A Life, Redux

      Глаза его отца были дикими, когда он смотрел на Деймона.       — Скажи мне, что ты этого не делал. Скажи мне, что ты этого не сделал.       Деймон взглянул на свое очень обнаженное тело, посмотрел на кровать, где Гейль натянула одеяло до самого носа, из под которого выглядывали только испуганные глаза, и ответил ровным тоном.       — Тебе следовало бы быть более конкретным, отец. Но если ты имеешь в виду женитьбу и постель моей тети, тогда нет, я не могу сказать тебе это и быть правдивым.       Боль, казалось, пронзила черты лица его отца, и он наблюдал за этим с большим восхищением. Здесь происходило что-то странное.       Отец закрыл глаза.       — Мы еще можем это исправить. Тебе не нужно оставаться привязанным к ней. Даже после консумации, без согласия короля, брак может быть аннулирован.       Это было именно то, чего Деймон не хотел и позаботился о том, чтобы это было невозможно из-за незначительности валирийской церемонии.       — Это не совсем правильно. Мы поженились и в свете Семи, и в свете Четырнадцати. Аннулирования не будет.       Плечи его отца опустились в поражении.       — Деймон…— Его глаза были полны боли, когда он посмотрел ему в глаза. — Она просто использует тебя. Не позволяй ей, — он схватил Деймона за плечи. — Мы еще можем это исправить, сынок.       Деймон тупо уставился на него. Что? Гейль? Он думал, что Гейль его использует? Он винил ее? Что…Черт.       Его отец обвинял в этом Гейль и хотел отменить состоявшийся брак Деймона с собственной сестрой Бейлона, хотя он никогда даже не думал об освобождении своего сына от несостоявшегося брака с Реей Ройс.       Это было смешно. Он… Ему нужно было, чтобы его отец ушел, чтобы он мог одеться, чтобы они могли одеться и поговорить с Гейль, которая, казалось, снова была близка к слезам . Если бы ему еще раз пришлось иметь дело с ее плачем, пролилась бы кровь.       И поэтому он поднял свободную руку на одно из запястий отца.       — Отец… Отец, давай поговорим об этом в другом месте и когда мы оба одеты. Почему бы тебе не пойти в Комнату Расписного стола, и я вскоре присоединюсь к тебе?       Там. Где наверняка было бы достаточно далеко, чтобы никакие повышенные голоса не доносились до Гейль.       Его отец печально покачал головой, голос был полон яда.       — Нет. Я не оставлю тебя с ней наедине.       Губы Деймона сжались. Снова. Что…Черт?       — Тогда как насчет того, чтобы подождать меня прямо за дверью, чтобы я мог одеться?       Безмолвный взгляд Бейлона дал ему достаточно ясный ответ, и он выругался себе под нос, собирая с пола свои бриджи и натягивая их, а также ботинки, схватил рубашку и сжал ее в кулаке, пока вел отца к двери. Прежде чем пройти, он остановился и со вздохом взглянул на кровать.       — Постарайся немного поспать, тетя. У тебя была трудная ночь.       Позади него послышалось тихое рычание, поэтому он снова поспешно двинулся вперед, чтобы как можно скорее оторвать отца от жены, натягивая на ходу рубашку через голову.       Он привел их в Комнату Расписного Стола, главным образом для того, чтобы найти отвлечение, которое мог ему дать стол, и заговорил первым.       — Отец, что бы ты ни думал, ты ошибаешься.       — О, так значит, она не воспользовалась твоим отчаянием, чтобы вырваться на свободу и заставить тебя жениться на ней?       — НЕТ. Я использовал ее отчаянное желание выйти замуж, чтобы освободиться.       Отец с отвращением фыркнул.       — Это то, во что маленький манипулятор, без сомнения, хотела бы заставить тебя поверить.       Деймон моргнул, услышав, как он назвал Гейль. Судя по скорости, с которой она получила снотворное и сумела обернуть Королевскую гвардию вокруг своего мизинца, это, несомненно, было, по крайней мере, в некоторой степени правдой. Но все это было сделано по велению Деймона, а не по ее собственной инициативе.       Тем не менее, эта мысль привела его в невероятное замешательство, и ему пришлось потрясти головой, чтобы прояснить ситуацию.       — Это действительно была моя идея. Я попросил Гейль принести снотворное для моих стражников и предложил взамен жениться на ней.       Раздалось еще одно фырканье.       — Ты ожидаешь, что я поверю, что ты сбежал от брака, чтобы жениться на ком-то другом в обмен на свое освобождение?       