Беспонтовая флейта

      Воскресенье мы с Андреем тоже встретились у меня во дворе.       Обидно, конечно, что на улице, особенно днём, даже за руку его взять не могу. А уж, поцеловать — тем более. Да и по нашим районам вдвоём гулять — палево полное. Можно, конечно, бухлом обложиться и делать вид, что мы как друзья зависаем. Но, как я выгляжу — и как он. Не тянем мы на корешей, которые во дворике просто сидят. Да ещё, и мы сами себя палим. То Андрей меня очень приятно приобнимет, то я к нему машинально руку греть в карман засуну. Оба знаем, что нельзя, но хочется до безумия.       Поэтому, мы не долго торчали на улице и вернулись в тот же подъезд. Хоть, домой, сегодня он меня не зазывает — мать его со смены отсыпается. Но, вот, свитер пытался с меня стянуть, как только поднялись. Мы такой шум устроили, что нас чуть не выгнали.       Та женщина ушла, пригрозив, что если курить и пить тут будем, то полицию вызовет. Но Андрей сказал, что пока кто-то приедет, мы уже сто раз свалить успеем. Вспомнил, как мама тоже вызывала из-за шума в подъезде. Они действительно приехали только часа через два: на бутылки пустые посмотреть, да у мамы бумажку подписать.        — Малыш, ну не могу смотреть, как ты в свитере этом варишься. Хорош уже, а?       Запускает руку мне под одежду. Отшатываюсь, одергиваю свитер вниз.       — Нас сейчас точно и без полиции выгонят.       — Да не буду я больше снимать, честно. Иди сюда. Вспотел весь, блин. Чё ты меня стремаешься-то? Обижусь же.       — Не надо обижаться. Я не тебя, а вообще. Стрёмно выгляжу.       Андрей отошёл, снял водолазку и повернулся спиной. На бледной коже ярко выделялись бордовые, воспаленные прыщи. Пара-тройка была совсем крупных. На них было больно смотреть, так сильно была воспалена кожа вокруг.       «Не противно, а просто сразу представляешь, как они болеть могут. Особенно, если задеть нечаянно. Странно, даже, как он не дёргается, когда я к нему под футболку лезу…» Он повернулся ко мне.       — Мне тоже стрёмно должно быть, да?       — Нет, ничё такого же. У меня тоже прыщи бывают. И твои я и так замечал, и руками… Не болят, если задеваю? Вот эти, больше которые, а то я трогал так…       — Не, не особо. Можешь трогать, если не противно.       — Да с чего ты взял, что противно?       — Ну а ты чё выкабениваешься на пустом месте?       — Я просто не хочу.       «Представляю как перед ним стою голый. Аж мороз по коже. Бррр. Несмотря на прыщи, у него офигенное тело. Да и когда я одет, хоть не так режет глаза, что лицо круглое такое. Дома, в зеркале смотреть невозможно. Тем более, при нём раздеваться.»       — Нуу… Тогда я тоже чё-нить не захочу делать. — улыбается, отводит глаза в сторону.       Секунду колеблюсь, снимаю свитер. Стою в футболке, но, всё равно, руками прикрываюсь. Всего колотит.       «Вот что не додумался широкую надеть?! Эту вообще никогда так не ношу!»       — И чё ты жмёшься? Идём сюда.       Задирает мою футболку, перекидывая её край мне через голову. Ткань стягивает и трёт кожу на шее и подмышках.       Андрей гладит мои плечи, ребра, целует в шею, я дрожу.       — Ну немного кости у тебя торчат. — проводит с нажимом по позвонкам, от чего по всему телу разбегаются мурашки — а я тоже, вон — Перекладывает мою руку себе на бок — Мать говорит, из-за того, что не жру нормально. И может, ваще, мне, как раз, такие, как ты, больше нравятся, м? Не думал, малыш?              Смотрю в глаза, тёмные эти. Пронзительно в ответ смотрит, аж пробирает меня. Прикладываю голову к нему на плечо, носом дышу в шею. Одеколона сегодня почти нет, но от его кожи так приятно пахнет. Целую ещё и ещё. Андрей дышит громче, притягивает мою руку к ширинке джинсов и водит ей вверх- вниз сам. Чувствую, как твердеет его член под тканью. Опускаюсь вниз, целуя раз за разом его живот.       Сегодня я успел устать. Кроме коленей, побаливали губы от того, что я старался держать их сомкнутыми плотнее. Ещё было как-то очень долго, но, может, мне и показалось. Но, всё равно, не хотелось останавливаться. Приятно было, и когда Андрей гладил меня по голове и когда ухватил за волосы. А как только кончил куда-то в сторону, то еще и поднял меня на ноги и поцеловал.       