***
Колёсики чемодана быстро катились по металлической прошивке пола, мужчина спешил, то и дело поглядывая на циферблат электронных часов. Нужно было успеть ровно к началу миссии, а на это давалось всегда мало времени. Перелёт займет около трех часов, и если не поторопиться… Услышав звуки впереди, Ким Докча поднял голову, встречаясь взглядом с Хан Союнг и Ю Сангах, которые пришли к выходу из первого сектора. Рядом с ними стоял Ю — низко опустив голову, он держал в руках небольшую коробочку, но даже так можно было заметить обиженное выражение лица. Очень обиженное. И очень злое. — Спасибо, что пришли проводить меня, — Ким Докча извиняюще улыбнулся, — Прости, Ю, мы сходим как-нибудь в следующий раз… — Заткнись, — грубо перебил ребёнок. Отвернув голову в сторону, без каких-либо объяснений он протянул то, что держал в руках, — Мне не нужна очередная ложь. Просто проваливай уже. — Это мне? Подарок? — Да. Чтобы ты смотрел на него и думал, что обязательно должен вернуться. Иначе я убью тебя. Это «убью тебя» звучало так грозно и правдоподобно. Ким Докча открыл от удивления рот, но после небольшой заминки, громко засмеялся. — Хорошо, договорились. Спасибо, Ю, — потрепав мальчика по волосам, он заметил кое-что странное, — Эй, ты чего… Ребенок очень стрался быть бесстрастным и безэмоциональным в этот раз, но его брови предательски хмурились вовсе не так, как обычно, а губы дрожали. Когда Ким Докча глянул в его глаза, направленные на свет, то обнаружил, что они были влажными, словно тот вот-вот заплачет. Это совсем не похоже на него. Ю сам бесился, что не может сделать всё правильно именно в этот день. Да кому нужен этот уродливый кальмар? Пусть уезжает поскорее. Он и сам сможет выйти во второй сектор, совсем скоро станет взрослым и будет каждый день смотреть на звёзды. Один. — Мы теперь друзья, так что можем переписываться, — вдруг сказал Докча. Ю заинтересованно поднял голову вверх, не понимая, каким же образом. У него не было личного телефона. Доктор кивнул в сторону Хан Союнг, намекая что у них есть прекрасный посредник. Та закатила глаза, но не возразила, — Так что пиши мне каждый день. Правда, если задание будет слишком сложным, я иногда не смогу отвечать вовремя… Он тут же неловко кашлянул, осознав, насколько эгоистично просить Ю писать ему каждый день. Ах, эта работа… Но Ю просто кивнул. Он даже не возразил, что не хочет быть ему другом, лишь подумал об этом. Ким Докча уже собирался уйти, как ребёнок внезапно бросился к нему и налетел, почти сбивая с ног своими объятиями. — До встречи, Ким Докча. Впервые он назвал своего доктора по имени, и это ощущалось довольно странно. — До встречи, Ю, — прошептав это, Докча похлопал его по спине, давая постоять вот так ещё пару мгновений.***
Уже находясь в экипаже в сторону «Альфа Центавра А» он решился открыть подарок. Коробочка была белой, без опознавательных знаков, единственное — к ней были прилеплены на скотч лимонные леденцы Хан Союнг и записка с пожеланием «удачно добраться» от Ю Сангах. Внутри оказались старые часы. Они больше напоминали антиквариат своим внешним видом — круглые, золотистые, с потёртостями, даже цифры были не привычные электронные. В мире, где процветала эпоха технического прогресса, они казались совершенно странными и бесполезными. Стрелка отбивала ровный ритм, медленно ползла дальше, и чуть присмотревшись Ким Докча понял, что время выставлено неправильно. Но он даже не постарался исправить это, боясь сломать. — Какой оригинальный подарок. И откуда он только смог его достать? — стоило произнести эти слова, как взгляд зацепился за леденцы Хан Союнг. А, ну конечно, кто же ещё это мог быть. У неё был вечный запас леденцов. В научный центр нельзя было заказать доставку и проносить многие вещи, в их число входили также сладости. Но у Хан Союнг никогда не было проблем с запрещёнкой. Ким Докча смеялся, пока доставал клочок бумаги с самого дна коробочки. Развернув, он чуть нахмурился. «В ожидании «завтра», в котором мы встретимся.» Нет, этот ребёнок точно был милашкой. Теперь он жалел, что не потискал его щёчки напоследок!***
