***
— Нил, я так рада тебя видеть, — с тёплой улыбкой сказала Бетси Добсон-Би, когда они с Эндрю вошли в её уютный цветной офис. Нил поборол желание скорчить гримасу, оглядывая настенные подвески из макраме и керамические горшки для растений странной формы. — Привет, Бетси, — ответил Нил так вежливо, как только мог. Эндрю бросил на него боковой взгляд. — Думаю, сегодня нам стоит попробовать двойной тёмный шоколад, Би. — Я как раз собиралась предложить тебе то же самое, — ответила она со знающим выражением лица в сторону Эндрю, а затем повернулась к Нилу. — Хочешь горячего шоколада, Нил? Я специально заказываю его из Германии. — Нет, всё нормально, — отозвался Нил, пока она доставала с полки над электрическим чайником причудливо выглядящую жестянку. Он подумал, не является ли «двойной тёмный шоколад» каким-то закодированным словом. Повернувшись, Нил увидел, что Эндрю уже сидит в углу коричневого кожаного дивана, а на его коленях лежит ярко-жёлтая подушка с пушистыми кисточками. Он поднял на Нила бровь, как бы говоря: «Ну и что дальше?» Нил расправил плечи и прошёл к дивану, сел на противоположный от Эндрю угол, сдвинув при этом большую зелёную бархатную подушку. Он сидел с прямой спиной, поставив ноги на пол, в то время как Эндрю примостился в своём углу дивана, подтянув колени к груди. Было странно наблюдать за Эндрю в этой новой обстановке. По манере поведения и характеру Эндрю казался крупнее Нила, несмотря на разницу в росте, но здесь, в кабинете Бетси, он выглядел маленьким. Не маленьким в смысле слабым, а… уязвимым. Ему было комфортно, как будто он чувствовал себя здесь в безопасности, как будто здесь ему позволялось немного ослабить свою защиту и не выступать в роли щита для людей, которые были ему дороги, в течение одного часа каждую неделю. От этой мысли Нил слегка расслабился и откинулся на мягкую спинку дивана. Эндрю сидел с пустым лицом, устремив взгляд на какой-то предмет декора, который был ориентирован не в направлении Нила. Бетси закончила готовить напитки и подошла к Эндрю, чтобы вручить ему кружку — Гарфилда с надписью «Ненавижу понедельники», наполненную откровенно неприличной кучей зефира, залитого шоколадным сиропом. Нил скорчил гримасу, когда Эндрю сделал довольный глоток. Удобно устроившись в кремовом кресле, Бетси разгладила юбку и посмотрела на Нила мягким, но пристальным взглядом. Он почувствовал себя хищником, которого оценивает хищник, — хищник с уроками чтения на цепочке, с бусинами и карандашом в пучке, уложенным на макушке. — Итак, Нил, — начала она. — Как проходят твои занятия? Ты успеваешь всё делать вместе с твоими новыми обязанностями вице-капитана? Нил сузил глаза, борясь с желанием немедленно возвести стену, которую он держал между собой и всеми врачами, сотрудниками правоохранительных органов и специалистами по психическому здоровью. Обычно он проводил свои ежегодные встречи с Бетси в гробовом молчании, изредка вырывая ехидные замечания, когда она пыталась завязать разговор. До сих пор ему это помогало, но в этот раз он пришёл сюда по собственному желанию. Ради Эндрю. Ради них обоих. Рука грубо нащупала его колено, и он оглянулся, чтобы увидеть, как Эндрю преодолевает пространство между ними, прижимая его к себе и бросая взгляд, который ясно говорил: — «Расслабься, мать твою». Нил разжал челюсти. — Да, гм. Занятия в порядке. — А что ты думаешь о предстоящем чемпионском сезоне? С этой частью он справился бы. Он определённо мог поговорить об экси. На самом деле, он предпочёл бы говорить об экси, чем о чём-либо другом, о чём они неизбежно заговорят в этой комнате. — Думаю, мы без проблем доберёмся до смертельных матчей, если только сможем сохранить достаточно большой разрыв в очках в игре против Пенсельвании. Наш первый матч — против Бингемтона, и это не будет проблемой, но… — Он поймал себя на том, что начинает бессвязно рассказывать, но она явно добилась своего: он заговорил. Он услышал презрительное бормотание Эндрю «наркоман» с другого конца дивана. Нил прочистил горло. — Да, думаю, в этом сезоне у нас всё получится. Бетси засияла. — Прекрасно! Я так рада это слышать. Приятно время от времени слышать оптимизм в адрес Лисов, — она игриво посмотрела на Эндрю, который с каменным выражением лица делал очередной глоток горячего шоколада. Ни Эндрю, ни Бетси больше ничего не сказали, и над ними повисла тишина, словно ожидая, что именно Нил растопит лёд. Нил смотрел на Эндрю в поисках спасательного круга, ехидного комментария, чего угодно, но Миньярд только смотрел на него, слегка изогнув бровь. Нил глубоко вздохнул. — Хорошо. Итак. Я никогда раньше добровольно не принимал участия в терапии. Как… как это работает? Бетси откинулась на спинку кресла. — Ну, это зависит от того, о чём ты хочешь поговорить. Почему именно ты и, соответственно, Эндрю оказались здесь сегодня? — Ее улыбка была ободряющей и искренней. — Ну, я… — с таким же успехом можно было бы покончить с этим: — Я подумал, что если я и Эндрю поговорим с тобой, то сумеем обсудить… секс, полагаю. — Он внутренне содрогнулся, но тут же услышал, как Эндрю хмыкнул, вероятно, от забавы. — Про что именно в сексе ты хочешь поговорить, и с чем тебе нужна помощь, Нил? Нил вздохнул. — Мы с Эндрю пытались «сделать следующий шаг», если это можно назвать так, и мы просто… Мы не смогли. — Говоря «сделать следующий шаг», ты имеешь в виду секс с проникновением? Нил снова замялся. — Да, это. Разве это не странно? Это нормально — говорить о сексе со своим психотерапевтом? Эндрю просто посмотрел на Нила как на идиота, с чем, честно говоря, в данный момент он был согласен. Ведь очевидно, что люди говорили со своими терапевтами о сексе — очевидно, что Эндрю говорил о сексе с Бетси. — Секс-терапия — это очень частое явление для партнёров, да. Она подпадает под категорию терапии отношений, все полезные советы для партнёров, чтобы научиться преодолевать различные препятствия в их отношениях. Нил почувствовал, как она использует слова «партнёры» и «отношения». Он знал, что влияние Бетси сыграло большую роль в том, что Эндрю относительно недавно признал, что между ними определённо не «ничего», что они — нечто реальное, прочное и стоящее того, чтобы приложить усилия, чтобы всё получилось. — Итак, — снова начала Бетси, когда Нил замолчал. — Что, по-твоему, мешает физическому прогрессу между вами? — На данный момент это просто… много. Я хочу этого, но не знаю, хочет ли этого Эндрю. Я понимаю, что есть причины, по которым Эндрю не хочет или чувствует, что не должен этого делать. И это совершенно нормально! Если он никогда не захочет, я с радостью приму это. Я просто хочу, чтобы он чувствовал, что может этого хотеть. Плечи Нила опустились от облегчения, когда Бетси наконец посмотрела в сторону Эндрю. — Эндрю? Что ты думаешь о словах Нила? — Я, — начал Эндрю сквозь стиснутые зубы. — Хочу. Я дохожу до этого момента, а потом просто не могу. — Что в этой ситуации заставляет тебя чувствовать, что ты не можешь? — Это важно. — Что важно? — Нил никогда раньше не занимался этим. До меня он «не встречался». — Так ты думаешь, Нил просто говорит «да», потому что это ты? — осторожно спросила Бетси, прекрасно зная, насколько хрупкой была эта линия вопросов, когда дело касалось Эндрю. — Думаю, это вполне возможно. Это было… новостью для Нила. Они говорили об этом ещё до того, как их «ничего» превратилось в «что-то». Ему казалось, что он ясно дал понять, что знает, чего хочет. — Как ты думаешь, может быть, Нил не доверяет тебе потому, что для тебя это важно, потому