***
На следующий день Ю отказывался с ним разговаривать. Не в смысле, что как обычно, нет, на этот раз всё было глобальнее! Ни разу за весь сеанс мальчик никак не отреагировал на его слова, и Ким Докча не совсем понимал причину такой резкой перемены. Даже вначале Ю и то больше проявлял активности. А ведь он уже было подумал что они нашли общий язык. Это был не просто внезапный откат, а полный уход в минус. Ким Докча не раз пытался проанализировать, что же сделал не так на прошлой встрече, но ни к чему так и не пришел. Пока к нему не заявилась Хан Союнг. — Я так и знала что ты, тупица, не ничего не понял, — она устроилась вновь на стуле, а Ким Докча на столе, — Ты всегда таким был. Пожав плечами, девушка коснулась панели личного интеркома друга и вошла в видеонаблюдение через свой уровень доступа. Хан Союнг промотала видео до момента его ухода, удалила другие отрезки, и поставила отрывок на повтор. В динамике раздался искаженный голос Ким Докча, говорившего о прощании. Её лицо было таким издевательски-насмехающимся, что ему захотелось тут же выставить за дверь одного конкретного нарушителя спокойствия. — Ким Докча. — Да понял я, понял. — Нет, ты ничего не понял. В отличие от тебя я получила диплом, отучившись полностью в академии. Так вот, как специализированный доктор могу сказать, что наш малыш Ю очень волнуется о твоём исчезновении из его жизни. Он только начал раскрываться, а ты вылил на него ушат холодной воды, — вздохнув, она достала из кармана леденец и кинула им в Ким Докча, посчитав его лицо слишком постным. Достойно сострадания. — У тебя была нейрохирургия. — Да. И даже так я получила больше знаний по психологии, чем ты, вечно пропадающий на заданиях, — Хан Союнг пнула его ногой, — Поговори с ним. На самом деле она не корила его за недостаток знаний. В то время они были еще не настолько хорошо знакомы, но она видела в каком состоянии находился Ким Докча до первого ухода из академии. Их специальности были на одном потоке и часто выпадали совместные лекциии, на которых они впервые и познакомились, сев вдвоём на самую последнюю парту. Хан Союнг ради того чтобы поспать, Ким Докча — чтобы не привлекать внимание. Тогда он был забитым, нервным мальчишкой, на которого страшно взглянуть. Из-за своего характера она не смогла отстать от него, поэтому постоянно доставала, чем изрядно бесила. Вероятно, это не давало ему читать свою любимую новеллу. В любом случае Ким Докча старался отгородиться от неё, лишь бы остаться в одиночестве, и Хан Союнг искренне недоумевала как он вообще попал на свою специальность. Да ему самому нужна помощь психотерапевта! Со временем он стал к ней более терпим, но вне лекций они не общались, пока внезапно Ким Докча не пропал. Хан Союнг ждала его одну лекцию, вторую, третью. Так прошел оставшийся год, она даже успела забыть замкнутого мальчика на последней парте. На втором курсе Докча внезапно вернулся, и что-то в нём неуловимо поменялось. Исчезли вечно появляющиеся синяки от однокурссников, он стал выглядеть чуть лучше, но по-прежнему так, словно в любую секунду сбросится с крыши. Переломным моментом стал день, когда она случайно, проходя мимо, остановила его от самоубийства. Когда человек перед тобой вот-вот покончит с собой, ты невольно становишься серьезнее… Хан Союнг боялась, что следующим днём увидит в новостях по телефону страшные новости в их академии, поэтому начала ходить хвостом за ним. Куда бы ни пошел Ким Докча, она направлялась следом. Однажды ему пришлось отгонять её даже от своего общежития. Это довольно сильно их сблизило, Хан Союнг насильно забралась в его жизнь и стала неотъемлемой её частью, так что со временем он начал доверять девушке настолько, что открывался. Тогда она узнала о его семейных проблемах. Он был из неблагополучной семьи — отец-пьяница умер от рук его матери, поэтому пришлось выживать самостоятельно, когда её забрали в тюрьму. Деньги, жильё, домашние обязанности — всё это легло на плечи Ким Докча еще в старших классах, и он не смог правильно рассчитать свои финансы, напрасно поступив в академию на единственную дешёвую специальность. На оплату стало не хватать. Он влез в такие долги, от которых у любого нормального человека волосы встали бы дыбом. И когда надежды уже казалось не было, пришло предложение от правительства, от