***
«А давай понарошку. Как будто…» Ирина в красивом коротком платье и на каблуках — привычный её вид даже по приезде домой — с небольшим клатчем в руках и деловым видом шла к дому подруги, усиленно раздумывая, как бы выкрутиться из щекотливой ситуации, куда загнала себя сама благодаря азарту, женскому самолюбию и алкоголю. Просто отказаться от спора и ничего не выдумывать? Можно. Лерка легко согласится с ней, даже на тот красивый комплект белья не позарится — как и любая девушка, она конечно, любит всякое там бельишко, но не настолько, чтобы ради него изворачиваться и спорить с подругой… Лебедева итак бы ей его подарила. Но дело ведь не в белье, а в принципе, мать вашу! Нестерова-то откажется от спора, но всю жизнь будет её высмеивать и напоминать, что оказывается, не все мужики падают к её ногам и что ей оказалось попросту слабо добраться и до этого её брата, пардон, сводного брата… так и слышит она в голове недовольное замечание Леры… Ирина этого не вынесет! Но что же ей теперь делать? Лерка сказала, что у него за всю жизнь не было ни одной девушки и что он даже ни с кем не целовался. По его поведению в тот день у подъезда это было заметно… Ирину это удивляло. Конечно, не всем мужикам же быть такими кобелями, как Стрелецкий, на которого заглядывается её подруга, и не все, извините, трахают всё, что движется, но… как можно за 25 лет ни с кем не целоваться и ни разу не заняться сексом, даже не попробовать? Что за чудеса в 21 веке? Такие ещё остались? Но, конечно, ей не улыбалось лишать этого хорошего пай-мальчика девственности, да ещё уговаривать перед этим, соблазнять, изворачиваться… и всё ради чего? Чтобы доказать Лерке, что ей не слабо?! Да это даже звучит смешно! Ей-то может, и не слабо, но чего ей это будет стоить? Конечно, с тем же Стрелецким было бы намного проще, его и соблазнять не надо. Достаточно послать пару откровенных взглядов, облизать губы, эротично закусить губу — и он твой. По крайней мере на эту ночь и пока ему не надоест. Макаров же этот… слишком сложный, слишком правильный и, как говорила Лерка, даже алкоголь не пьёт. То есть уломать его на секс — становится задачкой из разряда нерешаемых… оно ей надо? Не надо. Но как выкрутиться из ситуации и не выслушивать потом от подруги обидные насмешки? Ирина подошла к дому, зашла в подъезд, но в последний момент что-то заставило её замешкаться. Она услышала за спиной незнакомую речь на другом языке и удивилась. Испанский? Как интересно… Ирина замерла, возвращаясь к дверям подъезда и уходя в тень. Она увидела того парня в кожаной куртке, которого они с Леркой видели в тот день. Он говорил по телефону, стоя у своей машины. Тот самый сосед… так-так… он говорит на испанском? Лебедевой стало любопытно и она прислушалась. — Ха ха… De qué hablas? Qué otras chicas? Sabes que, eres el único que tengo, Paula! Он рассмеялся, а у Лебедевой глаза на лоб полезли. Она не очень хорошо, но понимает испанский. Из-за недостатка времени только листает периодически разговорник и записывает незнакомые слова в блокнот, обещая себе когда-нибудь обязательно выучить этот красивый язык. Но о чём говорил парень, она поняла… так у него есть девушка? Это же всё меняет! Глаза Ирины загорелись хитрым блеском. Слиться с дурацкого спора будет проще простого! Надо попросту обмануть Лерку, а когда та попытается исполнить своё условие спора, как проигравшая, сосед её пошлёт… нет, ну может, конечно, он из породы изменщиков, которые вдалеке (да и не обязательно вдалеке, некоторые умудряются это делать и под самым носом у жён) от жены или девушки ни одной юбки не упустит и будет не против мимолётной интрижки… но при первом взгляде на него Ирине показалось, что он не из таких. Значит? Значит, он ей не даст, ровно так же, как и сам Алексей ей самой… она даже хихикнула своим мыслям. Правда вот, Лерка не будет сильно разочарована, и это её уязвляло. В Нестеровой начисто отсутствует дух коварной соблазнительницы, этакой игривой кошечки, которая должна искушать мужчин и соблазнять одним своим взглядом, да чтобы так, чтобы те потом в ногах у неё валялись, и… а Лерка прямолинейная, как табуретка. Она считает ниже своего достоинства применять «эти ваши женские штучки», всякие там ужимки, кокетство, строить им глазки, облизывать губы и так далее… пусть, мол, они сами меня хотят, а я ещё подумаю, дать ему шанс или нет. Её не заденет отказ соседа, она мысленно (или вслух, уж ей-то это не слабо) пошлёт его лесом, в очередной раз проклянёт всех мужиков и пойдёт домой рубиться в приставку с Тарасенко… иногда Ирине кажется, что футбол ей интересен куда больше парней, шмоток, косметики, сериалов, спорта и тд, то есть всего того, что любят все девушки. Но Лерке поражение с парнем не будет стоить ровно ничего… чего не сказать о самой Ирине. Это же задетое самолюбие! И ладно, если об этом никто не узнает, но это же напрямую касается их спора! Лерка ей до самой старости и седых волос покоя не даст! — Кто изменщик? За кого ты меня принимаешь? — Притворно оскорбился сосед, говоря дальше уже на английском. А затем снова рассмеялся. — Не было ничего такого, ты оговариваешь честного человека! — Он фыркнул и отошёл от машины, критически осматривая её с разных сторон, дальше уже стоя спиной к подъезду, так что любопытная Ирина даже осторожно выглянула из своего угла, чтобы посмотреть. — Ты забываешь, что я русский и русскими девушками меня не удивить… — Говорил он немного задумчиво, открыв дверь и принявшись что-то искать на заднем сиденье. — Так что не ревнуй, крошка. — Он усмехнулся, и Ирина где-то за его спиной удовлетворённо хмыкнула. А вот теперь они на равных. Не видать ей соседа, как своих ушей… а уж комплект Виктории Сикрет она, так и быть, подарит ей за просто так позже. Для подруги не жалко, что ж. — Нет, по Испании не буду скучать. По крайней мере пока. И вообще… Довольная Лебедева ушла, а сосед улыбался в телефон, усевшись впереди на пассажирское сиденье с открытой дверью. Продолжение разговора девушка уже не слышала. — …как у тебя дела? Как ты привыкаешь к климату? В Сиэтле очень холодно, там же Канада недалеко… это тебе не Флорида, где ты училась, и не Майорка. — Он усмехнулся. — Это мне в России будет привычно, я же тут родился… тебе нравится? Вот как? — Несколько удивлённо спросил он у собеседницы. — Алекс подсадил на хоккей? Ахаха… вот как? — Парень рассмеялся. — Он же за Монреаль болеет, наверняка и тебя возьмёт с собой на игру… а, так вы уже там были? Ох, завидую. — Присвистнул он. — Атмосфера в их лиге это нечто… как там мой брат? Как же мир тесен, до сих пор удивляюсь. Тебе надо было уехать в Америку, чтобы встретить там моего родственника… ахаха, что? Скажи ему, пусть не ревнует, ты же мне как сестра. Ой, подумаешь, когда-то в школе чуть-чуть встречались. Это было давно и неправда… — Он фыркнул. — Да, так русские говорят… у него будет практика в университете летом? Я забываю, что он скоро закончит учёбу. И что он тебя младше на три года… ахаха… Паула, солнце, не комплексуй, ты ещё ого-го. Подумаешь, целых двадцать четыре годика в этом году стукнет… — Беззлобно смеялся парень над девушкой на другом конце трубки. — Стелла? Она хорошая девушка. — Подумав, резюмировал сосед. — Они очень дружны, почти как мы с сестрой в детстве… — Хмыкнул он немного растеряно, как будто вспомнив о чём-то. — Ты с ней подружишься. Нет, я её не видел. Я же говорил, что они уехали в Германию, мне мать так сказала… да, мои родственники разъехались по разным странам, ты права. Вот и ты через полгода станешь моей родственницей… ахаха, что? За что стыдно? Ой, подумаешь! Скажи ему, что ничего не было! — Рассмеялся он. — Я подтвержу. И вообще… А Ирина, между тем, растеряно стояла напротив квартиры подруги на втором этаже и размышляла, как же ей дальше быть и как использовать услышанную информацию от соседа. Теперь она была уверена, что знает его и что они когда-то встречались на каком-то мероприятии в Испании. Знакомы мельком, они тогда перебросились всего парой слов, он был там по работе, а она и ещё несколько девушек из агентства должны были демонстрировать ювелирные украшения одного испанского бренда… она вспомнила, что парень — приёмный сын одного испанского бизнесмена, очень богатого, к слову. Но как ей сказали, он с ранних лет стремится к независимости и не желает жить за счёт состоятельного мужа матери, поэтому и работает едва ли не с 13-14 лет, а уже в университете освоил фотоаппарат и заинтересовался профессией фотографа. Тогда мальчишка показался ей слишком активным и деятельным и очень увлечённым своей работой. Вроде бы он всегда за кадром, а в эпицентре камеры — известные личности, знаменитости, богатые люди, модели, лица с обложек и т.д. Но в то же время и он известен в Испании, а его фамилия часто мелькает в заголовках, в прессе, в новостных каналах и интернете. Но при этом он не стремится добиваться успехов благодаря деньгам отчима… тогда Ирине казалось это странным. Она выбралась из такой глуши благодаря эффектной внешности — чего уж отрицать? и труду, а пробиться в модельное агентство и добиться, чтоб её заметили, было непросто. А этот мальчишка из обычной русской семьи, попав благодаря удачному браку матери в состоятельную семью одного из самых богатых людей Испании, отказывается от благ? Тогда коллега Ирины заметила, что это вызывает уважение, сама Ирина лишь презрительно фыркнула. Но сейчас ей уже не казалось, что этот парень такой глупый, раз отказывается от помощи отчима. Насколько она помнит, последние год-два он работал в каком-то спортивном журнале или газете… кажется, Марка? Так вроде называется издание? А это очень популярное издание, уж фанаты футбола точно знают. Даже Лерка и Вова в разговорах несколько раз упоминали эту газету. И ещё он знаком с игроками Реала. Ирина это знает, потому что с парой из них знакома и она сама — с Гути и Касильясом, ещё со времён второго курса, когда она в первый раз побывала в Испании на её первых рекламных съёмках… она тогда привезла кучу всяких футбольных штук, брелки, ручки, блокноты, фигурки игроков, браслеты и тд, и Лерка визжала от радости как сумасшедшая, чего Ирина, будучи далёкой от футбола, не понимала… позже Ирина познакомилась и с девушкой Касильяса — студенткой-журналисткой со спортивного канала, где она проходила практику. Сара ей понравилась и показалась очень толковой, бойкой и интересной девушкой, она очень хорошо разбиралась в футболе — как Ирина потом рассказывала подруге. Лерка завидовала: это же надо, как повезло, её коллега-журналистка родилась в Испании, учится в Мадриде и уже работает на спортивном канале! Да ещё часто бывает на матчах Реала и встречается с одним из игроков, так ещё воспитанником клуба! Лебедева только посмеялась. Футбол её совершенно не интересовал, а вот пожить в Испании было бы неплохо… и ещё Ирина была знакома с Викторией, супругой любимчика Леры — Дэвида Бекхэма, познакомились на одном модном приёме в Нью-Йорке и их даже сфотографировали вместе, а фотография появилась во всех популярных изданиях и даже попала в выпуск американского Вогью. Ирине это принесло новую волну славы, а один американский журналист написал, что Виктория Бекхэм покровительствует начинающей русской модели — Ирине Лебедевой, подав новость так, будто они по меньшей мере старые подружки. Конечно, это было не так, но читать о себе такое было приятно. И вот теперь этот парень из Мадрида оказался здесь, в этом забытым Богом городишке… Лебедевой показалось это странным. Ладно она, у неё тут семья и подруга и родители живут в 25 километрах от города, в ещё большей глуши. Но он-то что здесь забыл? Евгений Алонсо… тоже своего рода звезда, по крайней мере если учесть, из какой он семьи и в каких кругах вращается. Кажется, Ирина когда-то читала или от кого-то слышала, какая у него русская фамилия по отцу и откуда он родом, но не запомнила. А было бы любопытно узнать, откуда он? Возможно, у него здесь родственники? Подкинула она задачку подруге, конечно… соблазнить самого Алонсо, из самого Мадрида! Не то чтобы Лерке это слабо, но узнав её соседа, теперь ей казалось, что это задача со звёздочкой. Вроде бы тогда он встречался с начинающей испанской моделью с итальянскими корнями Селестой Бланко, дочкой известной итальянской актрисы и испанского бизнесмена (вроде бы партнёра его отчима по бизнесу) — знойной красоткой с выдающимися формами и миловидным личиком, и пресса пророчила парочке выгодный союз и для их семей. Но вскоре они расстались, и некоторые подружки Ирины шептались, что сложно заставить русского парня отказаться от свободы в пользу семьи и брака даже с самой красивой и сексуальной девушкой, когда именно за свободой он и гонялся все годы, что они жили в Испании. Отказаться от денег отчима, чтобы потом жениться на дочке его партнёра и добровольно загнать себя в прямую зависимость от их семей? Ну вот ещё! Ирина тогда даже зауважала его. Откуда она знает все эти новости и истории? Ну так… в их кругах сплетни разносятся быстро, а особенно когда их успешно разносит вездесущая пресса и модные журналы. И сейчас, стоя в подъезде перед дверью подруги, Ирина вспоминала всё, что знала об этом парне, а также шансы Лерки оказаться в его постели, если вдруг она ему понравится и он решится на измену неведомой Пауле… стоп… Паула? Кажется, так зовут его бывшую девушку, которая сейчас живёт в Америке. Может, другую нашёл? Паула — довольно распространённое имя в Испании. Конечно, нашёл… долго ли такой, как он, будет оставаться один? Лебедева пришла к выводу, что Лере с ним ничего не светит, удовлетворённо выдохнула и, ещё раз поглядев на её дверь, решительно направилась на третий этаж, эхо звонко разносило по подъезду стук её каблучков. Дальнейшая её задача и вовсе не казалась сложной. Соблазнять его она не собирается, а просто договориться с этим странным парнем труда не составит. Так убедила себя девушка, звоня в дверь сводного брата её подруги. — Эээ… ты? Привет. — Очень удивился Алексей, увидев в дверях закадычную подругу Леры. Он был в домашнем спортивном костюме, казался немного помятым, растрёпанным и сонным, будто она разбудила его. Хотя было уже почти четыре часа, но Ирина догадалась, что раз парень работает дома (какая разница, где писать свои статьи? вроде бы шеф им позволяет не регулярно появляться в редакции), то возможно, и правда спал, а ночью работал. Ирина постаралась дружелюбно улыбнуться родственнику Леры, исключая даже намёк на всякое кокетство и женские ужимки — иначе непременно спугнёт его. Если он 25 лет так отчаянно бегает от девушек, ну… надо быть осторожнее. — Здравствуй, Лёша. — Кивнула ему Лебедева, стараясь смотреть как можно спокойнее. — Я тебя разбудила? Прости. — Да. То есть нет. — Ожидаемо смутился парень, отводя глаза. — Я встал полчаса назад. Ночью начал статью для выпуска этой недели, днём спал… — Значит, она угадала. Так так… Ирина усмехнулась, чуть приподняв бровь. — Можно войти? — Вежливо спросила девушка, не желающая обсуждать такие вещи в подъезде. Да ещё есть риск, что и Лерка куда-то намылится или вернётся сам сосед, а она очень не хочет быть услышанной. Соседом так и подавно. Он тоже может её узнать, и вряд ли ему понравится, что его обсуждают, так ладно просто обсуждают — спорят на него, неслыханная наглость! Макаров посмотрел растерянно и смутился ещё больше. Девушка у него в гостях? Да ещё подруга Леры? Боже… но потом он всё же отошёл в сторону, пропуская гостью. И правда, разговаривать в подъезде — не лучшая затея. Но теперь ему стало интересно, что ей могло от него понадобиться. Может, хитрая Нестерова опять замышляет очередную гадость и решила отправить к нему подругу? Скинув с себя туфли, Ирина прошла в комнату, мимолётом оглядевшись и делая вывод, что у него довольно чисто. У того же Матвея со слов Лерки — вечный бардак, он не считает нужным наводить порядок даже ради очередной красотки, с которой планирует провести ночь — а собственно, нахрена? Ему плевать, что они подумают про его квартиру, пока они на него ведутся и соглашаются на секс, а они ведутся, так ради чего напрягаться? Да у самой Лерки бардак не намного меньше — она терпеть не может всё, что связано с «бытовухой», редко убирает, а готовит ещё реже, мечтая, что в будущей богатой жизни у неё будет домработница и личный шеф-повар и освободят её от этих отвратительных занятий. Ирина шутила: мол, не боишься, что домработница соблазнит твоего мужа прямо в вашей же постели? Лерка язвительно отвечала, что в этом случае она выгонит обоих и останется с поваром, которого намеренно выберет как в бразильских сериалах — загорелого красавчика с подкаченным телом и — непременно — мускулистыми руками, кажется, ей нравятся такие… который будет и охрененно готовить, и потом на этом же столе ещё и её… Ирина посмеялась, а Лера сказала, что и вовсе не собирается замуж, поэтому риски минимальны. Но вот у Макарова дома было очень чисто, аккуратно, все вещи лежали на своих местах, в углу комнаты она заметила большой книжный шкаф, а напротив окна — стол со включённым компьютером, где на экране она заметила открытый редактор и набранный в нём текст, а рядом стояла начатая кружка с ароматным чаем. Значит, и правда работал. Но надолго она его и не отвлечёт… — У тебя тут довольно… мило. — Улыбнулась девушка, пройдя к окну и становясь напротив. — Мне нравится, когда у мужчин дома порядок. Не люблю, когда говорят, что это всё только женские дела. Разве свободному мужчине не хочется, чтобы дома было убрано? Или ему мама должна убирать, если он не женат? — Усмехнулась Ирина, продолжая оглядывать комнату. Макаров подошёл ближе и поморщился. Он не решался смотреть на неё в упор, поэтому посмотрел мимо девушки в окно, за её плечо. — Моя мать живёт в Сербии с новой семьёй. Они с отцом развелись, когда мне было четыре года. — Буркнул Лёша, упорно глядя на старый дуб во дворе и старательно не замечая её любопытных взглядов на него и его квартиру. — И потом он женился на маме Леры, мне тогда уже было одиннадцать. Так что в моём случае никакая мама не придёт ко мне убираться. — Он покачал головой и чуть сощурил глаза. Ирина не поняла, его задевает эта тема? Для Леры тема, связанная с отцом, всё ещё болезненная, но это и неудивительно — ведь он разбился и конечно, ей было очень больно. А тут развод… хотя и развод родителей может сильно ударить по психике ребёнка, но кажется, для него эта тема не настолько табу. Может, ему не нравится новый муж матери? Или он ревнует? Хотя… его отец же тоже не остался один… наверное, чтобы понимать, что он чувствует, нужно знать детали истории их семьи. А Ирина не считает нужным совать нос в настолько личное, по крайней мере если человек не является одним из её близкого окружения. Макаров обернулся, и Ирина невольно проследила за его взглядом и увидела стоящую на полке в книжном шкафу фотографию: на ней была запечатлена красивая блондинка лет тридцати в элегантном брючном костюме и цепким взглядом и рядом девочка лет семи с кукольным личиком и большущими глазами, похожая на неё, в бархатном платье и бантами в косах. Лёша заметил её взгляд и решил пояснить. — Моя мать и сестра Алиса, ей в июле исполнится девятнадцать. Видел её только на фотографиях. — Он хмыкнул, и его взгляд невольно переместился на неожиданную гостью. — Так чего хотела-то? Ирина открыто улыбнулась ему. Ага, значит, он с ней разговаривает и даже пояснил про фотографию, хотя она не спрашивала… и не убежит в ужасе в комнату, захлопнув дверь перед её носом. Значит, он не настолько безнадёжен, как считают Матвей и Лерка. Странно, кстати… Стрелецкий его родственник, а не её. Но сдружилась с ним именно Лерка, если закрыть глаза на её желание оказаться в его постели. Хотя чего тут удивляться, они — две оторвы, два сапога пора, а этот пай-мальчик… она моргнула, отгоняя мысли. — Понимаешь, Алексей, тут такое дело… — Начала она издалека, не зная, как перейти к сути и чтобы он понял правильно. Ирина облокотилась на подоконник, вставая поудобнее, и продолжила. — Мы с Леркой поспорили. — Брови Макарова взлетели вверх, и она тут же поспешила его успокоить, пока он не стал строить самые разные версии о предмете спора. — Да, я согласна, мы выпили, это была безрассудная идея и я сама придумала этот спор, но… — Поморщилась девушка, мысленно уже признавая тот факт, что со спором она погорячилась. Но разве с такой, как Нестерова, так просто отступишься? — Ты же её знаешь, она мне ни за что не забудет этот спор и то, что я соскочила, и не даст мне покоя. Ирина развела руками, а Макаров понимающе усмехнулся. Конечно, он в курсе, что из себя представляет его сводная сестрица… он знает её как облупленную, несмотря на то, что они никогда не были близки за те тринадцать лет, что женаты их мать с отцом. — На что спорили? — Задал он резонный вопрос и почесал затылок. — И что от меня требуется? — Кхм… — Прокашлялась Ирина скорее для вида. Тема её не смущала. Ну поспорили и поспорили. Да, возможно, это некрасиво по отношению к нему, но она ведь и не собирается исполнять своё условие, а пришла честно поговорить с ним и попросить её поддержать. — Мы поспорили на тебя. — Невозмутимо произнесла Лебедева тоном, будто говорила о погоде. Его глаза полезли на лоб… — Я сказала Лере, что смогу тебя соблазнить. — Тем же спокойным тоном говорила девушка, позволив в её голос просочиться ироничным ноткам. Макаров сначала не понял (а потом как понял!) и с несколько секунд переваривал услышанное, смешно моргая на гостью ресницами и приоткрыв от удивления рот. Что? — Ээ… что? — Тупо повторил он вслух, а потом запнулся и ожидаемо покраснел как цвета испанского флага. Его глаза забегали, и он явно не знал, куда себя деть от смущения и растерянности. Ирине стало жаль его, да уж… думала девушка, тема секса для него явно была табу… как там говорили? В СССР секса нет? Хотя Союз уже давно распался, а уж утверждение про секс явно было враньём и это понимали даже тогда… она подавила желание хихикнуть, не желая его смущать его больше. А то потом они вообще ни о чём не договорятся, и Ирине придётся подвергаться насмешкам подруги до гробовой доски. — Не переживай, я не собираюсь это делать и просить тебя о чём-то… неприличном. — Тихонько фыркнула Лебедева, сдерживая смех. Да уж, ситуация патовая, кто бы мог подумать: одна из секс-символов России, бывшая победительница конкурса красоты в их городе и мисс университет, а ныне известная модель Ирина Лебедева, которая фотографируется с Викторией Бекхэм и позирует в платье от Версачи на красной дорожке… убеждает 25-летнего девственника, парня из почти родного города, что не собирается уламывать его на секс? Да тысячи мужиков мечтают об этом и всё безуспешно — Ирина крайне разборчива в связях и абы с кем не станет спать, а уж на крайний случай всегда есть вибратор и другие игрушки для взрослых девочек, и вообще… — Но мне нужно, чтобы ты подтвердил Лерке, что у нас действительно, — она помедлила, прежде чем произнести крамольные для ушей этого странного парня слова, — был секс. — Его уши покраснели, а лицо и вовсе было цветом знамени бывшего СССР, что казалось ужасно забавным. — Нет, я Лерке не враг, я же её подруга… — Продолжала Лебедева больше себе, чем ему. — В случае поражения она должна будет тоже соблазнить кое-кого, и я только сегодня узнала, что у него есть девушка, а он не похож на изменщика, как твой дядюшка. — Фыркнула девушка, явно намекая на Матвея. — Понимаешь? Значит, мы обе не в накладе. И также обе не в выигрыше, когда сосед… ой… то есть тот парень её пошлёт. — Поправилась Ирина, уже понимая, что проговорилась. — Поэтому мне нужна твоя помощь. Просто подтверди это Лерке и всё. Макаров застыл на месте, растерянный и смущённый, глядя на гостью во все глаза и до конца явно не понимая, серьёзно она говорит или так неявно шутит. Но через такое по сути детское смущение и обескураженность можно было наблюдать, как Лёша усиленно размышляет над её словами, и на лбу его залегла складка. Он хмурился, смотрел на Лебедеву с подозрением, потом недовольно морщил лоб и снова смотрел растерянно… Ирина терпеливо ждала, опираясь на подоконник и со спокойным любопытством оглядывая его скромные покои. Она была по деловому лаконична, поэтому эмоции не испытывала и ей всегда было несложно вести какие бы то ни было переговоры, с кем бы ни приходилось иметь дела. Лерка не раз говорила, что Ирине нужно было учиться в МГИМО и стать дипломатом или послом, но Лебедева не шибко интересовалась политикой. По её мнению, это ужасно скучно — ещё хуже футбола. Там хоть можно выпустить пар, поорать… а быть дипломатом — это постоянно взвешивать каждое своё слово, контролировать каждый жест, да это же с ума можно сойти. Лёша хмурился, а Ирина смотрела со слабой, дружелюбной улыбкой, радуясь про себя, что не вызывает у него отторжения и желания убежать — ведь перед ним девушка… а Лерка всегда шутила, что он охотнее с дементором встретится (все же смотрели Гарри Поттера, да?), чем с красивой дамой… Аксёнов ворчал, что эти двое — более пробивная Нестерова и жуткий бабник Стрелецкий, у которого уже количество разовых интрижек и дамочек на раз перевалило за несколько сотен, могли бы и его личную жизнь устроить, а не насмехаться и вгонять парня в ещё большие комплексы. Макаров краснел, а эти двое хихикали… а потом Матвей возмущённо отвечал, что его сто раз пытались познакомить с какой-нибудь девчонкой, причём и он сам, и Лерка выбирали не абы кого, а красивых, с которыми и он сам бы замутил, если бы был более постоянным! Но хрен бы там! Упирается, как баран, будто ему не девушку предлагают найти, а по меньшей мере крокодила! А Богдан как-то съехидничал, что даже Лерка на слабо легче склеила бы девушку, чем его двоюродный племянник… Ирина хохотала, пытаясь представить такую картину: пьяная Нестерова в её любимых мини-шортах пытается соблазнить девушку… ну а что? Ей хватило бы уверенности в себе, а уж на слабо-то… пффф! Так глядишь, и до соседа доберётся… о последнем, впрочем, Ирине думать не хотелось. Она кашлянула, привлекая его внимание и пытаясь отмахнуться от красочных картин в голове. Они с подругой обязательно представят это под бутылочку испанского белого вина, но потом… — Ладно. — Внезапно согласился Макаров, переставая краснеть и глядя на неё почти равнодушно. — Если нам с тобой… эээ… — Он снова слегка смутился и опустил глаза. — Ничего делать не надо, то я… — Не надо, ничего не надо! — Поспешно произнесла Ирина, выставляя перед собой руки, будто белый флаг. — Тогда хорошо. Если это её заденет хоть немного, а потом этот ваш сосед её пошлёт, ей будет полезно. — Хмыкнул Макаров, недобро щуря глаза. Он хорошо услышал про соседа и, конечно, понял, о ком речь. Это же тот загадочный сосед, которого весь двор обсуждает уже несколько дней? А уж про его машину… и говорить нечего… один Матвей с шефом все уши прожужжали. Он недовольно поморщился: не понимал он эту тягу людей к красивым авто! Да и подумаешь, что на такой машине ездил сам Брайан во втором Форсаже… что ему дело до персонажей в кино?! Да ещё про гонки… ужас. Он покачал головой, собираясь с мыслями. И если уж даже её подруга считает, что крутой сосед Лере не светит, то что ж… будет ей уроком: что не всё в жизни происходит, как хочется ей. — Клянусь, если бы не её отношение к Арине, я бы даже слушать тебя не стал. К чему мне влезать в ваши женские споры про парней? — Лёша вздохнул, мысленно как бы оправдывая своё дальнейшее участие в афере под названием «н***