что для тебя это тоже будет новым опытом? — подтолкнула Бетси. Эндрю молчал несколько мгновений. — Да. — Он хмыкнул. — Я не хочу всё испортить. Нил внимательно слушал, переваривая то, что говорил Эндрю, и ещё больше того, что он не говорил. Эндрю не верил, что Нил говорит «да», потому что хочет этого. Возможно, он не верил, что Нил тоже считает это важным для них обоих. Эндрю… боялся, что что-то в этом изменит их, что Нил больше не захочет его, или что чувство вины Эндрю вобьёт между ними нерушимый клин. — Нил, — снова обратила на него внимание Бетси. — Что ты чувствуешь, когда Эндрю объясняет свою нерешительность? — Я не хочу, чтобы он когда-нибудь считал, что моё «да» — это что-то иное, нежели мое абсолютное согласие. Я знаю, что это важно, потому что это важно и для меня, и это важно, потому что это Эндрю. — Нил заставил себя посмотреть на него, несмотря на то, что в животе заклокотало от уязвимости. — До Эндрю я бы никогда даже не подумал о том, чтобы сделать что-то из этого, но именно поэтому для меня это так важно. Эндрю важен для меня, и я хочу сделать этот шаг, потому что я хочу этого и хочу, чтобы это было с ним. Эндрю не сводил с Нила взгляда, и его пустой фасад потрескался от небольшого намёка на что-то в его карих глазах, что-то сильное и ещё не названное. Нилу казалось, что он не может дышать, боясь потерять это чувство. — Конечно, это важно для тебя, — ответила Бетси, прервав задумчивость Нила и заставив его вернуться к очень серьёзному разговору, который они сейчас вели в кабинете психотерапевта Эндрю. — Я рада, что ты чувствовал себя достаточно комфортно, чтобы выразить это, я знаю, что словесное выражение чувств может быть для некоторых очень сильным. — Она улыбнулась, глядя на них обоих с такой гордостью, какую Нил, вероятно, ожидал бы от материнской фигуры (ну, не родной матери), а не от психотерапевта. — Да, это было… этого было много. Но это было честно. — Я в этом не сомневаюсь, — заверила Бетси, глядя на Эндрю. — Эндрю, Нил ясно выразил свои чувства по этому поводу, но совершенно понятно, что ты сомневаешься в таком важном шаге в ваших отношениях. Есть ли что-нибудь, что Нил мог бы сделать, чтобы помочь тебе чувствовать себя более уверенно? Эндрю пожал плечами, всё ещё глядя на Нила. — Хм, хорошо, — продолжила Бетси. — Кто из вас чаще выступает инициатором секса? — Вопрос, на который она явно знала ответ. Эндрю снова повернулся к Бетси. — Я. — Ясно. Тебе было бы комфортно, если бы Нил играл более активную роль в ваших физических отношениях? Прошло мгновение. — Да. — А Нил, тебе было бы комфортно? — Да, думаю, — Нил почувствовал, как его щёки запылали при мысли о том, что Эндрю позволит ему «играть более активную роль» в постели. — Да. Меня бы это устроило. — Замечательно! Похоже, у вас двоих есть идеи, с чего начать. Похоже, мы подошли к концу нашей сегодняшней встречи. Увидимся здесь через две недели, верно? Эндрю, увидимся завтра на нашей обычной сессии, но если я буду тебе нужна, звони без колебаний. — Она лучезарно улыбнулась, встала и взяла пустую кружку Эндрю с кофейного столика. Эндрю молча отсалютовал ей двумя пальцами, а Нил кивнул и быстро пошёл к двери, стремясь выйти из тяжёлой эмоциональной атмосферы, скопившейся в маленьком офисе. Эндрю спокойно проследовал за ним на парковку и сел на водительское сиденье Maserati, подождав, пока Нил пристегнёт ремень безопасности, после чего выехал с их места и направился к шоссе. Нил смотрел в окно, когда заметил какое-то движение слева от себя. Повернув голову, он увидел, что Эндрю положил правую руку ладонью вверх на центральную консоль. Он осторожно положил свою руку поверх его и, когда её не стряхнули, соединил их пальцы. Эндрю не отрывал взгляда от дороги, но сжал руку Нила чуть крепче.***
Между занятиями, игрой с Бингемтоном и настойчивым желанием Кевина продлить ежедневные тренировки, чтобы подготовить первокурсников к более сложным играм, с которыми им предстояло столкнуться в чемпионском сезоне, следующие полторы недели пролетели в суматохе. В результате у Эндрю и Нила было очень мало времени на себя — несколько украденных поцелуев за закрытыми дверями, торопливой дрочкой в душевой раздевалки, — но Нил практиковался в «ведущей роли», и Эндрю, похоже, это нравилось. Эндрю зарычал ему в рот после того, как Нил затащил его в спальню в Лисьей норе и закрыл за ними дверь. Эндрю прижал его к стене и впился губами в шею, а Нил провёл пальцами по чужим волосам. Рука Эндрю скользнула под подол его рубашки, когда они услышали, как хлопнула входная дверь общежития, возвещая о прибытии их соседей по комнате. — НИЛ! ГДЕ ТЫ, КЕВИН ЗЛОБИТСЯ НА МЕНЯ! — завопил Ники из гостиной. Нил опустил голову на плечо Эндрю и повернулся, чтобы посмотреть на него. — Как насчёт того, чтобы в эти выходные оставить их здесь и поехать в Колумбию? — Наконец-то, хорошая идея от твоего маленького мозга, страдающего эксикозом.***
Вечером в пятницу они подъехали к дому Колумбии, держа в руках продукты. Они тихонько двинулись друг за другом по дому — распаковывали продукты, включали свет, проверяли замки. Тишина была приятной; осознание того, что в доме, который оба называют домом, есть только они вдвоём. Они приготовили ужин (Эндрю готовил ужин, а Нил наблюдал за ним со своего места на стойке) и сделали задания для занятий в понедельник. Лёжа на диване, они смотрели какой-то телесериал, названия которого Нил не знал и не обращал на него ни секунды внимания, предпочитая наблюдать за тем, как Эндрю ест свою вторую за вечер пинту мороженого. — Пялишься. — Ага, — ответил Нил, произнося букву «а» так, как, как он знал, раздражало Эндрю. Эндрю окинул его ничего не выражающим взглядом. — Есть что-нибудь, чем ты хотел бы поделиться с классом, Джостен? Нил улыбнулся, слегка прикусив нижнюю губу. Он заметил, как глаза Эндрю уловили это движение. — Хочешь подняться со мной в спальню? Эндрю смотрел, пока Нил ждал, тихо радуясь, когда тот взял крышку от мороженого и отправился запихивать коробку обратно в морозилку. Нил поднялся по лестнице в их комнату, не глядя, следует ли за ним Эндрю, потому что знал, что следует. У него была идея, которую он прокручивал в голове последние несколько дней и которая, как он надеялся, заставит Эндрю почувствовать себя более уверенным в «да» Нила. Он переоделся, но не стал доставать из сумки треники, оставшись в одной лишь рубашке для сна и трусах-боксерках. Эндрю вошёл в комнату, закрыл дверь и запер её, глядя на Нила. Эндрю стянул с себя рубашку и джинсы, не потрудившись переодеться во что-то другое, и сел на край кровати. Вид широкой груди и сильных рук Эндрю заворожил Нила, и он почувствовал прилив крови, когда тот протянул руку и, схватив подол рубашки Нила, притянул его между своих раздвинутых ног. Он наклонился и поцеловал Эндрю, свободно обхватив его за плечи. Поцелуй быстро перешёл из ленивого в жаркий, и Эндрю обхватил Нила за талию и повалил на кровать, приоткрыв рот и запустив руки под рубашку Нила. Затем он перелез через него, и Нил закинул свою ногу на бедро Эндрю. Нил прижал их друг к другу, выгнувшись дугой от ощущения эрекции Эндрю. Он притянул его к себе, покусывая шею и прижимаясь к мочке уха. — Я буду фингерить себя, а ты будешь наблюдать, да или нет? — прошептал Нил на ухо Эндрю, зажав мочку его уха между зубами. Эндрю замер, его хватка на талии Нила усилилась, и он вжался лицом в горло Нила. Грубым голосом он сказал «да», прижимаясь к чужой коже. Они отстранились друг от друга, и Нил снял с себя одежду, прихватив из