***
Два дня я не мог ни есть, ни спать, ни работать. Всё думал об этих фотографиях. Знал ли о происходящем Сириус? Встречался ли мой отец с Регулусом до отношений с мамой или во время? Любил ли он по-настоящему кого-то из них? Очень хотелось во всём разобраться и успокоиться. Люциус согласился увидеться со мной. Как ни странно, Драко даже не пришлось долго его уговаривать. Возможно, для старшего Малфоя этот визит в наш дом был лишь предлогом, а на самом деле обсудить он хотел что-то другое. По крайней мере, будь у моего сына такие проблемы, как у его, я бы хотел прояснить несколько моментов, тем более что уже пора. Счёт идёт почти на дни. Звонок в дверь заставил нас с Малфоем нервно дёрнуться, хотя мы ждали гостей уже пару часов. Драко поспешил в прихожую встречать отца, а я остался в столовой наедине с фотоальбомом в кожаном переплёте. За те несколько месяцев, что мы не встречались, Люциус привёл себя в порядок. О трудных временах в его внешности сейчас говорило только чуть более подвижное лицо — обычно оно было непроницаемым, как гипсовая маска. — Зачем ты хотел меня видеть? — начал старший Малфой, усевшись напротив меня. Я протянул ему альбом. — Расскажите об этом. Больше мне не у кого спросить. Люциус удивлённо вскинул брови и открыл альбом. Перевернув несколько страниц, он прикрыл глаза и шумно выдохнул, после чего перевёл взгляд на сына: — Налей мне чего-нибудь покрепче, — тихо попросил он. Мы с Драко на секунду переглянулись. Сегодня мы были решительно настроены узнать правду. Буквально через минуту слизеринец вернулся в столовую со стаканом абсента и протянул его отцу. Тот сразу сделал внушительный глоток. — Ты хочешь знать, что связывало твоего отца и Регулуса Блэка? — уточнил Люциус. Я молча кивнул. — Они были, как это сейчас называется, друзьями с привилегиями. Точнее, такую модель отношений задал Джеймс. Регулус думал, что справится, но в итоге влюбился, хотя это и не имело никакого значения ни для одного из них. — Вы хотите сказать, что инициатором их отношений был отец? — я не мог поверить ушам, хоть и понимал, что Люциус не может солгать. — Для выходцев из чистокровных семей это нормальное явление, — Малфой-старший смело смотрел мне в глаза, — в противном случае я бы разнёс всё Министерство, но не дал бы выдать Драко замуж за парня. — По сколько лет им было? — я продолжил задавать вопросы. — Регулусу было пятнадцать, Джеймсу — шестнадцать. Это было ещё до того, как он начал встречаться с Лили, не беспокойся об этом. Просто твой отец был избалованным ребёнком и делал всё, что бы ни вздумалось. Регулус ему нравился, поэтому он и решил не отказывать себе в желании иметь его в качестве фаворита. М-да. Я, конечно, знал, что папа не был таким уж белым и пушистым, каким его все описывали, но чтобы настолько… — А Сириус знал о том, чем занимается его брат? — Сириус, — усмехнулся Люциус и отпил ещё абсента. — Разумеется, он знал. И Люпин знал, и Хвост. Хоть Джеймс и Регулус и не афишировали свои отношения во все стороны, но и не скрывали особо, а приближённые были поставлены в известность в первую очередь — Джеймс не любил врать друзьям. — И что же, Сириус не был против? — Не ему было кого-то осуждать за подобное поведение. У Сириуса тоже был друг с привилегиями, причём на протяжении довольно долгого времени. И появился он раньше, чем Регулус и Джеймс сошлись. — У Сириуса?! — спросили мы с Драко в один голос. Старший Малфой сделал небольшую паузу и с подозрением посмотрел на сына. — Я же выпил Сыворотку правды, да? Драко опустил взгляд и кивнул. — Хорошо, — Люциус вернулся к разговору. — Видимо, это всё как-то передаётся по наследству. Другого объяснения, почему