Я смотрела на свою подругу и ощущала крайне противоречивые чувства. Что я только что услышала? И самое главное: за кого они оба меня принимают? За дуру? Умственно отсталую? Доверчивую малолетку? Да я уже в 8 лет не верила во всякую херню, а в Деда Мороза перестала верить в 4, когда разглядела под шубой «деда» модные кроссовки дяди Димы, привезённые им откуда-то из-за границы… а уж в 23? Я хмурилась, Лебедева самодовольно скалилась. Макаров ушёл. Разговора по существу не вышло, он просто подтвердил слова Ирки, они показали мне красочную фотографию, заставив меня скептично выгнув бровь и… всё. Я была уверена, что он нешуточно обижен в этот раз, что он выхватил от родственников за историю с Ариной и Алсу и что винит в этом меня. Ой ли? Я виновата, что эта мелкая идиотка устроила сцену и замахнулась на ребёнка почти на три года младше? Я? Правда что ли? Но было любопытно, что Алсу меня не выдала. Она не сказала своим, что это я сказала ей про подарок от Лебедевой и Макарова… я ощущала какое-то странно торжество внутри. Это расставляло всё на свои места. Я авторитет для них — Макаров нет. Даже Арина не боится его подставить, устраивая некрасивые сцены в школе при своих и одноклассниках Алсу. Скажете, что взять с 12-летней пигалицы? А вот фигушки! Женя в свои 9 никогда не сделал бы ничего такого, чем мог бы подставить меня или выдать взрослым! Арина старше и должна понимать, что творит! Алсу меня не выдала, Богдан и Матвей устроили Макарову головомойку из-за поведения Арины… почему ему, а не нашим родителям? Ну как же? Ведь это он потакает всем её капризам и защищает по поводу и без! Вот пусть и отвечает теперь сам! Наброситься на девчонку из-за какой-то куклы… и кто тут неадекватная ещё? Я усиленно подавляла ехидную усмешку, пока мы разговаривали. А потом отец позвонил Лёше и приказал ехать успокаивать Арину, т.к. она и дома устроила истерику… мне рассказала Вика, что даже мама рассердилась из-за её выходки! Скажете, и на меня? Неа… пусть Макаров доказывает теперь, что***
— Буэнос диас. Опять испанский… я вздрогнула и посмотрела перед собой. Мой новый сосед дружелюбно улыбнулся мне, стоя возле своего Скайлайна на прежнем месте. Я почувствовала небольшое смущение, но отчего-то меня обрадовало его появление. Почему? И сама не знаю… может, потому что всё происходило на глазах у замерших совсем недалеко от нас моих же коллег в лице Матюши и моего сводного братца, пытавшегося вчера меня наебать? Ну, что ж, пусть наблюдают… — Бонджорно! — Бодро улыбнулась я в ответ, подходя ближе. Собрались полиглоты, чёрт возьми… Одет он был совершенно обычно — спортивные штаны, простая белая футболка и синие кеды. Подойдя на близкое расстояние, я почувствовала знакомые нотки цитруса и лёгких цитрусовых сигарет… мне это понравилось. В голове мимолётом мелькнула картинка: красивый блондин со слегка вьющимися волосами, в такой же белой футболке и кедах за рулём вот такой же машины смотрит из экрана с самоуверенной усмешкой… и невольно бросила взгляд на Скайлайн за его спиной. Может, Матвей был прав и этот парень и правда фанат гонок и Форсажа? Вчера, когда я вернула ему футболку и забрала свою, не сдержала любопытства и спросила про фамилию на его майке — он подтвердил догадку шефа и Агаты, это действительно его фамилия по испанскому паспорту — Алонсо. И тот испанский бизнесмен действительно муж его матери и его отчим. Моему удивлению не было предела, но я всё-таки постеснялась спрашивать, как его сюда занесло и вообще как можно куда-то уезжать из солнечной Испании? Особенно в нашу дыру… — На работу? — Спросил он, продолжая спокойно улыбаться. И я подумала, а ему-то чего не спится? Ему-то уж явно на работу не надо. Наверное, с доходами его семьи можно всю жизнь не работать… ладно, зависть плохое качество. Подумаешь, человек в жизни лучше устроился… — К сожалению. — Вздохнула я, искоса заметив, как четыре любопытных глаза наблюдают за мной со стороны. Меня это позабавило. А потом меня посетило осознание: если Макаров меня увидит с соседом и что-то заподозрит, наверняка доложит потом Ирке и в конечном итоге это её наверняка убедит, что у нас с ним что-то есть, а это мне на руку. Однако, становится интересно… я хмыкнула. Как бы напроситься покататься с ним? Да ещё на знаменитом Скайлайне… Матвей уже глаза округлил, а уж потом они и вовсе с Тарасенко помрут от зависти! Я едва не хихикнула, с любопытством смотря на его машину. Красивое авто, пожалуй… благодаря Форсажу и Полу Уокеру Скайлайн действительно стал популярен. Интересно, что руль в машине находится справа. Он машину купил прямо в Японии? Сосед догадался сам, и я мысленно возликовала. — Давай подвезу? — А тебе удобно? — Для вида спросила я, скромно похлопав ресницами. Ну нельзя же так сразу показывать все свои намерения? Правда, странно, наверное, прикидываться дурочкой после того, что было позавчера, но… мы же оба всё равно ничего не помним. Так что всё нормально! — Я всё равно хотел покататься по городу, вспомнить детство, так сказать. — Хмыкнул он, открывая передо мной дверцу с серебристыми полосками, уходящими вверх словно крылья — не зря эту модель так и прозвали, линия горизонта или небесная линия — если буквально. — Тебе куда? Я села на пассажирское место, кидая рюкзак под ноги, и огляделась, мысленно восхитившись новой для меня машиной. И на такой же Брайан О’Коннор выиграл гонку в начале второго фильма? Ого. Да я сижу в машине-легенде… или для съёмок использовали только внешний облик, а сама «начинка» была другая? Впрочем… я всё равно не шарю, потом спрошу об этом Тарасенко или Стрелецкого. Когда у него челюсть отвиснет… я хихикнула себе под нос, Женя сел рядом и вставил ключ в замок зажигания. — Мне в редакцию. Это в центре… я покажу. — Ответила я с лёгкой усмешкой, наблюдая за знакомыми фигурами в нескольких метрах от нас. Которые наблюдали теперь за нами. Любопытной Варваре, ребята… подумала я, сдерживая желание расхохотаться. Матвей достанет теперь расспросами! — Ты журналистка? — Полюбопытствовал Женька, когда мы выехали со двора. Увидев знакомые лица, я улыбнулась им почти дружелюбно, помахав рукой. Глаза у Матюши, конечно, были офигевшие… у Макарова тоже приоткрылся рот, он явно потерял дар речи. А они что думали, что сделали меня? Вы просчитались, ребята, со мной такое не работает! — Да. Работаю в газете, веду рубрику про культурные события, театры, выставки, концерты и так далее. — Я пожала плечами, теперь глядя на знакомые улицы и размышляя, что глядя из окна Скайлайна, даже ощущения другие… или мне только кажется? — Почти коллеги. — Усмехнулся сосед, повернув ко мне в голову. Я посмотрела с любопытством, ожидая продолжение. — Я два года работал в Марке. Только я фотограф, иногда работал за оператора, а последние полгода — частенько ещё и за корреспондента, подменяя коллег. — Пояснил он под мой охреневший взгляд. — В Марке? — У меня округлились глаза. Ну ничего себе… да он куда ближе к моему любимому клубу, чем я думала! — Ничего себе! — А что тут удивительного? — Улыбнулся Женя, пожимая плечами. — Меня тянуло в спорт с первого года нашего переезда в Испанию. Профессионально у меня не было тяги им заниматься, да и в 11 лет уже было поздно для детской академии, а уж для кантеры Реала… — Я понимающе вздохнула. Наверняка в Реале бешеная конкуренция на всех уровнях академии! — Никакой другой клуб меня не привлекал. Я бредил Реалом, я мечтал уехать в Мадрид после школы. Поэтому когда заканчивал школу, и Паула заговорила про университет в Майями, для нас обоих было всё понятно. — Он поймал мой вопросительный взгляд и счёл нужным пояснить. — Моя бывшая девушка и подруга, мы дружим с первого года, как мы с матерью переехали в Испанию. Через полгода она выходит замуж за моего троюродного брата. — Он хмыкнул, а я подавила смешок. Ничего себе, как мир тесен. — Твои родственники живут в Штатах? — Полюбопытствовала я, а потом вспомнила про самодовольный Иркин взгляд, решив, что она что-то знает про этого парня. Интересно, что? И могут ли они быть знакомы? Ирка часто бывает в Испании. — Да. Это семья сестры моего деда. Она вышла замуж за американца и уехала с ним туда. В семье, как ты понимаешь, её имя было под запретом. — Женя фыркнул, покачав головой. Я понимающе усмехнулась. — Алекс её внук, он на три года младше Паулы, но это ерунда. — Он поморщился. — А я исполнил мечту и уехал в столицу, после окончания учёбы проходил там практику и остался. Ты не представляешь, каким был мой восторг, когда я в первый раз попал в Сьюдад Депортиву уже в качестве оператора… мы могли пообщаться с игроками, я их видел вот как тебя. В тот день была открытая тренировка, разрешили присутствовать болельщикам и прессе. Тогда сам Кэп мне футболку подписал… если бы я был девчонкой, то визжал бы на весь комплекс. — Он рассмеялся, мы остановились на светофоре и я во все глаза смотрела на него, не скрывая зависти. Ничего себе, дела! Да мы с Тарасенко душу продали бы за одну возможность там побывать… а уж встреча с игроками! Невероятно… мурашки по коже от одного его рассказа! — Завидую… — Присвистнула я, вздыхая. Повезёт ли мне хотя бы раз в жизни там побывать? В качестве зрителя… о том, чтобы там работать, и мечтать не приходится. — Я тогда сам себе завидовал. — Улыбнулся мой новый знакомый испанец. — Он покосился на термос в моих руках, который я всё ещё держала, машинально скользя по нему пальцами. — Решила заправиться кофе с утра? Правильно. В Мадриде ни одно утро не обходится без кофе. Иногда его заменяют горячим шоколадом или орчатой — напиток из чуфы, это такой миндаль… — Рассказывал Женя, расслабленно барабаня пальцами по рулю. Я открыла термос и мне в нос тут же забрался горьковатый аромат чисто русского кофе со сливками. Конечно, это вам не Мадрид и у нас так не готовят… но иногда мне хотелось выпить тёплый сладкий кофе с молоком или сливками, а вот горячий шоколад мне тоже нравится. А Вика больше любит какао, когда-то она могла его литрами пить. Подумав, я сделала глоточек прямо из горла и удовлетворённо хмыкнула — горячий, отлично… я налила в пластмассовую крышку чуть больше половины, чтоб не разлить, и протянула ему. Женя удивился, но взял тёплую крышку-кружку у меня из рук, поглядывая на ещё красный светофор, а потом сделал пару глотков. — Нормаааально… — Довольно протянул он, на секунду прикрыв глаза. По его лицу скользнула тень удовольствия, и я хмыкнула, радуясь, что угадала. — Знаешь, я долго не буду скучать по Испании, да и смена обстановки мне не повредит. Но вот без кофе… жизни нет. А я его не пил уже недели две. — То ли пожаловался, то ли пошутил Алонсо, допивая кофе до конца и возвращая мне крышку от термоса. — Поехали. — Я весело фыркнула, поглядев на светофор, где уже загорелся зелёный. — Я учту. — Сказала я то ли ему, то ли себе. Да… шутки про чай теперь неактуальны. Наш горячий испанский мальчик предпочитает кофе. Интересно, шутить про кофе в постель будет уместно или не стоит показывать себя как извращенку с начала знакомства? Пожалуй, пока воздержусь… по крайней мере пока не выполню своё условие спора и не ткну Ирку носом, что я чёрт возьми, по-настоящему могу вызывать желание у парней, а не договариваться с ними, чтобы наебать лучшую подругу. Фи! У редакции ещё не было машины Матвея, и я подумала, что пока меня вопросами засыпать не успеют и я спокойно поработаю… но в окне мелькнула любопытная физиономия Аксёнова — а значит, от шефа расспросов не избежать. Ну что ж… утолю их любопытство, но пожалуй, не буду подтверждать про позавчерашнюю ночь. По крайней мере пока. — Ты когда заканчиваешь? — Уточнил Женя, когда мы остановились и он разблокировал двери. Я не подала вида, что меня удивил его вопрос. Он хочет меня забрать? Интересно… — Примерно в четыре. — Я посмотрела на экран телефона, на часах уже было десять. — Завтра мы едем на футбол, но основную часть статьи, думаю, закончу сегодня. В четверг буду вносить правки и так далее. — Я пожала плечами и развернулась к нему, убирая термос в рюкзак. — А что? Я спросила с хорошо скрытым любопытством и каким-то новым, пока непонятным мне чувством. Он начинает мне нравиться или это просто общение с приятным человеком так влияет? Не то чтобы я против, но… влюбляться после Белова не в моих правилах. Илья вообще никак недотягивал до парня, который мог бы вызвать сильные чувства, Даня… больше вызывал дружеские чувства, некоторую симпатию и уважение. Всё остальное с лихвой я испытала с Беловым. Но чем это для меня обернулось? Но вот этот испанский парень с русскими корнями… кажется, я рискую, после горячей ночи, о которой мы оба не помним, продолжая с ним общение. Но впрочем, пофиг. Тем более, что уж очень охота утереть Ирке нос! Нечего было меня провоцировать! — Я тебя заберу. — Ответил он и так уверенно, что я мысленно восхитилась его твёрдости. Он не спрашивал, он утверждал. Мне это зашло… да, с кем-то другим это могло и не прокатить, я терпеть не могу, когда решают за меня. Но и если парень проявляет характер, это тоже неплохо. Что ж… не буду спорить в этот раз. — Хорошо. — Согласилась я, хмыкнув себе под нос. Неплохое начало… интересно, все испанцы такие уверенные в себе? Наверное, да. Не зря женщины любят горячих испанских, итальянских, португальских парней… значит, им есть, чем удивить девушку. Я мило улыбнулась ему напоследок, забрала рюкзак, вышла из машины и направилась к редакции. И уже в приёмной попала в центр внимания шефа… — Лера, ты покидаешь нас, да? — Драматично произнёс Аксёнов, приобняв меня за плечи. — Теперь у тебя в планах солнечная Испания, модная столица Европы, шоппинг в Мадриде, изысканный ужин в ресторанах Майорки, место в вип-ложе Бернабеу? Я помахала ладошкой Олесе — нашей секретарше, и та улыбнулась мне, а я захихикала, закатывая глаза на вопросы шефа. — Ты о чём, Аксёнов? — Фыркнула я, уперев руки в бока и посмотрев на него с насмешкой. А потом я догадалась, что скорее всего эти любопытные варвары уже посмотрели номера на машине Жени, сходили в интернет и сделали соответствующие выводы… так вот в чём дело? Я моргнула слегка удивлённо. — Меня пока замуж никто не звал… — Притворно грустно сказала я, вздыхая. — Какая ещё Испания? — А вам, женщинам, только замуж и надо! — Поддел меня Юрка, смерив меня ехидным взглядом. — То есть просто так в Испанию ты не хочешь, а вот если он возьмёт тебя замуж… — Я приличная девушка! — Я вывернулась из его полуобъятий и показала ему язык, а затем направилась к своему кабинету. — Так что да, пока замуж не выйду, ни с кем никуда не поеду, ясно? Он рассмеялся мне вслед под тихонькое хихиканье Олеси. — Да да, расскааазывай, какая ты приличная! Я демонстративно хлопнула дверью кабинета и фыркнула себе под нос, кидая рюкзак в пустое кресло и включая компьютер. Он во мне сомневается? Я выглянула в окно и заметила выходящего из машины Стрелецкого. Ещё один, лёгок на помине… А потом вдруг подумала: интересно, какая она — Испания? И когда я смогу туда съездить? Эх… мечта! А уж про матч Реала и говорить нечего! Душу продам за билет на Сантьяго Бернабеу! Но кажется, надо поработать… а потом я подумаю, как бы предъявить Ирке доказательства близости с испанским красавчиком из соседней квартиры. Но всё вышло для меня как никогда удачно. И ломать голову над коварным планом по соблазнению ничего не подозревающего Жени мне не пришлось…***
Мы вошли в подъезд, обсуждая историю, рассказанную Женей мне по дороге к дому. Бабки, сидящие на лавке у соседнего подъезда, проводили нас подозрительными взглядами — и оно понятно, тут люди не годами, а десятилетиями живут, и каждый новый человек мгновенно заинтересует любопытный народ и вызовет волну сплетен. А мне уже пришлось сегодня на обеде отвечать на вопросы Стрелецкого и Аксёнова… напрасно думают, что мужчины менее любопытные, чем женщины. И напрасно считают, что среди них не бывают сплетников. Ещё как бывают! Нет, я с ним не встречаюсь… о каком романе может идти речь, мы знакомы два дня! Откуда я знаю, такой ли Скайлайн был в фильме или нет? Я не лазила под капот и не запоминала в деталях, как он выглядел в фильме, чтобы сравнивать… да, руль справа. Нет, я не знаю, в какой стране он купил машину, я не уточняла у него такие детали… да, он действительно жил в Испании с 11 лет. Да, он работал в Марке… да, он знаком с игроками Реала… нет, я не спрашивала, зачем он сюда приехал! Нет, он не женат, и я не собираюсь его отбивать у испанской красотки! Откуда вы вообще это взяли?! Да, с той моделью они расстались… нет, я не знаю, какие у него тут родственники живут. О чём мы вообще говорили? Ну, говорили… Матвей, блять, ну я не устраивала ему допрос с пристрастиями! Почему я вообще должна задавать ему столько вопросов, я же не интервью у него беру! А что я у него беру? На что ещё намёки пошли?.. Фу, Стрелецкий, извращенец ты хренов! Очень смешно! Что ржёте, придурки? Вот приведу его в редакцию, и сами устроите ему допрос! Да, он действительно знаком с Раулем… и на Лиге чемпионов он тоже был. Да, в Манчестере… и на домашней игре с Ювентусом, где мы выиграли 2:1, а на выезде просрали 1:3… Собираюсь ли я за него замуж… с какой целью интересуетесь?! Смешная шутка, Юрчик… ну ты-то у нас товарищ женатый, а вот Матюшу можно и пристроить, если он так хочет… ах, ты у нас не по мальчикам? Тогда откуда столько интереса к незнакомому парню?! Нет, я не у него была в субботу… ещё вопросы? Да, его фамилия Алонсо. Нет, это не связано с гонками… всё, замучили! А ещё говорят, что женщины сплетницы и любят кости промывать знакомым! Боже! Я еле-еле от них избавилась, выгнав их из кабинета и наконец принимаясь за статью… а ещё я вспомнила, что в мае в соседний город с концертом приезжает одна из моих любимых групп — Сплин! И мне обязательно нужно попасть на их концерт! А потом написать об этом в статье — это ведь ещё и по моей части! Матвей уже обмолвился, что не против составить мне компанию, но он хочет взять и сестру Аделину — а я совершенно не против их компании, так наоборот веселее. Потом они опять начали рассуждать про Женю и строить версии насчёт причины его приезда, а Аксёнов со смешком добавил, что вряд ли он захочет на концерт в соседний город после концертных залов Мадрида… а я вспомнила, что Женя рассказывал, как они с друзьями ездили на концерт какой-то известной рок-группы в Милан и концерт проводили на стадионе Сан-Сиро, где играют миланские команды — Милан и Интер. Так что предположение шефа было вполне резонным… кто же захочет после Мадрида и Милана смотреть на наш колхоз? Об этом я и думала, выходя из его машины в нашем дворе. Предложить ему поехать вместе или стрёмно? Женя как раз рассказывал про ту поездку в Милан, когда мы зашли в подъезд, провожаемые подозрительными взглядами бабок и любопытными — местных сплетниц. Я предпочла их проигнорировать… мне вполне хватило двух сплетников в редакции. — А ещё с нами увязался Марк, это мой сводный брат и он младше на шесть лет. — Рассказывал Женя, когда мы уже стояли на площадке у наших квартир. — А где Марк, там проблемы… — Он хмыкнул, а я понимающе усмехнулась, вспомнив Арину и вертя на пальце ключи. — В итоге мы нарвались там на фанатов Барсы. Мы все в футболках Реала — ну мы почти везде их надевали, даже на концерт или при походе в кино, одно время в нашей компании это было привычно… — С усмешкой пояснял парень, а я с любопытством слушала. — А Марк болеет за матрасников. И он единственный был одет в простую футболку, то есть по его виду нельзя было догадаться, за кого он, просто обычный пацан идущий по городу. Идём по улице, вдалеке группа парней чуть старше в сине-гранатовом… так этот придурок крикнул им на французском какой-то оскорбительный заряд — его мать живёт в Канаде с новой семьёй и Марк часто у них бывает, а в Канаде французский знают даже больше английского. Я согласно кивнула, вспоминая уроки английского в университете и рассказы про Канаду от преподавателя — фаната хоккея и НХЛ. Тогда много интересного узнала от него на лекциях помимо скучных историй про достопримечательности, быт и прочую ерунду, о чём итак знала ещё со школы — к моему несчастью, мама тоже преподаёт английский и по этому предмету спуску мне не давали. — Ну, он и выучил язык за несколько лет… на мою голову, называется. — Фыркнул Женька, закатывая глаза. — Кто ж знал, что эти парни тоже знают французский? Они заметили нас, а Марк, говнюк, спрятался за колонну — мы тогда проходили мимо какого-то театра, не помню название, может Мартинитт… убегать было поздно — завязалась драка. В итоге нас забрали в полицию, отпустили только перед самым концертом — и это ещё повезло, что ребята понимающие попались, они ещё поржали над нами: где бы ещё подраться фанатам Реала и Барсы? В Милане, идя на Сан-Сиро! После провокации фаната Атлетико. Но Марку, конечно, я потом хорошо врезал… Я от души рассмеялась над его рассказом. Футбольные разборки всегда будут актуальны… если уж в России матчи между принципиальными соперниками редко обходятся без происшествий, то что говорить о Европе, где футбольные баталии могут быть ещё более жаркими? А тут выходит, драка между фанатами вне футбольного матча вообще в другом городе! Это ж надо! — Так он специально это сделал? — Фыркнула я, икая от смеха. — Тогда и неудивительно, что ты ему врезал. Так