╭─────────────────────༻🐰༺─╮
Восстание охотника за задницами
╰─༻🐿༺─────────────────────╯
Можно сказать, что после того случая с роликом Джисон усвоил урок, что нельзя заниматься грязными делишками в общей части их квартиры, к большому сожалению Минхо. Впрочем, это ничуть не помешало осуществлению его плана, ведь Хан Джисон был просто мастером попадать в компрометирующие ситуации, а Минхо… ну… он всегда был рад помочь этим ситуациям сложиться, если Джисон слишком долго обходился без неприятностей. Бедный Джисон не подозревал о планах Минхо на день, когда покидал их квартиру тем утром. Это само по себе было редкостью (Джисон, выходящий утром из дома), но еще реже они оказывались в одном проекте, будучи на разных факультетах и все такое. Но приближался конец года, а для выступлений в конце года было решено, чтобы музыкальные и танцевальные специальности работали вместе. Для Джисона это означало увидеть, как Минхо придумывает хореографию для того, что он сочинил. Ну, Хенджин, Феликс и трое других танцоров из их группы тоже придумывали движения. И Чан и Чанбин написали песню вместе с ним. Но, когда Джисон увидел своего парня в его естественной среде обитания, его мозг переключился на менее сложные вещи, так что читайте: Минхо ставил хореографию для песни, которую сочинил Джисон. Сексуально, очень, очень сексуально. Еще более сексуальным было то, что Минхо надел серые спортивные штаны, обтягивавшие его бедра и почти не оставлявшие места для воображения, которые прекрасно сочетались с черной футболкой, украденной из гардероба Джисона и слишком маленькой для груди Минхо, настолько маленькой, что Джисон не мог спокойно пережить этот день. Если бы он тогда знал, что все это было частью плана Минхо, чтобы свести его с ума и заставить опозориться… кого он обманывает, Джисон, вероятно, был бы так же возбужден. А может, и еще больше возбудился бы, попав в ловушку Минхо. С другой стороны, Минхо был немного не уверен в своем плане, так как это было более смело, чем то, как он обычно ведет себя с Джисоном на публике, поэтому во время первого перерыва он уточнил у Джисона, готов ли он к этому. — Джисонни, — ласково произнес Минхо, обнимая его сзади. Джисон слегка поморщился, почувствовав, как пот с футболки Минхо просачивается ему на спину, но не отстранился. Он хмыкнул в ответ, и тот продолжил. — Сегодня я планирую смутить тебя. Даже больше, чем обычно. Джисон хмыкнул. Как будто он еще не догадался об этом. По нарастающему напряжению между ними намерения Минхо были вполне ясны. — Хен, я пришел подготовленным, тебе не удастся смутить меня, — уверенно заявил он, чувствуя себя защищенным под своей мешковатой одеждой. Ему оставалось только благодарить небеса за то, что он решил надеть оверсайз футболку и свободные спортивные штаны, которые могли бы скрыть его член, если бы он встал. Наконец-то он принял мудрое решение, которое сохранило бы его достоинство. Минхо на это вскинул бровь, и как только Джисон увидел его реакцию в зеркале, понял, что сказал это слишком рано. — Это вызов? — руки Минхо сжались на его талии, притягивая того ближе, так что задница Джисона оказалась прижата к члену Минхо. Джисон прикусил нижнюю губу и посмотрел вниз, чтобы избежать пронзительного взгляда Минхо через зеркало. — Да, — застенчиво сказал он, затем снова посмотрел на Минхо в зеркало, стараясь не выдать своего волнения. — Попробуй, хен. Сделай все, что в твоих силах. Минхо улыбнулся, радуясь тому, что сможет приступить к реализации своего плана. Хорошо, что он проверил, не перебарщивает ли он, хоть это означало, что Джисон будет предупрежден, а значит, смутить его будет немного сложнее. Однако у вселенной