ты, Драко, тоже в это ввязался, у меня нет. — Так всё-таки с кем же Сириус.? — Со мной. В столовой повисла звенящая тишина. Кажется, на сегодня откровений мне достаточно. — Сразу поясню, что я был верен Нарциссе после того, как она стала моей женой, а до свадьбы мы даже толком не были с ней знакомы, — поспешил обозначить Люциус. — Так или иначе, Джеймс и Регулус были в подобии отношений всего год, а мы с Сириусом — четыре. У нас было время научиться ценить друг друга. Всё закончилось только после того, как я женился. — Вы же… Вы же ненавидели друг друга, — вместо того, чтобы что-то понять, я запутывался ещё сильнее. — Или вы хотели, чтобы так думали другие? — Мы были по разную сторону баррикад и просто не могли вести себя по-другому, — терпеливо пояснил старший Малфой. — Да и мы оба были достаточно умными для того, чтобы думать в первую очередь о себе. Но на тот момент было важно вот что: Сириус не оставил меня, когда на моей руке появилась Чёрная метка. А Джеймс сразу прекратил с Регулусом всякое общение. В этом плане он был довольно радикальным типом. Или, может быть, не был достаточно привязан к младшему Блэку, чтобы вот так запросто взять и отказаться от него. Не знаю, чем он тогда руководствовался. Люциус снова прервался, а я дрожащими пальцами достал из пачки сигарету. Прошлое отца оказалось слишком тяжёлым для моего понимания. — Если вы все были звеньями одной цепи… — я пытался сформулировать ускользающую мысль, — почему никто ничего не предпринял в ту ночь?! — Давай я расскажу тебе, как всё выглядело изнутри, — казалось, что старшего Малфоя задели мои слова. — Северус одним из первых узнал о пророчестве и сразу же рассказал мне, а я — Сириусу. Посчитать было нетрудно, чей Избранный ребёнок родился на исходе июля, хоть и варианта было два. Северус, естественно, подумал о своей возлюбленной Лили и побежал за помощью к Дамблдору, а мы со старшим Блэком обсудили план дальнейших действий, но не предусмотрели, что твои родители пригрели на груди змею. Точнее, крысу. Я и сам не знал, что Петтигрю был одним из нас. Когда ваше местоположение было рассекречено, было уже поздно что-то предпринимать. Тёмный лорд взял меня с собой, чтобы я своими глазами узрел его величие. Не знаю, каким чудом я урвал секунду, чтобы отправить Сириусу Патронус с сообщением, что Хвост их предал… — Люциус перевёл дыхание, — Если бы не этот Патронус, он бы не пошёл разбираться с Питером и не был бы обвинён в его убийстве. Его бы не закрыли в Азкабане. Я почувствовал, как по моему лицу текут слёзы. Сириуса, в отличие от отца, я знал как живого человека и считал самой большой несправедливостью жизни то, что его у меня забрали. — Когда мы пришли в ваш дом в Годриковой Впадине, — продолжил Малфой-старший, — Джеймс был как будто одержим дьяволом. Мы думали, что из-за предательства Хвоста, пока он не крикнул в лицо Тёмному Лорду: «Я знаю, что произошло с Регулусом». К сожалению, больше он не успел ничего сказать. Позже, когда мне разрешили поговорить с Сириусом после его ареста, я узнал, что несмотря на то, что пещеру с медальоном Тëмный Лорд охранял как зеницу ока, Джеймс всё равно пробрался туда, среди тысячи инферналов нашёл Регулуса, снял с него заклинание Ожившего мертвеца и кремировал. Ни в одном человеке я не видел столько ярости, как в Поттере в ту ночь. Новость о том, что Регулус так внезапно и так жестоко погиб, практически свела его с ума. В Хогвартсе Джеймс никому не позволял даже смотреть в сторону младшего Блэка, а тут… — Пожалуйста, продолжайте. — Мы поднялись на второй этаж, в детскую, где была Лили. Увидев тебя, я сразу понял, что ещё не настолько опустился, чтобы