Безумные

Твой голос был подобен вечернему ветру. Твои прикосновения ощущались как лепестки ледяной вишни. Твой тихий смех напоминал слёзы мучительной боли. Твоё короткое имя так нежно скользило сквозь зубы и кружилось над обожженным языком. Я смотрел в твои бездонные глаза и не мог выдавить розовый ком в горле. Мне хотелось играться с твоими волосами цвета горького шоколада вечно. Я так хочу почувствовать твои выпирающие ребра в своих объятиях. Хочу вжаться лицом в твой девичий кадык, что глубоко под кожей. Очень хочу, чтобы ты улыбнулась, сняв все свои маски. Хочу, чтобы баловалась с моими кудрями, как ребёнок. Хочу, чтобы держала меня, никогда не отпуская. Хочу услышать не твой подлинный смешок, а искренний звонкий смех. Хочу показать тебе, как прекрасно детство, которого ты была лишена. Прошу, позволь мне стать твоим навечно. Обладательница смолённых узких глаз отравила собой мой разум. Мои тёмные зрачки бегают туда-сюда в поисках твоих длинных прядей и крохотной шишки на затылке. Я провожу тебя до дома, вновь запнувшись, чуть не упав. И снова я услышу крупицу счастья в твоём притворном голосе. Мне плевать на горящее от боли тело. Мне не безразлично касание твоих холодных рук, твоё молчание и невидимая морщинка меж бровей. Сперва это должна быть симпатия. Потом влюбленность... Одержимость? Может быть. Помню день, когда ты, не стесняясь, так легко снимала черную матроску и красный галстук. Очертания твоих десяти выглядывающих рёбер, кажется, навсегда въелись в память. Твои соприкасающиеся бедра, которые ты ненавидела всем сердцем, стали причиной моих бессонниц. Шрамы от уличных котов тебя совсем не красят, но такая редкая ликующая улыбка при взгляде на ранки была прекрасна. Ты так не любила своё тело, но обожала свои шрамы, вены, кости и фаланги пальцев. Позволь мне вести тебя за руку. Ты так очаровательна была. Была как звезда, освещающая землю. Но сама ты повисла где-то в темноте и в жутком холоде. Как кошка, но щенок, но тень. Такая грациозная, такая радостная, какая же ты незаметная, тихая, дохлая мышь, по чьей серой шкурке течёт немножко кровь. Кажется, я чуть-чуть сошёл с ума, но я всё так же улыбаюсь, бормочу, спасаю, вверяю. Вот я, а вот и ты. Нас разделяет меньше метра. Но я не вижу ни твоих печальных глаз, ни шоколадных локонов, не вижу медицинской маски и чёрных твоих оправ с металлической цепочкой. Я помню, как стоял вот так же. Ты стояла, как и я. Была невероятна. До безумия красива. Моё лицо горит при встрече с любой другой, но так странно, что из головы всё не уходит образ твой. Ты подобна яду, отравляешь сознание даже сейчас. И я хочу тебя вдыхать, тобой травиться. Я так жажду своего спасения. Я жду тебя. Ты знай, что я влюблен. Нет. Я одержим. Прошу, держи меня. Не дай напасть. «Не нападешь». Раздался голос твой в моей голове. Я вспомнил. Нам по тринадцать, и я был влюблен тогда. Глупое детское сердце так смешно разрывалось, стоило только паре зелёных глаз увидеть, как ты нежно целовала того, кто был в такой же юбке. Вспомнил я, как ты пришла ко мне и долго-долго натирала свои зубы жёсткой щёткой, а потом так мягко и невесомо целовала мои веснушки. Смущению мальца не было предела. Именно тогда ты стала приручать, а я стал твоим щенком. Эта детская забава была только для тебя. Ты жестока, но я влюблен в тебя. Я стал тем, кем мечтал уже десяток лет, лишь благодаря тебе. Героем без причуды. Известным героем спасения и неотъемлемой поддержки. Теперь ношу костюм героя, но без улыбки, без зелёного оттенка. Я одет лишь в чёрный верх и низ с алыми, твоими любимыми, ботинками. Я стал героем, но знаешь... Мне грустно. Может быть, мне одиноко без твоих уж слишком ледяных рук? Я хочу увидеть тебя снова. Не ту, что трупом лежит в ванной с разрезом на запястье, а ту, что сделала это, ту, что хотела бы сделать это. Я не осуждаю. Я, наоборот, хочу к тебе, но не могу. Прошу, ты только подожди. Я герой несильный, хоть и известный многим. Когда-нибудь меня убьют, и я вернусь к тебе. Обещаю. Вот я, а вот и ты. Нас разделяет, может, метр, хотя, наверно, даже меньше. Нас разделяет не толстое стекло и керамическая урна с твоим коротким именем. Знаешь ведь, что я люблю тебя, моя дорогая Отто Рин.