прикроватного ящика бутылочку со смазкой, а затем улёгся на середину кровати. Он медленно поглаживал свой член, доводя его до полной твёрдости, пока Эндрю наблюдал за ним. Поначалу было немного странно прикасаться к себе без необходимости. В прошлом он лишь пару раз поглаживал себя по подсказке Эндрю, но ему нравилось внимание Эндрю, нравилось видеть жар в его глазах, когда он сосредоточенно следил за каждым движением Нила. Нил открыл смазку и согрел немного пальцами, а затем провёл ими по анусу, нежно обводя и надавливая, прежде чем ввести один палец. Его дыхание затихло, пока он вводил и выводил палец, быстро перейдя к двум. Это было совсем не так, как когда это делал Эндрю, — его пальцы были не такими утолщёнными, а угол наклона был совсем не тот, — но ощущения были достаточно приятными, и он издал несколько задыхающихся стонов, раскачиваясь взад-вперёд на своей руке. Эндрю крепко ухватился за одеяло, словно сдерживая себя, чтобы не притянуть Нила к себе и не взяться за него. Он добавил третий палец и, не сводя с Эндрю взгляда, прижался пальцами к простате. Звуки, вырывавшиеся из его рта, заставили Эндрю потянуться вниз и провести ладонью по нижнему белью, его член напрягся, упираясь в ткань. Нил продолжал растягивать себя до тех пор, пока его член не стал болезненно твёрдым и сперма не капнула ему на живот. Этого было недостаточно. Он вытащил пальцы. — Да или нет, Эндрю? Эндрю схватил Нила за бёдра и повалил его на кровать, чтобы склониться над ним. Нил проглотил его «да» в глубоком поцелуе. Руки Эндрю с жадностью пробежались по телу Нила, сжимая его талию и грубо хватая за задницу. Нил задыхался, когда Эндрю провёл языком по его шее и прикусил место соединения шеи и ключицы, сильнее, чем обычно. Нил жаждал, и нуждался, и хотел. О, как он хотел. — Я хочу, чтобы ты меня трахнул, — тихо сказал Нил в губы Эндрю. Украв последний, глубокий поцелуй, Эндрю взял из ящика презерватив и поспешно надел его. Закинув одну из ног Нила себе на плечо, он начал вводить в него свой член, погружаясь в него до конца одним плавным движением. — Эндр-ах! — вырвалось у Нила от внезапного ощущения, которое было как раз на грани перебора. Эндрю начал отстраняться, глядя на него, и Нил увидел момент, когда это стало «нет». Глаза Эндрю быстро просканировали его тело, как он делал это при осмотре Нила на предмет травм. Опустив взгляд, Нил заметил красные, нежные пятна синяков на бёдрах и почувствовал лёгкое жжение на шее в том месте, где Эндрю укусил его. Эндрю застыл, на его лице появилось выражение, которое Нил распознал как внутренний гнев. По мнению Эндрю, Нилу было больно, и он был виновником этого. Эндрю полностью отстранился и прислонил голову к ноге Нила, всё ещё опирающейся на его плечо. Он закрыл глаза и покачал головой. Его руки дрожали. — Эй, всё в порядке, — мягко сказал Нил. — Я в порядке, ты не причинил мне вреда. Эндрю снова покачал головой, на этот раз открыв глаза и посмотрев на Нила. Тот увидел бездонное чувство вины, пробивающееся сквозь типичное выражение лица, которое он обычно носил. Осторожно опустив ногу Нила на кровать, Эндрю встал и снял презерватив, быстро переодевшись в трусы-боксеры и рубашку, которые он бросил на пол. Он взял одежду Нила и, не глядя, отдал ему, а затем сел на противоположный край кровати, лицом в сторону. Нил натянул на себя одежду и пересел к Эндрю, оставив между ними приличное расстояние. — Ты хочешь, чтобы я остался? Эндрю кивнул. Некоторое время они сидели в тишине, прежде чем Эндрю вновь обрёл дар речи. — Давай готовиться ко сну, — тихо сказал он. — Хорошо. Они по очереди зашли в ванную. Когда Нил вышел, Эндрю лежал на спине, глядя в потолок. Нил забрался под одеяло и повернулся к нему лицом, разглядывая резкую линию его челюсти, слегка искривлённый из-за многочисленных переломов нос, мягкий трепет светлых ресниц. Нил смотрел, как часто делал это, застыв от удивления, насколько красив Эндрю с его резкими чертами лица и жёсткими гранями, которые смягчались, когда они оставались наедине. Эндрю повернулся к нему лицом, и Нил ожидал, что его отчитают за то, что он так пялится, но вместо этого Эндрю хрипло спросил: — У нас всё в порядке? Нилу стало больно от лёгкой неуверенности в его голосе, которую он редко слышал от Эндрю, обычно такого уверенного в себе. — Конечно, всё в порядке, — ответил Нил, протягивая руку ладонью вверх между ними. Эндрю поискал на его лице хоть какую-то ложь и не нашёл. Он осторожно взял руку Нила в свою и закрыл глаза. — Спокойной ночи. — Спокойной ночи, Эндрю.***
— Рада снова видеть вас обоих, — улыбнулась Бетси. В ту среду они снова были в её кабинете и сидели на тех же местах, что и две недели назад. Эндрю перебирал помпоны на пледе, а Нил нервно потягивал воду из стакана с цветочным принтом. — Как прошли выходные? — спросила она, когда никто из них не попытался начать разговор. — Было хорошо. Мы ездили в Колумбию, — ответил Нил. — Наверное, здорово иметь место вдали от кампуса, где можно провести свободное время. Остальные члены вашей группы поехали с вами или только вы двое? — Только мы вдвоём. — Понятно. Произошли ли какие-нибудь изменения в ваших физических отношениях? Нил знал, что они, скорее всего, сразу перейдут к делу, учитывая, что именно из-за этого они здесь, но всё равно немного напрягся. Эндрю вздохнул и поставил свою кружку двойного тёмного горячего шоколада на кофейный столик. — Мы попытались ещё раз. Всё пошло не так, как планировалось, — промолвил Эндрю. — О? Что ты имеешь в виду? Эндрю посмотрел на Нила, и тот взял инициативу на себя. — Ну, я… проявил инициативу, как мы говорили в прошлый раз. Я делал это разными способами в течение недели, и мы оба чувствовали себя хорошо. А потом мы поехали в Колумбию, и тогда казалось, что всё идёт хорошо, а потом… ну. Я не совсем понимаю, что изменилось. После этого они больше не говорили об этом. Остаток выходных Эндрю был тише, чем обычно, и гораздо нежнее, когда целовал Нила или отстранялся от него, но до конца выходных он не позволял Нилу прикасаться к себе. Это было неприятно, казалось, что они откатились назад, хотя пытались двигаться вперёд, но Нил знал, что Эндрю нужно время, чтобы пережить то, что его сдерживало, прежде чем они смогут поговорить об этом с Би. — Эндрю? — мягко спросила Би. — Что ты думаешь о своём опыте в эти выходные? Эндрю сжал челюсти, вероятно, обдумывая, что он хочет сказать. — Я был… очень увлечён и был слишком груб. Мне казалось, что я потеряю контроль, если не остановлюсь. — Эндрю опустил голову, сосредоточив взгляд на своей кружке. — И почему ты боялся потерять контроль? — Потому что в итоге я бы причинил Нилу боль. — Причинил бы? Или ты беспокоился, что мог бы? — Нет разницы. — Ты знаешь, что это не одно и то же, Эндрю. — Она посмотрела на него поверх очков в роговой оправе. — Все в этой комнате знают, что ты высоко ценишь свой самоконтроль, а уважение к чужим телам ещё выше. Вряд ли ты сделал бы что-то, что причинило бы Нилу боль, даже если бы не контролировал себя в полной мере. Эндрю пожал плечами. Нил подумал, не потому ли Эндрю так уважал Бетси, что она не боялась осуждать его за саморазрушение. Не многие готовы были противостоять ему. — Нил, — спросила она. — Ты не боялся, что Эндрю причинит тебе боль? Нилу даже не пришлось обдумывать свой ответ. — Нет, ни разу. У меня никогда не было причин беспокоиться об этом. Наступила тишина, словно они оба ждали продолжения. Он глубоко вздохнул и на мгновение задумался, прежде чем продолжить. Эндрю настойчиво описывал