безучастно наблюдать за смертью невинного ребёнка, тем более дома меня ждал такой же. Поэтому я сбежал, не дожидаясь развязки. Меня всего трясло. Малфой рядом застыл, как гранитная статуя, и невидящим взглядом смотрел в стену за спиной отца. Зато Люциус как будто освободился от груза, который нёс на собственных плечах чуть ли не всю жизнь. — Теперь, если вы ещё способны слушать, я буду разговаривать с вами как со взрослыми, — старший Малфой резко стал серьёзным и устрашающим, каким всегда и был. — Я — живое доказательство того, что брак по расчёту может со временем превратиться в настоящий. Вы уже зашли слишком далеко, чтобы вот так просто развестись и разъехаться. Я всё это рассказал вам, чтобы до вас дошло: серьёзных причин расходиться у вас нет. Перед вами не стоит выбор, какой стоял передо мной. Единственное, на что я надеюсь, так это на то, что ты, Поттер, — он строго посмотрел на меня, — не поступишь с Драко так, как поступил твой отец с Регулусом. Я собрал в кучу остатки здравого смысла и со всей возможной на данный момент твёрдостью в голосе ответил: — Как Вы и сказали, у меня нет для этого причин. — А я не поступлю с Поттером так, как ты с Сириусом, — увереннее, чем я, заявил Драко, — не женюсь на какой-то незнакомой девчонке, которую выбрали для меня родители. — Я это прекрасно понял, когда ты разорвал помолвку с Асторией, — усмехнулся Люциус. — Полагаю, вам обоим надо переварить всё, что вы узнали. — Я хочу знать ещё кое-что, — я хотел сполна воспользоваться тем, что старший Малфой не может сказать неправду. — Когда Сириус погиб на Ваших глазах, что Вы почувствовали? Люциус не спешил отвечать, и чем дольше он молчал, тем сильнее его глаза наливались слезами, пока одна предательски не скользнула вниз по щеке. — Бэлла убила Сириуса не в приступе слепого безумия. Ей кругом мнились предатели, и мы с Северусом были у неё на особом контроле. Ни для кого секретом не было, что у нас с Блэком было общее прошлое, и смерть важного для меня человека должна была обнажить мои истинные чувства. Никто не ожидал, что я выдержу, даже я сам не ожидал. Я надеялся, что когда всё закончится и Драко вырастет… Впрочем, это уже неважно. Сириуса всё равно не вернуть. — Ты любил его? — по голосу младшего Малфоя было слышно, что он сам вот-вот впадëт в истерику. — Сейчас понимаю, что, наверное, любил, — тяжело выдохнул Люциус. — Но это не значит, что я не люблю твою мать. Нарцисса для меня лучший друг и опора, я забочусь о ней и оберегаю, насколько хватает сил. Но таких чувств, как к Блэку, я вряд ли смогу испытать к кому-то ещё. Они были совершенно другими. Поэтому я скажу вам ещё раз: если вы не хотите отказываться друг от друга, то и не нужно этого делать. Невозможно просчитать заранее, правильный ли это будет выбор — покажет только время. Этот разговор как будто разделил мою жизнь на до и после. Меня даже обидело то, что я совсем ничего не знал ни об отце, ни о крëстном. Зато в остальном у меня как будто сложились детали мозаики: то, что происходит сейчас, и есть самое правильное. Всё должно быть именно так и никак иначе. Самой судьбой мне было предначертано найти семью не в Уизли, а в Малфоях и Блэках. Думаю, это дошло бы до меня раньше, будь Сириус рядом всё это время. И то, что Распределяющая шляпа хотела отправить меня в Слизерин, тоже было знаком. — Мне пора, — Люциус поднялся из-за стола и надел дорожную мантию. — Я обещал Цисси, что вернусь к ужину. Она хочет, чтобы я помирился с Андромедой. Малфой направился в прихожую провожать отца, я поплёлся за ними, но уселся на лестнице — в голове всё ещё не укладывалось то, что я узнал. Надо бы выпить, наверное, и уснуть на