(Не Вполне) Смертельная Битва. Том Первый

На главной площади города Трес-Кабронес часы в здании ратуши пробили 17:00. Вернее, пробили бы, если бы прежний мэр — казнокрад, пройдоха и пьяница, не сдал всю их механическую начинку на металлолом. Причем он даже не таил своей вины в содеянном и охотно признавался всем желающим. — Все равно, кхх… сейчас у всех смартфоны. Руку в карман сунь — и вот оно, время-то. А на ратуше часы содержать — это, знаете ли, пережиток прошлого, даже слово умное есть, ща вспомню, дай минутку, — тер он виски, заросшие седыми космами, — атеизм, вот! Механические часы — это атеизм! Так в законе и напишу, когда на рабочее место приду. Обычно следующий стакан виски отправлял мэра в нокаут, обнуляя ему память, и только по этой причине циферблат на ратуше еще оставался нетронутым. Вскоре, однако, выяснилось, что многие жители города все-таки пользовались этим способом отмерять время, и поэтому теперь периодически какой-нибудь детина с луженой глоткой выходил на площадь и громогласно извещал население о том, какой нынче час. Вот и сейчас дюжий молодец в засаленных шароварах глянул на экран старенькой Нокии, набрал в грудь воздуха и с чувством гаркнул: — Пять часов вечера! Пора нам, сука, пить чай! Увы, обезьянник полицейского участка не знавал аромата улуна, пуэра или матчи. А вот мочи — пожалуйста, сколько угодно. Рэйден сидел на грязном холодном полу и старался как можно реже дышать носом… пока не увидел в правом верхнем углу помещения бледно-серую ряску плесени. Попадания спор из этого места хоть в какое-нибудь телесное отверстие совсем не хотелось, поэтому бог грома принял волевое решение вовсе не дышать. Поначалу получалось неплохо, но через девять с половиной минут случайная пылинка защекотала левую ноздрю. Рэйден закашлялся, с шумом втянул воздух и едва не блеванул. — В шляпу не нарыгай, кретин, — лениво протянул Чап Бодески. После того, как он разобрался с божественным нарушителем порядка, день снова стал скучным, поэтому бравому шерифу ничего не оставалось, кроме как гонять с сослуживцами в разные допотопные шутеры, запускающиеся на офисных компьютерах. Сам Бодески при этом располагал тоже не новеньким, но все еще шустрым ноутбуком, и это давало ему ощутимое преимущество, а вместе с тем — и чувство превосходства. Через пару минут Джимми Фриз в очередной раз саданул кулаком по столу. — Да невозможно так играть, просто пиздец какой-то, задержка адовая. Я пока в тебя целюсь, успеваю двадцать четыре раза помереть! — Задержка у твоей мамки была, когда ты образовался, — беззлобно заявил Чап, — предвосхищай события, будь на шаг впереди! — Говоришь как диктор из рекламного ролика какой-нибудь колымаги, — заметил Морт, — Джимми вообще-то прав. Бодески закатил глаза. — Как будто это я виноват, что Джимми просадил все свои деньги, вложившись в акции стримингового сервиса Канье Уэста, а ты — на отпуск в Диснейленде… Морт смутился. — Ты же обещал не рассказывать, придурок… — Ах да, — поправился Чап, — на ТАЙНЫЙ отпуск в Диснейленде, прости, ради бога, Морт. — Ты иногда такой уебок, Бодески, — ответил тот, откусил от еще одного невесть откуда взявшегося бутерброда и вытер губы салфеткой. — Это правда, — с готовностью подтвердил Чап. Их беззаботный треп невероятно действовал Рэйдену на нервы. Чертова вонючая деревенщина. Никогда еще процесс «рекрутинга» не проходил так тяжело, и в лучших традициях ворчливых бумеров громовержец связывал это с тем, что молодежь нынче пошла не та — им бы висеть во всяких тиктоках или тиндерах, а не заниматься действительно СЕРЬЕЗНЫМИ ВЕЩАМИ. Потом, правда, вспомнил, что у него самого есть профиль в тиндере, правда, давно поросший виртуальным быльем от неактивности. Но это другое. Найдя крохотный островок посередине сырой норы, равноудаленный от обоссанного угла и плесневого леса, он попытался отстраниться от своего незавидного