были другие планы на эту пару. Ведь как бы ни был ужасен его план, заключавшийся в том, чтобы посадить Джисона себе на колени во время следующего перерыва и дразнить его на глазах у всех, пока он сам не сделает всю остальную работу, издав какой-нибудь позорный звук… все могло бы стать еще хуже. Минхо был весь потный и тяжело дышал, но все равно выглядел как греческий бог, которым он и являлся, когда Джисон, Чан и Чанбин подошли к нему и другим танцорам во время перерыва. Стремясь сохранять самообладание, Джисон изо всех сил старался не смотреть на своего парня, зная, что как только Минхо почувствует на себе взгляд, то тут же пошлет ему ту самую ухмылку, от которой у Джисона подкашиваются колени, и ему конец. Или, скорее, у него появится стояк. Чанбин избегал Хенджина как чумы, говоря, что от него воняет и он отвратителен, но Джисон видел, как глаза Чанбина скользили вниз по шее Хенджина вслед за капельками пота, который он считал «таким отвратительным». Иу, им надо снять комнату. Чан уже предлагал внести изменения в ритм, чтобы сделать песню более мощной в некоторых местах, и хотя он задавал вопросы всем танцорам, чтобы узнать их мнение, Джисон заметил, как его взгляд вновь и вновь возвращался к Феликсу. Хм, интересно. Ничего не подозревавший. Отвлекшись на свои мысли, Джисон стал идеальной жертвой для шалости Минхо, но он все же не ожидал того, что произошло дальше. Он просто хотел привлечь внимание Джисона, непринужденно усадив его к себе на колени, и ничего больше. Но случилось это, причем быстро. Джисон раскачивался взад-вперед, скрестив руки на груди, наблюдая за тем, как четверо его друзей пытаются не флиртовать друг с другом, но у них ничего не получается, когда взгляд Минхо упал на его задницу, соблазнительно покачивающуюся перед ним, и, прежде чем он осознал, его рука легла на задницу Джисона. Конечно, это был не первый раз, когда он шлепал Джисона по заднице, чтобы привлечь его внимание. Но обычно он делал это легко, игриво. Но что-то в том, как Джисон раскачивался на пятках, заставило сознание Минхо отключиться, и его рука, словно сама по себе, громко и сильно шлепнула Джисона по заднице, даже задержавшись после этого, чтобы почувствовать, как мягкость его попы подалась под давлением пальцев. Уже этого было бы достаточно, чтобы Минхо покраснел, но ведь это был Джисон, а он всегда умел удивлять. Джисон вздрогнул и застонал, настолько громко и отчетливо, что все остальные в комнате услышали, а его дыхание сбилось. Он закрыл рот рукой с громким хлопком, как только понял, что натворил. Его лицо выглядело так, будто готово было взорваться, темно-красный цвет за долю секунды охватил его полностью и пополз вниз по шее и груди за край футболки, пока его взгляд бегал от одного человека к другому, считывая их удивление и взволнованность. В зале воцарилась тишина. Лицо Минхо разогрелось до опасной температуры, когда глаза их друзей, огромные, как бейсбольные мячи, уставились на них обоих, и время словно застыло, секунды тянулись бесконечно, растягивая мучительный позор Джисона. Хуже всего было то, что трое танцоров, с которыми Джисон был едва знаком, не знали, что делать: отвести взгляд или сделать вид, что ничего не произошло… Минхо первый пришел в себя, и его шок перерос в удовлетворение. Миссия выполнена. Затем их друзья закашлялись, смущенно отводя взгляд, и, словно заклинание было разрушено, Джисон вышел из оцепенения и выбежал из зала так быстро, как только мог. Минхо запереживал, что зашел слишком далеко, пока наблюдал за тем, как Джисон выбегает из комнаты, не обращая внимания на то, что Минхо зовет его по имени. Тогда он извинился и направился в ближайший туалет, так