***
Всё-таки жители подземелья находили свои плюсы в отсутствии солнца. По утрам, по крайней мере, их не будили яркие лучи. Но звон будильника был уже стабильностью. Весьма неприятной. Холод пронзил каждую частичку кожи, заставляя поежиться. И даже теплые одеяла не спасали сейчас. Мерзлота стала здесь привычным путеводителем. Особенно ближе к холодным месяцам. Широко зевая, Касс поплелась в ванную комнату, попутно разбудив всё ещё дремлющую подругу. Ранний подъем всё ещё был той вещью, которую Эштон ненавидела. И все время диву давалась, как Касс, будучи той ещё соней, умудрялась встать с кровати. Хотя Андромеда как-то напомнила ей, что их раннему подъему приучают ещё с детства. Кэтрин тогда с искренним ужасом и искренностью соболезновала им, отчего Блэк не сдержала смеха. Андромеда стала чувствовать себя более раскрепощённее с соседками, найдя с ними общий язык. Пусть замкнутость и секреты всё ещё были под замком для каждой, но к этому можно будет прийти спустя долгие годы. Возможно, крепкой дружбы? Слизеринский галстук был слабо завязан на шее Касс, которая зажмурилась, прогоняя окончательно сонливость. Девочка села на кровать, с любопытством наблюдая за махинациями Блэк. Девушка складывала свои тетради в какую-то среднего размера шкатулку. — Это ведь твои прошлогодние записи? — поинтересовалась Аддерли, получая кивок в ответ. — И зачем они тебе понадобились? Не пойми неправильно, но мне казалось, что ты всё это знаешь и так. — Я хочу их отдать Регулусу. Не думаю, что он будет возражать. Да и он хотел бы изучать что-то помимо школьной программы. — О, ясно. Бурча себе что-то под нос, Кэтрин, наконец, покинула ванную, хватая уже собранную сумку со стула. Первым уроком была Травология, которая не нравилась Касс по одной просто причине: всё время приходилось возиться в грязи. Независимо оттого, что они делают или с каким растением «воюют». — Знаешь, я жду, когда мы уже вырастем, — вдруг созналась Кэтрин, поправляя ремешок сумки на плече. — Зачем? — искренне изумилась Касс. — Многие наоборот хотят остаться в детстве. — Мысль о том, что в более взрослом возрасте много чего доступно, мне нравится больше, чем осознание, что ты маленький и шагу ступить нормально не можешь. — Странные пожелания. Я вот, к примеру, хотела бы достичь четырнадцати или пятнадцати лет и остановиться. Знаешь, что-то между «ещё совсем ребенок для взрослых» и «зрелый подросток с множеством привилегий». — Мой идеальный возраст восемнадцать. Твое совершеннолетие не только в магическом мире, но и магловском. А так как я полукровка, на меня это распространяется куда больше тебя. — Ну я планирую в будущем познавать и магловский мир. Не хочу ограничиваться только магической географией. Да и сама идея познавать мир звучит заманчиво, — пожала она плечами. Дойдя до теплиц, девочки сразу заняли себе место у двух горшков, а также рядом лежали наушники. — Доброе утро, класс. Я — мадам Спраут, если кто вдруг забыл. И наше сегодняшнее занятие начнется с такого растение, как «Мандрагора». Кто-нибудь расскажет мне о нем? Следующее время по теплице то и дело слышался плач этих весьма капризных растений, которые вырывали из земли, что явно приносило им дискомфорт. У одной девочки с Пуффендуя, с которым у слизеринцев было совмещённое занятие, Мандрагора вырвалась из рук и неуклюже упала на стол. Буквально рыдая, она дергалалсь, но с виду выглядело так, будто танцевала. И пока красная от смущения пуффендуйка пыталась вернуть растение в горшок, многие слизеринцы смеялись над ее неудачей, что ещё больше давило на девчушку. — Это больно, — скривилась Кэтрин, когда Мандрагора цапнула пуффендуйку неслабо за палец. Касс