пару дней, только вот не выйдет — на работу завтра. Как только за старшим Малфоем закрылась дверь, Драко как будто резко переключился: прислонившись спиной к стене, он съехал по ней на пол и разрыдался почти в голос. Я впервые видел его в таком состоянии, поэтому моментально оказался рядом. Мои собственные переживания отошли на второй план. Несколько минут он даже не предпринимал попыток успокоиться, я тоже не стал лезть с утешениями — ему нужно было выпустить эмоции. — Я раньше даже не думал об этом, — наконец выдавил из себя слизеринец, глотая слёзы. — А если бы ты действительно умер в Запретном лесу? Я помню, как Хагрид нёс тебя на руках, зачем ты пытался казаться мёртвым?! — он вцепился в мои плечи. — Само воспоминание об этом невыносимо! Я не хочу потерять тебя так же, как мой отец потерял Сириуса, а твой — Регулуса… — Я никуда не денусь, — я обнял Малфоя за шею, но его всё равно продолжала бить дрожь, — и тебя не отпущу. Мы просидели на полу ещё некоторое время, но Драко никак не мог успокоиться. Из-за сорванного голоса его плач был пугающе беззвучным, как будто он настолько обессилел, что вот-вот потеряет сознание. Но внезапно его снова перемкнуло в другую крайность. — Пойдём, — Малфой подскочил на ноги и схватил меня за запястье. Мне казалось, что он смутно понимает, что делает, настолько быстро мы поднимались по лестнице на второй этаж. Сильным толчком вперёд Драко распахнул двери гостиной и взглядом заставил меня сесть на диван. Сам же взял из бара полупустую бутылку то ли скотча, то ли виски и, наплевав на этикет употребления, отпил прямо из горла. Сбитое дыхание подвело, и приличное количество жидкости полилось по его подбородку, чего он, казалось, даже не заметил. Я уже начал прикидывать, каким заклинанием успокаивать этот внезапный истерический припадок, но Малфой ещё не закончил то, что собирался сделать. Вытерев лицо тыльной стороной ладони, он сел за свой рояль и поднял крышку. Я застыл в ожидании… Восемь минут. От начала до конца Драко сыграл «Апассионату», после чего медленно повернулся ко мне лицом и улыбнулся так, как будто исполнил своё собственное предсмертное желание.Часть 16
18 февраля 2024 г. в 13:54
Когда март подошёл к концу, я наконец смог признаться самому себе, что тупо не хочу принимать никакие решения. Не знаю я, как будет лучше и правильнее, не хочу думать о том, что за оставшиеся две недели могу всё просрать. В конце концов это касается вообще-то не только меня. Малфой за всё время ни разу не поднял тему нашего будущего, но тем не менее вёл себя так, как будто уже всё решено. Неплохо было бы узнать о его мнении по этому вопросу, но не стоит забывать и о том, что я тряпка и просто боюсь обсуждать ситуацию. Жаль, что нельзя перекинуть ответственность за решение на кого-то другого, потому что сейчас всё, к сожалению, только в моих руках.
Вдобавок ко всему приближалась и первая годовщина окончания войны. В Хогвартсе по этому поводу что-то затевается, о чём меня оповестили, наверное, в первую очередь. Хорошо, что хоть моего участия в организации не требуется, иначе я бы вообще домой не попадал. Зато Джинни была на таком эмоциональном подъёме, что страшно становилось. Каждая третья фраза в её разговоре с кем угодно начиналась со слов: «Вот когда у Гарри закончится контракт…» Вот когда у Гарри закончится контракт, мы съездим в Румынию к Чарли. Вот когда у Гарри закончится контракт, мы наймём в пекарню к маме нового менеджера. Вот когда у Гарри закончится контракт, я сделаю кабинет в одной из комнат четвёртого этажа. Ага, как же. Даже если я и приму решение разводиться с Малфоем, не представляю, что верну в свою жизнь Джинни. Нет уж.
