Не такая, как все

Юноша стоял в своей комнате и смотрел на себя в большое зеркало. Белая рубашка, синие брюки, черные туфли — этот официальный стиль его раздражал, но он ничего не мог поделать. Сегодня такой ответственный и волнительный день. Сегодня решится его дальнейшая жизнь, отчасти. Но ему плевать. Плевать, если его речь окажется плохой, и его не примут в Гарвард, и родители начнут злиться. Ему впервые абсолютно все равно. Натянув синий галстук на шею, юноша надел пиджак и вновь посмотрел в зеркало, поправив волосы. Он смотрел в зеркало, но совершено не видел себя. В голове было столько мыслей, что он невольно задумался, смотря в одну точку. — Милый, ты готов? — в комнату зашла миссис Амели и, заметив сына в костюме, улыбнулась. — Ты так взросло выглядишь, — подошла она к нему и провела рукой по его щеке. — Волнуешься? — Я еще не понял, — усмехнулся голубоглазый, вызвав очередную улыбку на лице матери. Он, действительно, не понимал. Буквально пару месяцев назад его сердце бешено колотилось от одного только слова „Гарвард", а сейчас... Сейчас присутствует лишь мелкая дрожь, но она совсем не из-за университета. — Пойдем, нам нужно выезжать, — погладив еще раз сына по щеке, произнесла женщина и направилась к двери. — Да, сейчас спущусь, — кинул в след ей Феликс и, схватив с кровати свой блокнот, зашагал за матерью. Спустившись вниз, парень оглядел всю семью и поджал губы. Выражения лиц детей желало лучшего. Через пару минут вся семья сидела в машине и ехала в сторону университета. Дорога была достаточно долгой, что это начинало раздражать. Выступления подростков начнутся в двенадцать, а сейчас только восемь, поэтому хотелось жутко спать, но все дети семьи Агрест мужественно терпели. — Представлю, что мы едим на пикник всей семьей, чтобы это не выглядело так жалко, — усмехнулся Пдриан, поглядывая в окно машины. Юноша вздохнул и попытался настроить себя на более приятную ноту, вспомнив о Мари. Что-то ему подсказывало, что она разбавит всю скучную обстановку в университете, потому что она это делала всегда. Когда оставалось каких-то полчаса до начала, машина Агрестов остановилась на парковке Гарварда, и вся семья быстро вышла из нее на свежий воздух. — Неужели, ты скоро будешь здесь учиться, — оглядев огромное здание, улыбнулся Габриэль Агрест. — Я еще не поступил, — нахмурил брови голубоглазый, но мужчина уже ничего не слышал, направляясь вперед. — Поверь, ты поступил еще пять лет назад, потому что так решили родители, — похлопал по плечу брата Адриан и зашагал за семьей, оставляя Феликса одного со своими мыслями. Глубоко вздохнув и оглядевшись вокруг, пытаясь заметить знакомую фигурку, парень поджал губы и направился вперед. Он догнал свою семью, и они все вместе зашли внутрь здания, проходя через толпу людей в актовый зал. Сев на место, юноша начал ждать, когда огласят его имя, и он сможет, наконец, рассказать все, что готовил на протяжении долгого времени. Он не слушал ни речь ректора и нескольких преподавателей о том, как они рады, что ребята хотят поступить именно в их университет, ни речь остальных подростков. Это казалось таким абсурдом. Двадцать человек — одно свободное место, и вот уже сегодня решится судьба всех этих детей. Агреста раздражала вся эта официальность, статность и некая возвышенность, хотя можно было сделать все куда скромнее, но статус университета не может себе такого позволить. — Скоро твоя очередь, — произнесла возле уха сына женщина и сжала его руку, успокаивая больше себя, чем его. Юноша улыбнулся матери и сразу посмотрел на задние ряды, но не увидел ту, которую так ждал. Еще пару человек, и он следом, однако он не мог настроиться на выступление, просто потому что девушки не было в этом зале. Парень поймал себя на мысли, что это немного глупо, но ничего не мог с собой поделать. Она нужна была ему. -.....