которого он не мог отказаться, даже если хотел. «С виду всё казалось прилично», — сказал тогда Ким Докча. Хан Союнг хотелось свернуть ему шею и купить линзы, потому что её друг, оказывается, страдал от плохого зрения, раз увидел там хоть что-то приличное. В каком месте отдать своё тело на опыты — нормально?! В любом случае, время уже невозможно было повернуть вспять, и Докча распрощался со своей обычной жизнью. Он стал одним из экспериментов, генно-модифицированным человеком, улучшенной версией себя взамен на деньги и свободу. Надежда закончить курс угасла, когда его стали вызывать на задания. Одно задание за другим, и каждый раз всё дальше, хуже, жёстче. На самом деле он был удивлён, когда ему дали нынешнее задание. Не слишком ли это… Обычно? Никто не пытается убить, нет никакой опасности, всё идет довольно гладко и спокойно, не считая легких увечий от капризного Ю. Ким Докча ощутил себя снова в отпуске с одной поправкой — на станции, без развлечений и вкусной еды. Серьёзно, эта прессованная еда…***
Через день Ким Докча понял, что продолжать так нельзя. Какой же этот ребёнок упёртый, стоило ему вбить себе что-то в голову, и никак ты это не изменишь. На протяжении двух дней его мучили тотальным игнорированием. Посмотрев в стекло, за которым его взглядом сверлила Хан Союнг, он вздохнул. — Ю… Я понимаю, почему ты так расстроился из-за того что однажды нам придется пойти каждый своим путем, — положив руку на макушку ребёнка, он принялся ждать когда тот скинет её. В последние два дня он не разрешал даже касаться его. Но на этот раз Ю угрюмо наклонил голову, не сбросив руку. Он настороженно прислушивался к дальнейшим словам, а Хан Союнг с улыбкой показала Ким Докче большой палец, поддерживая, — Но это, к сожалению, горькая правда. Улыбка Хан Союнг погасла. Окно точно бронированное? Она бы с радостью кинула что-нибудь тяжёлое в его тупую голову. Ю сжал губы в тонкую ниточку и прищурился. Все ощутили что ещё хоть слово, и он взорвется, поэтому Лорен и Нам Гун в мольбе взглянули на Хан Союнг. Та встала и уже хотела пройти к ним, как в воздух взметнулась рука Ким Докча, жестом прося остановиться. — Я говорю это, не потому что хочу бросить тебя. Не потому что ты ненужный. Так сложились обстоятельства, что долго на одном месте нас с тобой никогда держать не будут. Ю, ты ведь уже заметил, что мы похожи, не мог не заметить, — гомункул кивнул, но выражение лица не изменил. Сейчас он выглядел как действительно обиженный ребёнок, который всё понимает, но сделать с собой ничего не может, — Возможно однажды наши пути пересекутся вновь, а пока я все ещё рядом с тобой, разве не стоит наслаждаться проведённым вместе временем? Мне ещё столькому хочется тебя научить. — Так они послали тебя, чтобы ты передал свои знания, — это был не вопрос, а констатация факта, и прозвучал он несколько грустно. В его голосе ощущалась обреченность, словно всё в этом мире делается не просто так. У всего есть своё значение. Пускай он каждый день говорил, что взрослый, но Ю-1863 в действительности оставался десятилетним ребёнком. — Да. Но вот незадача, мне тоже это захотелось сделать после знакомства с тобой. Так что это моё желание. Проживи долгую жизнь без проблем, для этого нужно быть сильным, знаешь ли. Эти теплые слова, сказанные доктором, были наполненны той искренностью, какая с самого начала шла от него. Ким Докча никогда не обманывал его. В этот раз тоже. Ю кивнул, тем самым давая разрешение на своё обучение. Он оттаял, и все за стеклом выдохнули с облегчением, почувствовав что на этот раз избежали смерти. — Тогда сегодня я буду учить тебя ближнему бою, — сказав это, Ким Докча встал со стула и снял свой белый халат, аккуратно сложив его на стул. Теперь он остался в официальном костюме, без пиджака. Комната была большой, но они всё равно оттащили все мешающие вещи чуть подальше и пространства стало достаточно для манёвров. Настоящий бой здесь не провести, но пока им и не нужно было. На самом деле в комнате появилось много лишнего — доктор оставлял здесь игрушки, и пускай Ю не обращал на них внимание, он и не просил их выбросить. Они лежали себе, никого не трогая, зато добавляли уют, как говорил сам Ким Докча. Из-за того что Ю-1863 никогда не обучали военной стезе, он не умел драться, даже обладая огромной