Выручай-комната встретила нас абсолютной пустотой. Голые стены, потолка не видно во тьме — просто коробка, только гигантских размеров. Если это помещение знает, о чём я хочу попросить Лэнга, то мне может не понравиться то, что я увижу. Или же мне будет это попросту не по зубам.
— Не похоже на свидание, — ухмыльнулся когтевранец, оглядываясь по сторонам.
— Не в этот раз, — в тон ему ответил я и повернулся к нему лицом. — Мне нужно понять, с чем нам предстоит работать. Так что настраивайся.
Ну что ж, приступим.
Я достал из кармана волшебную палочку. Не знаю, чья она — после последнего боя осталось много бесхозных палочек, и одну из них я позаимствовал у директора Макгонагалл.
— Покажи мне своё самое сильное боевое заклинание, — я протянул палочку Лэнгу.
— Надеюсь, не на тебе показать? — он уже почти притронулся к волшебной палочке, но резко убрал руку. — С вероятностью в девяносто пять процентов ты умрёшь, если я запущу в тебя заклинанием.
— Ударь в стену, — безопасности ради я встал за его спину, чтобы не упустить ни одной мелкой детали.
Лэнг осторожно взял палочку и вытянул руку в сторону стены напротив нас. Поскольку он был в футболке, я заметил, как по его рукам змеëй ползёт вязь санскрита, которую нанесли монахи Непала. Значит, с его организмом что-то происходит.
—
Экспульсо, — твёрдо проговорил Лэнг и взмахнул палочкой.
Вроде бы среднестатистическое заклинание взрыва, но красный луч ударился о гранитную стену и с ужасным грохотом расколол её в мелкую крошку. При столкновении заклинания со стеной в руке когтевранца взорвалась волшебная палочка, только серебристый волос из хвоста единорога запутался в пальцах.
— Да, на тебя палочек не напасëшься, — поражëнно выдохнул я.
— А я о чëм, — Лэнг обернулся на меня.
Интересно, где была эта сила, когда мы сражались с армией Волан-де-Морта? С ним одним мы справились бы гораздо быстрее и потеряли бы меньше людей. Но светские беседы оставим на потом.
— Ладно, — я попытался придать голосу твëрдость, чтобы не выдать своего волнения. — Хоть без палочки и нежелательно колдовать по-серьëзному, но я всё равно попрошу тебя показать своё самое сильное невербальное.
— Тогда тебе лучше выйти из-за моей спины и встать подальше, — ответил когтевранец.
Я послушно отошёл к той стене, которая несколько минут назад рассыпалась, как будто была слеплена из песка. Даже представить боюсь, что сейчас могу увидеть.
Лэнг прикрыл глаза и сосредоточился. Из его рук мощными струями начали литься потоки белого тумана, сгущаясь за спиной и вырастая до огромных размеров вверх. Сначала я не понял, что за магия передо мной, но когда туман начал приобретать форму, до меня дошло. Это Патронус, который выглядит как огромный китайский дракон со змееподобным телом. И он был, наверное, раз в пять больше своего заклинателя. Когда Лэнг открыл глаза, дракон заревел и со скоростью кометы понëсся в мою сторону. Я почувствовал, как внутри меня начинает всё гореть, и сразу понял — Патронус сейчас попытается очистить меня от чёрной магии. Что ни говори, а любое волшебство, где нужно пускать кровь, как мы делаем это с Малфоем на языческих ритуалах, относится к запретному и приравнивается к чëрному. Сейчас и проверим, кто из нас сильнее.
—
Волнара круэнта, — тихо произнëс я и сцепил ладони, на которых открылись кровоточащие раны.
Белый дракон уже был в паре ярдов от меня, когда я выставил руки вперёд, окатывая Патронус алыми брызгами крови. Он сразу же превратился в бесформенный сгусток тумана и застелился по полу, постепенно исчезая.
По бледному лицу Лэнга было понятно, что он поражëн. Только неясно, чем именно: тем, что я справился с его Патронусом, или тем,
как я это сделал.
— Мне повезло, что ты не контролируешь свои заклинания, — я отошёл от разломанной стены и снова приблизился к когтевранцу. — А вот я свои контролирую. Понимаешь теперь, насколько это важно?