кивнула, глядя исподлобья на это представление. А сама ловко справилась со своим корнем капризным, закапывая в рыхлую землю. Вытерев чистой стороной запястья испарину со лба, она выдохнула, оглядывая однокурсников. Весьма быстро со своей Мандрагорой справился Эван, хвастаясь этим своим друзьям. Ну или просто желая посмотреть, как на столь простое действие его сокурсники будут его хвалить с открытыми ртами. Будто Гремучую иву с корнем срубил. Кассандра хмыкнула на эту показушность, отворачиваясь. И с облегченным вздохом покинула теплицу, когда объявили конец урока. Погода на улице совсем не радовала, хотя сейчас шла только середина осени, но уже приходилось прибегнуть к шарфам и перчаткам. Разве что надобности в шапках ещё не было. И слава Мерлину, что следующие уроки были в замке, правда два из трёх совмещены с Гриффиндором, что уже заставило второкурсников Слизерина уныло плестись по лестнице к классу Флитвика. Сегодня им определенно устроили марафон пробежек по лестницам, потому что чем дальше уроки — тем выше кабинеты. Вспомнить хотя бы Астрономию и Трансфигурацию. Усатый профессор как и всегда стоял на высокой стопке книг, чтобы его могли видеть все студенты в силу своего маленького роста. Поначалу, в прошлом году, за спиной многие посмеивались над этим, а после уже смирились и перестали обращать внимание. Слизеринки заняли почти в самом верху места, уместив подбородки на сложенные в стопки книги. И слушали профессора, внимая каждое слово с тенью скуки, поскольку всё это они уже знали наверняка, прочитав учебники перед возвращением в Хогвартс. Касс лениво обвела взглядом класс, останавливаясь на стороне, где сидели гриффиндорцы. Классы всякий раз делились, стоило урокам быть совмещёнными с кем-нибудь. И сейчас сторона красного и сторона зелёного очень сильно бросались в глаза мгновенно. Тем же занимался и скучающий Сириус, только паренёк откинулся назад, крутя меж пальцев свою волшебную палочку. Гриффиндорец рассматривал каждого однокурсника, находя это куда более занимательным, нежели нудная болтовня о том, что он знал ещё в девять лет. Оттого оба и напоролись взглядами друг на друга. С минуту они глядели так, будто пытаясь прочесть, что на уме у каждого. Словно выясняли, какого они мнения друг о друге после всего произошедшего. И когда Сириус всё же решил узнать наверняка это и улыбнулся Аддерли, та улыбнулась в ответ, заставляя Блэка расслабиться. Только тогда он понял, что сидел как натянутая струна в напряжении. Очень важно для него было знать, что Касс его не ненавидит. Продолжая смотреть на однокурсницу, которая вернула ленивый взгляд на Флитвика, Сириус ощутил лёгкий толчок вбок. И повернул голову к хмурому Джеймсу. — В чем дело? — шепнул он в вопросе, не желая привлекать к ним внимание посторонних и лишаться баллов за разговоры. — Зачем ты все время смотришь на эту змею? — Кого? — специально переспросил он, нешибко радуясь такому явному оскорблению из уст Поттера в сторону той, которая даже не трогает их. «Змея» словами Джеймса и правда было не титулом, символом факультета или ещё что. Это было прямо оскорбление, которым он пользовался довольно часто. И всё время с Кассандрой. — Аддерли, — выдохнул он недовольно, поправляя самого себя. — Мы с ней в хороших отношениях, — просто пожал плечами Сириус, отворачиваясь. — После всего того, что она нам сделала? — возмущённо спросил он, но это прозвучало достаточно громко, чтобы привлечь внимание профессора. — Мистер Поттер, какие-то проблемы? — тонким голосом спросил Флитвик, но Джеймс только помотал головой, пробурчав извинения. И лекция продолжилась. — Напомню, что мне она ничего не сделала. И я уже говорил тебе, что