Fata Morgana

У Шерлока было много вопросов, когда он проснулся на автобусной остановке, но ещё больше их было, когда он очутился на крыше какого-то здания. Попытки сориентироваться в пространстве и времени были тщетными, так что приходилось смириться и начать приходить в себя. Детектив помнил, как открыл дверь на крышу, но в итоге просто провалился в какую-то чёрную дыру. На удивление, чувствовал себя сейчас он более чем хорошо, даже присутствовала обычно несвойстенная ему бодрость. Сложно даже понять, начался ли уже новый день, или ещё длится старый. Холмс разминает плечи и начинает оглядываться. На удивление и к сожалению, Уильяма рядом не оказалось. Пожалуй, мысли об управляющем стали тем, с чего началось пробуждение. В конце концов, кто кроме него мог хоть что-то подсказать, объяснить, куда-то провести? Очевидно, в остальном, окружающим здесь было безразлично на Шерлока. Впрочем, как и ему на них. Вскоре детектив понимает, что не знает где находится. Дело даже не в том, что он плохо ориентировался по отелю; здесь его и вовсе раньше не было. Это определённо была не та крыша, на которую он направлялся до падения: здесь было порядком девяти или десяти этажей и вид открывался на множество других высоких строений. Бездействие — явно не то, чем нужно и можно было сейчас заниматься, так что было решено для начала спуститься куда-то пониже. С этим проблем не должно было возникнуть, потому что Шерлок тут же обнаружил дверь. В общем-то, теперь он относился здесь с опаской ко всему, но всё равно больше вариантов не имелось (хотя, откровенно говоря, ему было интересно, что произойдёт, если спрыгнуть; но пока было решено всё-таки не испытывать судьбу). Холмс неспешной походкой шагает к двери, однако прежде, чем её открыть, обнаруживает на ней листок с текстом: «avaritia». «Грош — нравам цена, Но живёшь-то ты лучше всех. Синий на чёрный: меняешь тона, Так вот сколько стоит успех?» Шерлок снова пялится и, честно говоря, ему уже надоело это всё. Почему нельзя сказать всё прямо, а обязательно нужно всё завуалировать? В общем-то, он и не прочь разгадывать тайны и смыслы, но складывалось впечатление, будто его специально пытаются сбить и запутать. Ладно. Как минимум, теперь Холмс был в курсе, что уже начался новый день, раз уж он видит очередной шедевр местного лирика. Вероятнее всего, avaritia — тщеславие. Радует, что потихоньку соображать становится проще, а его выводы приводят к чему-то, пускай пока и не до конца понятно, к чему конкретно. Он всё-таки принимает решение разбираться с проблемами по мере их поступления, а пока его главной целью было найти людей; желательно, кого-то из своих знакомых (в приоритете, конечно же, Уильяма). Не имея других вариантов, Шерлок срывает клочок бумаги и кладёт его к себе в карман. Мало ли, вдруг ещё пригодится? Он дёргает ручку двери и тем самым её открывает. Радует, что на этот раз никаких чудес не происходит и он просто видит лестницу, ведущую вниз. Всё так же оставалось непонятным, что это за здание, но пока были вещи и поважнее. Холмс закрывает за собой дверь и спрыгивает с лестницы, оказываясь на неком подобии чердака. Но едва ли там можно было найти что-то интересное: стояла сплошная темень. Стало хоть что-то видно только после того, как он нащупал выключатель на стене. Однако вокруг не было ничего, кроме множества пыльных коробок, и уж точно ничего из того, что могло бы привлечь внимание. Немного осмотревшись, его взгляд снова нашёл какую-то лестницу вниз. Учитывая, что здесь делать явно нечего, а других путей не имелось, Шерлок быстро спустился по ступеням. Это был пролёт, так что затем он преодолел ещё одну лестницу, прежде чем наконец обнаружить перед собой человека: — Лиам! — довольно протянул детектив, затягивая друга в крепкие объятия. В общем-то, он с трудом мог назвать себя тактильным человеком, но касаться именно Уильяма было как-то слишком хорошо. — Когда ты перестанешь так на меня накидываться? — интересуется управляющий, громко вздыхая. И правда, это происходит уже не в первый раз. — Извини, — вздыхает Шерлок, — я просто был рад тебя встретить, потому что уже второй день подряд не понимаю, где просыпаюсь. Я не знал, что тебе это не нравится. Прости, в общем. — Я не говорил, что мне это не нравится, — хмыкает Мориарти, — просто не так крепко и внезапно! Складывается впечатление, что ты хочешь сломать мне позвоночник. — Ой, — с некоторой виной тянет Холмс, — извини, я тебя понял! Больше так не буду, — и ему кивают в ответ, — так ты мне всё-таки можешь объяснить, где мы находимся на сей раз и что вообще произошло вчера? Вчера же, да? — Я не могу тебе ничего сказать. Разве что, да, это было уже вчера, — Уильям с прискорбием вздыхает, — считай, что сегодня мы на третьем этаже отеля; другого ответа я тебе дать точно не могу. — Реально, не отель, а дурдом какой-то, — недовольно ворчит Шерлок, — ты не мог бы подсказать, куда мне идти? Или номера отеля были только на первом этаже? — Сложно сказать, — жмёт плечами Мориарти, — единственное, что я могу тебе предложить, так это следовать за мной. Здесь не особо и далеко. И кстати, сегодня мы тоже не будем выходить за пределы здания. — Замечательно, — саркастично подмечает Холмс, которому, очевидно, никак не сиделось на одном месте, — но раз уж других вариантов нет, то я не прочь провести время с тобой. И куда, а главное зачем ты, то есть мы, идём? — Пока что я и сам не