Штаб «Альфа Центавра А» представлял из себя роскошное место, сочетающее в себе лаконичность и богатство. Уже привычный чёрно-белый стиль здесь казался каким-то особенным, не таким, как, например, в научном центре «Кассиопея». Наверное, дело было в дорогостоящих материалах и хорошем дизайне. — Капитан! — только зайдя в главный холл штаба, Ким Докча оказался в крепких медвежьих объятиях Ли Хёнсона. Позади него стояла явно сдерживающая себя Чон Хивон, она радостно улыбалась. Они давно не виделись, всё это время ребята были заняты на другом задании, без своего капитана, и безумно соскучились. Как за мамой-уткой они прошли вслед за Ким Докча к ресепшену, за которым сидел милый паренёк. Завидев известного капитана, он уже заранее открыл всё, что нужно, поэтому они быстро внесли свои данные в базу. — Направляйтесь в B-31, ваш корабль 856 в левом ряду. Подробности задания будут в полёте, — закончив, он с интересом уставился на Ким Докча. Все знали его, но до сих пор не понимали, как эта обычная внешность вяжется со смертельной опасностью, которую представлял этот мужчина. Не обращая внимания на взгляды, группа двинулась в сторону указанного сектора. В отличие от «Кассиопеи» здесь на секторы был поделен даже штаб. «Альфа Центавра А» была огромной станцией, третьей по величене, один штаб которой уже был сравним со всей «Кассиопией». А ведь штаб — всего одно здание. Корабль, на который их направили, выглядел большим. Достаточно большим, чтобы Докча понял — с ними будут лететь ещё люди.***
Устроившийся в кресле Хан Союнг мальчик важно набирал сообщение на сенсорной клавиатуре, изредка поглядывая в экран, чтобы свериться на ошибки. Он был слишком уверен в себе, чтобы считать, что может ошибиться, но не хотел выглядеть перед доктором глупым. Уже прошло около года, как Ким Докча уехал на задание, и раз в неделю Ю кратко расписывал ему как здесь скучно. Даже так, в его письмах мелькала информация о Ли и Шин, которых они вырастили. Шин оказалась милой девочкой с каштановыми волосами и красными глазами, пугающими всех в этом центре. Ли чем-то незримо напоминал её, но имел более обычную внешность, из-за чего постоянно тягал Шин за волосы. Ему тоже хотелось иметь такие глаза! Так как они были гомункулами, их развитие происходило чуть быстрее обычных детей. Оба словно постоянно соревновались, кто первее заработает похвалу от Ким Докча, которого они впервые увидели еще в младенчестве. У таких как они была превосходная память — хоть раз увидев человека, даже в столь маленьком возрасте, они могли помнить его всегда. Каким-то невообразимым образом малыши посчитали, что Ким Докча их папа. Ю скорее вызывал страх и уважение, чем какие-то теплые чувства, поэтому всю свою любовь и тоску они выражали единственному человеку, не внушающему никаких негативных чувств. Он заботился о них в письмах, спрашивал, и они, видя эту доброту, хотели отвечать тем же. Хан Союнг раздражённо цокола каждый раз при виде этого. В свой год они могли ходить и невнятно говорить, поэтому всегда приходили к Ю ко времени написания писем. Ю жутко ревновал. Хан Союнг заметила это, когда он начал отпихивать Шин и Ли от компьютера в каждый их приход. В виду превосходства ему достаточно было дать им щелбан, чтобы те попадали. С каждым разом Ким Докча отвечал всё дольше, пока однажды не перестал вовсе. С их последней переписки прошло три месяца, а разозлённый на это Ю не стал ничего больше писать еще на третью неделю. Вначале Хан Союнг думала, что Ким Докча как всегда занят, иногда тот по году мог никак не связываться, особенно если миссия была опасной. Так что успокоив Ли и Шин, она сама расслабилась, отпустив ситуацию. В конце концов, никто из их «кимком» не выходил на связь, значит дело не в том, что друг забыл про детишек. Прошло ещё около двух месяцев, прежде чем ей позвонили из штаба «Альфа Центавра