ты просто плохо ее знаешь. А то, что ты обижаешься на нее из-за того случая, уже не мои проблемы. Ты мой друг, но вмешивать меня в ваши разборки не надо. Поттер снова возмущённо открыл рот, поправляя съехавшие на кончик носа очки. — Предатель, — буркнул тихо Джеймс, положив подбородок на сложенные перед собой руки. И как бы не старался, но глаза его все время возвращались к особе, о которой они разговаривали. Джеймс внимательно и с лёгким пренебрежением прошёлся по девочке оценивающим взглядом, подмечая на голове аккуратный красивый пучок и торчащую их него палочку. На это он фыркнул. Прямое кощунство с волшебным предметом! А потому и незатейливая идея, пришедшая ему в голову совсем неожиданно, заставила его растянуть губы в предвкушающей усмешке, когда он достал свою палочку, под столом взмахивая ею и произнося шёпотом заклинание. Совсем медленно, чтобы Кассандра не сразу заметила, из ее незамысловатой прически палочка стала вытягиваться, пока и вовсе не упала перед ней. И волосы лёгкими волнами распались по спине и плечам. Девочка удивлённо распахнула глаза, резко выпрямляясь. И рука машинально прикоснулась к затылку. Подняв свою волшебную палочку, она оглянулась, пытаясь понять, кто это сделал. Но Джеймс переключил всё своё внимание на профессора, хотя ликующее чувство от маленькой победы так и норовилось перерасти в улыбку, которую он изо всех сил сдерживал. Эта маленькая проказа станет для него только началом… Ближе к вечеру Кассандра отправилась на кухню, взять уже знакомый напиток себе и ещё одному человеку, с которым ей хотелось поговорить. И она знала, где сможет отыскать его. Поблагодарив эльфа и подарив ему лёгкую улыбку, Касс забрала второй стаканчик с горячим шоколадом, разворачиваясь к выходу из кухни. Пока слизеринка шла до нужного места, делала совсем маленькие и осторожные глотки напитка, чтобы не обжечь язык. Второй стаканчик сохранял температуру до тех пор, пока не опустеет. А потому куда проще было идти по всему замку, пока в итоге Кассандра не оказалась на улице. На несколько минут она остановилась, когда холодный осенний ветер прошёлся по ней, всколыхнув завитые в кудри волосы. Касс зажмурилась, улыбнувшись. Холод она не любила, но чувство лёгкости в подобные моменты обожала. Мантия развивалась за спиной, пока девочка шла вперёд и уже видя знакомую макушку и силуэт в целом. В этот раз он был одет потеплее. Но все так же глядя вперёд, задумавшись над чем-то. Касс остановилась рядом, протягивая второй стаканчик, и только тогда обратила на себя внимание. Сириус сначала посмотрел на нее саму, а после на напиток. И принял его, благодарно кивая. Лёгкая улыбка растянулась на его лице, когда он обеими руками взял стаканчик, вдыхая приятный сладкий запах. — Если всё продолжится в том же темпе, то это станет нашей традицией, — поделился он своими мыслями, делая осторожный глоток. — Я вовсе не против, — пожала плечами Касс, тоже устремив взгляд вдаль. А Сириус смог быстренько рассмотреть однокурсницу, подмечая нежно-розового цвета меховые наушники, мантию и шарф с перчатками в цвет факультета. Выглядела она довольно мило. — Где ты берешь все время шоколад? — полюбопытствовал Блэк, но в ответ получит только загадочную улыбку, скрытую за стаканчиком. На миг между ними повисла тишина, прерываемая лишь гулом ветра да шелестом уже пожелтевшей листвы. Осень всегда нравилась Сириусу. Даже не столько из-за Дня рождения, сколько ветрами и погодой в целом. Блэк с детства любил дожди и пасмурность куда больше солнца. Предпочитал холода теплу. И вместо того, чтобы как все тепло одеваться, он находил удовольствие в том, чтобы просто стоять в такую погоду порой в одной