндрю звучал чертовски смешно, говоря такие детские глупости. — О, да, вижу, у вас в арсенале есть то, чего нет ни у кого на свете, — хитрым голосом проговорил Нейт, присаживаясь рядом с Эндрю. А тот хмыкнул, повернув голову к нему. Малыш со светло-русыми волосами с восторгом поднял голову, увидев Нейта. Он был одет в коричневый комбинезон, словно вышел из какого-то мультика, и эта мысль чуть не заставила его засмеяться. — Эндрю, кто это? Он наш враг? — Громким шепотом спросил ребёнок, косясь на Натаниэля. — Нет. Это Абрам, он — друг, — ответил серьезно Эндрю, принимаясь мять пластилин в руках. — Ва-ау, — протянул ребёнок высоким голосом, подпрыгивая на месте. — Меня зовут Тео! — Я так рад знакомству с тобой, Тео, — мягко улыбнувшись, Нейт протянул руку и слегка пожал маленькую ладошку. — Смотри, я разукрашиваю дракона, — пролепетал Тео, чуть ли не тыкая ему в лицо мокрой от краски фигуркой. — А ты что будешь рисовать? — Думаю, я просто буду наблюдателем, — усмехнулся он. — Ты решил спихнуть на меня всю свою работу? — Протянул Эндрю. — Ты не выглядишь сильно возмущенным. Эндрю лишь хмыкнул на это, вгоняя Натаниэля в краску. Пока Тео неаккуратно разукрашивал свою фигурку, он зацепились глазами друг за друга и не могли оторваться, словно между ними витало невидимое, но ощутимое притяжение. Они сидели совсем рядом, плечом к плечу, но спокойствие Миньярда было похоже на тихую гавань в середине бурного моря, и это успокаивало Нейта. Взгляд Эндрю был глубоким и проникновенным, словно он мог видеть намного больше, чем могли уловить другие. Натаниэль словно заново изучал Эндрю, сантиметр за сантиметром. Его светлые брови, легкая хмурость, зачастую поджатые губы, которые иногда дергались в стороны, завораживая его. Снаружи он казался колючим и невозмутимым, однако его болотные глаза говорили о многом, будто они были зеркалом его души, отражающим каждую пробежавшую эмоцию. Нейт восхищался каждым изгибом лица Эндрю, каждой линией, которая придавала его чертам особенную выразительность. Он с жадностью запоминал, как свет играет в его волосах и как меняется оттенок его глаз в разное время дня. Натаниэль видел в Эндрю не только внешнюю красоту, но и внутреннюю, которую можно было изучать бесконечно и которая делала его таким особенным и неповторимым. Он и не заметил, как часто задышал, умирая от жара в груди и расплавляясь от желания коснуться его лица, провести невесомо пальцами, очерчивая его, а затем спуститься целующими касаниями вниз по шее, чтобы послать по телу Эндрю колющие мурашки. Был бы он против? Понравилось бы ему? Натаниэль хотел бы узнать. Прикусив губу от своих едва ли контролируемых мыслей, он уловил, как глаза Эндрю на секунду задержались на его губах, а потом тот дернул голову вбок, словно теперь мять пластилин в руках было жизненно необходимым. — Нам нужен замок и принцесса, чтобы её спасти, — Теодор выпучил свои карие глаза, залезая ногами на невысокий стул, чтобы разглядеть всё на столе. — Но кто будет охранять замок? — Резонно поинтересовался Миньярд. — Охранять? — Повторил за ним ребёнок. — Может, мой сильный дракон с этим справится? — Может быть. В какой цвет ты покрасишь замок? — Я не знаю, я никогда не видел замков в реальной жизни, — расстроился Тео, обиженно дуя губы. — Только смотри, не покрась его в черный цвет целиком. У нас здесь не Готэм. — Потому что Готэм олицетворяешь ты? — Хохотнул Нейт, ловя невпечатленный взгляд. — Да, — неожиданно ответил Эндрю, вновь смеша его. — Правда? — Восторженно прошептал Тео. Натаниэль снова засмеялся, но уже громче. — Только никому не говори, — нашелся с ответом Миньярд, тяжко вздыхая, словно его поймали с поличными. — Это очень секретный секрет. Его нельзя раскрывать никому. — Я никому не скажу, честное слово, — Теодор приложил ладошки ко рту, словно уже сдерживая секрет. И вот уже Эндрю негромко рассмеялся, напрочь очаровывая Натаниэля. Они просидели так, наверное, до обеда, болтая с детьми и развлекаясь, пока их родители спокойно наслаждались своими напитками, но в какой-то момент Эндрю позвонили, и он сказал, что ему нужно уехать. С той самой секунды, когда он ушел, Нейт стал испытывать сильную тоску. Он не знает, когда они встретятся ещё раз, но уже безумно скучает. Возможно ли так, что даже если человек рядом, можно испытывать такую сильную тягу к нему и неудержимую тоску? Натаниэль вдруг осознал, что можно. Глупый-глупый рот так и не раскрылся, чтобы сказать Эндрю «нет».