— Я не думал, что Патронус отреагирует на тебя, — Лэнг виновато опустил взгляд.
— Чёрная магия нейтрализует белую, как и наоборот. В таких случаях дело именно в контроле. Если бы ты мог приказывать своему Патронусу, он бы меня убил.
Я уверен, что он показал мне далеко не все свои способности, поэтому решил выбрать самый лучший вариант в данной ситуации — взять Лэнга на понт. Мне необходимо выяснить полные масштабы проблемы.
— Хорошо, тогда посмотрим, как ты справишься с моим настоящим отсутствием контроля, — когтевранец стянул с себя футболку и опустился на колени.
Сначала мне показалось, что сейчас будет что-то совсем не про магию, но, к счастью, я ошибся. Лэнг прикрыл глаза и, расслабляясь, откинулся чуть назад. Санскритская вязь на его теле снова пришла в движение и устремилась к шее, обвиваясь вокруг неё и как будто сдавливая.
В комнате стало холоднее. Сверху посыпались тяжёлые хлопья снега, и уже через пару минут помещения практически не было видно из-за плотной белой завесы. Холод тоже усиливался с каждой секундой, дышать становилось сложнее, как будто из воздуха куда-то исчезал кислород. Лэнг сидел неподвижно, только поднявшийся ветер раздувал его чëрные волосы и закручивал вокруг воронку из снега. Я уже почти не мог дышать и начал паниковать из-за этого.
— Где мы? — крикнул я, пытаясь заглушить вой ветра. Почему-то я был уверен, что мы точно уже не в Хогвартсе.
Леденящий холод, казалось, замораживает мои внутренности. Не в силах больше стоять, я упал на колени в обжигающий колючий снег. Миллиарды маленьких иголочек впились мне в кожу. Даже от Круциатуса не было так больно.
— На вершине Кайласа, — еле слышно донëсся до меня голос Лэнга.
В глазах стало темнеть. Своего тела я уже не чувствовал, а вдохнуть не получалось — всё замëрзло намертво.
Намертво…
—
«Останови это… » — я собрал последние силы и направил мысль в пространство абсолютно без уверенности, что она доберëтся до адресата.
—
«Не могу, прости», — это последнее, что я услышал перед тем, как перестал сопротивляться собственной смерти.
И вдруг всё прекратилось. Ветер перестал выть, в мозг снова начал поступать кислород. Стало ощутимо теплее, и я смог открыть глаза. Пространство вокруг меня рябило, как мираж, и в попытке понять, что происходит, я посмотрел на Лэнга.
За его спиной, опустившись на одно колено, стоял Малфой и ладонями закрывал ему глаза. По щекам когтевранца текла кровь. Меньше, чем за минуту, Выручай-комната снова стала прежней, но я так и не понял, правда ли мы были в горах, или это была всего лишь иллюзия.
Всё ещё не сильно врубаясь в ситуацию, я молча наблюдал, как Драко, не давая открыть глаза когтевранцу, достаёт из кармана шприц и прицельным уколом вводит в его сонную артерию какое-то зелье. Лэнг, видимо, отключился и откинулся назад, падая на Малфоя.
— Какого хуя, Поттер?! — громко спросил слизеринец, уставившись на меня без преувеличения смертельно испуганным взглядом.
От шока и обморожения я не мог даже губами пошевелить. Драко не очень аккуратно опустил Лэнга на каменный пол и приблизился ко мне.
— Ты даже не представляешь, с кем связался, придурок… — Малфой несколько раз провёл по моему телу волшебной палочкой, читая целительные заклинания, и вскоре я уже полностью пришёл в себя.
— Тебе нельзя здесь быть, — противореча своим словам, я вцепился в его плечи и крепко прижал к себе.
— Я вообще не знал, что ты здесь, пока не трансгрессировал, — Драко отпустил меня и посмотрел на моё лицо, чтобы убедиться, что я на сто процентов живой, после чего обернулся на лежащего без сознания когтевранца. — Если его разозлить, то с этим не справятся даже все твои мракоборцы.
Я поднялся на ноги и показал Малфою свои раны на ладонях. Он сделал то же, демонстрируя такие же раны, только посвежее.