рубашке и брюках. Однажды его дядя, поймав его на этом, хохотнул, пошутив, что закалка вещь неплохая. Но Сириус, однако, воспринял его слова всерьёз, подумывая о том, чтобы и правда закаливать свой организм. Так ведь и всякая погода будет нипочём и болеть будет реже. — О чем ты мечтаешь? — неожиданно спросила Аддерли, исподлобья взглянув на Блэка, когда сделала ещё один глоток. Сириус даже немного растерялся, не сразу поняв, что она конкретно имела в виду. — Я не мечтаю, просто думаю о том… — Да нет, вообще у тебя есть мечта какая-нибудь? Может, желание? Сириус даже удивился тому, что Касс интересуется у него этим. У него в семье никто и никогда не спрашивал этого. Да даже друзья ни разу не пытались узнать… И Сириус действительно задумался: а о чем он может мечтать? О понимающей и заботливой семье? О свободе выбора и собственном праве голоса? О любви и ласке, которую никогда не получал от родителей? Скажи он это кому-нибудь, так его сразу засмеют в слабости и наивности. Поэтому Сириус выпалил первое, что пришло в голову: — Увидеть, как Филч признается публично в любви своей кошке, — с насмешкой сказал он, но Касс, смерив его внимательным взглядом, без труда распознала ложь и несказанную правду. И кивнула, решая шагнуть ему навстречу первой. Ни с кем другим, за вычетом друзей и брата, она бы не решилась на подобные действия. Но она понимала Сириуса. Понимала его чувства, эмоции, опасливость и настороженность. И поэтому желание открыться ему, чтобы показать свои искренние намерения, победило всё. — Всё, о чем я могу мечтать, так о том, что когда-нибудь проснусь утром не потому, что меня будят домовые эльфы, а мама. Пожелает доброго утра и приготовит завтрак. Потом мы соберёмся всей семьёй за столом и будем с братом рассказывать о наших успехах, видя, как отец гордится нами, а мама хвалит. Касс говорила это с горечью, но с надеждой на то, чего не будет никогда. Но на то это и мечты. Несбыточные мечты. Сириус не ожидал такой откровенности, отчего почувствовал себя немного неудобно и даже стыдливо, что он ей солгал. Но ее слова будто вселили в него уверенность. Их желания совпадали… — Почему ты рассказываешь это мне? Почему так уверена, что об этом никто не узнает? — и впрямь полюбопытствовал он, желая знать, что заставило её открыться ему. — Потому что, как бы прискорбно это не звучало, но ты такой же. У нас ситуации одинаковые практически, — просто ответила слизеринка, даже не думая обижаться на него. Ведь вопрос Блэка был вполне логичен. — Сириус, я не хочу разрушать наше общение только из-за того, что не поладила с Поттером. Мы с ним разные и этим всё обоснованно. Однако с тобой я не против стать друзьями, если ты сам, конечно, не возражаешь. И с друзьями нужно делиться тем, что тебя тяготит в сердце и голове. Я говорю тебе это с уверенностью, потому что сама раскрылась своим друзьям немного. И они приняли меня. Со всеми проблемами и прочим. Сириус замялся в нерешительности, устремляя взгляд на горизонт. С минуту он стоял и молчал, обдумывая в голове слова девочки, которым хотелось поверить. Хотелось просто поделиться всем, что он таил глубоко в себе годами. Просто понять, что его действительно выслушают и поймут, а не ткнут носом в слабости. — Может, прозвучит так же банально и жалко, но я мечтаю о том же. Чтобы моя семья просто поняла меня, а не упрекала. И просто быть обычным ребенком, а не наследником древнейшего рода с обязанностями, которые на тебя взваливают при рождении. — Если ты это считаешь жалкими желаниями, то у меня они такие же. И тем не менее это не заставляет не хотеть подобного. Хотя бы раз в жизни… Сириус закусил щеку изнутри, опуская глаза на напиток, от