***

Тихий гул машины приятно убаюкивал Натаниэля. Сет выехал на шоссе, где поток машин медленно плыл в унисон с закатом, окрашивающим горизонт в тёплые оттенки. Он действительно спросил Сета о переменах, о возможных новостях, но тот лишь сильнее нахмурился, рассказав, что доверенный человек, который был в личном кругу Кенго и Ичиро, был ужаснейшим образом зарезан, как и вся его семья. Некогда личный секретарь и права рука главы Морияма был жестоко убит, но за что? Гордон лишь сказал, что, возможно, тот попался на том, что треплет языком. Но он не был уверен. Однако Сет потерял доверенного напарника, и теперь у него были связаны руки. Оставалось лишь надеяться на ненадежные слухи. Мысли Нейта переплетались, как негромкая музыка, которая играла на фоне. Вспомнив встречу с Эндрю, Натаниэль улыбнулся сам себе. Он вновь ощутил тепло тех взглядов, которыми они обменивались вчера. Воспоминания о непринужденной улыбке Эндрю и его смеющихся глазах привносили спокойствие в сердце Нейта. Эмоции всплескивались в нем, словно волны, нежно обстукивающие берег его души. Затем его мысли переключились на будущее, что ждет его. Он размышлял о своих планах, мечтах и о том, как бы он хотел построить свою жизнь, если бы только мог что-нибудь воплотить в реальность. В этих раздумьях было место и для Эндрю, и для их невозможного совместного будущего. Нейт представлял, как было бы прекрасно делить каждый день с ним, встречать вместе рассветы и провожать закаты. И что-то с силой сжалось в его груди, а затем вспыхнуло острейшими иглами, принеся ему ужаснейшую боль. Он подумал о вчерашнем вечере, когда они с Рико ужинали вместе в незнакомом ему ресторане. Пока они неторопливо просматривали меню, его глаза избегали встречаться с цепкими глазами мужа, словно тот смог бы прочесть всю его неуверенность или узнать, что он в который раз ослушался его, проведя время с Эндрю, и тишина нависала над их столиком, как угрожающая и пугающая тень, сдавливая его плечи и заставляя горбиться. Звон столовых приборов и перешептывания других посетителей были единственными звуками, которые осмеливались нарушить удушливую атмосферу. Сердце Натаниэля болело, потому что он жаждал вернуть ту искру, ту наэлектризованную связь, которая неумолимо возникала лишь тогда, когда рядом с ним был Эндрю. Он так сильно жаждал разрушить стены, которые были между ними, но страх держал его в плену. Страх потерять то, что он имеет. Страх потерять единственного человека, который вдохнул жизнь в само его существование, из-за одной осечки заковал его в самые настоящие цепи, вес которых придавил его, не давая ему двинуться ни на миллиметр. Потерявшись в калейдоскопе эмоций, которые бурлили в нем, Нейт нашел утешение в бокале бархатистого красного вина. Его тепло ласкало его губы и горло, обжигая и на мгновение отвлекая от холодной реальности, которая окружала его со всех сторон. С алым эликсиром, текущим по венам, напряжение между ним и Рико медленно начало рушиться, освобождая место разговорчивости. Возможно, именно алкоголь развязал Морияме язык, и тот вскользь упомянул про скорый приезд его старшего брата, подтверждая слова, которые Ичиро сказал Натаниэлю в злосчастный вечер в отцовском доме. В этом потоке сознания время в дороге пролетело незаметно, и вот уже знакомые улицы, знакомые очертания дома уныло встретили его. Он устало поднимался по лестнице, плавая в своих странных мыслях. Ему открыла Зоя, взгляд которой был наполнен тревогой. Натаниэль вмиг сжался, ощущая, что что-то не так. — Абрам, милый, — шепнула она. — Господин спрашивал о тебе. — Почему? Он мог позвонить, если что-то срочное, — удивился он. — Ох, — она покачала головой. — Не знаю наверняка, но он в гостиной. Будь аккуратнее, хорошо? — Да, — шепнул он ей, на секунду вздрогнув всем телом. Зоя быстро кивнула, задержав беспокойный взгляд на его лице, и тихонько зашагала на кухню. Нейт ещё минуту собирался с силами, глубоко дыша, он скинул куртку на ступеньку лестницы, ведущую на второй этаж, чтобы забрать её после того, как поговорит с Рико. У них нет повода для скандала. Нейту не о чем переживать. Но он всё ещё не знает, как Рико себя поведет в следующий миг. И это пугало его до чертиков. Прикусив губу в попытке успокоиться, он упрямо прошел в гостиную, сразу же видя Рико. Тот откинулся спиной на стуле с закрытыми глазами, словно задремал вовсе в таком положении. Его вид был слегка потрепанным, будто его день был слишком тяжким. Всегда аккуратно уложенные волосы беспорядочно спадали на лоб. Темная рубашка была слегка расстегнута на груди, а рукава закаты. На столе стоял виски. В нос Нейта сразу же ударил резкий запах табака, и только сейчас он заметил, что между пальцев Мориямы зажата сигарета, а пепельница находилась рядом с его стаканом. Что происходит? Шагнув ещё ближе к столу, скорее на автомате, он заметил, как Рико лениво приоткрыл глаза. Рука поднялась к лицу, а сам он глубоко затянулся, медленно выдыхая дым через рот и нос. — Как дела? — Хрипло поинтересовался он. — Я в порядке, — негромко ответил Натаниэль, боясь разрушить тишину слишком громким голосом. Морияма коротко промычал, дав понять ему, что он услышал, следом вновь прикрыв глаза. Он так и не решился спросить что-либо в ответ. Рико