всех подставить. — Я пожала плечами. Он хмыкнул. — Марку тогда было лет 14-15. Он изрядно потрепал мои нервы, и это при том, что я уже жил отдельно в Мадриде. Последние пару лет мы стали лучше общаться и даже сдружились по-своему… — Задумчиво добавил Женя, рассеяно скользя взглядом по тусклым стенам подъезда. — Я тебя понимаю. С той лишь разницей, что я не собираюсь дружить с этой дурой и на дух её не переношу. — Я недовольно поморщилась, поджимая губы. — Моя сводная сестра, сущее недоразумение, истеричка и исчадие ада. Терпеть её не могу… Женя посмотрел сочувственно, а потом понимающе усмехнулся. Где-то наверху хлопнула дверь. — Зайдёшь? — Спросил он, а я начала лихорадочно соображать. А потом услышала знакомые голоса и невольно напрягла слух… так-так. — Да, сейчас только домой зайду на минутку и приду, хорошо? — Ответила я, надеясь, что они нас не услышали. Женя кивнул и зашёл к себе, а я для вида постояла у своей двери, открыла её, кинула внутрь рюкзак и с силой захлопнула — голоса наверху стали громче, значит, я поняла правильно… интересно. Я хмыкнула и подошла к лестнице, лениво прислоняясь к перилам. Послушаем, что там говорят заговорщики… — Да ладно? То есть ты хочешь сказать, что она… — Я услышала недоверчивый голос моей подруги, которая даже не потрудилась говорить потише. Вдруг услышат? — …просто подошла к нему и села в его машину? Я злорадно усмехнулась самой себе, напрягая слух. Что, Лебедева, не верится? А вот теперь гадай, когда я успела до него добраться и что ещё между нами происходит! — Я же говорил тебе, это Нестерова! У неё дыра в башке, если она захочет и упрётся, её танком не остановить! — С досадой говорил Макаров, а потом я услышала, как кто-то ударил кулаком по стене, и хихикнула себе под нос. — Она же непробиваемая, если ей взбрело в голову, ну… что ей какой-то сосед? Я фыркнула: поздно ты, братец, это понял, поздно… но Ирка? Лучшая подруга? Она-то как могла меня недооценить? Хотя я всегда считала, что из нас двоих такой «танк» в большей степени — именно она… целеустремлённая, активная, глаза горят ради карьеры! И тут вдруг смалодушничала? Ирка недовольно цокнула языком, я услышала стук её каблуков, который гулким эхом тут же разнёсся по подъезду… — Я отказываюсь признавать, что проиграла! — А придётся, Ирочка, придётся… — Ну подумаешь, подвёз он её до работы… это же тебе сказал Стрелецкий? И что тут такого? Да мало ли, может ему по пути было, и… — Ты всерьёз думаешь, что Лера будет что-то делать просто так? — С иронией спросил Лёша, перебивая её. — Наверняка ты её зацепила, сказала лишнего, где-то перегнула палку. Она закусила и теперь из кожи вон вылезет, чтобы доказать тебе, что ей не слабо. — Он хмыкнул, а Ирина тяжело вздохнула. А я с усмешкой размышляла: неужели, ребята, вы не могли до этого всего додуматься вчера? Прежде чем вешать мне лапшу на уши… в это враньё и ребёнок бы не поверил. — Неужели я просчиталась… — Пробормотала Лебедева, ходя из стороны в сторону наверху, о чём свидетельствовал тот же лёгкий стук её каблучков. — Не верю! Ну я же сама слышала, как он говорил с этой его Паулой! Не может такого быть, чтобы у этого Алонсо и не было девушки в Испании! Не верю! При его внешности и деньгах… — Знаешь, Ир, глядя на Матвея и зная о его похождениях, я думаю, что как раз при такой внешности и деньгах сложно хранить верность кому-то одному. Они помолчали, а я злорадствовала. Слышала звон, а не знает, где он! Вот оно как, значит? Ирка услышала разговор Жени с бывшей и сделала выводы… и поэтому решила со своей части спора слиться, а меня спровоцировать на исполнение моего условия? А оно взяло и не прокатило… ай ай ай! — Ты не на меня ли намекаешь? — Вдруг спросила Лебедева, наконец понизив голос. — Тоже считаешь, что все красивые девушки изменяют и думают только о деньгах? — Она усмехнулась. Интересно… Я удивилась: это она к чему? — Я не на тебя намекал! — Оправдывался Макаров, и я даже с этажа ниже отчётливо услышала, как он обескуражен и смущён до максимального предела, и наверняка покраснел как рак. Любопытно… не собирается ли наш паиньки-девственник втрескаться в Ирку? А может, уже? И так ли уж я была не права, когда сделала выводы, что он ей не даст… нет, конечно, я уверена, что эта парочка вероломно меня наебала, и сейчас они ответят за это, дайте только напрячь фантазию, как бы незаметно втянуть в это Женю без потерь и лишних объяснений, но… вдруг когда-то у неё получится? Я ехидно щурила глаза, подавляя смешок. В этом случае Ирке нужно будет хорошенько постараться, чтоб развести его на то самое… представляю себе сцену: краснеет как 13-летка, перед парнем прикрывая грудь, что-то мямлит себе под нос, смущается, как наивная школьница, от алкоголя отказывается, презерватив не знает, с какой стороны вытащить и надеть, прости Господи… боже… я с трудом перживала рвущийся наружу хохот: да будь я такой в мои неполные 15, Белов бы меня на смех поднял и стебал до конца школы! А тут взрослый мужик, 25 лет через полгода стукнет! Да, Лебедева, я тебе не завидую… я уже не верила, что она всерьёз нацелилась на совращение нашего хорошего мальчика, раз уж решила слиться. Но какой же бес её знает? Я-то, в отличие от своей дражайшей подруги, никогда не недооценивала желание женщин доказать, что уж она-то ого-го! — Как ты можешь быть такой… эээ… легкомысленной и… — Он явно подбирал слова, меня это даже позабавило. — Непостоянной, если… Да уж, наш мальчик окончательно поплыл. Думала я с удовлетворением. Значит, и нашего святошу-монаха можно чем-то пробить? Или это его обычная реакция на девушку? Кто ж его разберёт-то… я усмехнулась. «Если слилась со спора и не захотела тебя уламывать на секс?» — додумала я не без злорадства, начиная наслаждаться происходящим. «Ты думаешь, это показатель, Лёшенька? Наивный… да Ирке просто напрягаться стало лень. Она ведь уже знает, что ты у нас запущенный случай» — я фыркнула и почувствовала, что захотелось закурить. Эх, а сигареты остались в рюкзаке… а бесшумно я зайти в квартиру не смогу. Придётся терпеть. Может, Женька поделится теми цитрусовыми сигаретами из самого Мадрида? Я у нас таких не видела. — Решила отказаться от спора и не уговаривать меня с тобой… ну это… ты поняла… — Последнее он добавил шёпотом, а уж градус его смущения повысил температуру во всём подъезде. Я покачала головой, сдерживая то ли порыв дикого хохота, то ли обречённый, сочувственный вздох… наверное, Макаров до конца жизни будет стесняться произносить это бесстыдное слово «секс». И Ирина собиралась или собирается его соблазнять? Ну хотя… она у нас всегда была отчаянной. Это мне достался раскрепощённый Белов, без башни и всяких рамок приличия, а у неё первая любовь был с той ещё ебанцой. Я хихикнула, закусив губу и чтобы не издавать лишнего шума. Как там его звали, она рассказывала? Макс? Это который упал в обморок, когда они в первый раз решили предаться любовным утехам на даче у его родителей, и он увидел внушительную Иркину грудь… а она бегала полуголая по домику и участку и искала нашатырь или ещё что-то, чем можно привести его в чувство. А потом просто напоила водкой и… Я ржала до слёз, когда она рассказывала, как он краснел и выронил из рук резинку, а Ирка ещё объясняла, как её надо надевать… ну, комедия, ей богу! И теперь ей достанется копия Макса, только в ещё более запущенной версии и на 10 лет старше? Да мне не злорадствовать надо, а сочувствовать. Я фыркнула, сдерживая истерический смех уже с трудом. — Со мной переспать? — Слегка удивлённо закончила прямолинейная Лебедева. Я закрыла себе рот рукой, чтобы не заржать. Комедия продолжалась… — А зачем? Ты бы всё равно отказался, а ради чего мне тебя уговаривать? Доказать Лерке, что я могу? Я-то могу… но секс, Алексей, дело добровольное. — Она хмыкнула. А я торжествующе потёрла руки. Вот вы, ребята, и спалились… — Мне проще договориться с тобой и соврать ей. А в то, что она и этот русский мальчишка из Майорки, ну… мне не очень верится. Я покачала головой. Эх, Лебедева… правда тебе не понравится. Вот и зачем нужно было устраивать это цирк и пытаться меня наебать? Ради чего? Я бы итак не стала настаивать на исполнении спора, я же знаю, что из себя представляет мой сводный братец… но теперь-то уж я должна им утереть нос. Пусть потом бесится! — Я всё слышу. — Наконец я решила подать голос и обозначить своё присутствие. Макаров оборвал себя на полуслове, стало тихо. Я ухмыльнулась. Мне захотелось прямо сейчас их обломать… — Не стыдно, Ир? А ещё лучшая подруга… — Я притворно-огорчённо протянула я, качая головой и едва сдерживая смех. Бля, вот бы Женя сам вышел на площадку, чтобы узнать, где я задержалась, и тогда даже голову ломать не придётся, уж я-то что-нибудь придумаю для этих двоих. — Лера? — Удивлённо воскликнула Лебедева. Я услышала и тихое восклицание удивлённого Макарова, который наверняка гадал, сколько из их милой беседы я услышала? А потом мне всё-таки повезло, и хитрый трикстер Локи меня услышал… ну а в кого ещё верить атеисту? Мне нравится этот персонаж Марвел, как и хитрый и зловредный скандинавский бог огня, с которого те его взяли. Он явно решил мне помочь и ускорить события… Женя всё-таки решил выглянуть в подъезд, а может просто услышал мой голос и решил посмотреть, с кем я разговариваю, но сейчас он открыл дверь, поймал мой веселящийся взгляд и посмотрел с недоумением. Я услышала стук каблуков наверху и приложила палец к губам: — Тссс! Его брови поползли вверх, а я лихорадочно соображала, как бы разыграть нужную сцену для свидетелей и чтобы он меня не послал? Думай, Лера, думай… шаги послышались уже на ступеньках, и я молниеносно приняла решение, сдерживая смешок. Я быстро подошла к Женьке с видом заговорщицы-декабристки, протолкнулась мимо него в квартиру и, то и дело поглядывая в небольшую щёлку в дверях, округлила глаза, призывая молчать и не задавать вопросы раньше времени. Шаги послышались совсем рядом… я посмотрела с отчаянием и произнесла одними губами: — Подыграй мне! Женя посмотрел так, будто я только что призвала его скинуть бомбу со второго этажа во двор, но наброситься на него прямо в дверях его квартиры было откровенно плохой идеей, поэтому я ждала действий от него… — Пожалуйста… — Я состроила жалобный взгляд Бэмби, сложив на груди руки в умоляющем жесте, и на его лице наконец мелькнула тень понимания. Он посмотрел в небольшую щель в подъезд и хмыкнул, в его глазах мелькнули шальные нотки. Дальнейшая сцена могла бы стать достойным началом порно-фильма… фишка в том, что все порно-фильмы — это постановка. Но не отказывать же мне себе в удовольствии устроить сцену для любопытных глаз, которые наверняка всё поймут так, как надо? Надо мне, разумеется… Он толкнул меня к стене, подходя вплотную и оставляя между нами считанные миллиметры. У меня от предвкушения забилось сердце и загорелись таким же шальным огнём глаза… от чего? Разумеется, от увлекательной игры, про то, что могло быть по-настоящему, и думать сейчас не хотелось… одной рукой он опёрся о стену над моей головой, нависая сверху, а вторую, едва касаясь, положил мне на бедро, нащупав в кармане шорт телефон и ухватившись за его края — я подавила смешок, это выглядело как невинный жест — для меня, но за дверью… уверена, картина выглядит совсем иначе. А потом он что-то быстро заговорил на испанском — проникновенно, горячо и так страстно, что у меня едва по-настоящему не подогнулись коленки! Я и не думала, что испанская речь может звучать так… возбуждающе?! О боже мой… нет, Лера, не поддаваться, это же просто игра… просто игра, слышишь?! Шаги на лестнице затихли, и я явственно ощутила чужое присутствие совсем рядом — за дверью, на что и был рассчитан собственно весь этот спектакль. Что любопытно, он меня совсем не касался, только совсем слегка его пальцы сжимали телефон, засунутый в карман, что сыграло мне сейчас на руку. Видимо, близость с ним всё-таки против воли вскружила мне голову, и я ляпнула первое, что пришла на ум: — Yo te deseo… Почему я вспомнила эту фразу? Я же не знаю испанский! Дежавю какое-то, блин… Его глаза заблестели тем же хитрым блеском — он принял правила игры и явно увлёкся не меньше меня. — Si… yo también te deseo… tu me muchos enciende… estar conmigo esta noche, señorita. Я почувствовала, как горят щёки, и прикусила язык, чтобы глупо не захихикать. Я примерно поняла, что он говорит… но прямо как в аргентинском сериале! Он случайно в кино не снимался? По крайней мере сейчас было очень похоже… горячая сцена страстных любовников прямо у дверей, жаркие фразочки, очень похожие на киношные, осталось только найти ближайшую горизонтальную поверхность и… и это его, брошенное с таким придыханием — сеньориииита… у меня аж дыхание задержалось и сердце подпрыгнуло в грудной клетке! Вроде такое простое слово, а прозвучало так интимно и даже пошло… ох, боже мой Локи! Как сдержаться и по-настоящему его не… ?! Но игра требовала соблюдать рамки приличия, к моему сожалению. На его губах вовсю блуждала коварная усмешка, и я поняла — актёр он ещё тот… а так как он стоял спиной к двери, то видеть выражение его лица могла только я, а меня он полностью закрыл собой, поэтому я не сдержалась и позволила себе издать тихий смешок, закусив губу, чтобы не заржать в голос. Женя посмотрел извиняюще, а затем без предупреждения взял меня за плечи, развернул и почти осторожно — даже не толкнул, а отодвинул к стоящему сзади обувному шкафчику. А вот вам и горизонтальная поверхность… я изо всех сил сдержала новый смешок, чувствуя спиной слегка шершавую поверхность. Ладно, шучу, он слишком узкий и там мало места… я решила подыграть и потянула его на себя за футболку, постаравшись избежать неловкого касания — надо же соблюдать правила игры… откинула голову назад, открывая шею, и он снова склонился надо мной, водя ладонями вдоль голых ног и потом выше — у груди, но так ловко — в считанных миллиметрах от моего тела, как будто уже всю облапал — но со стороны-то видно, будто взаправду! А вот тебе, Лебедева, любуйся — для тебя спектакль, можем и на бис повторить! — Si levanto tu falda, me darías el derecho a medir tu sensatez, poner en juego tu cuerpo? Si te parece prudente — esta propuesta indecente? — Практически пропел он мне на ухо своим мягким, мелодичным голосом, и где-то в подсознании снова кольнуло: как будто я уже слышала что-то подобное. Ох, чёрт… но приятно-то как! Каааак звучит испанский язык в его исполнении! Божечки, хоть реально броситься ему на шею и пусть делает со мной, что хочет, хоть прямо тут на полу… а ой. На площадке послышались быстрые шаги по лестнице наверх, эхом разнёсся звонкий стук каблучков. Только тогда он отошёл от меня, и отчего-то мы оба тяжело дышали — будто взаправду только что прямо на этом шкафчике… уфф… где-то наверху хлопнула дверь, а затем и Женя захлопнул свою. Я сползла по стене на пол красная от смеха и стыда, а потом истерически расхохоталась. Блять! Надеюсь, со стороны это выглядело максимально реалистично, и плевать, что мы почти не коснулись друг друга! Женя тоже прыснул, хлопнув себя ладонью по лбу, что выглядело больше как — и с кем я связался? А я снова восхитилась: ну что за актёр, а! Такой талант пропадает! В этой его Испании бы в любой мелодраме его все девки оценили, сидя с платками у экранов! Он протянул мне руку, и я встала с его помощью, продолжая хихикать. — А сейчас ты мне расскажешь, что это было, и для кого было это представление. — Женя ухмыльнулся и похлопал меня по плечу, проходя мимо. Но я его задержала, поймав за руку. — Постой! — Он обернулся и приподнял бровь, ожидая продолжение. — Как переводится последнее, что ты сказал? — Любопытство прямо-таки нешуточно меня жгло! — Ты сам это сказал или эээ… — Я вдруг чисто интуитивно догадалась. — Это песня? — Да, это песня. — Легко согласился сосед, посмотрев на меня с хитрой ухмылкой. — Известная… под неё часто бачату танцуют. А вот как переводится — не скажу. Мучайся в неведении… Он подмигнул мне и ушёл на кухню, а я замерла на место, стоя в коридоре. Да он же дразнит меня! Мучайся в неведении… и почему мне кажется, что я уже где-то это слышала? — Эй! Так нечестно! — Возмутилась я ему вслед, скидывая кеды у коврика возле двери. Мне ответили из кухни задорным смехом. Я поймала себя на мысли, что мне нравится его голос… а на испанском он звучит ещё более мягко и мелодично, можно просто заслушаться. Ох, не к добру эти мысли… Я прошла в комнату и сразу же забралась на подоконник у открытого окна. Блять… опять какое-то странно чувство дежавю… я здесь уже была? Хотя? Вроде бы была в детстве, когда мы с братом забегали с бабе Зое — родственнице его матери. Но что-то я плохо помню, как выглядела квартира при ней. Тут вроде бы ещё её внучка жила с дочерью, которые потом уехали в Питер… интересно, как Женя попал сюда и почему именно в эту квартиру? Они её продали после смерти бабы Зои? Спросить у него или нафиг? Не, нафиг… какая мне вообще разница, кто тут будет жить, да хоть цыгане с вокзала… всё равно тот, кого я бы хотела бы здесь видеть, далеко. Хотя даже не так, его дом — в квартире, где он жил в детстве с родителями, где жили бабушка и дедушка, где жил дядя Дима… я туда без него и заходить не хочу. А если ещё воспоминания нахлынут, то можно смело там же и упасть с остановкой сердца… а эта квартира… подумаешь… она даже его матери не принадлежала. Вообще без разницы, чья она сейчас. Пусть здесь этот русский красавчик с испанским паспортом и живёт… я подумала, что мне определённо нравится такое соседство. Вот сейчас даже взаправду его соблазнять не пришлось — думаю, что Ирка всё поняла правильно… и поделом ей. Я ухмыльнулась, усаживаясь поудобнее. Вернулся из кухни Женя с двумя кружками восхитительно пахнущего кофе. Что он туда добавил? Он поставил их рядом на подоконник, а сам забрался на другой его край, прислоняясь к стене и опуская ногу в открытое окно. — Как пахнет… — Довольно протянула я, с любопытством поглядев на дымящиеся ароматные кружки с горячим напитком. Он достал из кармана те самые цитрусовые сигареты и зажигалку, вытащил одну — она показалось очень тонкой и лёгкой, чиркнул колёсиком и затянулся, расслабленно откидываясь спиной на раму. Мне подумалось: это женские сигареты? Странно? Да вроде нет… может, ему по душе такие и что-то полегче. Он заметил мой взгляд, усмехнулся и молча протянул мне пачку, я вытащила оттуда действительно очень тоненькую сигаретку, он поджёг мне фитиль и я тоже с удовольствием сделала затяжку, чувствуя на губах сладковатый цитрус и почти не едкий никотин. И как расслабляют… это точно просто сигареты? Я слышала, у них в Испании разрешается выращивать травку, так и кто знает… — Пахнут мандаринками. — Заметила я, откидывая голову на раму. — Мне кажется, тебе подходят… — Сигареты? Цитрусовые? Мандарины? — Фыркнул Женька, и я машинально проследила взглядом за его тонкими пальцами, между которых сейчас была зажата сигарета. Пальцы как у музыканта или художника… я невольно вспомнила брата. Он любил рисовать. Он заметил мой взгляд и как-то странно усмехнулся. Я невольно представила, что он мог бы делать этими пальцами… и тут же поспешила отвернуться, почувствовав, как щёки снова заливает краска. — Цитрусовые. В смысле запах… — Пояснила я, борясь с дурацким смущением. — Ты вызываешь ассоциации с солнцем и мандаринами. Не знаю, почему… Я рассеянно погладила волосы, глядя в окно, а потом краем глаза заметила, как он вздрогнул и посмотрел на меня с некоторым подозрением. — Мне кажется, ты мне это уже говорила? — Задумчиво проговорил он, склонив голову набок и посмотрев на меня с застывшим в глазах любопытством. — Разве? — Я удивилась, пожимая плечами. — Не помню такого. Тебе приснилось… — Я хихикнула, отгоняя навязчивое чувство дежавю, будто похожая сцена уже была и всё это с нами уже происходило! Но что? Неужели в ту ночь мы с ним… здесь… на подоконнике?.. Да ну, бред какой-то! — Ладно. — Легко согласился Женя, не став спорить. — А теперь выкладывай, что это было. — Он хмыкнул и уставился на меня выжидательно, явно требуя ответа. Я вздохнула, понимая, что мне не отвертеться от объяснений. Конечно, рассказывать про моё условие спора на него же ужасно не хотелось… что он подумает о нас обеих?! Я решила немного схитрить и состроила умилительную рожицу. — Можно сначала я выражу восторг твоим актёрским способностям? — Я мило похлопала глазками. Женя посмотрел с подозрением, а потом ухмыльнулся и выпустил дым изо рта в сторону окна. — Валяй. — В его глазах заплясали чертята, и я невольно залюбовалась им, стараясь так откровенно не пялиться. Красивый… миловидные черты лица, выразительные синие глаза, прямой нос, чуть пухлые губы. Внешность славянского парня, но внутренне, по манерам, жестам и какому-то неуловимому ореолу вокруг него… прослеживался также и горячий испанский мальчик, порядком изменивший за годы жизни на Пиренейском полуострове простого русского мальчишку и зрительно сделавший из него взрослого и привлекательного мужчину, уверенного в себе и знающего, как понравиться женщинам. — Ты потрясающий актёр! Просто белиссимо! Или это не испанский? — На миг задумалась я, но потом опять широко улыбнулась. — Ирка с ума сойдёт от зависти… — Я злорадно хихикнула, едва не потирая ладошки. — Или уже сошла. — А вот нехрен было им меня обманывать! — Это по-итальянски. — Лениво поправил меня мой сосед, усмехнувшись. А затем его взгляд стал любопытным. — А с этого места поподробнее… — Это моя подруга. Мы с ней поспорили, и она сказала, что сможет соблазнить моего сводного брата. — Начала я, стараясь звучать как можно более буднично. Ну, а зачем создавать у людей впечатление, что мы ненормальные, раньше времени… — А это в принципе невозможно. Я ей об этом и сказала. — Я хихикнула, а затем снова затянулась, на пару мгновений замолчав. И снова продолжила. — Но мы были выпившие, ну и… — Я развела руками, будто это было чем-то само собой разумеющимся. — Она сама вызвалась. А вчера они оба пришли ко мне и сказали, что «всё было», хотя это очевидно даже слепому, что это чистое враньё. — Я поморщилась и в последний раз затянулась цитрусовой сигаретой, отдающей мандарином с лёгкой кислинкой, а затем выбросила бычок в окно. — Как ты понимаешь, я не люблю, когда из меня делают дуру. — Я усмехнулась, подняв на него глаза. Женя смотрел с лёгким любопытством, рассеянно водя рукой по раме. Его взгляд тоже перемещался из стороны в сторону — в открытое окно на бегающих там детей, чуть дальше на гаражи, на стоящий у подъезда Скайлайн, потом обратно в комнату, мельком — на меня, а затем хмыкнул. — Ты решила отомстить таким занятным способом? — Он иронично приподнял бровь, издавая смешок. — Не совсем. Я не собиралась им мстить. Но раз уж она намекнула и на моё условие спора… пришлось выкручиваться. — Я позволила себе загадочную усмешку, надеясь, что рассказывать в деталях не придётся. Меня итак не покидает ощущение, что я какая-то сплетница. Нет, конечно, всем нравится посплетничать о знакомых — покажите пальцем мне на того, кто этого не делает?! Но признаваться в том, что моя часть спора была о нём, это тоже такое себе, знаете ли! Женька смерил меня долгим, непроницаемым взглядом, от которого мне стало не по себе. А затем рассмеялся, покачав головой. — Почему меня не покидает ощущение, что ваш спор как-то был связан со мной? Я тут же прикусила язык, поборов порыв глупо захихикав, как школьница перед доской. Упс. Ну, по крайней мере он сам догадался… — Это всё Ирка… — Легко сдала я подругу, пожимая плечами. Его бровь поднялась ещё выше, а губы скривились в ироничной усмешке. А что я? Я ничего! Она вон что и ничего, а я чуть что… — Она увидела тебя у машины, когда мы разговаривали у подъезда. Ей ещё показалось, что она узнала тебя. Но я не стала разглядывать тебя в темноте. Ну сосед и сосед и что? — Хмыкнула я, сталкиваясь с ещё одним насмешливым взглядом. — Потом мы выпили, разговор зашёл за Макарова… это мой сводный брат… она решила, что ей по силам его уломать. А я знаю его уже, — я быстро подсчитала в уме, вспоминая, сколько мы знакомы, — лет тринадцать? Или больше? Моя мать вышла замуж за его отца, когда мне было десять, но так-то мы были знакомы и раньше — мы ведь из одного дома. — Я пожала плечами, посмотрев в сторону немного задумчиво. — И вот я убеждена на все сто: соблазнять его бесполезно. Хоть голой перед ним ходи, хоть станцуй танец живота в костюме одалиски… — Я хихикнула, а Женька прыснул, хлопнув себя ладонью по лицу. — О боже, только не говори, что и ты тоже смотришь этот сериал… — Со смесью досады и насмешки протянул он, недовольно фыркнув. Я посмотрела удивлённо, но довольно. Кто же в нашем селе не смотрит Клон? Хотя судя по его недовольному смешку, в Испании тоже в курсе, что это за сериал. Отличненько… а то Вова одно время меня стебал: мол, как я могу смотреть ЭТО? Я же не «такая, как все эти неженки, что плачут над мелодрамами и любят сопливые сериалы про любовь!» Признаться, мне даже приятно было, что меня высоко ценят, как и мои вкусы, но… я же не виновата, что там актёры красивые! И мне нравится бразильская культура, их праздники, привычки, лёгкий нрав… что здесь такого, что и я иногда, совсем редко… смотрю этот сериал? А потом мы с Оксанкой и тётей Ирой, её матерью, спорили, кто из мужиков красивее и следует ли Жади так рисковать ради мямли-Лукаса, который столько раз её подставлял и столько раз их планы нарушались, и вообще… я считала, что стоит — мой бунтарский дух противился всему навязанному и я сама сбежала бы от такого тирана-мужа, пусть хоть сколько плетей мне дали бы потом, если бы поймали! Оксана считала, что это глупо и что с мужем ей повезло. А бабушка Аня только грустно заметила: ну она же его любит. И мы тогда сразу перестали спорить: её муж и дед Окс и Сони умер пять лет назад и она всё ещё по нему тоскует. Ну в общем, говорить про популярный ныне сериал говорить можно было долго и много, но это лучше отложить до посиделок с девчонками под бокал вкусного ликёра, соседу об этом слышать необязательно… — А что тут такого? — Произнесла я как можно более равнодушно, а сама едва сдерживала смех. — Может мне нравится восточная культура, и вообще… — Буркнула я, пока он ехидно щурил глаза. И я махнула на него рукой. — Неважно! В общем, это дело бесполезное, я Ирке об этом и сказала. Но она не послушала. В случае, если мой сводный братец, — я намеренно сделала акцент на этом слове, — ей не… эээ… поддастся, она мне кое-что подарит, точнее отдаст. — А я честно выиграла этот спор! Так что это вовсе не подарок с барского плеча! — А если поддастся, ну или они решат сговориться и меня наебать обмануть, то я должна… — «тебя совратить, потому что Ирка на то же самое оказалась не способна, даже не попыталась. Или же наш пай-мальчик действительно слишком запущенный случай.» — мысленно закончила я, едва заметно усмехнувшись. Я запнулась на пару мгновений, подбирая слова, но по моему красноречивому взгляду Женя и сам всё понял. Он смерил меня недоверчивым взглядом, поражаясь то ли моей болтливости, то ли слабоумию и***
