Allow me to be

Рано утром, когда Йона уже была в садике, а Джи-Хён на работе, Феликс едет в омежью консультацию. Какой год их с мужем наблюдает один и тот же проверенный временем специалист Ким Со, с которым они уже прошли большой путь от отрицания до принятия того факта, что пока омега не может функционировать на репродуктивном уровне, а коротко говоря давать потомство. Феликс давно привык, что его не беспокоит течка, а менструальный цикл очень-очень скудный, но хотя бы стабильный. За последнее время омега чувствует себя странно и не сказать, что ему некомфорно, но это весьма начинает его тревожить. У него пропал аппетит, что привело к резкой потери веса. Месячные вообще пропали. Его либидо на нуле, так как его заботят все остальные недомогания в его теле: шелушение кожи, высыпания на лице, сухость влагалища, и вечно скачущее настроение, то он слишком эмоциональный, то становится вмиг раздражительным, а потом у него вообще появляется депрессивный настрой. Феликс лежит на кушетке, раздвинув ноги. Давненько его там никто не осматривал. Последний приём у Ким Сона был полгода назад, тогда когда омеге поставили неутешительный диагноз — бесплодие. Врач заканчивает, стягивает медицинские перчатки, кидая в урну, и приглашает сесть на диван, чтобы обсудить дальнейшим план лечение. — Тебя что-то беспокоит? Что ощущаешь в последнее время? — спокойно спрашивает доктор Ким и достаёт журнал пациента, чтобы всё записать. Омега рассказывает всё как есть, никого не стесняясь, о своих недомоганиях, которые его начали беспокоить, как пару недель к ряду, и о странных ощущениях в своём теле. — Как ты думаешь, что могло вызвать у тебя такие резкие перемены в организме? Я думаю у тебя гормональный сбой, так как все симптомы схожи. Но ты должен обязательно сдать анализы. — Это ли не значит, что мои гормоны начинают восстанавливаться, и я смогу… — Феликс, давай решать всё постепенно. Сейчас у тебя просто сбой. На самом деле это, конечно, лучше чем ничего, что было до этого. Но мы ещё не знаем хорошо это для тебя или нет. Как у вас с Джи-Хёном? В интимном плане? Может что-то поменялось? — У нас с Джи-Хёном? — сам себе под нос вторит омега. А как у них может быть? Если альфа вечно на работе или уставший, а Феликс занят дочерью и до недавнего времени одним очень приставучим мужчиной. — Всё как обычно… — Может есть ещё какие-то факторы, которые влияют на тебя? Как на омегу? — осторожно спрашивает доктор Ким, откладывая записи в сторону. — Вы это к чему клоните? — раздражается Феликс. — Феликс… Я наблюдаю вас с Джи-Хёном на протяжении долгих лет и твоё тело давно так себя не вело, как сейчас. С тобой явно что-то происходит и этому есть сильный катализатор в виде… В общем, я как врач просто пытаюсь понять. Может всё это к лучшему и ты сможешь полностью восстановиться. Кто знает… — И я не знаю, — омега встаёт с места, поправляя блузку. Они прощаются до следующего осмотра и оглашения результатов его анализов. Омега постоянно нервничает, потому как Хёнджин теперь вцелом ему не даёт прохода. В один момент его становится слишком много в его жизни. Они пересекаются по утрам, когда он провожает дочь в сад, встречаются в клубе садоводов. Хёнджин всегда где-то поблизости и вечно со своей бескорыстной помощью, но ведь так не бывает, чтобы не за что. Альфа постоянно придумывает самые глупые предлоги или оправдания тому, что они чисто случайно увидились. Феликс и так с каждым днём чувствует себя как выжатый лимон, ещё и этот прилипала. Но иногда, совсем на пару секунд, омега чувствует, что ему приятно такое внимание и некая забота от альфы, хоть и не от своего. Наверное омега слишком жалкий. Он уже так изголодался по мужскому вниманию, что готов терпеть такую порой нахальную настойчивость. Хочется оттолкнуть, но в другой момент тихо попросить ещё немного побыть рядом, потому что омега уже сам не понимает, что с ним происходит и ему становится страшно. И Феликс думает, что будет лучше порвать любые связи с Хёнджином, иначе он не знает к чему это их приведёт.