знаю зачем, но идём мы к твоему брату, — пояснил Уильям, пока они преодолели ещё несколько лестничных пролётов, — во всяком случае, он сказал, что это срочно. — Да у него всегда всё срочно, — закатил глаза Шерлок, — а мне точно туда можно? — чёрт знает, в чём была суть вопроса, потому что он бы пошёл, даже если бы было нельзя. — Разумеется, он же твой брат, — наконец, они остановились на одном из этажей, петляя между коридорами, — думаю, он будет очень даже рад тебя увидеть. — А я как-то в этом сомневаюсь, — повороты были уж слишком частыми и крутыми: от такого немного кружилась голова и путались ноги. Хотя Уильям, кажется, ориентировался так, будто обитает здесь тысячу лет, — а можно как-то чуток помедленнее? — Извини, но «срочно» — значит «срочно», — Мориарти, кажется, ускорился ещё больше, а Холмсу пришлось перейти на неспешный бег. — Долго вообще ещё? — спрашивает Шерлок, который рассчитывал, что и правда сможет здесь хотя бы отдохнуть, раз уж всё так плохо. — Я же сказал, что нет, — недовольно вздыхает Уильям, петляя по бесконечно длинным коридорам в синем освещении. Возможно, создатель этого мира презирает все остальные цвета. — Ладно-ладно, — повторяет Шерлок, закатывая глаза. Не то чтобы это имело какой-то смысл — Мориарти всё равно шёл впереди и не оборачивался, так что это скорее уже просто вошло в разряд привычек. — Мы пришли, — наконец управляющий остановился около одной из дверей. В общем-то, она ничем не отличалась от множества других вокруг, так что и правда было неясно, как здесь вообще можно ориентироваться. Холмс хотел было что-то спросить, но не успел этого сделать. Мориарти прокашлялся и постучал в дверь с лаконичным «можно?» на что получил разрешение. Дёрнув ручку, он зашёл в кабинет, и за ним лишь второпях последовали. Уильям вальяжной походкой последовал к дивану, в то время как детектив остался стоять на пороге, разглядывая собственного брата. Майкрофт. Причём самый обычный! Откровенно говоря, его сходство с реальным Майкрофтом пугало. По сути своей, это же и был он, но всё равно ощущалось что-то не то. Будто бы это просто копия реального человека, не имеющая никаких отличий — оттого и такая пугающая. Почему-то вчера Шерлок как-то не обратил на это внимание или просто не думал в таком ключе. Ему не нравился этот мир и люди вокруг — они казались какими-то слишком реальными, но почему-то всё равно было что-то не то. Будто бы все вокруг выращены в пробирке. От собственных мыслей Холмса отвлекает резкий, но приятный запах — мята, что-то из цитрусовых, мускатный орех. Как-то слишком внезапно он начал улавливать ароматы и это наталкивало на определённые мысли. — Здравствуйте, — приветствуется перед директором Уильям. — И его с собой притащил? — риторически спрашивает Майкрофт, окидывая брата таким взглядом, будто смотрел и вовсе на Иуду, — ладно, это не столь важно. Даже хорошо, если Шерлок в кои-то веки сделает что-то хорошее и тоже мне поможет. Почему-то тон старшего Холмса как-то слишком настораживал. Пускай и было не совсем очевидно, что под ним скрывалось. В каких таких срочных делах ему могла понадобиться помощь брата? Ладно, хорошо, допустим. — Так что от нас требуется? — вежливым тоном интересуется Мориарти, закидывая одну ногу на другую. — Я планирую увеличить поставки звёздной пыли, но для этого нужно вести переговоры с Теневым Альянсом. Увы, у меня нет на это времени, так что поручаю это вам двоим. Шерлок от такого заявления был, мягко говоря, в шоке. Пытаясь хоть что-то понять, он кинул взгляд на Уильяма, который, кажется, был тоже не шибко рад такой новости, но в целом ему было безразлично: — И насколько нужно увеличить оборот? — поинтересовался Мориарти, постукивая ногтями по кожаной обивке мебели. — Пожалуй, где-то в полтора раза, — как-то призадумался Майкрофт, — хотя лучше сразу вдвое. Думаю, это самый оптимальный вариант. — Я понял, — кивнул Уильям, поднимаясь на ноги, — в таком случае, можете на нас рассчитывать. — Рад это слышать, — мужчина снова уткнулся куда-то в свои бумаги, — можете идти. — До свидания, — протянул Уильям, хватая за руку Шерлока, выходя за дверь и захлопывая её прямо за их спинами. Детектив пребывал в каком-то слишком сильном недоумении и сам бы вряд ли смог его описать цензурно. Вопросов было всё больше, но силы были только на обнять и плакать. — А теперь объясняй мне, что за звёздная пыль и что за Теневой Альянс? — Холмс хлопает глазами, ожидая получить какой-то ответ. Нет, это всё какой-то бред! — Ну, у Фата Морганы много особенностей. Например, твой брат как директор, — начал объяснять Уильям, но пока только заставил Шерлока приподнять бровь в немом вопросе, — изначально он был главой Теневого Альянса. Впрочем, он так им и остаётся, просто сейчас ему принадлежит и отель. — Допустим. Но по-моему, я задавал немного другие вопросы. Как я понимаю, Теневой Альянс — это некая организация? И чем же они там занимаются? — Правильно понимаешь. У Теневого Альянса предостаточно деятельности, но основная — оборот звёздной пыли. Майкрофт стал главой отеля как раз ради того, чтобы распространять её среди постояльцев. — Я правильно понимаю, что звёздная пыль — это наркотик? — спрашивает Холмс, пытаясь хоть как-то понять и влиться в местную среду. Получалось, правда, без особых успехов. — Ну, можно сказать и так. Ты даже представить не можешь, насколько это прибыльный бизнес и насколько влиятелен твой