Коллекция историй об одержимой любви

TW: dirty talk. Гладкий материал скользит в Ваших руках, тяжелый аромат кожи бьет в нос, стоит Вам только взять в руки тонкий, но объемный ремешок. — Держите себя в строгости, Милая Мисс? — Продавец из легенды подходит к ряду с ремнями, скользит пальцем по ним, как бы играясь, — Этот товар редко пользуется спросом у меня, хотя они совсем недурного качества.

***

И вновь. Белый, словно нетронутый самим божественным взглядом, конверт на полу Вашей одинокой, неяркой квартирки обычного офисного работника с не очень высоким жалованием. Воровато оглядываетесь, поднимая его, словно это что-то зазорное — смотреть на то, что адресовано явно Вам. «Грязная стерва вновь столь снисходительна, когда ей нужно ответить мне: жеманно сжать губы, облизнуть их в манере 3-1-3: три раза попеременно поставить кончик язычка на нижние клычки, приоткрыть ротик, а потом наивно поморгать глазками за секунду ровно три чертовых раза. Ты так глупо выглядишь, когда делаешь это, будто невинная дева только ступающая в семейное ложе, которая отчаянно делает вид, что никогда не представляла, что ее обожаемый муж даже не планирует снимать с нее свадебное платье, а сразу мнет сквозь ткань ее молящее тело, наконец спускаясь, чтобы дотронуться ее снизу. Ты бы многое отдала за это, да? Скулила бы, терлась об мои ноги, а потом прерывисто стонала, когда я бы шикнул, чтобы ты вела себя тише, ведь ты та еще болтушка? Сколько бы раз ты вертелась бы на моем теле, терлась об меня, скребла бы ноготочками по спине, чтобы наконец почувствовать мой член внутри? Ты обязательно должна будешь сказать мне это в лицо, взять всю свою смелость в кулак и прошептать, не от того, что стесняешься, а от того, что сил не хватит на громкий голос, ведь он будет давно осипшим от стонов, вызванных моими умелых прелюдий. Душка, а ведь ты не уже мне это чуть не сказала, когда твой компьютер перестал работать. Позвать системного администратора? О боже, я бы убил его, если бы он увидел тебя в таком состоянии - злостном, горящем, ведь ты тогда так хотела, чтобы кто-то серьезный взял тебя на чертовом столе, при всех, без лишних фраз, скидывая на пол мешающиеся ручки, бумажки, которые ты даже заполнять не хочешь, исподтишка глядя на экран смартфона, хитрая сука, а не меня ли ты там разглядываешь? А не ждешь ли, чтобы кто-то сделал тебе выговор, а в наказание заставил вставить в себя управляемый вибратор и принудил ходить так весь день, пока ты будешь истекать от подобного самоистязания? Я бы хотел увидеть в твоем лице покорность, хотел бы увидеть иступленное желание. Как бы ты дрожала в моих руках, обхватывающих твою грудь, пока бы я медлил с кульминацией. Когда-нибудь я возьму свое, и на твоей совести, если я узнаю, что кто-то из офиса почувствует твой жаркий, сладкий ротик на своем члене первее меня» Тишина. Глубокая, низменная, сворачиваешь листочек трясущимися руками, кидая его в сумочку, даже не зная, что делать дальше. Подобные сообщения от твоего таинственного поклонника стали появляться у тебя на пороге неделю назад, и ты чувствуешь, что напор становится намного сильнее. Это ненормально, идешь, как на ватных ногах, но самое ужасное из этого всего то, что помимо страха, накрывающего тебя с головой, ощущаешь животное желание: ты видишь за маской неизвестности, прикрытой исключительно томительной призывной лаской, сильное, накаченное тело в костюме, выглаженном до неприличия идеально; видишь, как тебя хватают в безлюдном углу огромного офиса, жмут за ягодицы и смотрят из-под суровых, густых бровей на то, как ты сжимаешься снаружи, но внутри вся горишь. Это почему-то неправильно возбуждает. Падаешь на диван, не включая свет, твое дыхание чуть ускорено, а испарина уже покрыла твой лоб. Кто же это может быть? Очевидно, твой коллега. Кисе? Он тот еще дамский угодник, возможно это своеобразный призыв к действиям, ведь он так мягок к тебе, а вот таким образом показывает, что скрывается за его нежной, медовой стороной. А, может, Аомине? Ооо, вполне… Он всегда смотрит на тебя таким голодным взглядом и вполне серьезно облизывается, когда ты расстегиваешь первые две пуговки на рубашке, когда становится чуть жарче. Голова гудит, успокаивающе гладишь себя по волосам, всматриваясь в окно: огни ночного города, машины едут в сторону от центра, возвращаясь по своим укромным уголочкам. Лежишь раскрепощенно, открыто, дышишь полной грудью, но вздрагиваешь всем телом, когда ощущаешь вибрацию телефона в кармане своего пиджака. На экране номер твоего босса, Акаши Сейджуро. Настолько холодного и рассудительного, что ты никогда не видела на его лице улыбки, впрочем, даже того, чтобы хоть один мускул двинулся с незаинтересованного лица. Он-то и на девушек особо не смотрит, говоря честно, ты можешь предполагать, что кроме денег его мало что волнует. Цокаешь, задумываясь о том, стоит ли вообще поднимать трубку? Прервал такие мысли, а еще и наверняка сделает выговор за то, что ты сегодня опоздала. А ты уже думала, что пронесло… Небрежно прикладываешь телефон к уху: — Здравствуйте, я Вас слушаю, — Твой голос становится выше, мягче, когда говоришь с ним, даже слегка кашляешь, замечая это. — И сколько мне ждать? — Непоколебимо, чеканит каждое слово как всегда. Только вот внутри у тебя дурное предчувствие. — Простите, отчет будет готов завтра, прямо сейчас я уже дома, открываю ноутбук и… — Внезапный треск сзади заставляет тебя обернуться. Акаши стоит с ключами в руках, играет ими, а сам отточенным движением облокачивается об стену, пока на его бледном лице играет блеск от уличных фонарей. Мужчина скучающе приподнимает бровь, кидает тебе на диван телефон, пока ты не можешь даже закрыть рот от удивления или выключить звонок, застыв от изумления. Он стоит все так же в дорогом костюме, явно стоящем больше твоих двух месячных зарплат, испытующе рассматривая тебя. — Ты вновь мне лжешь, Т/И, — произносит тихо, но в пустой квартире слышен только он и стук твоего сердца, — Не пора бы тебя наказать? Идет уверенно, зная, что ты даже не двинешься, даже в твоих самых смелых фантазиях не могло быть его, а сейчас он возвышается над тобой, закрывая свет из окна. Скидывает легким движением свой клетчатый пиджак на диван, наконец позволяя увидеть его широкие плечи, поправляет короткие волосы. Улыбается. Все внутри замирает. Опускается, чтобы Ваши головы были на одном уровне, опаляет горячим дыханием твои губы: — Сама скажешь, как сильно хочешь меня, или мне придется помочь?