Вопреки всему

      — Я могу приступить к силовым нагрузкам? — спрашиваю доктора. Девушка сосредоточена на моей шее, снимая швы. Чуть отклоняется назад и сквозь прозрачный медицинский щиток, защищающий глаза, смотрит на меня.       — Бег – да. Плаванье – да. Спарринг – нет, — она поджимает губы, перебирая в голове, что ещё может быть у нас на тренировках в нормативах.       — Стрельба, метание по мишеням? — помогаю ей с ответом.       — Можно.       — Спортзал?       — Нет.       — Отжимания от пола?       Она улыбается и снова утыкается взглядом в работу.       — Нет, — отвечает запоздало. — Попробуй плаванье.       — Плаванье? Вы имеете ввиду броситься в Пропасть?       — Зачем? — она снова смотрит на меня, на сей раз озадаченно.       — А где ещё вода есть? — смотрю на неё так же удивлённо.       Она улыбается.       — У нас есть бассейн.       — Здесь? — ещё больше удивляюсь я.       — Да.       — Во Фракции?       — Ага.       — Впервые слышу.       — Он для членов Фракции. Но ты уже одной ногой здесь, поэтому попроси Эрика, пусть тебе организует посещение, — она утыкается в работу. Я смотрю на мутное стекло оконного проёма, сквозь которое едва угадываются городские постройки, сливаясь в серое пятно.       У них есть бассейн! — мечется в моей голове мысль. А я плавать умею. У нас во Фракции Искренних тоже есть большой глубокий бассейн, куда мы с классом каждую неделю ходили на физкультуру.       — Юрайя тоже будет полезно поплавать. Кстати, так вы быстрее восстановитесь и вольётесь в ритм, — говорит доктор, снимает перчатки и бросает их в ведро.       — Спасибо, док! — улыбаюсь я и бегу из Лазарета едва ли не в припрыжку, со всего маху налетая на кого-то в коридоре. Обтекаю бойца с извинениями, не поднимая взгляда, и вдруг рука хватает меня за предплечье, разворачивая на себя.       — Скачем, значит?       Это Эрик. Судя по взгляду, он недоволен. Чёрт!       — Разрешили, — улыбаюсь я.       — Разрешили? А ну, давай сходим, узнаем.       Он тянет меня следом за собой. Входим в процедурный кабинет.       Девушка убирает рабочее место, бросая на нас косой взгляд. Выпрямляется, сдвигает медицинский щиток на лоб и сует руки в карманы халата. Её лицо не выражает ни одной эмоции.       — Да? — спрашивает она не здороваясь.       — Ты разрешила ей скакать? — Эрик не выпускает мою руку.       — Скакать? — она пожимает плечами. — Бегать можно, но без спринтерских скоростей.       — Видишь? — Эрик смотрит на меня строго, как отец на малыша.       — Я посоветовала ей плаванье.       — Плаванье? — Эрик переводит на доктора удивлённый взгляд. — А у нас есть бассейн?       Девушка склоняет на бок голову, глядя на Эрика с иронией.       — Ах, ты про бассейн! — будто вспоминая, что это слово значит, выдыхает Эрик и широко улыбается.       — Тебе, кстати, тоже не помешает плаванье, — она идёт к своему столу и садится.       — Спасибо, разберёмся. — Эрик собирается уйти, но делает обратное движение к столу, отпуская меня. — Дуй в Яму. Там Фор. Я скоро.       Я ухожу и слышу совершенно дружескую беседу в духе: «Мардж, солнце, какой, нахрен, бассейн?», а она отвечает: «Птенчик рвётся в бой. Займи её чем-нибудь уже. Мне тут доложили вчера, что она с Юрайя на пару бои устраивала в Яме, пока ты был на собрании командиров».       Я пулей бегу в Яму, нахожу Юрайя и выкладываю ему, что нас спалили. Он роняет из рук нож в паре сантиметров от ноги соседа. Лезвие втыкается в прорезиненный пол.       — Юрайя, смотри за арсеналом, — подступает к нему Фор.       