А» с известием о полном уничтожении экипажа B-31-856. «Связь внезапно пропала пять месяцев назад. Мы поместили их в список безвести пропавших, но решили уведомить близких после того, как удостоверимся в информации. Посланные дроны зафиксировали полное отсутствие жизни в том районе. Корабль разбит. Мы вышлем вам сделанные снимки на интерком и найденные личные вещи по почте.» Недоверчиво глядя в лицо сотрудника «Альфа Центавра А», ей захотелось рассмеяться. В смысле, Ким Докча, который возвращался с любой миссии на протяжении стольких лет…? И Ли Хёнсон? Сестрица Чон Хивон? Должно быть, здесь какая-то ошибка. Завершив вызов, она постаралась успокоиться, прежде чем дрожащими руками открыла панель личного интеркома, всё ещё нервно улыбаясь. Не смешная шутка, ребята. Ещё более несмешной она была для гомункулов, обладающих прекрасным слухом. Сидящий за стеклом Ю не дрогнул, продолжая возиться со скуки с одной из игрушек Ким Докча, зато Ли и Шин уже выбили дверь позади девушки, кидаясь к её ногам. Оба напряжённо смотрели на Хан Союнг, не решающуюся открыть присланное письмо. «Аккаунт официальный. Не подделка», — автоматически подумала она, — «Если открою сейчас, то больше не смогу…» Ю встал и, подойдя к двери, легко постучал по ней. С отъездом Ким Докча их начали выпускать намного реже. Ю Сангах молча открыла им доступ и мальчик прошёл к Хан Союнг, нажимая на панель вместо неё. В воздухе повисло напряжение. Сотрудник в письме выразил соболезнование, но вместе с присланным видео и фотографиями это было похоже на насмешку. Мол, «держите, посмотрите лично». Крепко вцепившаяся в подлокотники кресла Союнг покрасневшими глазами смотрела как начинает проигрываться видео — на нем была тьма космоса, вид сверху. Обломки корабля повсюду, разбросанные личные вещи. Больше похоже на то, что экипаж сжался под давлением и его разорвало. Ю Сангах не выдержала и заплакала, крепко обнимая двух малышей. В своём возрасте они уже все понимали, поэтому прижались к девушке, плача навзрыд. В отличие от скупого на эмоции Ю, они могли выражать их, не боясь осуждения. — Это же подделка, да? — он повернулся к Хан Союнг, плечи которой вздрагивали от слёз. Она закрыла лицо рукой, прячась от всех. Даже Нам Гун и Лорен, которые знали доктора не так долго, и те выглядели ошеломленными и скорбящими. Но Ю скорее полыхал гневом, его боль преобразовывалась в злость, — И вы поверили этому? Это ведь не может быть правдой! Никак не отвечая, Хан Союнг притянула ребёнка к себе, несмотря на то что тот упорно старался вырваться. — Не надо меня трогать! Ким Докча жив! Ким Докча жив… Он не мог умереть. Он ведь сказал, что обязательно будет смотреть на его подарок, чтобы было ради чего вернуться. Они ещё не сходили посмотреть на космос во втором секторе. «Завтра» ведь не наступило! … Лжец! Тупица! Если собирался умереть, то лучше бы никогда не появлялся! Поглаживание дрожащей руки по его спине, слёзы окружающих и даже помехи этого тупого видео — всё раздражало Ю. Он хотел сломать интерком, чтобы сделать вид, будто услышанное только что всем померещилось. Может быть они спят, и это страшный сон, в который Ю затянуло случайно. Он ходил, словно по-настоящему во сне, всё время, пока от штаба не пришла посылка. В ней лежали вещи Ким Докча и Чон Хивон. Только у них двоих никого не было, вещи Ли Хёнсона отправили его семье. Хан Союнг проплакала всё это время и только успокоилась, её нос и глаза покраснели, под последними залегли тени от недосыпа. Всегда ухоженная, сейчас она не была похожа на себя. На ней была неглаженная рубашка, а волосы лежали в беспорядке. Стоило увидеть вещи друзей, как слёзы снова непроизвольно покатились по щекам. Из «кимком» она осталась одна, помимо детей. В руках Ю держал подаренные им часы. Они разбились из-за давления, оказавшись в открытом космосе, а стрелка циферблата навсегда замерла в одном положении. Совсем как жизнь Ким Докча. Только тогда Ю-1863 понял, что его доктор по-настоящему умер.