брат. — Ох, можешь поверить, что ещё как представляю, — почему-то Шерлок начал постепенно закипать, как чайник, — нет, просто прекрасно! Мой брат — глава наркоимперии! Мне нужно с ним поговорить. — Хочешь его переубедить? — поинтересовался Мориарти, который и так всё прекрасно понимал, — это бесполезно. Честно говоря, мне это тоже не нравится, но его невозможно переубедить. Просто смирись и мы пойдём... Но договорить он не успел. Шерлок снова открыл дверь в кабинет своего брата, тут же с криками влетая: — Ты это серьёзно?! — сказать, что он был разгневан — ничего не сказать, — то есть ты, всё это время вытаскивающий меня из болота зависимости, теперь воглавляешь наркокартель?! Как это называется?! Майкрофт, резонно, опешил от такого внезапного возвращения брата. Ещё больше он удивился, когда в паре миллиметров от головы пролетел сервиз и с громким стеклянным треском разбился о стену. — Что ты несёшь?! — таким же криком спрашивал старший Холмс, — что ты придумал на этот раз?! Поверь уж мне, твои попытки сойти за сумасшедшего мне не помешают! У тебя какое-то позднее зажигание?! Шерлок несколько раз похлопал глазами, прежде чем через секунду в ушах раздалось щемящее гудение. По всей видимости, он был единственным, кто это слышал и только в этот момент до него дошло, что Майкрофт перед ним не помнит ничего из того, что было в реальной жизни. — Будь ты проклят! — кричит детектив, когда перед глазами всё темнеет. Пожалуй, это самое культурное из того, что сейчас можно было бы от него услышать. Он выбегает вслепую, в полной темноте петляя по коридорам. — Я прошу прощения! — извиняется Мориарти, захлопывая дверь и бегом следуя за Шерлоком, пока тот нигде не потерялся и ничего ненароком не натворил. Майкрофт лишь остаётся один в кабинете, недоумённо хлопая глазами.

***

— Шерли, ты в норме? — спросил Уильям, когда наконец-таки догнал своего друга. Холмс упал на пол рядом с окном, пустым взглядом смотря куда-то в стену. Очевидно, он не был в порядке и едва ли ему сейчас можно было как-то помочь. Руки Мориарти оказались на его спине, успокаивающе поглаживая. Больше лишних вопросов он не задавал, лишь ожидая, что Шерлок сам всё скажет, когда то будет нужным. И он правда вскоре начал говорить: — Знаешь, мне всё это надоело, — начал Холмс, когда чужие руки уже полностью его объяли, — Майкрофт! Майкрофт потратил несколько лет своей жизни на то, чтобы избавить меня от наркотической зависимости. И как бы раньше я этому не сопротивлялся, сейчас я ему искренне благодарен. Что бы я ни говорил, но он правда хороший брат. Складывалось такое впечатление, будто Шерлок вот-вот и заплачет. Впрочем, Уильям был готов его сейчас поддерживать и говорить столько, сколько нужно. — Да, я в этом уверен, — Холмс уткнулся управляющему прямо в плечо, ни разу не стесняясь. — И как он может здесь быть главой наркоимперии? — воскликнул детектив, явно озадаченный таким положением вещей, — я не хочу способствовать дальнейшему распространению наркотиков, мне уже хватило этого с головой. — Шерли, прости, но мы никак не можем что-то изменить. Если ты не хочешь этим заниматься, то я и один справлюсь, не нужно заставлять себя что-то делать. — Лиам, дело даже не в этом. Понимаешь, я просто не верю в существование всего этого мира. Мне кажется, что это просто мой сон или галлюцинация, — Шерлок начинает уже истерически смеяться, — пфф-ф-ф, Фата Моргана! Иллюзия! Я и правда думаю, что это всё — иллюзия! Что нет людей, нет жизни, нет смерти, и что тебя тоже нет! Может, я схожу с ума? — Всё может быть, — неоднозначно пожимает плечами Уильям. — А может быть, наоборот? Всей моей жизни до этого не было? Может, я единственный человек, который когда-либо существовал? Нет, знаешь, я могу звучать бредово или самовлюблённо, но есть ли доказательства, что всё вокруг не было просто плодом моего воображения? Я просто хочу проснуться, очнуться, пробудиться. Хочу восстать из мёртвых. Я чувствую, что сейчас меня не существует. Уильям просто молчал. Очевидно, он знал что-то; вероятно, он знал всё. И всё-таки, так и не осмелился ничего сказать. Просто ждал, ждал, бесконечно ждал. Внутри бушевала слишком фееричная гамма мыслей и эмоций, чтобы её можно было выразить в словах. — Ладно, извини, — с поджатыми губами просит прощения Шерлок, — нет, правда. Я веду себя как идиот. Мне сложно понять, что местные жители мне никто. Что Ирэн — моя давняя подруга — мне никто. Что Майкрофт — мой родной и единственный брат — по своей сути здесь мне тоже никто. Что я не имею никакого влияния. Глаза Холмса заметно увлажнились, но он лишь тяжело взглотнул. Кое-как, но ему всё же удалось подняться на ноги. Шерлок чувствовал себя не просто пустым — он был высушен до самого дна. — Мне жаль, что всё именно так, — Уильям тоже неспешно поднимается, — но я и правда ничего не могу сделать. Мне очень хочется, но я не могу. У меня нет на это ни права, ни возможности. — Я тебя не обвиняю, — кивает детектив, — но знаешь, мне бы хотелось быть тобой. Хорошо, однако, знать обо всём. — Думаю, через несколько дней ты возьмёшь свои слова назад. Нет ничего хорошего в том, чтобы знать всё как есть. Тем более знать всё, как есть, о Фата Моргане. — Может быть, — Шерлок громко сглатывает, — но нет ничего хуже, чем пребывать в слепом неведении. А вообще, пошли-ка лучше делать то, что нам поручили. — Ты же не хотел участвовать в обороте наркотиков? — Уильям — настоящий паршивец. Нет, он будто бы специально сыпет соль на рану и пытается сделать всё только хуже. Чёрт знает, что у него на уме! Хотя, может, он и есть местный Мефистофель? — Пока что я предпочитаю думать, что это всё — и правда лишь плод моего воображения. На самом деле, с такой философией живётся куда проще. К слову, Лиам, ты нравишься мне, но как плод моего воображения. Не более того. Воспринимай эту информацию как тебе угодно. — Сомневаюсь, что твоё воображение могло создать что-то, даже издалека похожее не меня. — Не будь таким самонадеянным, — хмыкает Холмс, — ты и правда особенный, но только в определённых рамках. — Все мы — особенные. В определённых рамках, — щебечет Мориарти, — если ты в деле, то следуй за мной.