Я мечусь. Нет свободных мишеней, а на горизонте уже маячит фигура Эрика и явно по наши души.       — Питер, — суюсь я под руку Хейеса. Он теряет снаряд, отлетающий назад.       — Крис, какого чёрта? — злится он, наклоняется подобрать нож, я смещаю его за линию.       — Пожалуйста. Пять минут, и я верну тебе твоё место, — умоляю я его.       — Да хоть десять, — соглашается он.       — Юрай Педрад, Кристина, подойдите, — Эрик останавливается у всех за спинами. Ребята оборачиваются. Он кидает на них недовольный взгляд: — Работайте, работайте.       Мы подходим, словно побитые собаки, прижав уши. Фор не понимает ровным счётом ничего, но отвлекается на ребят, тренирующихся на матах. Эрик стоит, сложив руки на груди и смотрит на нас сверху вниз. На меня, по крайней мере. Юрайя с ним одного роста.       — И что вчера такое было? — спрашивает Эрик меня.       — Мы тренировались, — тихо отзываюсь я.       — Но мы же аккуратно, — голос Юрайя вкрадчив.       — Аккуратно, да? — передразнивает он парня и, протягивая руку, сгребает Юрайя за ворот футболки, принуждая подойти ближе. — Вижу, вам обоим понравилось работать в столовой?       — Не-е-е-ет, — мы с Юрайя отвечаем в унисон.       — Я лучше двадцать кругов пробегу, чем ещё раз встану на мойку, — отвечаю я, хмурясь.       — Ага. Так давай, начинай, — Эрик делает шаг в сторону, усмехаясь.       Я не думала, что бег будет мне в кайф. Ноги сами несли меня по периметру Ямы, правда выдыхаться я начала с пятнадцатого круга. На шестнадцатом круге заныл шов на шее. Странно, как может болеть шея, если я бегу ногами? Остальные круги я добегала как в тумане. На финише обвисла на руке Фора, успевшего меня поймать, когда я навернулась о чьи-то ботинки и уже летела в бетон головой.       Шов адски болел. Казалось, что мне в шею упёрлось раскалённое железо. Я честно пыталась не стонать, но это было выше моих сил.       — Фор, отнеси птенчика к доктору. Она мне нужна ещё на тестах, и с относительно трезвой головой, — произнёс Эрик рядом.       Я держалась рукой за шею командира, а второй рукой просто закрыла рукой лицо. Фор нёс меня на руках по коридору. Нас обтекали встречные Бесстрашные.       — Теперь ты понимаешь, почему есть запрет на силовые нагрузки в период реабилитации? — спросил меня Фор.       — Да.       — Огнестрельные раны дольше заживают. Со временем ты научишься отключать болевые рецепторы, а пока должна выполнять предписание врача и не нарушать ни моих приказов, ни Эрика.       — Извините.       — Извинения приняты.       Фор оставил меня в Лазарете и ушел. Доктор мне что-то прокапала внутривенно, убирая боль. Голова тотчас прояснилась. Потолок уже не качался, а завтрак не просился наружу. Я привстала, потирая шов. Его снова заклеили пластырем.       На кровати рядом сидела Молли с тарелкой в руках.       — Плохой день? — спросила она меня, загребая ложкой кашу и отправляя в рот, без желания пережёвывая.       — Сглупила, — кивнула я.       Она кивнула. Её нога была в гипсе и лежала поверх одеяла.       — Как ты? — спросила я Молли. Она пожала плечами.       — Как видишь.       Она отставила тарелку в сторону и отвернулась.       — Иди уже.       — Принести тебе что-нибудь с кухни? — спросила я.       — Что, например? — упёрлась она в меня тяжёлым взглядом. В глазах блеснули слёзы.       — Шоколадный кекс, — я сделала попытку улыбнуться. Она только всхлипнула, сердито глядя на меня.       — Терпеть не могу его. Принесёшь мне фирменное?       — Как откроется бар, — я поднялась и подошла к ней, — вечером.       — Значит, до вечера.       Она отвернулась.       — До вечера, — я не решилась тронуть её за руку. Не те отношения.       Повернулась уйти.       — Крис, — позвала она меня.       — Да?       — Меня же не выкинут из Фракции?       Я вернулась.       — Нет. Ты уже одной ногой здесь, — я спохватилась. — Ой, прости.       Она прыснула со смеху.       — Нормально.       — Ладно. До вечера. Я ещё хочу успеть на обед. Потом тесты… — я была уже на пути из Лазарета.       — Удачи! — донеслось мне в спину дружественное пожелание.       — Пасиб! — ответила я, уносясь скорым шагом по коридору.       Столовая ещё была полна народа. Я пришла в разгар.       Только вошла и столько лучезарных лиц вокруг. Все мне улыбаются. А главное, эти моськи я часто вижу в Яме.       — Птенчик, иди к нам! — машет мне рукой Ивен. Я миную наших и плыву к ним. Отряд Орей сидит в один ряд с Лидерами. Теперь Эрик оказывается по диагонали от меня. Я киваю Максу.       — Эрик жалуется на тебя, — говорит он с улыбкой, но с первого раза не определишь, шутит он или серьёзно. — Ты не слушаешь приказов.       — А… — я зависаю, — слушаю.       Пытаюсь уткнуться в тарелку, уже поднимаюсь, чтобы уползти за свой стол.       — Выдыхай, Макс так шутит, — ловит меня Ивен, возвращая назад и пододвигает поднос с едой.       — Так. Не расшатывай мне дисциплину неофита, — уже наигранно сердится Лидер, отчитывая подчинённого.       — Да я что? Я ж любя, командир, — Ивен смеётся.       Я пытаюсь съесть котлету быстрее. За столом Лидеров непривычно находиться. Все косятся в мою сторону. Я беру кружку, кекс и с улыбкой покидаю взрослых дядь высшего командования Фракции, теряясь среди своих.       — Чего тебя к ним понесло? — удивляется Уилл. Я пожимаю плечами.       — Позвали.       — Смелая ты, Крис, стала, как афракционера завалила, — Питер усмехается.       — А ты завидуешь? — смотрю на него в упор.       — Отчасти. Но в лидерах тебе ходить недолго. Я намерен вернуть себе статус.       — О чём ты? — удивляюсь я. — Я на пятой строке.       — Эрик поставил тебя в Лидеры. Сегодня.       — Зачем? — я ловлю взгляд Эрика. Он поднимается и подходит к нам, руками опираясь о край стола.       — Все на тесты. Сегодня контрольные. Ешьте меньше, — говорит он негромко, но сквозь общий фон шумного зала его слышно.       — Чёрт, контрольные тесты, — половина присутствующих явно напрягается.       — Эй, там же всё просто, — машу рукой я.       — У всех разные вариации, а на контрольном вообще может быть нежданчик, которого ты ещё не проходил, или твой самый сильный страх, который хрен преодолеешь, — отвечает Юрайя.       — Да ладно? — удивляюсь я.       — Вы заранее не загоняйтесь, — поднимается Фор, целуя при всех Трис, правда в щёчку, и уходит.       У меня ощущение, что целый кусок жизни прожит не мной. Трис улыбается.       — Вы теперь это не скрываете? — удивляюсь я вслух.       — Нет, — отвечает она не краснея.       — Хм. Смело.       — Да всё равно, — пожимает она плечами.       Я смотрю на неё слишком пристально. Она вдруг смущается.       — Что? — кидает она на меня обеспокоенный взгляд.       — Да нет. А где та робкая Трис, которую я знала? — улыбаюсь.       — Вероятно, ушла, после того как зашибла прикладом одного афракционера и по второму выпустила половину магазина.       — По уже мёртвому афракционеру с лезвием в горле? — переспросила я.       — Он никак не хотел умирать, — пожала она плечами.       Мы замолчали и увидели, что все ребята на нас как-то странно смотрят.       — С вами лучше не ссориться, девочки, — Уилл первым разорвал тишину за нашим столом и поднялся. За ним потянулись остальные.       — Девчонки, я вас зауважал, — Питер усмехнулся, покачав головой.       Мы с Трис переглянулись и рассмеялись.       Одновременно с Трис мы зашли в комнаты пейзажей страха. Трис — к Фору, я — к Эрику.       — Располагайся, — улыбнулся Эрик, кивая мне на кресло.       Я села, вытянулась в длину, удобнее пристраивая голову на подголовник, наблюдая за перемещениями Лидера. Он набрал в шприц жидкости и остановился напротив, окидывая меня взглядом.       — Закрой глаза, — сказал Эрик.       Я закрыла, и через секунду его широкая горячая ладонь коснулась меня в области шеи. Она заскользила по плечу, руке, бедру, и вернулась назад, ныряя под мою футболку. Почти одновременно с волной мурашек на коже я ощутила укус иглы в шею и мягкие губы, накрывающие мои. Потянулась руками, чтобы обнять Эрика за шею.       Открыла глаза и обнаружила себя на кровати, в квартире Эрика. Он нависает надо мной. Обнажённый по пояс Лидер, и я вижу все его шрамы на груди. Касаюсь кожи, чувствую тепло. Он опускается, вжимаясь бёдрами в мои, раскачивается, трётся о мою промежность, возбуждает. Я ощущаю страсть, я хочу Эрика и позволяю ему это сделать, но вдруг его лицо меняется, черты заостряются. Я вижу афракционера, чьи пальцы смыкаются на моей шее. Удушение сильное. Я бьюсь в агонии, пытаюсь его сбросить. Пальцы скользят по шёлковым простыням и находят холодное лезвие. Я стискиваю его, размахиваюсь и втыкаю нож по самое основание в шею нападавшего. Сбрасываю с трудом с себя его тяжёлое тело, соскакиваю с кровати, хватаю лежащий на столе пистолет и наставляю в голову ещё живого человека, производя три точных выстрела.       Просыпаюсь от прикосновения. Рука Эрика на моём плече.       — Ты прошла, — Эрик наклоняется и целует меня в губы, исследуя рукой изгибы моего тела. Его ладонь скользит вниз и неожиданно накрывает промежность. Я дёргаюсь, хватаю его за руку и буквально впечатываю в себя со стоном, сводя ноги вместе. Жар разливается внизу живота.       — Потише, птенчик, мы не дома, — произносит он негромко и отнимает руку. Я не отпускаю. Он почти силой расцепляет мои цепкие пальцы со своей кисти.       — Я хочу тебя, — шепчу пьяно.       — Всё успеется, — Эрик улыбается, но улыбка как издевательство.       — Обломщик, — отзываюсь я обиженно, поднимаясь с кресла.       — Поговори у меня, — качает он головой.       — Облом… — он затыкает меня поцелуем и собой двигает в сторону двери.       — Сегодня спарринга не будет, — разворачивает он меня лицом к двери. Я чувствую, как у меня горят щёки.       Дверь перед носом распахивается, Эрик выдвигает меня в коридор и кричит в спину: «Следующий!»       Я плыву. Из соседней комнаты выходит Трис. Ровняется со мной.       — Ты чего зависла? — интересуется она.       — Ага, — киваю я.       — Ага, — повторяет она той же интонацией и тянет меня за руку. Я не наблюдаю дороги, вплывая в толпу. Бар заработал. Музыка качает тело. Я меняю партнёров, к каждому прижимаясь. Трис отдирает меня от какого-то бойца и усаживает на высокий стул у барной стойки, подвигая кого-то из Бесстрашных.       — Мне надо идти, Крис. Ты не наделаешь глупостей? — спрашивает она.       — Не знаю. Так хочу потрахаться, а не с кем, — отзываюсь я и пересекаюсь взглядом с барменом. Он как раз стоит напротив нас и слышит весь разговор.       — Это всё контрольный тест, — говорит Трис парню и поворачивает меня к себе лицом. — У тебя есть Питер.       — Вообще-то, Эрик, — киваю я.       — Что?       Она хватает бутылку фирменного с барной стойки и тянет меня в коридор. Я словно пьяная, но ещё ни грамма не брала в рот.       