многочисленные способы, с помощью которых он мог убить Нила за самые безобидные проступки. Их знакомство закончилось тем, что живот Нила познакомился с сильным ударом ракетки экси. Когда Эндрю хотел, он был оружием, выкованным в огне, крови и боли, но, несмотря на браваду, он больше не был оружием, которое можно было бы использовать против Нила. — Я не думаю, что он сможет причинить мне боль, я просто знаю, что он этого не сделает. Я знаю его, и он не причинит мне такой боли, независимо от ситуации. Я полностью доверяю ему, он знает, когда что-то заходит слишком далеко, и даже если он этого не знает, я верю, что он будет уважать моё «нет». — Нил убедился, что привлёк внимание Эндрю. — Однажды ты сказал мне, что не позволишь мне позволить тебе быть таким, как они. Я не позволю, и ты тоже. — Эндрю, — сказала Бетси, когда Нил закончил. — Ты когда-нибудь беспокоился, что Нил причинит тебе боль во время близости? — Нет. — И почему же? — Потому что я ему не позволю. — И это единственная причина? Эндрю посмотрел на Нила, словно пытаясь успокоить себя за то, что собирался сказать. — Нет. Нил, — вздохнул Эндрю, — один из немногих людей, которым я доверяю достаточно, чтобы считать, что они не причинили бы мне вреда. Единственный человек, которому я доверяю в том, что он прикроет меня, когда дела пойдут плохо. Он… знает меня — знает, что мне нужно, без необходимости говорить об этом, знает, когда мне нужно побыть одному, и знает, когда мне этого не нужно. Но я давным-давно пообещал защищать его, даже если он нарушил наш договор. И до сих пор обещаю. Медово-сладкое чувство заполнило пустоту в его груди. Он знал, что Эндрю внутренне доверяет ему, это чувство было взаимным, но услышать, как он говорит это в присутствии другого человека, было очень важно. Всё это было очень важно, выводило на поверхность чувства, которые они обычно обходили стороной, выражая их действиями, а не словами. — Даже если это означает защиту его от тебя самого? — Да. Эндрю было крайне важно поверить, что он может доверять себе так же, как Нил. — Эндрю, ты единственный человек в этом мире, который, как я знаю, всегда будет заботиться обо мне. Ты никогда не причинишь мне боль, и мы оба это знаем. Поверь, что ты достаточно хорошо знаешь себя, и поверь, что я могу позаботиться о себе, когда мне это нужно. — Никогда и всегда — опасные слова, Джостен. — И я имею их в виду, — серьёзно сказал он. Нил долгое время имел дело с неопределенностью, с временным, с «может быть». Эндрю заставил его познакомиться с обещанием. Постоянством. Он сказал ему остаться. Бетси с гордостью смотрела на него. — Это очень важный шаг для вас обоих. Доверие — необходимый компонент успешных отношений, особенно когда вы исследуете новые границы. Озвучивание того, насколько вы доверяете друг другу, даже если вы уже знаете, может быть очень обнадёживающим и способствовать укреплению эмоциональных связей. Нил заметил, как Эндрю тихонько пододвинул свою ногу к его ноге на полу, и Нил в ответ пододвинул свою, пока края их обуви не соприкоснулись. Они не смотрели друг на друга. Если Бетси и заметила это движение, а она, несомненно, заметила, то не стала об этом говорить. — Итак, похоже, суть проблемы в том, что Эндрю боится потерять самообладание и, как бы это ни было маловероятно, ненароком причинить Нилу боль. Я права? Эндрю кивнул. — Итак, Эндрю, что было бы, если бы ты не контролировал ситуацию? Эндрю уставился на неё. Бетси была, пожалуй, единственным человеком, кроме Нила, который умел читать его молчание достаточно хорошо, чтобы понять, что он приглашает её продолжить. — Что, если ты позволишь Нилу взять ситуацию под контроль, что бы это ни значило для вас двоих? Это была интересная мысль. Так много их разбитых частей заполнили равные и противоположные недостающие части друг друга. Кем был Нил, если им не управляло нечто большее, чем он сам? Кем был Эндрю, если не мальчиком, борющимся за контроль? Это был хрупкий баланс, упражнение в самостоятельности. С какими натурами они не могли расстаться? Какие модели поведения они готовы были изменить? — Я не… я не знаю, — ответил Эндрю, и на его лице снова появилось пустое выражение. — Возможно, это не то, что тебя устраивает, и это нормально, но это то, что нужно рассмотреть и решить, есть ли для тебя потенциальное решение. — Бетси отложила блокнот и сцепила руки. — Эндрю, за то время, что я тебя знаю, ты добился невероятных успехов, и я знаю, что тебе важно преодолеть это. В конце концов, это нужно обсудить с Нилом, чтобы понять, может быть, в динамике ваших физических отношений произойдут некоторые изменения. Наступившая тишина потяжелела в руках Нила, и он не знал, куда её деть. Эндрю сжал кулаки в одеяло на коленях и выглядел так, словно предпочел бы быть где-нибудь ещё. Бетси подняла руки в знак лёгкой капитуляции. — То, что я предлагаю, не означает, что это правильный ответ. Мы, психотерапевты, не всезнающие, а просто наблюдательные третьи лица. — Она улыбнулась.***
Ещё одна ночь, ещё один кошмар, с горечью подумал Нил. Побрызгав на лицо водой, сосчитав от двадцати в обратном порядке на всех известных ему языках и переодевшись в мокрую от пота пижаму, он выскользнул из ванной. Он знал, что Эндрю наверняка проснулся от звука, который издал Нил, — он всегда так делал, — но надеялся, что к его возвращению Эндрю уже будет спать. Закрыв за собой дверь, он на цыпочках вернулся к своей кровати в их с Эндрю общей комнате. Не успел он устроиться, как увидел руку Эндрю, высунувшуюся из-под одеяла на другой стороне комнаты. — Иди сюда, — потребовал он, сонно махнув рукой. Не в силах проигнорировать подобное приглашение, Нил преодолел небольшое расстояние до кровати Эндрю и сел. Тот бросил на него взгляд и протянул руку к шее Нила, притягивая его для поцелуя. — Ложись. Пытаясь прижаться к нему, Эндрю лёг на спину и притянул Нила к себе. Он протащил Нила между своих ног, и Нил остался нависать над ним. — Я думал, ты сказал мне лечь? — Ложись на меня, — Эндрю похлопал себя по груди, чтобы подчеркнуть это. Нил был немного удивлён. Обниматься им было не в новинку, но Эндрю редко хотел, чтобы Нил прижимался к нему всем весом — это было слишком похоже на то, что его прижимают к кровати. Если кто и мог понять это, так только Нил, поэтому он принял это без вопросов. Однако, получив от Эндрю прямое разрешение, Нил не собирался упускать такую возможность. Нил медленно лёг, удобно устроив голову на груди Эндрю. Тёплая рука нашла путь к шее Нила, большой палец Эндрю нежно погладил кожу за ухом Нила. Эндрю вздохнул, и Нил почувствовал, как его сердцебиение медленно переходит от бешеного темпа к мягкому метроному. Тишина вокруг них была тёплой, их медленное дыхание синхронизировалось в спокойном, сонном ритме. Ники однажды сказал, что Нил «изголодался по прикосновениям», и в то время Нил не считал это правдой. Было приятно, когда Мэтт обнимал его за плечи, или когда Дэн притягивала его к себе, чтобы обнять на ночь, или когда Элисон держала его за руку, когда они ходили по магазинам, но это не было чем-то таким, чего он жаждал. Однако, когда речь заходила об Эндрю, Нил начинал понимать, что имел в виду Ники. Нил всегда хотел быть рядом с Эндрю. В любой комнате Нил находил к нему дорогу. В любой момент Нил мог повернуться к Эндрю и обнаружить, что тот уже смотрит на него. Их взаимное притяжение было естественным, неизбежным, как будто оно всегда существовало, просто они ещё не встретились. Он жаждал времени Эндрю, его внимания и прикосновений. Возможно, слово «жаждал» было не совсем верным, потому что он не был лишён чего-то только потому, что Эндрю не прикасался к нему. Всё, что он знал, — это то, что он чувствовал себя более цельным, более настоящим, когда был с ним. — Что ты думаешь о том, что сказала Би? — пробормотал Эндрю в темноту. — То, что она сказала о контроле? — Эндрю дважды постучал большим пальцем по шее Нила в знак одобрения. — На самом деле я не знаю. Я не хочу менять то, как мы это делали, если ты спрашиваешь именно об этом. Под щекой Нила Эндрю издал вздох, похожий на облегчение. — Ты не хочешь быть сверху. Нил на это недовольно сморщил нос. — Нет, я не хочу «быть сверху». — Когда-нибудь Нил преодолеет своё отвращение к откровенным разговорам Эндрю о сексе. Когда-нибудь. — Ладно. Потому что… я не знаю, смогу ли я это сделать. Может быть, когда-нибудь, но… — Эй, — мягко прервал его Нил, ободряюще погладив Эндрю по руке. — Нам не нужно думать об этом прямо сейчас. Или вообще никогда, если ты не хочешь. — Хорошо, — Эндрю провёл пальцами по волосам Нила, убирая их с глаз. Когда Нил поднял на него глаза, он спросил: — Так что, по-твоему, мы должны делать? — Бетси сказала, что мы не обязаны её слушать. Мы можем продолжать пытаться разобраться в этом, как и раньше. Эндрю не был впечатлён. — Нил. Нил вздохнул. Он знал, как серьёзно Эндрю относится к советам Бетси, даже если сам так не считал и неделями отказывался воплощать их в жизнь только ради того, чтобы быть против. Понятно, что это была не та ситуация, в которой ему хотелось быть трудным. — Наверное… я не знаю. — Нил прикусил губу. — Обычно ты оказываешься сверху. А что, если мы попробуем, когда я сверху на тебе? Это ведь смена контроля, верно? Он не обязательно фантазировал об этом — по крайней мере, не часто. В основном ему нравилось уступать контроль Эндрю, а тому явно нравилось брать инициативу на себя. Однако было что-то привлекательное в том, чтобы Эндрю был под ним, и все его удовольствие находилось в ладони Нила. Эндрю молчал, обдумывая предложение. — Ты этого хочешь? — Думаю, я бы хотел это сделать, и это то, что можно попробовать, не выходя далеко за пределы нашей зоны комфорта. Но если ты считаешь, что это не сработает, то мы не будем пробовать. — Я подумаю, кролик. Нил терпеливо ждал, растворяясь в затихающем стуке сердца Эндрю и мягком ритме его дыхания, пока оно не погрузило его в полудрёму. Тихо, как будто это был секрет, Эндрю наконец принял решение. — Это «да». — Пока не будет «нет», — сонно сказал Нил. — Пока это не «нет», — согласился Эндрю.***
Эндрю лёг и притянул Нила к себе на колени. Заметив, что в уголке рта Эндрю осталось немного спермы от минета, который он только что сделал, Нил потянулся вниз и смахнул её большим пальцем. Он протянул палец Эндрю, который посмотрел на него без всякого выражения. Когда Нил снова помахал Эндрю большим пальцем, тот сдался и открыл рот. Нил просунул большой палец внутрь и усмехнулся, когда Эндрю сильно пососал его, а затем отпустил, всё ещё глядя на него с презрением, которое, как знал Нил, было фальшивым. — Ты противный, — поддразнил Нил. — Тебе это нравится, — ответил Эндрю и, схватив Нила за подбородок, притянул его к себе для грязного поцелуя. Нил прервал его и откинулся назад, чувствуя, как Эндрю упирается плотным весом в изгиб его задницы. Сердце Нила бешено колотилось, когда он смотрел на Эндрю с высоты своего положения. Тот раскраснелся, ореховые глаза горели предвкушением и решимостью. В тысячный раз сердце Нила защемило от желания сохранить это «что-то», взять его в руки и оградить от мира, как зажжённую сигарету, чтобы оно горело только для них двоих. — Всё ещё да? — Нил вздохнул, достаточно тихо, чтобы его услышал только Эндрю, несмотря на то, что они были единственными в общежитии. — Да, — ответил Эндрю, успокаивающе проведя руками по бёдрам Нила. Крепко поцеловав Эндрю в губы, Нил наклонился вперёд и взял смазку, лежавшую на простынях. Согрев немного в ладони, он обхватил рукой член Эндрю и медленно погладил его, наблюдая за тем, как глаза парня закрываются при глубоком вдохе. Держа руки Эндрю на своих бёдрах, Нил двигался, пока не почувствовал, как кончик члена Эндрю коснулся его входа. Прижавшись к нему, Нил медленно опустился, пока тот не оказался полностью в нём. Несмотря на тщательную подготовку Эндрю, растяжка была ошеломляющей, и у Нила едва не закружилась голова от ощущения того, что Эндрю так глубоко в нём. Эндрю слегка поглаживал член Нила, пока тот приспосабливался, доводя его до полной твёрдости, несмотря на недавний оргазм. Нил взял его руку и переплёл их пальцы, сжав один раз. Когда Эндрю сжал их в ответ, Нил экспериментально покрутил бёдрами. Он неуклюже пытался задать свой собственный темп и почувствовал облегчение, когда Эндрю обхватил его бёдра, чтобы помочь выработать устойчивый ритм. Это было хорошо, очень хорошо, но Нил не мог насладиться этим. Он внимательно следил за каждым вздохом Эндрю, за каждым движением его мышц. Всё ли с ним в порядке? Хорошо ли ему? Чувствует ли он себя в безопасности? Нил хотел, чтобы руки Эндрю были на нём, но не хотел давить на Эндрю слишком сильно, чтобы быть ближе. Он жаждал поцеловать его, но не думал, что сможет выдержать ритм, если наклонится. Он затаил дыхание, перебирая в уме мельчайшие детали своих движений и реакций Эндрю. Он был настолько погружён в свои мысли, что не заметил, как стал мягким, а его член обмяк и прижался к Эндрю, который, конечно же, заметил эту перемену. Эндрю так сильно сжал его бёдра, что Нил замер, его взгляд был жёстким и ищущим, словно он мог видеть каждую из мыслей, путающихся в мозгу Нила, который почувствовал, что начинает паниковать под пристальным взглядом Эндрю, запутавшись в собственном разочаровании. — Кролик. Нил не смог ответить. Он издал дрожащий вздох и покачал головой, понимая, что момент упущен. Эндрю осторожно помог Нилу отстраниться от него и оставил между ними свободное пространство, поставив Нила спиной к стене. Прошло несколько мгновений, пока Нил глубоко дышал, закрыв глаза, а Эндрю ждал. Всё шло так хорошо, они зашли дальше, чем когда-либо. Но Эндрю явно был в порядке, потому что не сказал Нилу остановиться и не выскочил из комнаты, как обычно, и он не хотел, чтобы Эндрю был сейчас так далеко от него, и… — Нил, — голос Эндрю прервал спираль Нила. — Прекрати думать. — Прости, я… прости, — Нил открыл глаза и увидел, что Эндрю уже смотрит на него, глаза ясные и полные едва подавляемого беспокойства. От этого взгляда в груди Нила поднялась волна умиления, несмотря на чувство вины, которое он испытывал из-за того, что вообще вызвал это чувство. — Перестань извиняться, — сурово сказал Эндрю и положил мягкую, успокаивающую руку на шею Нила. — Расскажи мне, что случилось. Нил вздохнул. — Я… ну, я просто начал думать, и я просто… я не знаю. Это было неправильно. Не то чтобы ты меня оскорбил или что-то в этом роде! — уточнил Нил, когда почувствовал, что Эндрю начал отдёргивать руку. — Я думал о тебе, о том, нормально ли ты относишься к тому, что я на тебе, и правильно ли я это делаю, и я хотел иметь возможность поцеловать тебя, и все это просто… Я не мог наслаждаться этим после всего. — Нил вздохнул. — Я хочу, чтобы всё получилось. — Он вытер лицо рукой, чувствуя себя побеждённым и незащищённым. Руки обхватили Нила, и внезапно он оказался прижатым к груди. Эндрю прижал лицо Нила к своей шее и положил подбородок на его голову. — Что я говорил тебе о мышлении, кролик? — Эндрю поцокал языком и провёл пальцами по кудрям Нила, слегка