минуту сидел в тишине, словно Нейт растворился в воздухе и не стоял перед ним, ожидая, что он скажет. Но в какой-то момент Рико поднялся на ноги и медленным шагом подошел к нему, заставив его почувствовать призрачную дрожь в коленях. Ладонь привычно обхватила его за шею, Рико вгляделся в его лицо пустыми глазами, глубоко затянувшись сигаретой вновь. Он приблизился к нему, следом прижавшись своими губами к его и вдохнув едкий дым в рот. Натаниэль от неожиданности слишком резко вдохнул, а как только Морияма отстранился, закашлялся, параллельно пытаясь сдержаться от такого позора. — Тебе не нравится такое, малыш? — Медленно, низким голосом спросил Рико, ухмыляясь. Сил Нейта не хватило на ответ, поэтому он мотнул головой в отрицании. Он лишь судорожно думал о том, что Рико сейчас сильно пьян. — Какая жалость, — протянул он лениво, словно это его и правда огорчило. — Всегда тебе что-то не нравится, да? Мой капризный Натаниэль. Рико слегка встряхнул его, держа за шею, Натаниэль на рефлексах зажмурился и сжался. Морияма затушил сигарету. — Ну, и как тебе угодить? — Рико четко проговорил каждое слово, выдерживая между ними короткие паузы. — Не расскажешь? Не поделишься этой тайной? — Думаю, просто сигареты всё-таки не моё, — заставил себя ответить Нейт, почти держа голос ровным. — Ха, — Рико коротко рассмеялся, а затем стёр улыбку, оставив лишь холод и резкость на лице. — Где твой телефон? — Он… он у меня в переднем кармане, — непонимающе нахмурился Натаниэль. Причем здесь вообще телефон? Морияма отпустил его шею, спуская руку к его карманам, чтобы нащупать то, что он ищет. Вытащив телефон, он потянул Нейта за собой и уткнулся поясницей в стол, прижимая его к своей груди, словно в нежном объятии. Рико коротко поцеловал его в губы, ласково играя другой ладонью с волосами. Второй рукой он разблокировал телефон и внимательно всматривался во что-то на экране. Нейт не мог увидеть, так как стоял лицом к мужу и просто-напросто боялся повернуть голову. Пару мгновений спустя Рико всё же зашевелился, тихо хмыкая. Он повернул экран телефона к нему. — Натаниэль, скажи, что это? — Ногти слегка зацепили кожу его головы, посылая неприятные мурашки по всему телу. — Это… — язык словно прирос к нёбу. Он начинал заикаться. — Это… — Это, — протянул Рико, словно помогал ему выстроить простое предложение. — Пропущенные. От кого? Натаниэль тревожно всмотрелся в пропущенные звонки от контакта «01». Четыре пропущенных звонка от Рико. — Это пропущенные звонки от тебя, — ощущая, как загудело всё его тело от паники, выдавил Нейт. — Да? — Издевательски спросил он, а затем кинул секундный взгляд на экран телефона, словно не мог поверить в это. — Действительно. Почему ты не ответил на мои звонки? — Я… прости, — сразу же выпалил Натаниэль, чувствуя, что сейчас расклеится от страха. — Прости, я не заметил. Мой телефон был в куртке, и я, скорее всего… — Правда? Как интересно, — резко перебил его Рико, вскинув брови на короткий миг. А затем промычал задумчиво, стискивая его крепче. Он провел носом по его щеке, короткими поцелуями спускаясь к шее, словно утешая испугавшегося Натаниэля. — Как думаешь, зачем тебе телефон? — Обманчиво спокойным голосом спросил он, отстранившись. Морияма говорил медленно и взвешенно, но в его тоне сквозило нечто устрашающее, оно напоминало гром, предшествующий шторму. — Чтобы звонить и, — Нейт попытался сглотнуть и вдруг понял, что не может из-за сильнейшей паники, что словно поднялась к горлу и не пропускала через себя что-либо. — Чтобы звонить и принимать звонки. — Хороший мальчик, — прохрипел Морияма, впиваясь в его губы сильным поцелуем. Натаниэль сразу же почувствовал отголоски алкоголя, целуясь с Рико. Это ничуть не умалило его страх. Он не понимал, что произойдет дальше. Морияма крепко сжал его талию, а затем поменял их местами, вжимая его своим телом в стол. Но вдруг он оторвался от него, и грубый поцелуй прекратился как по щелчку, вгоняя Натаниэля в ступор. На секунду ему показалось, что Рико захочется зайти дальше и заняться сексом прямо сейчас, но тот отпрянул он него, едва заметно нахмурившись. Глаза Рико вдруг вспыхнули огнём. — Тогда какого хуя ты носишь с собой блядский телефон, если ты, ебаная сука, не пользуешься им как подобает? — Повысил голос он, вынуждая его крупно вздрогнуть и сжать плечи в бесполезной попытке стать меньше. Голос Рико с каждым его словом становился глубже и резче, а каждое слово рубило воздух, как лезвие. Его слова были точными и острыми, и они ранили глубже, чем любой физический удар. — Прости меня, — быстро и дрожащим от испуга голосом попросил Натаниэль. — Я совсем забыл проверить телефон и… — он чертовски заикался, чувствуя, как слезы застилают глаза. — И даже не увидел их. Я бы перезвонил, если бы знал, клянусь. Рико, я не хотел. В глазах мужа мелькнуло что-то тёмное и жестокое, взгляд стал