Allow me to be

Отличный вечер… мог бы быть, если бы Феликсу не позвонили из полицейского отдела с просьбой забрать своего мужа под залог. Омега сначала вообще ничего не понял, какого такого мужа, а потом, когда офицер описал одного мужчину как высокого, тощего и борзого, Феликс сразу понял, что это Хёнджин. Он тут же сорвался с места, прямо на середине представления и под недоумевающие взгляды Ёсана, сказав ему, что объяснит всё позже, уехал в участок. Его встретили два пухлых офицера на входе и оглядели сразу с ног до головы, криво ухмыльнувшись. — Ну и какой из них ваш? — спросил первый офицер, кивая в сторону металлической решётки за которой были двое арестованных. — Или вы с двумя сразу? — прыснул второй, пошло подмигивая омеге. Феликс закатил глаза и прошёл мимо них. — Что случилось? Я не могу поверить в то, что я вижу тебя здесь, — недовольно произнёс омега, смотря на своего альфу, который был в не самом опрятном виде. Его волосы были взъерошены, рубашка в красных пятнах, вещи в целом помятые, а местами даже порванные, а губа и бровь разбиты. — Детка, привет, хорошо выглядишь, — доносится ещё один голос. Феликс резко поворачивается и смеряет другого альфу таким же недовольным взглядом. — Джи-Хён, — на выдохе произносит омега, уже уставший от всего, что происходило с ним за последнее время. — Кто-нибудь из вас двоих мне объяснит, что, блять, вы устроили в детском саду? Это вообще адекватно по вашему? — Детка, прости, — виновато отвечает Джи-Хён. Он поднимается со своего места, чтобы подойти ближе к омеге, но Хёнджин резко берёт его за шиворот рубашки у горла и крепко держит. — Ещё шаг и я тебя в порошок сотру и прекрати… — начинает альфа. — Хёнджин, — обрывает его Феликс. — Ты уже достаточно показал себя, успокойся, пожалуйста. Альфа расслабляет свою хватку и отпускает второго, садясь обратно на место. — Феликс, — тише произносит Джи-Хён. — Ты больше не ходишь к нашему врачу? Что случилось? Неужели… — он не осмеливается произнести вслух свои догадки. У альфы глаза на мокром месте, а на душе кошки начинают скрести. Джи-Хён любил его, долго любил, и это самая настоящая правда, просто он предпочёл сдастся. Ему также было тяжело, как и его мужу — знать, что он не может сделать своего омегу счастливым и подарить ему дитя. А все эти годы в постоянных обследованиях и лечениях были как в аду, он уже не знал на кого надеяться и кому молиться за то, чтобы на свет появился их собственный малыш. Когда Джи-Хён узнал правду от доктора Кима, она ему не понравилась, поэтому он ничего не сказал Феликсу.

* Диалог из прошлого *

— Вы просто не совместимы, Джи-Хён, такое бывает, — сказал Ким. — Да как такое может быть? Мы столько времени вместе живём душа в душу. — Есть много факторов по которым всё становится в разы сложнее, — констатирует доктор. — Первый, и пожалуй самый очевидный — у вас слишком разная кровь. У Феликса отрицательный резус фактор, что усложняет его шансы забеременеть, так как у него редкий тип крови и ему нужен кто-то с таким же, а у тебя… — Положительная, — пробормотал Джи-Хён себе под нос. — Верно, поэтому твоим сперматозоидам практически не удаётся прекрепиться, а если это и случается, то через пару дней они всё равно погибают. Второе — ваши феромоны… — А с ними то что не так? Опять Феликс что-то подавляет? — Вот тут как раз-таки наоборот. Твой запах слишком резкий для этого омеги, за счёт этого его подавляется и не может раскрыться или смешаться с твоим, чтобы так сказать была химия. Ему бы подошёл кто-нибудь с запахом по-мягче что ли. — И что мне с этим делать? Я люблю его. Мы вместе уже столько лет. Просто отпустить? Нет — не могу, — сам себе же отвечает Джи-Хён. — Есть какие-то пути решения? Доктор замялся, думая над своим ответом. — Я же знаю, док. Мы же явно не одни такие на всём белом свете. Были же случаи. — Конечно, и не один, но шансы на зачатия очень малы, просто ничтожны, а риски велики. — Но шанс значит всё-таки есть? Малый, но есть, — с надеждой переспросил альфа, не обращая внимание на вторую часть диалога, заключавшуюся в рисках. — Есть одно новое эксперементальное лечение. Нужно пройти несколько курсов в виде таблеток. — Оно поможет? — Как сказать, должно, оно очень эффективное за счёт сильных компонентов, но есть… — Выписывай, — альфа не стал дальше слушать, всё что было нужно он уже услышал. Это должно помочь им. Это должно исцелить Феликса или по крайней мере заставить его организм выносить плод альфы.

