Старая шкатулка

***

- Но, для начала, я попрошу зайти в мой кабинет. - Мужчина поправил очки и медленно пошёл по коридору. - А вы куда собрались? - Глава семейства хмуро посмотрел на бывших стран, что тоже собирались узнать диагноз. Пруссия хотел сказать что-то колкое, но серьёзный взгляд Карла заставил его молча усесться на скамью. Убедившись, что посторонние не собираются следовать за ними, Михаил повёл жену и сына в кабинет врача. Открыв дверь, перед ними предстал небольшое помещение, в светлых тонах. Справа от врача стоял шкаф с историями заболеваний и несколько медицинских книг, посередине был бежевый, фанерный стол, что выглядел на удивление крепким. Заметив, что семья пациента зашли, доктор указал на кушетку. Женщина и Коля уселись на неё, в то время как старший Романов сел на стул, напротив мужчины. Врач ещё некоторое время смотрел бумаги, что-то записывая в свой блокнот и бланк. Его лицо выглядело напряжённым, а сморщенный нос изредка дёргался. - У вашего сына произошёл гипертонический криз и, следовательно, мы выявили, что гипертония - это его хроническое заболевание. - Поправив очки, врач выпрямился, поднимая свои маленькие глаза на женщину. - Скажите, когда Вас, Татьяна Сергеевна, выписывали из роддома, у Руслана выявляли какие-то хронические заболевания или были ли какие-то осложнения во время беременности или родов? - Когда нас выписали, врачи сказали, что у него есть незначительные проблемы с сердцем, но это не помешает ему в жизни. - Романова суматошно начала дёргать край своей кофты, всё больше и больше волнуясь за своего ребёнка. - И никакого лечения не назначили? - Увидев мотание головой, мужчина тяжело вздрогнул, вновь поправляя очки. - Что ж, у вашего сына проявилась гипертония. Я выпишу вам рекомендации и, конечно же, само лечение. - Я понимаю, но что с ним сейчас? Он в порядке. - В карих глазах виднелось беспокойство, граничащее с паникой. - К счастью, скорая помощь вовремя приехала и сейчас его состояние стабильно. - Какое счастье. - Из-за чего этот эта болезнь вообще выяснилась у него сейчас, если она была у Руслана с рождения? - Старший Романов вскинул бровь и закинул ногу на ногу, ожидая ответа. - На самом деле, всё очень просто. Есть два варианта, подходящая под ваш случай. Либо это неправильная диета, либо сильный стресс. - Неужели, это из-за этих экзаменов... - Татьяна ахнула, прикрывая рот ладонями. - Извините, а могу ли я навестить Руслана? - Коля аккуратно поинтересовался и, дождавшись кивка доктора, он вышел из его кабинета, начиная выискивать медсестру и двух мужчин. Узнав номер нужной палаты, бывшие страны направились к ней, попутно слушая рассказ младшего о произошедшем. В бирюзовых глазах было волнение, но оно не сравнится с теми эмоциями, что были у Фридриха. Его лицо отображало гнев, волнение, печаль и, конечно же, страх. Его синие глаза суматошно бегали по коридору больницы, изредка задевая Бурбона и Романова. Спустя пару минут, молодые люди были уже в палате. Она была небольшой, но зато отдельной, за это можно было сказать спасибо их отцу и его статусу. У правой стены стояла кровать, рядом с которой была капельница. Прозрачная жидкость медленно стекала по трубочке, вливаясь прямиком в вену. Примерно посередине было окно, в котором виднелось солнце и задний двор больницы с цветами и деревьями. Недолго думая, немец подошёл к кровати, аккуратно усаживаясь рядом со спящим Русланом. Его грудь медленно вздымалась, а светлые ресницы изредка подрагивали. На лице мужчины появилась слабая улыбка, а в глазах начали скапливаться кристаллики - слёзы. Всё было в точности также, как и в тысяча девятьсот восемнадцатом. Он также мирно лежал, а на следующий день сердце император остановилось, а вместе с ним разбилась и душа короля. Тихим шагом, к кровати подошли и Николай с Карлом, ставя два стула поближе к постели. Юноша положил ладонь на пшеничные волосы и взъерошил их, немного массируя голову. От этих действий, Руслан перевернулся на бок, одаривая присутствующих довольной улыбкой и сверканием фиолетовых глаз. - Mein Еngel, bist du in Ordnung? - Сладкая, словно мёд, речь прусса окутала старшего из братьев. - Наверное. - Голос