почёсывая кожу головы. — Мы разберёмся с этим вместе. Ничего страшного, если что-то не получается. Ты просто должен, блядь, сказать мне, когда что-то не получается или если ты чего-то хочешь. Напряжение, скопившееся в груди Нила, медленно рассеивалось, пока он дышал вместе с Эндрю, смутно ощущая, как тот медленно дышит, чтобы успокоиться. Следуя за Эндрю, Нил вынужден был признать, что это действительно помогало, когда он был окружён запахом кожи Эндрю и ощущением его рук в своих волосах. Это была правда — они должны были лучше общаться. Эндрю старался и всегда был честен, когда ему что-то не нравилось или что-то не получалось. Нил всегда был более чем доволен тем, что Эндрю готов был ему дать, и никогда не просил больше или меньше того, что уже было получено. Эндрю говорил ему, что это нормально — просить у него что-то, хотеть. Нил глубоко вздохнул. — Я хочу этого. Быть рядом с тобой, — пробормотал он, прижимаясь к тёплой коже плеча Эндрю. — Во время секса? — Да. Но… не только. Не только когда мы одни или когда мы целуемся. И я не прошу ничего такого, чего ты не можешь мне дать — плохие дни бывают плохими, и даже в хорошие нам обоим иногда нужно пространство, я это понимаю. Эндрю хмыкнул, давая Нилу понять, что он его слушает. Нил откинулся назад и посмотрел на Эндрю так, как только мог в их положении. — Я не хочу, чтобы ты чувствовал себя так, будто тебе нужно спрашивать меня всякий раз, когда ты хочешь прикоснуться ко мне. Я хочу, чтобы ты прикасался ко мне. Только не держи меня на расстоянии, если тебе тоже хочется быть рядом со мной. Я скажу тебе, если мне понадобится пространство, и я знаю, что ты сделаешь то же самое. Нил никогда не представлял себе жизнь, в которой он мог бы нуждаться, жаждать ласки, просить о ней и получать её с готовностью, но Эндрю всё изменил. Эндрю изменил всё. Глаза Эндрю были тёмно-медовыми в тусклом свете их комнаты и смотрели на Нила так, что он чувствовал себя в безопасности, в которую никто не поверит, если он попытается объяснить это. Эндрю чувствовал себя как дома. Некоторое время никто из них больше ничего не говорил, но Эндрю крепче прижал Нила к себе и прильнул губами к его макушке. — Хорошо, — тихо сказал Эндрю в волосы Нила. — Я тоже хочу, чтобы ты был рядом. Нил провёл много лет, убегая от опасности, направляясь к неизвестности и неизбежной гибели, если он сделает хоть один неверный шаг. Эндрю был единственным человеком, который успокаивал инстинкт бегства. Пока он нужен Эндрю, он будет оставаться. В этом он был уверен.***
— Вижу, на этой неделе вы сидите по-другому, — слегка поддразнила Бетси. Они вернулись в её кабинет, и это был хороший день. Честно говоря, это была хорошая неделя — минимум кошмаров, приличный сон, а в сезоне был перерыв, так что две недели у них не было игр (что Эндрю ценил, а Нил терпел). После разговора о близости они стали работать над прикосновениями. Случайные прикосновения, без намерения, когда им этого хотелось. Не дожидаясь, пока они останутся наедине или когда это может привести к чему-то большему. Эндрю положил руку на бедро Нила, когда Ники и Кевин ехали с ними в машине сегодня утром. На днях Нил переплёл свою руку с рукой Эндрю, когда они выходили из зала после тренировки, и все старшекурсники зашумели от восторга. Это были мелочи, но от каждого нового прикосновения у Нила по коже пробегали искры, а в животе порхали бабочки. Он не думал, что когда-нибудь устанет от этого. В данный момент они сидели на одной стороне кожаного дивана Бетси, прижавшись друг к другу бёдрами, а Эндрю обнимал Нила за плечи. Благодаря теплу Эндрю и зарождающемуся доверию, которое он установил с Бетси, Нил чувствовал себя так комфортно, как никогда раньше в этой комнате. — Мы работаем над физической привязанностью, — сказал Нил, озорно глядя на Эндрю. — Я выпотрошу тебя, как рыбу, — сухо ответил Эндрю. — У нас явно уже есть слова поддержки,— сказал Нил Бетси, притворяясь искренним. — Изучаешь языки любви? — спросила она с взволнованной улыбкой. Нил пожал плечами. — Ники заставил меня пройти тест в Интернете. Там было написано, что мои языки — это «физические прикосновения» и «время, проведённое вместе». — Ты считаешь, что это верная характеристика? — Он всегда прижимается ко мне, думаю, это вполне обоснованно, — фыркнул Эндрю, притягивая Нила к себе поближе. — А как насчёт тебя, Эндрю? Что говорят результаты твоих тестов? — Я отказался участвовать в такой ерунде. — Конечно, — сказала она, и Нил уловил намёк на сарказм. Возможно, Бетси ему действительно нравилась. — Разве это не твоя работа? Диагностировать мои токсичные модели поведения, — ответил Эндрю, легкомысленно махнув рукой. — Да, ты прав. Хочешь узнать мой «диагноз»? Ещё один взмах рукой. — Ну, Эндрю, по моему профессиональному мнению, «физические прикосновения» — это очень важно, — проигнорировала она насмешку в свой адрес и продолжила. — Хотя ты очень, очень избирателен в том, как ты прикасаешься к другим и как позволяешь другим прикасаться к себе, для тебя это важно. Это знак доверия и уважения, к которому ты не относишься легкомысленно. Это показатель того, что ты чувствуешь себя уверенно в любых отношениях, не только с Нилом. Нил не мог не согласиться. Эндрю избегал прикосновений почти всех, но иногда позволял Ники обнимать себя в течение двух секунд, прежде чем оттолкнуть его. Он без проблем обнимал Кевина за плечи и вытаскивал его из Эдема, когда тот неизбежно напивался. Он даже начал терпеть неловкие кулачные столкновения с Аароном, что выглядело одинаково неловко для обоих, но Аарон утверждал, что это «полезно для укрепления их братских уз», — о чём он узнал от Бетси. — Ещё какие-нибудь глубокие откровения? — спросил Эндрю. Бетси сделала глоток горячего шоколада, чтобы скрыть улыбку. — Да, я думаю, что «слова утверждения» могут быть твоим вторым основным языком любви. — Объясни. — Я не имею в виду, что ты жаждешь комплиментов и словесных признаний в любви. Ты ценишь слова других людей — их обещания, сделки, которые они заключают, сообщение о намерениях — всё это очень важно для тебя. То, как ты ориентируешься в мире, во многом зависит от того, что говорят люди и что они имеют в виду. Например, твое общение с Нилом по принципу «да или нет»: честные, намеренные «да» вызывают приятные ощущения, а прямые, честные «нет» помогают утвердить доверие. Увлечённый словесной перепалкой, он внимательно слушал. Нил никогда бы не подумал о том, чтобы классифицировать сделки Эндрю и их «да или нет», основываясь на том немногом, что он прочитал о языках любви в конце теста Ники, но в этом был смысл. Эндрю молчал, видимо, обдумывая информацию, но Бетси не унималась. — Итак, я буду рада продолжить разговор о языках любви всю сессию, если это то, о чём ты хочешь поговорить, но мне интересно, есть ли ещё какие-нибудь темы, которые вы хотели бы поднять сегодня. — Итак, — начал Нил, полагая, что Эндрю не собирается поднимать эту тему первым. — Мы обсудили всю эту «динамику управления», которую ты предложила в прошлый раз. И мы остановились на варианте, который нас обоих устраивал, но… в итоге он просто не сработал. Для меня, в частности. — Интересно, не хотел бы ты рассказать об этом подробнее? — О, эм… — Нил действительно не хотел расширять эту тему, он определённо не хотел подробно рассказывать о том, как они с Эндрю занимались сексом. Словно прочитав его мысли, Бетси вмешалась: — Я не хочу слушать подробности, если только ты не хочешь ими поделиться, но мне интересно, что именно заставило тебя понять, что