***
О наступлении выходных Гермиона догадалась в основном по тому, что в Министерстве было как-то немноголюдно. Вынужденный прогул в четверг дорого ей обошелся. Несмотря на то, что Кэти удалось отлично разобраться с корреспонденцией и перенести назначенные встречи, пятница оказалась забита до отказа — и потому всю подготовку к приему демимасок ей пришлось свалить на мистера Диггори, который этим решением, разумеется, доволен не был. Ему вообще активно не нравилась эта затея, и мнение свое он, не стесняясь, озвучивал вслух — будь у неё выбор, Гермиона предпочла бы сделать все сама, лишь бы избежать его бесконечных причитаний, которые доносились до неё из приемной даже через закрытые двери. Однако демимаски — две молодые, разнополые особи — должны были прибыть уже вечером в воскресенье, так что большого выбора не было. Утром в субботу Гермиона сумела наконец добраться до «Флориш и Блоттс», где почти на последние деньги скупила все книги Ньюта Скамандера — не только те, что были их учебниками в школе, но и справочники для специалистов и сборники статей. С этими бесценными сокровищами наперевес она и явилась в Министерство, чтобы досконально проверить отчет Диггори — а потом, уже со знанием дела, посетить Шотландский заповедник, где должны были поселить этих экзотических зверьков, и осмотреть все на месте. Проходя мимо поворота к кабинету Малфоя, Гермиона замедлила шаг. Их разговор с Гарри окончательно убедил её в том, что с ним что-то неладно, и обыск кабинета в этом свете представлялся даже не мерой предосторожности, а насущной необходимостью — но заставить себя войти туда снова она не смогла. Клятвенно пообещав себе, что сделает это позже, она прошла в свой кабинет и погрузилась в изучение повадок и особенностей образа жизни демимасок. Это, в конце концов, неплохо отвлекало. Момент исполнить обещание настал значительно раньше, чем Гермиона оказалась к нему готова. Судя по отчету, подготовка была проведена тщательно и скрупулезно, никаких вопросов у неё не возникло — так что оставалось лишь посетить заповедник. А для этого нужно было выйти из здания Министерства — а значит, снова пройти мимо проклятого кабинета!.. Гермиона знала, что на этот раз никакие сюрпризы ей не грозят. Желающих провести теплый летний выходной в казенных кабинетах было не так уж много, и Малфой явно не входил в их число. Она на всякий случай подвесила сигнальные чары посреди коридора — войди кто, она услышит сразу же; но все же руки тряслись, как в лихорадке, когда она направила палочку на замок, а простейшее заклинание, которое ей безупречно давалось с первого курса, получилось только с третьего раза. Здесь все было по-прежнему. Те же столы, только совсем пустые — вот бы сжечь их дотла!.. — то же кресло. Она помедлила, а потом повернулась к шкафам. Почти пустые, только пара папок и каких-то свитков. Бегло просмотрела содержимое: та самая карта, которую она видела в тот раз у него на столе, в папках — сухие отчеты о миграции кентавров, судя по пожелтевшей бумаге, написанные давным-давно. И все. Больше — ничего. Гермиона снова оглядела кабинет — на этот раз совсем другими глазами. Все так, впечатление оказалось верным — этот кабинет был совершенно пустым. В нем не было ничего личного, кроме роскошного, явно не казенного, кресла. Ни кружки, из которой его владелец мог бы пить чай, ни забытой бумажки, ни каких-то особенных письменных принадлежностей, ни случайно забытых или оставленных нарочно личных вещей. Как будто им вообще не пользовались, а кресло поставили здесь просто по недосмотру. А ведь Малфой проводил здесь пять дней в неделю на протяжении нескольких месяцев!.. И за все это время не оставить никакого следа, ни одного, даже самого крохотного, отпечатка?.. Так просто не бывает!.. Книга!.. Гермиона вспомнила, что в тот раз на столе была книга. Что ж, вполне естественно — чем еще заниматься целыми днями?.. Вот только теперь никакой книги не было. Стараясь не замечать внутренней дрожи, она сделала шаг к столу. Задумчиво провела рукой по полированной крышке — и тут же одернула себя. Нет, она не станет думать об этом. Справа под столом были ящики — и Гермиона педантично выдвинула их один за другим. В верхнем — обычное перо, чернильница, стопка чистых пергаментов. Средний — пуст. В нижнем лежала книга. Эта находка её чрезвычайно обрадовала. Гермиона была свято убеждена, что то, что человек читает по собственному выбору, о нем многое говорит. Сгорая от нетерпения, она с трудом вытащила из узкого ящика большой и явно дорогой фолиант и положила его на середину стола. Название ей ни о чем не сказало — какая-то «Кама Сутра». Что-то восточное, должно быть. Может быть, какие-то неизвестные магические практики?.. Первые страницы показались вполне безобидными и даже весьма любопытными: поиск себя, своего места в обществе, науки, искусства, эротизм... Но чем дальше Гермиона листала, тем ярче вспыхивали её щеки. Ласки... Поцелуи... Царапание... Господь всемогущий!.. В каком-то смысле это были практики, да! Магические… Да еще с картинками — цветными, подробными, с искусно прорисованными деталями… Негодование и возмущение боролись в ней со стыдом и смущением, но все перекрывало разгоравшееся любопытство. И... ведь никто не узнает, что она это смотрела, верно?.. В тот день ни в какой заповедник Гермиона так и не попала.Глава 13.
