Подмосковный особняк Романовой встретил Макарова и его зверька яркими огнями. Свет из окон блистал, освещая роскошный внутренний двор вместе с подъездной дорожкой. Выйдя из машины первым, командир «Конни» вежливо подал Адель руку, а затем крепко сжал её за локоть, когда она полностью встала на ноги. Пара поднялась по мраморной лестнице, миновала тяжёлую дубовую дверь и следующую за ней тёмную прихожую. Владимир вёл девушку к светлому залу, где, казалось, гости не оставили свободного места. Так много их было.
— Это больше похоже на бал, чем на прием влиятельных персон России. Милена явно раскошелилась… — единственное, что успела прошептать Гончая. Рука террориста подтолкнула дверь, а его хриплый, шёпот ожёг ей ухо:
— Ну тогда уж, бал у Сатаны.
— Не знала, что ты называешь Романову «Сатаной», — наёмница зажмурилась от яркого света и Макаров удобней подхватил её под локоть, на котором от его хватки уже должен был остаться синяк, и потянул её в сторону хозяйки особняка.
Адель — переставшая ощущать себя слепым котёнком — не успела моргнуть и глазом, как уже стояла перед невысокой женщиной в атласном платье в пол. Винный цвет определенно шёл спонсору «Конни» и подчеркивал каждую изюминку её фигуры. Магнат повернулась поприветствовать Макарова, который без сомнений был долгожданным гостем, и отсалютовала ему бокалом с пузыристым шампанским. Владимир приветливо улыбнулся и, взяв свою спутницу за плечи, выставил перед собой. Ещё и нагло, по-собственнически, обвил её талию крепкими руками. Адель, смутившись и испугавшись, только потупила взгляд на тонком, изящном браслете спонсора.
— Милена, это Гончая. Та, благодаря кому, твой остров был под защитой от разведки Теней.
Он — будто хозяин на выставке дорогих пород — горделиво представлял свою Адель, свою выдрессированную верную суку, желая получить все восхищённые возгласы и похвалы. Мол, вот герой — подобрал ту зашуганным беззубым щенком, и переломав её личность, сотворил себе на радость лоснящуюся охотничью псину. В меру кровожадную и до идеального послушную.
Милена с интересом осмотрела стоящую перед ней наёмницу и кивнула. Та всё ещё вжималась спиной в грудь Владимира, желая спрятаться в чем-то единственном знакомом. Кончиками пальцев террорист успокаивающе провел по завязкам на платье зверушки, и недовольно выдохнул. Ему определённо не нравилась эта напряжённость между девушками. Адель боится, Романова ждёт.
Наёмница подняла на спонсора твёрдый уверенный взгляд. Смущение за рассекающий щёку шрам сошло на нет, решимость взяла над ней верх и она подала голос:
— Твоя система безопасности оставляет желать лучшего, раз Тени смогли так легко попасть на остров. Уверена, они ещё успели оставить какой-либо неприятный «сюрприз».
Милена расслабилась и улыбнулась. Напряжение ощутимо спало и через мгновение Псинка оказалась выдернута из рук опешившего Владимира, оказываясь в тёплых, благодарственных объятиях Романовой.
— Спасибо тебе, милая. Ты была бесподобна в перестрелке! Как и твои расчеты и планы по расправе над Тенями. А твоя Акация сверкала подобно спасительному лучу…
Адель робко провела рукой по спине спонсора и, закрыв глаза, расслабилась. Не теряя времени, Милена взяла её под локоть и повела к столу, ломящемуся от еды и напитков. Многие с интересом рассматривали незнакомую девушку, которая шла за хозяйкой, а вальяжно преследовавшего их Макарова сопровождали испуганными взглядами и расступались перед ним.
Усадив свою женщину в мягкое кресло, Владимир садится рядом. Молочная, шелковая скатерть струилась по поверхности стола из красного дерева. Другие гости рассматривали новоприбывших, скользили оценивающими взглядами по спутнице русского ультранационалиста и морщились от длинного, уродливого шрама, тыкая на него пальцем. Словно в зоопарке, её рассматривали, и перешептывались, плюясь язвительными комментариями, которые даже не старались скрыть. Адель была лишь забавной диковинной зверюшкой для них, минутным развлечением.
Вежливые лицемерные фразы и пустые неинтересные разговоры увлекли Макарова и он не сразу увидел, как девушка нервничает, и не может расслабиться. Положив руку на её бедро, он принялся успокаивающе гладить его большим пальцем. Сквозь ткань платья, жар мужской руки обжёг девичью плоть и Гончая еле слышно выдохнула, расставив ноги в давая Владимиру возможность поласкать внутреннюю сторону бедра. Ей казалось, что отвлечение на такие рискованные интимные касания помогут забыть об отравляющих разум словах. Её действия сошли за «зелёный свет». Адель с замиранием сердца чувствовала, как родная рука неспешно приподнимала юбку её чёрного платья, оголяя сначала ноги, а затем и бёдра.
Кончики пальцев командира «Конни» снова прошлись по резинке чулок и следом исчезли под юбкой, касаясь тонкой ткани нижнего белья. Владимир поцеловал Адель в висок — где начинался шрам — делая вид, что внизу, под легкой скатертью, ничего не происходит. Кивком соглашаясь на предложенное официантом вино, он улыбнулся с реакции наёмницы. Она слегка подвинула бедра и вжалась в стул, а когда официант ушёл — нагло расставила их в сторону, сжимая при этом подлокотники кресла. Макаров осмотрелся по сторонам. Часть гостей разбрелась по залу веселясь и разговаривая, другая потеряла интерес и к его персоне, и ко всему происходящему вокруг, и теперь ждали лишь следующую партию алкоголя. Выбрав идеальный момент, он скрылся под столом.