* * *

Хёнджин решает действовать, а не сидеть ждать и думать, что с этим омегой не так. Он же явно не счастлив в своих отношениях с мужем, но альфа не будет в это лезть — это не его забота. Ему нужно было подобраться всего лишь ближе и получить расположение дочки и он почти у цели. Омега его заблокировал, как и ожидалось, а чего он хотел? Иногда альфа тоже имеет свойство перегибать и быть слишком настойчивым, следуя своим желаниям. Теперь он старается не пересекаться с омегой, но не с дочкой. Ему нужно собрать любой биоматериал. Его юрист съездил в лабораторию, обо всём договорился, и выдал ему всё необходимое для пробы. Хёнджин недолго думая располагает тем временем пока Йона вместе с другими детьми находится на прогулке. Теперь особо прятаться не нужно. Девочка сама, как только видит его, радостно подбегает и протягивает руку через заборчик, чтобы поприветствовать альфу. — Привет, аджосси, давно не виделись, — улыбается она. — Очень. Я успел соскучиться. Как твои дела? — Я тоже. У меня всё хорошо, а вот у Ликса не очень, — грустно отвечает девочка. Но Хёнджин пропускает это мимо ушей. У него слишком мало времени, чтобы тратить их на разговоры. — Малышка, мне нужна твоя помощь. Боюсь без тебя я совсем не справлюсь, — ласково начинает альфа, делая страдальческое лицо. — Я помогу, аджосси! Не расстрайвайся! Девочка внимательно слушает все указания, когда Хёнджин даёт ей маленькую палочку и просит облизнуть. Она просто делает это и не спрашивает ни о чём. Следом, на всякий случай, альфа просит ещё об одном одолжение, чтобы это всё осталось большим-большим секретом и тайной, которую знают только они. — Ты мой папа, да? — неожиданно спрашивает Йона, а Хёнджин даже как-то расстерялся и замолчал, смотря на неё с широко раскрытыми глазами. — Неважно. Даже если «нет», я всё равно хочу, чтобы ты им был, — спокойно добавляет она. — Йона, я… — начинает альфа. — Ему очень тяжело в последнее время и он совсем перестал улыбаться, — снова говорит девочка. — Феликс? — она кивает. — Не бросай его. Джи-Хён плохой. Он обижает его. — А тебя? Он плохо к тебе относится? — Нет! — Йона скрещивает руки на груди и недовольно восклицает. — Я сильная! — А потом тише добавляет. — Но Ликс — нет, и ему нужна помощь. Хёнджин кивает, но ничего не говорит. Они прощаются, и альфа уходит до своей машины, но по пути пересекается как раз с тем о ком был разговор пару минут назад. — Опять ты! — Феликс уже ведёт себя несдержанно и подходит ближе, чтобы толкнуть альфу в плечо. — Ты что извращенец какой-то! Ещё раз увижу тебя около моей дочки, я тебе бошку откручу! Хёнджин никак не реагирует на удар, только молча выслушивает омегу, который злостно кричит и думает про себя, что с тем явно что-то не то: бледный и уставший вид лица, даже немного исхудалое, если можно так назвать, а руки у того заметно трясутся, то ли от эмоций, что сейчас он показывает то ли, от… Альфа сам не до конца понимает. Но ему точно не нравится, то что ему указывают или как-то запрещают видеться с его биологической дочерью. Омега вообще не праве так говорить, если бы, конечно, знал всю правду, которую от него скрывает Хёнджин. Он подходит ближе, чтобы взять Феликса за запястье, когда тот особо сильно начинает ими размахивать. От омеги до одури несёт персиками со сливками, такими сладкими и аппетитными, что аж слюнки текут. Альфа на автомате облизывает нижнюю губу, смотря в лицо напротив. — Ну? Чего тебе? — дерзит омега, когда они оказываются почти нос к носу с друг другом. Аромат альфы тоже не остаётся незамеченным. Вот только это не свежий кофе по утру, а горький, совсем насыщенный, что аж тянет блевать, прожжённый запах зёрен. Феликса начинает мутить и он прикрывает рот рукой. — Прекрати, ты так сильно воняешь. Боже. — Сам меня вывел! — фыркает Хёнджин, медленно ослабляя хватку. — Почему ты так со мной? Я не сделал ничего плохого. — Нет, не сделал, но я не знаю, чего от тебя ожидать в будущем! — рычит омега. — Вся эта твоя доброта. Чего ты хочешь от меня? — Разреши мне быть… — Хёнджин замешкался. А кем он хочет быть для этого омеги. Знакомый? Друг? Или что-то большее, чем есть на самом деле. — Разреши мне быть рядом. Хочу помогать тебе и Йоне. — Я в помощи не нуждаюсь. Я что какой-то калека по твоему? — Йона расстроена, — тихо произносит Хёнджин и это действует на Феликса сразу же. — Она видит то, как с тобой обращается твой муж. Хочешь поломать ей психику своим званием терпилы? — Вот тут явно альфа перегнул. Он когда-нибудь научиться подбирать правильные слова. Правильные, а не правдивые. — Спасибо, что унизил меня. Мне только этого сейчас не хватало, — цокает омега и разворачивается. — Ещё раз увижу рядом с дочкой, подам вообще в суд на тебя за домогательства! Вот тут Хёнджин и сам не выдержал, плотно стиснув кулаки, он молча сел в машину, когда омега скрылся из виду, и бил по рулю с такой силой, что тот казалось отвалится вовсе. Его переполняли разные эмоции от гнева до лютейшего гнева — это факт. Он не будет больше играть в кошки-мышки и как-то церемониться с этим омегой. Он заберёт своё по праву! И точка. — Алло, Хон? — Слушаю. — Я сделал то, что ты просил. Взял образец. Мне нужно, чтобы процесс прошёл как можно скорее. Как можно его ускорить? Что ещё сделать? — Ну есть кое-что, — замялся юрист. — Можем играть грязно. Ты готов к этому? — Плевать. Готов. — Тогда нужен компромат. Хороший такой, на то, чтобы выставить эту семейку как неблагополучную. Подойдёт всё: инциденты на работе, административные штрафы, распитие алкоголя, плохое обращение с ребёнком, но самое лучшее, если кого-то из супругов можно будет улечить в измене. Тогда «finita la commedia». Брак распадётся, а без полноценного опекунства у них заберут ребёнка, а тут мы, тут как тут, со всеми бумагами и экспертизами ДНК на отцовство. — Отлично. Я найду тебе компромат, — произносит Хёнджин. — Как тебе домашнее насилие? — Ещё лучше! Мы выиграем любой суд, друг.