***

Майкрофт минут двадцать пялил в стену. Вообще, подобные «зависания» были ему, мягко говоря, не свойственны. Он едва ли давал себе время на сон, что уж говорить о каких-то бессмысленных гляделках со стеной? Хотя, может, они были не так уж и бессмысленны. Холмс всегда был максимально продуктивен и всё ради одного — денег. Вот и найдена главная жертва капитализма. Впрочем, такое положение вещей его более чем устраивало: труды Энгельса и Маркса никогда не находили отклика в сердце и казались лишь несмешной шуткой. И всё-таки, сегодняшний разговор с братом (если это всё же можно назвать разговором) слишком внезапно заставил его призадуматься. Настолько, что даже дверь в собственный кабинет оказалась закрыта на ключ, а всех беспокоящих он уже как час слал куда подальше. Всё это время мысли крутились юлой, буквально витали в пространстве, но никак не сплетались во что-то единое. Это всё ощущалось настоящей каторгой, словно это было его наказанием за все проступки в этой и, может быть, в какой-то другой жизни. На деле же всё было не совсем так. Даже, скорее, совсем не так. Словно такое состояние стало для него спасением. Только вот спасением от чего? Холмс в упор не понимал, что с ним происходит, как бы ни старался напрячь все свои извилины. Он ощущал себя откровенным тупицей, потому что абсолютно ничего не понимал, пускай уже и тысячу раз в голове успел дословно воспроизвести монолог брата. И почему ему не плевать на очередные выходки Шерлока? Шерлок, Шерлок, Шерлок, чёрт бы его побрал! Он же даже элементарно не понимает, как работает бизнес! Конечно, у него всегда всё просто, и понять ценность денег — выше его возможностей. И как они вообще могли быть родственниками? Иногда старший Холмс и правда начинал сомневаться, точно ли его брат не приёмный. Он уже привык к постоянству всяких выходок и просто не обращал на них внимания. Но почему-то сегодняшние слова влияли как-то слишком сильно. Очевидно, что всё, сказанное Шерлоком, было не более чем выдумкой. Он никогда не страдал от наркозависимости, а Майкрофт уж тем более никогда его не спасал от этого. Или...? Он резко хватается отъезжает на кресле назад, пока то с характерным стуком сталкивается со стеной. Головная боль оказалась слишком резкой, острой и внезапной: мужчина не мог себя контролировать. Он в жизни не испытывал таких мигреней. Глаза невольно зажмурились, пока руки массирующе устроились на висках. При всём желании, он не мог ни на чём сосредоточиться, а в глазах лишь всё больше темнело, пока и вовсе не осталось и капли света. Это было страшно. Сам Майкрофт не мог описать своё состояние никаким цензурным словом. Он ничего не понимал и лишь надеялся, что «это» поскорее пройдёт. Но, как назло, «это» проходить не спешило, и головная боль лишь усиливалась. Может, он умирает? В какой-то момент показалось, будто ему в сознание загружают чьи-то воспоминания. А впрочем, так ведь и было на самом деле. Только они уж слишком походили на собственные. Вернее, нет, Майкрофт не помнил до этого момента ничего подобного. Но почему-то в воспоминаниях он видел именно себя — себя! — а не кого-то другого. А точно ли это были воспоминания? Может, у него какие-то психические отклонения начали проявляться? Как бы то ни было, картинки перед глазами беспорядочно сменялись, будто бы он видел это наяву. Майкрофт внимательно наблюдал и самое главное, что в какой-то момент он начал предсказывать события и реплики, будто бы был там. Вероятно, его фантазия просто разбушевалась по какой-то причине? Но по какой причине его фантазии могли появиться так резко, сопровождаться острой головной болью и быть такими реалистичными? Удивительно, но сам он никогда не употреблял звёздную пыль, находя это уделом безмозглых постояльцев. Нет, дело не в этом. Перед глазами Майкрофта проносились моменты, связанные с младшим братом. Такие моменты, каких он никак не мог вклеить в сетку собственных воспоминаний, но они всё равно были до невозможности похожими на правду. И отчего-то он верил в истинность каждого из них. Как он искал брата по всему городу, по всяким подворотням, пока тот пребывал в наркотическом опьянении. Как находил его в, мягко говоря, отвратительном состоянии; как потом тащил его до дома и ждал, пока он придёт в себя. Как это повторялось множество раз и как впоследствии он искал наркологические клиники. И что всё это значит? Майкрофт не понимал, как ему относиться к увиденному. Он хотел оставаться скептиком, но почему-то не мог. По какой-то причине он принимал всё это как данность, даже не фильтруя. Голова наконец перестала болеть, но легче от этого не становилось. И что ему делать с этой информацией, спрашивается?