— Всё правильно, Поттер. Я рад, что ты не стал включать Гриффиндор и сражаться честно. С ним такой номер не пройдёт.
Драко поднял на руки бессознательное тело Лэнга и направился к выходу из Выручай-комнаты. Я пока мало что понимал, но они явно друг с другом знакомы. Наверное, это неудивительно, у нас же всего в два курса разница.
— Я смотрю, ты много знаешь о Лэнге, — я направился за Малфоем вниз по пустой тёмной лестнице.
— Конечно, — как-то сухо ответил он. — Я держал этого щенка на цепи с момента своего возвращения в Хогвартс. Тёмный лорд боялся его в разы больше, чем тебя.
Да что вообще здесь происходит?! Что это за мальчишка и почему он настолько опасен? В темноте спящего замка я решил не издавать лишних звуков, поэтому просто формулировал в голове все те внезапные вопросы, которые я собирался задать после того, как мы с Малфоем окажемся в более-менее закрытом помещении.
Спустя некоторое время мы добрались до какой-то комнаты в подземельях. Я уже почти прикоснулся к витиеватой ручке в форме головы змеи, но Драко вовремя меня остановил:
— Сунешься без пароля — откусит руку по самый локоть, — он наклонился ближе к змее, чтобы она его услышала. —
Випера Лигнум.
Дверь открылась. Внутри всё было довольно аскетично: кровать, шкаф, письменный стол и один стул. На столе стоял канделябр на пять свечей. Когда я зажёг свет, Малфой сгрузил Лэнга на кровать, после чего достал что-то из недр шкафа.
— Так ничего и не расскажешь? — я уселся на стол и стал наблюдать, как Драко надевает на запястья когтевранца широкие металлические браслеты. Наверное, гоблинские кандалы, которые сдерживают любую магию.
— Расскажу, если так хочешь, — Малфой достал из кармана пачку сигарет и закурил. — Началось всё с того, как твой хвалёный Отряд Дамблдора спрятался от проблем в Выручай-комнате и оставил младших на растерзание Кэрроу. Тогда у Лэнга уже начались неконтролируемые выбросы магии, и я чисто ради интереса провёл кое-какие исследования, чтобы убедиться в том, что он
тот самый О’Коннелл из учебника по истории. Его настоящая сила открылась в тот момент, когда Кэттэн, Раймо и Нафтон — помощники Кэрроу — решили, что будет забавно научить детей Непростительным, вдруг пригодится. Странности начались с того, что Лэнг вызвался первым и отбил несколько Круциатусов подряд.
— Отбил? — переспросил я. — Непростительное?
— Вот и они не поняли, — кивнул Драко и достал ещё одну сигарету. — Доложили об этом Бэлле, а она — хозяину. В тот же вечер поступил приказ заковать его и спрятать так глубоко под землёй, насколько это возможно. Гонялись за ним по всему замку, но никак не могли поймать, и тогда решили действовать по-другому. Завалились в гостиную Когтеврана и начали мучить первокурсников. Естественно, Лэнг примчался через минуту.
— И что он сделал?
— Он? Сжёг эту троицу заживо одной только силой мысли. Конечно, это было в состоянии аффекта, но факт остаётся фактом. Белая магия не имеет ничего общего с добром, как и чёрная — со злом. Любая магия умеет убивать, особенно если её не контролировать.
— Это было очищение, — зачем-то озвучил я. — Очищение огнём. Как во времена инквизиции.
— Наверное, — Малфой пожал плечами. — Его притащили ко мне в комнату уже в оковах и сказали следить днём и ночью, а ещё лучше — вообще без сознания держать. Но вырубать его я начал уже позже, когда понял, что своей эмпатией он опасен не меньше, чем магией.
— Только не говори, что довёл его до Стокгольмского синдрома.
— Нам всем было тяжело, — неопределённо ответил Драко и отвёл глаза. — Меня, как и других, ни во что не ставили. Я возвращался в комнату и срывался на Лэнге. Тут каждый сантиметр стен в его крови, но он всё равно испытывал ко мне необъяснимую жалость. Иногда мы даже могли о чём-то поговорить, но в итоге возвращались к побоям. Думаю, я мог бы и убить его тогда, но это было в принципе невозможно. Он мог не есть и не спать по несколько дней подряд, и когда мне надоедало смотреть в его глаза, я вырубал его убойными дозами Живой смерти. Знал, что он не может умереть. Может, ему и хотелось, но он просто не понимал как заставить себя это сделать.