И всё-таки после получения письма от директора Макгонагалл меня накрыла волна тоски по Хогвартсу. Не ностальгической тоски, а той, которая приносила только боль. Я вспомнил лица родителей в зеркале Еиналеж: они были такими молодыми, когда погибли, почти как я сейчас; я вспомнил о том, как Сириус хотел забрать меня жить к себе, как он говорил, что скучал по вересковым полям; я вспомнил о кровавых ручьях в холодной воде на каменном полу, о том, как Драко умирал на моих руках; я вспомнил, как зажимал рану на шее Снейпа, когда он делился со мной своим последним воспоминанием. Хотелось убежать от этих ощущений как можно дальше или же погрузиться в боль настолько, чтоб она исчерпала сама себя. В голову не пришло ничего умнее, чем открыть комнату, которую у меня в принципе не было желания посещать. Но я чувствовал, что так нужно.
— Ты уверен? — спросил Малфой, стоя вместе со мной напротив потёртой двери с табличкой «Регулус Арктурус Блэк».
— Нет, — вполголоса ответил я. — Думаю, я должен что-то найти. Оно как будто само меня зовёт. Не знаю. Может, я сам себе это придумал.
— Не исключено, — подтвердил слизеринец и повернул дверную ручку. — Лично я ничего особенного там не чувствую.
Несмотря на роскошную обстановку, в комнате было угнетающе пусто. Со всех сторон давило ощущение, что здешний хозяин давно мёртв, а его личные вещи создавали атмосферу музея или склепа. Страшно не было, разве что тревожно.
Я встал посреди комнаты и огляделся по сторонам. Ничего необычного: кровать с тёмным пологом, шкаф, письменный стол, комод, на каминной полке подвижные фотографии, окно с широким подоконником, каменный пол укрыт однотонным серым ковром. Даже в светильниках на стенах остались оплавленные витые свечи.
Почему-то мой взгляд сразу зацепился за фотографии. Я подошёл к камину, взял в руки три снимка в изящных металлических рамках и уселся прямо на пол.
— Что ты ищешь? — Драко опустился на колени рядом со мной, наблюдая, как я достаю фотографии из рамок.
— Ничего, просто интересно.
На первом снимке, самом большом, было запечатлено двое подростков. В том, кто был явно старше, я узнал Сириуса. Уже тогда у него были волнистые длинные волосы, которые выдавали в нём аристократическое происхождение. Значит, вторым парнем был Регулус, младший Блэк. Он был немного ниже и как будто бы более заносчивым, судя по выражению лица. На обороте фото чернилами было написано: «Рождественская вечеринка в Хогвартсе, 1975 год».
— Каким же охренительно красивым Сириус был в школе… — с придыханием протянул Малфой, глядя на снимок, с которого обаятельно улыбался мой крёстный.
— Азкабан это исправил, — тихо заметил я и взял следующую фотографию, на которой команда Слизерина по квиддичу выиграла кубок. — Смотри, Регулус был ловцом.
Третье фото было, наверное, самым интересным.
На нём было изображено трое молодых людей. На переднем плане был сам Регулус — здесь ему уже, наверное, лет шестнадцать. За его левым плечом, как телохранитель, стоял Северус Снейп — его нетрудно было узнать по выдающемуся орлиному носу; за правым плечом, будто ангел, расположился белокурый парень постарше, очевидно, Люциус Малфой. Судя по слизеринскому гобелену на заднем плане, фото также было сделано в Хогвартсе.