***

— То есть, ты хочешь сказать, что раньше был наркоманом? — спрашивает Мориарти, внимательно выслушивающий всё то, что ему рассказывал Шерлок. — Ну, не прямо наркоманом! — возразил Холмс, — как таковой, зависимости у меня не было. Я мог в любой момент бросить, но не хотел этого. — Да уж, знаю я это ваше «я всегда мог легко бросить», — покрутил головой Уильям, — все так говорят, а потом ты и сам знаешь, как они заканчивают, в большинстве своём. — Вот именно, что в большинстве своём! Не все же, — детектив снова закатывает глаза, — я же сейчас здесь, жив и здоров. Хотя, наверное сложно сказать, насколько я сейчас в самом деле жив. — Хочешь сказать, что ты жив благодаря, а не вопреки? — спрашивает Уильям, неспешно поворачивая руль. — Всё, что я хочу этим сказать, я и так говорю прямо, — жмёт плечами Шерлок, — но всё закончилось хорошо в многом из-за Майкрофта. Скажу лишь то, что я ему благодарен и больше не хочу возвращаться к наркотикам, — он нервно сглотнул, — этот опыт был... весьма сомнительным, могу сказать лишь так. — Поверю на слово, — вздохнул Уильям. — И вообще, ты говорил, что сегодня мы не будем выходить из отеля, — невзначай добавил Шерлок. К слову, сегодняшняя «вариация» отеля была гигантской. Мало того, что девять этажей в высоту, так ещё и в ширину столько же! Какой-то огромный куб. — Мы бы и не выходили, не попроси нас об этом твой брат. — Между прочим, я — постоялец! Так и почему я должен теперь выполнять его поручения? — недовольно пыхтел Холмс. — Ну, прежде всего, он обратился к тебе не как к постояльцу, а как к брату: это во-первых. А во-вторых, ты мог и отказаться. В конце концов, он же тебя не заставлял и не принуждал к этому, — ответил управляющий. — Ладно-ладно! Ты прав, — Шерлок вздохнул, — знаешь, Лиам, ты всегда прав! С тобой и правда что-то не так. Ты слишком идеальный! Ты умный, красивый и наверняка ещё и богатый ко всему прочему! Одно твоё существование заставляет меня комплексовать. — Да ладно, ты просто придумываешь, — усмехается Уильям, — потому что я могу сказать то же самое и про тебя. Ты тоже умный, красивый и, думаю, не бедствуешь. — Нет, ты не понимаешь, — крутит головой Холмс, — ты какой-то слишком правильный, что ли? Я даже не знаю, как это так описать и в чём конкретно дело. Ты идеальный настолько, что в это даже не верится. Будто ты и вовсе какой-то робот-андроид! Знаешь, это даже пугает в некоторой степени. — Хочешь сказать, что ты меня боишься? — смеясь, спрашивает Мориарти. — Нет! Просто... ты меня как-то настораживаешь, — Шерлок призадумался, — не пойми меня неправильно, ты мне всё так же очень нравишься, но... по сути, я даже ничего о тебе не знаю. Ты был первым человеком, которого я встретил в Фата Моргане и, возможно, поэтому я считаю, что есть смысл обвинять тебя во всех смертных грехах, — он усмехается, — ой, точно, грехи! Я уже даже об этом и забыть успел. — Ха-ха, — Уильям продолжает смеяться, — кстати говоря, у тебя есть какие-то мысли или, может быть, предположения о том, что будет по истечении этой недели? — Даже не знаю. Мне нравится строить теории и выдвигать гипотезы — такова уж моя работа — но едва ли я могу что-то предполагать о мире, касаемо которого мне неизвестно ровным счётом ничего, — детектив вздыхает, — вообще я думаю, что попаду в ад. При падении лифта у меня не было никакой возможности выжить. Но кое-что меня всё-таки смущает... — И что же? — Я изначально получил приглашение в Фата Моргану, логично, что до своей смерти. То есть либо кто-то заранее знал, что лифт упадёт, либо, что более вероятно, кто-то всё это подстроил. Собственно, я больше склоняюсь ко второму варианту. Возможно, божий замысел с целью покарать меня за все грехи. Но на самом деле, я подозреваю одну конкретную персону. — И кого же? — Тебя, — голос Шерлок ни на децибел не меняется, он говорит спокойно и размеренно, — ты одновременно самый подозрительный и неподозрительный здесь. Есть в тебе нечто особенное, я чувствую это на каком-то подсознательном уровне. А вообще... забей. — Думаю, в твоих словах есть доля смысла. Пожалуй, я не