А я-то думал, что это
нам было сложно в поисках крестражей. На самом деле настоящий ад творился именно здесь, в Хогвартсе. И Малфой был одним из палачей.
— Что, теперь разведёшься со мной? — усмехнулся слизеринец и присел на край кровати.
— Долго он будет без сознания? — я соскочил с неудобного вопроса, указывая взглядом на Лэнга.
— В течение пяти минут должен очнуться, — Драко закинул ноги на кровать и опёрся о деревянную спинку.
Уже через несколько секунд когтевранец подал признаки жизни. Медленно принял сидячее положение, потёр виски и приоткрыл глаза, после чего, увидев на запястьях оковы, чуть ли не подскочил на месте.
— Привет, — мило улыбнулся Малфой, наблюдая, как Лэнг в панике забивается в самый дальний угол кровати. — Веди себя хорошо, иначе ещё и ошейник надену.
— Какого дьявола.? — лихорадочно прошептал Лэнг, дико озираясь по сторонам. Наверняка поймал не очень приятные флэшбеки.
— Ты чуть не угробил Поттера, — спокойно пояснил Драко. — Думал, что это пройдёт незамеченным? Надеюсь, ты не хочешь вспоминать, насколько тяжёлая у меня рука, хотя я бы с удовольствием напомнил.
Отдышавшись, Лэнг наконец смог собраться. С явным усилием, но он понял, что больше не находится под замком, и заметно успокоился.
— Я прекрасно помню о твоих способах выпускать пар, — зло прошипел когтевранец, глядя на Малфоя. — Даже о тех, про которые Гарри ничего не знает, но я могу рассказать.
Я закатил глаза. Снова какие-то тайны и секреты, как же мне всё это надоело.
В комнате повисла звенящая тишина. И Лэнг, и Драко смотрели на меня одинаково напряжённо, как будто последнее решение было за мной, но я специально молчал. Не хочу ничего выпытывать.
— Мне правда не нужны проблемы, у меня и так их достаточно, — Лэнг оказался смелее.
— Ты их создал, когда решил
это упомянуть, — Малфой явно потерял свой настрой на издёвки над бывшим пленником. — Только создал
мне. Вот теперь сам и рассказывай, только говори правду, иначе я тебе глотку перегрызу. Да, виноват я во многом, но далеко не во всём.
Я всё так же молча ждал, переводя взгляд с одного на другого. Ох и везёт же мне.
— Хорошо, скажу правду, — вздохнул когтевранец. Очевидно, он хотел какие-то моменты приукрасить. — После нескольких недель побоев до полусмерти я понял, что этот маньяк способен только на такой вид насилия. Поэтому и решил предложить ему себя, зная, что так он не сделает мне больно.
— Не буду отрицать, что я пытался быть жёстким, — Драко не осмеливался смотреть мне в глаза. — Но всё-таки я действительно не насильник.
— С тех пор он и стал меня обкалывать, — Лэнг тоже отвернулся. — Это правда было всего один раз с моей подачи. Я всего лишь хотел облегчить свою участь.
Они снова заткнулись, уставившись куда-то вниз на покрывало, как два щенка, опрокинувших мусорное ведро. Я прикрыл глаза ладонью и шумно втянул воздух через нос.
— Ладно, я всё понял. Вам обоим сейчас лучше к хуям исчезнуть с моих глаз.
Не дожидаясь их ответа, я соскользнул со стола и сам вышел из комнаты. Наверное, глупо ревновать Малфоя к кому-то из прошлого, но новость о его связи с другим парнем была слишком неожиданной, поэтому и разозлила меня. Да, я предполагаю, что к семнадцати годам через его комнату прошла половина девчонок со всей школы, но парнем, конечно, хотелось быть единственным.
Директор Макгонагалл выделила мне гостевую комнату на четвёртом этаже, недалеко от статуи Одноглазой ведьмы. Впервые за долгое время мне захотелось побыть одному и ни о ком не думать, хотя не думать не получалось. Сейчас уже середина февраля, а я до сих пор не решил, что делать в апреле. Сколько ещё херни скрывает от меня Драко? Я ведь только научился ему доверять, а стоит ли вообще это делать?