Я совсем обмяк, и расслабился, когда он с грохотом вдавил меня спиной в лестницу на чердак. В этот момент мне было плевать на то, что может кто-то услушать, на то, как по-дурацки он задрал тесную футболку и как я в ней выгляжу. Одно то, что я чувствовал, как он меня хочет выбивало остальное из головы.       Андрей приспустил мне штаны и, жарко впиваясь мне в губы, стал дрочить мой член. Я не мог отвернуться или что-то сказать, вместо слов получалось лишь невнятное мычание.       — Подожди, малыш, забыл совсем.       Он отпускает меня, а я могу только растерянно прижиматься спиной к железным ступенькам. И у меня стоит так, что аж ныть хочется, как тянет. Тяжело дышу. Андрей молча возвращается. Снова поцелуй, такой же жаркий. Рука, которой он взялся за мой член, влажная и прохладная. Безумно приятно скользит. Чувствую лёгкое покалывание, особенно на головке.       «Сука… остановить его не могу. Как же хорошо…»       Прижимаю Андрея за затылок к своей шее, сам с силой упираюсь в его плечо.              Курю, сидя жопой, прямо на ступеньках. Андрей на корточках, на ступень ниже, пытается взгляд мой уловить.       — Ну прости, ну наколол тебя немного. Ещё скажи, что плохо было.       Молчу. Затягиваюсь сигаретой, кутаясь в свитер.       — Малыш, ты когда сердишься, то тоже красивый. Только лучше, когда улыбаешься. Я не думал, что ты так обидишься.       — Я думал, что будет не так.       — И так сделаю. Ты у меня шустрый такой, я сразу не могу.       — Значит не нравлюсь тебе.       — Нравишься, очень. Поэтому и хочу, чтоб не так было и не здесь. Зову к себе — ты не хочешь. Я ж не заставляю тебя так делать. Ну, скажи?       Отрицательно качаю головой. Стыдно так становится.       — Давай, сам говори мне, когда тебя ждать, чтоб я не спрашивал.       Сижу. Молчу. Андрей рядом подсаживается.       — Не знаю я.       Посидели немного. И разошлись недалеко от моего дома.       Еще не стемнело даже. Звоню Машке. Домой идти, вот сейчас, совсем неохота. К себе зовёт. Значит отец в ночную ушёл — мать у неё в такие дни тоже дома не сидит обычно.       «Странно, что Илья не у неё сейчас.»       Прошу её выйти — ругается, говорит, что не может. У неё дверь идиотская — если захлопнуть просто снаружи, то без ключа уже не откроешь.       «Зато, понятно, почему не гуляет.»       Иду через два квартала — там продать ещё могут.       «Когда уже с паспортом смогу ходить? Как же надоелоо»       Бекаю, мекаю, заикаюсь, но покупаю.       «Не в кино, как батя говорил, но, хоть, нам с Машкой.»       Звоню заранее — она так попросила. Потом в домофон. Открывает с половины гудка. Поднимаюсь — слышу, как Машка шипит «Реще!». Захожу к ней, дверь аккуратно захлопывается.       — Соседка. — Маша поясняет шепотом.       Уже заходим в комнату, Маша продолжает. Не шепотом, но, все равно, не громко.       — Спалила меня уже на днях. Ладно матери сказала, а не отцу.       Собираюсь сесть на Машкину кровать, понимаю, что штаны все грязные. Усаживаюсь на пол.       — Э? Серж? Ты чё, а?       — Жопой в падике сидел.       — Ааа, так вот ты откуда. — Хитро смотрит на меня.       Подтягиваю рюкзак к себе, достаю прохладную банку. В рюкзаке ещё две лежат. Отдаю Машке. Из своей отпиваю, вспоминаю:       — Ща. Погодь.       Набираю отца.       — Пап, я гуляю. Буду поздно. — сразу скидываю.       — Сеерж? Эт чё ща вообще было?       — Ну я ж говорил, что разругались они. Вот, батя просил звонить — залпом опрокидываю в себя, наверно треть банки.       — Бля… — Смотрит на мою банку, мне в рюкзак — По-моему прихуел ты, не?       — Не знаю. Херню какую-то сделал, теперь ваще не знаю чё и как. — пью ещё, уже, чуть, не плачу.       Машка садится напротив:       — Завтра понедельник.       — И?       Она стучит пальцем по банке.       — Не поздновато ли ты наебениться собрался?       — А чё тя вдруг эт волновать стало?       — Да так, мало ли, дни ты попутал… Давай уже, вещай, страдалец. Чё там у вас?       — Отсосал я ему.       Машка раза три меняется в лице. Тоже прилично отлёбывает, морщится.       — Хух… Не понравилось?       — Понравилось. Я ещё раз…       — Так, погодь про ещё. А ему?       — Говорит тоже хорошо.       — И в чём тогда мозгоебля?       — Маш, бля. Договорить дай, а? Он тоже обещался мне, но только домой зовёт к себе. И только там согласен.       — Погодь. И он тоже такое делает? Дикой?! Ой, я б на это посмотрела! — запрокидывает голову в дурном хохоте.       — Издеваешься что ли?!       — Да не над тобой же, а? Он на рынке сидит — рожа кирпичом, матом всех кроет, пинками хануриков гоняет, сига в зубах постоянно. Бляя, теперь понятно почему во рту постоянно… Ой, не могу!       — Маш! Бля, да хули ржёшь-то, а?       — Вот и он мне так же говорит. И тебя научил? Ой, я как на него смотреть-то буду? — давится сидит, за живот держится.       — Ничё не учил. Он при мне мало матерится… И чё смешного, блин, Маш?! На меня тоже смотреть и ржать будешь?!       — Уухх… ох… ща — машет на себя руками — Извини. Не ожидала, просто.       — А чё ты ожидала?!       — Да не ори ты. Извинилась же. Не привыкну, что у тебя…       — Что у меня что? Член есть?!       — Сеерж, уймись. Я хотела сказать, что не привыкла, что у тебя парень, что вы два парня и вы как-то ебётесь. Про это я.       — Да не ебёмся мы. С чего ты взяла?       — Отсос уже считается. Так что — ебётесь.       — Ну… значит только он меня.       — Хух… погодь, глотну… Он же тебе предложил. Сам.       — Да, только сначала за это мне надо было раздеться. Почти.       — Ну а?..       — Прикол в том, что наебал. Теперь в квартиру зовёт…       — Да не об этом. Вы ж, ну. Парни. Чего вам стрематься?       — Он красивый, а я — стрёмный.       — Эт кто тебе такое сказал? Дикой, чтоль?       — Нет. Сам так думаю. Как представлю, что голый перед ним, аж сжимает всего.       Машка осмотрела меня       — Ну хрен знает. По тебе вообще не скажу, дохрена тебя лет уже знаю. Нормальный, вроде как. А про Дикого не сказала бы, что красавчик.       — Илья зато твой…       — Мой Илюша лучше всех.       — Ой да, пожалуйста… как скажешь.       — Я к тому, что, блин, ну не просто так он тебя приглядел, а? Он комплименты, там, говорит? Или как там это у вас…?       — Говорит. Да так, что у меня тормоза отказывают. Я ему всё готов в такие моменты… а он… бросит ещё потом…       — Меня и без этого кидали. Раз, вообще, из-за того, что на третьей свиданке не дала. Нахер тогда нужен, если ради одного только встречаетесь.       — Бля, тебе легко говорить. Другого найдёшь…       — А ты не?       — Ты вот много геев знаешь, а?       — Двоих.       — Еб. Твою… Да кроме нас, Маш. Я до него вообще ни одного не встречал. И сам, понимаешь, тоже не знал, что мне настолько с парнем понравится. Я ж и думал: вот кого б ещё я так хотел… не нравится никто больше так сильно.       — Ну, с первым и у меня так было. Сейчас тоже… Влюбился ты, Серж. Вот и крышу сносит. Тем более ты сам говоришь — кого-то найти сложно. На Илюху ещё и бабы с группы вешаются. А он со мной. Мы с Илюхой спим, и ничё, не бросает.       — Мы, значит, «ебёмся», а вы «спите»?       — Не цепляйся к словам, а? Тем более, мы в кроватке…       — Ты, прям, к нему ходишь?       — Ну даа… забегала пару раз. Лучше чем в падике.       «Эт да…»       Сели с Машкой за её комп. Я ей таланты на маге раскидал, ворчала сначала, но попробовала. Лна, оказывается, имбище ваще. Можно ещё попробовать сгонять, может, и затащим. Даже с мешком вместо танка.       Выспросил у Машки на какой именно Андрей точке работает. Она там была — а я нет. Хоть, гляну.       Припили прилично так. Мне уже валить пора. Машкиной маме точно меня тут видеть не надо.       — Сеержжж? А скажи мне, как ты это делал? Минет.       — Тыж сказала — фэ?       — Ну фэ или нет, сама решу. Вдруг передумаю.       — Я в порнухе смотрел. На словах не объясню. Кинуть тебе нормальное чё-нить?       — С мужиками?       — Маш, а с кем ещё?       — Пфф… Да, скидывай.       Иду на автопилоте. Покачивает. Темно ещё, жесть. Прямо на меня идёт Андрей.       — А чё эт ты не дома, малыш?       — Бля, а ты?       — Я — с работы.       Оглядываюсь.       «Не понимаю, как он…? С какой стороны?»       — Я… эт. У Маши был.       — Ууу… чёт, малыш мой, наряженный такой. Пойдём, провожу.       Под руку взял, идём.       «Нормально же всё у нас. Чё переживаю?»       — Андрей, я приду. К тебе.       — Чё эт? Надумал?       — Ну да…       — Ломаться не будешь?       — Чё?       — Бля, да в свитере своём сидеть.       — Ты про это? Не… не буду.