10 апреля 2024 г. в 07:00
Разгоряченный Тео спрыгнул с метлы и собирался было сжать Малфоя в своих жарких дружеских объятиях, но только приподнял руку — и тут же передумал. Чертов Монтегю все-таки ухитрился напоследок запустить в него бладжер с такой силой, что, кажется, сломал пару ребер, но это ему не очень помогло. Они выиграли — пусть и товарищеский матч, но выиграли; а Тео, между прочим, поставил на эту победу десять галлеонов, которых у него не было. Теперь же он подсчитывал в уме выигрыш, и настроение его с каждой арифметической операцией становилось все лучше и лучше.
Учитывая, что против них играли Флинт, Монтегю, Пьюси и Уоррингтон, шансы на эту победу были столь мизерными, что даже сам Тео особо в неё не верил. Поэтому сейчас он был потрясен, удивлен, восторжен, крайне обескуражен — и даже не подозревал, что потрясение намного более сильное еще ждало его впереди.
Сначала он даже не обратил на неё особого внимания — просто скользнул взглядом, как по одному из фрагментов ландшафта. Но что-то будто подтолкнуло, он обернулся, всмотрелся пристальнее — и пропал.
Она не шла, а будто парила над кромкой поля, словно сказочное видение. Солнце запуталось в её волосах, огромные голубые глаза сияли неземной добротой, и вся фигура её, облитая светом, излучала такую мягкость, такую невероятную легкость, пронзительную, разящую наповал женственность, словно она была не девушка из плоти и крови, а мечта — прекрасная и недостижимая.
Сколько Тео смотрел на неё — он не знал; знал лишь одно: оторвать от неё взгляд — невозможно, немыслимо. Ему казалось, стоит только моргнуть — и прекрасная дева исчезнет, растворится в воздухе, окажется всего лишь маревом, обманом зрения, миражом. И он глядел, не моргая, до тех пор, пока глаза не начали слезиться.
— Тео! — раздался прямо над ухом громовой рык. От неожиданности он выпустил из рук метлу, и та упала на землю, пребольно стукнув по ноге.
— Что ты так кричишь? — недовольно спросил он, потирая ушибленную ногу. — Я прекрасно тебя слышу.
— Ну да, конечно, — фыркнул Малфой. — Я звал тебя минут десять, не меньше. Все уже разошлись. На что это ты так уставился?
Он с интересом проследил направление взгляда Теодора и тихо присвистнул, увидев прямо по курсу Асторию.
— Ты что, втрескался в младшую Гринграсс?
У Тео внутри все упало. Младшая Гринграсс… Это не оставляло ему ни малейшего шанса.
— И ни в кого я не втрескался, — мрачно буркнул он, пнув носком сапога метлу.
— Да ты смотрел на неё, как креветка.
— Ничего общего с креветкой!
— Вылитая креветка, говорю тебе. Хочешь, подойдем, поболтаем?
— Я не представлен, — огрызнулся Тео.
— Тебе голову напекло? Мы учились вместе. На одном факультете. В одной гостиной сидели. Ели три раза в день за одним столом.
— Не помню такого.
Он и в самом деле не помнил. Если бы это было правдой — разве мог он не обратить внимания на такую потрясающую девушку? Нет, конечно, не мог. Не слепой же он, в самом-то деле! Может, это и не Астория вовсе?..
— А ты уверен, что это Гринграсс?.. — с плохо скрываемой надеждой в голосе спросил Тео.
— Как в том, что я Малфой, — безжалостно отрезал этот бессердечный человек. — Да что не так?! Она вчера весь вечер сидела одна, скучала. Не отошьет же она тебя сразу, в самом-то деле. Хотя бы попробуй!
— Её отец меня отошьет, — поморщился Тео.
— Я что-то перестал улавливать суть дела, — озадаченно заметил Драко. — Отец-то её здесь причем?
Тео посмотрел на него взглядом побитой собаки.
— Гринграсс отлично знает, что папаша оставил мне в наследство разве что долги. Он меня терпит-то здесь только потому, что приходится мне троюродным дядькой по линии матери. Думаешь, он будет рад отдать свою дочурку за нищего?
— Не думал, что у тебя все так далеко зашло, — Драко задумчиво почесал кончик носа. — Может, хотя бы попробуешь поговорить с ней? Вдруг она тебе вблизи не понравится.
— Такая девушка не может не понравиться, — тяжело вздохнул Тео, подобрал метлу и побрел прочь — в обход, через парк, чтобы случайно не встретиться с любовью всей своей жизни.
Он не увидел, что Астория уже шла к ним — как не увидел и того, что её личико разочарованно вытянулось, когда она застала на поле одного лишь Драко.
— А разве Теодор уже ушел?.. — робко спросила она.
— Решил прогуляться, — пожал плечами Драко — и поморщился. Несмотря на все его усилия держаться от своры Флинта подальше, ему все-таки досталось.
— Мама просила передать, что в доме приготовлены лечебные зелья и горячие ванны, — Астория смущенно опустила глаза. — А через час будет подан ланч.
— Тогда, я думаю, стоит поторопиться? — ободряюще улыбнулся Драко — и по-джентльменски сделал вид, что не заметил разочарованного взгляда, который она бросила на деревья, за которыми скрылась кудрявая голова его незадачливого приятеля.