Всё, хватит. Нужно сконцентрироваться на работе. Меня послали решить проблему с Лэнгом, и я её решу. Только, разумеется, завтра.
***
Проснулся я от того, что у меня затекло плечо. Потому что на нём лежало известное тело, которое я вчера ночью послал куда подальше.
— Поднимайся, — протянул я и дёрнул рукой. — Какого хрена ты всё ещё здесь?
— Взял отгул за свой счёт, — сонно проговорил Малфой мне в шею. — Не хочу оставлять тебя с этим извращенцем.
— Не неси чушь.
— Я не слепой, Поттер. Он смотрит на тебя так, как будто хочет облизать с ног до головы.
— Ты не только психопат, но ещё и параноик? Или просто не доверяешь мне?
Драко сделал вид, что задумался, но так ничего и не ответил, а просто встал и скрылся за дверью ванной.
А мне-то надо придумать, что делать с Лэнгом. Наверное, стоит поговорить с кем-то из преподавателей, узнать побольше о характере когтевранца, о его повседневной жизни. Ну, и заглянуть в библиотеку, конечно: про чёрную магию я знаю очень много, а вот про белую — практически ничего.
— Какой у нас план? — Малфой успел полностью привести себя в порядок, пока я сидел с картой Мародёров и пытался найти Лэнга.
— Ты серьёзно решил остаться? — переспросил я, глядя на слизеринца. — Ладно. Думаю, нужно сходить к тому, кто больше всех знает об одарённых и перспективных учениках.
— О да. Слизнорту наверняка известно о нём больше, чем ему самому. Не сомневаюсь, что для Лэнга у него подготовлено почётное место на каминной полке.
До конца первого занятия как раз оставалось около получаса, поэтому мы решили особо не спешить. Драко категорически отказался надевать мантию-невидимку, объяснив это тем, что в моём присутствии его никто не рискнёт трогать, а меня в его присутствии не будут отвлекать от дел. И действительно, все, у кого не было утренних уроков, просто в открытую пялились на то, как мы вдвоём куда-то невозмутимо двигаемся, но никто не подходил и не задавал вопросов. Малфой нацепил своё любимое лицо хозяина всего сущего и шёл рядом со мной с идеально прямой спиной, даже не смотря по сторонам. Представляю, как ему всё это нравится: единственный Пожиратель смерти, который под покровительством бывшего врага чувствует себя настолько хорошо, что не сразу понятно, кто кого в итоге контролирует. Также не стоит забывать и о том, что во время нашей учёбы по нему сохли все, кому не чуждо чувство прекрасного. Думаю, в мире магглов нас с ним считали бы самой красивой звёздной парочкой. Хотя, себя я, наверное переоцениваю.
Как только мы добрались до класса зельеварения, прозвучал колокольный звон, оповещающий о конце первого урока. Из-за двери сразу вывалились ученики, судя по виду, где-то третьего или четвёртого курса. Увидев нас, они столпились в одну большую кучу и начали нервно переговариваться. На подозрительный шум в коридор вышел и сам преподаватель.
— Что тут у вас опять происходит? — громко спросил он, после чего обернулся, увидел нас с Драко и широко улыбнулся. — Ах, во-о-от оно что, — профессор Слизнорт снова обратился к своим студентам: — Гарри Поттера впервые видите? Давайте, бегите в теплицы, не злите профессора Долгопупса.
За пару минут толпа рассосалась, и Слизнорт махнул нам рукой, чтобы следом за ним зашли в кабинет.
— Гарри! — ещё раз воскликнул он, когда за нами закрылась дверь. — Как я рад тебя видеть! Я знал, что ты обратишься именно ко мне, я уже давно наблюдаю за мистером О’Коннеллом. Так что спрашивай обо всём, я ничего не скрою — не хочу своими постыдными поступками вырастить ещё одного Тёмного лорда.
Хорошо, что он в курсе дела, и мне не придётся ударяться в предысторию.
— Спасибо, сэр. Расскажите о том, когда вы в первый раз увидели что-то необычное в его поведении.