буду ни опровергать твои предположения, ни подтверждать. — И всё-таки, думаю, я попаду в ад. — Как знать, как знать, — повторяет управляющий и лишь затем резко тормозит, — к слову, мы приехали, Шерли. — Вот и замечательно, — на самом деле, замечательного было мало. Пускай Шерлок и согласился на собственное участие в сие действии, но это ещё не значит, что он испытывал хоть малейшие позитивные чувства по этому поводу. Тем не менее, мужчины спешно вышли из машины. Перед ними оказалось всего одно здание. Самое обычное, одноэтажное, никак не отличающееся какими-то особенностями архитектуры. — Следуй за мной, — велел Мориарти своему горе-другу. На самом деле, Холмс и сам слабо понимал, на кой чёрт там нужно и его присутствие. Но в нём была небольшая надежда увидеть что-то новое, может, необычное, так что он не стал отказываться от такой возможности. Они быстрым шагом заходят в здании, но почти тут же заворачивают в какую-то сторону, оказываясь на лестнице, ведущей куда-то вниз — вероятно, в подвал. Впрочем, так и оказалось. Всего одна комната, оборудованная скорее под своеобразный кабинет. Человек там тоже был один — некий мужчина, лет так тридцати пяти, весь одетый в клетку. — Это — Шахматист, — шепчет Уильям на ухо Холмсу, представляя нового знакомого. — И поэтому он так разодет? — Шерлок же ничего не стеснялся, говорил громко и смеялся, — а я было подумал, что это какая-нибудь новая коллекция Бёрберри! Управляющий хотел его пнуть, но вовремя словил на себе взгляд Шахматиста и лишь поклоном поздоровался: — Я прошу прощения! — на лице Мориарти появилась свойственная ему, доброжелательная улыбка. Похоже, только один Шерлок знал, что это было лишь напускным, — нас отправил Директор, с целью сообщить, что он требует увеличить оборот звёздной пыли. Отчего-то детективу было просто смешно. У этих людей, очевидно, есть телефоны и возможность шифрования! Вот и зачем всё так усложнять? Ладно, он определённо чего-то не понимает. — О, я невероятно рад это слышать! А я ведь всегда говорил Майкрофту, что нужно повышать ставки, — Шахматист пугающе улыбнулся, — итак, насколько же он собирается увеличить поставки? Шерлок чувствовал себя здесь максимально некомфортно. Он не знал, какой сейчас объём производства у этой звёздной пыли, но если то касалось всей Фата Морганы (а не стоит забывать, что это просто огромное пространство), то, резонно, он был немаленьким. А что будет, если его увеличить вдвое? Об этом не хотелось думать. Сам детектив сталкивался с самыми жуткими побочными эффектами, и не пожелал бы такого даже своему злейшему врагу. Здесь у него было немного знакомых, но он понимал, что все они — неплохие люди, и что они не заслуживают всего этого. Самое отвратительное, что Холмс ничего не мог поменять. — Примерно раза в дв... — хотел ответить Уильям, но не успел договорить. — Я прошу прощения, — прокашлявшись, за спиной раздаётся ещё один голос. Детектив сначала дёргается от неожиданности, и только потом понимает, что это его брат. И что они тут все просят прощения по двести раз? — у меня и правда есть заявление, но, для начала, я не собираюсь увеличивать оборот звёздной пыли. — Так, — кажется, такой расклад вещей не особо радовал Шахматиста. Но, по всей видимости, Майкрофт и правда был здесь весьма и весьма авторитетной персоной, так что его, порядком, побаивались, — я весь во внимании. — Я собираюсь полностью прекратить оборот звёздной пыли, — уверенно говорить старший Холмс. — Что?! — единогласно воскликнули и Уильям, и Шерлок, и Шахматист. Очевидно, все они были в откровенном шоке и недоумении. — Я сказал что-то недостаточно ясно?! — Майкрофт нахмурил брови, — вы двое, возвращайтесь в отель, — велел он собственному брату и управляющему. Они поняли всё сразу, не стали задавать лишних вопросов, и тут же выбежали на улицу. Вопросов оставалось всё так же много и позже Шерлок обязательно их задаст, а пока он был просто бесконечно благодарен брату за такое решение. Точно так же, как и был благодарен, когда тот вытащил его из болота наркозависимости. И всё-таки, всё же не просто так?

