Краткое пособие: "Как стать наложником"

Солнечные зайчики небольшими светлыми пятнами прыгали по красочному ковру. Золотистые лучи дневного светила освещали яркое убранство комнаты: все искусно расшитые подушки, украшенные бахромой покрывала, умело вырезанные из дерева кушетки, изящные балдахины над кроватью и сотканные из серебряных нитей полотна, что красиво блистали на свету. Один из солнечных зайчиков не обошёл стороной и юношу, что развалился на огромной кровати. Лучик игриво проскользнул по тонкой лодыжке, свесившейся с края, освещая аккуратные пальцы и нежную стопу, что, казалось, ступать могла лишь по мягчайшим кружевам облаков. Позже солнечный зайчик поднялся чуть выше, осветил округлые икры и стройные бёдра, прикрытые тёмной тканью шаровар. Потом, сполна насладившись прекрасными чертами чужих ног, прыгнул ещё выше, освещая своим светом молочную кожу поясницы, проскользнул ещё дальше между лопаток, пока не наткнулся на задравшуюся рубаху, что так упрямо скрывала выступающие косточки лопаток и острые плечи юноши. С минуту постояв на прежнем месте, лучик двинулся выше: пробежал по тонкой шее до щеки, прикрытой упавшими на неё тёмными кудрявыми прядями. - Господин просто прекрасен, - тихонько шепнула Рухия Дельфузе, нарушая тишину помещения. Девушка, одетая в длинное светло-голубое платье и широкую накидку персикового цвета, расшитую бисером и кружевами, аккуратно заглянула в спальню и стала рассматривать представшую перед ней картину. И зрелище показалось ей столь очаровательным, что Рухия посчитала, что может ещё немного подсмотреть за своим очаровательным Господином. Старшая Калфа лишь тихонько вздохнула. Она не следовала примеру младшей, не тратила время попусту, ведь комната сама себя не уберёт. А потому Дельфуза ходила по небольшому залу, стряхивала налетевший песок с ковров и стирала пыль с кушеток. Женщина – всё ещё не отвлекаясь от работы – поправляла своё длинное персиковое платье и стряхивала грязь с голубоватой накидки, украшенной бахромой. - Дельфуза! Ну, Дельфуза, - на миг обернувшись на старшую, прошептала Рухия. – Ну, посмотри на Господина! Он же просто очарователен! Я уверена, ты в своей жизни ещё ничего столь же прекрасного не видела! Женщина щебетала и щебетала, то называя Дэриана всеми самыми ласковыми прозвища, то одаривая юношу всеми возможными восхвалениями и комплиментами, то вновь обращаясь с мольбами к Дельфузе. Она часто подпрыгивала на своём месте, переступала с ноги на ногу, но не заступала за порог господской спальни. - А я разве спорю о его великолепии? – усмехнулась Дельфуза, качая головой. – Я просто не желаю прерывать сон столь очаровательной особы. Последнюю фразу женщина проговорила с явным укором, намекая на слишком уж громкие восхваления Рухии, которая теперь, кажется, не заботилась о чужом отдыхе. - Ну, Дельфуза, - прошептала младшая уже на порядок тише и потянула руку к подолу чужого платья, словно ребёнок, желающий выпросить что-то у строгой матери. - Нет уж, нам уже пора, - шепнула в ответ на чужую мольбу женщина. – Мы приходили сюда, чтобы поблагодарить Господина, а не чтобы рассматривать всю его красу. А раз уж Господин спит, то прийти мы можем и позже. Она перехватила чужую руку, сжимая запястье, и потянула в сторону выхода. Рухия принялась упираться. Она очаровательно хлопала своими большими чёрными глазами с причудливым веером длинных ресниц и надувала и без того пухлые губы, из-за чего становилась лишь больше похожей на капризного ребёнка. - Ну, давай, хоть недолго ещё постоим здесь? – заупрямилась младшая. – Когда ты ещё сможешь рассмотреть все прекрасные черты Господина? - И чем же ты тогда отличаешься от младших наложниц, от которых беречь Господина наказала нам Хазнедар? – усмехнулась на это Дельфуза. – Да и в тот раз, когда Господин до полудня валялся в постели, а мы прибирались у него в комнате, ты не торопилась пойти в его спальню и глазеть на его стан. - Это всё было, потому что Абда Бахира Калфа строго настрого запретила засматриваться тогда на Господина и рьяно следила за тем, чтобы мы усердно исполняли свою работу, - фыркнула Рухия и, поняв, что сказала, тут же поникла и притихла. Тоже замолкшая Дельфуза уже не усмехалась. Она лишь задумчиво нахмурилась и с новой силой потянула младшую к выходу. Рухия последовала за старшей уже более охотно, хотя и понурив голову. Она не возразила даже тогда, когда Дельфуза приоткрыла скрипучую дверь и вывела её из небольшого зала. Ещё долгие полчаса в комнате стояла всепоглощающая тишина, что зависла в воздухе расплавленной патокой. Кажется, что даже если кто-то кинул бы в комнате кинжал, то оружие просто застыло бы в воздухе, словно в масле, погрязнув в таком тягучем