которого тонкой полоской шел горячий пар. Но вместе с ним словно развивались по ветру и все его сомнения, когда он принял для себя одно важное решение. Сириус повернулся всем корпусом к Кассандре, а в глазах теперь читалась решительность, которую он будто излучал как ауру. — Знаешь, — начал он, и девочка заинтересованно посмотрела на него, — ты права. Стоит хоть когда-то жить так, как хочется. И делать то, что хочется. — И чего же тебе хочется сейчас? — Наплевать на ваши разногласия с Джеймсом и стать твоим другом, — и в доказательство своих слов он протянул руку. Касс кинула взгляд на мужскую ладонь, а после пожала ее. — Рада, что спустя год мы разрешили этот вопрос, — усмехнулась она, но Сириус, напротив, к ее удивлению слегка смутился. Возможно, от осознания того, что он не всегда шел на контак в плане простого общения. Просто перекидывались фразами, взглядами да и только. — Сторониться меня или прятать не будешь, если в поле зрения появится Поттер? — Нет конечно, — фыркнул он, будто его оскорбили самым дешёвым образом. — Я не стыжусь того, что мне нравится. — Я тебе нравлюсь? — вопросительно подняла брови Касс, и Сириус подрастерялся. — Общение с тобой мне нравится… ну, то есть… — Сириус, я поняла, не загоняй себя в яму ещё больше, — усмехнулась слизеринка, допивая шоколад. Блэк чертыхнулся, мысленно ругая себя за то, что стал проявлять полностью свои эмоции. Пусть желание открыться и превысило заложенные в голову убеждения, но не в такой же мере. — Не знаю как ты, а-ля любитель хо́лода, но я предпочитаю всё же тепло. — Ты иди, я ещё постою. — Касс кивнула, возвращаясь обратно в замок. Потерев озябшие ладони, слизеринка завернула, оказываясь в замке, где было теплее. Хотелось поскорее оказаться в гостиной перед камином, где всегда тепло. Оттого девочка даже и не заметила, как ускорилась. Некая мотивация. Однако чьи-то шаги вдали напугали второкурсницу. Но вспомнив, что ещё нет отбоя, Кассандра выдохнула. Она понимала, что Филч не имеет никаких оснований, чтобы наказать её. Но лучше бы это действительно был Филч… Слизеринка готова была просто пройти мимо, ничего не сказав и не сделав, дабы не нарваться на очередную потасовку с Джеймсом. Да только однокурсник целенаправленно шел ей навстречу, явно желая что-то сказать. — Переманиваешь моих друзей на свою сторону? — хмыкнул он, пряча руки в карманах брюк. Кассандра проследила за этим действием, подмечая его неряшливость, которая, признаться по правде, даже шла юноше. Этот извечный беспорядок на голове, торчащая рубашка с одной стороны и просто повисший галстук на шее. Сколько раз профессор МакГонагалл ругала студента за его внешний вид. И всё бестолку: Джеймс шел наперекор правилам и нормам внешнего вида прилежного студента. Из всего послужного списка он мог похвастаться только превосходными оценками, но не более. Да и нешибко-то он стремился к этому, как уже успели заметить многие. — В каком смысле? — растерялась Кассандра. Глаза вполне искренне выдавали ее недоумение, но Джеймс, внимательно глядя на нее, чуть скривил уголки губ, не веря ни единому намеку на то, что эта змея и впрямь может быть правдивой. — Решила подбить клинья к Сириусу? Со мной не получилось, так решила отомстить? — Никакие клинья ни к кому я не подбиваю. А ты прекрати играть в маньяка и следить. Серьезно, Поттер, я невольно начинаю думать, что это ты жалеешь о нашем разногласии. — Не выдумывай сказки, Аддерли, — фыркнул он, будто Кассандра его оскорбила самыми гнусными словами. — Я не хочу, чтобы мой лучший друг наивно верил в твою ложь. — Ты хоть понимаешь насколько понятие «наивность» и Сириус далеки друг от друга? — на полном серьёзе спросила