положения через медитацию, но успехами похвастаться не мог. Из равновесия выбивал то отвратительный смрад, то капающая невесть откуда вода, то взрывы хохота неподалеку. На текущий момент все в этом мире — мире, который Рэйден оберегал многие тысячи лет — было против него. Очень не хотелось думать, что это дурной знак. Из нерадостных дум бога грома вывели тошнотворные сухие щелчки. К зарешеченному проему приковылял Рубен Осорио и уставился на узника дырами глазниц. Его череп насмешливо скалился, как у дешевой декорации на детский Хэллоуин. — Что, браток, не сыграло твое красноречие? — участливо сказал он, — я тебе скажу даже, в чем ты проебался. Никогда не начинай втягивать человека во всякие мутные авантюры через давление! Это все равно, что я бы с порога выхватывал кошельки у посетителей и начинал в них рыться. Тут, — скелет воздел ввысь кость указательного пальца, — подход надобен! Деликатность, умение расположить, социальная, мать ее, инженерия! Нихрена не понимаю, ты ж вроде не первый год этим всем промышляешь! — Раньше все и так работало, без вывертов всяких, — проворчал Рэйден, силясь почесать правую лопатку. Рубен противно захихикал. — Твое «раньше» прошло, наверное, еще до того, как меня ножиком пырнули. Человек нынче другой пошел… — Вот и не другой! — перебил его Рэйден, — они все такие же жадные, тупые имбецилы и свиньи! Скелет развел руками. Из остатков рубахи показались кости грудины, отчего громовержца замутило. — Тогда и дави им не на чувство долга, а на жадность! Навряд ли кто-нибудь откажется перебраться из этой дыры куда-нибудь поближе к Лос-Анджелесу, Нью-Йорку или хотя бы Бостону. Особенно, если при этом в кармане будет хрустеть зелень. — Дело в том, что я, блядь, не всемогущий, — обозлился Рэйден, — мне проще будет этим ублюдкам полные штаны салата-латука напихать. Знаешь, — он оценивающе посмотрел на мертвого бармена, — лучше дай-ка мне сюда свою руку. Тот отшатнулся. — А зачем это? — Есть план, хочу вон тем мизинцем замок вскрыть. Тут не так-то сложно… вроде как. Рубен подбоченился. — Не, не получишь. Я заебусь ее потом обратно прикручивать, слишком много мороки, в прошлый раз два дня ушло! Так что извиняйте, товарищ бог, придется вам свой срок оттрубить до конца. Не скучай! С этими словами он издевательски коснулся полы сомбреро и двинулся к общему залу. Рэйден почувствовал, что возможность уходит, и буквально прыгнул на нее. — Стой! Что ты хочешь за руку? Осорио обернулся. Точно сказать было нельзя, но хранитель Земного Царства мог поклясться, что увидел в его глазницах огонек интереса. — То, чего я действительно хочу, предпочел бы получить от кого-нибудь другого, — туманно изрек он, — но, пожалуй, кое-что ты можешь мне предложить… — Например? — с надеждой спросил Рэйден. Скелет подпер подбородок ладонью и провалился в пучину раздумий. В это мгновение он напоминал застывшего в вечности древнего мыслителя, даром, что без кожи и мяса. Бог грома тем временем отполз к стене и, преодолевая отвращение, стал елозить по холодному влажному камню спиной — зудящая лопатка не желала униматься. «Крылья у меня прорезаются, что ли?» — думал он. — Придумал! — возвестил Рубен, наконец вывалившись из ступора, — давай шляпами махнемся! Рэйден обескураженно замер. Расставаться со столь любимым и привычным элементом образа не входило в его планы. Тем более, что ближайшая замена находится в его обители в Высшем Мире. Недурная, между прочим, квартирка, он по ней скучал. Сейчас — особенно сильно. Но еще больше ему не хотелось, чтобы эта груда костей нацепила царственный и стильный головной убор на свой блестящий кумпол. — Что еще? — спросил громовержец в надежде на появление альтернативных вариантов. Но Осорио его разочаровал. — Это все, тебе повезло! — он деловито, быстрым шагом подошел к решетке и обхватил прутья с глухим «кланг», — давай просовывай ее сюда