— Где-то три года назад, полагаю. Когда только начались разговоры о возвращении Волан-де-Морта, его родители сильно поссорились и развелись. Лэнг не хотел бросать Хогвартс, его отец тоже не планировал уезжать из страны, и тогда его мать вернулась в Шанхай и забрала с собой маленькую Джун, которая только-только поступила на первый курс Гриффиндора. Лэнг долго не мог справиться с расставанием с сестрой, тогда-то и начал терять контроль над своей магией.
А вот и катализатор — депрессия.
— Я заметил, что у него есть особенная способность, — продолжил профессор. — В науке этот феномен называется Vitalum vitalis.
— Дар воскрешения? — спросили мы с Малфоем в один голос.
— Если переводить дословно, то «наполнение жизнью». Да. Такая способность проявляется крайне редко — всего у одного волшебника раз в поколение. До наших дней таких магов в Британии не было, но здесь имеют место быть китайские корни Лэнга. Точнее, даже не китайские…
— Что Вы имеете в виду, профессор? — я старался запомнить каждое слово, которое было произнесено Слизнортом.
— Много лет назад на каком-то светском мероприятии я общался с госпожой Линь, его бабушкой. И я с уверенностью могу сказать, что она не была
полностью человеком, как бы странно это ни звучало. Мы ведь ничего не знаем о том, какие цивилизации существовали на этой планете до людей.
— Вы думаете, что предки Лэнга — существа другой расы? — Малфой нахмурил брови, но спорить не стал.
— Всё может быть, — профессор Слизнорт пожал плечами. — Понятно только одно: кровь обитателей Шангри-Ла, кем бы они ни были, даёт невероятные магические способности, а межрасовое соединение только усиливает их. Не знаю, как у других преподавателей, а у меня мистер О’Коннелл может работать только с кем-то в паре, потому что в его руках оживает всё, что может ожить, и в зелье это уже не добавишь — улетает, уползает и разбегается.
Я бессильно опустился на ближайший стул. Понятия не имею, как мне помочь Лэнгу с внутренним контролем. Если источник его магии находится где-то на Тибете, то нужно отталкиваться от восточных практик.
— Сэр, — я поднял глаза, обращаясь к Слизнорту, — в библиотеке могут быть книги по медитации?
— Разумеется, — он активно закивал головой. — В запретной секции как раз есть трактат по белой магии. Он был подарен директору Блэку делегацией священников из монастыря Синлун. Кстати, насколько мне известно, именно этот монастырь посещал мистер О’Коннелл на прошедших рождественских каникулах. Я выпишу вам разрешение на посещение запретной секции, только осторожнее с мисс Стидман, новым библиотекарем.
— А что не так? — поинтересовался я, поднимаясь со стула. На урок уже начали подтягиваться ученики.
— Она одинокая женщина в самом расцвете сил, — усмехнулся Слизнорт и протянул мне сложенный вдвое кусок пергамента со своей подписью. — Иногда она может вести себя как самка богомола, особенно по отношению к совершеннолетним симпатичным студентам.
— Спасибо за помощь, профессор, — я пожал ему руку, и он снова широко улыбнулся. — Не будем Вас задерживать.
— Подождите, — Слизнорт встрепенулся, как будто что-то вспомнил, и повернулся к Малфою. — Я хочу извиниться перед тобой, Драко.
— За что? — слизеринец охренел не меньше, чем я.
— За то, что не рассмотрел в тебе потенциала. Ты оказался намного способнее, чем мне казалось. В чём-то — даже способнее Северуса.
— Не понимаю Вас, профессор.
— Врачи из больницы святого Мунго уже несколько недель ломают голову над тем, каким образом полугодовалый малыш внезапно избавился от неизлечимой болезни, — Слизнорт лукаво усмехнулся. — Я поклялся Андромеде, что никто не узнает об этом от меня, так что можешь не волноваться. Очень рискованно было идти на такой эксперимент, но тебе удалось спасти человеческую жизнь. Гордись собой.
Класс под завязку наполнился первокурсниками, поэтому мы поспешили выйти в коридор и сразу взяли курс на библиотеку.