В этом неверии была и нотка веселья. Деймон моргнул, несколько оцепенев. Он был далеко не невинен, даже в шестнадцать лет, и все же его отец явно считал, что виновата была Гейль, а не Деймон. Гейль, которая действительно была невинна во всем, защищена, наивна и боялась всего.       Голос, которым он говорил, звучал для него как будто издалека.       — У меня нет желания жениться на Рее Ройс. Я говорил тебе. Я говорил тебе много-много раз. И я говорил тебе, что от этого брака не будет ни завершения, ни детей, ни даже мира, а ты все равно навязывал мне это.       Его шаги привели его к карте Вестероса, в Долину, где он посмотрел на нее, прежде чем пронзить отца взглядом, горящим ненавистью.       — Я лучше трахну овцу, чем эту женщину. Я скорее умру, чем буду страдать от ее присутствия и жизни в чертовой Долине. Так что, да. Я бы очень хотел жениться на ком-нибудь другом, чтобы избежать брака с этой злобной ведьмой. Я определенно женился на Гейль, чтобы купить себе свободу. Потому что для меня… Для меня брак с Гейль — это свобода.       — Она просто использует тебя, чтобы получить то, что хочет!       — Ты, черт возьми, не слушаешь?! Меня. Это. Не заботит! Мне нужно было уйти, и единственное, что я мог предложить кому-либо, кто мог бы мне помочь, — это себя! Гейль была единственной, кто это сделал! Вы держали меня под постоянной охраной, вы отобрали у меня одежду и заковали Караксеса в цепи! Вы могли бы просто заковать и меня в цепи и лишить себя даже иллюзии достоинства! Я не допущу, чтобы ты выступал против нее, ведь она была единственной, кто достаточно заботился о том, чтобы что-то сделать !       — Она заботилась только о себе! Не о тебе!       — Это не имеет значения, поскольку никто больше обо мне не заботился. По крайней мере, наши интересы совпали.       Бейлон уставился на него с разочарованием, светящимся в его глазах.       — Я вижу, ты у нее под полным контролем.       Деймон раздраженно всплеснул руками и с отвращением отвернулся. Это было чертовски смешно. Его отец был явно убежден в своей правоте, и никакие слова Деймона не могли убедить его в обратном.       Голос отца за его спиной стал убедительным.       — Я бы хотел, чтобы ты увидел, что я просто пытаюсь помочь тебе. Тебя обманули, и брак Ройсов, скорее всего, расторгнут, но мы еще можем тебя спасти.       Деймон был готов начать рвать на себе волосы, когда снова повернулся лицом к отцу. Его отец был чертовски глухим.       — Мне сейчас не нужно спасение ! Я умолял тебя! Я упал на колени и умолял тебя не заставлять меня жениться на Рее Ройс! И ты ничего не сделал! Так я, черт возьми, сам спас себя! Мне больше не нужна твоя помощь!       Весенний Принц печально покачал головой, и Деймону пришлось удержаться от того, чтобы подойти к нему и встряхнуть его.       — Уверяю тебя, с Реей Ройс у тебя была бы более добрая судьба, чем быть женатым на этой манипулятивной т...       Голос Деймона холодно прервал отца прежде, чем тот успел закончить фразу.       — Осторожно, отец. Ты говоришь о моей жене. Я больше не собираюсь слышать от тебя ни слова против нее, иначе мы можем вообще оставить Вестерос позади. Есть очень много мест, где взрослый дракон будет встречен с распростертыми объятиями.       Лучшая жизнь для Деймона и лучшая жизнь для Гейль. Это не обязательно касалось остальных членов их гребаной семьи. Пока его отец ошеломленно молчал, он продолжил.       — Ты можешь вернуться в Королевскую Гавань и сказать королю и королеве, что мы с Гейль счастливы и необратимо женаты. Мы останемся здесь, на Драконьем Камне, на несколько дней, чтобы дать время моей жене выздороветь. Что мы будем делать после этого, зависит от них, потому что нас не разлучат ни при каких обстоятельствах.       Деймон вылетел из комнаты, оставив отца позади. В нем горела ярость.       Он помчался по коридорам обратно в свои покои и с некоторой жестокостью захлопнув дверь, пугая при этом Гейль.       Его жена оделась сама и расхаживала по комнате, явно обеспокоенная, когда он ворвался и чуть не выпрыгнула из своей кожи от внезапного вихря, который привел в ярость Деймона. Она посмотрела на него дикими глазами, и он глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. Он злился не на нее, и было бы нехорошо, если бы она так думала.       