Мы оказываемся над Пропастью. Самое место для откровений.       Садимся на мост.       — Крис, — подруга ставит бутылку между нами, — ты и Эрик? Давно?       — Давно.       — И как?       — Никак. Он только заигрывает, но не приближает меня к себе, — я хмыкаю и откидываюсь назад, рассматривая потолок.       — Может, не нужно торопить события?       — А я тороплю? — всплёскиваю я руками. Мне хочется плакать, но вместо этого я смеюсь. Смех получается вымученный.       В глазах Трис сочувствие. Она молчит. Я качаю головой.       — А Питер? — осторожно интересуется она.       Пожимаю плечами.       — А что он? Мы с ним друзья с детства.       — Но он к тебе неравнодушен. Пока ты была без сознания, он не отходил от твоей постели.       Трис обнимает меня за плечи.       — Знаешь, как мама мне говорила: «Пусть выбор сделает твоё сердце, а не разум».       — Я не знаю… — отзываюсь тихо.       — Не торопись. Пусть всё идёт, как идёт.       Она отпускает меня, поднимается и протягивает мне руку.       — Пойдём к Фору в гости. Там у него есть забавная игра.       — Нет, ты извини. Я хочу побыть одна.       Поднимаюсь, беру бутылку фирменного.       Мы расстаёмся с Трис на лестнице. Она поднимается выше, а я остаюсь. Здесь тихо, никто не ходит. Можно подумать о смысле жизни. Пожалеть себя.       — Ты точно ни во что не влипнешь? — спрашивает она.       — Иди-иди. Я в порядке, — киваю и отсылаю её.       Трис уходит.       Я сажусь на ступеньку. Сбиваю о перила с горлышка бутылки крышку и только подношу к губам напиток, как сверху кто-то проносится и бутылку выхватывают из рук.       — Эй?! — возмущаюсь я.       — А ты чего не в Яме, птенчик? — звучит незнакомый тембр. Я поднимаю глаза. С этим дядей я сегодня за столом в столовой сидела. Мужчина стоит на площадке.       — Мой спарринг отменили, — пожимаю я плечами и ревностно наблюдаю, как бутылку осушают.       — Сегодня бои между командирами Фракции. Идём. Посидишь в первых рядах.       Я иду чисто на автопилоте в Яму и без особого желания.       На входе верхнего яруса дежурный. Он пропускает мужчину и меня.       — Садись, смотреть будем, — говорит Бесстрашный и я сажусь на железный помост, спускаю ноги с площадки, устраивая руки на железной перекладине.       С пятого яруса видно всё. Главная Арена пока пустует. Народ рассаживается по ярусам, заполоняя всё пространство. Шум голосов перекрывает собственные мысли. Я вижу Эрика, Макса и ещё двоих Лидеров Фракции. Они по пояс раздеты. Кисти замотаны в черные и белые эластичные бинты.       Вижу Фора и много других командиров. Вижу Ивена. Он теперь капитан отряда Орей.       Позади меня вырастают зрители, толпясь у перил. Но все хорошие места уже разобрали.       — Начинают, — говорит мужчина рядом.       Я вижу, как на Арену поднимается Макс и кто-то из командиров. Бой начинается и завершается через минуту. Парня уносят с Арены полуживого. Теперь против Макса выходит второй командир.       Парни дерутся до крови, до полубессознательного.       Дерётся Эрик. Я наблюдаю за кошачьими мягкими движениями сильного мужчины. Он разбрасывает своих соперников. Его бинты в крови, но он крепко стоит на ногах. Ничто не способно его сломить. Я понимаю, как ничтожна была моя попытка тогда достать его, а его наказание сведено к минимуму нанесению увечий.       Мне до дрожи в теле хочется обнять его, прижаться к его обнажённой груди. Вдруг Эрик поднимает голову и видит меня среди зрителей. Улыбается и подмигивает. Моё сердце пропускает удар.