парня был хрипловатым. - Руся, ты идиот. - Младший брат задрожал, пряча своё лицо в ладонях. - Почему ты не говорил, что устал или сильно волнуешься? Мы же не чужие люди. Я бы помог, ну на крайняк Фридриху бы выговаривался. - Голос Романова дрогнул, а руки потянулись к лицу брата. - Прости, я просто не хотел вас волновать. - В тихом голосе слышалась вина и стыд. - Что был упрямым дураком в прошлом, так и сейчас такой. - Француз прикрыл глаза рукой, устало вздыхая. - Ну как же ты не поймёшь, что мы готовы слушать тебя и помогать, а этот вообще на луну готов запрыгнуть, лишь бы тебе угодить. - Республика указал на королевство, что с преданным видом сидело и смотрело на возлюбленного. - Sie haben recht. - Аккуратно взявшись за кисть империи, король поцеловал её тыльную часть, прижимая к щеке. - Ich werde alles tun, um dich glücklich zu machen. Юноша ничего не сказал, лишь удивлённо смотрел на возлюбленного. Его фиолетовые глаза блестели то ли от солнечных лучей, то ли от слёз. Пожалуй, чувство, что испытывал старший Романов были одновременно странными и непонятными, но в то же время родными и такими важными. Руслан чуть потянул Пруссию на себя, дотягиваюсь до его лица, а после резко притягивая к себе. Он впился в губы короля, чуть надавливая на щёки. Мужчина блаженно прикрыл глаза, в то время как смущённые Карл и Коля отвернулись, утыкаясь глазами в дверь. Спустя мгновение, русский отцепился от возлюбленного, радостно улыбаясь ему. Улыбка юноши сверкала как никогда, напоминая солнце и завораживая прусса. - Как ты себя чувствуешь? - Фридрих помог парню принять сидячие положение, а после взялся за его руку, не смея отпустить. - Лучше, спасибо. - Чуть подумав, Руслан решил всё же добавить кое-что ещё. - Только в груди иногда колет, но в остальном всё хорошо. Пруссия хотел что-то сказать, но, услышав скрип двери, замолчал. В проёме показались супруги Романовы. Женщина сразу растолкала бывших стран, пробираясь к сыну, а мужчина недовольно смотрел на нарушителей покоя, желая вышвырнуть их немедленно. - Разве я неясно высказался? Я не хочу, чтобы вы были здесь. - Указав пальцем на выход, холодные глаза сузились, злобно оглядывая молодых людей. - Отец, отстань от них. Я хочу, что бы они были здесь, значит они будут здесь. - Руслан нахмурился, фиолетовыми глазами осматривая прямую фигуру отца. - Они уйдут, немедленно. - Сказав это, схватился за плечо короля, желая поднять того, но сорвавшийся с места старший сын перехватил его руку, не позволил даже дотронуться. - Уходи отсюда. - Юноши подрагивал, от чего мужчина лишь выгнул бровь. - Ты меня не услышал? Вон! - Голос сорвался, а сам парень соскочил с кровати, немного пошатываясь. - Что Вы творите?! Хотите, чтобы у него опять произошёл приступ? - Вбежавший в палату врач схватился за предплечье рассерженного главы семейства, начиная утягивать его в сторону выхода. - Покиньте палату, если не можете вести себя прилично, а Вы, молодой человек, вернитесь в постель, немедленно! Немного постояв, юноша улёгся на мягкий матрас, укрываясь одеялом и укладывая себе под голову подушку. Михаил сразу де успокоился, с раздражением вставав за французом и младшим сыном. Доктор попросил Татьяну немного отодвинуться и сам уселся. Его старые руки быстро ощупывали своего пациента, мысленно делая окончательный вердикт. - В принципе, я могу Вас выписать, с тем условием, что неделю, а лучше две, Руслан будет отдыхать в полном спокойствии и умиротворение, конечно же принимая лекарства. - Лучше оставьте меня в больнице, тут всё равно будет спокойнее. - Недовольно фыркнув, юноша прикрыл лицо одеялом, недовольным взглядом посматривая на отца. - А может ли Руслан быть эти две недели у меня? Я живу один, да и в квартире всегда тихо. - Быстро сказав эти слова, Фридрих с надеждой посмотрел на доктора. - Это уже не мне решать, а родителям Руслана. - С этими словами, мужчина поднялся, медленно направляясь к двери. - Поговорите, всё обсудите. Но, главное, сообщите мне до восьми вечера. - Мамочка, пожалуйста, можно я останусь у Фридриха! - Фиолетовые глаза сразу устремились на мать, с надеждой и диким желанием остаться с любимым.