пространстве по самую рукоять. Вот только эту совсем недавно устоявшуюся тишину прервал новый звук, более тихий, чем звонкий женский голос. Со стороны спальни послышался тихий зевок. Дэриан, так и распластавшийся на кровати, не соизволил и пальцем пошевелить; юноша лишь широко разинул рот, обнажая короткие клыки, и протяжно вздохнул. Он дёрнул ушами, прислушиваясь к звукам в помещении, пошевелил хвостом, казалось, пробуя на ощупь само пространство. Лишь после этого он наконец-то открыл глаза. Свет солнца тут же встретился с его прекрасными бирюзовыми очами, из-за чего юноша сразу же их сощурил. Дар, если уж честно, не спал последние часа два: его разбудили громкие шаги Калфа, решивших прибраться в его комнате. Демон просто наслаждался столь приятными часами отдыха. А какое-то странное предчувствие подсказывало Дэриану, что отдыхать ему придётся, и правда, ещё не скоро… Юноша приподнялся со своего места, бесшумно спрыгнул со своего ложа и потянулся, доказывая свою необычайную гибкость и пластичность. Он вновь зевнул, отгоняя последние остатки сонливости, и направился в сторону зала. Дар привычной бесшумной поступью прошёлся до стоящих на возвышении кушеток, на одной из которых он и уселся, подобрав под себя одну ногу. Он всё ещё щурил глаза от солнечного света, который теперь освещал его со спины, золотя очертания стана юноши. Демон задумчиво осматривал комнату, проходясь ленивым взглядом по каждой вещичке в ней, пока его взор не остановился на небольшой синей тряпице, что неровными складками лежала на краю большого ковра, который устилал всю переднюю часть комнаты. Эта тряпица явно не находилась там вчера, да и лежала она стол несуразно и смято, что сразу становилось понятно: её оставили Калфа, до этого прибиравшиеся в комнате Дэриана. И, как только юноша успел прийти к этой мысли, за дверью послышались тяжёлые шаги и тихие разговоры. Ну, как говориться: вспомнишь солнце – вот и лучик. Тихие перешёптывания переросли в более громкую перебранку: два хриплых женских голоса что-то говорили про нерасторопность и «худую память», другой – более тихий и спокойный – женский голос пытался успокоить их и просил перестать кричать. Женские голоса стихли лишь через долгую минуту выяснения отношений. Но тишина продлилась недолго – совсем скоро послышался скрип двери, и в комнату своей спокойной и безмерно осторожной походкой вошла Дельфуза. Женщина ненадолго замерла на самом пороге, будто бы ослеплённая светом солнца, сияющего прямо из окна, но быстро вернула себе самообладание. Она с ещё более громким скрипом закрыла несчастную дверь, так и норовившую уже соскользнуть с несмазанных петель, несколько нахмурилась, и двинулась в сторону Дара. Дельфуза старалась смотреть юноше прямо в глаза, но солнце, сиявшее, казалось, прямо за его спиной, не давало ей совершит задуманное – женщине приходилось постоянно щурить свои и без того узкие чёрные глаза. - С добрым утром, Господин, - прошептала она своим неизменным тихим голосом. – Я думала, что Вы ещё спите… Она чуть повернула голову в сторону и направила строгий взгляд на закрытую дверь, будто бы другие Калфа могли почувствовать её злость даже через слои прочной древесины. - Не бойся, это не вы разбудили меня своими перебранками, - усмехнулся юноша, игриво склоняя голову в сторону. Чёрные кудрявые пряди упали на его бледное лицо, прикрыв бирюзовые очи. Из-за этого выражение лица юноши приобрело более хитрое и загадочное выражение. Кажется, сегодня у Дэриана было просто прекрасное настроение. Дельфуза повернулась обратно к юноше. Она вновь приняла попытку взглянуть Дару в глаза, но, так и не научившись на прошлых своих ошибках, поспешила отвести взор чуть ниже и принялась разглядывать дорогую обивку кушеток. - Я пришла, чтобы выразить Вам благодарность, - прошептала она совершенно севшим голосом. – Вы помогли Абде Бахире Калфа сбежать из дворца, в котором её в любой удобный момент могли повесить… Женщина грустно покачала головой, слегка поджала губы и нахмурила брови. Её лицо выражало одновременно грусть, задумчивость и спокойствие – неизменные спутники Дельфузы. Калфа не перебирала меж пальцев ткань своего одеяния, не пыталась поправить волосы, забранные в аккуратные низкие пучки чуть пониже завитых рогов и прикрытые небольшой шапочкой персикового цвета; она сложила руки на животе в необычайно светском и изысканном жесте. - Вы, наверное, догадываетесь, что Пустынные Странники уже уехали из дворца, - продолжила женщина, не спеша и не запинаясь. – Они благополучно покинули дворец Шаха, а затем и столицу. Абда Бахира Калфа тем же утром выехала вместе с ними… в их караване… Дельфуза, явно, пыталась подобрать слова, ведь не совсем понимала, что вообще нужно