Я всё-таки не выдержала и упомянула Жене про концерт и была удивлена, когда он согласился поехать туда вместе. А когда я выразила ему удивление, заметив, что в Испании явно слушают совсем другую музыку… он рассмеялся и сказал, что ему ужасно не хватало русской речи. Даже дома с матерью они почти всегда говорили на испанском, а потом он и вовсе уехал в Мадрид, где в его окружении не было ни одного русского. И только с Марком, сводным братом, у которого мать тоже русская и знает аж три языка (английский, французский и испанский) и живёт в Канаде, они иногда говорят на русском. Почему? Марк считает, что практика ему не помешает — для него русский это считай иностранный, а Женя шутит, что надо чаще вспоминать родной язык, чтоб его не забыть окончательно. Ещё он со смешком рассказал, что так они частенько переговариваются, находясь где-то в общественном месте и не боясь, что их услышат — их всё равно никто не поймёт. А он подарил Марку диски популярных в России рэп-групп Многоточия и Касты, и тот теперь постоянно их слушал в плеере, вслушиваясь в смысл и не до конца понимая, о чём в них… Женька беззлобно посмеивается над ним. А я даже позавидовала. Ну вот же! Когда у тебя адекватный сводный брат, это ведь совсем другое дело, с ним и дружить можно! А у меня… мелкое недоразумение в виде Арины и большое… хм… ладно, не совсем недоразумение, но он никогда не был на моей стороне — в виде её старшего братца. Женя сказал, что будет рад поехать на концерт, а ещё больше удивил тем, что оказывается, он с детства любит такие группы, как Ария, Наутилус и Алиса, а уж плакат Цоя у него даже в комнате в доме на Майорке до сих пор висит и домашние его не трогают — знают об этой его музыкальной любви, которую ему привил ещё его родной отец в детстве. Я удивлялась и снова вспоминала брата… но его слова меня обрадовали. Он сказал, что против компании Матвея и его сестры не будет — так даже лучше, а то вернувшись в родной город, ему даже поговорить не с кем стало помимо меня… я мысленно обрадовалась: значит, я как минимум претендую на место подруги? Тоже неплохо… да и мне лишний раз не стоит мечтать в его сторону. А вот дружба… это всегда хорошо. Хорошо, с таким, как он, дружить — не то же самое, что с Тарасенко или Дёмой — один лучший друг с детства, второй вообще родственник! Но я справлюсь, хотя это не точно… Теперь же я сидела на диване, аккуратно ела ложечкой мороженое из вазочки и в пол уха слушала концерт для одного зрителя в лице несравненной актрисы Ирины Лебедевой, навестившей скромную меня почти сразу, как я вернулась домой от соседа… она сначала кричала, потом оправдывалась, потом обвиняла меня во вранье и в том, что скрыла знакомство с соседом, когда она предложила новый спор, точнее больше продолжение старого… я чуть не подавилась на этом моменте: это меня-то надо обвинять во вранье?! А потом ухмыльнулась в сторону от распалившейся подруги: а ведь я была права — и Макаров и правда ей рассказал, что вчера Женя подвёз меня до работы. Это мог сделать только он, Матвей живёт в другом конце города и они никак не смогли бы встретиться, если только случайно. Она упрекнула меня, что это было нечестно, а когда я расхохоталась от абсурдности её обвинения и откровенно высмеяла их попытки наебать меня и теперь прикинуться обманутой жертвой… она снова начала оправдываться вперемешку с руганью и криком: ведь проиграть мне дважды Королеве Ирине было просто невыносимо! Но потом я её уже не слушала. Во рту таяло фисташковое мороженое, а мысленно я снова была в квартире напротив… нет, я не размечалась о красивой жизни с успешным парнем, не видела сердечек из глаз, будто влюблённая дурочка — для меня подобные чувства под запретом уже пять лет, не мечтала о красивом романе и прочих глупостях… я думала только про свои ощущения рядом с ним. Будто искра проносится между нами! Такая, которая вызывает самое опасное пламя… химия, которой сложно сопротивляться. Я вспоминала его руки и тонкие пальцы. Интересно, он когда-нибудь рисовал? Почему мне так упорно лезут в голову мысли, что он вполне неплохо рисует? Но он же фотограф… конечно, и у людей этой профессии своеобразные взгляды на мир, через объектив фотокамеры. Но эти руки… о боже… мне почти не стыдно представлять, что он может ими делать. Он что-то говорил про бачату, кажется, что под ту песню любят танцевать этот танец. Интересно, а он сам умеет? Я пыталась представить его в танце, но получалось неважно, и теперь мне было любопытно ещё и это… я отчего-то была убеждена, что если парень хорошо танцует — то и в постели он тоже не будет бревном, яркий пример в моём окружении уже есть — и это Стрелецкий. Конечно, лично проверить последнее предположение мне не довелось, но учитывая, что про него говорят девушки… в общем, я имею основания им верить. А вот Женя… да Господи, это же Испания! Покажите мне на того, кто прожил там столько лет и так и не научился танцевать? Значит, скорее всего умеет. Но вот пригласить его на танец будет несколько проще, чем соблазнить на что-то другое… поэтому я, пожалуй, подумаю об этом завтра. Как Скарлетт… когда Ирка перестанет истерить и признает, что прокололась сама. И никто больше в этом не виноват. Я весело фыркнула, наблюдая за метаниями подруги по залу и выныривая из своих размышлений о соседе. — Да, я понимаю, что не надо было тебе врать. Но и ты могла бы рассказать! — Она остановилась посреди комнаты и упёрла руки в бока, смерив меня возмущённым взглядом. Я засунула в рот ложечку с уже подтаявшим мороженым и посмотрела на неё насмешливо. Слизала мороженое, убрала ложку и пустую вазочку в сторону и аккуратно вытерла губы салфеткой. — О чём? — Уточнила я с невозмутимым выражением лица, намеренно желая её побесить. А вот нефиг было вчера бесить меня… — О том, что вы знакомы! — Ирка обвинительно тыкнула в меня пальцем, а я рассмеялась. — Не хочу разочаровывать, Ир, но ты проиграла ещё в субботу… — Я изобразила на лице притворное раскаяние, в которое я знала — она не поверит. — И тогда мы ещё не были знакомы. — Я хихикнула, в очередной раз пожалев, что ничего не помню. Как я вообще умудрилась его встретить ночью и пьяной? И где? Неужели действительно прям на лавочке? Да ну нафиг, я отказываюсь в это верить. Ещё бы в подъезде перепихнулись, прямо на площадке… испанский стыд! Ирка вытаращилась на меня большущими глазами, потом подошла и села рядом на диван. — Как? — Удивлённо протянула она под мой насмешливый взгляд. — Не знаю. — Честно ответила я, пожимая плечами. — Ни он, ни я ничего не помним. Мы были пьяные, а я так вообще в хлам… — Я хмыкнула, натыкаясь на её недоверчивый взгляд. — Но я знаю, что у нас было, потому что… эээ… — видела на бёдрах следы бурной ночи и содержимое рюкзака, из-за похода за которым среди ночи на меня теперь косится весь район! — В общем, это точно. И я была в его футболке и куртке, а когда днём пошла на улицу в этой куртке, он сам остановил меня и попросил вернуть. Я его даже не узнала… — Я фыркнула, чувствуя себя героиней какого-то молодёжного ситкома. Переспала с незнакомым парнем на вечеринке, потому что была пьяная, а наутро даже не узнала его, щеголяя в его вещах… хороша, ничего не скажешь! — Так что ты сама виновата. — Я снова пожала плечами и насмешливо сузила глаза. На лице Лебедевой мелькнула тень досады. И поделом. — А тебе захотелось и меня наебать, и посмеяться — мол, ты смогла, а я нет. Если бы не ты, я бы и думать забыла про этот спор… я итак знаю, что Макаров тебе не даст, как бы вы там не сговаривались против меня. Зачем было толкать меня к нему? Чтобы что? Уравнять шансы? Ни тебе, ни мне? — Я посмотрела испытывающее, позволив себе от души позлорадствовать. — Это фиаско, братан… — Резюмировала я, разведя руками и вспомнив одну из любимых фраз Тарасенко, которую он частенько вставляет по делу и без. А затем рассмеялась, понимая, что больше не могу сдерживаться. Я практически лежала на своём же диване и истерички хохотала, периодически переходя на стоны или всхлипы, что соседи, наверное, думали, что тут кого-то или насилуют, или травят анекдоты, или кто-то накурился, или всё разом… Лебедева сначала долго смотрела на меня обиженным взглядом, затем пыталась возмущаться, ругалась, дула губы, явственно показывая, как она уязвлена и так далее, и тому подобное, потом же с видом покорной обречённости признала, что сама виновата и что она действительно мне проиграла. И как же это её уязвляет! Я-то прекрасно поняла, что Ирка нефига не успокоится. Как же так? Мне — секс с горячим соседом, с которым даже усилий не пришлось прикладывать (хотя на самом деле я этого не помню, может пришлось?!) и я умудрилась всё забыть… но Ирка видела, что я не вру, да я итак бы ей рассказала, если бы она пришла ко мне просто поболтать за чашкой кофе (с некоторых пор я тоже его предпочитаю вместо более привычного чая), а не спровоцировала с порога на новый спор, сговорившись с моим сводным братцем. А ей? Облом? Вот так просто, даже не предприняв ни единой попытки?! Я от души веселилась над её разочарованной физиономией, и я это предвидела… — Лееер… — Наконец протянула Лебедева, в отчаянии заламывая руки. — Давай снова поспорим! Я перестала ржать, как подбитая чайка, и аж поперхнулась, уставившись на лучшую подругу по меньшей мере как на умалишённую. Что я сейчас услышала? — Эм… что? Ик… — Теперь от смеха хотелось икать. Или это Женя меня добрым словом вспоминает через площадку, учитывая, что он теперь знает про наши глупые споры, в том числе на его же***
В редакции уже с утра царили хаос и суета. Все готовились к выпуску номера, но сегодня как-то уж слишком активно… Олеся из приёмной без перерыва говорила с кем-то по телефону: с типографией, с потенциальными спонсорами — по поручению шефа, который вдруг задумался о переходе детища отца и деда на новый уровень, а все понимают, что без денег это невозможно… потом звонили ребята, бегающие по поручениям Аксёнова по городу и собирающие интересные новости для выпуска. А шеф и Матвей, кабинеты которых располагались по обе стороны от моего напротив друг друга, без конца ходили к друг другу, хлопая дверьми и громко обсуждая какие-то рабочие вопросы, чем жутко меня раздражали! То и дело бегали по коридорам другие коллеги и громогласно жаловались на какие-то рабочие проблемы: сломался принтер, Олеся, вызови мастера… не работает компьютер, Олеся, где Виталик? Виталик — это наш программист, которому сегодня тоже не дают покоя… Олеся, где корреспонденция? Разве сегодня ещё не приносили почту? Олеся то, Олеся это… без конца звонил телефон с самого утра, и разговоры в коридоре ещё больше отвлекали! Потом Аксёнов и Стрелецкий решили прямо в коридоре за дверью обсудить смету на следующий номер, и я с раздражением закатила глаза: достали! Почему меня вообще посадили рядом с ними? Правая рука шефа — формально и условно — Стрелецкий, который ему помогает с первого дня, когда отец Аксёнова оставил семейное дело и посадил в кресло директора сына. Юрка во всём советуется с близким университетским другом, и это логично. Но я-то так близко им зачем?! Вот Макаров сидит там у себя в хвосте соседнего крыла и спокойно работает… его не трогает никто. Но мне же не дадут спокойно заниматься своей колонкой! Сейчас наговорятся и придут и меня отвлекать разговорами! Ворча вполголоса, я достала из ящика стола плеер, вставила туда диск с последнего альбома Линкин Парк — альтернатива порой помогает собраться и не думать о лишнем, и включила погромче, чтобы их не слышать. Что за суета с утра, не пойму?! Идите работать, блин! Размеренный голос Честера Беннингтона успокаивал и настраивал на более рабочий лад… я бегло просмотрела несколько абзацев почти готовой статьи и отхлебнула из кружки уже остывший кофе — я даже на работу притащила банку, и тут меня отвлёк вибросигнал на телефоне. Интересно… я быстро прочитала сообщение и фыркнула себе под нос. На испанском? Таким нехитрым способом он хочет заставить меня начать учить язык? Несколько слов благодаря ему я уже запомнила. «Hola! Сómo va? Déjame adivinar, estás escuchando Linkin Park ahora mismo? Y estás tomando café. :)» Я наморщила лоб, удивлённо вглядываясь в текст смс, из которого я поняла только «кофе» и «Линкин Парк». Он издевается? Да, мы с Женей обменялись номерами, и я в шутку записала его в телефоне cariño, отыскав в интернете русско-испанский словарь и найдя в нём всякие милые словечки… и это слово буквально означает «милый, возлюбленный». Главное, чтоб в телефон никто не залез и не увидел, иначе хрен потом докажешь, что это было в шутку… хотя по правде говоря, сейчас он и правда больше тянет на милого, чем на какого-нибудь sexy neighbour (сосед) или как там по-испански… или ему подходит и то, и другое? Хм… я хмыкнула, тут же открыв поисковик, чтобы перевести. Потом всё же возмущённо фыркнула, думая над ответом. Написать по-английски? Это же несерьёзно! Разумеется, он хорошо знает английский, как и любой житель Европы, это же первый язык в любой стране, который учат с малых лет после своего родного… попытаться составить ответ на испанском с помощью переводчика? Засмеёт ещё больше! Как жаль, что в университете я отказалась учить французский в качестве второго языка, сейчас смогла бы его удивить, он вроде плохо его знает… «Ты следишь за мной???» Со смешком написала я по-русски, решив не выпендриваться. Откуда он узнал??? Я отложила телефон и вернулась к статье. Вокруг меня были разложены буклеты из местного театра, где работает бабушка Лёши и к которой я обещала зайти — театры и спектакли это как раз по моей части, и она может рассказать много интересного, я взяла это на заметку, пока откладывая визит. Я как раз читала про ближайший спектакль, где одну из главных ролей сыграет сама Агния Степановна, подумав, что надо бы взять с собой Матвея — это же его тётка, ему тоже будет полезно лишний раз заглянуть в гости. И тут же пришёл ответ от Женьки. «Ха-ха. Ты слишком предсказуема. :) Зачем мне за тобой следить? Вчера по радио в машине ты услышала Numb, а потом увидела диск у меня на полке — мне тоже нравится эта группа. Я уже говорил, что был на их концерте в Далласе? Было круто… А на кофе ты подсела из-за меня, и даже не отрицай. :)))» Я фыркнула, недовольно закатывая глаза. Самомнение как у Ирины! Всё-то он знает… да ещё хвастается! Я, может, тоже хочу на концерт ЛП, только не в Даллас, а в тот же Мадрид или хотя бы в Москву! Приедут же они когда-нибудь в Россию? И кофе я из-за него пью… много о себе думает этот испанский красавчик, вот что! Но я всё же невольно улыбнулась, набирая ответ. Возможно, я когда-нибудь признаю, что он мне нравится… главное, чтоб он об этом не узнал. А то совсем зазнается. «А ты слишком наблюдательный. Может, это ты следишь за мной? Я бы тоже хотела на их концерт, но в Россию они не приезжали. Может, когда-нибудь в Мадрид приедут? Тогда тебе вдвойне повезёт, ха! А кофе я и раньше пила, кто-то слишком высокого о себе мнения. :)» Усмехнувшись, я снова отложила телефон и снова проглядела буклет с кратким описанием спектакля. Надо будет и на него сходить… но уже после майских праздников. Я дописала ещё пару предложений, переключила песню на следующую и в это время услышала в коридоре очередные громкие возгласы неуёмных коллег. — Ты должен был принести почту ещё утром! А явился только сейчас! — Возмущённо кричала Кристина, автор специальной рубрики «герой недели». В этой рубрике она пишет про людей города и области, чем-то отличившихся или сделавших что-то полезное для общества. Про ветеранов, учителей, артистов театра, пожарных, ветеранов труда… и для этого ей нужна информация, которую иногда нужно было получить не от самого человека, а от его семьи — как в случае с героем этой недели, ветераном ВОВ нашего города, который умер десять лет назад. Его внуки прислали фотографии и письмо со сведениями о дедушке, и Раевская ждала его ещё вчера, потому и нервничала — нужно было успеть написать статью до передачи номера в тираж. — Меня шеф отправил в типографию! — Возмущался в ответ Марат — автор колонки о новостях в стране. — Я тебе не личный почтальон и не курьер! В следующий раз сама пойдёшь на почту! — Я не виновата, что у нас в штате нет курьера! — Сердито ответила Кристина. Раздался стук её каблуков в соседнем крыле. Девушка работает в кабинете рядом с Макаровым. — И поэтому ты решила, что я должен работать за него? Пусть меня оформляют на вторую ставку и доплачивают, тогда поговорим! — Огрызнулся Марат, уходя к себе. В ответ демонстративно громко хлопнули дверью. Я поморщилась: достали! Да что ж такое-то, ну! В очередной раз громко хлопнула дверь кабинета Стрелецкого, куда с топотом ворвался шеф с очередным важным вопросом… я даже через музыку в наушниках услышала, как они что-то громко обсуждают, а потом у Матвея звонит телефон и Юра уходит к себе. Следом пришёл ответ от Жени… «Не ври! Не пила ты кофе до меня, максимум пару кружек в месяц. В Мадрид? Так и скажи, что хочешь, чтобы я взял тебя с собой. :) Я тебя раскусил!» Я прыснула, откладывая телефон и давясь остатками кофе. Вот же… как будет по-испански говнюк или хотя бы зараза? Сейчас бы настрочить ответ на его языке, пусть удивляется! Они сговорились что ли? Почему теперь каждый говорит мне, что он возьмёт меня с собой в Испанию? Аксёнов задал вопрос, потом Ирка с советами его закадрить, теперь вот он сам со своими приколами… с чего они вообще взяли, что я хочу уехать из дома, да ещё в другую страну? Ладно, вру. Конечно, мне хотелось бы побывать в Мадриде — это же сказочно красивый город и там играет мой любимый Реал! Кто же откажется увидеть столицу Испании, да ещё попасть на футбол? На Сантьяго Бернабеу, да ещё на Лигу чемпионов, если повезёт… но чтобы жить там? Я даже языка не знаю, а английский мне не поможет! Блин… я что, на серьёзных щах сейчас про это думаю? Боже… я фыркнула, отмахиваясь от неожиданных мыслей. Ну да конечно! Так я ему в этом и признаюсь, даже если действительно подумаю! «Сейчас бы с малознакомым парнем куда-то ехать… вдруг ты маньяк и изнасилуешь меня?» Я подавилась смешком, невольно сползая с кресла так, что осталась сидеть на самом краешке. Нет, надо стереть, а то после таких шуток он действительно решит, что я извращенка… к тому же какой смысл бояться перспективы быть изнасилованной этим горячим испанским парнем, когда у нас итак уже был секс. О котором я не помню, к моей досаде… «Ага, конечно. Вдруг ты маньяк? И пристаёшь к приличным девушкам, а сам врёшь, что у тебя их было мало. :D» Ладно, вышло не лучше первого варианта, но он сам провоцирует. Я уже поняла, как он себя ведёт — дразнит, а потом притворяется хорошим мальчиком, типа я ни на что не намекал и тебе показалось. Надо признать, мне нравилась такая игра… вроде бы всем понятно, о чём речь, но можно притвориться, сделав вид, что нет. Сейчас мне не хотелось признавать, что он начинает мне нравиться, и я всё ещё могу дать заднюю, если какая-нибудь моя двусмысленная шутка будет понята неправильно (или наоборот, как раз очень правильно)… а признавшись себе и ему в симпатии, съехать будет куда сложнее. Я улыбнулась, глядя в экран телефона. Ну вот, я уже жду его сообщения… докатилась. Вадика мне было мало, видите ли… «Это ты после субботы утверждаешь, что ты приличная? И кто из нас после такого маньяк? :)» Я рассмеялась, читая ответ. Бросила взгляд на имя контакта и хмыкнула самой себе. Мне нравится, как это звучит… кариньё — милый, ласковый. Ему подходит. Наверное… надо было назвать его горячим соседом, тогда и всякие глупости в голову бы не лезли. Я вытащила наушники и отложила телефон, когда ко мне наконец заявились Аксёнов и Стрелецкий, вдоволь наговорившись в коридоре. Это они любят. Обсудят все дела в кабинете у одного из них, договорятся о своём, а потом идут меня отвлекать и трындеть о всякой ерунде или сплетничать про коллег и знакомых… кто сказал, что среди мужиков нет сплетников? Да вот хотя бы эти двое — вполне соответствуют! — Что надо? — Буркнула я, нехотя отрываясь от статьи в очередной раз. Вообще-то, нам уже скоро выезжать на футбольный матч, который пройдёт в соседнем городе среди школьных команд средних классов, куда благодаря неуёмной энергии и труду попала и Агата, но до него ещё два часа и я надеялась немного поработать. А тут все отвлекают с самого утра, как назло… — Ты что такая недовольная? — Тут же съехидничал Матвей, подходя первым к моему столу. — Недотрах замучил? — Он выразительно поиграл бровями, а потом похабно ухмыльнулся. Мне захотелось запустить в него чем-нибудь тяжёлым… — Какой недотрах? Ей он теперь не грозит. — Фыркнул Юрка, и оба заржали, обмениваясь понимающими ухмылками и глядя на меня с насмешкой. Очень смешно… я смерила их мрачным взглядом, скрестив на груди руки. — А вам какое дело? Я вам на проблемы в личной жизни не жаловалась. — Цокнула я языком, недовольно морща нос. Они снова одарили меня ехидными ухмылками, а затем шеф посерьёзнел. — Нестерова, ты совсем за временем не следишь? Совсем выпала из рабочего процесса! Ай-ай-ай! — Вернул он мне недовольный взгляд, изображая на лице вселенский упрёк. Матвей насмешливо скривил губы. Я спохватилась, убрала плеер обратно в ящик стола и поискала глазами рабочий блокнот. — А что такое? Летучка? Совещание? Ты не предупреждал… — Я встала, посмотрев на них растерянно. Стрелецкий фыркнул себе под нос, и они снова переглянулись. И я поняла, что они опять насмехаются надо мной, когда Юрка усмехнулся и его глаза сверкнули привычным весельем. Он серьёзно относится только к бизнесу, в остальном же… такой же баламут, как и Матвей, даром, что они закадычные друзья с первого курса университета. — Нам вообще-то на футбол ехать. Забыла уже? Это