* * *

— Что неужели? Что, Джи-Хён? Не можешь смириться с тем, что я уже не твой? — агрессивно отвечает омега. — Прошу, Феликс, — пытается остановить его Джи-Хён. Ему явно это не приятно. — А чего ты хотел, когда начал изменять мне? — Феликс сам подходит ближе к решётке. — Почему нельзя было просто со мной поговорить? Узнать что чувствую я. Думаешь тебе одному было тяжело, а? Омегу начинает потряхивать от злости, от обиды и недосказанности, что накопилась, готовая выплеснуться наружу в любую секунду. Хёнджин притих, явно не желая нарваться на ещё один недовольный взгляд — уж лучше пусть Феликс всё сейчас выскажет и наконец-то поставит этим жирную точку между ними с бывшим. — Феликс, прости меня, я только хотел помочь, — пристыженно опускает взгляд в пол Джи-Хён. — Я хотел, чтобы у нас с тобой всё получилось, но видимо я оказался не прав. Омега внимательно смотрит на раскаевшееся лицо Джи-Хёна и его немного попускает. — Ты ведь знал да? — тихо произносит Феликс. — Знал что мы не совместимы. Ты знал и всё равно допустил то, чтобы в мой организм попадал этот яд. Омега шмыгает носом, потому что слёзы вот-вот подступят и начнут течь по его щекам. Хёнджин поднимает свой взгляд и смотрит на него, желая поскорее обнять и увезти отсюда по дальше, где они смогут побыть наедине и найти свой покой. Альфа так остро чувствует, что готов на всё, только чтобы его омега больше никогда не чувствовал себя так разбито. Джи-Хён ему не ответил, было слишком стыдно, да и очевидно, какой бы ответ последовал за ним. Феликс внёс залог за Хёнджина и того выпустили из камеры. Они молча выходят на улицу, омега быстро перебирает ногами, желая быть как можно подальше от этого места, альфа его нагоняет. — Феликс, Феликс, — зовёт Хёнджин. — Постой, я уже заказал такси к садику. Йона ещё там ведь? — Да, — сквозь частые мокрые всхлипы отвечает омега. Хёнджин догоняет его и притягивает к себе, осторожно хватая того за локоть. — Иди ко мне. По началу Феликс сопротивляется, он ведь привык справляться со всем в одиночку и совсем отвык от поддержки с чьей-либо стороны. Но такой приятный запах альфы, начинает его потихоньку успокаивать, когда Хёнджин собирает его в охапку, притягивая к своей груди. Альфа неспешно одной рукой проводит по волосам омеги, поглаживая его макушку, а вторую руку кладёт на его талию. — Хёнджин… — Тш, ничего не говори, просто давай так постоим. Просто почуствуй меня рядом. Феликс глубже утыкается в грудь альфы, носом вдыхая приятный аромат кофе. Руки на его талии так правильно сейчас ощущаются, хочется в них совсем расслабиться и отдаться, омега так и делает. Он обмякает в объятиях Хёнджина, позволяя тому держать его настолько крепко, на сколько получится и начинает тихо всхлипывать на его груди, а через пару минут его и вовсе прорывает, и он так истошно плачет навзрыд. Такой плач, который больше походил на крик, переполненный всеми тёмными оттенками боли. Они простояли так пару минут, молча и тихо прижимаясь друг к другу. Всё что так сейчас было необходимо омеге. Позже, когда к ним подъехало такси, они спешно сели в него и поехали забирать дочь.