аккуратненько, а я пока руку выворачивать начну, лады? — Подумай еще, — предложил Рэйден, — вдруг покруче что-нибудь в голову придет. — Тогда бывай, — ответил Осорио жизнерадостным тоном, — вечной тебе весны в одиночной камере, жадный гондон. — Да не говнись ты, — перешел бог грома на хриплый шепот. Веселые крики из общего зала прекратились, а это свидетельствовало о том, что сеанс игры, скорее всего подошел к концу. Поэтому следовало говорить осторожнее, — не могу я шляпу отдать, никак мне без нее. — А что такое? Ты лысый, что ль? — спросил Рубен. — Д-да, но суть не в этом… — Конечно, не в этом, — возмущенно перебил его скелет, — нынче мужики с голой башкой повсюду ходят, а ты один комплексуешь. У тебя там проблема какая-то? Лишай? Родимое пятно? Здоровое такое, как у Горбачева! Рэйден вскипел. Он уже пятьдесят раз пожалел о том, что вообще завел беседу с этим не в меру болтливым кощеем, да еще и торговаться полез. Теперь не заткнешь… — Нету у меня там никаких родимых пятен! — заорал он гораздо громче, чем планировал. Рубен примолк, притворно поднеся руки к той дыре, где у людей располагается рот. Громовержец счел, что ему удалось утихомирить вредного скелета, и уже начал успокаиваться, когда тот задал вопрос: — А где есть? — Пошел на хуй отсюда, — рявкнул Рэйден, — за десять минут умудрился настоебать до смерти. А я ведь бессмертный! Шляпу не получишь, и точка! Осорио развел руками. — Как знаешь! А ведь мог бы уже выбраться из этой зассанной камеры. Он хотел добавить что-то еще, но строгий голос оборвал фразу на полуслове. — Ты щас тоже сядешь, если не прекратишь это дерьмо. Оба перевели глаза на дверной проем, ведущий в обезьянник. Там стоял, равнодушно поигрывая связкой ключей, Чапман Бодески. Надеть форму он так и не удосужился, поэтому до сих пор рассекал в пижаме. Но это не мешало ему выглядеть угрожающе, даже парадоксальным образом усиливало эффект. От такого поехавшего можно ожидать любого фокуса. Бог грома воспринял появление Бодески как еще одну возможность начать переговоры и, потеряв всякий интерес к Рубену Осорио, заговорил: — Шериф, поймите, всему Земному Царству придет конец, если вы не поторопитесь! Шао Кан жесток, безумен, а его полчища сметут все на своем пути, оставив только выжженную бесплодную почву за собой! Не дайте этому свершиться! — на последней фразе Рэйден добавил в голос надрыв для пущего драматизма и теперь внимательно следил за собеседником. Бодески прекратил звякать ключами и уставился на громовержца. На мгновение о чем-то задумался, однако почти сразу же морщина на лбу разгладилась, а на губах заиграла улыбка. — Так я ж верю тебе, верю! — Но ведь Шао Кан близится! Близится! — взвыл Рэйден. — Верно, — подтвердил Чап, — а когда он сюда доберется, я и его арестую. К тебе посажу, будете вместе в ладушки играть, мудилы. Глаза защитника Земного Царства сменили цвет с бледно-серебристых на темно-оранжевые. Вокруг ладоней заплясали крошечные снопы молний, отчего в полутемном обезьяннике стало светло настолько, что любой желающий смог бы разглядеть все похабные каракули, начертанные предыдущими обитателями этого скорбного места. Чап, все еще посмеивавшийся над последней собственной фразой, притих. Внезапно ему сделалось очень неуютно. На лбу выступила холодная испарина, и в первый раз за долгое время Чапман Бодески обругал себя за не в меру длинный язык. Конечно, доподлинно неизвестно, бог этот неизвестный хер в шляпе или еще кто, но сердить его, пожалуй, не следовало. Словно в подтверждение этих мыслей Рэйден ударил кулаком, теперь полностью объятым молниями, по решетке обезьянника. Та с чудовищным лязгом рухнула на пол. Зазевавшийся Рубен едва успел отскочить, но благоразумно промолчал. Рэйден деловито поправил шляпу и решительным шагом вышел из своей недолговечной темницы. Чап попятился обратно в общий зал, пытаясь как можно изящнее покинуть поле