силой. С помощью хитрости и ловкости доктор раз за разом побеждал, мерзко хихикая со своего ученика, чем изрядно бесил. «Ну-ну, смейся, пока можешь», — зло думал он, и снова вставал, чтобы не заметить очередной финт. Стоило отдать должное, Ким Докча всё объяснял, а не просто валял мальчика по полу, и к концу их импровизированного урока позиции стали меняться — теперь доктор лежал на полу, а Ю победно придавливал его сверху ногой. Выглядел он при этом так, словно это было легче лёгкого и вовсе не ему понадобилось три часа на обучение. С тех пор они каждый день начинали встречи с того, что Ю кидался на доктора в атаке, а тот должен был увернуться. С каждым днём это становилось всё труднее и Ким Докча предчувствовал их скорое расставание. — Я так уеду от тебя раньше положенного… На лечение, — он потирал рукой поясницу, которая пострадала в этот раз больше, чем остальные части тела. Мелкий не мог дотянуться ногами повыше, так бы стоило начать бояться сломанного хребта. — Тогда я буду разочарован. — Ого, какие мы важные, — Ю схватили за ухо, не причиняя при этом боли, — Я как-нибудь переживу твоё разочарование, так уж и быть. Давай порисуем? — Нет. — Что, даже портрет мне в качестве подарка не нарисуешь на память? Ю с раздражением зыркнул на него, и взяв чёрный мелок начал что-то шкрябать. Буквально через секунду он ткнул лист прямо в лицо Ким Докча, тот даже опешил от такой резкости, чуть подавшись назад. Прищурившись, только тогда он смог разглядеть в этом существе… — Что это? — Ты. — Нет, я спрашиваю… — Уродливый кальмар, — выплюнул Ю. Ким Докча открыл рот, собираясь возразить, но раздался голос Хан Союнг из динамика: — Один в один, дай сфоткаю, я ему на аватарку поставлю. Ким Докча повернулся к ним в возмущении и увидел как вся команда наблюдателей давится от смеха, даже правильная Ю Сангах и та держась за спинку кресла Хан Союнг пыталась скрыть за рукой смех. Он был оскорблён до глубины души, но рисунок ребёнка в конце встречи с собой забрал, бормоча: «нет, ну не всё ведь так плохо!».***
— Тебе не надоело сидеть в этой душной комнате? — в этот раз Ким Докча пришел к Ю с твёрдым намерением вытащить его на свет. Каждый его приход был один другого страшнее на деятельность. Вот и сейчас наблюдатели раскрыли рот от наглости этого человека. — Эй, Хан Союнг, это теперь самый послушный и милый ребёнок, которого я только видел, дай нам погулять хоть немного. За всё в этой жизни положена награда! Хан Союнг наклонилась к микрофону со смехом: — Почему тогда никто не дал мне награду за постоянный риск рядом с таким человеком как ты? — Твоя награда стоит рядом, — издевательски протянул Ким Докча. Рядом с Хан Союнг сейчас была только как всегда Ю Сангах, которая зарделась от этих слов. — Ладно, засчитано, можете выходить. — Всё так просто? — Конкурс талантов за свободу не устраиваем, но ты можешь показать нам танец уродливого кальмара, если хочешь, — на этом девушка выключила микрофон и начала вбивать доступ Ю в компьютер, любая дверь здесь открывалась только с помощью него. Раздавшееся возмущение от Нам Гуна она мастерски проигнорировала. — Разве мы можем выпустить Ю просто так?! А что делать со всем этим? — мужчина указал на различные приборы, которые были подключены к гомункулу и имели короткую дистанцию. — Выходной, — это слово магическим образом заткнуло всех в этой комнатке, пока Хан Союнг перекатывала во рту леденец, — Сегодня я схожу с ними, потом придумаем как увеличить дистанцию работы. — Что? Зачем? — А ты думаешь док просто так начал ныть о свободе? Вот увидишь, теперь так будет каждый день. Ю настороженно выходил из привычного помещения, стараясь держаться возле своего доктора. Компания Хан Союнг его конечно не прельщала, но он ощущал себя как-то хорошо. Словно за долгое время впервые ощутил запах свободы. В научном центре было не сильно интересно. Одни сплошные лаборатории, за исключением зоны отдыха работников, хотя и та была скудной. Ким Докча привел его туда, но Ю быстро наскучило играть в шахматы, потому что они постоянно ему проигрывали. Тогда он повёл ребёнка к своему «любимому» автомату и дал попробовать кофе, от вкуса которого у того занемел язык. Любой другой наблюдатель уже убил бы за кормление гомункула подобной вредной гадостью, Хан Союнг же сложилась в трубочку от вида