* * *

Прошла неделя, в которой Феликс хотел побыть совсем один, попросив Хёнджина забрать Йону к себе, а на работе взяв отгул на пару дней, он остался в пустой квартире, размышляя обо всём на свете. В первую очередь о потраченном времени и упущенном здоровье, с которым так халатно сам же обошёлся, если бы он был чуточку внимательней и предусмотрительней, но он слишком сильно доверял своему бывшему альфе. Теперь, когда молодая и беспечная жизнь позади, а за его плечами такой гаденький бэкграунд в виде мужа предателя и похеренного времени для того, чтобы можно было создать действительно крепкую и счатливую семью, а ещё для того, чтобы можно было смело беременеть и рожать, но если с первым можно было успеть, что делать со вторым. Возраст у Феликса не такой уж выносливый как раньше, сколько времени уйдёт на восстановление, прежде чем у них с Хёнджином что-нибудь да получится. Всё это так сильно досаждало омеге. С Хёнджином действительно хотелось надолго как в самых романтичных комедиях про любовь с первого взгляда, но тут скорее от ненависти до любви или вообще, Феликсу сложно описать их достаточно нетипичные зараждающиеся отношения. Но ясно было одно — омега хотел бы прожить с этим альфой весь остаток своих дней, и конечно же, иметь от него детей. После недели, в которой Феликс пребывал в своих раздумиях, Хёнджин неожидано пригласил его на свидание в ресторан вместе с Йоной, обозначая это тем, что им нужно серьёзно поговорить. Омега теперь ещё больше волновался о том, что же такое хочет сказать альфа и не переставал себя накручивать, вплоть до самого похода в ресторан. А что если Хёнджин тоже захочет сдаться? На кой ему такой проблемный омега, когда кругом полно здоровых, которые могут хоть целый выводок произвести на свет от него. Вот сейчас он скажет, что хорошо обо всём подумал и решил забрать дочь и уехать далеко и надолго. Феликса трясло. Омега был как сам не свой, когда вошёл в ресторан вместе с дочкой. Их встретил Хёнджин и проводил до столика. — Привет, — альфа ласково целует в щёку, что немного расслабляет. — Как себя чувствуешь? — Эм, получше, — быстро отвечает Феликс, садясь за стол со всеми. Им приносят меню и первым делом они заказывают еду. Йона забавно дрыгает ножками, когда большое меню полностью закрывает её собой, и она принимается внимательно читать, но больше половины не понимает. Хёнджин помогает ей с выбором, когда как у Феликса напрочь аппетит был отбит. Омега заказывает лёгкий салат и стакан воды. — Всё ещё чувствуешь себя не очень? — настороженно спрашивает альфа. — Аппетита нет. У Хёнджина, сказать честно, тоже его не особо было, так как он сам нервничал перед тем, как сказать Феликсу кое-что важное, одна только Йона заказала себе несколько разных блюд и ещё пару тройку десертов. Когда им принесли все позиции, они сначала принялись за еду, а после уже за разговоры. — Феликс, я хотел тебе кое-что сказать, — ну вот начинает Хёнджин, когда их тарелки пустеют. — И тебе, малышка, — обращается он к дочке. Омега внимательно смотрит на альфу, не отрывая взгляда, в горле ком, что даже вода не лезет. — Точнее предложить, — слишком медлит Хёнджин, а Феликс чувствует, что вот-вот вообще разрыдается. В последнее время его состояние стало крайне нестабильным, ему постоянно хочется плакать, то наоборот веселиться. — Сегодня или завтра переезжайте ко мне. Навсегда. Я хочу чтобы мы были все вместе, как настоящая семья. Выдох и Феликс хватает стакан с водой, выпивая его залпом. Йона радостно вскрикивает, хлопая в ладоши, и обнимает Хёнджина, а тот садит её к себе на колени. — Что скажешь? — улыбается альфа, смотря своими горящими глазами от ожидания. — Скажи «да», Ликс, — капризничает Йона. Омеге нужно ровно минуту, чтобы его немного попустило, и он с радостью принимает это предложение.