это не сработало. — Он не брал ведущую роль, — Эндрю сказал это совершенно искренне. Бетси рассмеялась, привыкшая к прямоте Эндрю. Нил провёл рукой по лицу. — Короче. Я понял, что мне не нравится такой уровень контроля, и я очень переживал по этому поводу. Мне показалось, что я чувствую себя далёким. Это было не то, к чему я был готов. — Что ж, Нил, хорошо, что ты знаешь, что для тебя комфортно, а что нет. Всё это — процесс обучения. Чем больше ты узнаёшь о том, что не работает, тем легче тебе будет определить, что работает. Эндрю взглянул на часы на стене позади Бетси. — Есть ещё мудрый совет для нас, док? — Изучите, что работает для каждого из вас, и найдите золотую середину. Смотрите на неудачные попытки не как на провал, а как на возможность. Не нужно торопиться — если вы чего-то хотите, это ещё не значит, что вы готовы, и даже если вы готовы, это не значит, что вы должны этого хотеть. — Она улыбнулась. — Как это было? — Вот почему они платят тебе большие деньги. До завтра, — сказал Эндрю, салютуя двумя пальцами. Нил чувствовал себя… странно спокойным. Это правда, что они учились. Каждая оплошность и каждый сеанс с Бетси помогали ему больше узнать о себе и Эндрю, а каждый раз, когда они говорили о том, чего хотят, сближал их. Им не нужно было торопиться. Они сами разберутся.***
Дверь в дом Колумбии бесцеремонно захлопнулась, и Нила за воротник потащили к дивану. Это было начало летних каникул, и у них с Эндрю было две славные недели наедине в доме, прежде чем они встретятся со всеми остальными для недельного пребывания в таунхаусе на берегу моря (любезно предоставленном Элисон). Наконец-то они были свободны от экзаменов, практики и временных прощаний, и Нил предвкушал долгие ночи отдыха и курения сигарет на крыльце и долгие ночи в постели с Эндрю. Эндрю отпустил Нила только для того, чтобы тот снял с плеча сумку и устроиться на диване, а затем пересадил Эндрю к себе на колени. Обхватив Нила за талию, он притянул его к себе и зарылся лицом в шею, глубоко дыша. — Наконец-то, — проворчал Эндрю, поглаживая измятый воротник его рубашки. Нил обхватил Эндрю за плечи и прижался щекой к его голове. — Всё было не так уж плохо. — Ники плакал, когда мы подвозили его в аэропорт. — Ники всегда плачет. Мэтт тоже плакал. — Мэтт созависим и влюблён в тебя. Нил сморщил нос. — Не думаю, что это правда, но очень жаль его, если это так. — Да, — Эндрю погладил кожу на шее Нила. — Никто не заслуживает того, чтобы терпеть тебя и все твои невыносимые причуды. — И всё же… — Нил прижался лбом к лбу Эндрю, уткнувшись в него носом. — Вот ты и здесь. — Я никогда не отрицал, что я мазохист, — Эндрю проговорил эти слова в губы Нила, прежде чем захватить их в медленный, глубокий поцелуй. Руки блуждали под рубашками, которые были быстро сброшены, губы ласкали только что обнажившуюся кожу. Руки Эндрю, лежащие на бёдрах Нила, направили их в медленное движение друг к другу, оба напряжённые и отчаянные теперь, когда они наконец остались одни. — Эндрю, — вздохнул Нил, когда Эндрю засосал след у основания его горла. — А что, если… вот так? — Он чуть сильнее задвигал бёдрами, надеясь, что Эндрю понял его. Они не пытались повторить попытку после того случая, когда Нил оказался сверху несколько недель назад. Время не совпадало, и они оба согласились, что, когда будет нужно, это произойдёт. И вот сейчас, в этот момент, это наконец-то произошло. Эндрю оторвался от своей работы над шеей Нила и посмотрел на него: яркие лесные глаза встретились со штормовыми голубыми. Нил улыбнулся так, как мог улыбаться только Эндрю, — улыбкой, которую, как утверждал Эндрю, он ненавидел. Нил видел момент, когда Эндрю принял решение, — глаза, такие уверенные и полные чего-то, что только Эндрю мог распознать как привязанность. — Да, — прозвучал грубый голос Эндрю. — Сейчас? — Да, сейчас. Эндрю сцеловал улыбку с его лица, а затем встал с дивана и, придерживая Нила за задницу, направился к лестнице. Зацепившись ногами за спину Эндрю, Нил цеплялся за него изо всех сил, пока тот с видимой лёгкостью нёс его вверх, в их комнату на втором этаже. Нил не мог отрицать, что это было невыносимо сексуально. — Может, следующие две недели ты будешь просто таскать меня повсюду, вместо того чтобы ходить в спортзал? — поддразнил Нил. — Возможно, мне придётся это сделать, если ты не сбежишь и не убьёшь себя, кролик. — Хочу заметить, что меня не убивали уже около года. — А это значит, что со дня на день с тобой произойдёт новый инцидент. Нил опустился на кровать, подпрыгнув. Он встал, чтобы снять штаны, пока Эндрю запирал дверь, и почувствовал, как тёплые руки обхватили его талию сзади. Приблизившись к его уху, Эндрю прошептал: — Я собираюсь сделать тебе римминг. Да или нет. — Боже, да, — простонал Нил. Эндрю подтолкнул Нила к кровати. — Подними задницу вверх. Нил принял положение, опустившись на локти и выгнув спину. Его глаза следили за Эндрю, пока он перемещался по комнате, бросая штаны в корзину для белья и хватая бутылку с его любимой клубничной смазкой. Искры предвкушения пробежали по его животу, когда Эндрю подошёл к кровати и накрыл тело Нила своим. — Не сдерживайся, — сказал он, а затем поцеловал Нила с открытым ртом, спускаясь от его плеча вниз по спине. Нил задрожал, когда Эндрю провёл языком по ямочкам на его пояснице, а его ладони разминали половинки его задницы. Эндрю прижался поцелуем к одной из половинок, и Нил упал в оцепенение от его нежности. Они оба не были нежными людьми, все в шрамах и ожесточении, но грубые грани со временем сгладились, создав нечто более мягкое, предназначенное только для них. Эндрю не из тех, кто стесняется, поэтому он прижался лицом к раздвинутым бёдрам Нила, медленно вылизывая его дырочку. Он провёл языком от его ануса до яиц, втянул одно из них в рот и интенсивно пососал. — Господи Иисусе, Эндрю, — задыхался Нил. Эндрю застонал с набитым ртом, посылая горячие искры к пальцам его ног. Эндрю едва начал, а Нил уже был до боли твёрд. С его члена, висевшего над нетронутым покрывалом, капала сперма. Эндрю целовал, лизал и сосал, пробираясь к входу Нила, вызывая у него множество стонов и мычаний, которые Нил не мог сдержать, даже если бы захотел. Каждый звук вызывал у Эндрю ещё большее рвение, и Нил потерял себя, когда почувствовал, как язык Эндрю погружается в него. Нил услышал звук откупориваемой смазки. У него чуть не подкосились колени, когда он почувствовал, как два смазанных пальца массируют его промежность, скользя вверх, пока один палец не погрузился в него по самую костяшку. Эндрю глубоко лизнул его, изогнув палец так, что у Нила помутилось в голове. К этому добавился второй палец, и Нил потерял способность связать воедино мысли, не связанные с именем Эндрю. Его оргазм неуклонно нарастал, рот и руки Эндрю играли с ним, как с инструментом, созданным исключительно для того, чтобы Эндрю им владел. Эндрю переключил своё внимание на простату Нила, настойчиво поглаживая её каждым изгибом пальцев. Эндрю добавил третий палец, и Нил почувствовал, что сходит с ума от потребности. Он был так близок, переполнен, но нуждался в большем. — Эндрю, чёрт, мне нужно… Эндрю убрал рот, но стал ещё активнее водить пальцами. Нил не мог дышать, ему нужно было ещё немного… — Я знаю, я держу тебя, — сказал Эндрю, прежде чем протянуть свободную руку, чтобы погладить заброшенный член Нила. Потребовалась всего пара грубых толчков и ещё одно сильное нажатие на простату, прежде чем Нил потерял зрение, и оргазм прорвался сквозь него, а изо рта посыпались бранные слова в