настолько пронзительным, что казалось, он может пробить Натаниэля насквозь, поэтому он поспешно опустил глаза, ощущая, что его взгляд лишь выведет Рико из себя. Но тот лишь хрипло рассмеялся, покачав головой. Морияма тяжело вздохнул, а затем резко отошел от него на пару шагов, Нейт скорее рефлекторно поднял глаза, сразу же видя, как Рико с силой замахнулся и швырнул телефон в стену. Тот с глухим стуком отлетел к выходу из гостиной, полностью выключившись. Натаниэль лишь вцепился ладонями в стол, пытаясь держаться на дрожащих ногах. С каждой секундой атмосфера между ними становилась всё более тяжелой, а страх Нейта усиливался. Он ощущал, как в его жилах течет ледяная вода, руки становятся холодными и влажными от пота, а мысли запутываются в неопределенных предчувствиях. Эта леденящая паника заставляла его сердце биться быстрее, а дыхание становиться поверхностным и рваным. Натаниэль старался сохранять внешнее спокойствие, но внутри его раздирал неистовый испуг перед неизбежным. Он понимал, что каждое его слово, каждый жест могут усугубить ситуацию, но в то же время он не мог найти путь к примирению, который бы унял злость Рико. Тот был пьян, а Натаниэль не смог бы достучаться до него никоим образом. Рико вмиг оказался рядом с ним. — Ты меня разочаровываешь, малыш, знаешь это? — Нейт кивнул, стуча зубами от испуга. — Знаешь всё-таки. Осталось хоть что-то разумное в твоем тупом мозгу, да? — Он с силой ткнул двумя пальцами в его висок, принудив резко отвернуть голову вправо. Он вновь почти кивнул на автомате, как вдруг ощутил, что Морияма влепил ему хлесткую пощечину, от силы которой он всем телом дернулся в сторону. Дрогнувшие от стресса руки крепче впились в стол, но Нейт держал рот на замке, не вскрикивая от пронзившей его боли, зная, что Рико ненавидит и злится ещё больше, когда он открывает рот в такие моменты. Это всего лишь пощечина. Пустяк. Лучше молчать и вытерпеть его гнев, чем провоцировать ещё сильнее. Ему нужно молчать. Молчать. Морияма схватил его за волосы, силком возвращая на место перед ним, Натаниэль судорожно хватал воздух ртом, не смея выпрямлять спину. Или это были бессмысленные попытки исчезнуть. Он не знает. — Не слышу ответа, — гневно рявкнул Рико. Обида задушила его полностью и всё-таки беспощадно сорвала с его глаз горячие слёзы, что больно обожгли щеку. — Да. Ост… осталось, — глупо заикнувшись, ляпнул он. — Подними свою голову, Натаниэль, — громко приказал Рико. Натаниэль послушно поднял голову, моргая часто и пытаясь сдержать слёзы. — Тебя что-то расстроило? — Словно искренне удивившись, спросил Морияма. — Нет, — молниеносно ответил Нейт, боясь, что если он просто молча качнет головой, то Рико такой ответ не устроит. — Но ты плачешь. Морияма крепко обхватил его подбородок пальцами, крутанув голову в стороны, словно он заботливо рассматривал его слезы в попытке стереть их и успокоить. Но он не стирал его слёзы. — Поделишься, что именно тебя так сильно расстроило, что ты стоишь и плачешь передо мной, как жалкая сопливая сучка? — Меня… меня… то есть я… — он сильно зажмурился, пытаясь связать вмиг потерявшие весь смысл слова. Они предательски застревали в горле и не выходили. Нейт чувствовал, что забывает весь японский язык. Забывает английский язык. Забывает вообще, как нужно открывать свой рот и разговаривать. — Ни… ничего. Ничего не… расстроило… я… не расстр… я не расстроился. Рико с громким недовольным вздохом отпрянул от него, разжав ладонь, которой он сжимал его волосы. А затем вновь замахнулся для второй болезненной пощечины, но теперь Натаниэль дернулся в сторону лишь слегка, так как вцепился в стол ладонями мертвой хваткой. Молчи. Молчи. Молчи. — Перестань мямлить. Ты знаешь, я не люблю, когда ты мне врёшь, Натаниэль, — гневно отчеканил он, словно в миллионный раз объяснял очевидную вещь. — Знаешь ведь? Возможно, действительно в миллионный раз. Позорно вздрагивая всем телом и стуча зубами от сильной паники, он всё же вновь поднял голову, помня о приказе Рико. — Да, — Нейта не хватало на длинные ответы. Он с силой выдавливал из себя слабые короткие «да-нет», молясь о том, чтобы этого хватило. — Неужели ты расстроился из-за того что я всего лишь разбил твой телефон? — Удивлённо спросил он. — Признаю, я слегка разозлился. Я куплю тебе новый, договорились? Это тебя обрадует, Натаниэль? Перестанешь плакать? — Да. Хорошо, Рико, — покорно ответил Натаниэль, шмыгая носом. — Или тебя расстроило, что я ударил тебя вот так? Щека вновь обожглась от жесткого удара. Он чувствовал, как его кожа горит пламенем и пульсирует от боли, словно расплавляется всё сильнее с каждой пощечиной. Но он упрямо прикусил язык, стараясь не завыть от невыносимой боли. Всего лишь пощечина. Это пустяк. Пустяк. — Думаешь, ты не заслужил, Натаниэль? — Как ни в чем не бывало поинтересовался он. Натаниэль напрочь потерял