***

— И что это всё-таки было? — спрашивает Шерлок у Уильяма, когда они наконец-таки вернулись в отель, — нет, серьёзно! Как будто бы сам этот мир против того, чтобы я что-то понял! Всю дорогу обратно они провели в тишине, но не потому, что было не о чем говорить, а ровно наоборот — потому, что было слишком много тем для разговора. У Холмса как всегда имелось бесконечное множество вопросов, однако он понимал, что Мориарти — явно не тот человек, который может дать на них ответы. И всё-таки, уже оказавшись в холле, просто молчать не получалось. Шерлоку в целом не было свойственно длительное молчание. — Я не знаю, — вздыхая, отвечает Уильям, — твой брат — человек максимально прагматичный и он всегда долго обдумывает свои решения. Я думаю, что случилось нечто очень серьёзное, раз уж он так быстро передумал и явился самостоятельно. — Думаю, мне ещё будет нужно с ним поговорить, — кивает детектив, — потому что я даже представить не могу, что у него на уме. На самом деле, этот мир мне не просто не нравится. Я его ненавижу. — Ненавидишь? — вопросительно хмыкнул управляющий, — справедливо, у тебя есть на это причины. — Раньше я думал, что жизнь в обычном мире — это отвратительно, но... — Шерлок безвольно болтал ногами, —...сейчас я думаю, что это было слишком хорошо. Истина познаётся в сравнении, как-то так? — он только усмехнулся. — Что конкретно тебе здесь не нравится? То, что ты ничего не знаешь о Фата Моргане? — Даже не то, что я ничего о ней не знаю, а то, что вовсе не могу ничего узнать, — детектив громко вздохнул, — как бы я ни стремился узнать правду или хотя бы что-то понять, всё становится тщетным. Никто меня не понимает и не хочет понимать, — он закусил губу, — знаешь, Лиам, мне даже не стыдно, что я докучаю тебе всеми этими своими диалогами, хотя обычно я и вовсе не склонен говорить о таком. — Я бы не сказал, что ты мне докучаешь. На самом деле, мне тебя жаль. Я не могу понять всего того, что ты ощущаешь, но я искренне сочувствую. Так что, если тебе хочется сказать ещё что-то, то говори. Я готов тебя выслушать, — Уильям слегка погладил Холмса по лопаткам. — Спасибо, Лиам, но не стоит, — Шерлок аккуратно убрал со своей спины чужую руку, — я очень тебе благодарен за всё, но правда, оно того не стоит. Лучше иди, занимайся своими делами. Я пока лучше подожду брата. — Но... — Пожалуйста, Лиам. Мне лучше пока что всё самостоятельно проанализировать. Не подумай лишнего! — Хорошо, я понял, — с улыбкой кивнул ему Мориарти, — в таком случае, до завтра? Расскажешь мне потом, что это было? А то я и сам порядком удивился! — Конечно! До завтра, — просиял в ответ Шерлок, а уже через секунду ощутил, как оказался в мягких объятиях. На самом деле, это стало той ещё неожиданностью, потому что все прошлые разы инициатором тактильного контакта был исключительно сам Холмс. Вскоре Уильям отстранился, но на его лице продолжала сохраняться очаровательная улыбка: — Я побежал! — он помахал рукой, а последней каплей стал адресованный Шерлоку воздушный поцелуй. И детектива это действительно поразило. На щеках появился лёгкий руменяц, и он ещё несколько минут смотрел вслед уже ушедшему Мориарти. Почему-то стало даже как-то неловко, а внутри Холмса разлилось приятное тепло. Он чувствовал себя идиотом. А всё потому, что его отношение к Уильяму, на самом деле, было крайне скептичным. Управляющий вызывал много вопросов и заставлял сомневаться; почему-то интуиция говорила Шерлоку, что это не тот человек, которому стоит доверять. Но если интуиция говорила, то сердце кричало, и кричало оно об обратном. И всё-таки, сейчас это точно была не главная проблема. Главной проблемой был Майкрофт, к которому имелось слишком много вопросов. И, наверное, весомой и ощутимой причины, по которой к нему было столько вопросов не было. Детектив скорее на подсознательном уровне чувствовал, что что-то не так, но казалось, будто его разум просто смеётся над ним. Около получаса Шерлок просидел в ожидании своего брата. Откровенно говоря, в это время он ничем не занимался. Разве что, рассуждал о произошедшем и в целом о жизни, но всем известно, что философы — просто бездельники. Тем более такие дилетанты в этом деле, как Холмс. И всё-таки, он наконец завидел своего брата, тут же к нему подбегая. Кажется, Майкрофт тоже считал, что им стоило бы поговорить. Это читалось ещё до того, как он что-то сказал: будто вовсе было написано у него на лице. — Ещё раз привет, — снова здоровается Шерлок, вытягивая каждую гласную, — надеюсь, я пока не успел надоесть, потому что у меня к тебе ещё очень много вопросов. В общем, поговорить нам надо. — Вот как? — усмехнулся старший, немного потерев переносицу, — очень занимательно, потому что я также считаю, что нам нужно поговорить. И, думаю, у меня к тебе вопросов даже больше, чем у тебя ко мне. Детектива такое заявление не на шутку удивило. Вопросы? К нему? Какие к нему могу быть вопросы? А хотя, если вспоминать недавнюю ситуацию, то всё становится уже более очевидно: — А-ха-ха, да, — пускает нервный смешок Шерлок. — Только не здесь. Слишком много посторонних, не думаю, что в этом