ТОДЖИ ФУШИГУРО
Я лежу на Тоджи сверху и целую его в губы. Они мягкие, тёплые и слегка припухшие после страстных поцелуев. Моё дыхание сбивается так сильно, что начинают болеть рёбра. Я выпрямляюсь и упираюсь в крепкий, рельефный торс Тоджи ладонями. Я сажусь на его член и медленно погружаю его в себя так, чтобы прочувствовать каждый его сантиметр. Я вздрагиваю, чувствую мурашки и выдыхаю со стоном. Тоджи кладёт руки на мои ягодицы и грубо сжимает. Правой рукой бьёт меня по ним, я вскрикиваю и чувствую возбуждающее жжение на коже. Я прикусываю губу. Наши отношения были крепкие, близкие и я уже могла позволить себе эксперименты в постели. И вот сегодня я не сдерживаюсь. Когда Тоджи кладёт руки на кровать, чуть выше своей головы, я хватаю его за запястья и прижимаю к кровати. Его запястья толстые, крепкие, раза в два толще моих, я не могу даже наполовину обхватить их пальцами. Но мне достаточно было лишь прижать их ладонями к мягкой кровати. — Это ещё что такое, а? — с игривой злостью спрашивает он, перехватывает мои запястья и заламывает их за мою спину. Я выгибаюсь, вскрикиваю от лёгкой боли и волны наслаждения. — Ты ответишь мне, что это было, м? — спрашивает он и буквально долбится бёдрами о мои, входя так грубо и глубоко, что я вскрикиваю каждый раз, когда член полностью проникает внутрь меня. — Не можешь говорить? — с тяжёлым дыханием спрашивает он и сжимает сильнее мои запястья. Я чуть наклонена к нему, так ему удобнее держать меня и двигаться. Я приподнимаю бёдра, вздрагиваю и краснею от его быстрых движений. — Решила поиграть в госпожу со мной? Тебе не нравится мне подчиняться? Свободной рукой он снова бьёт меня по ягодице. Тоджи обнимает меня и притягивает к себе, всё ещё держа меня крепко за руки. Ощущения слегка меняются, я снова вздрагиваю и издаю глухие стоны в его влажную, напряжённую шею, источающую жар, чувствуя грудью, как он тяжело дышит. Он почти рычит и не сбавляет скорость. Комната наполняется пошлыми криками и шлепками, я боюсь, что Тоджи оглохнет от моих стонов у его уха. Но он специально старается так сильно, чтобы я не замолкала ни на секунду. Прижимает меня, обнимает так крепко, будто желает раздавить от сильной любви.***
СУКУНА РЁМЕН
Я лежу на кровати полностью голая и смотрю на лицо Сукуны. Оно выражает пугающую, животную ярость, к которой меня всегда тянуло. Сукуна опасен. Но не в том романтическом понимании, к которому многие привыкли. Он опасен для всех, даже для меня, в том ужасном понимании, от которого люди отказываются. Он до ужаса красив и привлекателен, поэтому многие его опасность посчитали бы чем-то сексуальным, чем-то, что может разжечь огонь в отношениях, но на деле с ним рядом просто опасно находиться, тем более наедине. Он способен причинить страдания, будто они моральные или даже физические. И под его удар может попасть кто угодно, даже я. Моя больная голова всегда любила его. Даже в этот момент, когда его тело прижимало меня к кровати и вдалбливало в неё с такой силой, что мне становилось тяжело дышать. Он выпрямил спину и вцепился руками в мою шею. Я захрипела. Я чувствовала, как начинает от напряжения и нехватки кислорода краснеть лицо, как сильно у меня закатывались глаза. Они болели, как и лёгкие, которым не нужен был воздух. Сукуна отпустил мою шею и ударил по щеке с такой силой, что на секунду я потерялась в пространстве. Я вскрикнула, приходя в сознание. Мир снова приобрёл миллионы оттенков и красок. Я застонала под Сукуной, когда он зарычал зверем надо мной. В порыве страсти, чувствуя, какое у него горячее тело, я провела по его татуировкам на его крепкой, покрасневшей от напряжения шее. Я вцепилась в неё руками и сдавила, наблюдая за его реакцией. В ответ он зажал мой рот ладонью. Мои глаза закатились, его голова задралась назад. Он позволил мне душить себя, но не позволял брать над собой власть. Он разделил её со мной, позволил насладиться этим. Я чувствовала, что в моих руках была его жизнь, а моя — в его. Я хотела кричать в его ладонь, но он зажал мне нос, и я снова начала задыхаться. Он хрипел, не в силах дышать из-за моей хватки, ускорялся, ударялся об меня так, что влагалище порой обжигало, а в животе стреляло от боли. Он отпустил и ударил меня по груди с лёгким размахом так, что начало щипать сосок. Я вскрикнула и ударила его в ответ по щеке. Он вытащил язык в каком-то странном, пугающем безумии, и улыбнулся, обнажая острые клыки. — Ещё раз, — со сбивчивым дыханием прошептал он. Я размахнулась ослабевшей рукой и ударила его по второй щеке. Он вдохнул через рот сквозь плотно сжатые зубы. — Ещё раз! — потребовал громко он, и я вновь ударила его так сильно, что у меня начала гореть ладонь. В эту же минуту он упал телом на меня и беззвучно кончил.***