разум, тараторя бессвязные слова, не в силах выговорить хоть что-либо. Язык едва ли двигался в его рту, словно полностью онемел. Челюсть сжалась намертво и никак не разжималась, заставляя его ненавидеть себя ещё больше, так как он не мог противостоять своему страху перед Рико и взять себя в руки. Не мог с достоинством вытерпеть гнев мужа и не расплакаться перед ним. Он действительно жалок. — Разговаривай внятно, сука, — прошипел он в ярости. — Когда я задаю вопрос, ты должен дать мне четкий ответ, блядь тупая. — Прости. Прости меня, — тихо бормотал он снова и снова, пытаясь хватать воздух ртом, так как нос предательски забился. — Прости меня. Я заслужил. — Заслужил? — Словно не расслышав, спросил Рико, дернув за горло вплотную к себе и, к сожалению, оторвав его от единственной опоры в виде стола. — Да, да, — несколько раз повторил он, всхлипывая громко и дрожа всем телом в его руках. — Я заслужил. Я был не прав. Нейт ощутил, как Рико крепко вцепился пальцами в его лицо, неприятно надавливая ногтями на тонкую кожу и принося ещё больше вспышек огненной боли. — Ненавижу, когда ты рыдаешь, как сопливая мразь, — выплюнул Морияма агрессивно, с силой встряхивая его. — Ты чертова слабая сучка. Перестань рыдать, блять. Закрой свой ебучий рот. — Извини. Извини. Умоляю. Прости меня, прошу, Рико, прости, — шептал тысячу раз Натаниэль как мольбу, всеми силами пытаясь успокоиться. Его сердце не переставало стучать в стеснившейся от страха груди, каждым своим стуком пронизывая тело физической болью. Оно не останавливалось, не давало ему такую необходимую возможность умереть здесь и сейчас. Дрожь в конечностях не прекращалась, выдавая его страх перед мужем. Кровь в ушах не переставала неистово стучать, оглушая его на короткие секунды, подставляя его ещё больше. Он мог не услышать вопрос мужа из-за этого. Но Рико терпеливо ждал и смотрел на его безнадежные попытки сказать хоть что-либо в ответ. Натаниэль вновь и вновь срывался и заикался, паникуя ещё сильнее от ощущения крепкой ладони на шее. В какой-то момент Рико это надоело. Морияма слегка оттолкнул его от себя, а затем в четвертый раз ударил в лицо, но на сей раз Натаниэля не удержало ничего от падения на пол. Он больно ударился локтями и бедром, слыша, как через несколько долгих секунд тишины что-то пару раз капнуло на мраморный пол. Это были его слёзы? Он не увидел, так как зрение было мутным. Дыша чуть ли не в конвульсиях, он оставался в таком положении, боясь, что если посмеет двинуться, то его снова ударят. Однако Рико невозмутимо подошел к нему, садясь на корточки перед его лицом. Он схватил его за волосы, дергая вверх. Сморгнув бесконечные слёзы, он увидел, с каким безразличием Морияма смотрел на него. — Поднимайся на ноги и не попадайся мне сегодня на глаза. Ты понял меня? — Спокойно спросил он, а затем, не получив быстрого ответа, повысил голос. — Отвечай на мой вопрос, ебаная блядь. — Да, я понял, — дернувшись в его руках, ответил Натаниэль и ощутил, как несколько волос ощутимо и неприятно выдернулись, так как Рико всё ещё держал его мертвой хваткой. — Умница, — похвалил он. А Натаниэль возненавидел это слово всем своим разбитым сердцем. Рико издевательски потрепал его за больную щеку, несколько раз хлопнув по ней ладонью. — Разве так трудно было ответить на мои простые вопросы, малыш? — Нет. Нет, это… это не было трудно, Рико, — он крепко вцепился ногтями в свои бедра в попытке снова не зарыдать. — Ты такой хороший мальчик, когда не ревешь и не треплешь мне этим нервы. Правда? Натаниэль несколько раз быстро кивнул, промычав в согласии на его вопрос и ощутив, что губы намертво слиплись. — Да, — всё же ответил он, короткими глотками хватая воздух. Он вмиг ощутил ласковые и нежные касания холодных пальцев на своей воспламененной щеке, словно эта призрачная мягкость должна была успокоить его и унять боль. Но она не успокоила. Не уняла боль. Рико коротко поцеловал уголок его губ. Вдруг он шумно вздохнул, словно безумно устал объяснять ему элементарные вещи и успокаивать своими касаниями после нервного срыва. Он отпустил его и встал на ноги, не услышав ничего больше в ответ. — Исчезни с моих глаз, — бросил он понятный приказ. — Не заставляй меня повторяться, Натаниэль. И Натаниэль больше не заставил его повторяться. Он собрал все свои силы воедино и на дрожащих ногах поднялся. Нейт крепко сжал зубы, сделав несколько неуверенных шагов вперёд на заплетающихся ногах, пытаясь не свалиться в обморок прямо здесь. Всхлипнув негромко, он быстрым шагом вылетел из гостиной, незаметно подхватив свой разбитый телефон. Сразу же подойдя к лестнице, он впился ладонями в перила, глазами цепляясь за свою брошенную куртку. В его груди стучала обида, заставляя всё его лицо болезненно морщиться, а горло сжиматься от сдерживаемых криков. На негнущихся ногах он наклонился за курткой и несколько раз