как это было самое логичное место, где мог спрятаться Джисон. — Сонни…? — тихо позвал Минхо, слегка толкнув дверь в первую кабинку, в надежде найти там своего парня. Джисона там не было, но вскоре он откликнулся на зов Минхо: его голос доносился из последней кабинки. Минхо постучал в дверь. — Хан-а, изви… Дверь распахнулась, и Минхо со скоростью света затянули внутрь кабинки, от чего он больно ударился спиной и задницей о бачок унитаза, пока Джисон закрывал за ними дверь. Не успел он спросить, что происходит, как Джисон набросился на него с жарким поцелуем. Минхо быстро осознал происходящее, притянул Джисона ближе к себе на колени и стал вылизывать его рот, руками хватая его за задницу, пока Джисон покачивал бедрами на нем сверху, заставляя Минхо стонать ему в рот. — Черт, Джисонни, а я уже подумал, что зашел слишком далеко… — сказал Минхо, отстранившись, чтобы взглянуть на покрасневшее лицо Джисона. Парень тут же попытался спрятаться за руками, но Минхо схватил его запястья и завел их ему за спину. Джисон захныкал, избегая взгляда Минхо, и от его застенчивости Минхо захотелось еще больше засмущать его, ведь в таком виде Джисон выглядел милее всех. — Тебе очень нравится, когда я заставляю тебя смущаться, не так ли? — Минхо захихикал, чувствуя, как вставший член Джисона, прижатый к его животу, вздрогнул, а сам парень попытался наклониться вперед и спрятаться на плече Минхо, но тот лишь крепче сжал его запястья, удерживая. — Тебе нравится быть в центре внимания, а еще ты немного мазо… — Хееен! Минхо ухмыльнулся в губы Джисона, ненадолго вновь соединив их рты, а затем отстранился и отпустил его запястья, чтобы подняться с Джисоном на руках и перевернуть их. Джисон теперь стоял на ногах, склонившись над унитазом, упираясь руками в стену и прогнувшись в спине, чтобы Минхо мог сжать его попу. В таком положении он не мог видеть лицо Джисона, что было печально, но вид красных ушей его парня и его красивых ножек, которые он пытался сомкнуть, но Минхо снова раздвигал их своим бедром, стоил того. Он видел очертание своего члена сквозь серые спортивки, который упирался в задницу Джисона, когда Минхо игриво раздвигал его половинки, чтобы втиснуться между ними. Джисон тихонько застонал, склонив голову к плечу и подавшись задницей назад, требуя внимания Минхо. Минхо ухмыльнулся, прикусив нижнюю губу, поднял руку и громко шлепнул ею по заднице Джисона. Джисон зажмурил глаза от смущения, когда с его губ сорвался еще один стон и пронесся по туалету, пославший еще одну волну стыда прямо к его члену. — Мин… Прислонившись к спине Джисона, Минхо умилился с его покрасневших ушей и дрожащего голоса: — Оу, что такое, милый? Не можешь сдержать голос? — Джисон согласно кивнул, поджав пальцы на ногах и царапая ногтями стену уборной. — Но тебе бы понравилось, если бы кто-нибудь в соседней кабинке услышал, как ты кричишь, пока я тебя шлепаю, правда, Сонни? — он усмехнулся, когда Джисон заскулил, со все еще низко опущенной головой, чтобы спрятаться от Минхо, который лапал его стройные бедра и прижимался к нему только для того, чтобы услышать, как он скулит еще громче. — Отвечай мне, малыш. — Д-да, — еле слышно признался Джисон, чувствуя, как голодный взгляд Минхо давит на него, словно тяжелый груз, грозя подкосить ноги. Ему нравилось, когда Минхо заставлял его говорить то, что ему нравится, высказывать свои желания, даже если это пугало его до глубины души. Нет, скорее всего, тот факт, что его это смущало, нравился Джисону еще больше. — К сожалению, сейчас у нас нет на это времени, милый, — ласково сказал он, надув губы, глядя Джисону в затылок, — потому что, какой бы нуждающейся шлюшкой ты ни