Раны и принятие

Старый детский дом возвышался на окраине города. Его фасад потускнел под воздействием времени. Выцветшая краска отслаивалась в некоторых местах, оставляя печальные следы на разрушающихся стенах. Балконы, однажды служившие местом веселья и игры детей, теперь были пусты и заперты ржавыми цепями. Входные двери отдавали глухим скрипом истлевшего дерева. Большие окна, покрытые слоем пыли и паутины, казались глазами дома, задержавшими последние воспоминания о радости и надежде, которые когда-то исходили из его стен. Коридоры были темными и затхлыми, словно время замедлило свой бег и привело к этому забытому уголку, они были освещены тусклым светом, который добавлял ощущение таинственности и непредсказуемости. Старый ковер приветствовал в холле своей растертой и потертой поверхностью. Стены были покрыты бледной мокрой плесенью, словно дом пытался сохранить свою душу, но потерял борьбу с течением времени. Но на них всё ещё находились яркие рисунки и плакаты, сделанные детьми, в которых они выражали свои эмоции и мысли. Некоторые рисунки были частично стерты и их контуры скрылись в темноте, но каждый из них выражал чувства и пытался найти способ общения с миром вне своего ума. Мебель, оставленная без внимания, истлела и скрипела при каждом прикосновении. Старые кровати и столы неподвижно стояли, словно готовые пробудиться из глубокого сна после всех этих лет. В запыленных комнатах витало ощущение одиночества, словно каждый предмет хранил свою собственную историю и рад был, если бы кто-то ее услышал. Но это место, несмотря на все свои шрамы времени, по-прежнему сохраняло долю своего очарования. В его комнатах находились небольшие группы детей, занятые различными видами терапии. Они были окружены игрушками и специальным оборудованием, предназначенным для их ухода и лечения. Большой стол в центре комнаты был уставлен карандашами, фломастерами и бумагой, чтобы младшие дети могли выразить свои мысли и эмоции через рисование. В другой комнате, для старшего звена, находился психолог и подростки, сидящие в кругу. Они обсуждали свои чувства и проблемы, делясь друг с другом опытом и поддержкой. Под рассеянным светом лампы, все дети были увлечены беседой, только один мальчик оставался в стороне, погруженный в собственные мысли, взгляд его замирал на пейзажах, разглядываемых сквозь окно. Мальчик по имени Дазай Осаму — шатен с темными глазами, стоявший в стороне от остальных. Он выделялся своей излишней молчаливостью и отсутствием желания вовлекаться в общение со сверстниками, предпочитая наблюдать, сидя у окна, во время терапевтических занятий. Основной чертой его характера была замкнутость. Серьезные проблемы, с которыми он столкнулся в своей жизни, привели к его отстраненности и мрачной вселенной мыслей. Взгляд его глаз отражал глубину его психологической боли и уязвимость. Вокруг мальчика всегда царила тишина. Он отказывался открыто обсуждать свои эмоции и мысли с психологом и другими подростками, предпочитая исследовать их самостоятельно. Осаму стремился понять источник своей психической боли, однако его скованность препятствовала этому. Его наблюдательность и глубокое внутреннее видение мира помогали ему замечать детали, которые ускользали от других. Вдохновленный экзистенциальными вопросами о смысле жизни и собственного существования, Дазай неизменно погружался в свои размышления, пока окружающая суета находилась в фоне его восприятия. Мальчик притягивал взгляды своей непривычной внешностью — заплет из бязевых полос простирался от плеча до ног, бережно укутывая каждую рану и шрам на его истерзанном теле. Но самый глубокий след оставался незримым — правый глаз был закутан в бинты, скрывая от мира болезненное прошлое. Однако, эти экстерьерные проявления скрывали удивительно чувствительную и хрупкую душу, которую никто не имел возможность увидеть. Внезапно в комнату вошел медбрат. Молодой человек был среднего роста, короткие колючие волосы были окрашены в ржаво-красный цвет, что придавало ему некую загадочность. Янтарные глаза, четко смотревшие на всех вокруг, казались непроницаемыми. Его лицо выражало серьезность и некоторое беспокойство. Он прошел сквозь столпотворение детей и спокойно подошел к Дазаю. — Осаму, тебе нужно прийти к главному врачу. Он ждет тебя. Главный врач. Осаму испытывал глубокую ненависть к этому человеку. Каждый раз, когда они встречались или взаимодействовали, Дазай ощущал яркую неприязнь и отвращение. Бесчеловечный руководитель, ценящий только собственные интересы и полностью игнорирующий моральные и этические аспекты своей должности и обязанностей. Помимо этого, он часто засматривался на своего молодого пациента с некоторым интересом. Его взгляд был испещрен неприкрытым любопытством и влечением. Только от одной этой мысли, Дазаю становилось противно. — Извини, Тачихара, но в данный момент я глубоко погружен в терапевтический процесс, который требует всего моего внимания и энергии. Мне бы было неправильно и нечестно прерывать его сейчас. Если у него есть какие-то вопросы, я обсужу их позже, когда найду время и смогу быть в полной мере присутствующим. Осаму посмотрел на медбрата, его глаза отражали мерцающий свет неприязни. Он улыбнулся, но его улыбка была тонкой и притворной. Губы слегка дрогнули, но глаза оставались охлажденными и почти безжизненными. Парень резко отвернулся от Тачихары и направил свой взгляд к окну, словно желая дать ясный знак о том, что для него разговор окончен. Его движение было резким и отрешенным, полным нескрываемого презрения и неудовольствия продолжать общение. Мичизу ощутил внезапное удивление и неуверенность перед отвернувшимся парнем. Он был в замешательстве и не знал, как правильно реагировать на эту ситуацию. Беспомощно переводя взгляд с парня на окно и обратно, медбрат передвигал ноги на месте, осознавая свое бессилие перед этой холодной улыбкой и ища поддержки со стороны. Психолог, находившийся в той же комнате, был свидетелем протекающей ситуации. Тацухико Шибусава. Высокий молодой человек с необычным внешним видом. Его бледная кожа создавала контраст с ярко-красными глазами, которые казались безжизненными и глубоко проникающими. Длинные волнистые волосы белоснежного цвета придавали ему мистическую ауру и достигали уровня талии. Характер психолога представлял собой спокойствие и миролюбивость. Он олицетворял сдержанность и трезвый ум, всегда внимателен и готовый выслушать каждое слово, произнесенное перед ним. Раздумчив, обладал способностью проникать в эмоциональное состояние других людей, что позволяло ему находиться на одной волне и создавать доверительную атмосферу. Несмотря на свой экстравагантный внешний вид, Тацухико проявлял особое внимание и заботу к каждому пациенту. Он стремился помочь им раскрыть свои эмоциональные конфликты и найти путь к психологическому благополучию. Эта миролюбивая диспозиция и понимание делали из него исключительно компетентного и эффективного специалиста в работе с различными проблемами пациентов. Шибусава осознал, что Мичизу требуется помощь и решил вмешаться. Несмотря на свою непосредственность и спокойную уверенность, психолог подошел к медбрату и тихо прошептал ему: — Я понимаю, что это сложная ситуация, но давай дадим ему время и пространство для обработки своих эмоций. Затем психолог обратился к парню с мягким и заботливым тоном: — Дазай, я осознаю, что это может быть трудно для тебя, но врач в кабинете может помочь тебе разобраться с тем, что происходит. — Он сделал паузу и подождал, пока Осаму на него посмотрит. Когда их взгляды встретились, Шибусава тихо продолжил. — Я знаю о твоей попытке. Десятой попытке, которая произошла позавчера. Дазай, тебе могут предложить дополнительную возможность и поддержку, которые помогут преодолеть твою болезнь. Попробуй дать им шанс помочь тебе. Слова психолога были наполнены заботой и пониманием. — Им? — Дазай слегка нахмурился. Лёгкая дуга коснулась губ Шибусавы. Его взгляд был полон умиротворения и внутреннего спокойствия. — Решение принадлежит только тебе, но не забывай, что помощь доступна.