адрес Эндрю. Эндрю преданно поддерживал его, непрерывно стимулируя простату, пока он не кончил и не опустился на шаткие ноги. Нил перекатился на бок, втягивая воздух, о котором уже успел забыть. Тёплый гул потёк по его венам, когда он спустился вниз. Закрыв глаза, он потянулся и сделал хватательные движения руками в направлении Эндрю. — Прилипчивый кролик, — сказал Эндрю, щёлкнув языком. — Ммх, — Нил хмыкнул и снова сжал руки в кулаки. Он вздохнул, когда Эндрю прижал его к себе, и растаял в комфорте, когда тучи в его мозгу рассеялись. Наклонив подбородок Эндрю, чтобы посмотреть на него, Нил улыбнулся, полный счастливых, одурманенных чувств. Ответная усмешка Эндрю заставила его улыбнуться ещё шире и притянуть Эндрю к себе в томном, блаженном поцелуе. Вкус искусственной клубники был пьянящим на его языке. Нил жадно вдыхал сахарин, и пальцы его ног подгибались в предвкушении, когда он почувствовал, как эрекция Эндрю прижимается к его ноге. Нил прижался лбом к лбу Эндрю. — Всё ещё да? Эндрю ответил, ласково положив руку на шею Нила, голос был хриплым. — Всё ещё да. Когда Нил снова улыбнулся ему, Эндрю оттолкнул его лицо рукой и встал, чтобы переместиться к изголовью кровати. Нил наблюдал за ним, как всегда застыв от восхищения обнажённым телом Эндрю — таким сильным и твёрдым, но не лишенным шрамов, таким непохожим на его собственное, но полученным так же жестоко. Эндрю устроился на кровати, прислонившись спиной к изголовью, и Нил с удовольствием наблюдал за тем, как раскрасневшийся член Эндрю упирается в его подтянутый живот, когда Эндрю бросил на него раздражённый взгляд. — Пялишься. — Всегда. Эндрю закатил глаза. — Нил. Иди сюда. Нил пополз по кровати навстречу Эндрю и нетерпеливо притянул его к себе на колени. Эндрю осыпал поцелуями его рот, щёки, лоб, обхватил Нила руками и прижал его к своей груди. Нил провёл руками по шее Эндрю, слегка царапая ногтями от затылка до головы, и с удовольствием ощутил мелкую дрожь, пробежавшую по чужому телу. Нил заглянул в глаза Эндрю, и его вдруг охватили такие сильные эмоции, что ему захотелось отвести взгляд. Закатный свет проникал в окно их спальни, отражаясь в золотых искорках радужки глаз. Нил был окутан цитриновым сном, тёплое золото окутывало их обоих в их собственный мир. Эндрю, казалось, тоже чувствовал это, глядя на Нила так, словно мир начинался и заканчивался вместе с ним. — Поцелуй меня, — мягко сказал Эндрю. Он закрыл небольшое расстояние между ними и поцеловал, ощущая сиропную сладость желания на зубах. Руки Эндрю блуждали, но руки Нила рефлекторно обхватывали его плечи, пока Эндрю не схватил одну из его рук и не прижал её к своей груди. — Где угодно, — решительно сказал он. Нил с радостью принял это разрешение, проводя руками по груди и спине Эндрю, пока они целовались. Они переходили от нежности к отчаянию, губы втягивались между зубами, бёдра двигались вместе. Наклонившись, Нил взял в рот один из сосков Эндрю. Он лизал и сосал его, слыша, как замирает дыхание Эндрю. В ответ тот обхватил Нила за задницу и грубо сжал её, и Нил застонал от ощущения, что его уже наполовину твёрдый член трётся о живот Эндрю. Эндрю осторожно оттянул голову Нила за волосы, отрывая его от чувствительного, покрытого слюной соска. — Готов? — спросил он, наклонив лицо Нила к своему. Нил кивнул. — Да. Очень готов. Эндрю хмыкнул и похлопал Нила по заднице, чтобы тот поднял свой вес с его колен. Эндрю взял с кровати брошенную там смазку и налил немного себе на руки. Нил наблюдал, как он гладит свой член, делая его скользким. Держа член в руке, Эндрю обхватил бедро Нила другой рукой, чтобы начать вводить его в парня. Когда Нил почувствовал, как Эндрю входит в него, он положил руки по обе стороны от чужого лица и поцеловал его в знак заверения. Нил медленно опустился, застонав в рот Эндрю, когда тот вошёл полностью. Член Эндрю был толстым и находился так глубоко внутри него, что Нилу пришлось перевести дыхание. Угол наклона так отличался от всего, что они пробовали раньше: грудь Эндрю прижата к его груди, его тело обхвачено бёдрами Эндрю. Они соприкасались повсюду, и от каждого прикосновения по коже Нила плясали маленькие огоньки. Отдышавшись и привыкнув к растяжению, Нил попробовал слегка приподнять бёдра, прежде чем опуститься обратно. В глазах вспыхнули звёзды, когда Эндрю прижался к его простате. Он прервал поцелуй и снова приподнялся, наблюдая за Эндрю, а затем опустился ещё ниже. — Чёрт, — прошептал Эндрю, с трудом вдыхая воздух между ними. Нил, почувствовав уверенность, продолжил медленно насаживаться на Эндрю, наслаждаясь стонами и проклятиями, которые вырывались из его обычно молчаливого партнёра. Эндрю обхватил Нила за талию и начал направлять его вверх и вниз, задавая более быстрый темп, от которого Нил застонал. — Эндрю, — задыхался Нил, когда Эндрю подался бёдрами вверх и задница Нила встретилась с его коленями. Глаза Эндрю вспыхнули, его взгляд прожигал Нила насквозь, и он не хотел, чтобы тот отводил взгляд. Они нашли свой ритм: Нил поднимался и опускался, а Эндрю толкался в него, когда они снова встречались. Это было невыносимо, это было восхитительно, этого было так много, и Нил не думал, что когда-нибудь сможет насытиться. — Так хорошо, так хорошо, — бормотал Нил, впиваясь ногтями в плечи Эндрю. Рот Эндрю был повсюду. Нил чувствовал, как он посасывает синяки на его шее и груди и проводит языком по соскам. Они бессистемно целовались при каждом удобном случае, впиваясь друг в друга, впиваясь зубами в губы. При каждом движении их бёдер член Нила упирался в твёрдые мышцы пресса Эндрю, а в животе у него бурлил жар от стремительно нарастающего оргазма. — Эндрю, я уже близко, — сумел вымолвить Нил сквозь бред в своём сознании. — Я тоже, — ответил Эндрю, его лицо раскраснелось. — Давай вместе, — сказал он и обхватил член Нила одной рукой. Эндрю уверенно гладил его, а их движения становились всё жёстче и жёстче, стремясь к цели. Уткнувшись лицом в шею Эндрю, Нил застонал, кончая, и это стало гибелью для него. Нил выгнулся дугой и застонал, оргазм обрушился на него мощной, накатывающей волной, каждый синапс зажёгся от одного только Эндрю, Эндрю, Эндрю. Они небрежно прижимались друг к другу, вытягивая друг из друга каждую унцию удовольствия, на которую были способны. Когда Нил задрожал от перевозбуждения, Эндрю отпустил его член и обхватил Нила руками. Он был готов отодвинуться, но Эндрю не уходил, не отталкивал Нила от себя и не спешил в ванную. Вместо этого он держал Нила так крепко, словно боялся, что тот уплывет, если он отпустит его. Нил прильнул к нему, сдерживаясь так же крепко, и отдался сладостным, неизбежным чувствам, проникающим в него с каждым учащённым ударом сердца. Нил всё ещё учился, всё ещё понимал, что значит быть человеком, которому есть место в этой жизни. Он всё ещё продирался сквозь хитросплетения эмоциональных связей, понимал, что он значит для людей и что они, в свою очередь, значат для него. У него никогда не было друзей, он никогда не думал, что у него будет время заботиться о таких вещах, как дружеское общение или романтика. Он никогда не знал ничего похожего на любовь, которая не была бы неразрывно связана с выживанием. Но это, это была любовь. Именно об этом говорили фильмы, книги и дети в разных школах. Он не сомневался, что это была великая любовь всей его жизни и что другой не будет никогда. Эндрю был для него тем, кем он был, и он знал, что он был тем, кем был для Эндрю. Это никогда не было ничем. Это никогда не могло быть чем-то меньшим, чем всё.