скривившегося Ю. В первый свой вольный день ему не повезло пойти сразу с двумя садистами. — А это что? — они как раз проходили мимо одной из лабораторий, когда Ким Докча остановился панорамного окна. В нем отражались одинокие инкубаторы, даже учёных не было видно. Помещение ярко освещалось, и этот холодный свет ослеплял, но ему удалось рассмотреть отсуствие работы компьютеров. Это означало что проект на некоторое время заморожен. — А, это… Неудачный эксперимент, мы хотели вывести подобие Ю-1863, но с другими генами. Они не развиваются после стадии эмбриона. Ю подошел к окну, без интереса мазнув по инкубаторам взглядом. Его не волновало, был ли он один, или нет. Всё равно неудачных подопытных убивали, значит, и этим недолго осталось. Рядом с ним раздалось движение — это Докча двинулся вперед, но вместо того чтобы пройти дальше по коридору, он приложил карточку Хан Союнг к двери. — А?! — она хлопнула себя по карманам, карты и правда не оказалось на месте, — Ну ты и придурок, мог бы просто попросить. — Ты бы сказала что это не моё дело. Последовавший за ним Ю смотрел как доктор включает компьютер и высвечиваются различные данные. Синий экран пару раз мигнул, пока Докча искал нужную страницу. И когда ребёнок прочитал статью, он понял почему от Хан Союнг раздавалась такая нервозность — она соврала про эмбрионов, исследователи собирались убить вполне сформированных детей. — Все они заражены, правительство не станет спонсировать обреченный на провал проект, — девушка стояла поодаль, вложив сжатые руки в карманы. — Так вы даже не попытались это предотвратить… — на губах Ким Докча играла меланхоличная улыбка, и Хан Союнг знала что последует дальше. Ожидания оправдались — раздался писк, это доктор нажал на запуск всех аппаратов в комнате, отчего она вздохнула, — Делать все равно нечего, давай попробуем? — Вообще-то, я работаю в другом отделе…- даже бурча она все равно подвинулась к компьютеру поближе. Да что он без неё мог? Они было подумали, что Ю будет скучно в такой компании, но он впился взглядом в экран вместе с ними с таким умным видом, словно является главным в этом проекте. Как и предсказывала Хан Союнг, Докча каждый день выпрашивался со своим пациентом и они вместе шли в тот отсек, следя за ходом развития детей. Уничтожить заражение действительно оказалось непросто, они долго ломали голову, в результате чего удалось спасти лишь двоих. Ю на самом деле не верил в хороший исход, он считал что всё предрешено, поэтому день, когда Хан Союнг и Ким Докча громко победно хлопнули друг друга в ладони, стал для него неожиданным. Они работали ровно два месяца, к этому времени как раз заканчивалось развитие плода. —… — Что такое, Ю? Боишься, что тебе станут уделять меньше внимания? — Докча оторвался от созерцания детей, кодовыми номерами которых были Шин-41 и Ли-3807, — Теперь ты старший братец~ — Нет, — он нахмурился, — Не хочу быть братом. — Но ты так старался вместе с нами растить их, — на самом деле Ю-1863 практически ничего не делал, поэтому это было преувеличением, но тот неожиданно кивнул. — Поэтому я буду им отцом вместе с тобой. Хан Союнг подавилась кофе и громко закашлялась, постукивая себя по груди. Ей не послышалось?! Эти двое что, исключили её из списка родителей, хотя больше всех старалась именно она?! — Эй, вы! Два придурка! — Здесь только один придурок, — Ю бесстыдно указал на своего доктора. — Вы ещё подеритесь за место родителя, — рассмеявшись, Ким Докча вновь потрепал ребёнка по волосам. Он уже привык к этому жесту, который повторялся из раза в раз. Волосы гомункула были чуть жестковаты, но все еще достаточно мягкие, — Тогда тебе нужно будет присмотреть за ними в моё отсуствие. Это каждый раз звучало слишком щемяще грустно, но Ким Докча продолжал, не жалея его чувств. Оставалось лишь надеяться, что к тому моменту когда им действительно придётся расстаться, он не будет реагировать чересчур остро.***
