Три несчастья на три сердца

Идет солдат по городу По незнакомой улице И от улыбок девичьих Вся улица светла...   Ну, улица для Наиба не то чтобы незнакомая... скорее подзабытая. Ощущения... типа, когда разбираешь ящик со старыми вещами и игрушками...   Наемник быстро пробежал по улице и остановился возле своего дома. Волнительно. Он получал письма от Илая, где тот рассказывал обо всем: о здоровье, о делах, о проблемах...   Было одно письмо правда... Оно Наибу жизнь спасло. Оно пришло буквально с неделю назад. Илай писал о том, что от их сослуживца — Хосе, исходит угроза, и если Наиб не верит, пускай заглянет в его шкафчик. Наёмник поговорил об этом с Нортоном, и открыв шкафчик Хосе, они увидели кучу краденых боеприпасов.   В это время зашел сам Баден. Он рассвирепел, достал из кармана гранату и запустил ею в парней. Наиб успел среагировать и скрутил Хосе. По итогу пострадал только Нортон — обжег себе лицо, но это не критично, как он сам утверждал. — Шрамы украшают мужчин! А мы с Наибом самые красивые, — говорил Кэмпбелл Ганджи.   Кто знает, как бы все обернулось, если бы не письмо? Хосе оказался психом и что с ним по итогу сделал военный суд, остаётся только гадать.   Наиб считал, что Илай спас ему жизнь. Кларк всегда всем пытается помочь, что иногда выходит за рамки разумного, но такой он человек. Ничего не поделаешь!   Наиб улыбнулся и тихо прошел в дом. Тихо... обстановка как и раньше, но... так тихо.   Наемник обошел дом в последнюю очередь зашёл в спальню. — Илай?...   Возлюбленный стоял у окна, повернувшись к Наибу спиной. — Наиб!   Кларк подбежал и нежно обнял Наиба тонкими руками. — Т-ты наконец-то вернулся... — Э? Да ты не плачь! Все хорошо, ну? Теперь я тебя не оставлю. Ну, посмотри на меня.   Илай помнил, что произойдет в дальнейшем. Слезы текли не переставая. Пророк поднял голову. — Ура, ты больше не носишь эту дурацкую повязку! Что... И-илай?!   Из глаз пророка текла кровь. Он резко ослаб и всем телом опёрся на Наиба. — Тихо, тихо!   Наиб уложил Идая на кровать. — Илай! Илай, только не молчи... Слышишь?! — Т-ты сказал... Что не оставишь меня?... — голос звучал немного растерянно. — Но... Если так?   Илай открыл глаза. Наиб опешил. Они... Они были мутно-синими, без зрачков. Они не отражали света. — Ты... что-нибудь видишь?... — глухо спросил Наиб. — Нет... — горько улыбнулся Илай. — Брук оставила меня. — Что? Почему?!   Илай вздохнул. — Я не знаю. Я... Я ничего не вижу... И т-ты после этого говоришь, что не оставишь... меня?   Наиб обнял Кларка. — А ты думаешь, что я тебя брошу? — Только не нужно вот этой жалости... Пожалуйста.   Наиб нахмурился. — Если бы не такая ситуация, я бы тебя ударил, — сказал наёмник. — Я не брошу тебя. Дело не в жалости. Да, жалко, конечно, но на первом месте другое чувство... Я ж люблю тебя. И именно поэтому не оставлю. Ты мне веришь?   Илай просто уткнулся в грудь Наиба лицом и тихо заплакал. Он устал притворяться, что был готов этому. К подобному нельзя подготовиться. С подобным нельзя смириться, поэтому сейчас дикий страх закрался в его сердце. Но... Если рядом Наиб... Этот страх ощущается меньше. — Все будет хорошо! Мы тебя вылечим. А даже если нет, то... Я всегда буду рядом. Я подставлю плечо. Не бойся, родной. — С-спасибо... Ты проголодался? Я приготовил твой любимый стейк. Он на кухне... — Ты знал, когда я приеду? — Я чувствовал. Я больше не могу видеть будущее. Да... И настоящее для меня теперь во тьме.   Наибу не хотелось выпускать возлюбленного из объятий, поэтому он поднял его на руки и понёс на кухню. — А... А? Что ты... Куда ты меня?... — Все нормально. Я соскучился. И проголодался.   Найти стейки было не сложно. Наиб посадил Илая на стул и стал разогревать еду.   