не смог её поднять из-за ослабевших пальцев, расстраиваясь ещё больше. Он не знает как преодолел все ступеньки и поднялся на второй этаж. Захлопнув за собой дверь в свою комнату, он, наконец, дал волю своим чувствам. Печаль и горечь, охватившие его после разговора с Рико, были похожи на яд, медленно распространяющимся по его венам. Они отравляли всё его тело, принося нестерпимую боль, от которой хотелось завыть и истошно кричать. Отчаяние, окутавшее сердце Нейта, было настолько плотным и тяжелым, что казалось, будто в его груди образовалась бездонная пропасть. Эти чувства заставляли его сердце сжиматься от боли, а душу — наполняться леденящим холодом. Он молниеносно начать мучать себя вопросами о том, мог ли он что-то сделать иначе, смог ли бы он предотвратить гнев Рико, но осознание того, что он не смог бы ни на что повлиять, сдавило его в железных тисках и заставило нервно засмеяться. Импульсивно он сжал телефон в ладони, швыряя куртку в противоположный угол комнаты. Тот даже не включался, полностью сломанный. Он с силой отбросил и его в стенку от злости, разбивая еще больше. Нейт позволил себе выплеснуть хоть какие-нибудь чувства, пользуясь тем, что на втором этаже никого нет и его никто не услышит. Громко всхлипнув, он подошел к полке с книгами, бросая на пол все фигурки, а затем все свои книги, но не притрагиваясь к книгам Зои. Те с шумом полетели по всей комнате, а несколько крошечных фигурок разбилось, включая лиса и ворона, которых он терпеть не может. Не может терпеть ничего, что находится в этой комнате. Не может терпеть даже самого себя. Неконтролируемые чувства обрушились на него с неожиданной силой, подобно внезапному шторму, который невозможно предугадать или контролировать. Подавленный внутренним хаосом, он ощущал себя утопающим в бурлящем море своих чувств, каждая волна которого приносила с собой новый всплеск боли, гнева и разочарования. Его челюсть больно затягивалась, мышцы на лице неприятно напрягались, как будто он пытался сдержать в себе этот вихрь эмоций, но они были слишком мощными, чтобы оставаться внутри. Эмоции сильны и неуправляемы, они словно физически ощущались в воздухе, искажая атмосферу вокруг. Натаниэль ощущал в своей груди пульсирующий огромный шар, сотканный из боли, который подстегивал его, заставлял поступать так, как в более спокойные моменты он бы, возможно, сдержался. Сейчас он истерил, периодически завывая от сильной боли. Не физической. Агрессия охватила его целиком, наполняя каждую клетку его тела, в то время как разочарование и обида на Рико сжимали его сердце стальными хватками. Натаниэль ощущал, как границы его собственного "я" начинают размываться под напором неудержимых эмоций. Он неумолимо терял контроль над собой. Но ему же не позволено. Не позволено ведь? Рико будет злиться. С каждой секундой в его голове вспыхивали новые и новые мысли, которые были наполнены не только ядовитой горечью, но и острым чувством собственной уязвимости. Отчаяние и бессилие заставляли его искать выход, но в этот момент казалось, что он окружен только стенами, которые с каждым мгновением сжимались все теснее. Ноги словно издевательски гудели от желания сбежать. Эта истерика достигла точки кипения, и ненависть Натаниэля разлилась как раскаленная лава, уничтожая всё на своем пути. Он с силой пнул несколько книг, разрывая страницы. Зарывшись в свои волосы ладонью, он дернул их несколько раз с силой, пытаясь заткнуть свой рот, из которого вырывался негромкий вой и хныканье от неудержимых рыданий. Ноги сами подвели его к столу, а следующее — он с грохотом разбил свой ноутбук, пнув и его куда подальше. Слезы, которые брызгали из его глаз, были совсем не проявлением горя — они были последней попыткой найти облегчение в этом вихре чувств. Плач словно выражал его разбитое сердце, его раздробленные внутренности, его полное отчаяние. И он должен был давно привыкнуть к этому. Он выносил стойко все уроки от Рико, но он просто не мог. Каждый раз становился для него всё невыносимее и болезненнее. Возможно, он сам становился слишком слабым? Ничего не помогало ему успокоить свое обиженное сердце. Ничто не умаляло его бушующих чувств, и он не знал, что ему нужно сделать. Ему казалось, что даже если бы он спалил весь этот чертов дом вместе с Рико, то все равно остался бы вариться в этой мерзкой горечи и печали, что разъедала всё его тело желчью. Его злоба не была простой или мимолетной. Она была сложной, насыщенной обидами и разочарованиями, которые скапливались в нем на протяжении многих лет. И ему было бы плевать, если бы Морияма умер. Было бы плевать, если бы тот выжил и пришел по его душу. Он все равно никогда не найдет успокоение в этом мире, словно проклятый кем-то. Он чувствовал, как его разум заволакивает туманом непонятных чувств, и в этот момент он не мог остановиться, швыряя теперь на пол всё, что