Так мирно проходили их дни. Вернее, спокойными они были только для нескольких людей, остальным же нетерпелось выкинуть Ким Докча в открытый космос, лишь бы он перестал менять правила. Сначала Ю-1863 дал выйти, вырастил ещё два гомункула, теперь же он требовал пустить своего пациента во второй сектор научного центра. Мельком Ю уже был там, именно тогда он увидел впервые космос. — Там ведь выход из научного центра! Что, если Ю-1863 решит сбежать? — Нам Гун истерично глянул за стекло, где спокойно сложив руки на колени сидела причина спора, — Ким Докча уже перестал выигрывать! — Всё нормально, не волнуйся, я ещё не раскрыл все свои секреты, — подмигнув ему, Ким Докча взял ребёнка под мышки и поставил на пол, не обращая внимания на его гневный взгляд, — Давай, пошли, я покажу тебе город. — Город?! — глаз наблюдателя нервно дернулся от тика, но Ю Сангах не дала ему двинуться на доктора, заградив путь. — Ах, давайте не будем начинать драку, хорошо? — она с волнением глянула себе за спину, где в дверях уже скрывалась спина махнувшего ей рукой Ким Докча. Он был лучшим примером вседозволенности и наглости. Ю бесстрастно проходил все коридоры вслед за доктором, не проявляя и капли нетерпения. Всегда бесстрастное лицо было действительно красивым, словно он античная скульптура. Довольно быстро выйдя во второй сектор они первым делом увидели панорамное окно во всю стену, настолько огромное, что Ю казался крошечным на его фоне. Только тогда его голова повернулась чуть в бок, стараясь разглядеть космос. Поблескивающие вдалеке звёзды и туманности освещали непроглядную тьму безграничного пространства. Космос казался одновременно одиноким, и нет. В нём было столько всего, и одновременно ничего. — Мы обязательно еще остановимся здесь, а пока… — Ким Докча ткнул в выход на другой стороне, — Пойдем посмотрим хоть из-за стекла на город. Хотелось воспротивиться и сказать, что город ему не сдался, лишь бы остаться перед окном подольше, но доктор не спрашивая потянул ребёнка в указанное место. Ю думал, что он будет недоволен. После того как его оторвали от той красоты, город в перспективе не казался чем-то хорошим. Но стоило Ким Докча открыть дверь, и немного отойти, как краски ослепили его, заставив болезненно прикрыть глаза. До этого дня Ю видел только белое или черное, другого было не дано в строгой обстановке научного центра. Игрушки, которые привёз Ким Докча, стали единственным исключением, но они не могли сравниться с той мешаниной цветов, что окружала его в данный момент. Раскрыв глаза пошире, мальчик обвёл взглядом представший его взору вид на вечерний город. Повсюду пестрели голографические рекламные баннеры, свет неона, фонарей, фар от пролетающих машин. Скопление людей больше напоминало муравьиный рой. «Добро пожаловать на станцию «Кассиопея»! Чтобы пройти в главный научный центр, вам нужно повернуть налево, не забудьте…» Всплывший баннер на вышке дома заставил его поднять глаза вверх, он неприятно мигал — и тогда Ю встретился с чем-то, что могло немного поровняться с космическим небом. Закатное небо отдавало оранжевым, жёлтым и даже фиолетовым, оно было настолько многогранно по цветовой палитре, что чуткие глаза Ю практически на каждом кусочке могли насчитать тонну оттенков. — Ну как тебе, стоило того? — вопрос Докча вырвал его из этого завороженного состояния, Ю чуть вздрогнул. — Людям некомфортно было бы иметь металлическую прошивку над головой, поэтому они создали голограмму. Это лживое небо, но оно всё равно… — Прекрасно? — закончил за него Докча, улыбаясь. Ю отвернулся, не желая никак комментировать. Вместо этого он продолжал молчаливо рассматривать улицу и небо. Люди не интересовали его, но долгое отсутствие обычного социума сказалось на нём. — К сожалению, Хан Союнг дала нам слишком мало времени, стоит поторопиться и зайти обратно, Ю, — мужчина с сожалением глянул, часы на руке показывали что время истекло. И как за десять минут вообще можно что-то успеть? Он завёл ребёнка внутрь, но дальше не повёл, вместо этого замерев у самого края окна. Ему тоже нравился космос. Глядя на него, всё вокруг казалось жалким и незначительным, особенно он сам. Каждый раз Докча думал, что умереть в этом безграничном пространстве во время задания звучит не так уж и плохо. По-крайней мере его будут окружать звёзды, он не умрёт в одиночестве. — Давай сбежим сюда ещё и завтра, — доктор умиротворённо улыбнулся, и Ю, запрокинув голову вверх, подметил что сердцебиение того никак не вязалось с этой эмоцией на лице. Они словно жили отдельно друг от друга, сосуществуя в одном организме. Ким Докча постоянно улыбался, даже тогда, когда не стоило. — Хорошо. Но никакого «завтра» так и не настало.