слизеринка. — Но давай без наставлений? Ты мне никто, следовательно, я не обязана тебя слушать. Иди и командуй кем-нибудь другим, раз уж так нравится роль командира. — Зачем тебе вообще это нужно? Неужто в вашем логове все такие гордые и напыщенные, что даже простое общение что-то из ряда низкого? — У меня есть друзья, — холодно ответила девочка, которой было неприятно слышать, как Джеймс прямо высказался о ее дружбе с кем бы то ни было. Низко. Низко — это степень его бессмысленных фраз и поступков. — И нет ничего плохого в том, чтобы не ограничиваться только своим факультетом. Я не имею ничего против вашего факультета до тех пор, пока вы не трогаете меня и наших. Но это, как мы оба уже успели заметить, дело временное. — На вашем факультете есть личности и похуже. — Не отрицаю, — спокойно согласилась она. — Но глупо из-за нескольких обвинять всех, Поттер. Я вот, например, если скажу тебе, что ты придурок, буду иметь в виду конкретно тебя, — Джеймс недовольно фыркнул. — А не всех гриффиндорцев. Может, и тебе стоит поступать так же? Авось нравится как человек будешь не только своим. — Вот уж к чему я не буду стремиться никогда, так это преуспеть понравиться змеям. Хуже цели и быть не может. — И тем не менее ты зачем-то пытался произвести впечатление на меня, — напомнила ему совсем неожиданно Кассандра. Без всякой робости или неуверенности. Напротив, она даже заставила Поттера стушеваться. Мальчик довольно поздно опомнился и взял себя в руки, уже придумывая, что ответит, если бы не помешал посторонний. — Молодые люди, что вы здесь делаете… опять? Не поймите неправильно, но вы двое… да ещё и в пустом коридоре, — Слизнорт поправил свою верхнюю одежду, как всегда с нотками привычного ему озорства глядя на двух студентов, которые буравили друг другу взглядами. — То же, что и в прошлые разы, профессор, — разрывая зрительный контакт, ответила первая Аддерли. — Выясняем кое-что. Вернее, уже выяснили. — Как удачно мне подворачиваются случаи. Видимо, мое пришествие решает все ваши недомолвки. — Да не то слово, — с некой тяжестью и явным сарказмом отвечает Джеймс, но выходит даже тише, чем он хотел. Этот разговор завершился последним словом Аддерли, и Поттер совершенно недоволен таким исходом. — Я пойду. Доброго вечера, профессор, — напоследок пожелала слизеринка, уходя, как и планировала изначально, к себе. — Мистер Поттер? — Уже ухожу, профессор. Дети разошлись по разным сторонам, оставляя декана Слизерина теперь одного. Мужчина пригладил усы, сверкнув хитро глазами. — Обычно мальчик девочку за косички дёргает, когда она ему нравится, а тут… Ох, как же сложно вам будет, детки…***
Пальцы вцепились в края подоконника, когда девочка, посмотрев в окно, широко улыбнулась. Радостно подпрыгнув на месте, она понеслась по всему замку в Большой зал, где ее уже ждали брат и друзья. Это Рождество все пятеро праздновали в замке по обоюдному решению и желанию. Нисколько Кассандру и Дарвина не остановило и то, что родители строго-настрого запретили им оставаться. Вернее, в письме они довольно красочно описали, что сделают с ними, если те ослушаются. Они ослушались… И уже точно знали, что встреча их пройдет как она иголках, когда конец учебного года настигнет их летом. И, вероятно, это лето станет для детей одним из худших. Как обычно… Студентов в Хогвартсе осталось не так и много, поэтому все оставшиеся сидели за одним столом с преподавателями и директором. И не было того привычного уже всем шума. Лишь разговоры, лёгкие улыбки и звоны столовых приборов о посуду. Именно такую картину Кассандра увидела, забегая в зал. А после остановилась около брата, падая рядом с ним на скамейку. — На