в первую очередь твоя подруга! — Попенял мне Аксёнов, улыбнувшись уже вполне миролюбиво. Я посмотрела на него сердито. А сразу сказать нельзя было? Я убрала блокнот в тот же ящик и посмотрела на время. — Когда приедет твой брат? — Уточнил Матвей, вопросительно выгнув бровь. На какие-то мгновенья вопрос вызвал ступор… мой брат? Эээ… сводный брат — привычно хотела огрызнуться я, но потом догадалась, что речь явно не про Макарова, который сидит в своём кабинете в соседнем крыле. Женя? Почему я опять вспоминаю его? Наверное, из-за соседа… не мог поменять имя хотя бы в испанском паспорте на какого-нибудь Джона и не путать меня! Или как там его имя будет по-испански? И только в последнюю секунду до меня дошло, что речь про Дёму. Конечно же, про него… кого ещё я могу назвать братом в его отсутствии? — Через десять минут. Он мне звонил. — После небольшой заминки ответила я. Но к счастью, они ничего не заметили. — Отлично. — Кивнул шеф. — Но ты угадала: летучка завтра в десять. Явка строго обязательна! Всем всё понятно? И не опаздывать! — Аксёнов выразительно посмотрел на меня, и я мысленно возмутилась: я уже давно не опаздываю! И почему всегда я? Как будто Стрелецкий минимум пару раз в месяц не является на работу к обеду после особо бурной ночи с очередной красоткой… — Да уж понятно… — Задумчиво отозвался Матвей, вздохнув. — Такие задачи ты нам ставишь. Надо обсудить это со всеми… — О чём речь? — Уточнила я, тоже принимая серьёзный вид. — Это по тому вопросу, что мы обсуждали месяц назад? — Я чуть нахмурилась, вспоминая наш разговор с Юрой и Матвеем, где шеф в присутствии старого друга и своего заместителя поделился и со мной своими мыслями по выходу газеты хотя бы на региональный уровень и повышению продаж. Это для начала… — Да. — Кивнул Аксёнов, рассеянно оглядев кабинет и отчего-то задерживая взгляд на старом постере Реала после победы в Лиге чемпионов два года назад. — Я вас уже выслушал, хочу послушать остальных. Нам важны свежие идеи… отец мне тут не помощник, по мышлению он советский человек, совсем не коммерсант. — Он поморщился, а затем уже более нетерпеливо посмотрел на часы. — Давай живо собирайся, чтоб через десять минут была готова! А то знаю я вас, женщин. — Юрка недовольно смерил меня взглядом, когда я после его слов машинально потянулась к косметичке и достала оттуда помаду. Я закатила глаза. — Туда ехать от силы полчаса, а игра только через два! — Я цокнула языком — не люблю, когда меня подгоняют. — Куда торопиться? — А на Скайлайне небось минут десять езды… — Не смог промолчать Стрелецкий, ехидно улыбаясь. — Да, Лер? — Тебе виднее. — Фыркнула я, ища в рюкзаке зеркальце. — Какую он скорость развивает? — Вклинился в разговор и шеф, с любопытством поглядывая то на старого друга, то на меня. Я нашла зеркальце и теперь подкрашивала губы, глядя на своё отражение. — Двести пятьдесят? Наверное, он может больше. — Поделиться номером? — Хмыкнула я, убирая помаду и зеркальце в косметичку. Оба посмотрели на меня слегка ошарашенно. — Позвоните ему сами и задайте вопросы, раз вас так интересует его машина. Скорость, двигатель, эти как их… лошадиные силы… — Я поморщилась, для моего понимания это было сложновато. Причём тут лошадиные силы, если речь про автомобиль? — Что там ещё-то? — У тебя уже и номер его есть? — Недоверчиво хмыкнул Матвей. Шеф прыснул, ответив приятелю насмешливой улыбкой. — Ну конечно, есть. А ты думал, она к нему ходит на чай и до сих пор не узнала номер? Оба заржали. Я тяжело вздохнула. Иногда тяжело работать в коллективе с парнями. Особенно такими сплетниками, как эти двое… — Ага, и ключи от квартиры, где деньги лежат! — Съязвила я, закатывая глаза. — Очень смешно, Юрий Алексеевич! — Я цокнула языком, насмешливо глядя на поморщившегося шефа, помня, что его раздражает, когда зовём его по имени-отчеству. — Только вынуждена вас огорчить, он пьёт кофе. Шутки про чай больше не актуальны! Я скорчила им рожу, и Стрелецкий заржал, похлопав шефа по плечу. Парни обменялись понимающими ухмылками, выразительно глядя на банку кофе на моём столе. Я бросила взгляд на дисплей телефона, ожидая смс от Дёмы. Он уже подъезжает? А потом вспомнила, что меня отвлекли и я не успела ответить Жене. Рука сама потянулась к телефону, а эти двое наконец-то ушли, принимаясь снова обсуждать работу. Вот и отлично. Должен же хоть кто-нибудь тут подумать и про рабочий процесс, а не только про сплетни о соседях? Чужих, между прочим! «Ты маньяк. Совратил порядочную девушку. Как не стыдно?» Я хихикнула, отложив телефон и доставая расчёску. Покрутилась перед небольшим зеркалом у шкафа, провела несколько раз по волосам, убеждаясь, что нет петухов и что стрелки нарисованы ровно. Полезла в рюкзак за флаконом духов, увидела, что он что-то ответил. Так-так… «Ничего не помню — значит, не было! Может, это ты меня совратила? И это тебе должно быть стыдно :)» Ага, щас! Фыркнула я, продолжая хихикать. Мне определённо нравится эта игра… хрен знает, чем она закончится, но мне нравится, что он меня дразнит и нравится подтрунивать над ним. В какой-то степени это даже мило… я пару раз побрызгала на запястья и на шею и убрала флакон в ящика стола. Потом набрала ответ. «Вот договоришься, что я так и сделаю!» Я нажала на кнопку отправить и только потом спохватилась… бляяяять… зачем я это написала??? Что он теперь подумает? Чёрт! Как отменить отправку? Давай, Лера, думай… но Женька оказался быстрее. Я почти в панике открыла следующее сообщение, перед этим бросив взгляд на часы. Вот-вот должен подъехать Дёма… «Оу… это угроза? Посмотрим, как ты свои за слова отвечаешь, крошка :)» Я едва телефон не выронила, издав нервный смешок. Блять! Зачем, вот зачем я это ляпнула? Кто меня за пальцы тянул? Точно Локи попутал… чтоб его! Я аж покраснела, глядя в открытое сообщение и глупо хихикая. Я порадовалась, что шеф и Матвей ушли раньше, иначе наверняка бы не сдержали любопытства и сунули нос в мой телефон. А мне потом оправдывайся! Что теперь ответить? Я пошутила, а ты извращенец? Попала ты, Лера… попала по самые уши! Ври потом Ирке, что ничего к нему не чувствуешь! «А тебе хочется, чтобы я исполнила угрозу? Провокатор. :))» Я фыркнула и бросила взгляд в окно. А вот и Дёма… наконец-то. В коридоре опять коллеги бурно что-то обсуждали, будто на консилиуме… шеф раздавал последние указания, потом я услышала голос Стрелецкого и хихиканье Олеси, с которой тот давно бессовестно флиртует. Что удивительно, не пытается затащить её в постель и ограничивается лёгким флиртом, что на него не похоже… Виталик, программист, недовольно спорил с Маратом, который снова умудрился что-то сделать со своим компьютером, отчего тот завис, а Виталик был слишком занят, чтобы бросить все дела и идти восстанавливать комп более безалаберного коллеги. Сквозь разговоры и споры я услышала и голос Макарова, который словно оправдывался — Аксёнов поставил его перед фактом: едешь с нами на игру и точка! Ну и что, что надо работать?! Всем надо! Мы тут, что ли, в носу ковыряем? Успевай до сдачи номера, как хочешь! А сейчас марш собираться и на улицу! Я хихикнула, мысленно даже немного злорадствуя. А вот нечего отрываться от коллектива… трясётся за свою Арину, которая итак растёт избалованной и капризной истеричкой, так даже двоюродную сестру не хочет поехать поддержать! Выражаю ему своё фи! Я бросила последний взгляд на телефон и покраснела ещё больше, радуясь, что они до сих пор не ввалились обратно ко мне в кабинет и ничего не видят… «Конечно. Ты убедишься, что я реально хорош, а я, так и быть, сварю тебе кофе — я знаю, он тебе понравился :)» «И ты тоже.» — едва не написала я, краснея и против воли смущаясь, как малолетка. Почему он так на меня действует? Это же просто возмутительно! Я недовольно фыркнула, всё ещё продолжая сопротивляться… вот же засранец! Но какой, а! «От скромности не умрёшь, кариньито. :) Хочешь соблазнить меня кофе? Ахаха. Попробуй.» Посмеиваясь больше над собой, я убрала телефон в карман и направилась к двери. Похоже, я уже не просто рискую, а уже оказалась в ловушке, в которую так сильно старалась не угодить все пять лет после расставания с Беловым. Вот так в один момент — раз и ты влипла по уши… и вот уже он тебе кажется милым, и ты ждёшь его сообщений, а при встрече украдкой пялишься на него, а он делает вид, что не видит. Это ужасно нечестно… но он выглядит практически как парень моей мечты. Хотя я никогда не представляла себе его, я не верила в идеалы — это глупо… один уже разочаровал меня когда-то, другим я не доверяла. Но он… почему он выглядит как ожившая мечта всех девчонок, будто сошедший с обложки глянцевого журнала? Возмутительно… я услышала звук уведомления уже на улице, но решила прочитать сообщение потом. А то ещё немного, и я вообще больше ни о чём не смогу думать. Даже Вадик не мог заставить меня думать только о нём, а я пока ещё не влюблённая идиотка… Ключевое слово тут «пока»…***
Мы сидели за столиком у окна, я заказала себе сливочное пирожное — как ещё одна дань любви королевскому клубу, и молочный коктейль, и теперь с удовольствием ела десерт ложечкой, слушая спокойный голос брата и невольно успокаиваясь сама. Отчего-то его присутствие всегда успокаивает, Дёма это как антидепрессант — поговоришь с ним и сразу так легко и спокойно, отпускает тревога и дурацкие мысли, настроение повышается, на душе спокойнее… как это работает? А кто бы его знал… он кажется таким хорошим, добрым и понимающим — как персонаж из сказки, добро, но с кулаками — ведь он кандидат мастера спорта по вольной борьбе. Но никогда без повода не применит силу — за это его со школы уважают. Один раз мне пришла в голову странная, но немного забавная мысль: с Дёмой у меня ассоциируются два знаменитых произведения Бетховена — Лунная соната и К Элизе… давным-давно в детстве у бабушки Даши в доме в деревне было старое пианино, кажется, оно ей досталось ещё от её бабушки и сохранилось ещё с дореволюционных времён — моя прапрабабушка происходила из известного дворянского рода и в далёком детстве училась играть на инструменте с гувернанткой, а в детстве и сама бабушка нам играла — мама говорит, что я всегда быстро засыпала под классические мелодии и всегда спала крепче, чем обычно. А не так давно, когда мы с Макаровым были в гостях у его другой бабушки — матери моего отчима, бабушки Риты, а она работает в музыкальной школе — она тоже нам сыграла. И на меня сразу так нахлынули воспоминания, что я не выдержала и разревелась… вспомнила детство, домик бабушки Даши и как её тонкие, изящные пальцы ловко бегали по клавишам, воспроизводя нежные мелодии, которые мы с папой слушали, невольно открыв рты, и даже мне в эти минуты не хотелось баловаться. Бабушка любила отца, он для неё был всё равно что родной сын — ведь они с мамой были вместе считай, что с детства, начав дружить с первого класса и сев вместе за одну парту. Она умерла, когда мне было шесть — во сне остановилось сердце, но я её хорошо помню. Иногда мы к ней ездили и с братом — она любила и Женьку, хотя он и не был её внуком, но она говорила, что он очень способный ребёнок для своих лет и не такой шебутной, как я — он будто дополнял меня, хотя я тогда этого не понимала… после её смерти дом долго стоял пустой, а когда мы въехали в наш, мама кое-что забрала из родительского дома, скорее как память о матери, чем из реальной необходимости. Но когда я услышала, как играет бабушка Лёши, мне вдруг стало больно и накатила тоска по детству и особенно по тем, кого уже нет с нами… а когда она угостила нас своим вкусным малиновым вареньем и заварила травяной чай, ласково погладила меня по голове и сказала, что слёзы и эмоции — это нормально, как и тоска по людям, которые были нам дороги. Её спокойный голос и доброе лицо успокаивали, а затем я поймала себя на мыслях, что эти нежные и красивые мелодии напоминают мне не только о моей бабушке и о детстве, они напоминают мне Дёму. Почему? Классическая музыка вызывает эмоции, но также и успокаивает, заставляя думать о чём-то добром и вечном, о смысле жизни и о близких людях… и я будто совсем рядом слышу его тихий голос, а его руки обнимают — почти как в детстве руки отца или дяди, вызывая ностальгию и тёплое чувство в груди. Я почти никогда об этом осознанно не задумывалась, но он с годами стал мне сильно дорог. Иногда я возвращалась к мыслям о Жене и невольно сравнивала… но позже я поняла, что брата нельзя сравнивать ни с кем, он всю жизнь будет для меня особенным, я это чувствовала. Но Дёма заслуживает не менее тёплых чувств. Просто до семейной трагедии и потерь отца и дяди, а затем и Жени, я кроме него никого больше не замечала, была только наша семья и наш маленький мир, в котором нам было хорошо… а когда этот мир рухнул и брата у меня забрали, пришлось снова выйти в люди и заполнить пустоту кем-то другим. Так в моей жизни появился Вова, а затем и Матвей, Оксана, Дёма, а позже Агата, Аксёнов и Ира. Да, одни для меня итак были родственниками, другая была одногруппницей все 5 лет учёбы, а ещё один позже стал моим коллегой, а другой — начальником, но это уже не имело значения — каждый из них был мне по-своему дорог. Но Дёма… невольно я выделила его из остальных родственников и потянулась к нему, несмотря на небольшую разницу в возрасте — он старше почти на четыре года. Он рассказывал о делах на работе — Дёма работает вместе с Вовой в автосервисе, а вечером ведёт занятия по борьбе в спортивной школе, потом я спросила, как дела у Нины и как идёт подготовка к школе у Анфисы — через четыре месяца у неё начнётся первый класс, а это всегда волнительно и для ребёнка, и для родителей… но Дёма только усмехнулся: Анфиса очень способный ребёнок и ещё она довольно усидчивая, вечерние занятия уроками не видятся для него пыткой, как для других родителей. И ещё они думают отдать её в музыкальную школу, занятия музыкой по их мнению развивают слух, память и интеллект, даже если она свяжет свою жизнь с чем-то другим, то несколько лет учёбы в музыкальной школе точно пойдут на пользу. Я вынуждена была согласиться, хотя меня саму ровно по обратной причине не отдали в класс фортепиано — мне было сложно усидеть на месте дольше пяти минут и я бы точно не стала часами торчать за пианино, вытрепав по итогу все нервы и родителям, и учительнице, и себе. А я итак всегда доставляла немало проблем… я усмехнулась, слушая рассуждения брата и потягивая через трубочку сладкий коктейль. — А ведь Нина у тебя первая… — Вдруг протянула я, непонятно почему подумав об этом. Дёма посмотрел удивлённо, тоже не поняв перемены темы разговора. Я сделала глоточек коктейля и задумчиво посмотрела в окно. — Ну да. — Согласился парень тем же удивлённым голосом. В нём не было смущения, скорее растерянность. — А почему ты… — Я тебе немножко завидую. — Честно сказала я, коротко вздохнув. — Всю жизнь любить только одного человека, да ещё взаимно… это же чудо в наше время. Вроде бы и ты у неё первый? — Я улыбнулась уголками губ, подняв на него глаза. Я итак об этом помню, но чёрт дёрнул меня за язык перейти на личное. — У неё строгие родители. — Усмехнулся Дёма, посмотрев на меня с любопытством. Как бы спрашивая, это ты к чему вообще? — Поэтому да, вот так вышло, что мы первые друг у друга. Я этому рад. Мне хотелось, чтобы в жизни была только одна любимая. Моё сердце принадлежит только ей. Он произнёс это настолько нежно и душевно, что даже у меня внутри что-то дрогнуло. Я послала ему растроганную улыбку, не сумев сдержать эмоции… романтик нашего времени… несмотря на лёгкое чувство исключительно белой зависти, душа радовалась за них обоих. Жаль, мне так не повезло… я в своё время тоже верила, что нашла своё счастье в Белове. Но потом всё пошло по пизде. Дёма заметил тень, скользнувшую по моему лицу, и бросил на меня проницательный взгляд. — Эй, Лер… не расстраивайся. — Брат посмотрел сочувственно, ловя мой взгляд и внимательно заглядывая в глаза. — У тебя ещё вся жизнь впереди! Ты ещё найдёшь своё счастье. Обязательно. — Он лучезарно улыбнулся мне, и снова дрогнуло что-то внутри. А он не только романтик, ещё и неисправимый оптимист… Я хмыкнула, при нём невозможно грустить, даже если сильно захотелось бы. — Думаешь, легко верить парням после того, что произошло? — Я поморщилась, обхватив обеими руками полупустой бокал. — Я запретила себе все чувства, которые могут мне навредить. Не всем так везёт, как вам… — Я понимаю. — Спокойно улыбался Дёма, склонив голову набок. — Но не стоит всю жизнь бегать от людей и закрываться. Да, всегда нужно думать головой — это так. Но и не отказываться от счастья… если почувствуешь, что это твой человек. Я и дочку буду учить этому. Всем нам кто-нибудь нужен, и это нормально. — Он пожал плечами, а я мысленно восхитилась: неисправимый романтик и такой жизнерадостный! Так хочется, чтобы он не разочаровался в своих взглядах и чтобы жизнь его не обломала… — Ты такой романтик, будто принц из какой-нибудь сказки. — Улыбнулась я, глядя, как светятся его глаза. Он действительно верит в то, что говорит. — Да брось… — Смутился брат, и это снова показалось таким милым, что я хихикнула. Его взгляд стал более хитрым и любопытным. Стоило догадаться, что дальше речь пойдёт обо мне… — Доверься своему сердцу, Лер. Вдруг он твоя судьба? Он смотрел совершенно искренне и без намёка на насмешку. Внутри меня снова что-то дрогнуло, я почувствовала знакомое тепло. Я против воли вздохнула, захотелось поделиться. — Он кажется слишком идеальным, Дём. — Почти пожаловалась я, отводя взгляд в окно на солнечную улицу. — Не бывает таких мужчин. В чём подвох? Тот тихо рассмеялся, и я перевела взгляд на него. Дёма протянул руку через стол и умудрился дотянуться до моих волос, слегка растрепав их. И этот небрежный, ребяческий жест вызвал у меня беззлобный смешок. Я хихикнула, машинально поправляя шевелюру. — Идеалов не бывает, Лер. Это так. — Он смерил меня снисходительным взглядом. — Но тебе он почему-то показался таким. Значит? Мне показалось, что он ждёт от меня ответ, и я пожала плечами. — Значит, мне показалось? И я плохо его знаю, и рано делать глупые выводы? — И да, и нет. — Брат хмыкнул, отпив из своей кружки с красноватым чаем каркаде пару глотков. — Он может быть идеален для тебя. А кого-то другого бесить. Всё просто. — Я не заметила в нём ни одного изъяна, который мог бы взбесить… — Проворчала я с досадой, нехотя отмечая, что в словах брата что-то есть. Тот фыркнул. — И не надо замечать. Не ищи в нём недостатки специально, если они есть, он итак их проявит, когда вы будете знакомы дольше. Но ты будешь относиться к ним гораздо терпимее, если полюбишь… Я помолчала, переваривая его слова. А потом рассмеялась, откинувшись на спинку дивана, где сидела. Его слова успокаивали, но это не значит, что я намеревалась думать про него больше, чем позволяют мои собственные рамки… которые ещё пока сдерживают меня. Относительно… — Надо было тебе учиться на психотерапевта, Семёнов. — Наконец произнесла я, беззлобно усмехнувшись. — Такой потенциал пропадает… — Я притворно-огорчённо вздохнула и снова рассмеялась. — Мне мама так не раз говорила, а потом и Нина. — Фыркнул парень, чуть смутившись. — Может, вы и правы, я люблю разобраться в проблеме. И мне нравится подбадривать людей, видеть, что мои слова на них положительно влияют… это приятно. Но вот работать в этой сфере? Нет. — Он покачал головой. — Я бы со скуки умер сидеть в кабинете весь день. Мне надо работать руками. — К тебе люди бы толпами ходили. — Улыбнулась я. — Такой милый доктор, так ещё после твоих сеансов жить захочется даже при тяжёлой депрессии. — Я вполне искренне улыбалась, ни разу не лукавя. Дёма сначала смутился, задумчиво скользнув по мне взглядом, а затем отвернулся. — Скажешь тоже… но если бы так было, я бы тоже становился счастливее. Помогать людям возвращаться к жизни… это очень здорово. — Протянул он и вздохнул. А потом будто опомнился и бросил на меня деланно-возмущённый взгляд. — И я не милый! Я рассмеялась, глядя на его возмущённое лицо. Дать сдачи он, конечно, может, и очень больно… но всё равно милый. Он даже злиться, наверное, не умеет. Я веселилась, а он недовольно фыркнул, глядя на меня. Я почувствовала знакомую волну нежности… и помолчала, глядя куда-то мимо его плеча. Мысли не казались уже странными, наверное, подсознательно я уже давно так думала, оставшись без Женьки в далёком детстве. — Я бы хотела, чтобы ты был моим родным братом. — Наконец после паузы произнесла я, также задумчиво бегая глазами по залу кафе. — Хотя это и неважно… люди могут быть близкими, вообще не являясь родственникам. Но всё же. Дёма не столько смутился от моих слов, сколько удивился. Он смерил меня растерянным взглядом. — Лер… а как же Женя? — Задал он резонный вопрос. В этом случае мне и думать было не надо, для меня и тут было всё очевидно. — Он всегда будет занимать особое место в моём сердце. — Я вздохнула, опуская глаза. — Но Женя… моя любовь и боль. Мне тяжело принимать то, что его нет рядом и что я не знаю, увидимся ли мы когда-нибудь снова. А ты рядом. И я это ценю… ты всегда был таким надёжным и милым, как мишка. Не зря тебе Агата тедди называет. — Я хихикнула, отставляя пустой стакан. — Тебя невозможно не любить. — Да ну вас! — Фыркнул он, пытаясь скрыть смущение. — Я КМС по вольной борьбе! И я не тедди! — Не спорь с женщинами. — Я рассмеялась и показала ему язык. А потом вновь вспомнила… — Девочкам надо уступать! — А вот фигушки девочкам надо уступать! Это нечестно! — Это честно! Девочки всегда правы, вот! Поэтому ты должен мне уступить. — Ну Лееер! — Тётя Диана говорит, что мужчины должны уступать женщинам. И никогда с ними не спорить. — А папа сказал, что женщина имеет право командовать только над мужем. Ну и в чём я была не права в мои 7-8 лет? И разве не права была тётка, рассуждая о семейной жизни и отношения, ещё только когда вышла замуж и была зелёной девчонкой, вчерашней школьницей? А вот последняя фраза брата… кто его знает, может, и он был прав. Неужели дядя Дима и правда так говорил? Но помня, какой была мать Женьки в молодости, и неудивительно даже, что он её слушался — с таким-то характером жены. Но ведь и он признал: женщине можно командовать над мужем, можно ведь! Так что всё! Правда, у меня нет никакого мужа, да и желания его заводить тоже… по крайней мере сейчас… но я это учту на будущее. Я хихикнула, думая о своём. — Ладно-ладно… — Дёма закатил глаза, а потом улыбнулся, примирительно поднимая ладони перед собой. — Твоя взяла. Я тебя тоже люблю. Я состроила умилительную рожицу, вспомнив его дочку, и на душе стало совсем хорошо. А затем снова не удержалась и достала телефон. Может, слова брата так подействовали… хотя я всё равно внутренне сопротивлялась новым чувствам. Будто это было неправильно. Рано… и уж очень напоминало безумный омут, куда так и тянуло сигануть с головой. А это всегда чревато последствиями… «Ты же понимаешь, что теперь вынуждаешь меня говорить с тобой только на нём? Esperando con impaciencia, mi niña :)» Я прыснула, хлопнув себя по лбу и чувствуя, как горят щёки. Отчего-то тут я сразу поняла, что это значит, интуитивно… бляяять… провокатор чёртов! Как на это реагировать? Я поддаюсь и даже не задумываюсь об этом… ждёт он с нетерпением, вот же засранец! Дёма посмотрел сначала на телефон в моей руке, потом на меня и усмехнулся слишком уж понимающе, но от комментариев воздержался. Мне подумалось, что Матвей или даже Вова не были бы такими тактичными и я бы потом всю дорогу выслушивала их подъёбки… а Дёма слишком сдержанный, и в его случае мне это нравится. «Провокатор!!!» — написала я, подавляя одновременно и истерический смех, и смущение. «Знаю. Но тебе же нравится? :)» — пришёл ответ. Быстро, будто он ждал… это тоже смутило. Я быстро набрала ответное сообщение, отправила его и сунула телефон в рюкзак, иначе эта переписка растянется до вечера. А мне итак становится сложно бороться с собой… сейчас ещё послушаю мудрые наставления брата и совсем поплыву. Доверяй своему сердцу… легко сказать. А вдруг мне потом будет больно? Но плохого предчувствия отчего-то не было. Мне вспомнилось странное чувство, охватившее меня на кладбище в день годовщины гибели отца и дяди. Не плохое и не хорошее… а ощущение наступающих перемен. Это и пугало, и будоражило одновременно. Что меня ждёт? Или кто? «Не стану отрицать. Но ты рискуешь, mon ami :)» Я хмыкнула, вставая из-за стола и подавляя глупую улыбку. Не хочу верить во всякие глупости… но попробую насладиться моментом. Просто здесь и сейчас. Мне просто приятно его внимание и даже эта безобидная (пока) переписка. Пусть так и будет. Об остальном… подумаю завтра. Как Скарлетт. Я похлопала брата по плечу, подходя ближе, а затем не удержалась и обняла его, поддаваясь порыву. Наверное, мне просто нужно было поделиться с кем-то. И после разговоров с Иркой, а затем и с Дёмой я себя лучше почувствовала. А, ладно… будь что будет. — И почему я тебе не верю? Спрашивала Лебедева ранее… Я и сама себе не верю. Но наверное, это и неважно. Дёма обнял меня в ответ и чмокнул в макушку, пользуясь разницей в росте. — Всё будет хорошо, ерманита. — Он улыбнулся и прошёл мимо меня к выходу. Мы уже оплатили счёт, и официантка в фирменном фартуке унесла грязные тарелки и стаканы. Я опешила… — Откуда ты знаешь это слово? — Догнала его уже на улице, смерив удивлённым взглядом. Дёма привычным жестом легонько щёлкнул меня по носу и рассмеялся. — Не только ты умеешь пользоваться поисковиком. — И направился к машине. Я фыркнула ему в след, поправляя рюкзак. Так скоро испанский станет прочной частью моей жизни… а может, и не только моей. Кто ж знал тогда, что я настолько окажусь права?***