есть что-то хорошее, — хмыкает Майкрофт, — я предлагаю вернуться в мой кабинет. Младший Холмс кивает и только тогда замечает, что здесь есть не только бесконечные лестницы, но ещё и лифты. Правда, в связи с последними обстоятельствами, к лифтам он относился максимально сомнительно, так что всю поездку держался за стены кабины — так, на всякий случай. Вскоре братья пришли на место и дверь за их спинами тут же захлопнулась. Неужто что-то настолько конфиденциальное и секретное? Ладно, удивляться уже было нечему. Они устроились друг напротив друга. — Итак, а теперь ты мне объясняешь, что всё это, чёрт возьми, значит?! — поднимая брови, громко спрашивает Майкрофт. — Чего?! — ровно с такой же интонацией вопросил Шерлок. И всё-таки, было в них нечто, до пугающего схожее, — это я должен спрашивать, что происходит! Почему ты решил прекратить поставки звёздной пыли?! — А ты будто не знаешь! — усмехаясь, воскликнул Майкрофт, — я не знаю, как ты это сделал, но это же точно был ты! Ты меня пугаешь, честно говоря. — Да что такого я уже сделал?! — продолжал ворчать детектив, — ну да, наплёл всякого про наркозависимость, и что дальше? — Хочешь сказать, что этого всего не было на самом деле? Что ты просто придумал всё?! — глаза норовели оказаться уже не просто на лбу, а на самой макушке, — а-а, да какого вообще чёрта?! — Да к чему ты это всё? Или хочешь сказать, что всё вспомнил? — с насмешкой спрашивал Шерлок. — Наверное. — Наверное? — он тут же подскочил на ноги, и лишь затем сел обратно, — а вот с этого момента поподробнее! Что ты там вспомнил, а ну-ка, давай всё выкладывай? — Ну, как сказать... — немного опешил Майкрофт, однако его брат в это время терпеливо ждал, пока тот оформит свои мысли в предложение, — всё, что ты говорил, будто всплыло в сознании и пронеслось перед глазами. Может, это так переработка сказывается? Манипенни же говорила, что нужно нормально спать! — Так ты понял кто я? — Мой брат? Кем ты ещё можешь быть? — спросил он с такой интонацией, будто бы обращался к идиоту. Хотя, а почему будто бы? — Вообще да, но... — Шерлок на секунду задумался, что его сейчас могут посчитать за сумасшедшего, однако это было уже не так важно. Самым важным сейчас было стремление узнать правду, — короче говоря, я не из этого мира. — Чего? — глаза Майкрофта увеличились в несколько раз от такого заявления, — что это значит? И детектив всё рассказал. На удивление, его спокойно выслушали, ни разу не перебив: —... как-то так, — наконец он закончил свой рассказ, — но я не понимаю, как это могло произойти! Ты знаешь Ирэн? Вроде бы здесь вы не знакомы, но там — вполне себе! — То есть, хочешь сказать, что есть мир, где есть ещё один я, ещё одна Ирэн и, вероятно, ещё и все остальные? — Майкрофт понимал, как бредово это всё звучит, но всё равно почему-то верил, — и там я тебя спасал от наркомании? — Да! — Шерлок громко вздохнул. Честно говоря, и его собственная голова с трудом переваривала такой поток информации, — между прочим, там ты, по своей сути, правишь страной, — он о чём-то призадумался, — назови кодовое слово. — Чего? — сначала переспросил мужчина, однако лишь затем до него дошло, — ...кукуруза, — кто ж знал, что какая-то чушь из детства может оказаться такой полезной? — Так! Значит у нас есть какие-то общие воспоминания! Думаю, я на верном пути, — детектив снова начал о чём-то размышлять, — а здесь есть ещё один я? Мы могли с ним поменяться местами? — Я очень сомневаюсь. Может, двойников вообще нет? Просто мы это мы, но одновременно в двух мирах, — выдвинул предположение Майкрофт. — Кстати говоря, это вполне возможно, — поведя бровью, Шерлок даже согласился. Братья просидели так ещё несколько часов (по крайней мере, так ощущалось). Они пытались выяснить друг у друга как можно больше подробностей, задать все интересующие вопросы и хотя бы на шаг стать ближе к истине. Всё это оказалось для детектива воодушевляющим. Майкрофт оказался первым человеком, точно так же заинтересованным в разгадке происходящего. И может, они были далеки от истины, но зато теперь не одни. — Был очень рад поговорить, но я, пожалуй, пойду! — кивнул Шерлок, прощаясь напоследок, — надеюсь, мы ещё увидимся завтра! Спасибо за всё, в общем. — Уверен, что увидимся. Будь осторожен, — лишь предупредил Майкрофт с какой-то искренней добротой в голосе, после чего брат вышел из его кабинет. Захлопнув за собой, детектив огляделся по сторонам: вокруг было всё то же множество одинаковых коридоров, освещённых тёмно-синим цветом. В какой-то степени, в этом было нечто пугающее. — Лиам, подожди! — воскликнул Шерлок, когда вдали завидел своего друга, однако тот не обернулся. Детектив побежал за ним, продолжая повторять имя. Но Мориарти оказывался постоянно в разных коридорах: до него было невозможно добраться. И всё-таки, Холмс продолжал за ним гнаться со всех ног, ни на секунду не останавливаясь и не оборачиваясь. Это было иллюзией? Шерлок продолжал бежать, пока пол под ногами не стал идти волнами, с каждым секундой расходясь всё больше. В конечном счёте, он запутался в ногах и упал, а затем и сам ковёр поглотил его с головой.