Мисс Стидман была в точности такой, как описал её профессор Слизнорт. Колоритная крашеная блондинка лет сорока пяти с длинными острыми ногтями красного цвета, она восседала за кафедрой и читала маггловский эротический роман в мягкой обложке — такие продают в метро и газетных киосках по всему Лондону. Выполняя нашу просьбу, она выкрутила агрессивный флирт на полную катушку, и скажу честно — грязнее подкатов в свой адрес я ни от кого не слышал.
— Классно, эта книга на китайском, — разочарованно выдохнул я, листая увесистый том в переплёте из белого золота. — По-английски дублируется только оглавление.
— Дай посмотрю, — Малфой прищурился, вчитываясь в мелкие буквы. — Если вкратце, то здесь описаны медитативные практики, целительство и отделение души от тела. Теперь ясно, почему место этой книги здесь, а не в общем доступе. Но она нам нужна любой ценой, хотя бы на пару недель.
— Нахрена так надолго? — спросил я, содрогаясь от одной только мысли о том, как мне придётся выпрашивать что-то у мисс Стидман.
— Потом объясню. Поверь, оно того стоит.
Доверившись идее Драко, я пошёл на поклон к библиотекарю. Как оказалось, если произнести фразу: «Под ответственность Министерства магии», — то никто не предлагает услугу за услугу. В общем, слиняли мы с книгой относительно быстро, но как же разочарована была мисс Стидман. Ещё бы, целых две антилопы пришли на водопой и вывернулись из лап львицы. Мне бы тоже было обидно.
— Что ты удумал? — я сразу же начал допрос, как только мы оказались в пустом коридоре.
Малфой закатил глаза, как будто я уже достал его своими подозрениями, и крепче прижал к груди бесценную книгу.
— Некоторое время назад со мной связался человек по имени Уильям Уизли, знаешь такого? Уверен, что знаешь. Его жена Флёр дважды теряла ребёнка, и ситуацию не могут спасти никакие врачи. Может, они реально считают меня доктором Франкенштейном, но я думал, что в Остару или Бельтайн попробую что-то предпринять, только вот заклинания плодородия эффективнее всего работают только в Самайн. Сам понимаешь, это почти через год.
— Понимаю, — я обречённо кивнул. — Габриэль говорила мне о том, что Молли требует от её сестры внуков.
— А теперь вспомни, что сказал Слизнорт. В руках Лэнга даже мёртвое оживает, не говоря уж о больном.
— По этой книге можно обучиться целительству. Лэнг может помочь Флёр ещё до Остары!
— Он нам нужен, Поттер, и желательно на расстоянии вытянутой руки. Если он согласится, то мне нужно будет подгонять терапию зельями под его методы, — Драко чуть ли не умоляюще уставился на меня.
Я понял, к чему он клонит. Осталось только убедить в этом преподавателей.
***
— Позвольте спросить, — директор Макгонагалл явно не ожидала увидеть в своём кабинете не только меня, — что здесь делает Ваш м… мистер Малфой?
— Мой мистер Малфой не дал моему обледеневшему трупу бесследно пропасть в Выручай-комнате, — я еле сдержался, чтобы не засмеяться от оговорки профессора. — Я был слишком неосмотрительным во время выяснения проблем с Лэнгом, извините. Есть новости от Олливандера?
— Вообще-то есть, — директор открыла ящик стола и вытащила из него длинную коробочку, перевязанную тёмно-синей лентой. — Он настолько воодушевился нашим заказом, что выполнил его всего за одну ночь, и признался, что прежде никогда не работал с кристаллами. Я уже вызвала мистера О’Коннелла и профессора Дожа.
Профессор Макгонагалл указала нам на лавку у стены, чтобы мы заткнулись, сели и не мешали ей работать. В кабинете повисла тишина, нарушаемая только скрипом пера и звоном каких-то приборов, и в этой густой давящей атмосфере я чувствовал на себе взгляды всех бывших директоров на портретах.
— Хорошо, что я не дожил до этого дня, — раздался недовольный низкий голос с противоположной от меня стены. Профессор Снейп разочарованно переводил взгляд с меня на Драко. — Разве я для того полжизни прикрывал твою задницу, чтобы сейчас ты её под Поттера подставлял?
Малфой тут же покраснел и отвернулся от крёстного.