видит. Чувство несправедливости, которое он испытывает всю жизнь, подпитывало его ненависть, делая её все более неконтролируемой. И эти чувства были его защитой прямо сейчас и его оружием, но также и его слабостью, которая придавливала его к месту мерзким осознанием, что он жалок. Страх того, что он будет услышан Рико, не мог перекричать его взбушевавшиеся как шторм чувства. Испуг скрывался в глубине его сознания, как темная, холодная вода в бездонном озере, всеми проигнорированный. Он умирал под разрушительным цунами внутри себя и кричал, бился, звал на помощь, но никто не приходил. Чувство, что каждая фибра его души пронизана ощущениями боли, вцепилось в него мертвой хваткой, прямо как ладонь Рико, вдавливая свои острые когти, чтобы в следующую секунду разорвать на мелкие-мелкие кусочки. Натаниэль не был бы против, но его не разрывало, и он не умирал. В какой-то момент все силы покинули его тело, но он упрямо отодвинул шкаф так, чтобы оставить себе крошечное место в углу и спрятаться там. Он согнул колени, прижимаясь спиной к дереву, а щекой к холодной стенке в жалкой попытке успокоить горячую пульсирующую кожу. Это не помогало. Он хотел к Эндрю. Он соскучился по Эндрю. И это осознание заставило его зрение помутнеть ещё сильнее. Конвульсивно хватая воздух через рот, Натаниэль чувствовал, что его сейчас просто-напросто стошнит от слишком большого количества чувств. Он не мог даже сглотнуть из-за ощущения кома в горле, что сжимал его и душил. Яростно стирая слёзы предплечьем, он в какой-то момент действительно смог остановить их. Или они закончились полностью. Он не знает. Вцепившись в свои щиколотки ногтями и несколько раз с силой проведя ими по голой коже, он сильнее прижался обожженной щекой к стенке, успокаивая свое быстро бьющееся сердце, как его учил Эндрю. Это действительно помогло ему, и он не заметил, как задремал в таком положении. Долго ли он спал так — он не знает. Но щелчок открывшейся двери в оглушительной тишине вмиг разбудил его. Комната была погружена во мрак, но он мог увидеть все очертания мебели. Он поджался, боясь, что это Рико. Возможно, тот увидит весь этот беспорядок и наконец решит добить Нейта, осчастливив его по-настоящему впервые за много лет. — Милый, — осторожным голосом позвала Зоя. Он вновь почувствовал, как слёзы заволокли его глаза, а рыдания начали душить его с новой силой. — Мам, — промычал он дрожащим голосом. — Мам, я здесь. Мама… Зоя торопливо закрыла дверь и подбежала к нему, не обращая никакого внимания на хаос в комнате. Она вмиг оказалась рядом на коленях и протянула свои мягкие нежные руки. Натаниэль сразу же ухватился за неё, сжимая железными тисками, но сдерживая себя. Он не хотел делать больно Зое. — Мой родной, мой драгоценный мальчик, — шептала судорожно Зоя, укачивая его в руках. — Мой сынок. Она почему-то громко всхлипнула, прижимаясь теснее, и этот звук заставил Натаниэля умирать снова и снова от печали. — Не плачь, мам, — он попытался оторваться от нее, чтобы стереть её слёзы, но не мог. У него не было сил, а Зоя не отпускала его. — Где тебе больно, мой родной? — Везде. Везде, — снова и снова заикался он. — Мне больно везде. — Я бы оторвала гадкие руки Рико, будь моя воля, — прошипела через слёзы Зоя, впервые назвав Морияму по имени. — Господи, прости. — Где он? Сколько сейчас время? — Он уехал только что, — выдохнула она. — Сейчас одиннадцать ночи, Абрам. — Но тебе пора домой… — Не говори глупостей. Как я могу тебя оставить? Моя душа, — Зоя осыпала его лицо самыми ласковыми поцелуями, гладя по спине. Он наконец начал успокаиваться в её руках. Слёзы даже перестали течь из глаз, словно запечатанные касаниями Зои. — Надеюсь, Рико где-нибудь разобьется к чертям собачьим и никогда больше не вернется, — злобно выплюнул Нейт, ощущая, как ненависть вновь вспыхнула в нем. — Ох, — глубоко вздохнула Зоя. — Боюсь Бога говорить это вслух, но я бы согласилась с тобой. Это так развеселило его, что он несколько раз икнул, пока смеялся. Несколько минут они сидели в тишине, и Натаниэль решил, что теперь ему стыдно от мысли, что платье Зои в его слезах, поэтому он оторвался от неё, разрывая объятие. — Эндрю вчера мне подарил новые сережки, — слегка запинаясь, рассказал он. Улыбка дрогнула на его губах. — Они в виде цветов, представляешь? Эндрю так внимательно запомнил то, что я сказал, что мы с тобой иногда собираем букеты… — он восторженно тараторил и вдруг воздуха не хватило, заставив его несколько раз судорожно вздохнуть. Зоя не торопила его, слушая с нежной улыбкой. — Мне кажется, что… кажется, — он вновь и вновь заикался. — Мам, мне кажется, что я его люблю. Лицо Зои опечалилось ещё сильнее, но улыбка не сходила с губ. — Я знаю, милый, — она глубоко вздохнула, удивляя его, а затем хитро улыбнулась. — Ты сказал, он подарил тебе серьги вчера? — Да… это… — он нахмурился, не