зрения разъяренного бога. И это удавалось неплохо, пока он не столкнулся со взволнованными Джимми и Мортом. Бодески не удержался на внезапно ослабевших ногах и полетел на пол, увлекая за собой галдящих, матерящихся товарищей. В таком состоянии Рэйден их и обнаружил. Неприглядное, конечно, было зрелище. Бог грома поморщился. — Встаньте! — скомандовал он презрительно. Полицейские повиновались. Видок у них был помятый и понурый, как у нашкодивших школьников. Все трое (Стиви-42 был всецело поглощен десятичасовым видео и потому недоступен) уставились в пол, не желая встречаться взглядом с разъяренным божеством. — Вы, чертовы олухи, недостойны носить не то что полицейские жетоны, но даже брошки «Хэллоу Китти», мать вашу! — загремело вышеозначенное божество, — несколько тысяч лет я подбираю бойцов для участия в великом турнире и впервые — ВПЕРВЫЕ! — сталкиваюсь с таким вопиющим пренебрежением и непочтительностью! Сидите тут в вашем поганом свинарнике, чешете жопы и деградируете! Ты — ткнул он пальцем в Чапа — какое уважение может вызвать служитель закона, пришедший на службу в исподнем? Тебе бы понравилось, если бы ты пришел в больницу, а кровяное давление тебе стала измерять медсестра в одних трусах? — Я, кажется, знаю парочку таких видео… — шепнул Джимми Морту. Это не укрылось от внимания обозленного громовержца. — Что ты там пискнул, бурдюк вонючий? С таким брюхом ты годишься лишь на то, чтобы ловить пьяниц и малолетних хулиганов, потому что убежать от тебя проще, чем от обколотого снотворными ленивца! Джимми потупился. Ему стало стыдно. Главным образом за то, что вчера он отужинал двумя пухлыми котлетами, фаршированными сыром и беконом, и запил все это банановым молочным коктейлем. Каждый такой холестериновый передоз приближал Фриза к могиле, но до чего же вкусно, черт побери! А Рэйден уже переключился на Морта. — Диснейленд! Серьезно? Что за слюнтяй, как ты вообще в полицию-то попал! Ответить Морт не успел, потому что в дверях общего зала появился орущий силуэт: — Что, блядь, тут происходит? Чё грохочете, остолопы? Посторонний в здании! Быстро всем лежать и руки за голову, я повторять не стану, суки! — надрывался старичок-охранник, чуть ли не подпрыгивая на месте от перевозбуждения. Казалось, что его сейчас хватит удар. И в каком-то роде хватил. Рэйден поднял руку. С нее сорвался разряд и с хирургической точностью ударил беснующегося старичка чуть повыше сердца. Тот коротко всхрапнул и рухнул на пол в конвульсиях. К запаху озона в воздухе примешался аромат жареного мяса. В этот момент все, кроме Морта, который сожрал два сэндвича, с горечью подумали о том, что пропустили обед. — Сука, он убил деда! — заорал Джимми, — ему же оставалось два дня до пенсии! Это пиздец, какой-то пиздец! — Да не, он давно уже на пенсии был, лет пятнадцать как, — ответил Морт, стараясь не смотреть на дергающийся в омерзительных спазмах труп. Сэндвичи отчаянно просились наружу. — Все правильно, — неожиданно спокойно подтвердил Чап, — почтальон обычно приезжает по четвергам, а сегодня вторник. Вот и получается два дня. — Если так, то ладно, — удовлетворился ответом Морт, — с вашего позволения, ребят, я отойду… Отойти он успел недалеко — уже через пару шагов полупереваренные останки хлеба, мяса и сыра выбрались из живота и украсили собой и без того загаженный пол полицейского участка. Однако никто не обратил на это особого внимания, чему полицейский был только рад. Насилу разогнувшись, он вытер рот платком, теперь окончательно замаранным, и брезгливо выбросил кусок ткани в мусорное ведро. О слабости собственного желудка Морт знал уже давно и старался как можно лучше ее скрывать. Доселе проколов почти не было, но ведь не каждый день к вам на рабочее место вламывается явно нездоровый человек и убивает сослуживца, верно? Тем временем Чап торжественно склонил голову. На лице застыло скорбное выражение. Рядом