Он закрыл глаза, чтобы лучше подумать, что теперь делать. Он на мгновение ошеломил отца, но это дало ему лишь короткую передышку. Замок на двери его спальни был сломан и, к тому же, он и так оказался бесполезным. Он чертовски устал. Ему нужно было поспать. Гейль спала во время полета, а Деймон — нет, и он начал чувствовать это по тяжести конечностей и боли в глазах.       Открыв глаза и еще раз напугав свою пугливую жену, он подошел к кровати, чтобы сорвать с нее одеяло, засунул его под мышку и остановился лишь на мгновение, чтобы моргнуть, глядя на окровавленную простыню, доказательство их недавних действий. Стряхнув паутину, он порылся в шкафах в поисках полотенец и отдал их Гейль, которая стояла со все еще широко раскрытыми глазами.       Затем, наконец, убедившись, что у него есть все необходимое из комнаты, он приказал ей следовать за ним.       — Куда мы идем?       Это был разумный вопрос, не так ли? Учитывая, что действия Деймона казались довольно… странными.       — Из крепости.       Его отец скоро снова нападет на них, и у них не было причин становиться легкой мишенью. Нет. На Драконьем Камне было много скрытых бухт, пляжей и пещер, и Деймон был с ними хорошо знаком. Не было никакой причины пытаться заснуть в своей постели, где ему не будет покоя, когда он сможет провести день, нежась на солнышке.       Да, ему все больше нравился этот план. Пока они захватят немного еды и питья на кухне, у них не будет причин возвращаться в крепость до наступления темноты. В зависимости от того, насколько упрямым Деймон себя чувствовал в тот момент, возможно, даже тогда. В конце концов, весна уже была довольно ранней, а ночи достаточно мягкими, чтобы едва ли стать помехой.       Да, ему нравился его план. Его не волновало, что на них снова кидали странные взгляды, пока они пробирались через крепость, несмотря на то, что они были отягощены. Когда они войдут в лабиринт туннелей внизу, не будет глаз, которые могли бы следить за ними и видеть, куда они идут, а даже если бы и были, они легко могли от них избавиться.       Существовало бесчисленное множество мест, где они могли спрятаться, и Деймон, гораздо более знакомый с Драконьим камнем, чем его отец, использовал свои знания об острове и лучших укрытиях изо всех сил.       Его отец думал, что теперь, когда он здесь, они у него есть, и пусть он поймет, насколько он ошибался. Караксес не остался в загоне после того, как они слезли с его спины и бродил по острову вдали от них, чтобы его снова не заковали.       Если его отец сделает неразумный шаг, Деймону, конечно, не придется оставаться здесь и ждать какой бы ужасной судьбы его семья ни приготовила для него и для них. Как он и сказал, было много мест, где его с Караксесом были бы рады принять его.       «И Гейль», — еще раз напомнил он себе. Теперь их было трое, но в конечном итоге это не имело большого значения. В этих расчетах действительно учитывался взрослый дракон, а не количество людей.       Он расстелил одеяло на крошечной полоске пляжа, невидимой из любого легкодоступного места, и бросился на него, закрыв глаза на внешний мир. Теперь, сейчас он наконец-то смог заснуть.       — Деймон, что мы здесь делаем?       Возможно, ему следовало сказать ей что-нибудь по дороге.       — Проводим день на пляже, у моря, на солнце. Ничего не делая. Делаем все, что хотим. Плавание. Сон. Все что захотим.       — Но… — она подавила вздох. — Я никогда не была вне…       О, нет. Нет. Это не может быть правдой. Его глаза резко открылись, и он сел.       — Ты никогда не была на пляже? Ты провела годы на Драконьем Камне.       Она пожала плечами.       — В замке, а не снаружи.       Ох, ради бога. Он посмотрел на море.       — Ты знаешь как плавать?       Она испуганно рассмеялась.       — Нет. Я никогда не была на пляже и никогда не была в море.       Так что единственный раз, когда она вошла в море, это когда она шла навстречу своей смерти. Чертовски здорово. Он не собирался оставлять это в покое. О нет, не в его смену. Она не собиралась снова утонуть.       Он встал и начал снимать с себя одежду под взглядом ее широко раскрытых глаз.       — Ну давай же. Раздевайся. Ты научишься плавать.       — Но…       — Никаких но. Ты встаешь. Снимаешь платье. Или ты остаешься в нем. Твой выбор.