Мы вышли из машины и не торопясь направились к небольшому городскому стадиону через парк. Именно там играют городские команды и иногда школьники с приезжими командами из соседних областей, когда соревнования, например. И туда же в тёплое время года местные школьники и студенты ходят заниматься на уроки физкультуры. Мы здесь уже были несколько раз, и когда-то в школе приезжали сюда с классом поддержать наших парней, кто гонял за школьную команду. А в старших классах пара ребят даже попали в городскую команду ко взрослым… Деревья были уже зелёные, вдоль дорожек вовсю цвели тюльпаны и кое-где нарциссы, зелёная трава и зелёные ветки так и навевали лето. В конце апреля было уже очень тепло, а днём на солнце и вовсе жарко… мы с Дёмой шли, стараясь держаться в тени раскидистых деревьев, чтобы спрятаться от солнца, и он первым снял джинсовую куртку и теперь нёс её в руках, жмурясь от ярких лучей. В какой-то момент он напомнил мне большого ленивого кота, что развалился на солнышке в траве и зевает, наевшись до отвала рыбки или сметанки… я сказала ему об этом и захихикала, а потом вспомнила, что у бабушки Даши в далёком детстве был чёрный котик по имени Дёма, и я даже как-то спросила у неё, не в честь ли брата его назвали? Для бабушки Дёма был внучатым племянником, внуком её брата, и конечно, она и его любила. Они тогда посмеялись над моим вопросом, а я с хохотом убегала от брата по всей деревне… а потом ещё выяснилось, что строптивый котяра невзлюбил его по каким-то своим кошачьим причинам и частенько нападал на мальчишку исподтишка, прыгал из-за кустов на ноги, царапался и шипел, хотя тот его не обижал. Поэтому Дёме не понравился мой вопрос и он намеревался догнать и задать мне взбучку, но бегала я всегда шустро… вот и сейчас мы вспомнили детство, и я через небольшие кучки школьников и ребят постарше убегала от возмущённого Дёмы со смехом и шутками, что на ходу лезли в голову. И вот уже я в свои 23 снова шустрее более медлительного старшего брата, бегаю от него вокруг скамейки с резной спинкой — примерно на такой в нашем парке около школы после уроков мы с Вадиком целовались, только начиная встречаться в далёком восьмом классе… а Дёма грозится меня прибить — хотя это явное враньё, он же реально как мишка — и мухи не обидит! Но всерьёз его лучше не злить, это правда… я показала ему язык и побежала дальше, пока не врезалась в чью-то спину и едва не отлетела в сторону, в последний момент удержав равновесие. — Прощу прощения… а, ой, это Вы, Юрий Алексеевич. — Хихикнула я, распознав в незнакомце шефа. Я тут же спряталась у него за спиной, высматривая из-за его худощавой, но высокой фигуры догнавшего брата. — Лера? — Опешил тот, от неожиданности замирая на месте. — Ну нет! Лови её! Она опять обзывается! — Притворно возмущался Дёма, пытаясь до меня дотянуться и не задеть застывшего Аксёнова. — Он всё врёт! — Хохотала я, скорчив ему рожу из-за плеча Юрки. — Я только сказала, что он похож на толстого кота и… — Ах ты ж! — Неожиданно тот оказался проворнее и попытался поймать меня за шкирку, но я вовремя пригнулась и отбежала от него, стоя уже лицом к шефу, который смотрел на нас как на малых детей и иронично улыбался. — Это Семёнов-то толстый? — Он скептично выгнул бровь и покачал головой. — Нестерова, у тебя неправильные представления о мужской фигуре. И вообще… — Она назвала меня толстым! Ты слышал?! — Недовольно фыркнул Дёма и сейчас реально напомнил большого сердитого кота. Я опять оказалась за спиной Аксёнова, вцепившись в его плечи и давясь смехом. — А меня назвала Юрием Алексеевичем! Безобразие! — Вдруг поддержал брата шеф, уперев руки в бока и глядя искоса на меня суровым взглядом. Я хихикнула… предатель! Вот и дальше буду его так называть значит! — Лови её! — Повторил Дёма, который как-то уж слишком хитро на меня посмотрел. Я невольно отцепилась от шефа и сделала шаг назад, намереваясь сбежать, но теперь уже Аксёнов оказался шустрее меня. — А вот фигушки вам… — Насмешливо улыбнулась я, показав шефу средний палец. Юрка как-то загадочно ухмыльнулся и посмотрел мне за спину, а я вспомнила, что Дёма как-то быстро пропал из поля моего зрения… упс. — Попалась! — Довольно воскликнул тот за моей спиной и тут же поймал меня в стальные объятия, крепко обхватив за талию. Я даже дёрнуться не смогла — ну а что вы хотели, КМС по вольной борьбе как никак, а не дрыщ-ботан с первой парты с умными книжками… — Нееет! Так нечестно! — Возмутилась я, дёрнулась и врезалась спиной ему в грудь, его руки тут же сильнее сомкнулись на талии. Я поняла, что меня теперь так просто не отпустят… А когда шеф со злорадной усмешкой надвинулся на меня, я снова попыталась вырваться и нервно хихикнула, увидев его в двух шагах. Я поняла, что меня ждёт… — Неееет, только не щекотка! Только попробуй! — Я снова дёрнулась и снова потерпела поражение — уж хватка у моего братца будь здоров, вроде милый и безобидный, но встретиться с ним в тёмной подворотне мне бы не хотелось… — Это тебе за Юрия Алексеевича! — Фыркнул Аксёнов и принялся меня щекотать, а Дёма крепко держал как заложницу, пока я истерически хохотала, не оставляя попыток от них вырваться. Но где уж мне? На нас уже принялись оглядываться, а стайка девчонок возраста Агаты захихикала, пройдя мимо и глядя на меня и моих мучителей. Вот же гады! Схватили хрупкую и слабую девушку и издеваются! — Отпустиии… — Протянула я уже полу-осипшим голосом, почти рыдая от смеха. На глазах выступили слёзы… а потом, когда Дёма одну руку переместил мне на плечо, обхватывая поперёк ключицы, я умудрилась дотянуться и укусить его, он не столько от боли, сколько от неожиданности отпустил меня, и я отбежала от них в сторону, вовремя заметив подошедших Макарова и Стрелецкого. Я забежала последнему за спину, из-за высокого роста которого меня со стороны можно было вообще не заметить. — Насииииилуют! — Задыхаясь от смеха, протянула я, держась за Матвея и чувствуя, как не могу остановиться. Вся тройка заржала, парни больше не предпринимали попыток меня поймать, а я вцепилась в Матвея, чтобы не потерять равновесие, и давилась смехом, вытирая выступившие слёзы. Вот чёрт… — Кто тебя насилует? — Фыркнул Стрелецкий, не пытаясь от меня отлипнуть. — Но если ты так хочешь… — С намёком произнёс он, и все трое издали смешки. — Ай, иди в лес… — Фыркнула я, махнув на него рукой и икая от смеха. Я картинно схватилась за сердце, стоя перед ними, и пыталась восстановить дыхание. А ведь все трое взрослые дядьки, у двоих из них уже дочки растут, а всё туда же… Только Макаров общего веселья не разделял. Он стоял в сторонке и с какой-то мрачной усмешкой наблюдал за нами, неодобрительно сверля меня взглядом, когда думал, что я не вижу. Но я-то понимала, в чём дело. Но когда мне было не плевать на Арину и её выходки, из-за которых потом Макаров смотрит на меня волком? — Ещё раз ты назовёшь меня толстым, я тебе… — Наигранно угрожающим тоном начал Дёма, надвигаясь на меня. Я ещё не восстановила дыхание и тут же попятилась назад, коротко хихикнув и выставляя руки против него. — Э, нет! Не подходи ко мне! Я пошутила! — Он фыркнул и всё-таки подошёл. Я не заметила сзади внушительный булыжник и споткнулась об него, едва не полетев на землю, а он оказался более ловким и успел поймать за плечи, притягивая к себе. — То-то же. — Усмехнулся мой вредный братец (по крайней мере иногда таким бывает, как выяснилось) уже более миролюбиво и почти по-отечески, как с Анфиской, чмокнул меня в макушку. — Тедди тоже бывают злыми. Я фыркнула, тут же расслабляясь. Ага, как же… злой мишка… кому он врёт? Аксёнов тоже усмехнулся, похлопав его по плечу, а Матвей оценил шутку и показал Дёме большой палец. Потом шефу позвонила Марина и он ушёл в сторону, а я мельком услышала, как в разговоре прозвучало имя их дочери. Дёма отпустил меня, и они с Матвеем принялись обсуждать какие-то футбольные новости, оценивать шансы Реала в последних турах набрать максимум очков и выйти хотя бы второе место, а я прошла вперёд к трибунам, прикидывая, сколько сейчас время и сколько осталось до начала игры. Доставать телефон и увидеть там очередное сообщение от***
На трибуне мы расселись в три ряда. Я села рядом с Алиной, а справа пристроился Дёма. Макаров сел впереди и достал блокнот и ручку, явно намереваясь конспектировать события на поле и потом написать об этом в еженедельной статье — всё-таки на поле его двоюродные брат и сестра! Стрелецкий и Аксёнов сели сзади, и если к шефу у меня вопросов не возникло, то Матвей явно не просто так пристроился сзади, а теперь периодически поглядывал не на поле и даже не на соседние трибуны и знакомых там — всё-таки наши города близко расположены и здесь живёт немало знакомых и даже родственников, а в нашу сторону… но было ясно как божий день — пялится наш красавчик вовсе не на меня, и это вызывало весёлые смешки. Как это так, нашего любвеобильного красавчика-мачо, обожаемого у девушек всех возрастов, посмели проигнорировать? Безобразие! Шеф смотрел на поле, изредка комментируя происходящее, и даже успел похвалить удачный удар по воротам одного из ребят в синей фирменной форме нашей школы, который закончился первым голом в ворота противников — и это с подачи Агаты, я замечу. Мы все вместе поаплодировали и почти в унисон крикнули известный клич на испанском: вааааамос! Агата услышала и помахала нам, а потом снова ребята в синем убежали в атаку… потом меня окликнул сзади чей-то голос. — Привет, Лер! Я обернулась и через пару рядов увидела сидящую там однокурсницу, пришедшую поболеть за младшего брата — я помню, что она местная и после окончания университета, как и я, вернулась в родной город. — Привет, Марусь! — Крикнула я в ответ и улыбнулась старой университетской подруге. А затем перевела взгляд на сидящих сзади Юрку и Матвея… и если первый по-прежнему смотрел на поле, то Матвей как раз в этот момент снова покосился в сторону внимательно следящей за событиями на поле Алины. И я не смогла удержаться… — На поле смотри, Матюш. — Фыркнула я, смерив его ехидным взглядом. Тот опомнился и мгновенно оживился. — Там твоего Алонсо нет. — В тон мне ответил Стрелецкий и насмешливо улыбнулся, переведя взгляд в мою сторону, и я мысленно засчитала подъёб, ухмыльнувшись напоследок. Последнюю реплику услышала Алина и повернула ко мне голову. — Кто такой Алонсо? — Потом расскажу… — Отмахнулась я и перевела взгляд на поле. Игра началась довольно бодро. Фигурки в синем и оранжевом стремительно перемещались по полю, не давая спуска сопернику на каждом его участке. Не боялись бить и не осторожничали, иногда заведомо умышленно били друг друга по ногам — это почти что дворовой футбол, тут нет правил и регламента УЕФА, не выдают жёлтые карточки и они не рискуют получить дисквалификацию перед важным матчем… играли почти что на равных, по крайней мере в первой половине тайма. Обменялись пару раз голами, потом ребята в синем с подачи Агаты забили очередной гол, и естественно, остальным это не понравилось. Девчонка в команде?! Что это такое вообще? И я заметила, как Агату начинают больше прессовать, а высокий парнишка и самый крепкий из команды противников — как я увидела, так и норовит ударить её по ногам и подставить подножку… но девчонка резво носилась между более крепких парней, чем давала себе и своим больше форы — и её точные пасы помогли нашим забить ещё несколько голов и наконец оторваться в счёте. Парням из местной школы это не понравилось ещё больше, и вот один из них толкнул Агату, она не успела ответить обидчику — подбежали парни в синем, началась потасовка… а потом кто-то ударил и Мирона — я разглядела брата Агаты со спины по тёмным волосам в тон её и красно-чёрным бутсам — Алина купила ему в фирменном магазине Адидас в Москве точно такие же, какие носит сам Зидан с запамятных времён — знаменитые «предаторы», и уж кому, как не фанату лос Бланкос знать об этом… парень растерялся, а вот его сестра нет — и первая налетела на обидчика брата и ударила его кулаком в плечо, а у этой девчонки удар ого-го, я помню, она даже Дёму просила её натаскать… тот в долгу не остался, попытался толкнуть Агату в ответ, но она ловко увернулась, а затем её закрыли собой ребята из команды. Снова началась драка… обе команды разнимали тренеры-учителя. — Агата молодец, я бы тоже ему вломила. — Усмехнулась я, наблюдая, как тренер что-то говорит ученикам, собравшимся вокруг него кучкой. Команды взяли тайм-аут, до конца первого тайма оставалось минут пятнадцать. — Да уж не сомневаюсь, я помню твои драки в школе. — Хмыкнул Дёма справа от меня, искоса поглядев в мою сторону. — Лер, я конечно, не разбираюсь в футбольных правилах, но даже я знаю, что за драку могут дать жёлтую карточку или даже удалить, а в хоккее отправить на скамейку штрафников или вообще до конца игры удалить. — Пожала плечами Алина, чуть хмурясь. Как ни странно, смотрела она не на дочь, а на её брата — как-то так уж вышло, что именно Агата взяла себе боевой характер, дерзость и даже задиристость, поэтому за неё Алина не переживает, а вот за более спокойного и скромного Мирона… да. Я заметила, как Дёма удивлённо посмотрел в её сторону, и даже шеф сзади присвистнул. И это называется «я не разбираюсь»? Те, кто не разбирается, порой не знают, зачем на поле ворота и что делать с мячом… а тут такие познания. Я ухмыльнулась немного самодовольно: а вот нечего недооценивать женщин! И я тому — яркое подтверждение. В конце концов на футбол я подсела довольно давно, а постоянно гуляя с пацанами со двора, с Вовой, Дёмой и остальными, я и играла с ними неоднократно и никто не задавался вопросом: а что она здесь делает?! И мне вовсе не хотелось сидеть на скамейке расфуфыренной и глупо хихикать, строя глазки понравившемуся мальчику и ожидая, когда мне посветят гол — как почему-то ожидали от меня одноклассницы. Да ещё чего! Мы с Беловым играли наравне! А ещё раньше, ещё до аварии отца и дяди, я и Женьке давала фору… ну по крайней мере я была шустрее и нередко обгоняла его на поле, а иногда и давала ему по ногам, когда понимала, что не успеваю. — Она умеет дать сдачи, это всегда хорошо. — Отмахнулась я, не желая углубляться в тему правил и наказаний за их нарушение. — Повезёт кому-то. — Пошутил Матвей, косясь то на Алину, то на поле, а я не удержалась и послала ему через плечо насмешливую ухмылку. Макаров всё это время что-то старательно записывал в рабочий блокнот, кусая колпачок и сосредоточенно хмурясь, и в дискуссии участия не принимал. А когда с подачи Агаты, защищающей брата, началась драка, а на трибуне пошла волна из возмущённых голосов и послышались насмешки в адрес Агаты, тогда уже встал шеф, прошёл через трибуну на несколько рядов ниже и подсел к сидящим там парням, наиболее громко распаляющихся… игра, тем временем, продолжилась, а Аксёнов говорил с ними минуты две — не больше. Нам отсюда не было слышно, что именно он сказал небольшой толпе недружелюбно настроенных школьников, но возвращался Юра оттуда с довольной усмешкой, а парни неожиданно притихли. Я проводила шефа удивлённым взглядом, и даже Алина вскинула голову, а он только подмигнул мне: мол, у меня свои методы. А вот Матвею вылазка старого друга к недовольным пацанам отчего-то не понравилась и он поджал губы, когда Аксёнов вернулся на своё место, но и от комментариев тоже воздержался… — Наши сильнее. — Прокомментировала я происходящее на поле, когда наиболее резвый паренёк в синем забил очередной гол в ворота обескураженного вратаря ребят в оранжевом. — Не говори «гол», Лер… — Хмыкнул Дёма и похлопал меня по плечу. — …пока не забьёшь. — Закончила я старую поговорку из дворов. Первый тайм закончился за явным преимуществом наших парней и Агаты. Я начала переживать, как бы тренер её не заменил — уж больно появление девчонки в команде парней раздражало противников. Их и во дворе-то редко встретишь на футбольном поле вместе с пацанами, а уж чтобы так открыто, в соревнованиях гонять на равных? Безобразие! Меня раздражало такое отношение к девушкам. Чем мы хуже? Почему девушки могут быть тяжелоатлетками, тягать штанги, могут быть боксёршами и метать гранату и так далее, а в футбол нам играть нельзя? Что за дискриминация? Конечно, Агата лучше меня играет в футбол, ведь она занимается в секции с самого детства… но в дворовых баталиях я бегала на равных с парнями и никогда меня нельзя было упрекнуть, что я строю кому-то глазки, жеманничаю или требую к себе особого отношения, лишь потому что я девчонка! А уж Агата давно доказала, на что способна. Мирон вряд ли останется в спорте, да он и не рвётся, а у Агаты большое будущее… это уже сейчас понятно. Отдать бы её в футбольную академию для девочек, если ещё не поздно — всё-таки ей уже четырнадцать. Хотя в мировом футболе известны случаи, когда играть начинали довольно поздно, а вовсе не с 4-5 лет, как принято считать… В перерыве кучки школьников и студентов почти все разом встали прогуляться и размяться и разбрелись по стадиону, весело болтая и обсуждая футбольные баталии на поле. Алина потянула меня к ограждению у кромки поля — фотографироваться, и шефу был торжественно вручен её фотоаппарат. Почему Алина к Юрке более благосклонно отнеслась, чем к другим? Вспоминая вылазку шефа к парням из другой школы, а все знают, что подростки бывают довольно агрессивными, и как они затихли после короткого разговора с ним… меня уже ничего не удивляло. Просто шеф… это шеф, он знает, как нравиться людям и как надо с ними разговаривать — всё просто. Матвей сощурил глаза, провожая нас взглядом к полю… чую, наши пикировки друг с другом выйдут на новый уровень! Я встала рядом с Алиной и ухмыльнулась немного ехидно, глядя шефу за плечо — аккурат на Матвея, который весь прошедший час пялился в нашу сторону… — Всем сказать «Мадриииид»! — Командовал Юрка, вертя фотоаппарат в руках в поисках лучшего кадра. Алина весело усмехнулась — ей на наше футбольное помешательство, чем впоследствии заболела и её дочь, было в целом плевать, но кадр получился премилый. Улыбающаяся Алина и я — с максимально ехидной физиономией… даже Аксёнов фыркал, просматривая потом с нами фотографии. А я вдруг вспомнила, кто ещё мог бы словить удачные кадры… ведь это его профессия. Я одновременно почувствовала и досаду — ведь я обещала себя не увлекаться и пореже думать про парня, едва уже не вскружившего мне голову, и мимолётное умиление, и насмешку над самой собой — вот он уже поселился в моей голове. А что дальше-то будет? А потом неожиданно прибежала Агата и с другой стороны ограждения пристроилась за нашими спинами, явно намереваясь тоже попасть в объектив. Она обняла одновременно и Алину, и меня, а я обернулись к девушке и легонько потрепала её по и без того взъерошенной макушке. Её мокрая от пота чёлка прилипла ко лбу, хвост растрепался, а форма была местами грязная — а падать на газон пришлось не раз и не два… но глаза горели знакомым безумным огоньком — что мне в ней всегда безмерно импонировало! — Умничка. — Улыбнулась я девчонке, а после снова посмотрела в камеру. Аксёнов помахал Агате и подмигнул ей, а затем снова уставился в фотоаппарат, ловя ракурс. — Грасиас. — Неожиданно ответила Агата, задорно улыбаясь в камеру. Я подавила смешок, вспоминая другой голос, кто уже произносил уже знакомые мне слова… что, опять испанский? — Молодец, дочка. — Алина чмокнула дочь в щёку, когда Юрка запечатлел ещё несколько кадров. — Только будь осторожнее, не лезь так активно в драку. Вы же в футбол играете… — Обеспокоенно проговорила мать, но Агата только отмахнулась. — Вамос, Агатик! — Шеф показал юной футболистке большой палец, и та довольно усмехнулась. А потом посмотрела ему за спину — выше на трибуну, где с нашей небольшой компании не сводил взгляд Стрелецкий, изредка делая вид, что смотрит по сторонам… Я насмешливо сощурила глаза: ну вот ты, Матюша, и попался… а Агата вдруг окликнула его, заставляя в его сторону посмотреть и остальных. — Матвей! — Девчонка помахала старому приятелю и широко улыбнулась ему, а я подумала, что не вовремя Дёма куда-то ушёл, иначе она обязательно позвала бы обоих… или наоборот очень вовремя, это смотря как посмотреть. — Как тебе игра? Давай к нам. Я заметила мелькнувшую по лицу Стрелецкого досаду, не сдержалась и хихикнула, а тот нехотя поднялся и направился к нам, выдавив на симпатичной мордашке кислую полуулыбку. — Как игра? Мне понравилась. Твои пасы — это нечто… — Похвалил молодую футболистку Стрелецкий, но при этом старательно косился на стоящую рядом и уже отвлёкшуюся Алину, которая вновь не удостоила его вниманием. — Если бы они ещё не пытались меня снести с ног и не били по ногам. — Недовольно проворчала Агата, ухватившись за ограждение и в раздражении закатывая глаза. Матвей усмехнулся. — А ты что хотела? В большом футболе тем более бы тебя никто не стал жалеть. — Он пожал плечами и скользнул задумчивым взглядом по полю. — Женский футбол ещё более жёсткий, там бьются не на жизнь, а насмерть — и далеко не только в важных матчах и Лиге чемпионов. — Он снова усмехнулся, а Агате пришлось согласиться. Шеф вручил Алине обратно её фотоаппарат и ушёл к Дёме, заметив его вдалеке у лотка с мороженым. Агата принялась трещать про игру, то возмущаясь из-за грубой игры парней-соперников, то радуясь, что они ведут в счёте и с большой вероятностью победу удержат — а это ещё один шаг к победе в школьном турнире… я слушала в пол уха, а сама продолжала поглядывать на Матвея, который, заметив мой настойчивый интерес к его***
