Безумные

Три стрелки указывали точно на одиннадцать. Парня со сползающим галстуком бросили на одноместную кровать, а затем забрались сверху. В небольшой комнатке, заполненной мерчем с героем №1, разливался приятный для глаз голубой свет из приоткрытого окна. Луна освещала почти всё, кроме уголка, в котором царила тьма. Помещение наполнялось различными звуками: трением ткани, тихими стонами, проглатыванием слюны, прикосновениями ладоней к обтянутой одеждой коже. Юноша елозил в собственной постели. Чужие руки задевали холодными железными скобами его грудь и ладонями очерчивали мышцы под серой рубашкой. Он жмурился и негромко вздыхал. Его губы словно облизывал изголодавшийся зверь, их покусывали и оттягивали. Казалось, что мужчина пытался заполнить его рот полностью, обводя языком нёбо и десны. Изуку же крепко держал в руках его ключицы. Мужчина отстранился, и в темноте загорелось едва уловимое голубое пламя. В отражении блеснули десятки светло-голубых огней, а затем послышался звук рвущейся ткани и удар о пол пластиковых пуговиц. Жар задел и рельефный пресс, отчего парень лишь мило уставился на только что горящие руки. С пользователя синего огня рывком слетела верхняя одежда, а вслед за ней исчезли и брюки Мидории. Уже не такая прохладная ладонь прикоснулась к выпирающему из нижнего белья бугру. Кончики пальцев надавили на светлую ткань, опускаясь вверх и вниз, слегка царапая открытый участок нежной кожи. Никакого сопротивления не последовало — только необычайно сладкие для слуха тихие постанывания и легкое давление на бока стройными ногами. Парня укусили за шею, начали целовать и посасывать молочную кожу, пока сам пироман всё быстрее и быстрее водил рукой сквозь бельё по гладкому члену. Нижний дергался и корчил уж очень сексуальные выражения. — Да… — шептал Изуку, быстро переходя на нечто, похожее на писк, — би… Череда ласк приостановилась. Из-под светлой ткани сочилась белая жидкость. Кончик языка скользнул по уголку обгоревших губ. В тени не было видно лица, но ярко сияли лазурные глаза, горевшие совсем недалеко от изумрудных. Веснушчатый подросток услышал смешок под своим ухом, отчего смутился ещё сильнее. Его ноги, что так часто ломали кости нарушителям порядка, сейчас дрожали, будто без сил, но Даби знал. Знал, что парень под ним всё ещё полон энергии... И возбуждения, о чем говорил до сих пор стоящий член. Голубоглазый сменил позу, оказавшись за плечом Мидории. Влажная ладонь опустилась ниже, погружая средний палец в кольцо мышц. Схватившись за простынь, юноша с широко раскрытыми глазами выдохнул что-то невнятное. — Больно? — сухо спросил Даби, кусая за ухо. — Я-я в... норме... — выдыхая, ответил Мидория. Фаланги медленно входили и выходили, что очень нравилось Изуку. Даби практически рычал в его горло. Парень впился в постельное бельё и уткнулся в чёрные волосы, пропахшие алкоголем и дымом от сигарет. — А... Ам-мх! — вскрикнул кучерявый сразу после того, как пироман вставил ещё один палец. Движения брюнета становились всё резче и грубее. Темп нарастал, заставляя зеленоглазого испытывать сладкое мучение. Мидория чуть не активировал свою причуду, когда неосознанно ударил по груди Даби, но тот прижался лишь сильнее и поднял одну из его ног под коленом. — Не дергайся... Мне ещё входить в тебя, — хриплым голосом прошептал злодей прямо над чужим ухом. Мозг парня закипал, превращаясь в кашу. Его спина выгнулась настолько, что даже не касалась матраса. Бёдра качались в такт рук пиромана. Он почти вскрикивал от удовольствия, пытаясь сесть как можно глубже на его пальцы. Выкрикнув что-то неразборчивое, Изуку закинул голову назад. Брюнет укусил открытый кадык, отчего Изуку слабо дернулся и гулко сглотнул. С джинс Даби слетел ремень со звенящей пряжкой. Он оттянул насквозь промокшие трусы, поедая взглядом представшую перед ним картину. — Хоть бы снял их... — чуть охрипшим голосом начал зеленоглазый. Темноволосый усмехнулся и потянул нижнее бельё вверх, стискивая член. Изуку, пискнув, с широко раскрытыми глазами смотрел, как расходятся белоснежные нитки. Уже ненужную тряпку выбросили на пол с мокрым звуком. Мужчина поднялся, уперевшись руками о матрас по бокам от чужой головы. Парень смотрел на него абсолютно нечитаемым, однако точно смущенным взглядом, но, как только чужой член приставили к его входу, он залился краской, взялся за руку партнера и сверкнул глазами. — Хах, какой же ты нетерпеливый, — улыбался Даби. — Когда я... А! Брюнет со стоном вошел в него. Легкие Мидории вжались в ребра. — Ха, расслабься, — с закрытыми глазами сказал пироман, медленно двигая бёдрами. Оглушительные хлопки заполнили комнату. Было так громко, что не было слышно даже собственных мыслей. Хотя, кажется, один из них полностью поддался бардаку в своей голове. Пироман подхватил мягкие ноги и закинул их себе на плечи. Он, не сдерживаясь, вдалбливал парня в матрас. Руки с железными скобами, сиявшие в лунном свете, сжимали талию и притягивали ходящее ходуном тело. Чёртова чёлка мешала ему, как никогда. Устремленные вниз волоски закрывали часть обзора на стонущего во весь голос Изуку. Хотелось смотреть на это лицо, не смыкая глаз. Даби опустился к любимому лицу за долгим поцелуем. Мидория взялся за его плечи и вцепился в лопатки, оставляя на сожженной коже кровавые линии. Наверняка это было больно, но мужчина тщательно вылизывал рот парня и выцеловывал ключицы. Он укусил выступающую косточку и слизал вытекающую кровь, а после, не слушая шипение сверху, укусил в плечо, так же проглатывая алые капли. — Ху, — выдохнул с улыбкой голубоглазый, — с этой ночи, Деку — мой любимый герой.