Семейные ценности

- Ки-иря, - вздохнул Дима, чей живот уже, кажется, жил самостоятельной жизнью, - не хочу рожать сегодня. - Почему? Сам говорил – скорее бы, скорее бы. - Сегодня у нас какое? Двадцать девятое февраля. Это бывает раз в четыре года. Можешь себе представить, День Рождения один раз в четыре года? Кир хотел возразить, что можно будет отмечать первого марта, но не стал. Только сказал ободряюще: - Не хочешь, не надо, делов-то!       День перевалил через обед, и медленно потянулся к вечеру. Дима даже не думал, что в больнице так тоскливо тянется время, особенно от ужина до отбоя. К счастью, ему раньше никогда не приходилось попадать в стены лечебного учреждения. Третий день он лежал тут. К счастью, Кирилл был рядом. Он заранее оплатил и одноместную палату, и собственное пребывание в дородовой и послеродовой период и присутствие на родах.       Днем обычно было шумно и суетно – анализы, очередное УЗИ, врачи осматривали омегу и обсуждали, стоит ли стимулировать роды или подождать. Кирилла пускали не везде, и он стоял под дверью и волновался за любимого. Точнее – за любимых. Дима выходил, точнее, сначала выплывал его живот. Потом – сам будущий роженник. В палате Кир пытался развлечь и отвлечь Диму чем-нибудь забавным, но не получалось. Дима хандрил, кутался в одеяло и делал «гнездо» из длинной подушки, взятой из дома. В длинной сорочке в пол он смотрелся нелепо и совсем не был похож на себя. Но Кирилл только обнимал его, шутил, что рубашка ему идет, как наряд от Гуччи, и пытался сфоткать любимого омегу. Тот бурчал, что разрешение на съемки не давал. - Если к утру не будет схваток, будем стимулировать, - сказал врач часов в пять.       Дима и Кир проговорили до двенадцати ночи. И так, как не говорили до этого ни разу, что даже странно – ведь всегда засыпали в объятиях друг друга. Но в обычное время и разговоры были другими, про планирование отдыха или о том, что надо «Круза» на СТО отогнать. А сейчас Кир рассказывал, как он пытался все детство и всю юность наладить отношения с отцом, но получалось только хуже. О том, как пытался найти фотографии мамы, якобы умершей, когда Кирюша был младенцем. Дима не перебивал, только гладил руку Кирилла и прижимал к своей щеке его тонкие нервные пальцы. А Кирилл рассказывал и рассказывал. - О, уже полночь, - сказал он, когда пропищали часы, - уже первое марта. Все, февраль прошел. Давай спать уже. С утра опять свистопляска начнется. Он был прав, ошибся только во времени. Или час ночи – можно считать очень ранним утром. Не успели они заснуть, как Дима разбудил Кирилла. - Кирюш, у меня, кажется, воды отошли. - Капец, - спросонок сказал в ответ альфа, - обещали же утром. Может, еще поспим? Но пришлось вызывать срочно медсестру. Диму подняли в родблок. И Кирилл поплелся с ним, сонно зевая. Сначала схватки были не очень сильными, в перерывах Диме советовали ходить, а Кир поддерживал его и успокаивал. Массировал шею и плечи, пока омега сидел на большом фитболе. А вот потом они начались сильнее, Дима старался не кричать только умоляюще смотрел на персонал и цеплялся за руку любимого. В какой момент все пошло не так? Кирилла решительно выставили в коридор, почему-то молоденькая медсестра стала кому-то звонить, срочно вызывать неонатолога… И почему-то - другого врача, специализировавшегося, судя по отзывам, на сложных случаях. Кирилла трясло нехило так. Он понял, что не все в жизни можно оплатить деньгами отца. Не все можно купить. И сейчас здоровье самых близких и родных людей в опасности, а он сидит тут, в коридоре и ничем не может помочь. Даже молиться не может – не знает, как это делается. Он мысленно просил Высшие Силы помочь Диме и их, пока еще не родившемуся малышу. Вертел в руках телефон, боясь кому-нибудь писать или звонить. Юля первая написала, видя, что Кир в сети. Потом присоединился Петя, написав, что Игорь уже дежурит. Все старались поддержать молодого отца, но чем помочь, никто не знал. Да и чем тут поможешь? Роды длились очень долго, хотя врачи говорили, что двенадцать часов – идеальное время. К трем часам дня Кирилла, задремавшего в коридоре, разбудили. - Хотите увидеть малыша? - Хочу, - машинально ответил он, открывая глаза, - а что с Димой? - Пока ему не до вас, ему надо отдохнуть. Поезжайте домой, завтра с утра приедете. - А кто ему сейчас помогать с ребенком будет? - Ребенок в детском отделении, роженик в реанимации. И, видя испуг в глазах отца, добавила: - Это только до утра, потом будем смотреть. Скорее всего, переведут в послеродовое, и будете уже вдвоем нянькать. Кроху вынесли показать – смешной сопящий кулек с красным личиком и нахмуренными бровками. Кир боялся взять его на руки – вдруг сделает что-нибудь не так? Но преодолел страх и взял. И – удивился, малыш был не такой уж легкий. - Четыре с половиной килограмма, рост пятьдесят восемь, - сказала медсестра, - богатырь. Кир ахнул – их сын-альфа и вправду, оказался весьма крупным. Наверное, потому и рожать его было нелегко. На Диму пришлось смотреть через стекло. Он спал, к руке тянулась капельница. И от этого зрелища Кирилл заплакал – не выдержал. Так и стоял, вытирая рукой слезы. Еле успокоившись, он пошел вниз по лестнице, на выход. Надо сесть в машину, окончательно прийти в себя и ехать покупать недостающие вещи для крохи. И комплект на выписку – тот, который он купил, ему явно маловат.