Второй тайм прошёл не менее активно, и в итоге наши ребята победили с уверенным отрывом. Агата ещё несколько раз получила по ногам, но и сама в долгу не оставалась — смело бросаясь на обидчиков, когда те явно нарушали правила, и не боялась бежать в атаку. Если бы в школьном турнире были награды, она наверняка получила бы приз самого ценного игрока матча… и это девчонка! Под конец игры она уже бегала растрёпанная, порядком грязная и красная от жары и пота, с разбитыми коленками и потрёпанной формой, но так же шустро, как и в начале игры — энергия у этой 14-летней спортсменки пёрла так, будто в неё встроен вечный двигатель или никогда не садящаяся батарейка… Мирон, который заканчивал матч хромая, выглядел более уставшим и вялым, как и другие парни. После свистка Агата помахала нам и счастливо улыбнулась, а затем ушла вместе со всеми в раздевалки — ей на правах девушки позволяли переодеться в тренерской. После игры Алина захотела забрать обоих детей и поехать домой вместе — а не на школьном автобусе, как остальным, и поэтому она первой ушла к раздевалкам дожидаться Агату и Мирона, с ней же ушёл и отчим — захотел поздравить племянников и лично Агату с красивой победой. Остальные разбрелись по стадиону и парку, встречая знакомых и принимаясь оживлённо обсуждать прошедший матч… Дёма тоже куда-то ушёл, Аксёнов и Стрелецкий встретили одногруппника и разговорились с ним, вспоминая студенческие годы — и я тоже его узнала, помню мельком парня с пятого курса, когда я сама только-только поступила на первый, и так вышло, что я осталась одна посреди гомонящей толпы, отвечая на сообщения Жени, и так увлеклась перепиской и двусмысленными шутками в ней, заставляющими меня глупо улыбаться и краснеть, что не заметила появившегося рядом Макарова, который тоже ждал шефа и Матвея, чтобы с ними уехать обратно в город. А потом также не заметила, как началась ссора. Вот я отвечаю на смс соседа и вспоминаю знакомые испанские слова — он же держал слово, засранец, и реально начал меня ещё больше дразнить фразами на испанском, и тут же рассеянно бросаю Алексею какой-то язвительный комментарий, он злится и отвечает тем же, я убираю телефон и мы начинаем ругаться всерьёз. — Ты — причина всех скандалов в семье! И именно ты! Вика не стала бы ругаться с Ариной, если бы ТЫ не подавала ей пример! — Макаров обвинительно ткнул пальцем мне в плечо, гневно сверкая на меня глазами, я невольно сделала шаг назад. — И не строй из себя дурочку, типа ты не причём! То, что Алсу не рассказала про тебя… — Говорит о том, что они меня любят! — Насмешливо пропела я, наслаждаясь его эмоциями и злостью. Я вывела из себя нашего пай-мальчика… какая прелесть. А-то думала, что он в принципе не способен на проявление эмоций и вообще запрограммирован быть хорошим мальчиком. Хи-хи. Какая нехорошая Лера… — А ты так уверен, что Арина тебя любит? Она манипулирует тобой и её истерики — тому подтверждение! А если бы ты правда подарил что-то Алсу? Она бы точно также устроила скандал! — Распалилась я, возмущённо щуря глаза. — Давай, откажись от всех остальных из-за капризов Арины и её ревности! Она сядет тебе на шею и будет погонять, а ты и рад! — А это вот не твоё дело! Арина — моя сестра, и я… — Твоя сестра! — Передразнила я, повышая голос и уперев руки в бока. — В том-то и дело! Ты никогда не был на моей стороне, но зато её всегда защищал, даже где она явно перегибала палку! Во мне заговорила обида, которую я старалась не замечать все эти годы, но в последнее время, когда участились ссоры с младшей сводной сестрой и Макаров начал на меня наезжать, опасаясь при этом трогать Вику, меня задевало его отношение. Какого чёрта? Я не требовала его быть моим братом! Но такое разное отношение к нам откровенно бесило. — Ты хочешь сказать, что не перегибаешь палку? — Он недобро сощурил глаза, понижая голос. — Арине почти двенадцать, тебе — двадцать три! И твоё поведение отвратительно! — А мне плевать! — Дерзко бросила я, начиная злиться всерьёз. — Считай, что это тебе назло! Если бы ты относился ко мне как к сестре, а не бегал за Ариной и не вытирал ей сопли, то я… — То что? — Перебил он, хмуря лоб. — Ты хочешь сказать, что вела бы себя адекватно, если бы мы смогли стать настоящей семьёй, а не поддерживали мир ради родителей и чтобы они были счастливы? Кому ты врёшь, Лер? — Он насмешливо щурил глаза, но при этом на его лице не было и намёка на улыбку или усмешку. Я замолчала, с досадой глядя на сводного брата. А действительно? Смогла бы я игнорировать неприязнь к Арине и сдерживаться ради Лёши, если бы он относился ко мне иначе? Я не знаю… Арина бесит самим своим появлением. Она — напоминание, что отца больше нет, что Женя далеко… но могла бы я её терпеть, чтобы не злить Макарова, считай он и меня своей сестрой? Возможно. Он покачал головой, расценив моё молчание как согласие… — Я не вру. — С досадой бросила я, не желая признавать его правоту. — Я бы смогла терпеть Арину, если бы ты со мной вёл себя иначе. Но ты же потакаешь всем её истерикам и капризам, она из-за тебя выросла такой истеричкой! И помяни моё слово, она вам ещё доставит проблем! — Сердито продолжала я, недовольно поджимая губы. — Пока проблем всем доставляешь только ты! — Отвечал Макаров, становясь всё более мрачным, как грозовая туча. — И знаешь что? Ты эгоистка, Лер! Ты думаешь только о себе и не думаешь о последствиях своих выходок, так было ещё в школе! Считаешь себя независимой, а сама зависишь от других и их поддержки! Я невольно сделала шаг назад, чувствуя, как его слова сумели задеть. Я эгоистка?! В чём я эгоистка? Я никогда не думала только о себе, даже ведя себя безрассудно! Чем он отличается от меня в таком случае, сидя в своём панцире и бегая от людей с самого детства?! — Чушь! — Прошипела я, не замечая, как на нас уже начали оглядываться. Кое-то из прохожих даже прислушался к нашей ссоре. — Да нет, не чушь! Ты же наверняка побежишь жаловаться Тарасенко или Лебедевой на меня! Это подтверждает, что я прав! — Его обвинение звучало так нелепо, что я невольно усмехнулась, но затем снова помрачнела, недовольно щуря глаза. — Потому что мне есть, к кому бежать? — Язвительно ответила я, пытаясь подавить обиду. — И потому что поддержка это реально важно? И потому что это ТЫ, а не я, строишь себя независимого, типа тебе никто не нужен, и девушки не нужны, и всё такое, а сам бегаешь сопли вытирать Арине! А всё почему? Потому что она против, чтобы ты ещё с кем-нибудь дружил, про девушек уже молчу! — Продолжила я уже более злорадным тоном, тем более прекрасно зная, что говорю правду. Которая ему не нравится, но это уже его проблемы! И конечно, я попала в яблочко, судя по тому, как гневно расширились его ноздри и как его взгляд стал ещё более разозлённым. — А может, потому что это ВЫ объявили ей бойкот и она вцепилась в меня, зная, что её сёстры её ненавидят?! — Имею право! — Злобно бросила я в ответ, чувствуя, как во мне клокочет знакомая ярость вперемешку со старой болью, напоминая мне про ту аварию и как она забрала у меня разом трёх близких людей. — Если бы отец не погиб, её бы даже в проекте не было! — Яростно прошипела я, подходя ближе и несильно толкая его ладонью в грудь. — Ненавижу эту дрянь и никогда не пожелаю о своих словах! Она испортила мне детство и портит жизнь до сих пор! С какой радости я обязана её терпеть? — Потому что её любит твоя мать и она — её дочь? — Язвительно отвечал Макаров, закатывая глаза. — Я тоже не хотел, чтобы родители разводились! Но есть вещи, на которые мы не можем повлиять, и поэтому их надо просто принять! — Никогда я не приму эту дуру! Она не моя семья! Она никогда не заменит Женю… — А я, значит, должен был заменить его? — Лёша тоже понизил голос до шёпота, выглядя уже совершенно взбешённым, и я мысленно отметила, что никогда его таким не видела. В принципе… — И ты будешь утверждать, что не врёшь себе и мне?! Я тоже не хотел развода родителей и чтобы мой отец женился на другой женщине, у которой было бы такое недоразумение, как ТЫ, да ещё и обвиняющее, что я не желаю становиться её братом! Я сощурила глаза, еле сдерживаясь от накрывающей злости и только усилием воли напоминая себе, что если я сейчас его ударю — будет только хуже… спокойно, Лера, тебе не 15 лет и его нельзя бить, как тех парней из параллельных классов, да ещё практически на глазах у стоящих вдалеке отчима и Алины, которые вполне могут и увидеть. Вот же блять… сейчас бы мне помогла обманка в виде успокаивающего голоса соседа и его испанской речи, которые явно настраивают на другое. Но как же бесит сейчас мой несносный сводный братец, кто бы знал-то, а! Это я-то недоразумение?! — И да, ты права! Я совершенно этого не желаю! — Припечатал он, тоже машинально отходя от меня на шаг. И сейчас я поняла, что это расстояние, какой-то метр между нами, казалось бы, выглядит как самая настоящая пропасть. Которую мы сделали только больше… — Арина, даже если она бывает не права, моя сестра! А ты… — Он замолчал, явно подбирая слова и раздумывая, как бы ударить побольнее. — С таким отношением к людям останешься одна, а его больше никогда не будет рядом! Вот! Последнее он добавил с каким-то скрытым торжеством и… неожиданно попал в самую девятку. На эгоистку обижаться было бы глупо, как и на то, что останусь одна — ибо это было явно сказано тупо назло, да и не являлось реальностью никогда — с самого детства я была окружена как семьёй, так и друзьями, я никогда не была одна, а ещё у меня есть Вика — любимая родная сестра, которая меня никогда не бросит, как и я её, но вот слова про Женю… ударили в упор и вызвали новую тупую боль в грудной клетке, которая сейчас тисками сдавила сердце. Больно… это был мой самый большой страх, самое страшное после смерти папы — никогда больше не увидеть брата… я невольно моргнула, сдерживая предательские слёзы и беспомощно моргая глазами. Вот же блять… я даже не знала, что ответить. А в какой-то момент как будто разом отключились все звуки, погружая мир в пугающую тишину, а меня саму — в тёмную пропасть, куда меня отправили злые слова Лёши. Хотел ли он сделать мне больно намеренно? Возможно… но вольно или невольно он попал в самое больное место, и я не смогла не только как следует ответить, я просто растерялась. И не замечала ни снующих мимо людей, ни детей, что с шумом и криками носились вокруг, ни разговорчивых школьников, на повышенных тонах обсуждающих игру… я сейчас думала только про брата и невольно вспомнила тот вечер — день рождения бабушки Кати и как мы валялись на траве в саду, а потом его неожиданный вопрос и мой ответ… — Лер, а ты же меня не забудешь? — Даже если мы разлучимся… если вдруг… То мы всегда друг друга найдём. А потом вспомнила, что говорили отец и дядя: — Что бы ни случилось с нами в будущем или с вами обоими, вы должны знать, что вы есть друг у друга. И эти татуировки всегда позволят вам встретиться и найти друг друга, даже если вы окажетесь очень далеко. Они оказались правы, будто чувствовали нависшую над нашей семьёй беду. И вот их много лет нет в живых, а мы с братом оказались очень далеко друг от друга… неужели я и правда больше никогда его не увижу? А вдруг уже и моего Жени больше нет в живых? Откуда мне знать, что это не так? Я почувствовала, как готова разреветься — прям здесь, посреди гомонящей толпы и чужих мне людей, совершенно не замечающих и не знающих о моей боли. Взгляд Макарова стал менее злорадным, в нём мелькнула какая-то тревога, но я уже ничего не замечала. Меня постепенно накрывала истерика, и это было плохо… я не заметила и появившегося из ниоткуда Дёмы, который буквально налетел на Макарова, отодвинув меня в сторону. Их голоса я сейчас слышала будто из-под толщи воды, чувствуя под ногами знакомую пропасть. Татуировка на ключице жгла словно огнём… где ты, брат? Хорошо ли тебе? Живой ли, здоровый? Боже… телефон завибрировал в кармане, когда пришла очередная смс от соседа, но я не отреагировала. Мой мир словно замер. Till the day, I let you go… Until we say our next hello, It’s not goodbye. Till I see you again… I’ll be right here, remembering, when… And if time is on our side, There will be no tears to cry on down the road. There is one thing, I can’t deny… It’s not goodbye. * — Не смей говорить с ней в таком тоне! Ты не прав, Лёш! Посмотри, ты её практически довёл до слёз, а она всё-таки девушка! — Слышала я словно издалека возмущённый голос бушевавшего Дёмы, который сейчас не давал тому и слова вставить. — Как ты можешь говорить ей такие вещи? Как ты можешь вот так напоминать про Женю? Ты прекрасно знаешь, насколько для неё это болезненная тема! Как тебе не стыдно? Ты, может, и не брат ей, только сводный, но вы же не враги! — А ты слышал, что она говорила про Арину?! — Отвечал тот, будучи вынужденным оправдываться. — Она ненавидит родную сестру! Она строит против неё козни! Ты знаешь, что она сделала недавно? Ты считаешь это нормальным? — Я ничего не считаю! Я не вправе вмешиваться в дела вашей семьи, несмотря на то, что она — моя сестра, но и тебе говорить с ней в таком тоне не позволю! — Повысил голос Демьян, хмурясь как небо перед бурей. — Какого чёрта ты себе позволяешь?! Даже если она не права, ты не имеешь права бить по больному! А про то, что твоя Арина — избалованная и капризная, знаю даже я! Она ударила девочку на три года младше, ты будешь её оправдывать?! На месте Богдана я бы тоже был зол! Моей Анфисе шесть лет, она младше Арины в два раза и то никогда не позволит себе так вести себя! Арине почти двенадцать! Я в её возрасте помогал отцу в магазине и с дедом мастерил мелкую мебель, мы потом ездили на рынок её продавать, и я знал цену каждому заработанному рублю! Знает ли твоя Арина цену деньгам? Набросилась на Алсу из-за какой-то брендовой куклы! Да моя дочка последнюю игрушку отдаст, если увидит, что у какой-то девочки их нет и родители бедные… а Арина что? И ты будешь бросаться на Леру из-за её выходок?! Уж не Лера виновата, что у неё отвратительное воспитание! — Как раз именно Лера и виновата! Я слушала их, будто через испорченный телефон, выхватывая отдельные фразы и лишь отчасти улавливая смысл. Но всё-таки через шок и горечь, охватившие меня после слов Лёши, я почувствовала и удивление. Дёма… такой милый, добрый и спокойный парень, готов меня защищать перед Макаровым? В школе ему приходилось пару раз за меня драться, как и Тарасенко, и если бы он его ударил, меня бы не так сильно удивило. Вообще драка — это самое простое решение конфликта, дал обидчику по морде и дело с концом… не зря я сама в них часто влезала, когда была младше. А тем более Дёма — КМС по борьбе. Что стоит ему одним ударом, причём несильным, заставить противника заткнуться? Но вот словесных перепалок он всегда избегал. Я не понаслышке знаю, насколько брат неконфликтный. Даже Женя в детстве изредка с кем-то сцеплялся, но чтобы Дёма? Он набросился на Макарова из-за меня… осознание медленно доходило до меня, вызывая смешанные чувства и какую-то странную нежность с примесью горечи. Дёма… он не стремился занять место Жени, но стал таким родным. Я не имею права их сравнивать… он знает, как я люблю брата, но сам неосознанно стал кем-то не менее близким. Просто по-своему. Слушая их в пол уха, я почувствовала, как к глазам подступают слёзы. Меня одновременно и расстроили слова Макарова, и растрогало желание Дёмы защитить меня. И я ощутила себя маленькой девочкой, прячущейся за спиной отца или старшего брата, пока он разбирается с моими обидчиками. Я всегда давала сдачи сама, отца у меня давно не было, Женя был далеко. Но Дёма, милый Дёма, которого мы с Агатой прозвали мишкой Тедди, в очередной раз доказал, что он для меня значит. И теперь мне ещё больше хотелось разреветься, глядя на них со стороны. — Ты не понимаешь, что говоришь! И не знаешь всего, что она творит! Ты её защищаешь, а… — Да, защищаю! Потому что ты точно также защищаешь Арину, когда она не права! — То есть ты признаешь, что Лера не права?! И что она перегибает палку? — Ничего я признавать не буду! И ты тоже не прав, когда всегда защищаешь Арину и никогда Леру! А она хотела видеть в тебе брата. Последнее было сказано с таким укором, что даже я грустно усмехнулась. Хотела или нет… какая уже разница? Родными мы так и не стали. И друзьями тоже. Он прав, ради родителей и их семьи мы поддерживали мир. Но я уже не чувствовала себя частью этой семьи. Да, от нас прежних у меня остались мама и Вика… у Макарова его отец и мать, живущая сейчас за тысячи километров, с которой изредка он говорит по телефону. Но были ли мы полноценной семьёй? Нет. Это больно было признавать, но наша семья разрушилась 22 апреля 1989 года, а для меня наш мир рухнул, когда плачущий возле подъезда брат сообщил, что мой и его отец разбились, а наши матери должны ехать в морг и на опознание… это была слишком страшная новая реальность для маленьких детей, но она нещадно била нас в те дни, а после забрала нас у друг друга, оставив вместо нашего привычного мира горстку пепла. А Макаров… ни я, ни он никогда не стремились сблизиться, и мы оба это понимали. Зачем врать себе и друг другу? Но такое разное отношение ко мне и к Арине вызывало дурацкую, детскую обиду. Он даже не пытался! А Дёма, будучи троюродным, даже не двоюродным братом, смог! А всё почему? Потом что Дёма, как и когда-то Женя, искренне меня любит, и плевать, что я ему не родная сестра. Которой у него нет… тогда как между нами с Лёшей всегда стеной стояла Арина. Иной раз мне казалось, что мы могли бы подружиться. Но позволила бы нам это Арина, которая устраивала бы сцены ревности по поводу и без? Кого бы тогда выбрал Лёша? По-моему, и тут тоже всё очевидно… — И ты не прав! Она никогда не будет одна! — Уверенно говорил брат, вызывая у меня мурашки по коже и новые слёзы, которые сдерживать становилось труднее. — А вот ты… рискуешь остаться один, приятель. Арина манипулирует тобой и твоей поддержкой, но будет ли она так держаться за тебя, когда вырастет или найдёт себе парня, или уедет из дома — я не уверен. Подумай об этом. И не смей больше говорить Лере такие вещи! Бить я тебя не буду, это низко. Но ссориться со мной не советую. Последнее он произнёс совсем уж недобрым, даже зловещим тоном, а затем подошёл ко мне. — А это вот не тебе рассуждать про Арину и её отношение ко мне! — Бросил вслед рассерженный Макаров и тоже ушёл. Дёма последнюю реплику предпочёл проигнорировать и на него уже не оборачивался. Я застыла, растерянно глядя на приближающегося брата и смаргивая слёзы, которые уже не пыталась сдержать. — Дём… — Практически шёпотом произнесла я и посмотрела на него взглядом побитой собаки. Он понял без слов и молча обнял меня, прижав к себе. — Не плачь, Лер, и не слушай его. Я рядом. Я всегда буду рядом… сестрёнка… Его мягкий тихий голос успокаивал, совсем как в детстве, когда папа укладывал меня спать. И я снова почувствовала себя маленькой в объятиях этого большого медведя, который после жёсткого разговора с Макаровым и обещания меня защищать от его нападок уже не казался таким плюшевым. Я позволила себе проявить слабость и разревелась у него на груди, чувствуя, как он осторожно гладит меня по спине и волосам и в пол уха слушая его успокаивающие слова. Наверное, так он утешает Анфису, если она расплачется, или укладывает спать, и наверное, это разглядела в нём Нина — надёжность, опору, так необходимую каждой женщине, как и возможность побыть слабой за сильными плечами мужчины, нежность и трепет, которые он может проявить по отношению к ней и их детям. Я постепенно затихла и перестала плакать, уже спокойнее обнимая его и пряча лицо у него на груди. Постепенно возвращались звуки и окружающий мир снова напомнил о себе, люди вокруг разговаривали, смеялись, дети шумели, носясь вокруг, девчонки хихикали, обсуждая знакомых парней, судя по их любопытным голосам и смешкам, доносящимся откуда-то со стороны… я шмыгнула носом, отстраняясь от него и немного смущённо поглядев на свои кеды. Почему-то смотреть на Дёму теперь было немного неловко. Rains will pour down, Waves will crash around, But you will be safe… In my arms. — Нестерова? А ты чего ревёшь? — Раздался совсем рядом голос удивлённого шефа. Незаметно для меня вернулись и Аксёнов со Стрелецким, наговорившись со старым приятелем, и Макаров. Первые двое смотрели удивлённо на меня и мои красные глаза, дорожки слёз, которые я теперь лихорадочно вытирала пальцами, мрачно подумав, что ещё наверняка и тушь размазалась… второй же смотрел хмуро, получив ранее взбучку от Дёмы, а теперь ещё рисковал получить и от Матвея и Юры, если я начну жаловаться. Как он там сказал? Я побегу жаловаться Ирке или Вове? Пф… а что далеко ходить, пожалуюсь прям сейчас и им, пусть потом шеф отчитывает его! Я мстительно сощурила глаза и смерила сводного братца негодующим взглядом: пусть они видят! Я не стану им жаловаться, но пусть посмотрят, пусть! — А вы у вашего коллеги спросите. Спросите! — Ответил вместо меня Дёма, сердито хмуря лоб и обвинительно кивая в сторону Лёши. Аксёнов и Стрелецкий переглянулись, удивлённо поглядывая то на меня, то на него, и тоже заметили наши переглядки. — Что ты ей сказал? — Уточнил Матвей, вскидывая бровь. Макаров в ответ пробурчал что-то нечленораздельное, помрачнев как туча. — Алексей? А ну-ка колись. Мне ссоры в редакции не нужны! — Нахмурился и шеф, подходя к ним ближе. Я изобразила обиженную и оскорблённую и демонстративно шмыгнула носом, а потом и вовсе спряталась Дёме за спину. Вот пусть теперь он им рассказывает свою версию событий, а они сами решают, кому верить! — Вот пусть он вам сам и расскажет! — Уверенно заявил Дёма, приобнял меня за плечи и повёл за собой к выходу из парка. Я издалека услышала возмущённый голос вынужденного снова оправдываться Макарова, а внутри меня теплела знакомая нежность к брату и новое чувство благодарности, которое я раньше испытывала редко… их поддержка воспринималась как должное. А теперь я поняла, что значит для меня такая поддержка на самом деле… и эти слова: я всегда буду рядом. Когда-то мы и с Женей обещали это друг другу, но жизнь нас разлучила. Но Дёме я почему-то верила. Уже у машины я замерла, нерешительно поглядывая в его сторону, пока он искал в кармане ключи. — Хм… Дём… в общем… спасибо. — Смущённо проговорила я, снова пряча от него взгляд в своих кедах. Слова терялись, я чувствовала смущение и растерянность, но несомненно этот разговор с Макаровым сильно на меня повлиял и оставил внутри след, будто во мне что-то сгорело, а теперь вновь возродилось из пепла — как феникс, и теперь я смотрела на брата другими глазами. Он моргнул, вскинув голову и посмотрев на меня удивлённо. — За что, Лер? — Ну, за всё… — Буркнула я себе под нос дурацкую фразу и из-за этого чувствуя себя глупо. — И ещё я думаю, что Нине с тобой очень повезло. — Проговорила я совсем тихо, чувствуя, как краснеют уши. — Вот бы и меня так кто-то любил! — Мечтательно добавила я, подняв голову и поглядев в небо. На него я посмотреть не решилась… Дёма мягко рассмеялся, подошёл ближе и потрепал меня по волосам, а затем чмокнул в макушку. — Конечно, полюбит, какие могут быть вопросы? Ты совсем молодая, твоё счастье ещё впереди. — Уверенно сказал он, и я вдруг расслабилась, подняла глаза и столкнулась взглядом с его. Его глаза блестели под солнечными лучами, отчего-то напомнив волшебных существ из сказок или из фэнтэзи, добрых эльфов или фей, только прозрачных крылышек не хватало. Мне понравилось сравнение, и я улыбнулась уголками губ, глядя на брата. — А я всегда буду рядом, запомни это. — Я кивнула, рассеянно поглядев куда-то через его плечо. От его слов стало хорошо, как в ненастный день, словно тучи рассеялись и выглянуло тёплое солнышко… таким солнышком сегодня стал для меня Дёма. — Всё будет хорошо, слышишь? — Верю. — Усмехнулась я и, поддавшись порыву, подтянулась на носочках и быстро поцеловала его в щёку. Реально мишка тедди. Который не даст меня в обиду, и я ему верю. Назад мы ехали, обсуждая футбол и ещё какую-то ерунду, к ссоре с Макаровым уже не возвращались.***