***

Осаму медленно шагал по коридорам, их стены казались как будто изготовлены из темной плотной материи, поглощающей свет. Здесь время словно остановилось, и каждый шаг казался долгим и изнурительным. Тусклый свет ламп, которые разбрасывали редкие мягкие лучи, только усиливал это ощущение загадочности и неопределенности. По мере того как Дазай приближался к концу коридора, сердце его забилось сильнее от предвкушения встречи с ненавистным врачом. Кабинет этого человека был для него местом страха и испытаний, где каждое посещение вызывало тремор рук и напряженность в мышцах. Но несмотря на все это, Осаму знал, что ему придется пройти через эту дверь и столкнуться с тем, от чего он пытался убежать. Достигнув конечной точки своего пути, парень остановился перед дверью. Дазай медленно поднял руку, чтобы постучать. В этот момент внутри него бушевали смешанные чувства страха, отвращения и решимости. Время остановилось, и он вдохнул глубоко, прежде чем наконец открыть дверь и войти в кабинет. В кабинете главного врача царила гнетущая атмосфера. Комната была заполнена тусклым светом, который отражался от стен, покрытых темными обоями с высокими полированными деревянными полками, на которых стояли старинные книги и антикварные медицинские инструменты. За массивным деревянным столом сидел хирург, высокий мужчина, у него были седые волосы и борода. Его взгляд был проницательным, а выражение лица отражало строгость и безжалостность. Когда Осаму вошел в кабинет, врач поднял глаза и пристально посмотрел на него. — Мой мальчик, наконец-то ты пришёл. Его слова звучали как прохладный ветер, окутывающий комнату неприятным холодом, который проникал в Дазая, вызывая у него одновременно отвращение и тревогу. Внезапно в дверь постучали и в кабинет зашёл довольно высокий и стройный молодой человек, на вид, лет двадцати шести. У него были чёрные волосы средней длины, чёлка падала на лицо, прикрывая лоб и переносицу. Узкие аметистовые глаза были полуприкрыты, придавая ему усталый вид. В его взгляде была неопределенная смесь любопытства и решимости. Он вошел в комнату с недовольным выражением на лице, но тут же обратил внимание на врача за столом. Хирург уверенно поднялся, приветственно улыбнувшись, и сказал глядя на Осаму: — Познакомься, Дазай, это твой новый лечащий психотерапевт — Фёдор Михайлович Достоевский.