поприветствуем Феликса Агреста, — отвлек голубоглазого от мыслей голос одного из преподавателей, что он невольно вздрогнул и взглянул на сцену. — Удачи, милый, — улыбнулась ему женщина, пытаясь заодно унять и свою дрожь. — Знай, мы верим в тебя, — проговорил его отец и тоже улыбнулся. — Спасибо, я ценю это, — кивнул парень и зашагал к сцене, поправляя свой пиджак. Встав за трибуну, блондин открыл свой блокнот на нужной странице и поднял взор на толпу людей, которая выжидающе смотрела на него. Несколько секунд он просто молчал и смотрел в зал, пока не взял себя в руки и не начал: — Добрый день. Меня зовут Феликс Агрест, и я — выпускник Нью-йоркской школы... — говорил он, но остановился, услышав грохот впереди. Чэн, которая бежала с невероятной скоростью до актового зала, открыла дверь с большим шумом и зашла внутрь, тяжело дыша и заставляя всех присутствующих обернуться. Неловко улыбнувшись, Мари помахала ручкой людям и взглянула на сцену, улыбнувшись еще шире, как только поймала влюбленный и радостный взгляд Феликса. — Простите. Не обращайте на меня внимание, — громко проговорила девушка, заставив парня и детей захихикать. Мистер и миссис Агрест сразу же строго взглянул на ребят, успокоив тем самым их. — Можете продолжать, — произнесла темноволосая и начала ходить между рядов, чтобы найти свободное место. — Простите. Извините. О, Боже, я такая неуклюжая, — наступая на ноги некоторых людей, говорила она и, наконец, села. Блондин все это время стоял безмолвно и следил за ней и, как только она взглянула на него и улыбнулась, показав большой палец, он вновь обратил взор на свой блокнот. — Это мой парень. Он, правда, не говорил, что мы встречаемся, но просто... Запомните его, ведь он станет крутым режиссером, — сказала какой-то женщине Дюпен-Чен, которая на нее странно посмотрела. — Запишите его имя — Феликс Агрест.   F, E, I... — начала перечислять буквы имени парня она, заставив эту женщину отвернуться и покачать головой. — Ладно, простите. Девушка нахмурилась, поняв, что блондин все еще молчит, уткнувшись взглядом в листок. Тишина была по всему залу, что даже были слышны мелкие шорохи и перешептывания. — Ну же, милый, — нахмурила брови Амели Агрест, сложив руки в замок от волнения. — Кажется, твой режиссер облажался, — усмехнулась женщина, взглянув на Чэн. — Не говорите чепухи, миссис, — закатила глаза темноволосая, но у самой внутри творилось неизвестно что. — Феликс, ты можешь начинать, — начал ректор, слабо улыбнувшись и заставив парня поднять на него взгляд. — Да, простите, — тихо произнес голубоглазый и сглотнул ком в горле. Куча людей ждала от него чего-то, что стало не по себе, но он попытался взять себя в руки и улыбнулся. — Знаете, я готовился к этому выступлению последние несколько месяцев, забыв, что где-то за стеной моей комнаты есть жизнь. На протяжении долгих лет я был уверен, что хочу поступить в Гарвард, быть отличным студентом этого университета, но сейчас... Сейчас я понял, что это все не мое, — поджал губы Феликс, заставив всех присутствующих напрячься и начать еще более внимательно слушать его. — Я до такой степени внушил себе, что обучение тут является всем для меня, что забыл о том, чего я на самом деле хочу. Один человек сказал мне, что я должен следовать за своей мечтой и слушать свое сердце, — смотря на Мари, говорил он. — И я благодарен ему за это. Если бы я поступил в Ваш университет, то я бы совершил самую глупую ошибку по отношению к Вам, к другим ребятам, которые, действительно, хотят тут учиться... По отношению к самому себе. Простите, что я отнял Ваше время, но мое сердце подсказывает мне совершенно другое, — усмехнулся парень и вышел из-за трибуны, по дороге разрывая блокнот. Кромешная тишина заставляла немного поежиться, поэтому Маринетт встала с места и начала хлопать. Одна. Она начала сильнее хлопать, дабы привлечь внимание остальных и заставить сделать тоже самое. Адриан и Вивиан посмотрели в ее сторону и улыбнулись, начиная хлопать. Люди по-очереди начинали повторять за девушкой, даже