Когда я оказалась дома, первым делом позвонила Тарасенко, убедилась, что тот уже дома, и пообещала зайти через десять минут. Пожалуй, я действительно пойду жаловаться на любимых родственников в лице Алексея и Арины, ну а что? Сам же отправил! Думала я насмешливо, вытирая разводы туши на веках и поправляя макияж перед зеркалом в прихожей. Жаловаться Дёме теперь было до безобразия неловко, он же итак вступился за меня! Но Вове-то можно, для чего ещё нужны лучшие друзья?! А потом на площадке столкнулась… угадайте, с кем? После сегодняшней переписки я со смущением смотрела на соседа и еле сдерживала дурацкое хихиканье, то и дело поправляя волосы и бегая глазами по подъезду… он же явно подобного смущения не испытывал и чувствовал себя вполне комфортно, а потом, как и обещал, насмешливо улыбаясь, бросил несколько фраз на испанском, заставляя меня краснеть и думать обо всякой ерунде с пометкой 18+, что никак не тянуло на дружескую беседу за чашечкой чая, простите, кофе с соседом из квартиры напротив… а потом Женя сказал, что уедет на несколько дней в Москву «по делам», и в этот момент отвёл глаза, а я не стала уточнять, по каким именно делам. Только слегка удивлённо посмотрела на него и кивнула, про себя подумав, что я же ему не девушка и даже не подруга, чтобы он со мной откровенничал и делился ближайшими планами. Только теперь выходило, что мы не увидимся несколько дней, сейчас он уедет, а в пятницу после работы уеду и я к маме на все майские праздники, где соберутся наши родственники и друзья, может, и Ирка сможет вырваться со своим сумасшедшим графиком… не то чтобы я всерьёз планировала его позвать к нам, но теперь уже точно не получится. Ладно… а потом он то ли заметил мой поникший взгляд (по мне что, всё настолько заметно?!), то ли по каким-то своим соображениям как-то загадочно улыбнулся и почти без насмешки сказал, что будет скучать (что я только что услышала? испанский красавчик из соседней квартиры будет скучать по мне? о май гад…), и быстро поцеловал в щёку, добавив, что будет мне писать, и тут же ушёл. А я замерла на месте, расширив от изумления глаза и улыбаясь, как последняя идиотка… он будет скучать? Перед уходом он так посмотрел на меня, что прошло уже пять минут, а до сих пор колотилось сердце… неужели вот так ломается моё последнее сопротивление? И неужели… об этом подумать было и страшно, и неловко… но неужели я ему нравлюсь? Ой, мамочки… По пути я зашла в ларёк, в очередной раз попыталась разубедить любопытную сплетницу Юльку, что ничего неприличного с Матвеем у меня не было, и вообще он мой друг, а с друзьями не спят! А когда она мне не поверила, решила пустить сплетню про Женю, всё равно когда-то узнают, да и два сплетника в лице моих коллег и друзей тоже этому наверняка поспособствуют, так что пофиг… поверила она мне или нет — не знаю, но по крайней мере у неё загорелись глаза, а значит, что скоро мой возможный роман с соседом будет обсуждать вся округа! Ну и славно! А Стрелецкий… у него теперь появилась головная боль, и судя по его взглядам… он же не угомонится, пока не добьётся своего, а зная его цель… он её не добьётся. Значит, нас ждёт весьма любопытные события и без моей личной жизни! Я купила пару банок вишнёвого пива для себя и более крепкого тёмного для Вовы и наконец направилась к нему. Через двор и подъезд я бежала аж вприпрыжку, от переполняющих эмоций хотелось завизжать в голос, и я почти забыла, что шла к лучшему другу ругаться на Макарова и надоевшую Арину… Неужели он и правда мне нравится? Боже мой… а велик риск, что простой симпатией и желанием тут не ограничится! Он же такой… — Какой? — С лёгкой насмешкой уточнил мой внутренний голос, пока я поднималась к квартире Вовы. — Просто… такой. Идеальный. — Признала я мысленно, одновременно и ругая себя за такие выводы, и уже более покорно принимая их. Стоило Тарасенко открыть дверь, я с визгом счастливой дурочки повисла у него на шее, предварительно передав ему пакет с пивом и освобождая ради этой цели руки. — Вооооова… — Запищала я, как влюблённая школьница, совсем забыв, что зарекалась влюбляться после вероломного предательства Белова. Вова смерил меня саркастической ухмылкой, когда я его отпустила и без объяснений убежала в комнату. Он ничего не спросил, молча закрыл дверь, забрал пакет и пошёл за мной в зал, где мы совсем недавно смотрели, как любимый и несравненный Реал уничтожает Барселону… я устроилась на диване, притянув к себе подушку и ожидая, когда придёт Тарасенко. Он вернулся с пивом и тарелкой бутербродов — это он перед моим приходом сообразил сделать? Какая прелесть… я же порядком проголодалась, а в кафе с Дёмой мы съели только по мороженому — бутеры будут очень кстати. Вот что значит лучший друг! Я снова умилилась, вздыхая и мечтательно поглядев в потолок. — Я узнаю этот взгляд. — Хмыкнул Тарасенко, усаживаясь рядом и открывая свою банку. — Это сосед? Тот испанец? Колись. — Он пихнул меня локтем в бок и отпил несколько глотков. Я тоже потянулась к вишнёвому пиву, с лёгким щелчком открывая банку. — Причём тут сосед? — Машинально уточнила я, пожимая плечами. — И он не испанец, он русский, просто вырос в Испании… — Рассеянно продолжила я, сделав ещё несколько глотков. После такого сумасшедшего дня мне просто необходимо расслабиться! — Какая разница? — Фыркнул Вова, откусывая разом половину бутерброда и пытаясь запихнуть это в рот. — Это из-за него же ты распустила сопли и выглядишь как малолетка перед первым сексом? — Он беззлобно усмехнулся, а я только отмахнулась. На его приколы я никогда не обижалась, к тому же я чувствую, что реально так выгляжу… — Да… то есть нет! — Спохватилась я, быстро дожёвывая свой бутерброд и разом глотая его, а потом запила пивом. Тарасенко иронично выгнул бровь, а я тут же затараторила, не давая себе снова зависнуть на мыслях о Жене. — Неважно! Я вообще пришла ругаться на Макарова, а не обсуждать свою личную жизнь и соседа… — А что он сделал? — Полюбопытствовал Вова, пытаясь над тарелкой запихнуть в рот второй бутерброд и не накрошить на ковёр. — Он наговорил мне гадости! Он оскорбил меня! Назвал эгоисткой. — Начала жаловаться я, возмущённо сверкая глазами и стараясь не выронить банку. — А ты не думала, что это правда? — Усмехнулся Вова, глядя уже без насмешки. Я поморщилась: вот заладили… да не эгоистка я! А даже если так, то в здоровом эгоизме нет ничего плохого! И вообще, пусть на себя посмотрит, лицемер хренов! — Может быть. — Нехотя согласилась я, поджимая губы. — Но ты представляешь, что он сказал? — Я тут же помрачнела, отводя взгляд в сторону. Резко расхотелось улыбаться, и ощущение беззаботного, мимолётного счастья тут же пропало. — Он сказал, что я никогда не увижу Женю и что я ему не нужна. Или как-то так, я не запомнила дословно… Мы помолчали. Я хмурилась и прожигала взглядом оставшееся на стене белоснежное знамя Реала с короной, которое в субботу нацепил туда Богдан, Вова смотрел на меня с непроницаемым лицом, только слегка морщил лоб, будто обдумывая мои слова и делая какие-то свои выводы. — Зная тебя сто лет, Лер… я думаю, что ты его спровоцировала. — Спокойно отозвался Тарасенко, допивая разом остатки пива из первой банки, и тут же потянулся ко второй. А когда я повернулась и смерила его негодующим взглядом, также спокойно улыбнулся и примирительно выставил перед собой ладонь. — Но он не прав. Да все знают, как ты скучаешь по своему брату… разве можно бить по больному, даже если ты сама спровоцировала? — Он пожал плечами, а я почувствовала облегчение. Он меня не осуждает! — Вот же! Вот! Я о том и говорю… прямо по больному, представляешь?! Ладно, на эгоистку я не обижаюсь, он ещё сказал, что я останусь одна и всё такое… это тоже ерунда, я знаю, что у меня есть вы и Вика, и я не останусь одна, Дёма тоже так сказал… он за меня заступился, представь. — Усмехнулась я, ощущая негодование вперемешку с уже знакомым нежным чувством к брату. — Но напоминать мне о Жене, зная, как мне до сих пор больно об этом думать… Я вздохнула, ощутив знакомую горечь. Вова помолчал, а затем похлопал по спине и совсем легонько погладил по плечам, цепляясь пальцами за длинные волосы — это вместо объятий и прочих «этих ваших бабских нежностей», как порой чуть сконфуженно говорил мой лучший друг, но я никогда не обижалась. Знала, что это для него верх проявления чувств и для него это уже очень много. — Тебе надо его отпустить, Лер. — Наконец произнёс Тарасенко без улыбки и совершенно серьёзным голосом, что для вечного весельчака и баламута тоже было не свойственно. — Вернётся Женя или нет — это другой вопрос. Но ты должна перестать постоянно о нём думать и травить себе душу. Я тебя понимаю, но и ты меня послушай… та авария, погибли твои отец и дядя, потом уехали Женя с матерью, умерли бабушка и дедушка… это всё сложно пережить. Но и ты должна жить дальше! Ты же отпустила отца, так почему его не можешь? — С лёгким укором говорил Вова, заглядывая мне в глаза. Я поёжилась под его серьёзным взглядом, несколько тушуясь. — Он жив, Вов. — Просто ответила я, пожимая плечами. — Просто он где-то далеко. И я не верю, что он забыл меня… — Пусть так. — Не стал спорить тот, продолжая хмуриться. — Но для чего тебе постоянно травить себе душу? И потом… — Даже если ты и прав… — Перебила я, нехотя соглашаясь с его доводами. — Для чего мне об этом напоминать?! Мне от таких слов точно легче не станет! Он говорит мне гадости, а Арину защищает! Как же мне надоела эта девчонка, сил моих нет! — Возмущалась я, обессиленно ударив кулаком по подлокотнику. — И не говори мне, что она моя сестра и бла бла бла… осточертело это слышать от всех! Не сестра она мне, знать её не хочу! Моя сестра — Вика, а она… — Я и не собирался. — Пожал плечами Вова. — Разве я тебя не знаю? — Он усмехнулся, отпивая из банки ещё несколько глотков. — Тебя бесполезно переубеждать, я и не собираюсь это делать. Но ты сама говорила много раз, как он заступался за тебя в детстве. Твой Женя. — Заступался. — Повторила я, поджимая губы. — Но причём ту он? Женя — это совершенно другое! Он был бы за меня, даже если бы я совершила преступление… он никогда не разбирался в том, что я натворила, он просто становился на мою сторону. — Я пожала плечами и ощутила знакомое трепетное чувство нежности и тоски по отношению к брату. Как же давно я его не видела… — Лер, ты не понимаешь? Для Макарова — всё то же самое! — Обескураженно произнёс Тарасенко, разводя руками. Я насупилась. — Нихрена это не то же самое! Мы были вместе с самого детства, до аварии мы не разлучались и он был самым лучшим другом! Он просто был самым лучшим, я бы сама за него куда угодно полезла и стала его защищать… — Горячо заспорила я, с негодованием сверкая глазами. Как можно сравнивать такое?! — А кто такая Арина для него? Маленькая и капризная истеричка, от которой одни проблемы. А он для неё… даже не знаю. Но явно не тот, кем был для меня всю мою жизнь Женя. — Я пренебрежительно скривила губы, презрительно закатывая глаза. Вова помолчал, поглядев на меня с укором, но спорить не стал. — Лер… — Начал он, задумчиво оглядывая комнату и уже не глядя в мою сторону. — Попытайся понять и его. Ты правильно сказала, что у тебя всегда были мы и Вика, и ты знаешь об этом. Я тоже тебя не брошу, ты же мне как сестра. — Серьёзно говорил он, а я немного смутилась и опустила глаза на подушку на коленях. — Но Лёха — отшельник по жизни. Понимаешь? Он один. Сознательно или скорее нет, он избегает людей… у него нет друзей, по крайней мере я не думаю, что хоть кого-то из знакомых он может назвать другом. У него нет девушки, с родственниками он тоже особо не дружит… разве не так? Он вопросительно посмотрел на меня, как бы ожидая ответа, я только повела плечом, недовольно поджимая губы. И к чему он это всё? — Его родители развелись, когда он был мелким. — Продолжил Вова, рассеянно проведя ладонью по короткому ёжику волос. — И его мать тут же уехала в другую страну, где снова вышла замуж. И нет, я не осуждаю её, тем более, что гораздо больше мужиков, которые бросают свои семьи и живут припеваючи… — Он слегка поморщился, а я хмыкнула себе под нос. Надо же. Хоть кто-то из парней это понял… — Но насколько я понял из твоих слов о его рассказах о матери и младшей сводной сестре, как там её? Алиса, кажется? Она — любимый ребёнок, родители в ней души не чают. А он даже сейчас у отца не один. Как ты думаешь, что он чувствует? — Откуда я знаю? — Фыркнула я, качая головой. — Нас у матери трое, я тоже в семье не одна. — Твоя мать никогда тобой не пренебрегала. — Усмехнулся Вова и, мне показалось, как-то грустно. — Ты не знаешь, что такое одиночество. Теперь замолчала я, глядя на него с удивлением. И что он хочет этим сказать? Что Макаров переложил на меня свои собственные страхи? — Вот как? — Удивилась я, посмотрев на него задумчиво. — Но если и так… кто ему виноват? Он сам не хотел заводить друзей. — Я пожала плечами, вспоминая. — Пока мы с тобой лазили по крышам, гоняли в футбол, ездили тайком в соседние города и влипали там в истории, даже с местными фанатами как-то подрались… ты помнишь? — Прыснула я, толкнув его в плечо. Тарасенко фыркнул, явно тоже помня тот случай и как нам потом влетело от родителей. — И делали ещё много чего такого, за что даже сейчас не стыдно! Неа, и не уговаривай, зато нам будет, что вспомнить… — Запротестовала я, замахав на него руками. — Я и не собирался. — Хохотнул тот, насмешливо сощурив глаза. — Стыдно? Что это такое? Вот что значит лучший друг! Горжусь! — Он сидел за учебниками и смотрел свои дурацкие фильмы! Так и кто ему виноват? Меня он избегал, а ведь я не раз пыталась его познакомить с девчонками… да и Матвей с Богданом звали его гулять. Он отказывался. В универе точно также сидел безвылазно за книжками. Так что об этом говорить? Да у нас даже самые заядлые ботаны-задроты имели друзей! — Я развела руками, показывая своё полное бессилие. — Но зато с Арины глаз не спускает… а у неё характер становится всё хуже. Они намучаются с ней, Вов, вот увидишь… я могла сутками дома не появляться, но мама знала, что со мной всё в порядке и я не пропаду. А Арина… это ходячая проблема. Подруг у неё почти нет, на мальчиков не смотрит, гулять ходит редко. Вот и вцепилась в Макарова клешнями. А он этому потакает. Тарасенко молчал с несколько минут, по видимому обдумывая мои слова. Я в это время успокоилась, расслабилась под действием лёгкого пива и теперь преспокойно доедала бутерброды, запивая остатками пива. А вот теперь мне значительно лучше… что там Макаров говорил о поддержке? Да она всем нужна. Если это делает меня менее независимой, по его мнению, ну… что ж, пускай. Это лучше, чем вечно закрываться и сидеть в своём панцире, бегая от людей, как он. Вот кому он может на меня пожаловаться, кроме отца? Да никому! С Ариной они итак все кости мне промыли… а я могу кому угодно нажаловаться помимо лучшего друга! Может, в этом и есть счастье и не нужны мне никакие парни? Но потом я вспомнила Женю, его лёгкую усмешку и почти невинный поцелуй в щёку… и невольно улыбнулась. Ладно, возможно, мне стоит об этом подумать… — Я не поддерживаю тебя в твоих склоках с Ариной, Лер, — начал Вова, вырывая меня из очередных грёз про моего нового горячего соседа, — но кое-в-чём Лёха не прав, и ему надо за это ответить. Ты со мной согласна? — Добавил он тоном заговорщика, и я чуть кусок бутерброда не выронила изо рта, уставившись на него слегка ошарашенно. — Это ты на что намекаешь? — Медленно спросила я, пытаясь соображать. Слегка на пьяную голову это вдруг стало сложнее… — Ни на что. Пока секрет. — Хмыкнул Тарасенко, встал и подмигнул мне. — Надо поболтать с нашим героем-любовником, у него фантазия ого-го… но будет весело, обещаю! Вова рассмеялся и ушёл на кухню относить пустую тарелку и банки. А я аж подскочила, негодующе посмотрев ему вслед. — Ну Вов! — Запротестовала я, всё-таки вскакивая с дивана и направляясь следом. — Колись! Я же теперь не усну! Что ты задумал? Мне стало любопытно. Но Тарасенко только хитро сверкнул на меня глазами и потом уточнил про праздник у родителей, на который каждый год он приходит на правах почётного гостя… я не поняла, причём тут праздник, сказала, что всё как обычно и надеюсь, что он меня заберёт с работы в пятницу вечером и мы поедем в посёлок вместе. Тарасенко удовлетворённо хмыкнул и загадочно улыбнулся, как будто задумал вселенскую аферу… но как я ни пыталась его расколоть, он больше не сказал ни слова. И домой я потом шла, порядком взбудораженная, перебирая в уме варианты «мести» лучшего друга для Макарова… а что он задумал по своему отомстить — я уже поняла, подходя к подъезду. И причём тут Матвей? Он что, хочет подключить к «афере» и его? А зная фантазию Стрелецкого, ну… стоит ожидать чего угодно. Любопытно, очень любопытно! А у подъезда меня поджидала Лебедева. Ирина сообщила, что не сможет приехать к нам на праздник и что ей срочно надо уехать в Москву: предложили контракт с известной в столице турфирмой — начинается курортный сезон, период отпусков и всё такое, им нужна реклама. Съёмки пройдут скорее всего где обычно — в Испании, Италии, возможно, во Флориде и даже в Австралии, если бюджет утвердят. Я заметила, что ей итак летом лететь в Мексику, Ирка ответила, что это совсем разная реклама и что от такого контракта никто отказываться не станет… а потом с видом заговорщицы сунула мне в руки популярный журнал — прошлогодний выпуск и с испанскими заголовками и какой-то моделью на обложке, и с загадочной ухмылкой пояснила, что я должна его прочитать в обязательном порядке: она вспомнила, что когда-то видела в нём статью про моего нового соседа и что я тоже должна это увидеть! Я была заинтригована ещё больше, намереваясь прийти домой, переодеться, нырнуть в уютную постель и наконец найти ту статью… а Ирка чмокнула меня в щёку и тут же упорхнула домой, дождавшись во дворе такси. Побывала ли она перед этим у моего сводного братца и успел ли он на меня нажаловаться, я так и не поняла…***
Я приняла в душ, надела чистую пижаму, поставила у кровати на тумбочку стакан с кипячёной водой и наконец нырнула под лёгкое одеяло, с удовольствием вытягивая ноги и наконец расслабляясь после такого насыщенного на события дня… и какое-то время просто лежала без движения, борясь с собой, чтобы не достать телефон и не написать ему — вряд ли он уже добрался до Москвы, поэтому не надо его отвлекать от дороги. Я так рассудила, после чего бороться пришлось уже со сном, стремительно одолевающим меня после нескольких банок сладкого пива и горячего душа, после которого тоже привычно хочется спать. Но я всё-таки достала журнал, который мне дала Ирка, и принялась неторопливо его листать в поисках нужной статьи. Так, тут про показ Версаче, летняя коллекция купальников, Билбоард хот 100, самые популярные хиты лета… ну это нам не нужно… а тут что? В чём идти на свидание и на работу… это мы итак знаем, дальше… хочу/могу? Ну, на такое «хочу» мне и за пару лет не заработать, а вот «могу» вполне по карману, этот топик вполне сносный, хм… во что одеты звёзды на красной дорожке? Коктейльное платье Джей Ло и босоножки со шнуровкой… выглядит потрясно! А вот наконец и та статья. Герой рубрики «Персона дня»: испанский предприниматель, владелец крупной сети ресторанов и 59-е место в испанском Форбс — Мигель Алонсо и его семья. Так-так… я аж поднялась выше на подушке, от любопытства почувствовав, что даже сон немного отступил. Семья на глянцевой странице выглядела точно как с обложки из журнала «богатые и знаменитые», если бы такой существовал. Женю я узнала сразу — он стоял по правую руку от высокого, видного мужчины лет 45 на вид, это явно сам Мигель. Моложавый, подтянутый, в классическом костюме-тройке и по-деловому собранный. Всё как и полагается успешному бизнесмену… Женька же выглядел более небрежно: тёмные джинсы и чёрная атласная рубашка с закатанными рукавами, на запястье часы, наверняка жутко дорогущие, на губах легкомысленная усмешка молодого парня, только что окончившего Королевскую академию изящных искусств — как гласила статья… он учился одновременно на двух факультетах — телевидении и фотографии… любопытно. Так вот как он стал фотографом и оператором и попал в Марку? Да, тут написано, что старший (приёмный) сын Мигеля уже два года работает в Марке — популярной спортивной газете, в которой преимущественно освещают футбольные события… и которая заведомо считается чисто «Реаловским» изданием — мысленно добавила я, усмехнувшись. Попал туда парень после летней практики в академии, сумел понравиться руководству и его оставили в штате, после чего он стал совмещать работу и учёбу — похвально, что ж… по другую сторону от Мигеля стоял красивый парнишка лет 16-17 с чисто испанской внешностью: смуглый, черноволосый, с выразительными тёмными глазами и очаровательной улыбкой, которая наверняка свела с ума ни одну девушку… и я сразу обратила внимание на очевидное сходство Мигеля и его сына — а в том, что это был именно Марк, о котором рассказывал мне Женя, сомневаться не приходилось… и парень тоже был одет как отец — в классический костюм с белой рубашкой и галстуком, который ему очень шёл. И если Женька выглядел скорее как парень из молодёжных сериалов на дорогой спортивной машине, вечно пропадающий на тусовках и часами не вылезающий из студии — в его случае с фотоаппаратом… то Марк — напротив — выглядел как очевидный наследник своего отца, будущий владелец его бизнеса и глава семьи. То, что на его счёт я несколько ошиблась, я когда-то пойму, но потом… и наконец я принялась разглядывать жену бизнесмена — Светлана Алонсо (Алфёрова), как было написано под фотографией. Я поняла, что внешне она мне совершенно никого не напоминает. Ирина, отдавая мне журнал, небрежно отметила, что «жена этого миллиардера вся искусственная, приглядишься и сама увидишь: ну не может женщина старше сорока выглядеть почти как ровесница взрослого сына!» И верно, теперь мне тоже так казалось, даже и приглядываться не нужно… явно сделанные губы, ринопластика, глаза? Непонятно… подтяжка лица, причём неоднократная, отчего её улыбка и в целом лицо выглядят неестественно и даже немного жутко. Уф… я посмотрела на вырез на её платье и хмыкнула, неужели и грудь тоже не своя? Как же она выглядела до пластики, что выйдя замуж за миллиардера, тут же полностью себя изменила с помощью пластической хирургии? Но фамилия… где же я её слышала? А ведь слышала, я уверена! Но где и от кого? Чёрт, не помню! А ведь звучит так знакомо! Нет, ну актриса Ирина Алфёрова и её дочь Ксения сразу отпадают, я уверена, что я слышала эту фамилию ещё у кого-то… но у кого? Странно. Ладно… Ниже было написано, что у Мигеля есть также родная сестра Марта, которая вышла замуж за менеджера одного из футбольных клубов Примеры Эдуардо Гонсалеса, и они с семьёй тоже живут на Майорке… выходит, он работает в клубе Майорка? Не слышала о нём, ну да ладно… и у них двое детей: дочь Тори и сын Рауль. Интересно, не в честь ли нашего капитана назвали сына? Или Рауль тогда ещё не стал таким популярным? Любопытно… а бывшая жена Мигеля и мать Марка — Юлия теперь живёт в Канаде с новым мужем Диего Рамосом, он режиссёр и его пригласили туда по работе, позже они там решили остаться насовсем. У них также растёт дочь, сводная сестра Марка — Ульяна, которая на несколько лет его младше. Интересно, что даже среди известных, богатых и успешных людей так часты разводы и вторые-третьи семьи, дети… но с другой стороны, если люди поняли, что больше не могут жить вместе и стоит развестись, то зачем же мучить друг друга? А потом я прочитала, что старший сын Мигеля только что расстался со своей девушкой Селестой Бланко, набирающей популярность модели и дочери бизнес-партнёра его отчима и итальянской актрисы, и пополнил собой ряды завидных женихов Испании. Россия тут в принципе не рассматривалась? Подумала я и хихикнула. Не оставили русским девушкам и шанса завоевать этого красавчика… а потом подумала: это что же выходит? Он расстался с такой красоткой, а эта Селеста — та ещё секс-бомба, и фигура, грудь, попа, волосы — всё её собственное, даже присматриваться не надо! В отличие от его маман… я снова хихикнула, переводя взгляд на женщину чуть позади Мигеля, отмечая всё новые признаки поработавшего с ней пластического хирурга, которому за работу нужно поставить твёрдую пятёрку — неизвестно, как она выглядела до пластики, но её явно просто так не узнать… но интересно, как же выглядит Паула? Наверное, тоже красавица. И после этих горячих и страстных испаночек он обратил внимание на скромную меня? Ну хорошо, не совсем скромную, но всё же… я, конечно, заниженной самооценкой не страдаю, но этот парень явно не обделён женским вниманием, хоть и утверждает, что не меняет девушек как перчатки. Это осознание согрело душу… Есть женщины в русских селеньях… как писал Николай Алексеевич Некрасов. Вспомнив стихотворение из школьной программы, я хихикнула. Рука сама потянулась к телефону, я долго вертела его в руках, думая над текстом сообщения и превратностях судьбы, столкнувшей меня с таким, несомненно, ярким парнем, да и вообще… мне или крупно повезло, или я наивная дура — одно из двух. Ладно… «Счастливой дороги.» Коротенько набрала я и нажала отправить, решив обойтись без розовых соплей и прочих «телячьих нежностей» — как говорит Тарасенко. Может, я реально дура и размечталась, как какая-то глупая малолетка? Которая потом будет рыдать в подушку и в первый раз напьётся, когда её бросит парень… в своё время у меня всё было не так, я сама бросила Белова, а рыдала в свои 20 на дне рождения вовсе не из-за изменщика Вадика. Но сейчас хотелось просто жить моментом и дать себе расслабиться… имею я на это право? Он ответил довольно быстро. «Gracias. Buenas noches.» Вот так просто… а в конце сердечко. С одной стороны, это так по-девчачьи — смайлики, сердечки, всякие там милости… «розовые сопли» — как говорит Вова. А с другой — так мило. Я хмыкнула, вспоминая сначала друга, а потом и Женю, и убрала телефон на тумбочку, не забыв включить будильник. Пожалуй, я готова признать, что он мне нравится. Только чего мне это будет стоить потом? И неужели и он тоже обо мне думает? Последняя мысль согрела душу. А я почувствовала, как больше нет сил сопротивляться сну, и моментально уснула, едва голова коснулась подушки. — Я тоже буду по тебе скучать… — Мысленно ответила я, проваливаясь в сон.