понимая, почему она интересуется именно этой деталью. — Это точно было вчера. Он пришел в кафе, и мы успели немного вместе поработать. — Абрам, — Зоя хихикнула. — Вчера был день всех влюбленных. — Что? — Ошалело выдохнул он. — Четырнадцатое февраля — День Святого Валентина, — с лица Зои не сходила хитрая-хитрая улыбка. — Кажется, он отдал в твои руки свое сердце, не так ли? — Не может быть… зачем ему, — осекся Нейт, а затем почувствовал, как громко застучало в его груди сердце. Широкая улыбка никак не могла сойти с его лица, заставляя чувствовать, как больная щека пульсирует, но ему было плевать. — Или это возможно? — Счастливо ляпнул Нейт и засмеялся. — Эндрю точно не выглядит романтиком. — Ой ли, — хохотнула Зоя. — А по-моему, он самый настоящий романтик. Натаниэль покачал головой, улыбаясь. Из груди вырвался глубокий вздох, и он облокотился спиной на стену. — Я так хочу быть с ним, — тихо признался он. — Он такой хороший. Такой заботливый и… я не могу передать. Мне кажется, что никакие хорошие слова не смогут его описать хотя бы на один процент. — Я уверена, что он действительно хороший человек, иначе ты бы не полюбил его, родной, — Зоя утешала его, гладя плечо, руки и согревая ладони в своих. — Почему всё так? Я хочу, чтобы Эндрю был счастлив с кем-нибудь, но в то же время мне хочется, чтобы этим счастливчиком был я. Но я принесу ему лишь проблемы, — грустно сказал он. — Это что-то невозможное. Он говорит, что справится с этим. Эндрю говорит, что если я скажу ему оставить меня в покое, он так и сделает, но каждый раз, когда мне кажется, что я готов сказать ему «нет», мое тело не слушается меня. Я замираю, когда вижу его, и как трус не могу лишить себя его. Я такой эгоистичный. Мне хочется провести с ним как можно больше времени, пока оно есть. — Это его выбор, Абрам, — ответила Зоя, ласково тронув его больную щеку. Это касание словно забрало отголоски боли. — Он мог бы развернуться и уйти, спасая себя, но он не делает этого. Ты не должен винить себя за то, что ты чувствуешь к Эндрю. — В какой-то момент он уйдет, — пробормотал Натаниэль. — Возможно, именно тогда я и потеряю почти весь свой смысл идти дальше. — Почему ты так уверен, что Эндрю уйдет? — Спросила Зоя, словно это действительно её озадачило. — Ты ведь не знаешь, как сложится твоя судьба завтра. — Не знаю, но, — он зажмурился. — Мне всегда не везет. Мне не повезло с той самой секунды, когда я родился. И я приношу своим близким лишь боль и неприятности. Из-за меня чуть не умер Сет. — Абрам, а мне всё-таки кажется, что ты приносишь своим близким лишь самое хорошее, — ободряюще улыбнулась Зоя. — Ведь ты не знаешь, что чувствуют окружающие тебя люди. — Да, — ошалело ответил он. — Не знаю. — Я сделаю твой любимый чай, хорошо? — Натаниэль пару раз кивнул, всё ещё находясь в шоке. — Поспишь немного? Возможно, это тебя успокоит. Тебе нужно набраться сил. — А вдруг Рико приедет? — Я предупрежу тебя, — Зоя поднялась на ноги, медленно идя к выходу. Натаниэль через несколько минут встал на ноги и огорченно осмотрел комнату. Здесь царил полный беспорядок, и завтра ему нужно убраться поскорее, прежде чем Зоя это сделает. Он не хочет напрягать её своими проблемами. Тихонько закрыв за собой дверь, он двинулся в сторону спальни, а зайдя в комнату, ощутил холод. Почти вслепую он прошел к кровати, забираясь на неё в одежде, чтобы включить светильник. Небольшой мягкий свет озарил комнату, заставив его на секунду прищуриться от непривычки. Зоя зашла через несколько минут, неся в руках стакан с чаем. Она поставила его на тумбочку и села на кровать. Натаниэль инстинктивно прижался к ней, глубоко дыша и чувствуя, как Зоя оставила ласковый поцелуй в висок. — Спасибо, — выдохнул судорожно он. Она не ответила, игриво потрепав его по волосам. — Зоя, тебе тоже нужно отдохнуть. Пусть Сет тебя отвезет домой. Давай позвоним ему? — Опомнившись, спросил Нейт. — Я буду в своей комнате внизу, ладно? — Засмеялась Зоя. — Спи крепко, сынок. Спокойной ночи. Она почти поднялась на ноги. — Я тебя люблю, мам, — импульсивно ляпнул Натаниэль, схватив её за руку. Самая яркая и нежная улыбка озарила лицо Зои. Она остановилась и мягко поцеловала его в лоб. — Я тебя тоже люблю, мой родной, — ответила Зоя. — А Эндрю любит тебя, наверное, ещё больше. — Блин, — смущенно вскрикнул он. — Это был жестокий удар. Она лишь громко рассмеялась, искренне радуя этим звуком Натаниэля. Оставшись наедине с собой, он позволил себе ни о чем не думать, короткими глотками выпивая чай и расслабляя каждую мышцу своего тела. Или от сильного эмоционального шока он просто-напросто потерял всю свою способность думать. Наверное, это разозлило бы Рико, потому что он ненавидит, когда Натаниэль не умеет думать и складывать два плюс два. Но Рико так и не приехал этой ночью, оставив его в призрачном покое на несколько коротких часов.