улице, наконец, выпал снег! Так что нужно будет пойти и сыграть в снежки. — А если он не лепиться? — задала весьма уместный вопрос Кэтрин, накалывая на зубчики вилки румяный кусочек индейки. — Не занудствуй, — поддержал Кассандру Гидеон, уловив так удачно лишний повод поддеть Эштон. Несерьёзно, само собой. Девочка сощурилась, получая в ответ ослепительную улыбку Пруэтта. — А я шофёр, — вдруг выдает Фабиан, вводя в замешательство и брата, и подругу. — А я крёстная в таком случае, — так же гордо вставила пять копеек Кассандра, подмигивая Кэтрин, лицо которой приобрело пунцовый оттенок. И непонятно, то ли от смущения, то ли он возмущения. — А я тот самый холостой дядя, который будет при каждом визите одаривать дитё дорогими подарками. — Не надо мне избалованного, как ты, племянника, — нахмурился Фабиан, продолжая шутку. — Да вы… — выдохнула всё-таки возмущённо Эштон. Гидеон пусть и понял, что друзья шутят (хотя всё, на самом деле, было вполне серьёзно), начал войну с братом, куда подключилась и Кэтрин. И пока она удерживала Фабиана за шею, второй близнец со смехом трепал волосы пыхтящего брата, который все никак не мог отцепить будто прилипшую подругу. — Эти трое нашли друг друга, — усмехнулся Дарвин, наливая сестре стакан тыквенного сока. — Но я, если что, не шутила по поводу крёстной, — шепнула ему Касс, смотря притом на друзей, на которых поглядывали остальные с лёгким смехом. — Так и я был серьёзен, Касси, — довольно ухмыльнулся паренёк, стукаясь своим бокалом о бокал сестры. Касс сделала глоток, кладя голову на плечо брата. — Как думаешь, родители сильно буду злы или успеют остыть? — вздохнула тихо девочка, дабы лишние уши не подслушали. — Не знаю, — поджал он губы. — Но подумаем об этом в июне. — Как бы не так, — вяло поправила слизеринка брата, выпрямляясь. — Просьба отца, забыл? — Дарвин прикрыл глаза, выдыхая тихое «точно». — Однако мы с ним поменялись местами. И теперь он шлёт мне регулярно письма с одним и тем же содержанием. — Насколько все плохо по десятибалльной шкале? — Девяносто восемь. Если брать в учёт ещё матушку, то сто десять. Но она не писала ничего. Отец за двоих. — То ли нам радоваться этому, то ли, наоборот, огорчаться. — Затишье перед бурей? — Оно самое. — Что ж… будем ждать июнь. — Я его не жду… Брат и сестра снова переключились на всё ещё дурачащихся друзей, убирая с лиц все отрицательные эмоции. Не нужно омрачать такой светлый праздник, тем более с друзьями, своими проблемами. — Ты будешь что-нибудь? — спросил Дарвин, но на самом деле не ждал ответа, накладывая на пустую тарелку сестры еду. — Дарвин, когда я тебе сказала, что не слон и что в меня столько не лезет, я не имела в виду, что это намек на то, чтобы откормить меня до габаритов троллей, — глядя на изобилие всего перед собой, смешливо выдала Касс. — Спасибо потом скажешь. Я, между прочим, на основаниях твоего старшего брата забочусь о тебе. И не дожидаясь ответа он притянул младшую к себе, взлохматив ее волосы на макушке. — Касси, ты должна больше кушать, иначе унесёт ветром, — понижая голос, произнёс неожиданно Фабиан, привлекая внимание. — Ой, Дарвин, да не нужно, — Гидеон наоборот стал говорить тонким голосом, будто ещё и смущался. И тогда-то брат и сестра Аддерли поняли, что их друзья те ещё паразиты. — Я так не разговариваю! — возмутилась Касс, швыряя в Гидеона картошку. — Верно, я куда выше этого, — всё ещё писклявым голосом подражал подруге Пруэтт. — И куда ниже по разуму человек, сидящий напротив, — ответила ему слизеринка, ведя зрительный бой с близнецом. Но оба, не выдержав, прыснули со смеху. А ровно в полночь прозвучала заветная фраза и взрывы хлопушек со стороны двух близнецов…