говорить спасителю своей наставницы и почти что старшей сестры. Нужно, наверное, поделиться с ним какой-то нужной информацией, подробно рассказать всё об отправлении его товарищей и… и… - Я рад, что смог помочь вам, - прервал её размышления Дэриан. – Вот только, я не собираюсь творить добрые дела безвозмездно… Дар уже успел пожалеть, что сказал эту столь незатейливую фразу. Он вообще-то просто хотел прервать столь явные душевные терзания и глубокие размышления женщины, но, кажется, лишь усугубил ситуацию. Калфа лишь сильнее нахмурилась, вновь покачала головой и подняла руки ближе к груди. Кажется, Дар ещё не видел на её лице столь явного замешательства. Даже когда женщина приходила просить у него помощи, глаза её выражали лишь решительность и печаль, но никак не смятение. - Я понимаю это, - прошептала Дельфуза, вновь решаясь поднять взор. Теперь солнце не режет ей глаза: дневное светило поднялось достаточно высоко, чтобы застыть прямо над окном покоев. Золотистые лучи всё ещё мешают смотреть прямо и превращают всю цельную фигуру в тёмный силуэт, который вновь клонит голову, но уже в другую сторону, и размахивает хвостом, сбивая в кучу подушки, разложенные на выступе. - Я не знаю, что могла бы я предложить в качестве оплаты за Вашу доброту, - начала демоница более уверенно. – Так что, выбирайте предмет торга сами… Взор женщина наконец-то потерял прежнее смятение и приобрёл больше уверенности. Теперь женщина смотрела прямо на юношу, даже не щурясь от лучей солнца, которые светили ей прямо на глаза. Дельфуза, казалось, потерявшая из-за всего этого замешательства даже контроль над собственными силами, вновь вернула себе самообладание и вспомнила, наконец, что является демоном солнца. А демоны солнца своего светила не боялись… Дэриан почему-то даже захотел рассмеяться. Возможно, его смешила столь излишняя сосредоточенность женщины; возможно, настроение у него сегодня было даже лучше, чем просто прекрасное… - Не волнуйся, - усмехнулся Дар, позволяя себе лишь короткую ухмылку. – Мне нужно, чтобы ты всего лишь сделала так, чтобы в эту комнату никто не заходил до вечера… Юноша ещё вальяжней разлёгся на кушетке: подобранную ногу согнул в колене и поставил на сиденье, на неё же положил руку и облокотился на спинку. Он вновь склонил голову в сторону и снова сощурил глаза так, что теперь его длинные тёмные ресницы лишь больше подчёркивали глубокий цвет его радужек. Хвост его оплёл одну из аккуратных ножек кушетки. Уши демон отвёл назад, и от того ещё больше стал похож на довольного кота: наевшегося, выспавшегося и пригретого солнечным светом. Женщина тоже несколько расслабилась. Она тихонько выдохнула, лицо её заметно разгладилось. Вот только прежней статности вся поза Дельфузы не потеряла. - Вы желаете вновь незаметно выйти из своей комнаты? – аккуратно поинтересовалась Калфа. Дар лишь неопределённо качнул головой. - Что ж, - прошептала женщина, склонив голову. – Раз так, то я в силах выполнить эту просьбу. Только пообещайте, пожалуйста, что будете осторожны и не попадётесь никому на глаза… Она подняла взор на юношу, сощурив свои чернявые глаза, будто бы пыталась рассмотреть эмоции, отражающиеся на его лице. - Обещаю, - улыбнувшись, шепнул Дэриан. Дельфуза кивнула ему, поклонилась и своей тяжёлой, но осторожной поступью вышла из комнаты, перед этим аккуратно подняв с пола тряпицу, за которой, видимо, и заходила. Напоследок она снова скрипнула несчастной дверью так, что, казалось, деревяшка уже изрекает свой последний предсмертный крик. Дар тихо выдохнул и отвернулся к окну. Солнце вознеслось на своё место на небосводе. Оно освещало широкие улицы Амзамута, крыши причудливых домиков, изумрудно-зелёные кляксы диковинных садов и золотило огромные горы песка, что возвышались далеко за мощными стенами неприступного города. Лучи его играли в воде фонтанов и колодцев, поблескивая мелкими белыми искрами; и за их игрой наблюдать можно было, казалось, целую вечность. Солнце почему-то вовсе не слепило его. Лучики золотыми лентами спадали с неба, но не резали глаза. Небесное светило почему-то потеряло тот откровенно противный цвет искрящегося червонного золота – цвет волос и глаз Амира – и приобрело совершенно другой оттенок – всё ещё золотой, но более блеклый и трогательный?.. Какой-то совершенно не золотой, но желтовато-золотистый цвет, не сверкающий богатством, но дарующий эфемерное тепло. Именно с таким цветом впору сравнить глаза Велиара… На душе было так хорошо и спокойно, что даже подозрительно. Казалось, что не может же быть всё так гладко, и эта мысль очень пугала Дэриана. Затишье перед бурей – именно так ощущалось это спокойствие и умиротворение. А потому Дар решил насладиться им сполна.