— В каком году твой отец закончил школу? — задал я Драко логичный вопрос.
— В семьдесят втором. Но сразу после выпуска остался работать ассистентом у Слизнорта и ушёл только после того, как женился на маме в семьдесят девятом.
Даже интересно, как такие аристократы приняли в свой круг полукровку Снейпа.
Я вернул фотографии в рамки и поставил обратно на полку. Но это было явно не то, за чем я пришёл. Должно быть что-то ещё, что-то более важное.
— Помоги найти, — без лишних объяснений я взял Малфоя за руки, чтобы передать свои ощущения. — Видишь что-нибудь?
— А должен? — переспросил слизеринец.
— Не знаю. Я как будто точно знаю, что мне нужно, но не понимаю самого образа.
— Ладно, я понял. Давай по-твоему.
Не расцепляя рук, мы в один голос произнесли: «Акцио».
Неизвестно откуда перед нами оказался ничем не примечательный тонкий фотоальбом. Всё-таки я двигался в правильном направлении, но тогда почему мне так не хочется знать, что внутри?
Драко нахмурился, взял в руки альбом и открыл наугад где-то в середине, но захлопнул обратно буквально через пару секунд. Меня это напрягло ещё сильнее.
— Что там? — нетерпеливо спросил я.
— Не думаю, что тебе нужно это видеть. Ты… держи себя в руках.
Я забрал у Малфоя фотоальбом.
На первом снимке было двое людей. На широком подоконнике библиотеки Хогвартса в левом углу Регулус Блэк сосредоточенно читал какую-то книгу. В правом же углу в позе лотоса сидел человек, которого я никак не ожидал здесь видеть. Торчащие в творческом беспорядке чёрные волосы, прямоугольные очки, широкая улыбка — Джеймс Поттер собственной персоной. Мы с ним реально на одно лицо. Вокруг него летал маленький золотой снитч, который иногда оказывался так близко к лицу Регулуса, что слизеринцу приходилось отмахиваться.
— Не знал, что они общались, — высказал я мысль в пространство, на что Драко отвёл глаза, как будто лично был к этому причастен.
С каждым следующим снимком я всё слабее верил в реальность происходящего. Младший брат Сириуса и мой отец явно были очень близки. Этот альбом был посвящён только им двоим, и ближе к последним страницам раскрывалась настоящая глубина их отношений, какими бы они ни были. И если по большинству фотографий ещё можно было как-то оправдывать происходящее, то при взгляде на три последних сомнения пропадают. Уж не знаю, кто автор снимков, но моменты он выбирал очень удачно. Особенно мне запомнилось фото, на котором мой отец со спины обнимает полуобнажённого Регулуса, иногда зарываясь носом в его волосы, такие же волнистые, как у Сириуса, только короткие.
Ничего не понимаю. Как вообще такое возможно? Это, что, ещё один секрет, о котором я не должен был знать? Зачем тогда мне пытались внушить то, что мои родители без памяти любили друг друга?
— Почему именно сейчас?.. — дрожащим голосом спросил я у Малфоя. — Почему именно сейчас я должен об этом узнать?
— Может быть, чтобы ты не боялся сам себя? — предположил Драко, забирая из моих рук альбом. — В том, что происходит в твоей жизни, нет ничего неправильного. Твои родители не осудили бы тебя. Если даже твой отец…
— Не говори ничего, — я перебил слизеринца. — Я не могу верить только этим снимкам.
— Сейчас уже никто не расскажет тебе правду. И мама, и тётя Энди выпустились раньше, чем были сделаны эти фото.
— Я хочу спросить об этом у твоего отца, — я с трудом поднялся на ноги. — Он был близок с Регулусом и наверняка что-то знал.
— Хорошо, я прямо сейчас напишу ему, — Малфой оперативно вывел меня из комнаты и закрыл дверь. — Может, от меня тоже что-то скрывают. Интересно будет послушать.