с ним причудливым почетным караулом встали Джимми, Рубен и даже Стиви-42. Рэйден расположился чуть в стороне, у закрытого окна, и метал на копов нетерпеливые взгляды. Морт поспешил присоединиться к товарищам. — Именем шефа полиции города Трес-Кабронес, — начал Бодески, — заявляю от всего сердца, что твоя жертва во имя правопорядка не будет забыта! Ты доблестно выполнил свой долг как человек и гражданин Соединенных Штатов! Покойся с миром, мистер… эм… мнэ…бля, а как его звали-то? Все переглянулись, включая Рубена, который не мог иметь об этом ни малейшего понятия. Первым заговорил Морт: — Не помню, вроде Марвин… или Кларк, хотя мог быть и Хили, он об этом не упоминал. — Кажется, в городе его звали «старик Туми», но черт меня раздери, если я знаю, фамилия это, прозвище или вообще имя! — нахмурил брови Джимми Фриз. — АВОКАДО! — заорал Стиви-42, и Бодески благосклонно похлопал гиганта по плечу. Тот просиял и победно воздел руки вверх, отчего запах тухлой рыбы в помещении усилился. — Да похуй, — прогнусавил Чап. Его нос был зажат между пальцами, — пусть будет Туми Авокадо, пора кончать этот балаган. — Полностью согласен, — подал голос Рэйден, выглядевший мрачнее тучи, — я и так подзадержался в этой жопе мира гораздо дольше, чем хотел бы. В мгновение ока он оказался рядом с Чапом. Тот машинально отпрянул, ожидая атаки, но громовержец не собирался никого бить. Вместо этого он обвел глазами служителей закона в Трес-Кабронес и спросил: — В последний раз повторяю: вы готовы принять участие в турнире Смертельной Битвы в качестве защитников Земного Царства, покрыть себя славой и боевыми подвигами, а так же спасти Землю от завоевания? Чап посмотрел на него серьезно. Отряхнул пижаму с пришельцами, изрядно помявшуюся за день. Едва заметно кивнул товарищам, те кивнули в ответ. Наконец-то появился шанс оставить болото сельской рутины позади. Правда, оставалась еще одна вещь, с которой хотелось бы покончить… — Да, мы в деле. Но есть одно условие… Холодное и угрожающее электрическое сияние обуяло Рэйдена полностью. Несмотря на то, что в глазах его не было зрачков, кто угодно мог бы прочесть в них ярость, помноженную на усталость. Бог грома готов был убивать. — Что теперь, твою мать? Руку тебе пожать, ничтожный червь, член подрочить? Меня твоя бюрократия вконец уже доебала! — вскричал он. Чап примирительно развел руками. — Ну-ну, я же все-таки государственный чиновник в своем роде, без этого в нашем деле никуда, однако, — он медленно отошел к окну, из-за которого продолжал доноситься гул, и открыл его, — я не про то. Смотри, — указал Чап на гнездо с лениво снующими вокруг него жирными осами, — можешь избавиться от них? Взгляд Рэйдена смягчился. — Пф-ф, да как нехуй делать, — произнес он и выпустил в сторону грязно-серого шара электрические разряды с обеих рук. Они ударили точнехонько в гнездо и поджарили его. Воздух наполнился ароматами китайского продуктового рынка, но всем было на это плевать — в общем зале воцарилось ликование. Когда радостные возгласы наконец поутихли, Бодески, сразу же выкуривший четыре сигареты подряд, спросил: — Ну и куда мы теперь? Где этот самый турнир проводится? Барселона? Рим? Мальдивы? — Погоди, — поднял ладонь вверх Рэйден, — еще не все. Где у вас тут компьютер? Бодески без лишних слов двинулся к своему столу и уже через несколько секунд вернулся с ноутбуком под мышкой. Было очевидно, что ему не терпится покинуть это место. Рэйден кивнул и извлек флэшку из небольшого кармашка на груди кафтана. Воткнув ее, он принялся деловито водить заскорузлым пальцем по тачпаду. Несколько раз бог грома останавливался, вызывал консоль и вводил какие-то хитрые команды. — Что это ты делаешь? — нарушил молчание Джимми Фриз, видимо, почувствовав, что процесс затягивается. — Обеспечиваю нам подкрепление, — коротко ответил громовержец. Экран ноутбука засиял бледным светом.