преподаватели, оценив мужество парня. — Я же говорила, что мой парень уделает всех, — улыбнулась Мари и встала с места. — Ладно, только не приставай ко мне, — закатила глаза женщина. — Твой парень? Что ж, мне нравится, — услышала позади себя хриплый голос темноволосая и осторожно улыбнулась. — О, привет, Фел. Я тут немного решила поболтать, — усмехнулась Маринетт и залилась краской под напором голубых глаз. Сейчас этих двоих ненавидели все сидящие на этом ряду, потому что они всячески мешали им смотреть за остальными выступающими и просто сидеть. Эта пара, наступая на ноги людей, выбралась, наконец, и оказалась около двери. Феликс крепко сжал руку своей возлюбленной и открыл дверь, направляясь стремительно вперед. — Ты просто... Ты отказался от Гарварда, парень! Да о тебе нужно в газете написать. Уже вижу заголовки «Горячий Феликс Агрест сказал „нет" хорошему образованию и убежал вместе с милой девушкой», — захихикала девушка, пытаясь успеть за блондином. — Безумно милой, — резко остановился голубоглазый, что Маринетт ударилась об него, но не успела она поднять взгляд, как парень поцеловал ее, обнимая за талию. — Я люблю тебя, — сквозь поцелуй проговорил он, заставив Чэн отстраниться и, расширив глаза, взглянуть на него. — Ч-что... — Феликс! — услышали ребята и обернулись, замечая родителей парня и детей. — Дерьмо, — произнес голубоглазый, пока малышка пыталась отойти от шока. — Феликс, какого черта ты творишь? — вспылил мужчина, подойдя к сыну. Дюпэн-Чэн немного отошла в сторону, чтобы не так сильно привлекать внимание и улыбнулась ребятам, которые сразу же помахали ей и улыбнулись в ответ. — Я сделал то, что хотел сделать еще пару лет назад — наплевал на все, — пожал плечами юноша. — Ты хоть понимаешь, от чего ты отказался? У тебя больше не будет шанса, — развела руки по сторонам миссис Агрест. — Отлично, я не расстроюсь, — безразлично кинул парень. — Черта с два, Феликс! Что ты такое говоришь? Мы уже запланировали это еще, когда ты учился в средней школе, а ты просто вычеркнул все это! — Проблема в этом и есть, отец. Вы запланировали, не спросив, хочу ли этого я или нет. Вы делаете так постоянно. Посмотрите на своих детей, — указал на своих братьев и сестру. — Да вы, вместо того, что бы спросить, как у них дела, составляете какой-то глупый план их жизни. Они всего лишь дети, которым нужна свобода, которую вы отняли у меня когда-то. Я не виню вас, вы хотели, как лучше, но просто... Не забирайте у них детство, дайте им возможность быть беззаботными. Наверняка, вы даже не знаете, что Адриан, когда читает книги, кладет на них комиксы, а Вивиан изучает эти глупые ноты перед концертом, хотя терпеть не может это. Они молчат, не перечат вам, чтобы вы не сердились. Вам достаточно показать им свою любовь, чтобы они не скрывали от вас ничего, — говорил он. — Простите, если разочаровал вас, — закончил блондин и, схватив за руку девушку, направился вперед. — Он не хотел ничего такого! Он вас любит! Не сердитесь на него, а на меня, тем более! Если что, он все сам! — громко говорила Чэн, шагая за парнем и постоянно оборачиваясь на его родителей. — Заткнись, Дюпэн-Чэн, — закатил глаза юноша. — Ладно, ты прав. Иногда мне лучше молчать, — протараторила темноволосая, и парень неожиданно поцеловал ее. Так нетерпеливо, словно боялся, что этого может больше не случиться. - Ого. — Ты на своей машине? — Да, — закивала головой Мари, отходя от такого поцелуя. — Отлично, — улыбнулся юноша и прибавил шаг. Габриэль и Амели Агрест стояли на том же месте, поглядывая друг на друга и хмуря брови. Они сейчас выглядели, как провинившиеся дети. Речь их старшего сына заставила задуматься и с грустью в глазах взглянуть на младших детей. — Если что, он пошутил на счет комиксов. Я так не делаю, — начал Адриан, оправдываясь. — Все в порядке, милый, — вздохнула женщина и обняла его за плечи. — Поехали домой, — произнесла она, смотря на удаляющуюся фигуру сына.