— Северус! — поражённо воскликнула Макгонагалл. — Что за разговоры?!
Снейп ничего не ответил, лишь недобро усмехнулся и демонстративно ушёл со своей картины.
Тишина стала ещё более неловкой, но, к счастью, не продлилась долго. Вскоре дверь кабинета открылась, и нашему взору предстали профессор Элфиас Дож и Лэнг. Я заметил, что сегодня он собрал волосы в короткий хвостик и перестал быть похожим на девчонку. Посмотрев краем глаза на Малфоя, он чуть дёрнулся, но почти сразу же взял себя в руки.
Директор Макгонагалл протянула Лэнгу коробочку, и стоило ему только прикоснуться к своей новой волшебной палочке, как все в помещении поняли: это она. Воздух вокруг как будто стал менее наэлектризованным.
— Как ощущения? — нетерпеливо спросил профессор Дож у когтевранца.
— Ещё никогда в своей жизни я не чувствовал себя так… — Лэнг с усилием подбирал нужное слово, — так правильно.
— Сейчас это, наверное, самая сильная волшебная палочка в мире, — тихо проговорила директор Макгонагалл, заворожённо глядя на статические разряды внутри мутноватого белого кварца. — Но только в руках мистера О’Коннелла.
Я достал из коробочки бирку с описанием. Двенадцать дюймов, цельный кристалл молочного кварца, серебряная рукоятка, сердцевина — волос из хвоста жеребёнка единорога. Ни одной стандартной составляющей, полная адаптация к чистейшей белой магии.
— Кристалл стабилизирует твои заклинания, — пояснил я, отвлекая внимание Лэнга на себя. — Больше никаких взрывов.
— При условии, что ты возьмёшь своё волшебство под контроль, — добавил Малфой и протянул когтевранцу китайский трактат. — Тебе нужно изучить все возможные методы.
— Я хотел бы лично наблюдать за твоими тренировками, потому что нет никаких гарантий, что эта книга тебе поможет, — я поднял глаза на директора Макгонагалл. — Профессор, могу я попросить Вас освободить Лэнга от учёбы на одну неделю и отпустить его из замка на площадь Гриммо?
Директор и профессор Дож переглянулись и в один голос сказали твёрдое «нет».
— Ты даже представить себе не можешь, в каком состоянии мракоборцы нашли мистера О’Коннелла после того, как всё закончилось, — пояснил свой отказ Элфиас. — Я больше не допущу того, чтобы он оставался в одном помещении с Малфоем, — профессор, видимо, вспомнил об этом инциденте, из-за чего не на шутку разозлился. — Он вообще попал под амнистию только потому, что Лэнг из-за своей нестабильности не хотел ввязываться ни в какие разбирательства.
— Я готов дать Непреложный обет, что не трону его, — Драко как будто даже не раскаивался в том, что сделал. — Восстановление его контроля над собой и в моих интересах, да и приступов бешенства у меня больше нет.
— В чём твой интерес? — спросил когтевранец у Малфоя, вздёрнув одну бровь.
— Это врачебная тайна, но, думаю, мне всё равно придётся её разгласить. Мы поговорили с профессором Слизнортом о твоей способности Vitalum vitalis. Я подумал, что ты сможешь помочь одной девушке вылечить загадочное бесплодие, если научишься целительной магии. Я, конечно, и сам мог бы это сделать, но экспериментировать с такими вещами опасно, а иногда и противозаконно.
На несколько секунд в кабинете повисла тишина. Даже я не был готов к тому, что он решит сказать правду.
— Я согласен, — Лэнг первым принял решение. — Отпустите меня, директор.
— Так уж вышло, что я знаю, о ком вы говорите, — нехотя признала профессор Макгонагалл. — И мы многим обязаны этим людям. Я напишу Вашему отцу, мистер О’Коннелл, и если он даст согласие, то я разрешу Вам покинуть школу.
На этом формальности были улажены, и директор разогнала всех по своим делам. Профессор Дож задержался, а мы с Лэнгом и Драко вышли в коридор.
— Надеюсь, всё, что ты сказал, было правдой, — когтевранец недоверчиво посмотрел на Малфоя перед тем, как уйти на занятия.
— Я не стал бы врать Макгонагалл, — тот ответил ему в тон.