Илаю стало страшно после прерывания тактильного контакта. Он как будто потерялся в пространстве, отчего запаниковал и чуть было не свалился со стула. Благо, Наиб подставил свое плечо, как и говорил. — А-аккуратней! — Угу... Прости. — Не извиняйся.   Илай почувствовал жаркое дыхание возле своей щеки, после чего последовал нежный поцелуй.   Стейки был разогреты и голубки спокойно поужинали, после чего Наиб отнес Илая в спальню. — Ты бледный какой-то... Нормально себя чувствуешь? — Да, просто немного холодно. — Сейчас я тебя согрею!   Наёмник переоделся и нырнул под одеяло возле Илая. — Ты и вправду такой тёплый! — Ага.   Наиб прижал пророка к себе. — Как думаешь, почему сова тебя бросила? — Я... Я...   Голос сорвался. Слезы вновь градом хлынули из прекрасных глаз. Умирать не хочется. Так не хочется... — Что? — Не знаю! Давай просто не будем... д-думать об этом...   Всхипы перешли в рыдания. Наиб на тот, кто умел успокаивать словами, поэтому, слегка растерявшись он просто гладил возлюбленного по голове. — Давай... Хрен с ней, с совой.   — Утречка, уже проснулся? — Да... — Как себя чувствуешь?   Илай открыл глаза. Вокруг была непроглядная тьма, давившая на пророка с невероятной силой. Было еще что-то странное, но Илай некоторое время не понимал, что именно. — Я... Я ног не чувствую... — тихо сказал пророк. — Ног? — Наиб схватил Илая за руку. — Я... Я врача вызвал. К обеду он должен приехать... Он тебе поможет, он очень хороший.   «Тут уже ничего не поможет!» — закричало что-то внутри Илая. Сам Кларк грустно улыбнулся, обнимая руку Наиба.   Было странно, но врач не приезжал. Ближе к вечеру Илай перестал чувствовать руки. — Не волнуйся, скорее всего, он приедет к вечеру. — Н-наиб... В этом нет смысла. — Как нет?! Смысл есть. Ты рано отчаиваешься.   Илай прикусил губу. — Я... Н-наиб... Я умираю, понимаешь? — Что? Не говори глупостей! Все будет хорошо! Ну?   Наёмник положил руку на щеку Илая. — Это правда... Кххх...   Илай начал задыхаться. — Тихо-тихо! Я окно открою!   Наиб хотел метнуться к окну, но остановил его. — Не... Надо... — Родной... — Я... Я очень тебя люблю... Пожалуйста, будь счастлив, хорошо?... Хааа...   К рукам и ногам вернулась чувствительность, а слепые глаза вновь прозрели.   Илай увидел испуганное лицо Наиба и протянул руку, кладя ее на макушку наемника. — Все хорошо... Я тебя в-вижу... — Видишь?! Замечательно! — Да...   Пророк приподнялся с постели, положил руки на плечи возлюбленного. — Я... Так не хочу оставлять т-тебя... — Что? — Прости... любимый...   Две хрустальные слезинки скатились по щекам Илая, после чего тот обмяк в руках Наиба. — И... Илай!!!   Глаза пророка закрылись, а из груди вырвался тяжелый вздох. Нежная улыбка застыла на его губах. Он... Умер.   Наиб вовсе не сентиментальный. За время службы он успел потерять несколько близких друзей, но он никогда не плакал. Сейчас же горячая струна натянулась и жиганула по сердцу. Наемник прижал к себе остывающее тело и тихо, почти беззвучно зарыдал. Уже мертва моя любовь Пойми, она уже не дышит Внутри нее уже застыла кровь Она меня не видит и не слышит Его лицо всегда будет прекрасным Для меня лучше и не будет Не крик, не плач, не вопль гласный Теперь его ничто уж не разбудит Его оденут в наряд белый Положат в гроб прямо сейчас Черты лица прекрасны, смелы Я... вижу их в последний раз Но... ты обязательно вернёшься! Вернёшься, так и обещай! Ладно нежно прикоснешься И скажешь нежное "прощай!"... А я схвачу тебя за руки И никуда не отпущу... За что, за что такие муки?! Себя я в жизни не прощу Все кончено, но я не верю. Знаешь, Что я никогда это не приму Ты не мертв, ты просто убегаешь Пока я тут страдаю и живу...