МЕГУМИ ФУШИГУРО
Ни я, ни Мегуми не причиняли друг другу боли или не брали на себя роли доминирующего или подчиняющегося. Сегодня был какой-то особенный день для меня. Я перечитала статей про искры в отношениях и постели и решила попробовать что-то новое. Стоило ли мне сразу поговорить об этом с Мегуми до секса? Однозначно да, но я была просто глупой и неопытной, мы оба только учились строить гармоничные отношения. Он не успел снять с меня красное нижнее бельё. Я поднялась с его голого торса и подошла к рюкзаку. — Ты передумала? Я что-то не так сделал? — поднявшись на локтях, спросил он. Я отвернулась от него, открыла рюкзак и достала верёвку. Это было первое, что попалось мне под руку в отцовском гараже. И самое безобидное. Мегуми нервно хмыкнул и сел. — Ты что задумала? — Я хочу привязать тебя к кровати, — я смущённо опустила голову и руки, в которых я держала верёвку. — Ты? Меня?! — Мегуми собирался встать. — Пожалуйста! Просто попробуем… Я ничего такого плохого делать не буду. И развяжу тебя сразу, как только ты попросишь… — наверное, со стороны я выглядела как нашкодившая девочка, только я вот была уже взрослой, стояла с верёвкой в руках и в одном нижнем белье перед удивлённым парнем. — Точно развяжешь? — он с прищуром глянул на меня. Я широко распахнула глаза и энергично закивала, обрадовавшись его согласию, на которое я даже не рассчитывала. Я села на кровать, а Мегуми лёг. Я взяла его запястья, не слишком туго перевязала. Я закрепила верёвку за изголовье кровати, его руки были подняты над головой, они лежали на подушках, как и его голова. — Не больно? — спросила я и села сверху на него. Он с трепетом выдохнул. Я смотрела на его беззащитное тело. Если бы я привязала ещё и его ноги, он полностью был бы в моей власти. Это будоражило. Мегуми покачал из стороны в сторону головой и напрягся, когда я коснулась пальцами его сосков. Он молчал, не позволяя проявлять эмоции, но его тело говорило вместе его рта. Он становился горячим, грудь порозовела, а кожа покрывалась мурашками. Я спустилась вниз, стянула с Мегуми нижнее бельё и села между его ногами. Он стыдливо повернул голову в сторону, не разрешая самому себе посмотреть на меня. Я водила рукой по его члену вверх и вниз, наблюдая за немой игрой его эмоций. Мегуми то хмурился, то открывал беззвучно рот, и всё это время он краснел, напрягал руки, непроизвольно пытаясь выбраться. Я наклонилась и обвила губами головку члена. На язык попала солёная капля смазки. Мегуми дрогнул, издал короткий стон и задрал голову к потолку. Он жмурился, дёргал верёвку руками. Когда я стала интенсивно двигать головой, сквозь его плотно стиснутые губы стали вырываться сладостные звуки, которые я так давно не слышала и которые я мечтала услышать. — Ч-чёрт, — прорычал он надрывно, одними губами. Его ноги дёрнулись, и я прижала их руками. Он почти вскрикнул, когда я запретила ему двигаться и сразу же зажала член между языком и нёбом. Его бёдра дёрнулись вверх, и член скользнул слишком глубоко в мой рот, издав какой-то хлюпающий звук. Я ощутила неприятный рвотный позыв. Тяжело дыша, я оторвалась от Мегуми. Я легла на его ноги, не давая ему двигаться, и положила руки на его бесстыдно двигающиеся вверх бёдра. Я снова стала интенсивно двигать головой, и Мегуми почти умоляюще застонал подо мной. Он плотно сжимал губы, но даже так он мычал и не мог остановиться. Его щёки горели от смущения, а тело дрожало подо мной крупной дробью. Я скользнула вверх по его горячему телу, чувствуя пальцами бархат его чистой кожи, пахнущей терпким гелем для душа. Я сжала пальцами соски, и Мегуми беззвучно открыл рот и широко распахнул глаза. Его голова задралась к потолку, он смотрел на него не моргая. — А… Я… — с высокими нотами произнёс он и замолчал, устыдившись звучанию собственного голоса. Он был полностью в моей власти, которой я упивалась сполна. Я могла остановиться, могла ускориться, могла сочетать в себе множество различных движений, и на каждое он отзывался стонами и вздрагиваниями. — Я не хочу кончить раньше, чем войду в тебя. Пожалуйста… — выдохнул он, расслабив живот. И моё возбуждение, и жалость к его твёрдому члену, готовому взорваться, заставили меня послушать Мегуми. Я села на его бёдра и стала медленно, чересчур медленно даже для меня, садиться на его член. Мегуми жалостливо нахмурился и прикрыл глаза. Я не села даже на половину, и тут же я приподняла бёдра. Я дразнила его так несколько раз, пока Мегуми не надоели мои игры и он резко не дёрнул бёдрами вверх. Издав громкий стон, я проиграла ему. Я расслабилась и позволила ему двигаться во мне так быстро, как он только мог со связанными руками.