был, нам еще нужно поработать над выступлением. Джисон хныкал, но кивал, понимая. При одной только мысли о руках Минхо на своем теле он тек под своими трусами, но он помнил, что у них еще есть задание, их друзья ждут. «Боже, — мысленно выругался Джисон, — увидеться с ними снова было бы унизительно». И ему это нравилось. — Но, — продолжил Минхо, — если ты будешь хорошо себя вести, то позже хен сможет уложить тебя себе на колени и шлепать, пока ты не кончишь, — сказал он, шлепнув Джисона по бедру для демонстрации. Джисон вздрогнул и задохнулся, с готовностью кивая. — Буду хорошо себя вести, хен, обещаю. Минхо хихикнул, прошептав «хороший мальчик», и отстранился от Джисона, помогая ему сесть на унитаз, чтобы он смог прийти в себя. Минхо погладил его по голове и нежно поцеловал в губы с небольшой улыбкой, полной обожания. — Не торопись, умойся. Я выиграю тебе немного времени, хорошо? Джисон кивнул, и Минхо вышел из кабинки и, проверив свой внешний вид в зеркале, направился в зал для танцевальных репетиций. Позже в тот день, когда солнце уже село, а они оба только вошли в квартиру, Минхо сел на диван, похлопывая себя по коленям с самодовольной ухмылкой. Джисон бросил свою сумку у входа и, словно под действием заклинания, последовал безмолвной инструкции, робко перегнувшись через колени Минхо. Джисон изо всех сил старался не извиваться при каждой волне удовольствия и боли, которую доставляла рука Минхо, но ему было трудно еще и сдерживать голос, чтобы соседи не вызвали полицию. Он захныкал себе в кулак, когда та же рука, что шлепала его, успокаивающе поглаживала кожу только для того, чтобы в тот момент, когда он меньше всего этого ожидал, снова последовал удар, заставивший его дыхание сбиться, тело вздрогнуть, а глаза наполниться слезами, которые Джисон даже не потрудился вытереть. Он позволил им намочить диван так же, как его предэякулят испачкал пол между ступней Минхо, а потом и его сперма, которая присоединилась к беспорядку, когда Минхо обхватил его член свободной ладонью, медленно надрачивая и поглаживая головку члена в такт своим ударам, отправив Джисона за грань. После этого Минхо, как и подобает джентльмену, позаботился о том, чтобы закончить вечер, нежно и медленно трахнув Джисона, не забывая о его пострадавшей заднице, осыпав его нежными поцелуями и похвалами, которые заглушали все унижения, через которые он прошел в течение дня, и помассировав с успокаивающим лосьоном его поврежденную кожу. Джисон уже почти задремал от мягких скольжений рук Минхо по его телу, убаюкивающих его и навевающих сон, когда Минхо спросил: — Итак… Признаешь ли ты теперь, что ты мазохист? Джисон, опираясь на предплечья, обернулся, чтобы посмотреть на Минхо, который наносил лосьон на заднюю поверхность его бедер, хотя даже не шлепал его там. Розовый цвет окрасил щеки Джисона, когда он увидел издевательскую ухмылку на губах Минхо, и он заскулил, спрятавшись под подушкой. — Хееен… — Вижу, ты еще не осознаешь это, — насмешливо заметил Минхо, — а значит, мне придется еще больше потрудиться, Ханни. Джисон застонал и приподнялся, чтобы бросить подушку в Минхо, который схватил ее, смеясь и воркуя над Джисоном. «Боже, я ненавижу своего парня», — соврал сам себе Джисон с улыбкой на лице. — Ты хотя бы признаешь свой кинк на унижение? — Минхо готов был поклясться, что в голове Джисона слетел предохранитель, когда он снова упал на кровать, прохрипев в простыни слабое «я тебя ненавижу». — Нет, я уверен, что ты меня любишь, — хихикнул он, ложась рядом с Джисоном, чтобы ткнуть в его пухлую щечку. Джисон выглянул из своего укрытия и надулся еще сильнее: — Люблю. Я люблю тебя, но ты все равно злобный подлец.