Адель приподняла скатерть, одарив Владимира вопросительным взглядом, и ахнула, когда он, устроившись между её ног, начал покрывать влажными поцелуями внутреннюю сторону её бедра. Закусив губу, она подалась навстречу с чего мужчина лишь хмыкнул и игриво прикусил плоть. Вскрик Гончей был так кстати заглушён музыкой. Придвинувшись ещё ближе, Макаров поцеловал тёплую, влажную ткань белья.
— Держать платье, Адель.
Держать! — он агрессивно рявкнул на неё и снова откинул мешающуюся юбку. Девушка повиновалась, вцепившись мёртвой хваткой в сползающую ткань, и приподняла бёдра, когда ловким движением рук Макаров стянул с неё нижнее бельё до щиколоток. Схватившись за ляжки, он голодным поцелуем впился в её влажность. Горячий язык жадно ласкал её, обводя чувствительные губы и собирая вязкую смазку вместе с собственной слюной.
Наёмница еле слышно заскулила в прижатую ко рту ладонь и запрокинула голову на спинку кресла, но резко дёрнулась, выпрямляясь, когда командир решил проникнуть языком внутрь. В следующую секунду он с влажным звуком отстранился, довольно смотря на девушку снизу-вверх из объятий её разгорячённых бёдер. Они словно поменялись местами и теперь именно Владимир был покорной собакой, а Адель — её владельцем. Он не отрываясь смотрел на неё, вводя два пальца внутрь её влагалища и целуя чувствительный влажный клитор, поддразнивая его языком. Ускорив темп и усилив напор, террорист ухмыльнулся в лицо своей «любимой».
— Хорошая девочка, — Макаров определённо наслаждался тем, как Адель старательно сдерживает всхлипы и напрягает дрожащие от удовольствия бёдра. Это было наказанием для Гончей за то, как она заставила его напрячься при встрече с Романовой? Конечно!
Горячая волна удовольствия разлилась по телу девушки, которая практически забыла о том, где она находится. Каждую мышцу бёдер приятно ломило от удовольствия, особенно в местах, где пальцы Владимира до синяком сжимали их. Неугомонное сердце рвалось в груди наружу и больше всего на свете Адель мечтала перевести сбитое дыхание. Макаров щетинистой щекой прижался к её колену, чем вызвал волну приятной дрожи, и облизнулся, будто мартовский кот. Чёткое ощущение напористого горячего языка командира ещё не сошло с пульсирующего клитора, ставшего до безобразия чувствительным…
Заботливо надев на наёмницу промокшие трусики, Владимир как бы невзначай с нажимом коснулся пальцами чуткого места, прежде чем поднялся и спокойно занял свое место рядом с ней.
***
Оставшийся вечер прошел спокойно. Алкоголь жёг горло отвыкшей от выпивки Адель, и она, зажмурившись в очередной раз, повернулась к командиру. Рассмеявшись, он поцеловал её в нос. Непривычно нежно и заботливо.
Чуть позже изрядно опьяневшая Гончая перебралась к нему на руки, позволяя Владимиру по-свойски обхватить себя за талию и прижать к сильной груди, пока другой свободной рукой он будет гладить её по волосам. Пьяная пара вошла во вкус неустанно ластиться друг к другу и наслаждалась этим.
Спустя некоторое время, наёмница начала уговаривать Макарова поехать домой. Целуя его в шею, она шептала, как сильно хочет в его мягкую кровать. Сдавшись, тот, позвонил кому-то и приказал приехать за ними.
— Через 30 минут Андрей будет здесь, — прошептал Владимир, уткнувшись лбом в плечо Адель.
— Так долго? — возмутилась Гончая. Ей не хотелось больше задерживаться здесь ни на минуту.
— Блять, мы потратим это время на твои сборы,
Щеночек.
Даже не попрощавшись с хозяйкой вечера, они выскользнули в прихожую и забрали пальто Гончей, которое Владимир помог ей надеть. Поцеловав девичью щеку, он улыбнулся и повёл Адель на выход.
— Запомни этот вечер, милая.
***
Когда они оба устроились на заднем сиденье дорогого автомобиля — марку которого наёмница так и не запомнила — выпивший Владимир притянул её к себе, заботливо укладывая девичью голову на свою колени. Его пальцы вплелись в кудри Адель и он начал бережно перебирать их, гладя девушку по послушным волосам и массируя ей кожу усталой от насыщенного вечера головы.
По радио играла Ария, водитель аккуратно вел машину по пустым дорогам и Адель позволила себе расслабиться, доверчиво расположилась в руках Макарова.
—
Засыпай, на руках у меня засыпай… — с сонной полуулыбкой Гончая шептала эти слова вслед за Кипеловым. Владимир довольно улыбнулся. —
Засыпай, под пенье дождя.
— Далеко, там где неба кончается край… ты найдешь, потерянный рай, — закончил за неё Владимир, и посмотрел на приластившуюся к нему девушку.
Пьяное, иллюзорное счастье скинуло с них напряжение и подарило обоим удовольствие. Такое невинное и чистое, о котором террорист мог только мечтать или видеть в далеких снах…
